Путь мрака

* * *

Пикт Тору осторожно крался по полутемному туннелю вслед за весело гоготавшими обезьянолюдьми. Воинов Дарга мгновенно обезоружили сразу после того, как за ними наглухо закрылась тяжелая каменная плита, — они даже не успели ничего сообразить. Оказавшись в узком проходе, где и вдвоем нельзя было разминуться, они лишились возможности сражаться и теперь шли, подталкиваемые в спину, навстречу неизвестности, с горечью сознавая, как по-глупому попались в ловушку.

Дарг, конечно, попытался сопротивляться, но получил такой страшный удар по голове, что теперь ему оставалось только плестись, спотыкаясь и держась руками за стены. Сознание его помутилось, и кроме проклятий в адрес мохнатых тварей, на ум ничего не приходило. Его солдаты были едва ли в лучшем положении — растерянные и подавленные, они медленно, словно тени, брели по мрачному туннелю, готовясь только к одному — к смерти.

И только шпион Тору чувствовал себя вполне уверенно. Достаточно намучившись от малознакомого ему ощущения вины — как же, упустил прямо из-под носа Брула! — лучший из шпионов Ка-Ну решительно отбросил в сторону все эти глупые рассуждения и, доверяясь только своему охотничьему нюху и прирожденному чутью ищейки, смело ринулся в логово врага. Чувство страха, как и большинство других человеческих чувств, также было ему почти не знакомо, — теперь только азарт и страсть преследователя вели его вперед.

Он шел бесшумной пружинистой походкой, ловко вжимаясь в стену при малейшем подозрительном движении обезьянолюдей. Урча и улюлюкая, хвостатые беспрестанно подталкивали в спину пленных солдат и, по-видимому, совершенно не догадывались, что за ними по пятам следует невидимый враг. Полумрак туннеля между тем сменился довольно ярким светом, бьющим откуда-то из-за поворота, и Тору вынужден был замедлить шаг, пытаясь найти углубление в стене, которое в случае чего послужит ему убежищем.

Солдаты вместе с мохнатыми стражами завернули за угол и исчезли из виду, а шпион, вжавшись в небольшую нишу, замер, прикрыв глаза и весь обратившись в слух. Он услышал, что процессия остановилась, и с удовлетворением отметил, что в который раз не ошибся, вовремя заняв удобную позицию. Сначала до него донеслось лишь невнятное бормотание, но затем он отчетливо расслышал ровный, с властными нотками, человеческий голос.

— Солдаты Валузии! — говоривший явно привык командовать. — Думаю нет необходимости объяснять вам, что ваша военная карьера закончена. И не вижу смысла вселять в вас надежду, говоря, что если вы перейдете на нашу сторону, то останетесь в живых да еще получите какие-нибудь привилегии. Вместо этого я просто объявляю вам, что отныне вы — рабы Буру-Теш. Наверняка у вас возникнут какие-то возражения, но они меня не интересуют.

Тору затаил дыхание, обдумывая только что услышанные слова. Он не мог даже представить, как гордые пикты с готовностью согласятся признать себя рабами омерзительных хвостатых существ — чистить, что ли за ними их уборные? — и теперь был готов ко всему. Лучший из шпионов предполагал только одно — сейчас начнется кровавая потасовка, и солдатам Дарга, скорее всего, придется туго. Ну что ж, Тору еще никогда не приходилось в открытую сражаться с врагом. Но хотя бы перед смертью он покажет этим тварям, что знаменитый соглядатай Ка-Ну не просто шпион. Самое главное — он пикт.

Заранее проникнувшись гордостью и уважением к самому себе, Тору все же продолжал прятаться в нише, внимательно вслушиваясь в малейшие доносившиеся до него звуки. Вскоре он расслышал удаляющийся глухой топот и понял, что пленных повели куда-то в глубь подземелья. Вытянув шею, шпион осторожно выглянул из своего убежища, но толком рассмотреть ничего не смог.

После недолгого размышления он пришел к выводу, что в освещенном отсеке туннеля его неминуемо обнаружат, а поэтому лучше постараться поискать здесь какие-нибудь дополнительные боковые ходы и выходы.

Гибкие пальцы Тору проворно зашарили по шероховатой земляной стене и вскоре наткнулись на какое-то узкое, но, по-видимому, глубокое отверстие. «Вряд ли я сюда пролезу, — прикинул пикт. — Но если попробовать немного его расширить, то, может, мне удастся проникнуть в другой туннель. Главное, найти Брула. Моя хитрость и его сила сделают свое дело».

Земля осыпалась легко, и вскоре Тору расковырял себе достаточно просторный лаз, углубившись внутрь стены на несколько шагов. Он работал совершенно бесшумно, не забывая чутко вслушиваться в любые шорохи, которые могли подсказать ему о приближении врага спереди, сзади или сбоку.

Но никаких звуков не раздавалось вообще. Перестав прорывать лаз, Тору внезапно замер, с удивлением осознав, что не слышит даже шороха осыпающейся земли. Его ноги и руки неожиданно перестали слушаться его, хотя пальцы продолжали судорожно царапать землю, но сознание пикта начало быстро затуманиваться.

«Нет, нет, — голос разума еще пытался брать верх над каким-то странным безразличием, охватившим шпиона. — Я просто немного устал… переволновался… Сейчас передохну, и все пройдет».

Мысли шевелились как-то вяло, и он вдруг спокойно решил для себя, что ему совершенно все равно, что сейчас произойдет. Тору не знал, в каком направлении ему нужно двигаться, он не помнил, откуда и зачем пришел сюда. Собственно говоря, пикт даже с трудом припоминал, кто он такой. И, самое главное, все это было ему глубоко безразлично.

«Так и надо, — не боясь быть услышанным, увиденным и пойманным, он попробовал говорить вслух, но из горла вырвался лишь слабый шепот. — А чего, собственно… Какая в сущности разница…»

Тору опустился на колени, пытаясь найти местечко помягче, чтобы немного вздремнуть, но леденящий душу холод заставил его задрожать всем телом. Инстинктивно попятившись, пикт сделал последнее отчаянное усилие вырваться из дурманящего кошмара, который окутывал его с ног до головы, но ни тело, ни разум больше не подчинялись ему. Продолжая стучать зубами, он покорно растянулся на земле и вдруг ощутил, что, оставаясь неподвижным, куда-то плывет.

Тору стиснул зубы и закрыл глаза, но вместо кромешной тьмы вдруг увидел какие-то странные образы — как будто он, маленький и босоногий, бежит навстречу весело переливающимся праздничным огням.

Он подбегает ближе, хочет потрогать рукой светящегося воздушного змея, но в ужасе замирает, не в силах оторвать взгляд от представшего перед ним зрелища: вся площадь полна настоящих, живых, извивающихся и летающих по воздуху жутких гадин. Они пытаются укусить его, маленького доверчивого мальчика, они оскаливают прямо перед ним свои страшные смертоносные пасти, они касаются своими ледяными скользкими телами его кожи…

Неудержимые горячие слезы льются из его глаз. Он беззащитен. Все бесполезно. Все пропало.