Пятерняшки для фитоняшки

Глава 13

Неделю спустя

Татьяна

На часах было три часа дня, врач подписал мне выписку ещё до обеда, но я не могла уехать без Максима, а он не мог меня сразу забрать и запретил вызывать такси. Я сидела в просторном холле, спешно покинув осточертевшую палату, хотя меня из неё не гнали, но на фиг. Хотела домой.

Время до выписки беспощадно долго тянулось. Если первые дни я отсыпалась, то дальше становилось всё хуже. От безделья я сходила с ума, от тоски по семье, дому и детям ревела по ночам в подушку. И при всех этих ужасах я быстро шла на поправку.

Дмитрий Артурович хвалил каждый раз, уговаривая стать моделью для рекламной брошюры. В последнем я сомневалась, хотя хирург обещал, что лица видно не будет и я буду ноунеймом. Я обещала ему подумать, посоветоваться с мужем, но все мысли были о доме.

Пока я отсутствовала уже все мальчики начали говорить папа, Максим сиял от этого как солнышко, омрачённое лишь одной маленькой тучкой с антрацитовым взглядом. Юля молчала как партизанка и Максима никак не называла. Он скрывал, что переживает, но во время рассказов и просмотра видео грусть мелькала во взгляде. Юля ведь его любимица, это от неё он ждал первых слов, обращённых в свой адрес.

— Юля — ребёнок наоборот. — напоминала ему я, — Сам же сказал. И Максим, соглашаясь, кивал, но грусть из его голубых глаз никуда не уходила.

И вот, в своих раздумьях я пропустила момент, когда в клинику проник огромный букет на двух мужских ногах. Больше из-за букета ничего видно не было. Но Максима я в этом ходячем букете сразу узнала. Только он мог напялить классические брюки со стрелками в сочетании с зимними колошами, в которых чистит снег во дворе.

— Максим! — взвизгнула радостно, от этой красоты минуты ожидания словно ветром сдуло с плеч.

Не знала, как подступиться к мужу, всюду были розы, а лица любимого супруга я не видела.

— Синичка, дуй в машину, я щас надорвусь. — прокряхтел мой герой.

— Давай, я тебе двери открою. Боже зачем ты его сюда волок. Он шикарен. — хохотала, переполненная восторженными эмоциями.

— Хотел красиво встретит. Ой блин! — он подкинул в руках букетище, — Не рассчитал что-то. — с трудом признался Максим, протискиваясь на выход.

— Боже! Сколько тут штук? — я путалась было помочь, но это было бессмысленно.

— Сто пять! — крикнул Макс, и бухнул розы на сугроб, недотащив букет пары метров до стоянки.

Он тяжко вздохнул, а я повисла у него на шее бессовестно не дав отдышаться.

— И за что ж мне такое счастье досталось? — это были заветные мысли вслух при счастливом взгляде на раскрасневшегося супруга.

— Ой не знаю Татьяна Дмитриевна, ой не знаю. Может за пятерых человеков? — предположил Максим, жадно хватая воздух.

— Точно!

Мы ещё долго хохотали, пока Максим приходил в себя. А дома встретил тихий уют с ароматом брусничных пирогов. Дети спали, и я не стала их тревожить своим визитом. Дотерпеть до их пробуждения помогло чаепитие на кухне с Полиной Максимовной.

— Танечка, тебе надо с мамой поговорить. У неё в жизни что-то нехорошее происходит. Она была у нас пока ты лечилась, такая раздражительная, злая. — неожиданно сказала бабуля, заботливо подливая чай мне в кружку.

— Ба! Она просто такая. Злая. — вступился Максим.

— Как не стыдно. — цокнула на него бабуля.

Маму мою муж, как и папу не жаловал, за их поступки. И я не могла его в этом винить. Его родители не дали ему душевной заботы и тепла. Испортили детство, что оставило на нём отпечаток. А ещё он так любит меня, что любое негативное отношение ко мне делает для него человека, несущего этот негатив врагом автоматически. Мне даже думалось, что со своим отцом он нашёл общий язык и выстроил нормальное общение по большей части благодаря хорошему отношению Виктора ко мне. Максиму это импонировало, да и он, не скрывая, радовался как ребёнок, когда его отец проявлял заботу в виде той же домработницы, чтобы мне легче жилось. Только из-за этой радости я не увольняла эту пигалицу, ну и чтоб не признавать своей ревности.

— Да, я тоже заметила. Я поговорю с ней. — думать о маме сейчас вовсе не хотелось и за это было стыдно, но я вновь отложила на потом.

Впереди была долгожданная встреча с моими, как сказал Максим, человеками. И эта встреча прошла незабываемо. Витя, увидев меня, разревелся. Тянул ко мне свои ручки сидя в кроватке и громко рыдал, пытаясь сказать мама. Сердце кровью облилось и ведь взять на руки сразу я его не смогла.

— Садись в кресло. Я тебе его подам. — велел Максим забирая ревущего сына к себе на руки.

На плачь Вити последовала цепная реакция, не ревела только Юля. Царица счастливо улыбалась, одновременно грызя свой указательный пальчик, затолкав его за щёку по самую костяшку.

— Нет, это не гномы, это какие-то рёвы коровы. — заключил Максим, вручая мне Витю.

— Нет, я так не могу, давай я на пол лягу, а ты их спустишь ко мне. — я переместилась на толстый ковёр и легла набок подтянув чуть колени ближе к груди.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Так было оптимально, шов в этом положении я почти не чувствовала, и шанс получит удар детской ручкой по животу сводился к минимуму.

— Вот, а ты ещё хотела дома отлёживаться. — проворчал муж, — Точно швы бы разошлись.

Я дальше Максима не слушала, ко мне подполз сопливый Витя и уткнулся мокрым личиком в лицо. Очень напоминало неуклюжий поцелуй. Сердце зашлось в нежности, прижала к себе сынишку.

— Неделю не видела, а так они выросли. Кажется, что меня полгода не было.

— А видео? Я тебе каждый раз новое снимал, как ты могла их не видеть? — удивился Максим спустив на пол всех мальчиков, осталась только Юля, но её он на пол спускать не торопился, да и она была спокойна на папиных руках.

— Такие маленькие, а всё понимают. Соскучились, узнали!

— Ты боялась, что не узнают?

— Да. Думала могут забыть.

— Они маму даже твою не забывают, хотя видят её крайне редко.

— Угу. — буркнула я, больше говорить не хотелось, только закрыть глаза и дышать своими малютками, балдея от того, как они любопытно исследуют ручками моё лицо, дёргают за волосы.

Я просто растворилась в своих детях на мгновение, ловя кайф от каждой секундочки. Ведь с ними этот миг не повторится больше, дети так быстро растут, завтра они уже будут совсем другие.

Максим

Пока Синичка нежничала с Гномами я развлекал Царицу. Старался сейчас побольше времени проводить именно с ней ведь она единственная не говорила папа.

Сел на диванчик с ней и начал играть в жабу. Надувая щёки, ждал, когда Юляша их лопнет. Она хлопала меня ручками по щекам и звонко хохотала в момент их лопанья.

— Сим! Сим! — улыбаясь кроликом, дочь шлёпнула меня по щекам.

— Таня, ты слышала? Она сказала сим-сим. Это из сказки про сим-сим откройся, что ли? — недоумевал я, вроде, такого мы детям ещё не читали, рановато.

— По-моему, она тебя назвала Максимом. Сокращённо Сим. — лениво предположила Таня, у неё, вообще, было разомлевшее личико, казалось, что вот-вот заснёт.

— Эй! Доча, я папа, вообще-то! — возмутился, но на самом деле в душе такое творилось.

Фейерверк самый настоящий хоть и ни папа, а Сим-Сим. Но назвала же. Хоть как-то.

— Мы тебя Максимом зовём все, вот она и запомнила.

— А мальчишки? Они же меня папой называют. — возразил полный теперь сомнений, что Юля меня назвала как-то, а не просто детский лепет.

Ведь дети беспрерывно тренировались в речи и что-то галдели как маленькие галчата, беря друг с друга пример.

— Ну она же ребёнок наоборот. — хохотнула Синичка и взглянула на часы. — А что с расписанием? Уже детей пора кормить. Полдник. — напомнила мне, я и забыл совсем, и дети счастливые от маминого возвращения не капризничали, требуя кормёжки.

— Точно! Тогда нужно подгузники поменять и в столовую всех унести. — первой на пеленальный столик отправилась Юля.

Дети сейчас вошли в такой вертлявый возраст, что застегнуть липучки на одноразовых подгузниках стало сложной задачей. Пока переодел Юлю она сесть успела семь раз, покусать меня за руку и скинуть присыпку с маслом. Раньше за это время я справлялся с тремя детьми, теперь столько же уходило на смену одного подгузника.

— Давай перейдём на подгузники трусики. Они такие на резиночках, одел, и всё. Можно к горшку приучать. — предложила Таня.

— Давай. Но я заказал сегодня коробку подгузников с липучками.

— Ай! Быстро уйдут. — махнула рукой жена.

И то верно. Львиная доля денег уходила на эти средства гигиены. На пятерых детей в месяц уходило больше семисот штук подгузников, четыре с половиной коробки.

— Хорошо, сама выберешь какие, я в этом не особо разбираюсь. Ещё пришлют как в тот раз, ароматизаторы.

После смены подгузников я по очереди унёс всех детей в столовую. Как только они сели, мы их начали приучать к питанию за столом и начали вводить другие продукты кроме смеси. Конечно, вручать им ложки было смешно, они только размазывали овощное пюре по своим лицам и соседу доставалось, но Ольга Леонидовна настояла. Сказав, что так они быстрей научатся есть самостоятельно.

— Что у нас на полдник? — поинтересовался у бабули, за питание в нашем доме отвечала она.

— Тыква с яблоком. — ба прошлась вдоль ряда стульчиков выложив в тарелку каждому по большой ложке яркого жёлтого пюре.

Выглядело красиво, но аппетита у меня лично не вызывало, но детям нравилось. Неуклюже они пытались загребать ложками еду и толкать в рот. Получалось не очень. Всё мимо в основном. Откровенный перевод продуктов, но и покормить всех разом было нереально, а так они хоть отвлекались.

— Максим иди на тот конец, я Витю буду докармливать. — велела Синичка, подходя к сыну.

Витя у неё был всегда на первом месте, хотя она и старалась не выделять кого-то из детей.

— Может пусть сначала сами повозякаются, а потом докормим? — предложил жене и полез в карман за телефоном.

За время Синичкиного отсутствия я подсел на эти видео с детьми. Они самое лучшее что стоит снимать на камеру.

— Ладно. — согласилась жена, но успела подсунуть Вите ложку пюре.

Неисправимая моя птичка.

Татьяна

На следующий день к нам в гости пришла мама и я сразу вспомнила слова Полины Максимовны. Я перебирала вещи в комоде, мама водилась с Юлей.

— И что ты теперь даже детей на руки взять не можешь? Но их пятеро и каждого нужно брать на ручки. Сдалась твоему Максиму эта операция. — ворчала мама, которая в начале внуков и трогать не решалась, теперь же активное участие принимала в их жизни.

Не знаю, что с ней случилось, но она явно была не в себе при этом. Нервная и раздражительная. Всё не так и не эдак. Особенно задевало меня её цепляние к Максу. Моему идеальному мужчине, который жилы рвёт, чтобы у нас с детьми всё было. Можно по первому впечатлению решить, что всё свалилось на нас с неба благодаря Виктору, но это было в корне не так. Максим за каждую копейку вкалывал как проклятый, забыв про любимую профессию. Но маме казалось всё в ином свете, и она торопилась высказать это мне.

— Мама, эта операция сдалась мне. Я хочу красиво выглядеть, и к тому же этот живот доставлял мне массу неудобств. Что с тобой происходит? — наконец-то спросила, ведь давно заметила её нездоровое раздражение, раньше она такой не была.

Мама посадила Юлю в манеж, дала ей игрушечный банан и села на диван спрятав лицо в ладонях. Она заплакала, но я это поняла не сразу, лишь когда мама начала всхлипывать.

— Мамочка что случилось? — подсела к ней и обняла, услышав сдавленный выдох.

Она не ответила, только убрала ладони от бледного лица, глаза красные и полные слёз. У меня сжалось сердце, я ведь давно заметила, что с ней что-то не так, но предпочитала не придавать этому значения.

— В чём дела? Ну скажи мне! Мам! — потрясла её за плечи.

— Я сама не знаю. — дрожащим голосом сказала.

— Что-то с твоим мужем? — маминого мужа Андрея я давно уже не видела, но на мои редкие вопросы о нём мама всегда непринуждённо отвечала, что тот работает и у них всё хорошо.

— Нет. Нет с Андреем всё прекрасно, он просто много работает, но у нас всё хорошо. Это со мной что-то не так. Я сама так от этого устала. — она вновь заплакала, — Меня всё раздражает, и я сама себя порой ненавижу. — утирая лицо, призналась мама, быстро говоря при этом.

Она словно давно хотела излить душу, но было некому.

— Может быть, тебе стоит обратиться к врачу? — взяла маму за руку и сжала крепко, чтобы дать ей понять, я с ней и в обиду точно не дам, как бы противная она не была.

— Психиатру? — настороженно уточнила мама, вызывая во мне неподконтрольный смех.

— Нет же! К терапевту и эндокринологу. Тебе необходимо проверить гормоны. Знаешь, как это порой влияет на характер? Так что и сам себе не рад бываешь, уж я-то точно знаю.

— Хорошо, я схожу. Завтра же. — честно пообещала мама.

— Мамочка я тебя очень люблю. — прижалась к ней, обняв за плечи.

Пусть она не идеальная, но моя самая родная и любимая мама. И она выполнила своё обещание. С гормонами у неё действительно оказалась беда, но вполне поправимая с помощью лекарственной терапии. Она после неё стала в сто раз милей и даже внешне, набрав несколько недостающих килограмм. Совсем не лишних, добавивших маме румянца на округлившихся щеках, в которые её так звонко целовали внуки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Почти пять лет спустя…

Татьяна

Весь дом стоял на ушах ещё за неделю до дня рождения пятерняшек, а сегодня в непосредственный день торжества творился полный атас! С самого утра дети орали и скандалили не в силах поделить подарки.

Юля умудрилась отыскать и достать их раньше, чем начался праздник и Максим вернулся домой из магазина. Поэтому подарить их, как мы планировали вместе не вышло.

— Я не хочу это! — кричал Витя, откинув набор конструктора, — Я хочу парковку! — обиженно дуясь, он плюхнулся на диван.

— Я не дам тебе свою пакофку. — радостно улыбаясь, ответил брату Саша, ему ведь парковка понравилась.

— Давай меняться, я тебе куклу, ты мне констлуктол. — Юля протянула брату набор с Барби.

— Он же не девочка! Зачем ему твоя кукла? — удивился Егор и понёс Вите на обмен своего робота. — Ему робот нужен, а мне не нужен. — уверенно протянув игрушку, Егор не сомневался в успехе обмена, но этого не случилось.

Витя закинул обе ноги на коробку с конструктором и молча отвернулся от брата и сестры.

— Ну и пожалуста! — буркнула возмущённо Юля и направилась со своей Барби к Владу.

— Нет! — взвизгнул Влад, накрывая собой свой трек с машинками.

Я за всем этим наблюдала молча, дети меня не замечали, но позади встал Максим.

— Плохая была идея дарить всем разное. — шепнул он.

— Так, куда ты ездил? — ещё раз спросила, Макс держал в секрете причину своей отлучки из дома в такой день, лишь сказал, что в магазин надо, и всё.

— Позже узнаешь. — загадочно шепнул он.

Юля сразу Максима заметила и побежала жаловаться любимому папочке.

— Папочка я не хочу куклу! Я хочу констлуктол или тлек, а мальчишки не дают! Давай! Помоги отоблать! — по-деловому она схватила Максима за руку и потянула в гущу событий, под мой смех.

— Твоя идея, ты и разруливай. — заранее умыла руки, — Покрышку уже привезли? — кодовое название торта выручало нас не в первый раз, и дети до сих пор не поняли, что оно означает.

— Да, бабуля забрала, шикарная покрышка. — подмигнув, признался Максим.

— Папа! — Юля подёргала его за руку, и дальше я не видела, что было после, но думаю он убедил мальчишек подать Царице желаемое.

Я умчалась на первый этаж, где наша бессменная няня Ольга вывешивала последние украшения, а бабуля любовалась тортом в виде киндер сюрприза, с маленькими фигурками. Такие сюрпризы Максим каждый вечер привозил детям, возвращаясь с работы, и они их просто обожали, бережно коллекционируя каждую фигурку. Ценность игрушек была именно в том, что их подарил безмерно обожаемый папочка.

Максим стал замечательным отцом. Самым лучшим, добрым и настоящим другом, подельником для всяческих проказ. Его нежные отношения с Юлей порой доводили до слёз от умиления. Это стало особенно остро проявляться, когда все поняли, какая она бандитка, но с Максимом рядом дочь становилась настоящей принцессой.

С мальчишками Максим тоже ладил хорошо, любил над ними подшучивать. Однажды я застала его в прихожей за тем, что он менял мальчишкам обувь. Левый-левый, правый-правый. А утром, собираясь везти их в садик, смеялся, прикрыв рот рукой, забавляясь, как сонные пацаны не могут сообразить, что не так с их обувью. Думаю, если бы у Юли была сестричка, её ждала бы та же участь.

Предаваясь воспоминаниям о первых пяти сложнейших и в то же время счастливейших годах жизни наших детей, я на автомате накрывала на стол. Раскладывала салфетки с детским рисунком и обещала себе не плакать пусть даже от счастья. Из воспоминаний о первых выпавших зубах и разбитых коленках меня вырвала бабуля.

— Там в гараже, похоже, крыса завелась. Я вот сейчас вышла за компотом, а там кто-то шуршит. — бабуля прижимала к груди трёхлитровую банку домашнего компота из вишни и была крайне встревоженная.

— Какой кошмар! Она может забраться в дом и покусать детей! — ужаснулась Ольга.

— Я пойду посмотрю, вы пока компот разлейте, а то дети скоро разберутся с подарками и спустятся. — я не думала что это крыса, но грешила на соседского кота.

Он уже несколько раз пробирался на нашу территорию, пока не попался в руки мальчишек. Те его так затискали, что больше я кота не видела, вернув соседям. Неужели ему понравилось? Или это кот мазохист?

Прошла в гараж, и действительно сразу послышалось шуршание. Кто-то скрёб по картону. Я стала искать взглядом именно коробку из картона, но звук был приглушённый не сразу, но поняла, что он из машины доносится. Открыла переднюю дверь с пассажирской стороны и вот она шуршащая коробка.

Осторожно открыла её и без сил плюхнулась на сидение, подобрав ноги и закрыв дверь на автомате. Глаза сразу же наполнились слезами, на меня смотрел маленький щенок мопса. Я ревела, вспоминая Крота. Он умер от старости, когда детям не было двух лет. Настоящая трагедия для меня и неожиданность, хотя все были готовы к его кончине. Он был настоящим долгожителем для мопса, немного не дожил до шестнадцати лет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дрожащими руками достала это сопящее чудо из коробки и вместо того, чтобы продолжать готовить праздничный стол для детей, ревела в обнимку с малышкой. Как выяснила, это оказалась девочка.

Максим

Дарили же всегда одинаковые подарки и чего меня дёрнул чёрт подарить всем разное? Сам не мог объяснить себе, какие я в этом хотел найти плюсы. Но отрицательный опыт — это тоже опыт.

— Как насчёт одного общего подарка, но очень крутого, а? Банда? Что скажите? — завалился на ковёр посреди комнаты посадив на живот дочь, жаждущую расправы над жадными братьями.

— Что за подалок такой? — удивилась Юля, тут же позабыв про трек и конструктор, и мальчишки ближе подошли, устроились рядом, побросав свои новые игрушки.

— Какие есть варианты? Кто у нас самый умный в день своего рождения? — закинул руку за голову настраиваясь на долгую беседу.

Правда удержать этих сорванцов дольше получаса на месте было нереально, но я надеялся, что моя идея с главным подарком поможет выиграть время.

— Это, наверное, батут? — ещё думая, спросил Витя.

— Ага, чтобы вы потом все дружно на носочках ходили? Нет. Никаких батутов, это вредно для вашего здоровья. — отрезал категорично, давно ещё поставив на батуте табу, как на самой отвратительной, с точки зрения, здоровья детской забаве.

— Я знаю! — закричал нетерпеливо Саша, — Это тогт! Огомный! На всех! — он развёл в стороны руки и довольно прищурился, представляя, видимо, как получает самый большой кусок.

— Торт и так будет, а это подарок понадёжней торта и подолговечней. — надеюсь, с последним я окажусь прав, и наши с Синичкой дети не угробят Булочку раньше своего шестилетия.

Вообще, я сомневался, что собака пятилетним детям в качестве подарка выбор адекватного человека. Но больно скучал без питомца в доме, никто уже три с лишним года не воровал мои носки и не хрюкал у стола выпрашивая вкусненького. Чего греха таить, Булочку я купил не для детей, а скорей для себя. Да и знал, что Таня будет рада этой милахе в доме, а бабуля её приватизирует так же, как однажды приватизировала у нас Крота-Пирожка. Но она будет в нашем доме, и я буду её тискать ежедневно.

— Папочка, — Юляша наклонилась ко мне с хитрой моськой, — Скажи мне на ушко по сиклету. — попросила мило-мило, аж чуть не подсказал, но Гномы были рядом и всё слышали.

— Так нечестно. Угадывай вместе с братьями. — отказать дочери было крайне сложно, но я смог и был собой доволен.

Пора же брать себя в руки, а то и так малышня с меня верёвки вьёт. А я только гадаю, как у Тани получается держать их в строгости, при этом нежной и любимой мамой остаться в детских глазах.

— Папа! Ну подскажи! Это какое хоть?! Это игрушка? — уточнил Егор, толкая меня в бок.

— Хорошо, подсказка. Этому подарку нужно имя. — имя у Булочки уже было, и оно останется неизменным, но я ловко собирался обвести детей вокруг пальца.

Предложить им вариант нужного мне имени, а затем подвести их к единому мнению, что они сами его придумали и выбрали ничего не стоит.

— Это щенок! — заверещал Влад, тут же прикрыв ладошками рот.

— Имя просто так выблать никак нельзя, надо посмотлеть. — Юля вскочила с меня и побежала молнией к двери.

— Это правда щенок? — не веря, уточнил Егор.

— Давайте посмотрим. — предложил поднимаясь с пола, Юлю в любом случае необходимо было догнать.

Всей гурьбой спустились на первый этаж и чудом миновав гостиную, где был накрыт праздничный стол для детей, завалились в гараж.

Вместо сюрприза в коробке, обнаружили в машине нашу мамочку, ревущую в обнимку с Булочкой.

— Это вам. — быстро нашлась Таня и протянула детям щенка.

— Аккуратно. — помог Юле взять Булочку, — Давайте все в гостиную, а то тут полы холодные. Пошли, проныра. — позвал утирающую слёзы жену, ловя момент для поцелуя на её выходе из машины.

Уже в гостиной все забыли про торт, такая началась возня со щенком. Имя из детей даже никто придумывать не стал, все только и делали, что пищали от восторга, а стоило раз мне позвать Булочку по имени, все сразу подхватили.

— А где она будет ночевать? — поинтересовалась бабуля, вызывая у меня смех.

Ничего не меняется, это же бабуля.

— У нас! — заявил Саша и уставился на бабушку.

— А ночью она на улицу в туалет захочет. — схитрила бабуля, с азартом вступая в борьбу с правнуком.

— Ладно. — скис Санёк.

Выйти ночью на улицу он не мог и отлично это понимал даже в свои пять лет.

— Она такая чудная. — с нежностью Синичка обняла меня, и все дети повторили, завалив меня в итоге на ковёр под своим весом. Получилась хохочущая кучка счастливых людей.

День в итоге выдался насыщенным. Гостей полный дом, бесконечные подарки именинникам. Тосты, пожелания, детский смех, улыбки родных и близких, и добрая грусть, когда всё подошло к концу. Многие, правда, остались ночевать, чтобы утром устроить пикник на природе в продолжение сегодняшнего дня рождения. А я поправил спящим детям одеяла, и включив для них ночник, вышел из детской.

Домашние ещё не спали, Синичка помогала бабуле убрать со стола, и я присоединился. Даже втроём разгребли всё лишь к полуночи. Усталость давила на плечи, призывая принять горизонтальное положение.

— Сладких снов, ба! — чмокнул её в щёку, крепко обняв, — Береги Булку! — наказал нарочито строго, на что она улыбнулась.

— Спокойных снов, дорогие мои.

Мы с Таней так вымотались, что сил осталось лишь до кровати дойти, даже раздевались лёжа.

— Осталось ещё каких-то лет пятнадцать, и можно будет выдохнуть. — пробурчала сонная Синичка, прижимаясь ко мне.

— Пятнадцать? Я планировал всех выгнать из дома в день совершеннолетия. — серьёзность моего голоса Таню не убедила, она лишь рассмеялась.

— Ты будешь их опекать, даже когда у нас появятся внуки.

— Буду. — сознался, чего уж там скрывать.

Они смысл моей жизни, значительная часть её и это уже неизменно.