Пять с половиной недель

Глава 23 Ренат, Аврора

РЕНАТ

Мои пару дней продлились четыре дня.

Самойлов крупный бизнесмен в своем городе.

Востребованный предприниматель в сфере строительства.

Однако выловить его оказалось задачей нелегкой. Вечно занятой или ни в городе.

Но мы терпеливо ждали момента.

Устроили сюрприз, в его же кабинете, запоминающуюся встречу, где он сразу же во всем признался. Не без помощи моих ребят и самого Миши. Я же сидел в кресле, на его месте, и просто ждал своего выхода, которое не понадобилось. Он оказался трусом. Поэтому так легко Рисуловым удалось его уговорить, свидетельствовать против Тимофея.

— У меня жена и дети, я не могу признаться на суде!

— А у Тимофея не было возможности создать семью, — выкрикиваю и подрываюсь с места, — даже просто завести жену, совесть где?

— Я не виноват! Это они все, заставили….

— Не интересно, что да как, — кидаю ему в лицо папку с документами, — тут все доказательства твоей лжи, вот мне интересно Самойлов, — я обхожу стул, на котором сидит Самойлов, привязанный кончено, — как тебе живется, зная, что ни в чем не повинный человек сидит? Совесть не мучает? Впрочем, — останавливаюсь перед ним и вижу как слезы стекают по его лицу, — можешь не отвечать. Вижу, что нет.

— Пожалуйста……..у меня же дети…….

— Тварь, — въезжаю по роже, — каждый из вас понесет наказание, за ни в чем не повинную жизнь молодой девушки, за ни в чем не повинного человека, которого вы засадили, друга, одноклассника.

— Ренат, оставь его, — Миша встает с места, подходит к нам, — сюда уже едет полиция. Остальное не наше дело.

Да наши юристы поработали на славу. Пока мы искали Самойлова, дело огласке не давали. А сейчас начнется. Все ответят перед законом.

Довольный проделанной работой, на четвертый день мы возвращаемся домой.

В первый день, разве только когда за рулем был не смотрел в камеры, а так все время там.

Как тот маньяк, глаз не свожу с экрана телефона. Где везде Аврора. По ночам моя глупышка ходила на наше место. Сначала я не понимал куда она идет, собралась и пошла. Дальше дома камер то нет, набирал сразу же, так как видел, что ее мудак спит в спальне.

В первую ночь говорили с ней пол ночи. Она с полянки, а я с номера гостиницы, которую мы на время пребывания в чужом городе сняли. Последние две ночи не мог с ней говорить, из-за Самойлова. Сидели в засаде. Ругал и злился, чтобы не ходила.

— Не могу не ходить, тут твой запах. Тут мы, я обнимаю плед и вдыхаю самый родной запах, — по словам понимал, что плачет, — я скучаю и мне страшно.

— Я тоже очень скучаю, ничего не бойся. Аврора…

— Ренат..

— Возьми дочку и едь к родителям, погостить, пока я не приеду.

— Нет, там нет полянки.

— Я прошу тебя, не загоняй себя. Я приеду и у нас все будет хорошо. Поверь.

— Я верю, правда.

— Аврора, крошка моя, я очень тебя люблю.

— И я тебя очень люблю.

Упрямая. Сердце не на месте почему-то сегодня за нее. Всю дорогу смотрю в камеру. Мне ехать еще полчаса, долбанных пол часа и я ее обниму. Телефон поставил на панели, на магнитный держатель и смотрю онлайн. на экран.

Моя красивая уложила мелкую спать и сидит в гостиной. Тихо попивает что-то, то ли кофе, то ли чай.

Марат подходит к ней, что-то говорит. Не слышу, не имею привычку подслушивать.

Но потом смотрю за действиями Марата и черт возьми давлю на газ сильнее.

Он расстегивает галстук, швыряет его куда-то вниз. Я смотрю то на дорогу, то на выражение лица Авроры.

Прихожу в бешенство, когда Авроре в лицо он тыкает каким-то конвертом, следующим движением, Авроре приходит пощечина.

Я теряю контроль над собой и над управлением автомобиля.

***

АВРОРА

Как только Ренат сказал, что уезжает на пару дней, я стала паниковать.

Неосознанно. Я начала боятся Марата. Даже когда он просто сидел завтракал, я тряслась. Ждала, когда он уедет. Раньше при Лине я была спокойна, ничего не боялась. Была уверена, он себе ничего лишнего не позволит. Сейчас же, даже в ее присутствии боюсь. Хотя Марат ведет себя крайне спокойно, что вызывает у меня подозрение. Что-то не так! Вы меня хоть тресните. Или я уже себя накручиваю?! Не знаю, но предчувствие у меня плохое. Ренат ничего не говорит, ни на один вопрос не отвечает. Только твердит, чтобы верила и что все будет хорошо. Про камеры тоже молчит. Я не знаю, было ли у Марата что-то с той. Лесей или нет? С чем можно идти в суд. Ренат молчит, бережет мои нервы. А мне так делает хуже, потому что я все додумываю сама. Столько всего в голове, страшно становится. Теперь еще он оставил меня, уехал. А я? Как я сама тут со всем справлюсь, с моими не железными уже нервами! Да, я понимаю, что даже когда Ренат дома, он мне ничем не может помочь, если Марату приспичит меня насиловать. Но сам факт его присутствия рядом успокаивает. Сейчас же когда он уехал, я будто осталась голая. Не в смысле одежды. А душой. Я одна, опять, как всегда, как раньше. Каждый божий день я боюсь вечера и ночи. Боюсь возвращения Марата. До дрожи. Просто сейчас уверена, что если Марат захочет меня, я буду драться до последних сил. Пусть вырубит и делает, что хочет. Но в сознании я не дамся, хоть и понимаю, что физически намного слабее. Потому как я практически ничего ни ем. Аппетита особого нет. Вот когда Ренат приедет, тогда. да, у меня и аппетит и настроение появится сразу.

Сижу сама с собой в гостиной, пью чай с мелиссой. Как только Марат вырубится, я пойду на наше место. Мне там спокойнее. Там легко и свободно. Там любовь, там я ощущаю присутствие Рената. Да я наверное сошла с ума. Потихоньку. Все нервы за эти годы, дали о себе знать, раз я, как дура иду на полянку обнимаю плед, и ловлю умиротворение. Ренат ругает, чтобы я не ходила одна, но я не могу не пойти.

Сегодня Марат приехал сам не свой с работы. Нервничал, кидал на меня косые взгляды. Но ничего не говорил. Видела, что еле себя сдерживает. Боялась, но ничего не спрашивала. Он после ужина закрылся в своем кабинете. Мне честно все равно, сегодня приезжает Ренат. Вот, что меня больше всего волнует. Осталось только, чтобы Марат поднялся к себе и лег спать. И я свободна.

Но..

Марат выходит с кабинета и идет ко мне. Нервный, психованный.

— Это что? — тыкает в мое лицо конвертом.

— Откуда мне знать? — и я получаю пощечину. Больно, хватаюсь за щеку, — что ты делаешь?

— Шлюха, значит не знаешь что это такое? Мол ни в курсе да, мразь?

— Я правда не знаю Марат!

— Разводится со мной решила? ааа?

— Я? Разводится?

— Еще скажи, что не ты подавала в суд на меня, сука? — следом подлетает вторая пощечина, у меня искры вылетают с глаз.

— Марат правда… — блин я сейчас соображаю туго, может Ренат, что то сделал, а я не в курсе? — но я хочу развода!

— Хуй в рот ты получишь, а не развод!

— Марат, давай поговорим, как взрослые люди! Ты не можешь силой меня удерживать, у меня нет больше сил терпеть тебя! — я пытаюсь подняться с дивана, он возвышается передо мной, толкает в грудь, я падаю обратно.

— Терпеть? Значит ты меня терпишь? Шлюха! Я столько лет вкалываю, чтобы ты и наша дочь ни в чем не нуждались, а ты терпишь?

— Марат, неужели ты не понимаешь, до сих пор не понял, я не люблю тебя и не полюблю! Не хочу жить с тобой, это невыносимо! — у меня дрожат губы, я покрылась холодным потом, ладони ледяные.

— Невыносимо значит? — он расстегивает ремень, вгоняя меня в угол дивана, я поджимаю ноги под себя, и думаю, если подойдет, я ударю его ногой, — дрянь такая! Ты еще радоваться должна, что я тебя трахаю! Вернее трахал, в последнее время забросил это дело, поэтому расслабилась? Сейчас выбью, вытрахаю всю дурь с твоей головы! Шалава! Правильно говорят, надо член держать в дырке бабы, чтобы всякая хуйня не лезла в голову! — он наклоняется надо мной, я бью его ногой, попадаю в бедро, лишь раздражаю его и завожу больше. Потому как в следующую секунду он переворачивает меня на живот, прижимает мои руки, очень больно их скручивает за моей спиной. Я кричу, не громко, чтобы не разбудить Лину. Только чувствую как на мне рвутся мои трусики, больно оттягивая половые губы.

Я извиваюсь, как могу, вожу попой туда-сюда, не даю Марату шанса тронуть меня членом.

— Сука! Угомонись ты, все равно вытрахаю.

— Нет Марат, пожалуйста, не трогай меня, — я рыдаю, громко в голос, не могу контролировать себя, слезы ручьем текут из моих глаз. Перед глазами все плывет, я ничего не вижу. Мои руки больно зажаты в его руках, он сильно давит на поясницу, вынуждая прогнуться в пояснице. Я вытягиваю ноги, теперь я лежу под ним, вытянув ноги.

— Дрянь, — вторая рука Марата наматывает на кулак мои волосы, поднимает голову, поворачивает к себе и больно кусает за губы. Я чувствую вкус металла.

Тянет вверх за волосы, больно. Я точно останусь без клочка волос, мне кажется он вырвет их вместе с кожей.

— Подними сейчас же свою задницу.

— Нет Марат, пожалуйста, — его не пробить никакими словами.

— Я же просто трахну тебя, во все дырки, свою жену, ты обязана ублажать мои прихоти, понимаешь? — мерзко облизывает мочку уха, я от боли поднимаюсь, руки все так же за спиной, он держит их, ими же давит на поясницу, — умница, — я чувствую его гладкую головку возле входа, он трется, скользит вверх вниз, тихо постанывая, — ты должна думать только о том, как доставить мне удовольствие. Своему мужу, поняла? А не о разводе.

— Боже Марат, пожалуйста отпусти меня, — не могу признатся, как мне больно. Мне адски больно, волосам и рукам. Я прижимаюсь щекой к дивану, зарываю лицо в подушку и реву.

Он отпускает волосы, я облегченно выдыхаю, но… если бы знала, для чего он отпустил мои волосы, я предпочла бы терпеть эту боль, или чего еще хуже, остаться без волос. Потому палец Марата полностью погружается в анус. Он двигает им, больно. Сухо. Такое чувство, что меня порвали. Боже, я сегодня точно умру.

Второй палец Марата входит в мое лоно, я кричу, когда он начинает вдалбливать в меня одновременно пальцами.

— Мразь ты..- рыдаю в подушку, уже готовая ко всему худшему, как мне становится легко. Мое тело покидает тяжесть Марата, я дышу и даже встаю с места. В потоке слез ничего не соображаю и не вижу. Вытираю сопли. подушкой, она все в крови, наверное с губ, это не важно. Важно то, кого я вижу. Ренат оттягивает от меня Марата, поворачивает его лицом к себе. Тот в свою очередь поспешно заправляет член в брюки.

— Сука, ты что здесь делаешь? — вопит разъяренный Марат.

В следующую минуту я вижу, как кулак Рената впечатывается в лицо Марата.

Марат от неожиданности падает назад, хватается за нос, с которого кровь брызгает струей.

Я поправляю платье, забираюсь в угол дивана и кричу, от страха.

— Поднимись к дочери! — приказывает Ренат.

Я никогда не видела его таким. Бешеным. Злость и ярость рвутся наружу.

Я испуганно, поднимаюсь на верх. Стою на краю лестницы и наблюдаю, не могу я оставить его с ним и уйти.

Марат поднимается и получает еще один удар, от которого он сгибается вперед. Рычит, движется на Рената, головой упирается в его живот и толкает его, пока Ренат не упирается в стену. Ренат поднимает за плечи Марата и бьет головой в лоб Марата. Тот падает, кровь так и хлещет из носа, губ, кажется отовсюду.

Ренат поднимает глаза на меня. Ловит взгляд, не отпускает. Я тихо поскуливаю, зажимаю рот рукой и реву. Руки дрожат, я вся дрожу, коленки подгибаются, я падаю на колени. Мне страшно, очень. Марат же после всего, точно убьют Рената, а потом и меня. В лучшем случаи, если это будет легкая смерть.

Пока мы с Ренатом поглощаем друг друга взглядами, Марат поднимается, и наносит нескончаемые удары по животу Рената.

— Какого х*я ты делаешь? — орет как потерпевший.

— Какого х*я ты делаешь Марат? — Ренат перехватывает руки Марата, и наносит ему ответные удары. Они оба падают, катятся по полу, нанося друг другу неконтролируемые удары.

В мгновенье и я спускаюсь к ним.

— Прекратите! — я бегаю вокруг них, боюсь что-то сделать. Оба в крови, закрываю лицо руками и реву.

— Уйди сказал к дочери! — я отчетливо слышу голос Рената, открываю глаза, когда он сидит сверху Марата и наносит ему удары по лицу, превращая его в кровавое месиво, — тебя не учили в детстве не бить девочек? Ааа?

— Ренат, ты убьешь его! Хватит!

Марат уже без сознания.

Смотрю на Рената и понимаю, как люди совершают убийство, находясь в состоянии аффекта. Нет, я не могу допустить, чтобы Ренат стал преступником из-за Марата.

А потому я не раздумывая подхожу к нему сзади, обнимаю. Нет оттянуть у меня не получается, поэтому кричу:

— Ренат, пожалуйста, он без сознания! Ты его убил!

— Ты тоже просила, — он перестает наносить удары, — просила? Пожалуйста, не трогай меня, просила? Он перестал?

Мы слышим звук сирены, Ренат встает с него. Смотрит в сторону входной двери, куда заходят полицейские. Откуда они взялись я не знаю, но мне становится еще страшнее.

Ренат чувствует и обнимает меня.

Крепко.