Пьесы

СОЗДАТЕЛЬ.

АНГЕЛЫ:

А (весьма положительный).

Б, В, Г (тоже весьма).

Д (не весьма. Он же ЗМИЙ, впоследствии ДЕМОН, а потом ДЬЯВОЛ).

АДАМ.

ЖЕНЩИНА }

ЕВА } исполняет одна артистка.

ДИРИЖЕР И ХОР АНГЕЛОВ.

ГОЛОС СВЫШЕ.

ВСТУПЛЕНИЕ

Перед интермедийным занавесом — х о р.

Х о р.

Г о л о с с в ы ш е (по радио). Все ли факты здесь проверены?

Х о р. Да! Все факты здесь проверены.

Г о л о с. В этом твердо вы уверены?

Х о р. В этом твердо мы уверены.

Г о л о с. Все ль основано на фактах?

Х о р.

Х о р исчезает.

Г о л о с с в ы ш е. До того, как что-нибудь было, ничего не было.

Занавес раздвигается.

АКТ ПЕРВЫЙ

Ни ночь, ни день. Серые сумерки. Неба нет. Облаков нет. Солнца нет. С о з д а т е л ь и а н г е л ы: А, Б, В, Г, Д. Они валяются в безвоздушном пространстве, некоторые храпят, некоторые скулят от тоски.

С о з д а т е л ь (просыпается). Начнем перекличку?

Ангелы молчат.

(Берет книгу-табель.) Ангел А?

А н г е л А. Здесь!

С о з д а т е л ь. Ангел Б?

А н г е л Б. Здесь!

С о з д а т е л ь. Ангел В?

А н г е л В. Здесь.

С о з д а т е л ь. Ангел Г?

А н г е л Г. Здесь.

С о з д а т е л ь. Ангел Д? (Повторяет.) Ангел Д?

А н г е л Д (задумался, другие ангелы толкают его). А?

С о з д а т е л ь. Не А, а Д.

А н г е л Д. Здесь.

С о з д а т е л ь (с неудовольствием и надеждой смотрит на ангелов). Ну, что слышно?

Ангелы поднимают и опускают крылья.

Я спрашиваю.

А н г е л А. Ничего не слышно.

С о з д а т е л ь. Что нового?

Ангелы поднимают и опускают крылья.

Я спрашиваю.

А н г е л А. Ничего нового.

С о з д а т е л ь. Что говорят?

А н г е л А. Ничего не говорят.

С о з д а т е л ь. Почему?

А н г е л Д. Некому говорить.

С о з д а т е л ь. Что видели?

Ангелы зевают. Ангел Д вдруг рассмеялся.

(Заинтересованно.) Ты чего?

А н г е л Д (показывая на Ангела А). Летал, летал и вдруг чуть с ним не столкнулся.

С о з д а т е л ь. Ну-ну-ну?

А н г е л Д. Не столкнулся. Разлетелись.

С о з д а т е л ь (рассердился). Глупо.

А н г е л Д. Как угодно.

С о з д а т е л ь. Хоть бы рассказали что-нибудь интересное.

А н г е л А. А что может быть интересного у нас? Пустота. (Скулит.)

А н г е л Д. Слыхал я, в других галактиках есть всякие истории. Планеты летают, жизнь кипит. А у нас?

С о з д а т е л ь. А ты бы слетал туда, разузнал.

А н г е л Д. Да разве долетишь!

А н г е л А. Это для нас невозможно.

С о з д а т е л ь. Трудновато? (Подозрительно смотрит на Ангела Д, который шепчется с Ангелом А.) Ты чего хихикаешь? (Ангелу А.) Что он тебе сказал?

А н г е л А. Он над вами хихикает. Говорит: «С таким руководством далеко не улетишь».

С о з д а т е л ь (Ангелу Д). Повтори, что ты сказал.

А н г е л Д. Врет он все.

С о з д а т е л ь. Повтори! Или плохо тебе будет.

А н г е л Д. И повторю! Что вы все грозитесь, оскорбляете! Каждый раз одно и то же: «Что нового», «Что говорят». Ничего не может быть нового. Самая отсталая галактика. Всего боимся, друг на друга доносим. Вот и весь интерес. Создатель называется. А что вы создали? Только и можете, что оскорблять и грозиться.

С о з д а т е л ь. Я все могу.

А н г е л Д. Одни только разговоры.

С о з д а т е л ь. Ах, так? (Взмахивает руками.)

Раздается гром, сверкает молния.

А н г е л Д. Ну и что? Чем громыхать попусту, создали бы что-нибудь.

С о з д а т е л ь. И создам!

А н г е л А. Не стоит. Создашь, а потом хлопот не оберешься. Как было пусто, так и будет.

А н г е л Д (со страстью). Да вы сперва попробуйте. Не понравится — отмените. В других галактиках…

С о з д а т е л ь (обиженно). Ну что ты меня все другими галактиками попрекаешь…

А н г е л Д. Я не попрекаю, я намекаю. Нельзя так больше существовать! Невозможно! Дня нет, воды нет, суши нет. Раков и тех нету.

С о з д а т е л ь. Довольно! Мне надоели эти разговоры. Я вам докажу, я вам всем докажу! Давно собирался, да все времени не было. А вот теперь займусь. Но уж тогда на меня не пеняйте!

А н г е л ы. Не будем пенять.

С о з д а т е л ь (поднимается во весь рост). Да будет свет!

Загорается яркий свет.

Ага! Зажмурились! То ли еще будет!..

А н г е л А (недовольно). Надо по плану. А так, сразу, с бухты-барахты… Нельзя же…

С о з д а т е л ь. Нет! Сразу! Чтобы кончить эти разговоры. Раз и навсегда! А теперь — пусть будет тьма.

Свет гаснет. Полная темнота.

Страшно?

А н г е л ы. Конечно, страшно.

А н г е л Д. А мне нравится.

А н г е л А. Нет, свет лучше. Приятнее. Пусть лучше будет свет.

А н г е л Д. Нет, пусть лучше тьма!

С о з д а т е л ь. Будет не по-твоему и не по-твоему. А будет по-моему.

Светлеет.

Да будет свет и да будет тьма! И назову я свет днем, а тьму ночью. И пусть будет утро, и пусть будет вечер. И пусть будут века, годы, месяцы, недели, дни, часы, минуты, секунды, мгновения и миги.

Застучал по радио метроном.

Я давно задумал сотворить время, да все времени не было.

А н г е л Д (с подозрением). А для чего это?

С о з д а т е л ь. Чтобы времени зря не теряли. Чтобы время не убивали. Чтобы знали, что время покажет. Время — деньги. Итак, день первый.

А н г е л Д. (вынимает из хитона записную книжку, берет из воздуха авторучку и начинает записывать). Понедельник.

С о з д а т е л ь. Да не понедельник, а день первый. Это они потом назовут его понедельником, и будут считать самым тяжелым днем, и будут бояться начинать какие-нибудь дела. А мы не боимся. Почему? Потому что мы не су… Эх, забыл слово…

А н г е л ы (подсказывают). Не существуем! Не суррогаты!

С о з д а т е л ь. Нет! Вспомнил! Не суеверные! Свет есть? Есть! Тьма есть? Налицо. И сказал я, что это хорошо. Неплохо. (Со значением.) Спокойной ночи.

Все засыпают. Темнота. И слышно, как по радио стучит метроном, отсчитывая секунды. Снова светлеет. Создатель достает из кармана будильник, который звонит. Ангелы просыпаются.

На работу, голубчики. Время не терпит. День второй.

А н г е л А (недовольно). Опять чего-нибудь создавать?

С о з д а т е л ь. Обязательно. Небо. Называется твердь.

А н г е л А (недоверчиво). Твердое, что ли, будет?

С о з д а т е л ь. Конечно. Твердое, раз твердь. Вроде крыши. Купол такой.

А н г е л Д (ехидно). Значит, простору больше не будет?

С о з д а т е л ь. Не будет.

А н г е л Д. Чтоб не стремились, значит, куда не надо?

С о з д а т е л ь (простодушно). Да. Чтоб не стремились. (С подозрением посмотрел на Ангела Д.) Ты что-то стал много вопросов задавать. (Строго.) Делать!

А н г е л А. А как его делать?

С о з д а т е л ь. Покрасить — и все.

А н г е л Д (скептически). А что красить? Пустоту?

С о з д а т е л ь. Да, пустоту. Она от этого еще красивее будет. Так часто делают.

А н г е л А. В какой колер?

С о з д а т е л ь. В сине-голубой. Приятно и вселяет надежды. И трудно понять, есть там впереди что-нибудь или нет. И как фон хорошо — на нем все видать.

Появляются ведра с краской и кистью. Ангелы надевают колпаки из бумаги и размешивают краску.

Приступим.

А н г е л А. А купоросить будем?

С о з д а т е л ь. Нет.

А н г е л А. Шпаклевать?

С о з д а т е л ь. Не предусмотрено.

А н г е л Д. Бордюр делать будем?

С о з д а т е л ь. Обойдутся. Не гостиница.

Ангелы красят небесный свод, который голубеет.

(Любуется.) Хорошо! И увидел я, что это хорошо и до утра просохнет. Спокойной ночи.

Все мгновенно засыпают. Темнота. И сразу свет.

С добрым утром! Поехали дальше.

А н г е л Д. Твердь построили, дальше ехать некуда.

С о з д а т е л ь. Вниз поедем. Землю делать. (Ангелу А.) У тебя есть это… Ну, как его…

А н г е л А (решительно). Нет.

С о з д а т е л ь. Да я же еще не сказал. Ты ведь не знаешь еще, чего у нас нет.

А н г е л А (беспощадно). У нас ничего нет. И до конца квартала не будет.

С о з д а т е л ь. Камни. Обыкновенные камни.

А н г е л А (наотрез). Нет.

А н г е л Д (доверительно). Я вам достану. Сколько?

С о з д а т е л ь (подсчитывает в уме). Двести тысяч квадриллионов тонн примерно.

А н г е л Д (небрежно). Нет! Я говорю, сколько дадите?

С о з д а т е л ь. Побойся бога!

А н г е л Д. Придется из других галактик доставать. Там у меня связи.

С о з д а т е л ь (показывает Ангелу А на Ангела Д, восхищенно). Вот, учись, как работать надо. Договоримся. Давай.

А н г е л Д (ободрен поощрением. Показывает на появившиеся камни). Пожалуйста.

С о з д а т е л ь. Молодец! Приготовиться к засыпке. Открыть бункера! Взгляни, там внизу никого нет?

А н г е л Д. Не успели еще.

С о з д а т е л ь. Сыпь!

Ангелы под руководством Создателя сыплют вниз камни, которые со страшным грохотом падают на землю. Тишина. Создатель и ангелы смотрят в бинокль вниз.

И увидел я, что это хорошо. (Ангелам.) Хорошо?

А н г е л Д (уклончиво). Я, откровенно говоря, ожидал большего. Какие-то буераки, нагромождения…

С о з д а т е л ь (сокрушенно). Да, как-то неважно получилось.

А н г е л А (злорадно). А какая там пылища, ужас!

С о з д а т е л ь. Потому что суша. Вот воды бы туда.

А н г е л А (жестоко). У нас нет.

А н г е л Д. А у нас есть!

Появляется сорокаведерная бочка.

Пожалуйста.

С о з д а т е л ь. Спасибо! Золотые руки! (С презрением смотрит на Ангела А.) Воды у тебя не выпросишь. (Ангелам.) Лейте.

Льется вода.

Смотрите, смотрите… Вот они разливаются. Моря, реки, озера, болота, лужи, бассейны и мине…

А н г е л А (подобострастно). Имени? Бассейны имени кого?

С о з д а т е л ь. …и минеральные источники! Спокойной ночи!

Темнота. Все спят. Один только Ангел Д не спит. Он работает. Отдает приказания, записывает в книжечку, разговаривает с другими галактиками.

А н г е л Д. Алло! Алло! Дайте мне галактику номер восемь… Да-да, добавочный восемь… Сколько ждать? Три миллиона лет? Нет, это невозможно. Мы создаем мир… Да-да, новый мир… Нет, не журнал, журнал так быстро нельзя… Не издаем, а создаем. Дорогая, умоляю вас, дайте поскорее, а я у вас в долгу не останусь… Хорошо, я жду… (Публике.) Вчера наляпал целую кучу звезд, туманностей, млечных путей, планет, комет, солнце и луну. Получилось довольно эффектно. Но кто ими будет руководить? Об этом он не подумал и лег спать. А с утра начнет создавать. Сейчас взгляну, что у него тут по плану. Гады. Рыбы. И различная пернатая птица. Дал задание и уснул. Ну, за гадами дело не станет, поскольку болота он уже развел. Было бы болото, а гады найдутся. А вот рыбы… Где взять рыбы? Что-то с рыбой плохо.

Звонок.

Да!.. Ага, благодарю вас. Это галактика восемь?.. Привет! Узнали?.. Это я опять вас беспокою. Хе-хе! Нужна рыбка… И у вас нет? Только консервы?.. Прекрасно! Давайте консервы… Ну, бычков там, килек, акул, стерлядок… Нет, не в томате. В собственном соку… Ну, будь друг, ну я тебя прошу. А я вам какую-нибудь планету подкину, у нас теперь их много. В обмен. По безналичному расчету… И лично для меня полкило угрей и миног… Благодарю. Так, с рыбами устроено. А как с птицей?.. Ну тогда сотни две яиц… Разных… Кто их будет высиживать? Ангелы. Им все равно делать нечего… Только не тухлых, если можно, диетических… Сразу, сразу… Так ведь ему нужно все сразу. То миллионы лет ничего не делал, а тут в один день, вы его знаете… Спасибо, привет семье! Если чего надо, звони. Будь здоров. (Кладет трубку.) Ну, вот утро… просыпаются. Все его славят, а работаю я… Так всегда бывает: один работает, а славят другого.

Г о л о с с в ы ш е. Ангел Д! Ангел Д! Вас требует Создатель. Давайте быстро на центральное облако.

А н г е л Д. Никак без меня обойтись не могут.

Волнение облаков, которые закрывают Ангела Д.

Г о л о с с в ы ш е. Внимание, внимание! Наш микрофон установлен на центральном облаке. Создатель и сопровождающие его ангельские лица собираются на землю.

Вертикальная панорама.

На главном облаке летит вниз С о з д а т е л ь. По бокам летят х е р у в и м ы, с е р а ф и м ы и а н г е л ы. Космическая музыка. Мелькают облака, птицы. Свист, ветер. Приближается земля. Над ней повисает облако с Создателем. Он хочет сойти, но не может. Ангелы привозят трап.

Г о л о с с в ы ш е. Внимание! Внимание! На землю впервые прибыл господь бог и сопровождающие его архангелы. Слава богу!

Туш в оркестре. Создатель, а за ним архангелы спускаются по трапу. Хор ангелов поет величальную: «Слава ему, тому, кто славен! Его, только его мы и прославим на много лет. Привет. Привет!»

С о з д а т е л ь. И сказал я, что это хорошо. Не плохо. (Делает знак, чтобы все исчезли. Остаются только ангелы А и Д.) Ну, как тут живая жизнь? Скоты и звери земные?

А н г е л А. Вот какой-то…

По земле ползет б р о н т о з а в р. С хоботом, хвостом, на крошечных ножках, с огромной шеей, с рогами, волосатый.

А н г е л Д (захохотал). Это еще что за гадость?

С о з д а т е л ь (Ангелу Д). Бестактно! Это брон… брон… Забыл!

А н г е л Д. Бронхит? Бронзовый гипс?

С о з д а т е л ь. Бронтозавр!

Бронтозавр мычит высоким, почти петушиным голосом.

Уведите его. Пусть эволюционирует.

Б р о н т о з а в р уходит.

Впоследствии из него когда-нибудь получится корова. (Торжественно.) А теперь приступим к самому главному! (Разворачивает большой плакат — эскиз человека.) Гомо сапиенс. По образу и подобию нашему.

Ангелы приносят большую ванну. Начинают месить глину.

(С раздражением.) Я же сказал: самую лучшую глину. А это?

А н г е л А. Лучше нигде не было, все перерыли.

С о з д а т е л ь (недовольно). Никому ничего нельзя доверить. Ладно! Будем из этой делать. Начали! (Берет один за другим комья и раздает ангелам.)

Ангелы, вооруженные каталками, как в пекарне, размешивают глину, поливают водой, вбивают туда яйца, раскатывают, мнут, формуют, глядя на эскиз. Затем каждый берет себе какую-нибудь часть.

Даю сборку!

Включают рубильник. Музыка. Ангелы прилаживают части. Сперва корпус, потом к нему приделывают ноги, потом руки.

У кого голова?

А н г е л А. У меня.

С о з д а т е л ь. Привинчивай. Да не так! Лицом вперед, а не назад.

А н г е л А. Извините. Первый раз на такой работе.

С о з д а т е л ь. Вот, теперь правильно. Стой! (Выключает рубильник.) Одну деталь забыл. Я сам приверну, а то опять перепутаете. (Привинчивает.)

А н г е л Д (засмеялся). Зачем это?

С о з д а т е л ь. Я уж знаю зачем. Не вмешивайтесь. Вот так.

Ангелы поднимают человека. Любуются им.

Ну как? Ничего?

Ангелы недоуменно пожимают плечами.

На вас не угодишь. Положите пока. Пусть подсохнет.

Ангелы кладут мужчину на холм.

А теперь из остатков сделаем женщину.

Идет та же процедура. Сперва туловище, потом ноги, руки, голова.

А н г е л А. А это разрешите я сам прикреплю.

С о з д а т е л ь. Не надо. Ведь это женщина!

А н г е л А. То надо, то не надо! Пойми его!

С о з д а т е л ь. Остановить конвейер!

Выключают рубильник. Женщину снимают и кладут на холм рядом с мужчиной.

А н г е л А. А теперь давайте их зарегистрируем.

С о з д а т е л ь. Для чего?

А н г е л А. Для порядка.

С о з д а т е л ь. Хорошо. Пиши.

А н г е л А (записывает в хозяйственную книгу). Имя?

С о з д а т е л ь (задумывается). Пиши: Адам.

А н г е л А. Как писать — Ад дам или От дам? Вместе или отдельно?

С о з д а т е л ь (с презрением). Невежда! Вместе. Адам — это значит глина.

А н г е л А (записал). Отчество?

С о з д а т е л ь. Какое у него может быть отчество?! Ты соображаешь что-нибудь?

А н г е л А. Виноват. Не учел. Значит, без отчества?

А н г е л Д. Что он, подкидыш? Отчество — это так красиво. Адам Александрович, Адам Маркович, Адам Петрович.

А н г е л А. Образование?

С о з д а т е л ь. Ну какое у него образование? Никакого нет. Ничего не знает. Пиши: среднее.

А н г е л А. Теперь ее запишем.

С о з д а т е л ь. Ее? (Смотрит на женщину. Думает.) Нет. Ее пока не регистрируй. С женщиной спешить не стоит, а то еще сами не обрадуемся. Успеем. Ну вот сейчас я в них вдуну душу. Однако раньше, чем они начнут жить, я хочу вас предупредить. Мы создаем человека. Дело это новое. Чем оно кончится, мы не знаем. Тут нужно быть готовым к самым большим неожиданностям. Поэтому прошу вас обращаться с ними осторожно. Не кантовать. Не баловать. Но и не запугивать. Вспомните, что они не ангелы и с них спрос другой. Но они и не звери. Они люди. Так что надо полегче. О каждом их поступке доносить мне. А я уж сам сделаю выводы, скажу, как и что.

А н г е л А. Может, не стоит, а? Пока не поздно. Раскатаем их обратно.

С о з д а т е л ь. Нет, что сделано, то сделано. Не в моих привычках поворачивать назад. Ну (вздыхает), приступим! (Подходит к мужчине и женщине и дует на них.)

Гонг. Музыка. Слышно, как застучали сердца людей. Создатель приставляет трубку поочередно к их груди. На облаках проецируется электрокардиограмма.

Пульс восемьдесят… Ну, оставим их одних. (Шепотом.) Раз-ле-тись!

А н г е л ы улетают.

Эй, включите там третью кнопку снизу, где написано «История человечества». Благодарю. Благодарю тебя… Тебя — это меня. (Уходит.)

Адам и Женщина вдвоем.

А д а м (шевелится, потом садится и осматривается, пробует голос). Я… Я!!! (Смеется.) Я? (Увидел Женщину.) Мы!

Ж е н щ и н а (медленно поднимает длинные ресницы). Кто это — мы?

А д а м. Ты.

Ж е н щ и н а (презрительно). Не ты, а вы.

А д а м. Я и ты. Мы.

Ж е н щ и н а. Не мы. Я и вы.

А д а м. Не-мы. Не-бо. Об-ла-ко. Ко-за. За-бор. Вор. Ро-га. Газон. Го-ри-зонт.

Ж е н щ и н а (опускает ресницы. Сквозь зубы). Какой-то недоразвитый.

Адам смотрит на нее.

Что это вы меня так рассматриваете? Даже неудобно.

А д а м. Неудобно. Мне удобно. Но-вы-е. Мы — но-вы-е.

Ж е н щ и н а (с отвращением). Перестаньте.

А д а м. Стань-те. Сто-ю. Си-жу. Ле-жу. Хо-жу. Пойдем.

Ж е н щ и н а. Куда это?

А д а м. Гу-лять. Смот-реть.

Ж е н щ и н а. Ни малейшего желания.

А д а м. Тогда давай собирать ягоды. Смотри, сколько здесь ягод.

Ж е н щ и н а. Зачем?

А д а м. Ну, тогда давай считать облака. Будем учиться считать.

Ж е н щ и н а. Нет. Лично я пойду гулять.

А д а м (удивлен). Но ведь я предлагал тебе.

Ж е н щ и н а. Тогда мне не хотелось.

А д а м (покорно). Хорошо, пойдем гулять.

Ж е н щ и н а. Лично я предпочитаю собирать ягоды.

А д а м. Но ведь я… Хорошо! Будем собирать ягоды.

Ж е н щ и н а (он ей отвратителен). Вот еще! Собирать ягоды. Я буду считать облака.

А д а м (жалобно). Что-то я ничего не понимаю. Я хотел пойти гулять и предложил тебе…

Ж е н щ и н а. Идите. Лично я хочу петь.

А д а м. Будем петь вместе.

Ж е н щ и н а. Зачем? Почему вы все время навязываете мне свое общество?

А д а м. Потому что мы с тобой люди. Нас только двое на всем свете.

Ж е н щ и н а. Запомните раз и навсегда: нас не двое. Вы один, и я одна. На всем свете. А не двое. В данном случае. Я создана из такой же глины, как и вы. Я лично абсолютно самостоятельна. И ваши претензии мне просто смешны. У вас никаких прав на меня нет. Ну вот как у того дерева на это дерево.

А д а м. А ты ко мне ничего не чувствуешь?

Ж е н щ и н а. Ваш вопрос мне непонятен. У вас что, совершенно нет самолюбия? И называйте меня, пожалуйста, тоже на «вы».

А д а м. А если со мной что-нибудь случится, тебе, виноват, вам не будет жалко?

Ж е н щ и н а. Нисколько.

А д а м. Ну вот я, например, могу пойти в лес, и там меня растерзают дикие звери.

Ж е н щ и н а. Не ходите в лес. Какое мне дело.

А д а м (в ужасе). И это будет продолжаться всегда?

Ж е н щ и н а. Очевидно. В данном случае. Мы ведь бессмертны.

А д а м. Я не согласен.

Ж е н щ и н а. Что?

А д а м. То! То! То! В данном случае! Не хочу жить вечно. Не хочу жить с вами! (Плачет.)

Ж е н щ и н а (поднимает и опускает ресницы). Омерзительный слюнтяй.

Адам рыдает. Появляется встревоженный С о з д а т е л ь. За ним — д в а а н г е л а.

С о з д а т е л ь. Ты что, сынок?

А д а м (в отчаянии). Разбейте меня! Рассыпьте! Превратите обратно в глину.

С о з д а т е л ь. Это еще что за фантазия?

А д а м. Быть всегда? С ней?

С о з д а т е л ь. А с кем же еще? Вас двое. Больше и не надо.

А д а м. Она… Она не живет моими интересами!

С о з д а т е л ь (строго, Женщине). Ты почему не живешь его интересами?

Ж е н щ и н а (хлопает ресницами). А почему я должна жить его интересами? Кто он такой?

С о з д а т е л ь. Он человек.

Ж е н щ и н а (полна иронии). Человек? Человек — я.

С о з д а т е л ь. Он мужчина.

Ж е н щ и н а. А я женщина.

С о з д а т е л ь. Он муж твой.

Ж е н щ и н а. Какое глупое слово.

А д а м. Вот видите…

С о з д а т е л ь. Ты его жена.

Ж е н щ и н а. Еще более глупое слово.

А д а м. Слышите?

С о з д а т е л ь (растерянно). Стерпится — слюбится.

А д а м. Никогда не стерпится. Никогда не слюбится! Рассыпьте меня, я вас умоляю. (Рыдает.)

Ангелы подходят к нему, с глубоким удивлением смотрят на его слезы.

А н г е л Д (пробует слезу). Горькая.

С о з д а т е л ь. Горькая! (Возмущен.) Ну, если уж на то пошло, я лучше ее рассыплю. А тебе слеплю что-нибудь получше. (Женщине.) Слушай, ты не возражаешь, если я тебя рассыплю?

Ж е н щ и н а (смотрит сквозь ресницы). Конечно, возражаю. Лично мне это не улыбается. Вот новость. То лепят, то рассыпают! Что за обращение с женщиной!

С о з д а т е л ь (подзывая ангелов). Летите на летучку.

Ангелы подходят к нему вплотную.

Как быть? Она не хочет рассыпаться. (Ангелу А.) Ты ее не регистрировал?

А н г е л А. Вы не велели.

С о з д а т е л ь. Я прямо как в воду глядел. Куда же ее девать?

А н г е л А. Тут пропад есть, колодец глубокий. Пусть сидит. Может, еще пригодится.

С о з д а т е л ь. Зачем?

А н г е л А. Пусть эволюционирует. Впоследствии пригодится для торговой сети.

Ж е н щ и н а. Долго вы там будете шушукаться? Это неприлично.

С о з д а т е л ь (вскипел). Неприлично? Ты меня еще учить будешь?! Пропади ты пропадом!

Женщина проваливается сквозь землю.

И весь разговор. Как не было. (Адаму.) Вот, сынок, как с ними надо обращаться. Ну, легче стало? Ты опять плачешь, малыш?

А д а м (вытирая слезы). Жалко-о-о…

С о з д а т е л ь. Ничего сразу не бывает. Варианты.

А д а м (всхлипывая). Ее… жалко…

С о з д а т е л ь. Да на кой она тебе черт, ведьма такая. Я тебе другую создам.

А д а м (в ужасе). Не надо!

А н г е л Д (хохочет). Играете на нервах у ребенка?

А д а м (умоляет). Не надо мне другую. Пожалуйста. Никого не надо. Буду холостяком.

А н г е л А. Нет, это непорядок. Нужна крепкая семья. Жена нужна.

А н г е л Д. Без жены слишком хорошо тебе будет. А ты все-таки не ангел.

С о з д а т е л ь. Будет у тебя жена. Плоть от плоти твоей. Кость от кости.

А д а м (в страхе). От какой еще кости?

С о з д а т е л ь. От какой-нибудь кости, тебе не такой уж необходимой.

А н г е л Д. Из ребра можно.

С о з д а т е л ь (заинтересовался). Почему из ребра?

А н г е л Д (беззаботно). А их много. Кто будет пересчитывать.

С о з д а т е л ь (задумчиво). Можно и из ребра. (Командует.) Приготовиться к операции! Зови серафимов и хирургвимов.

Звонок. Появляются а н г е л ы в операционных халатах, шапочках. Зажигаются лампы. Адам начинает дрожать.

(Обнимает его.) Не волнуйся, сынок, не в больнице, не зарежут. (Шлепает ему на лицо маску с хлороформом.) Раз. Два. Три…

Адам падает на поднимающийся снизу операционный стол. Его окружают ангелы. Создатель моет руки, надевает резиновые перчатки. Ему подают скальпель. Ангелы закрывают Адама. Слышны только отрывистые приказания: «Нож! Йод! Скальпель! Извлекаем ребро! Зашивайте». Создатель отходит от стола. Он устал. С него снимают перчатки. Он опять моет руки. Ассистенты работают у стола.

Почему так много ангелов в операционной?

А н г е л А. Это практиканты. Я разрешил. Им интересно.

С о з д а т е л ь. Только пусть сами без меня ребер людям не ломают. Это не ангельское занятие. (Проходит к столу.) Готово? Снимайте маску.

Все расступаются. От стола идут с закрытыми глазами Адам и н о в а я ж е н щ и н а.

(Закуривает. Ему подносят спичку. Жадно затягивается. Критически осматривает новую женщину.) Ну, как будто на этот раз неплохо.

А н г е л А (восторженно). Бог! Просто бог!

В центре стоят Адам и новая женщина. Создатель делает знак, и операционный стол исчезает.

С о з д а т е л ь. Никогда не поздно начать сначала. Особенно если начало только-только начинается. (Ангелам.) За мной! (Улетает вместе с ангелами.)

Адам просыпается и смотрит на новую женщину.

О н (с ужасом). Кто это?

О на. Я.

О н. Кто вы?

О н а. Не вы, а мы. Ты и я.

О н (отворачивается). Нет-нет! Не надо.

О н а. Это я. А это ты. Но почему ты с таким испугом смотришь на меня? Ты должен смотреть на меня с любовью.

О н (зажмурился). А я не хочу.

О н а (с улыбкой). А ты должен.

О н (грубо). Я не должен. Вы одна. (Вздыхает.) И я один. Лично я. В данном случае.

Она хочет взять его за руку.

(Взвизгивает.) Не дотрагивайтесь до меня! У вас что, совершенно нет самолюбия?

О н а (улыбаясь). Какое же самолюбие, если я твоя жена?

О н (боком к ней). Какое глупое слово.

О н а (простодушно). Почему глупое? Жена. Законная. Плоть от плоти, кость от кости. А ты мой муж.

О н. Еще более глупое слово.

О н а (не обращает внимания). Здравствуй, Адам. (Протягивает ему руку.)

О н (смотрит на нее исподлобья). Здравствуй. А как тебя зовут?

О н а. Я думаю, Ева.

О н. Почему ты так думаешь?

О н а. Так мне кажется.

О н. А почему тебе так кажется?

О н а. У меня такое впечатление.

О н. Почему у тебя такое впечатление?

О н а. Мне кажется, что тебе бы хотелось, чтоб я звалась Ева.

О н (заинтересовался). Разве?

О н а. Ну да. Ведь я твоя жена. Я должна знать, чего ты хочешь раньше, чем ты сам это поймешь.

О н. Вот как. Да, это, пожалуй, будет красиво: Адам и Ева.

О н а. Конечно. Ты уже завтракал?

О н. Нет, я ждал тебя.

О н а (польщена). Разве ты меня ждал?

О н. Сейчас мне кажется, что именно тебя я и ждал.

О н а (с тревогой). Почему ты держишься за бок? Ты простыл?

О н. Нет, просто как-то неловко… Сейчас я соберу ягод на завтрак. (Нагибается. Хватается за бок. Стараясь улыбнуться.) Ой!

О н а (озадаченно). Болит? Ты ляг, я разотру тебе бок. Вот так. Ну как, легче?

О н (стараясь не огорчать ее). Уже прошло.

О н а. Ты не нагибайся. Я сама соберу ягод. А ты не должен делать резких движений. Ты, наверно, очень голоден? Надо позавтракать.

Они собирают ягоды. Садятся на траву.

О н. Осторожнее! В них есть косточки.

О н а. Как они называются, эти ягоды?

О н. У них еще нет названия. Названия нет, но косточки уже есть. Надо выплевывать.

О н а. Вкусно. Закрой глаза и открой рот. (Кладет ему ягоду в рот.)

О н (поперхнулся). Очень!.. (Кашляет.)

О н а. Осторожнее!

О н. Я задумался.

О н а. О ком?

О н. О тебе. О цветах и о ягодах. Поэтому я чуть не подавился.

О н а (назидательно). Если не хочешь подавиться косточкой, не надо думать о женщинах.

О н. Все равно вкусно.

О н а. Тебе нравится? Я рада.

О н. А я рад, что ты рада.

О н а. Нет, это я рада, что ты рад.

О н. А я рад, что ты рада, что я рад! (Болтает ногами.)

О н а. У тебя тут много знакомых?

О н. Есть кое-кто.

О н а (осторожно). И женщины?

О н. Нет. Ты единственная.

О н а. А тебе не будет со мной скучно?

О н (галантно). Что ты!

О н а. Сядь поближе. Там сыро, ты простудишься.

О н. Нет! Я не простужусь! Пойдем к реке? Я хочу научиться плавать.

О н а (охотно). Хорошо. Но мне кажется, что ты считаешь, что это лучше сделать завтра.

О н (удивлен). Разве я так считаю?

О н а. Конечно! Сейчас тебе хочется погулять со мной. Правда?

О н. Да-да, очевидно, так оно и есть. (Вдруг.) Как я рад! Как я рад, что ты появилась! И я знаю, наконец, чего мне хочется!

О н а. Пойдем гулять?

О н. Дай мне руку.

Заиграли райские дудки. Адам и Ева гуляют по эдему. Проходя мимо тропических деревьев, качающихся на ветвях обезьян, поющих птиц и сидящих рядком хищников и травоядных, люди, взявшись за руки, поют песню.

Д у э т.

Г о л о с с в ы ш е. Внимание! Внимание! Всем, на свет явившимся, нужно явиться на общее райское собрание. Явка обязательна.

Группами проходят з в е р и и а н г е л ы.

Х о р а н г е л о в.

Полный свет. В центре на облаке — С о з д а т е л ь. Рядом с ним — а р х а н г е л ы. Потом другие а н г е л ы. Внизу — л ю д и и з в е р и.

А н г е л А (поднимается на облако рядом с Создателем). Было ли начало и будет ли конец мира? Вы имели возможность убедиться, что начало было. Мир создан ровно в шесть дней как одна копейка. Чтоб не быть голословным, приведу некоторые цифры: один, два, три, четыре, пять, шесть…

Г о л о са. Довольно! Регламент!

А н г е л А. Что касается конца мира, то, возможно, общими усилиями можно будет добиться конца мира в гораздо более короткие сроки.

Аплодисменты.

С о з д а т е л ь. Закругляйся.

А н г е л А. Я кончил.

С о з д а т е л ь. Вопросы есть?

А н г е л Д. У меня есть вопрос. Кино будет?

С о з д а т е л ь. Сперва создадим ад, а потом уж и за кино возьмемся. Я заканчиваю пренья, объявляю воскресенье. (Адаму и Еве.) Послушайте нашу райскую самодеятельность. Веселитесь!

Начинается концерт.

С о л и с т (поет).

Х о р.

С о з д а т е л ь. Хорошая вещь! Утверждаю! Размножить эту песню большим тиражом и исполнять на всех концертах, в парках, на стадионах, по радио от сотворения мира и во веки веков.

Х о р.

З а н а в е с.

АКТ ВТОРОЙ

начинается с темноты.

Г о л о с с в ы ш е. И решил он, что все созданное им хорошо. И решил посмотреть, хорошо ли это.

Звездная ночь в эдеме. Звезды и томление духа. Музыка изображает любовное волнение. Стрекочут цикады, поют соловьи, рычат тигры и ихтиозавры. Появляется С о з д а т е л ь.

С о з д а т е л ь. Что-то ничего не видно. А я ведь всевидящий. Спичек нет у кого-нибудь? Где-то у меня фонарик был. (Зажигает фонарик.)

И сразу смолкает музыка, стремительно прыскают в кусты звери, улетают птицы.

Ну, чего вы испугались? Можно! Я не против, наоборот, я — за! Любите, плодитесь, размножайтесь, сколько угодно. Желаю успеха в личной жизни.

И снова застрекотали цикады, запели соловьи, замяукали хищники. Создатель освещает фонариком берег, на котором спят рядышком Е в а и А д а м. Внизу серебрится на реке лунная дорожка, плещут волны. Создатель умиленно наблюдает за людьми.

Спят! Сном праведников. Греха не знают.

Ева во сне раскидывает руки и касается Адама.

Э-э, куда? Ты рукам волю не давай.

Отводит ее руку от Адама. Но Адам беспокойно ворочается во сне, стонет и тянется к Еве. Создатель оттаскивает его в сторону.

Не надо, не надо… Вам нельзя…

Адам и Ева во сне тянутся друг к другу.

Луна, что ли, на них действует… сны нагоняет… Вот снов-то я не учел… (Делает знак.)

Вырастают деревья.

Заслоните-ка от них лунный свет. Влияет. (Кладет Адама и Еву спинами друг к другу.) Вот так… И пусть вам снится что-нибудь нейтральное. Ветерок там, облака, заборы… (Отгоняет от них комаров, обмахивает. Напевает.)

Отчаянный соловьиный свист и призывные крики. Создатель сокрушенно качает головой.

Испортят они мне людей!

Темнеет, и сразу — яркое солнце. Е в а качается на качелях между двумя пальмами. А д а м в венке учится играть на дудке.

Е в а. Адам, разве обязательно играть на этой дудке?

А д а м. А разве я нехорошо играю?

Е в а. Ужасно!

Адам играет.

Перестань! Ты мне всю душу вымотал этой дудкой. (Зевает.) Господи, как скучно! Хочется вечером в гости пойти. А кругом звери. Или ангелы. Что за интерес! Перестань играть! Я сейчас плакать буду…

А д а м (откладывая дудку). Ну чем ты недовольна? Живем в раю. Тепло, светло, уютно. Почему вы, женщины, всегда недовольны?

Е в а (запальчиво). Кто это — вы, женщины? Кажется, на всем свете я одна. Ах, конечно! Ты имеешь в виду ту, которая была раньше. Не беспокойся, мне все рассказали. Ты ее не можешь забыть.

А д а м. Что ты? Я о ней и не думаю.

Е в а. Нет, думаешь! Ты только о ней и думаешь все время! Ты ее любишь до сих пор!

А д а м (грубо). Плетешь ерунду!

Е в а. Оставался бы с ней! Она не плела ерунду. Зачем только меня сделали! Мне было так хорошо. Меня так ценили.

А д а м (удивлен ее самомнением). Кто тебя ценил?

Е в а. Другие ребра! На нее ты не кричал. На нее ты не мог надышаться. Мне рассказывали.

А д а м (кричит). Кто тебе рассказывал?

Е в а. Звери! Птицы! Ангелы! От жены ничего не утаишь. А я теперь вижу, что ты за человек.

А д а м (вне себя). Дура! Курица!

Е в а (на грани истерики). Ее ты не посмел бы оскорбить!

А д а м. Перестань! Нас слушают! (Показывает на небо.)

Е в а. Пусть слушают. Пусть!

А д а м (подходит к ней. Обнимает ее). Перестань, Ева. Успокойся. (Гладит ее по голове.)

Е в а. О! Я так страдаю…

А д а м. Успокойся, успокойся! Надеюсь, ты не думаешь, что я и та женщина…

Е в а. Не говори о ней больше…

А д а м. Ты просто устала… Переутомилась…

Е в а. От чего?

А д а м. От ничего. Оттого что именно ничего. Ни усталости. Ни радости. Ни огорчений. Почему?.. Он разрешил произносить все слова, даже ругательные, кроме слов «почему» и «что такое». Я их и не произношу, но я все время о них думаю. У тебя болит голова?

Е в а. Нет.

А д а м. А у меня болит. Наверно, он меня плохо создал, потому что у меня все время болит голова. А может быть, так нужно, чтоб голова болела только у мужчины? Почему?.. Что такое? Чур меня! За каждым кустом ангелы мерещатся.

Е в а. Кто?

А д а м. Ангелы. Записывают и ему доносят… Вот звери, они мычат. А птицы, они чирикают. А рыбы молчат. А я все время думаю. Почему? Что такое? Чур меня! Лучше бы я тоже мычал и меня не мучили бы эти слова. Почему… Чур! Почему он создал меня? Почему он создал тебя? Что такое?

Е в а. Это нервы, Адам.

А д а м. Да-да, надо отдохнуть. Достать путевку на какое-нибудь южное облако. И там мы отдохнем…

Е в а. Пора спать, Адам. Он требует, чтоб мы засыпали с первой звездой.

А д а м (укладывается). Боже мой, боже мой…

Е в а. Вот именно, боже мой. Лучше не скажешь…

Темнота. И сразу веселая музыка, звуки гармошки, пьяные выкрики. Это на дальнем облаке гуляет г р у п п а а н г е л о в во главе с Ангелом Д, который поет частушки и сам себе аккомпанирует на баяне.

А н г е л А (безмятежно весел). Давай, я тебя прошу, пой! Крой дальше!

А н г е л Д (поет).

А н г е л ы (хохочут). Крепко! Вот дает! Надо же! Еще!

А н г е л Д.

А н г е л ы. Уморил! Художественно! Правильно! Дальше!

А н г е л Д.

Ангелы ритмично аплодируют, требуя продолжения.

А н г е л А. Бис! Замечательно! Главное, своевременно.

А н г е л Д (с сердцем бросает баян). Хватит! Даже и думать о них не хочу. А то еще услышат… С тех пор как появились эти люди, он стал обращаться с нами, с ангелами, все равно как с собаками.

Ангелы ворчат.

А н г е л А. Мы думали, он создал людей нам на развлечение, для культурного отдыха. А выходит, не они нас, а мы должны их обслуживать.

А н г е л Д. Забросил все дела. Я ему неоднократно напоминал: надо сделать то, надо сделать се. А он: после, после… Только и знает, что возится с этим Адамом и его бабой.

Ангелы качают головами.

А н г е л А. Посадил для них фруктовый сад, пальмы всякие, фиги.

Ангелы саркастически смеются.

А н г е л Д. Слушайте, ангелы! Пока не поздно, нужно дать урок. Во-первых, разочаровать в людях; во-вторых, показать, что без нас обойтись нельзя; в-третьих, проучить этих выскочек, чтобы помнили.

А н г е л А. Ты у нас мастак на выдумки. Будь друг, сообрази. А то мы сами плохо соображаем.

А н г е л Д. Ну да, а потом, чуть что, ты в кусты, а мне отвечать.

А н г е л А. Обижаешь! Кажется, не первый год знакомы. Вот свидетели!

А н г е л ы. Факт!

А н г е л Д. Хорошо, придумаю. Я такое придумаю, что потом миллионы лет рассказывать будут.

А н г е л ы. Тише! Он!

Появляется С о з д а т е л ь. С подозрением смотрит на ангелов.

А н г е л ы (поют).

С о з д а т е л ь. Вы чего тут делаете?

А н г е л ы (делают вид, что только его увидели). А! Слава богу!

А н г е л Д. Мы вот как раз вас славим. Какое совпадение!

Ангелы снова затянули величальную.

С о з д а т е л ь. Ладно-ладно, я это слышал.

А н г е л Д. А я тут еще один новый куплетик сочинил. (Поет.)

С о з д а т е л ь. Какой демон? Кто это демон?

А н г е л А. Эдем он… Понимаете? Созвучие.

С о з д а т е л ь. Ты созвучиями не очень-то увлекайся. А то тут эхо. Оно разносит. Скажешь одно, а разносит другое. Так что ты следи за собой. Блюди себя.

А н г е л Д (ворчливо, другим ангелам, шепотом). Слышали! Как с собаками.

С о з д а т е л ь (строго, ангелам). Вознестись!

Ангелы пытаются вознестись, но, отяжелевшие от выпивки и закуски, не могут.

А н г е л А. Не возносится чтой-то… Разрешите пешком?

С о з д а т е л ь. Идите.

А н г е л ы, понурившись и пошатываясь, уходят.

Распустились. (Возносится.)

Облако рассеивается, снова полянка, на которой сидит Ева. Она играет с бронтозавренком, прижимает его к груди, делает ему «буку» и поет песню.

П е с н я Е в ы.

К ней подходит А д а м. Он тоже обнимает звереныша и целует его. Неожиданно губы Адама прикоснулись к губам Евы. Шпионящий за ними А н г е л А высовывается из-за дерева.

А н г е л А. Ой-ой! Пойтить доложить. (Убегает.)

Из-за другого дерева выходит А н г е л Д, одобрительно смеется.

А н г е л Д (подмигивает Адаму). Валяй-валяй, я подежурю… Не стесняйся, я свой… Только скорее… Эх, поздно!

Бьет колокол громкого боя, звонит звонок — тревога. В громе и в солнечном сиянии появляется С о з д а т е л ь. За ним трусит А н г е л А.

С о з д а т е л ь. Что у вас тут?

А н г е л А (показывая на людей). Они… Они…

С о з д а т е л ь. Ну, ну?

А н г е л А (трагически). Они обнимались!

С о з д а т е л ь. И что?

А н г е л А. Пока ничего… Но как!

А н г е л Д (вмешивается). Как брат и сестра. Я присутствовал. Как нормальные родственники. Вполне невинно. Сперва поругались, потом помирились, обнялись. Без задних мыслей.

Е в а (напустилась на Ангела А). Просто нахальство! Ведь не чужие. Так обидно… (Хочет заплакать.)

С о з д а т е л ь (Ангелу Д). Что же ты, братец?

Тот собирается оправдываться.

Помолчи! (Ангелу А.) Раз-ле-тись!

А н г е л А (жалобно). Разрешите пешком?

С о з д а т е л ь (брезгливо). Иди.

А н г е л А, обиженно скуля, уходит. Создатель пересчитывает яблоки на запрещенном дереве.

А н г е л Д (прытко). Все целы, я считал.

С о з д а т е л ь. А ты зачем здесь?

А н г е л Д (доверительно). Могу быть полезен. Как свидетель.

С о з д а т е л ь (покровительственно хлопает его по крылу). Не надо. Вознесись.

А н г е л Д (послушно). Привет! (Делает вид, что улетает, а на самом деле прячется за дерево.)

С о з д а т е л ь. Ай-ай-ай, ребята. (Добродушно смеется.) Что же вы делаете, ребята? (Смеется и вытирает слезы рукавом.) Насмешили. Ну хорошо. Ну обошлось! Очень рад. Ложная тревога. А то ведь я думал, вы ослушались. А это так себе. Как брат и сестра. Это можно. Слава мне! Все в порядке!

А д а м и Е в а. Слава вам, слава…

С о з д а т е л ь. Правильно. Только уж вы… вы лучше близко-то не подходите друг к другу. Дружите. Гуляйте вместе. Напевайте что-нибудь. На дудках играйте. Хотите, я вам репетитора найму? Не присматривайтесь к бронтозаврам там, к петухам, павлинам, воробьям. Они не всегда ведут себя как полагается. Да у них и дело другое. Они плодиться должны и размножаться. Чтоб всю землю заселить. Их много должно быть. А вас только двое. Потому что вы цари природы. Понимаете? Я бог, а вы цари. Вот ты царь, она царица. И других нет и быть не должно. А то начнете обниматься, целоваться, а там еще что-нибудь. От этого дети бывают.

А д а м и Е в а (заинтересовавшись). Что-что?

С о з д а т е л ь. Дети. А от детей еще дети. Куда же столько царей? Я за всеми вами не услежу. Вы еще, я знаю, чего натворите, а мне отвечать. Я вас создал с тем условием, чтоб вас было только двое. Больше не надо.

А н г е л Д (появляется из-за дерева). А зачем вы им это приделали? Как у зверей?

С о з д а т е л ь. Пошел отсюда!

А н г е л исчезает.

Ну, просто так! На всякий случай. Да, в общем, напрасно. Чтоб испытать вашу силу воли. И чтоб вы от зверей не очень отличались, но чтобы вы и от ангелов отличались. В общем, сделал и сделал. Но в любой момент могу лишить. И выгнать вон из рая. Понятно?

А д а м. Я ничего…

С о з д а т е л ь. Ну, теперь играйте, отдыхайте. Жалоб нет?

Е в а. Скучно у вас тут.

С о з д а т е л ь. А вы славьте меня. Вам и не будет скучно.

А д а м и Е в а. Слава вам…

С о з д а т е л ь. Правильно. Гуляйте. Далеко не уходите. На землю не заглядывайте. Там болото, грязно, еще простудитесь. Сырых фруктов не есть. Особенно с этого дерева. Ни под каким видом. Еще заболеете. А у нас с медикаментами плохо. Микробы, вирусы, бациллы. Ну, гуляйте, у меня дел много. Пока! (Исчезает.)

Ева остается за деревом. Зевает. А д а м, играя на дудке, уходит. На дереве появляется З м и й. Это переодетый Ангел Д. Из его рта высовывается ядовитый раздвоенный язычок. Он тихонько дотрагивается до Евы. Она пугается.

Е в а (с ужасом смотрит на голову Змия). Простите.

З м и й (голосом Ангела Д, весьма развязно). Нет, это вы меня простите! Я совершенно не хотел вас пугать…

Е в а (всматриваясь в Змия). Знакомый голос. Я вас где-то видела?

З м и й (охотно). Вполне возможно. Мир тесен. Старик поленился создать что-нибудь более просторное. Да и то, что есть, так ограничено. Туда пойти нельзя, сюда — нельзя, траву не топтать, яблок не рвать. А почему не рвать яблок? Что в них особенного? Я пробовал. Обыкновенные яблоки, анисовка. Говорят, в них заключено какое-то волшебное свойство. Открывает человеку глаза. Вы не пробовали?

Е в а. Что вы! Нам нельзя. Он каждый раз пересчитывает все яблоки и всегда предупреждает.

З м и й. Вот видите. Необыкновенная скупость. Или боязнь, что вы вдруг что-нибудь узнаете такое, что сделает вас умнее. (Поправляясь.) Еще умнее, мадам. (Любезно.) Хотя, казалось бы, это невозможно, но, как говорится, хорошему нет конца. Что вы тогда будете делать здесь, в эдеме? Совсем умрете от скуки. Не с кем поделиться мыслями, не с кем поговорить. Потому что звери, как известно, говорить не умеют, ангелы умеют, но с ними говорить не стоит. Понимэ?

Е в а (стараясь быть на уровне беседы). Понимэ… А почимэ?

З м и й. Донесут. Со мной же вы можете быть совершенно откровенны. Я обыкновенное пресмыкающееся, а все, что начинается на «пре», превосходное. Прелестное. Прекрасное. Пресмыкающееся. Я вас не выдам. И всегда могу оказаться полезным советчиком.

Е в а. Да, с вами очень интересно разговаривать.

З м и й. Мерси. Вернемся к яблокам. Из них можно варить варенье. Их можно сушить, мочить, квасить, из них можно гнать спирт.

Е в а. Что?

З м и й. Вкуснейший и полезнейший напиток. Нужен только змеевик. Я к вашим услугам. (Изгибается и повисает на дереве, подобно самогонному аппарату.) Примерно так. Почему и говорят — «напился до зеленого змия». (Снова принимает прежнее положение.) Хотя я против алкоголя. Но яблоки — фрукты. Как говорят, «о натюрель». Прошу.

Е в а. Нет-нет.

З м и й. Одно яблоко, он не заметит. Они кислые, как верность, и сладкие, как запрещенный плод. Стоит вам съесть одно яблоко, и вы сразу все увидите в подлинном свете. А что он вам сделает, в конце концов? Поругает, пожурит, рассердится, а потом все равно простит. Он же всепрощающий. Это его специальность. Нельзя жить, ничего не ведая, не рискуя, без острых ощущений. Так опротивеет любой брак! Ну! Смелее!

Е в а. Адам! Адам!

Входит заспанный, вялый А д а м.

А д а м. Ну чего тебе?

Е в а. Вот мой знакомый…

Адам ищет глазами.

Вот же, на дереве. Он предлагает яблоко. Говорит, что это вкусно.

А д а м (пугается). Что ты? Нельзя!..

Е в а. Ну одно, только одно…

А д а м. Лучше я тебе грушу сорву. Вон с того дерева. Или фигу.

Е в а (упрямо). Я хочу яблоко.

А д а м. Пожалуйста. Только с другого дерева.

Е в а. Я хочу с этого.

А д а м. Тогда спроси у него. (Показывает на небо.)

Е в а. Он откажет. Он предупреждал, что нельзя. А почему нельзя?

А д а м. Тсс… Он запретил произносить это слово.

Е в а. Почему? Почему он запретил?

А д а м. Потому что он хозяин здесь.

Е в а. А как же мы узнаем, почему нельзя говорить «почему»? И почему нельзя есть яблок с этого дерева?

А д а м. Мы этого никогда не узнаем.

Е в а. А если узнаем?

А д а м. Как?

Е в а. Сорвем яблоко и съедим его.

А д а м. Нельзя.

Е в а. А я хочу!

А д а м. Мало что!

Е в а. Ты тоже хочешь. Но ты боишься. Ты трус, Адам.

А д а м. Я дисциплинированный человек.

Е в а. Что это такое? Почему?

А д а м. Тише!

Е в а. А я не хочу тише. Я хочу знать. Почему он нам запрещает? Значит, это вкусно? Вкуснее всего на свете? А он не хочет, чтоб нам было вкусно? (Ластится к Адаму.) Ну что он нам сделает? Поругает? Поколотит? Подумаешь! А я его не боюсь!

А д а м. Вот одна женщина тоже его не боялась и тоже с ним начала спорить…

Е в а. Ах, одна женщина? Значит, у тебя до меня была женщина! Ты признался. Ты уже все знаешь. А я ничего не знаю. Я тоже хочу знать. И его не боюсь. А тебя я презираю.

А д а м. За что?

Е в а. За то, что ты для меня ничего не хочешь сделать.

А д а м. Хочу! Но не могу!

Е в а. Ну сорви, ну сорви мне яблоко. Прошу тебя, Адам. Умоляю тебя, Адам! Я умру от любопытства, если ты этого не сделаешь.

А д а м. Потом…

Е в а. Нет, сейчас. Немедленно. Иначе я немедленно умру. И ты останешься один. Опять! Навсегда! Другой у тебя уже никогда не будет.

А д а м (пугается). Что ты, Ева! Я очень привык к тебе. Я однолюб. Я не смогу жить без тебя.

Е в а. Тогда сорви яблоко. Только одно яблоко.

А д а м. Подумай, Ева…

Е в а. Яблоко!

А д а м. А, была не была! (Подходит к дереву.)

З м и й. Минутку! Только отключу сигнализацию. Готово!

Адам и Ева срывают яблоко.

Е в а. Пробую. Пробую запретное яблоко. (Вкусила. Адаму.) А теперь ты!

Адам тоже ест яблоко. Змий скинул с себя шкуру и оказался Ангелом Д.

А н г е л Д (из-за дерева). Если я не ошибаюсь, именно с этого момента начинается история человечества. (Хохочет.)

Адам целует Еву. Музыка. Танец Адама и Евы.

Темнота. Удар гонга. Яркий свет. На фоне радуги грозный С о з д а т е л ь. Вокруг а н г е л ы, х е р у в и м ы и с е р а ф и м ы. Сбоку дрожащие, испуганные, скрывающие свою наготу волосами и листьями Е в а и А д а м. Идет суд.

С о з д а т е л ь (грозно). Итак, вы ели запретные яблоки?

А д а м. Только попробовали…

С о з д а т е л ь. Попробовали! Согрешили!

Гром.

Е в а. Что вы на нас громыхаете? (Показывая на Ангела Д.) Это он соблазнил меня!

А д а м (возмущен). Что?! Он тебя соблазнил! (Бросается на Ангела Д.)

А н г е л Д. Неправда! Не было этого!

Е в а (поспешно). Нет-нет, соблазнил, но не в этом смысле.

С о з д а т е л ь. А в каком смысле?

А н г е л Д (поражен). Я! Я их хотел оградить. Я их хотел предупредить!

Е в а. Он уговаривал, уговаривал…

А н г е л Д (плюясь от благородного негодования). Клевета! Клевета! Клевета! Наелись казенных яблок, а теперь других запутывают.

А н г е л А (предъявляя Создателю шкуру Змия). Это действительно он. Я подсмотрел. И мне, понимаете ли, стыдно, что в ангельские ряды затесался такой тип.

А н г е л Д. Клевета! Ложь! Оговор! Склока!

С о з д а т е л ь (в сопровождении грома и различных световых эффектов). Довольно! Надоело. Ясно. С одной стороны, провокация. С другой — нарушение запретов, непослушание, слабость характера. Делаю выводы. (Читает приговор.)

Все ангелы встают.

(Ангелу Д.) За то, что сделал это, будешь проклят ты перед всеми скотами и перед всеми зверями полевыми. Ты будешь ходить на чреве твоем и будешь есть прах во все дни жизни твоей. Понятно?

А н г е л Д (упавшим голосом). Понятно.

С о з д а т е л ь. И вражду положу между тобой и между женой, и между семенем твоим и между семенем ее: оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить ее в пяту, понятно?

А н г е л Д. Не совсем.

С о з д а т е л ь. Сейчас допрокляну, тогда поймешь.

А н г е л Д (Ангелу А и, другим ангелам). Почему же вы за меня не заступитесь? Ведь мы же вместе уговаривались. Вы меня продали!

А н г е л А (разводя руками). Ничего подобного! Не уговаривались. Впервые слышу. Других запутать хочет.

С о з д а т е л ь. Вон!

А н г е л Г (робко). Нельзя так — ангел все-таки…

С о з д а т е л ь (в гневе). Вы за него заступаетесь?

А н г е л ы (в страхе). Нет-нет, боже сохрани!

А н г е л Д (жалобно). Ангелы! Я же вам помогал!

А н г е л А (патетически). Ангелам не нужна ничья помощь, кроме (показывает на Создателя) ихней.

С о з д а т е л ь (откашливается. И четко). Прок…

А н г е л ы (трепещут). О-о-о-о!

С о з д а т е л ь. Клин…

А н г е л ы. О-о-о-о!

С о з д а т е л ь. А…

А н г е л ы. Ага! Ага! Ага!

С о з д а т е л ь. Ю! Все.

Ангел Д начинает чернеть и из белого превращается в совершенного брюнета с черными крыльями и власами. Ангелы ужасаются.

Вот так. (После паузы.) Вопросы есть?

А н г е л ы (дружно). Нет! Нет вопросов!

С о з д а т е л ь (смотрит на Адама и Еву). А вас, молодые люди, изгоняю из рая.

Е в а. Куда же, интересно знать, вы нас изгоняете?

С о з д а т е л ь. На большую землю. На дикую землю! На страшную землю!

А д а м. Одних?

С о з д а т е л ь. Нет для вас нянек.

А д а м. Голых?

С о з д а т е л ь. В чем есть.

Е в а. А что мы там будем кушать, на земле?

С о з д а т е л ь. Что бог пошлет.

Е в а. Так вы нам лучше сейчас сухим пайком дайте.

С о з д а т е л ь. Вот это видели? Убирайтесь!

А д а м. Нет! Нет!

Е в а. Не унижайся, Адам! И уйдем! Ни минуты здесь не останемся. Подумаешь, рай!

С о з д а т е л ь (удивлен ее неблагодарностью). Да, рай. Конечно, рай! Пили, ели, на всем готовом…

Е в а (с вызовом). Обойдемся! Сами будем отвечать за себя. Захочется делать что-нибудь — будем делать. Захочется фруктов — съедим. Захочется детей — родим!

С о з д а т е л ь. Между прочим, детей рожать будешь в муках.

Е в а. Потерпим!

С о з д а т е л ь. В поте лица хлеб свой будете зарабатывать.

Е в а. Так он вкуснее.

С о з д а т е л ь. Все будет против вас. Звери и растения! Зной и холод! Вода и земля!

А д а м. Земля? Вы же создали меня из земли.

С о з д а т е л ь. И очень в этом раскаиваюсь. Аминь!

А д а м. Все?

С о з д а т е л ь. Что — все?

А д а м. Кончили проклинать?

С о з д а т е л ь. Кончил. Пока.

А д а м. Тогда пошли, Ева.

Е в а. Пошли.

С о з д а т е л ь. Стойте!

Адам и Ева останавливаются.

Отдавайте одежду, листья казенные.

Е в а. Пожалуйста! (Сбрасывает с себя гирлянду листьев.)

А д а м. Не огорчайся, Ева, и не стыдись. Я тебе из звериной шкуры новое платье сошью, получше этого. Благодарим за гостеприимство.

Идут.

С о з д а т е л ь. Стойте!

Адам и Ева останавливаются.

А д а м. Ну что еще?

С о з д а т е л ь. Вернитесь. Подойдите к престолу. Ну как, жалеете? Раскаиваетесь?

Е в а. Нисколько.

С о з д а т е л ь (укоризненно). Ах ты, бесстыдница! И тебе не совестно?

Е в а. Нет, не совестно.

С о з д а т е л ь (отворачивается от нее, Адаму). Адам, ты помнишь, как я тебя создавал? Сколько я сил ухлопал. Хотел, чтоб ты был красивым, культурным… Хам ты после этого! А Ева? Посмотри на нее. Какое это совершенство. Ну сравни ее хоть с бегемоткой или с бронтозаврихой. Ничего похожего. Какая она получилась красавица. Я ночами не спал, все думал о вас, надеялся, что вы навсегда останетесь со мной, скрасите мою старость, а то я тут окружен черт знает кем. А вы все-таки люди… (Прослезился.) Дети мои! Адам, сын мой. Останься.

А д а м. Потерянный сын. Мелодрама.

Е в а. Нам не в чем каяться. Неужели вы думаете, что мы были здесь счастливы?

С о з д а т е л ь. Счастье-то, оно понятие относительное.

Е в а. Если мы теперь останемся, вы будете помыкать нами хуже, чем ангелами. А мы люди, понимаете, люди!

С о з д а т е л ь. Ну и чего вы хотите?

Е в а. А мы еще сами не знаем, чего хотим, но мы все время чего-то хотим. А вы не хотите, чтоб мы хотели.

С о з д а т е л ь. Чего нельзя, того нельзя.

Е в а. А мы хотим все! Все! (Адаму.) Ну, чего ты стоишь как истукан — скажи ему что-нибудь. Докажи, что ты умеешь быть самостоятельным.

С о з д а т е л ь. Да-да. Теперь ты скажи.

А д а м. Я… (Решительно.) Я во всем согласен с моей женой.

Е в а (торжествующе). Вот ответ настоящего мужчины!

С о з д а т е л ь. Во-о-он!

Гром, молния. Создатель рыдает. Ангелы его утешают. Темнота. В темноте рычание диких зверей, завывание ветра, крики птиц. В луче света видно, как на земле бегут, спотыкаясь и падая, снова поднимаясь, держась друг друга, Адам и Ева.

Е в а. Адам! Я боюсь!

А д а м. Мужайся, Ева! Вперед!

Наверху, над тучами, дирижирует грозой и стихийными бедствиями Создатель.

С о з д а т е л ь. То ли еще будет! Вы еще меня вспомните!

Адам поднимает упавшую Еву и несет ее на руках.

Вы еще у меня попляшете!

Все исчезает. На просцениуме собирается в путь на землю Д е м о н (бывший Ангел Д). Он укладывает в сундучок теплые вещи, валенки, мыло, зубную щетку и плачет.

Д е м о н. Кончена жизнь в раю. И для людей и для меня. Я-то, главное, попал! Из-за чего — из-за проклятых яблок! Как будто я один виноват. Все виноваты, он больше всех, а мне отдуваться. Мог вызвать, побеседовать, поставить на вид. Нет, сразу: «Будешь проклят ты перед всеми скотами…», «Будешь ходить на чреве твоем». Проклинать легко, а ты воспитай сначала! Создатель! А кто все это доставал — камни, воду, яйца, консервы, глину… Еще неизвестно, кто из нас создатель… Ну вот, уложился. Страшно там внизу — ни друзей, ни знакомых. Климат ужасный. То жара, то холод… Знал бы, что там жить придется, я бы там другой климат устроил. А теперь невозможно — печать отняли. Ну и черт с вами! Вниз так вниз! Я нигде не пропаду. А что вы тут без меня делать будете? Со скуки подохнете. Туда вам и дорога. Не жалко. Ты меня проклял, а я тебя проклинаю. Ты меня сверху будешь поливать. А я тебя снизу буду бомбардировать. И мы еще посмотрим, кто кого! (Перекидывает за плечо сундучок и спускается вниз в оркестровую яму.)

Снова, как и в первой картине, безвоздушное пространство, на облаках — С о з д а т е л ь и а н г е л ы. Тишина. Пустота. Скука. Ангелы, среди которых уже нет Ангела Д, дремлют, валяются на облаках, некоторые скулят от тоски. Идет перекличка.

С о з д а т е л ь. Ангел А?

А н г е л А. Здесь!

С о з д а т е л ь. Ангел Б?

А н г е л Б. Здесь.

С о з д а т е л ь. Ангел В?

А н г е л В. Здесь!

С о з д а т е л ь. Ангел… (Осекся.) Ну, в общем (пауза) все здесь… Что нового?

А н г е л А (заученно). Ничего нового.

С о з д а т е л ь (с раздражением). У тебя никогда ничего нового…

А н г е л В (стеная). Ой, боже мой, боже мой!

С о з д а т е л ь. Что?

А н г е л В (испуганно). Нет, нет, ничего…

В воздухе — тоненький писк и жужжание.

С о з д а т е л ь (Ангелу А). Слушай, ты не помнишь…

А н г е л А (поспешно). Не помню.

С о з д а т е л ь. Ты никогда ничего не помнишь! Я летучих мышей создавал?

А н г е л А. Просто мышей. А потом некоторые сами научились летать. Эволюционируют.

С о з д а т е л ь. Вот! Вот! Опять летает! Видишь?

А н г е л А. Где?

С о з д а т е л ь. Вон… Вон… Бросает тень на плетень.

А н г е л А. Это не летучая мышь. Это Демон, наш бывший Ангел Д. Вы его прокляли. Вот он и мотается между небом и землей.

С о з д а т е л ь. Ну-кась, кликни его.

А н г е л А. Эй!

Свист. Жужжание приближается. Влетает Д е м о н, бывший Ангел Д. Несмотря на красно-черные крылья и томный вид, он жалок. Ведет себя нагло.

А н г е л ы. О! До чего дошел!

Д е м о н (не здороваясь, Создателю). Ну что? Опять прорабатывать будете?

С о з д а т е л ь. На кого ты похож?

Д е м о н. Вам виднее.

С о з д а т е л ь. Как там люди?

Демон машет рукой.

Плохо им?

Д е м о н. Чего уж хуже.

С о з д а т е л ь. А ведь во всем виноват ты.

А н г е л ы. Ты! Ты!

С о з д а т е л ь. Обратно хочешь?

Д е м о н. Странный вопрос. Я, конечно, не претендую на прежнее положение. Согласен стать рядовым ангелом. А то ведь кем вы тут окружены, посмотрите вокруг! На кого вы опираетесь!

А н г е л А. Ну ты, ты! Не нахальничай!

С о з д а т е л ь. Извинись сейчас же перед всем сомном… сонмом… Забыл, как правильно… Дай объяснительную на мое имя, и я тебя, возможно, прощу.

Д е м о н (с надеждой). И все будет по-старому, по-бывалому, как в мирное время?

С о з д а т е л ь. Посмотрим. Надо заслужить.

Д е м о н. А именно?

С о з д а т е л ь. Вернуть Адама и Еву.

Д е м о н. А они пойдут?

С о з д а т е л ь. Сумей. Изловчись.

Д е м о н. А я?

С о з д а т е л ь. А тебя обратно включим в ангелы.

А н г е л А. Не стоит.

Д е м о н. Ты! Предатель! Доносчик!

А н г е л А. Ты мне не тыкай. Я с тобой на брудершафт не пил.

С о з д а т е л ь. Тихо! (Демону.) Лети. Делай. Но помни…

Д е м о н. Я помню! Я теперь всегда буду помнить. На всю жизнь научился. Мерси! Слава вам! (С визгом улетает.)

С о з д а т е л ь (с надеждой смотрит ему вслед). Из него еще выйдет толк для неба.

А н г е л А. Вы думаете?

С о з д а т е л ь. Молчать!

Ангел А пугается и скулит.

Темнота. Пещера. Ночь. Е в а в звериной шкуре ждет Адама. Раздувает костер. В лесу кричат дикие звери. Входит А д а м с дубиной, в шкуре. Ева бросается к нему. Адам возмужал, огрубел. Бросил дубину и авоську, снимает меховые перчатки.

Е в а. Наконец-то! (С нежностью.) Как ты похудел, Адам, и глаза ввалились. Что это у тебя за шрам?

А д а м. Чепуха! Гнался за быком по крутой горе, хотел принести его тебе на ужин, а он прыгнул вниз, потом подкрался сзади и боднул меня. Скотина!

Е в а. Он мог поднять тебя на рога.

А д а м. Нет. Я сам его схватил за рога. Ты не представляешь себе, Ева, как приятно брать быка за рога.

Е в а. Где же он?

А д а м. Свалился в пропасть.

Е в а. Ой!

А д а м. Я за ним…

Е в а. Кошмар!

А д а м. Тут на меня набросились тигры.

Е в а. А ты?

А д а м. А я залез на дерево и хохотал. Они выли, кусали дерево… А я пел песню и смеялся…

Е в а (возмущенно). Чему же ты радовался?

А д а м. Я видел горы, и кручу, и зверей подо мной… И я был выше их всех, над ними…

Е в а. Кончено! Больше я тебя не отпущу одного.

А д а м (польщен). Ты боишься за меня?

Е в а. Да, я боюсь за тебя. Я боюсь остаться здесь одна. Ты пел и хохотал и был выше всех, а обо мне ты подумал? Ты подумал, что будет со мной, если тебя растерзают дикие звери? Ты думаешь только о себе. Ты эгоист, Адам.

А д а м. Я эгоист?! (Хохочет.) Я хотел тебе принести еду. Я — глава семьи. Ты ничего не ела со вчерашнего дня. Побольше бы таких эгоистов! На работе одни неприятности. Дома тоже покоя нет!

Е в а. Какая жизнь! Какая ужасная жизнь!

А д а м. Мужайся, Ева.

Е в а. Я не должна мужаться! Я женщина. Я так устала, Адам, от этой доисторической эпохи…

А д а м. Я пойду и скоро вернусь, вот увидишь. Я их не боюсь, я умнее их. Ну, отпусти меня, ну, на полчасика.

Е в а. Нет.

А д а м. Ева!

Е в а. Иди. Но ты мне должен обещать, что будешь осторожен.

А д а м. Обещаю. В конце концов, я хорошо вооружен. У меня есть палка. А у них нет.

Е в а (ластится к нему). Адам! Если будешь у реки, поймай селедочку. Что-то меня подташнивает и хочется солененького.

Адам хочет уйти, но вдруг, пораженный догадкой, останавливается и смотрит на Еву.

А д а м. Ева.

Е в а (опустив глаза). Да… Кажется, да…

И тут, не в силах выразить словами обуревающие его чувства, Адам, как полагается дикарю и доисторическому человеку, начинает танцевать. Он танцует с Евой адажио и в танце выражает любовь к Еве, счастье ожидания ребенка, решимость защищать свою любовь.

Когда кончается танец, в шалаше возникает Д е м о н. Он немного «под мухой».

Д е м о н. Добрый вечер, господа! Друзья! Люди! Не безумием ли вы охвачены? Что вы делаете-то?

А д а м. Имей в виду, что я человек первобытный. Со мной надо говорить популярно. Чего тебе надо?

Д е м о н (сбавив пафос). Слушайте, ребята. Теперь вы поняли, что люди на земле жить не могут? Вы же на себя не похожи! Из-за вас, главное, и я пострадал. Можно сказать, всего лишился. Душа болит на ваши мучения смотреть.

Е в а. Но ведь ты же посоветовал насчет яблока.

Д е м о н. Ну стоит ли к этому возвращаться! Было время, ошиблись, теперь осознали. Поругают немного и простят. И опять на всем готовом, как раньше. Яблок, конечно, есть уж не придется, надо будет подчиняться всем ихним правилам, каждому свое место. Вы — люди. Они — Создатель. Мы — ангелы. Все чин чинарем.

А д а м. Я не знаю… Что скажет Ева.

Е в а. Нет, ты сам решай.

Д е м о н (Адаму). Надо, в конце концов, и о ней подумать. Она женщина. Разве такая жизнь по ней? Так и красоту можно потерять! А ей сколько? Лет сто двадцать восемь? Не больше.

А д а м. Сто двадцать два… (Колеблется.) Я не знаю, как быть, Ева.

Е в а. Я во всем согласна с моим мужем.

Д е м о н. Чего там решать, жизнь сама за вас решила. Здесь — трудности, там — рай. Договорились? Ну вот, приоденьтесь как-нибудь, а то неудобно в таком виде.

Е в а. А у меня больше ничего нет.

Д е м о н. Шкуры можно бросить, они там не понадобятся. Просто причешись немного. (Адаму.) А ты побрейся. Я сейчас крылья навострю — и за вами. Дам туда знать, чтоб встречали. До скорого! (Уходит, очень довольный.)

Музыка. Реминисценция песенки Адама и Евы в раю.

А д а м (грустно поет). Ева, Ева!

Е в а (так же). Что, Адам?

А д а м. Как живешь?

Е в а. Ты видишь сам.

О б а. В самом деле, этот край — рай.

Пауза.

А д а м (решительно). Ну что ж, в рай так в рай. Ну вот! Ну, почему ты плачешь, Ева? Ведь тебе там будет лучше.

Е в а. Поцелуй меня в последний раз, Адам. Там нельзя. Там никогда нельзя будет… (Прижимается к нему. Страстно.) Как я люблю тебя, Адам!

А д а м. Нет… Это я… Это я люблю тебя, Ева… (Прижимает ее к себе.)

Она прячет лицо на его груди. Гудит ветер, и рычат звери. Темнота.

Х о р а н г е л о в.

Ослепительный свет и небесный чертог, где собрались все а н г е л ы во главе с С о з д а т е л е м.

А н г е л А (торжественно). Слово для внеочередного сообщения имеет Создатель.

С о з д а т е л ь. Счастлив сообщить, что созданные нами люди, нарушившие наш запрет и низвергнутые из эдема, теперь раскаялись и попросили разрешения вернуться обратно. Не будем беспощадны, а будем бесконечно милостивы и простим их и примем в наше это… (Забыл слово.) Ну, как оно?

А н г е л А (подсказывает). Лоно?

С о з д а т е л ь. Нет.

А н г е л А. Компанию?

С о з д а т е л ь. Нет.

А н г е л А. Семью?

С о з д а т е л ь. Нет. Ах, склероз! На «це» начинается.

А н г е л А. Цепь? Цель? Резиденция?

С о з д а т е л ь (вспомнил). Царствие небесное! Давайте прорепетируем еще раз.

Оркестр играет марш.

Х о р.

С о з д а т е л ь. Нет! Нет! Не годится. Торжественнее! (Дирижеру.) Больше звону в оркестре. Чем больше звону, тем крепче авторитет. Еще раз!

Х о р.

С о з д а т е л ь. Вот теперь хорошо.

А н г е л ы. Хорошо!

С о з д а т е л ь. Неплохо!

А н г е л ы. Неплохо!

С о з д а т е л ь. Как всплесну руками, вы сразу начинайте. Ну как, не видно еще?

А н г е л А (берет трубу, поворачивает ее и смотрит вниз, как в подзорную). Идут! Оркестр играет.

Х о р (поет).

А н г е л А (стараясь перекричать хор). Стоп! Стоп! Он один идет.

С о з д а т е л ь. Почему один? Их трое должно быть! Адам, Ева и этот… Ну, на «де»…

А н г е л А. Делец? Дедушка? Демагог?

С о з д а т е л ь (вспомнил). Демон! Которого я проклял! Помнишь?

А н г е л А. Он один и плетется.

С о з д а т е л ь. А люди?

А н г е л А. Не видать.

С о з д а т е л ь (всплеснул руками). Что же это?

Оркестр заиграл.

Х о р (запел).

С о з д а т е л ь. Молчать! Отставить! Почему один? Кто его пустил?

А н г е л А. У него постоянный пропуск.

С о з д а т е л ь. Отобрать! Давно надо было отобрать!

Ангелы хихикают. Входит Д е м о н. Он в самом жалком виде, хромает, синяк под глазом.

Д е м о н (мрачно). Привет!

С о з д а т е л ь. Что это значит?! Где люди? Где люди, я тебя спрашиваю?

Д е м о н. Отказались.

Создатель всплескивает руками. Оркестр заиграл.

Х о р (запел).

С о з д а т е л ь. Отставить! (Архангелам.) Разогнать!

Архангелы разгоняют ангелов и херувимов.

А н г е л А (объявляет). Торжество временно отменяется и переносится на более поздний срок, о котором вам будет сообщено особо. До свиданья! Рассыпься! Разлетись!

Остались только Создатель, Ангел А, архангелы и Демон.

С о з д а т е л ь. Видишь, что ты наделал?

Д е м о н. Я наделал?

С о з д а т е л ь. А кто же?

Д е м о н. Вы их наделали.

С о з д а т е л ь. Я наделал ошибки?

А н г е л А. Нахальство!

Д е м о н. Вы наделали людей, а люди наделали ошибки. Следовательно, вы наделали ошибки.

С о з д а т е л ь. Я тебе приказал не стесняться в средствах, искушать их, запугивать, валить на них стихийные бедствия, натравливать диких зверей, посыпать микробами и вирусами, чтоб они поняли, что потеряли.

Д е м о н. Так и было. Все шло прекрасно. Они голодали. Вокруг кишели хищники и паразиты. Их засыпало снегом по колено, заливало водой до горла. Я, будучи демоном, и то чуть не сошел с ума от такой жизни. Они согласились, раскаялись. И вдруг в последний момент…

С о з д а т е л ь. Что?

Д е м о н. Передумали. Создалась ситуация.

С о з д а т е л ь. Какая же ситуация?

Д е м о н. Ждут ребенка.

С о з д а т е л ь. Ребенка?!

Д е м о н. Его еще нет, но они его ждут.

С о з д а т е л ь. Значит, не все потеряно?

Д е м о н. Вот именно. Я им говорил. Раз сюда с детьми нельзя, так, в конце концов, надо дождаться, а потом утопить. А ей вернуть невинность, это нам с вами нетрудно.

А н г е л А. Правильно!

Д е м о н. Тут она такой крик подняла, чуть не убила меня из-за этого ребенка. Только тем и спасся от смерти, что бессмертен. Они орали, что не хотят жить в раю, что им противно здесь, что они любят друг друга и им нравится самим добывать свой хлеб и от вас не зависеть. Что их тошнит от райской жизни.

А н г е л А. Ай-ай-ай!

С о з д а т е л ь. Все! Мое терпение лопнуло. Проклинаю!

Д е м о н. Я сделал все, что в моих силах. Кроме того, меня нельзя проклинать, я уже проклят. И я уже не по вашему ведомству.

С о з д а т е л ь. Их проклинаю!

Д е м о н. Вы их создали.

А н г е л А. Я предупреждал. Не надо было.

С о з д а т е л ь. Тебя не спросили!

Д е м о н. Я остаюсь здесь.

С о з д а т е л ь. Тебе место внизу. На земле. Еще ниже, в аду!

А н г е л А. Пошел отсюда!

Д е м о н. Ну, ты, ты, полегче. Вот чем кончилась вся эта затея: «Да будет свет!», «И увидел я, что это хорошо». «Земля!» «Твердь!» «Люди!» Глупая выдумка. А потом меня же в ад!

С о з д а т е л ь. А кто выдумал эту выдумку? Кто кричал, что нельзя больше так существовать, что мы самая отсталая галактика? Кто мне дал идею?

Д е м о н (показывая на Ангела А). Он!

А н г е л А. Врешь! Не я! Я никаких идей сам не имею и другим не даю. Это он!

Д е м о н. Не за все идеи надо хвататься. Мало ли у кого какие идеи!

С о з д а т е л ь. А кто мне камни доставал? Кто был моей правой рукой?

Д е м о н. Нечего на меня сваливать!

А н г е л А. Не твое дело критиковать.

Д е м о н. Именно это мое прямое дело. Поскольку я демон.

С о з д а т е л ь. Перевожу тебя еще ниже. В дьяволы!

У Демона отпадают крылья. Вырастают рога. Он превращается в Дьявола.

Д ь я в о л. Что со мной? (Проваливается.)

С о з д а т е л ь. Вопросы есть?

А н г е л А. Какие уж тут вопросы!

С о з д а т е л ь (всем архангелам). Вот таким образом можно избежать многих вопросов. Берегите себя!

Темнота. А внизу, в дыму и в пламени, бывший Ангел Д, бывший Демон, а ныне Дьявол, поет романс.

Р о м а н с Д ь я в о л а.

(Проваливается под сцену.)

Снова на земле. Дом Адама. А д а м стал совсем стариком, Е в а — старушкой. Адам курит трубку. Ева вяжет. Они поют свою старую песенку.

Д у э т.

Е в а (объясняет публике). Сегодня у нас маленький юбилей — пятьсот лет со дня брака.

А д а м (бормочет). Как один день, как один день… Труды, труды, заботы… С тех пор как мы съели яблоко, нам самим приходится нести ответственность за себя. И мы несем ее. Правда, Ева?

Е в а. Правда, Адам.

А д а м. Мы теперь всегда говорим друг другу только правду.

Е в а. Кроме, конечно, тех случаев, когда мы говорим неправду.

А д а м. И сейчас мы рассказали вам сущую правду о том, как мы любили друг друга.

Е в а. И любим сейчас. И всегда будем любить.

А д а м. Но для рая эта любовь не годилась. А рай? Бог с ним. Наша любовь была земная.

Е в а. Настоящая. И от этой любви у нас родились дети.

Появляются К а и н и А в е л ь.

А д а м. А у них еще дети…

Появляются д е т и.

А у них еще дети…

Появляются еще д е т и.

И пошло, и пошло, и остановить это было уже невозможно.

Всю сцену заполняют д е т и, в н у к и и п р а в н у к и Адама и Евы.

Е в а (публике). И в конце концов родились вы.

А д а м (публике). Здравствуйте.

Е в а. Здравствуйте!

В с е д е т и. Здравствуйте!

З а н а в е с.

1961