"… необъявленных войн"

Глава седьмая

Апуанские Альпы, Провинция Масса-Каррара. ИТУ № 3254.

Остриженный под нуль, с ввалившимися щеками, злыми глазами, я стою в последнем ряду. Слева от меня Чезаре Тефтелино, то ли владелец, то ли заведующий, рестораном, “Три карася”. Бывший, само собой, заведующий. Яркое белое небо, где сияет ослепительно черным светом жёлтый карлик.

Мраморная пыль скрипит под зубами. Она повсюду, эта похожая на сахарную пудру, мраморная пыль. Глядя, как синьор Тефтелино вытирает обширную лысину, невесть откуда взявшимся клетчатым платком, вспоминаю, что слово “тефтели” происходит от румынского слова “чифтеи”. Вспоминаю? Как можно вспомнить то о чём никогда в жизни не слышал? Могу поклясться, что никогда до сих пор ничего не знал ни о каких “румынах”. Мы, а мы — это пятьсот заключённых, выстроенных в пять шеренг, по сто человек в шеренге, на лагерном плацу — аппельпаце. Ещё одно странное слово, которого я не могу знать, но тем не менее, откуда-то знаю. Выстроенные для политинформации. Сегодня у коммунистов большой праздник и поэтому вместо того, чтобы резать двуручными пилами мраморные блоки, грузить их на вагонетки и толкать их из карьера вверх к железнодорожной станции, мы вот уже третий час слушаем, “торжественную речь” посвящённую двадцать седьмой годовщине “славной, пролетарской марксистско-гарибальдийской революции”. Из рупора громкоговорителя на столбе до нас доносится чуть хрипловатый голос президента ИССР, товарища Энрико Берлингуэра Посреди плаца в окружении охранников стоит комендант лагеря, товарищ Сталлоне. Оливкового цвета френч туго облегает его плечи и чуть не лопается на широченной выпуклой груди перетянутой кожаными ремнями. На левом боку висит кобура из которой торчит рукоять большого пистолета. По характерному углу нaклoнa узнаю пистолет Стечкина — девятимиллиметровый, двадцатизарядный АПС. Узнаю? Я никогда в жизни не держал в руках ни одного пистолета.

Комендант снимает с головы оливковую, как и френч, фуражку. Большим клетчатым платком, точно таким же, как и у синьора Тефтелино, вытирает пот со лба и надев фуражку, проверяет симметрию большой красной звезды на синем околыше, приложив правую ладонь ребром к носу. Я и сам так всегда делал, когда приходилось одевать форму. Стоп! Какую форму? Что за чепуха приходит в голову!

Тем временем, президент продолжает нести свою околесицу:

— Пролетарская революция, ее движение, ее размах, ее достижения облекаются в… Диктатура пролетариата есть орудие пролетарской революции, ее орган, ее …

Наконец долгожданное:

— Слава Героям Революции. Слава Коммунистической Партии Италии. Да здравствует коммунизм!

Но вопреки нашим ожидания комендант не спешит дать команду разойтись по баракам.

— Граждане заключённые, Итальянская Советская Социалистическая Республика — это государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие её граждан. Даже таких, как скажем, вы; закоренелых преступников и негодяев, по которым верёвка плачет. Заботясь о повышении вашего культурного уровня, я попросил одного из ваших коллег, профессора минералогии Миланского Университета, прошу вас сюда, профессор, прочесть вам небольшую, часа на три, лекцию о каррарском мраморе…

Над шеренгами заключённых проносится стон. Ещё три часа под палящим солнцем для некоторых из нас означает верную смерть.

— А если я замечу, что кому-то эта лекция неинтересна, то он быстро отправится в карцер, — продолжает комендант.

— … и существует семь разновидностей Каррарского мрамора, каждая из которых имеет различные цветовые и структурные характеристики… — профессор минералогии вот уже два часа посвящает нас в тонкости петралогии — науки о камне, — … очень редкий и ценный, имеет прожилки желтого цвета. Мрамор Бардильо — отличается серым оттенком. Мрамор Чиполлино Зербино. Этот редкий мрамор отличается ярко выраженными серыми и зеленоватыми полосками, напоминающими лук в разрезе…

Чиполлино, так кажется. зовут ублюдка прокурора, который отправил меня и сеньора Тефтелино в этот лагерь по обвинению в диверсионно-шпионской и контрреволюционной деятельности?

Я начинаю смеяться, представляя, как разрезаю синьора Чиполлино пилой для резки мрамора, а в разрезе видны: “ярко выраженные серые и зеленоватые полоски”. Я смеюсь даже тогда, когда охранник сбивает меня с ног. И перестаю смеяться только после удара резиновой дубинкой по голове.