"Твердь‟

Глава 4

Зимние улицы Ринлева бурлили как кипящая вода в казане. На центральной площади жгли покрышки, по улицам регулярно ходили колонны вооружённых молодчиков. И что было самым невероятным и непостижимым, вовремя небольшого митинга - на одной из небольших площадей, подъехали несколько бронированных машин, из них выскочили вооружённые до зубов воины одной из коммерческих вооружённых фирм далёкого королевства Ёрла. Они, как в каком-то дешёвом боевике продефилировали за спинами митингующих: держа оружие наизготовку, и также неожиданно развернулись. Далее, организованно вернулись в свой транспорт и уехали. Всем кто это увидел, осталось только гадать: - 'Что это было? И что здесь забыли эти гуси войны‟? Зато те, кто знал и ждал этот проход, восприняли это как сигнал для отчёта дней перед началом главных событий.

Вот и риторика выступающих вдохновителей мятежа кардинально изменилась. Они напрямую призывали народ к взятию под контроль всех важных объектов; на все лады распинали продажного князя и его ненасытных приспешников -душегубов; рассказывали сказки про то, как в скором времени заживёт народ, сбросив вороватого тирана: -'Запад нам поможет! ... Они наши самые настоящие братья! ... Они цивилизованная культура: поэтому не оставят нас в беде‟! - Люди слушали то, чего сами так жаждали услышать и подчиняясь неписанным законам толпы, радовались всему происходящему.

Столица Житицы, напоминала растревоженный муравейник: и местами он полыхал огненными баррикадами, марая небо густым дымом. Создавалось впечатление, что в едином порыве, всё население города вышло на баррикады и добиваясь избавления от прогнившей тирании. И снова никого не удивляло то, что население Ринлева, неожиданно помолодело. Люди жили революцией и для достижения желанной цели, были готовы на любые поступки. Больше никого не удивляло расположенное в интернете видео, где 'воины революции‟ пленили одного раненного городового. Воспринималось, как норма все издевательства над этим молодым парнишкой - впрочем, как и обещания что его ждёт самая мучительная смерть. Этот боец, чьей виной была только срочная служба в сотне охраны правопорядка, истекал кровью, а оказывать ему помощь никто не торопился. Зато, в полную противоположность этому случаю, воспевалась смерть мучеников из 'Золотой Рати Революции‟. В каждом показанном в эфире сюжете, на каждой трибуне, восхваляли подвиг этих людей и призывали к отмщению за оборванный полёт их героической души.

После такой агрессивной промывки мозгов, люди с радостью кидались на штурм любых административных учреждений и громили, громили, жгли. В общем, делали то, о чём недавно даже не помышляли - да что там кривить душой, считали это ужасным преступлением.

'Кто не с нами - враг страны! Мы мамки Житицы сыны! - Слышалось на каждой улице. - Грыдичей в петлю! ...‟

И везде, на каждой улочке горел огонь. Летели зажигательные бутылки; стреляли нацеленные в людей фейерверки; лилась кровь. И все видели, что жестокая стихия, вырвавшись из-под контроля, катилась, наматывая на себя как снежный ком чужие жизни, судьбы. Рвала по живому всё то, что ещё совсем недавно связывало многих людей. И все её участники неслись в этом потоке, выйти из которого, при всем желании было не возможно.

Видя этот беспредел, власть выдвигает заговорщикам ультиматум: прекратить погромы и подчиниться силам правопорядка. Митингующие, к этому моменту ощутив свою силу, показательно игнорируют эти требования.

В эти дни, почти в каждой квартире, в каждой отапливаемой палатке митингующих, можно было услышать примерно одинаковые разговоры: - 'А наш князёк то трусоват - в переговорах пошёл на попятную. Конечно, как ему не уступать, когда его туда усалили лидеры Вильц, Гайлы, Дунчи и даже его кураторы из Ижмани не против этого диалога. Не сядешь тут, когда за спинами Гайлы и Дунчи стоит королевство Ёрла. Хвала небесам, коли за нас такая силища!‟.

Впрочем, вскоре появилась новая информация. Её подхватили и понесли по городу, и отныне, она была у всех на устах:

- Гришка то, бежал! - Кричали хмелеющие от чувства победы люди. - Трус, испугался воли народной! ... Знает кошка, чьё мясо съела! ... Люстрацию его прихлебалам! ... Не сбежишь тут, когда его опричники и городовые оставили без охраны его дворец - он не самоубийца!

Это говорили открыто - как говорится у всех на виду. А вот за закрытыми дверями - в штабе революции: трое мятежных бояр выслушивали доклады командиров своей мятежной рати. Точнее, это не было похоже на напряжённую работу храбрых предводителей переворота. Самый главный из них: мордастый, насупившийся как сыч боярин Алёшка Урчик, выпучив губы, смотрел исподлобья на своего сотника. А тот, обливаясь потом, заикаясь отчитывался:

- ... Не было его во дворце. Истинный крест боярин, не было. - Сотник виновато топтался на месте и сжимал в руках свою форменную шапку. - Эта шельма, всё побросала и смылась из города налегке. Ну, я конечно же распорядился перекрыть все выходы из града. Так вот. Заодно, я сразу же прислал во дворец репортёров, чтобы те поснимали, как жировал наш тиран, обирая народ.

- С журналистами ты неплохо сработал - за это хвалю. Но только главного не исполнил, - где делся Гришка?! - Лоб боярина ещё больше нахмурился, от чего сотник занервничал ещё сильнее.

- Не могу знать!

- А должен знать. Ты просто обязан его найти. - Еле сдерживаясь чтоб не перейти на крик, говорил Урчик. - Хоть из-под земли достань, и убей. Сделай так, как я тебя учил. Пусть твои ряженые холопы изобразят суд Линча, и снимут этот процесс на телефоны с плохим разрешением. И пусть суетятся, дёргают камеру, толкают, оттесняют снимающих. Пускай всем, с первого взгляда будет ясно, что мы здесь не причём: мол, это толпа его растерзала - во время стихийного бунта черни, это вполне нормальное явление.

- Ну а ты что скажешь? - Мордастый заговорщик, посмотрел на подчинённого боярина Ольвина Гнидок. - Расскажи мил друг. Как ты подвёл своего хозяина? Почему его поручение и тобою не выполнено?

Мужчина средних лет, украдкой поглядел на своего господина и увидев, что тот кивнул - давая разрешение на отчёт, заговорил:

- Ну, мы с уже с неделю отслеживаем любые сигналы исходящие из дворца. На связь выходили все, кроме князя. Вчера, в двадцать ноль, ноль, он заговорил с неизвестным абонентом. Связь была кодированная, наше оборудование не смогло её взломать. Сеанс продолжался пятнадцать минут сорок секунд. Больше княжим телефоном никто не пользовался. Пеленг показывал, что абонент находится во дворце и время от времени перемещается по его залам. Так продолжалось до тех пор, пока мы не вошли в эти покои. Там была только та охрана, которой Гришка до конца не доверял, а у их командира мы и обнаружили правительственный телефон. - Здесь, на этой фразе, рапортовавший до этого очень бодро сотник на секунду осёкся, и продолжил без былого энтузиазма в голосе. - При попытке вынести этот мобильный телефон из полатей - он само ликвидировался. Так что, узнать с кем и о чём говорил наш беглец, невозможно. Да и отслеживать беглого Гришку мы не сможем.

- Дурак! - Дослушав рапорт, возмутился Урчик. - Надо было у старшего лейб-гвардейца спросить, давал ли ему князь ещё чего либо - вместе со своим телефоном! Ух - тупицы! Не найдёте Григория, я вас всех в каталажке сгною!

- Я примерно догадываюсь, кто помогает нашему князю. - Взял слово до этого стоявший молча боярин Гнидок . - На шифрованную связь он мог выходить только с другим правителем, и скорее всего это был Мстивой. Напрямую в Ижмань он не пойдёт и значит, у нас есть небольшая фора. Поэтому, немедленно перекройте все направления блокпостами, и пошлите побольше мобильных групп. Пусть они все останавливают и проверяют все неодиночные машины, кто не будет подчиняться - уничтожать! То же самое для блокпостов - только они должны шерстить все машины, - без исключения.