Раджниш Ошо

ГЛАВА 8 БРАТСТВО РЕЛИГИОЗНЫХ ЛЮДЕЙ ПРОТИВ ЦЕРКОВНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ [404]

Отчужденность современного мира [«ГЗ»]. По убеждению Ошо, «счастье происходит от чувства собственной нужности. Когда вы нужны, вы чувствуете себя счастливым, потому что ваше существование имеет значение, вы чувствуете, что ваша жизнь полна смысла, чувствуете, что нужны и что без вас все было бы по-другому. Но сейчас без вас все осталось бы по-прежнему. Скорее, без вас было бы даже лучше, ведь машины могут все сделать лучше, чем вы. Вы - просто помеха, просто устаревшая вещь. На сегодняшний день человек - наиболее устаревшая вещь, потому что каждый год все выходит новым изданием; выходит новая модель автомобиля Форда, новая модель всего. Лишь человек остается самой несовременной моделью. Среди столь многих новых вещей вы - единственная старая вещь.

Современный ум постоянно чувствует свою бессмысленность, потому что вы никому не нужны. Вы не нужны даже своим детям, потому что государство и социальное обеспечение позаботится о них. Вы станете не нужны вашим старым отцу и матери, потому что будут специальные дома - правительственные и государственные, - где будут заботиться об их нуждах. Кому вы нужны? А когда вы чувствуете, что вы никому не нужны, что вы просто ненужное бремя, как вы можете быть счастливыми?

В прежние времена вы были нужны. Еврейский мистик Гиллель /иудейский законоучитель, современник Иисуса Христа. - Авт./, который, должно быть, был человеком глубокого доверия, человеком молитвы, как-то в своей молитве сказал Богу: Не думай, что только я нуждаюсь в Тебе - Ты тоже нуждаешься во мне. Без меня Ты был бы ничем. Если нет Гиллеля, кто станет молиться? Кто посмотрит на Тебя? Я необходим. Так что запомни: Ты мне нужен, это правда, но и я нужен Тебе.

Когда вы нужны Вселенной, даже Богу, тогда вы имеете значение, смысл, аромат. Но теперь вы не нужны никому. Без вас легко можно обойтись, вы - ничто. Техника создала комфорт и сделала вас ненужными. Технология дала вам лучшие дома, но не лучших людей, потому что для создания лучшего человека нужно некое иное измерение - это измерение не принадлежит механике. Это измерение сознания, а не механики.

Наука не может создать Будду или Иисуса, но наука может создать общество, в котором Будда будет невозможен. Много людей приходят ко мне и спрашивают, почему сейчас больше нет будд... нет больше Иисусов. Из-за вас! Вы создали такое общество, что существование простого человека становится все более невозможным. И даже если он существует, вы не узнаете его. Дело не в том, что нет будд, - другое дело их увидеть, но они есть. Может быть, вы каждый день проходите мимо них по дороге в свою контору, но вы не можете распознать их, потому что вы слепы. Доверие исчезло. Помните это: Иисус жил в век доверия, глубокого доверия.

Всю его славу, все его сияние, все его значение можно понять только через это измерение доверия» /выделено нами. - Авт./.

Общество против индивидуальности [«ДП»]. Ошо учил, что толпа - это враг личности. Толпа не любит одиночек; она признает только фальшивых людей, подражающих во всем друг другу. Толпа презирает каждого, кто держится особняком, кто отстаивает свои права, защищает свою свободу, поступает по-своему, невзирая на последствия.

Толпа не терпит бунтарей, потому что одно их присутствие может оказаться опасным, может спровоцировать бунт. Восстанут страждущие в рабстве, увидев, что можно жить в соответствии со своими убеждениями, что можно быть независимым, можно исповедовать свою собственную религию, следовать собственной морали - и нет необходимости быть частью толпы, становиться духовным рабом. Если эту мысль распространить повсюду, то появятся миллионы людей, которые еще не умерли окончательно, в которых еще тлеет искра жизни, - и эти люди поднимут волну восстания против серой массы.

Массами управлять легко; вот почему личности вызывают такую ненависть у власть имущих. И так было всегда в истории человечества. С самого детства всевозможными ухищрениями - с помощью родителей, учителей, священников, соседей - со всех сторон общество начинает посягать на свободу личности. Всеми силами оно добивается того, чтобы лишить тебя индивидуальности; окружающие стремятся слепить из тебя кого-нибудь другого, они не хотят, чтобы ты остался самим собой.

Вот где кроется причина недовольства собой. Но так и должно быть, ведь ты никогда не сможешь стать кем-нибудь другим; как бы умело ты ни притворялся, глубоко внутри ты будешь осознавать, что предал самого себя. Глубоко внутри ты никогда не будешь удовлетворен, ты не испытаешь самоуважения, гордости, переживать которые так естественно для человека; ты не испытаешь достоинства, которым природа наградила тебя, подарив тебе жизнь.

Если человеку позволят быть самим собой, он никогда не почувствует себя недостойным, ибо в этом случае он будет расти естественно. Если ты - розовый куст, ты расцветешь розами, если ты - кустик ноготков, то ты расцветешь ноготками. Ноготки не чувствуют своей второсортности по отношению к розам; точно так же и розы не чувствуют, что они особенные или что они краше или благороднее ноготков. Даже самая крохотная травинка испытывает самоуважение, которое сродни достоинству ярчайшей звезды галактики.

В природе нет места комплексу неполноценности, а значит, и чувству превосходства. Ноготок счастлив оставаться ноготком; он не мучает себя вопросом: «Ну почему я не роза?».

Природа была бы очень бедна, если бы кругом росли одни розы, розы и розы, и никаких других цветов. В этом случае розы потеряли бы всю свою прелесть. Лишь цветочное многообразие - миллионы разных цветов - делают природу богаче любых наших фантазий.

Но обществу угодно, чтобы ты был овцой. Ты можешь обладать качествами оленя, тигра, льва или орла - личности отличаются разнообразными свойствами, - но общество предпочитает исключительно одно качество: все должны быть овцами. Представь, как должен чувствовать себя лев, от которого требуют быть овечкой. Это для него противоестественно; несомненно, он будет чувствовать себя несчастным.

Ощущение никчемности появляется из-за того, что окружающие предъявляют к тебе неестественные, завышенные требования. Никто не желает видеть тебя таким, какой ты есть; каждому нужно, чтобы ты был не самим собой, а кем- то другим. Безусловно, удовлетворив требования окружающих, ты добьешься любви, уважения и почитания, но это очень опасно, ибо цена подобной жертвы слишком высока: тебе придется потерять самого себя. Чего ты добьешься своим лицемерием? Что значат для тебя уважение, почет и награды толпы? Ничто не сможет компенсировать твою главную потерю - ты расплатился своей душой. Ты можешь быть удостоен Нобелевской премии, но и тысячи Нобелевских премий не возместят тот урон, который ты понес в этой сделке. Ты лишился своего жизненного пространства, своей территории; ты лишился самого главного - души и сознания.

Дом - община. Ошо подчеркнуто ориентировался на идеал космополитической общины, полагая, что ни одно место на Земле не должно притягивать его адептов неким особенным образом. Так он вещал после отъезда из США: «Я не фрустрирован - я не смотрел назад даже на мгновение. Это были прекрасные годы, мы жили прекрасно, и это в природе существования: вещи изменяются. Что мы можем сделать? И мы стараемся сделать что-то другое, и это тоже изменится. Здесь нет ничего постоянного. Кроме изменений, все остальное меняется. Так что у меня нет никаких жалоб. Я не чувствовал даже на мгновение, что что-то идет не так, потому что здесь все идет не так, но для меня ничего не идет не так. Это просто как если бы мы старались построить прекрасные дворцы из игральных карт. Возможно, кроме меня все остальные разочарованы.

Они чувствуют гнев на меня, потому что я не фрустрирован, я не с ними. Это сердит их еще больше. Если бы я был тоже рассержен и если бы я тоже жаловался, если бы я тоже очень волновался, они бы чувствовали утешение...

Теперь будет трудно осуществлять другую мечту, потому что многие из тех, кто работали, чтобы та мечта осуществилась, будут в состоянии пораженчества. Они потерпели поражение. Они будут чувствовать, что реальность или существование не заботится о невинных людях, которые не приносят никакого вреда, которые просто стараются сделать что-то прекрасное. Даже с ними существование продолжает следовать тем же правилам - оно не делает никаких исключений. Я понимаю, что это болезненно, но мы ответственны за боль. Кажется, что жизнь несправедлива и не честна, потому что взяла игрушку из наших рук. Не нужно так торопиться с такими серьезными выводами. Подождите немножко. Возможно, это всегда к лучшему, все изменения. У вас должно быть достаточно терпения. Вы должны отпустить жизнь на большую длину веревки.

Всю мою жизнь я переезжал из одного места в другое, потому что что-то терпело неудачу. Но я не терпел неудачу. Тысячи мечтаний могут потерпеть неудачу, но это не сделает неудачником меня. Совсем наоборот, каждая исчезнувшая мечта делает меня более победоносным, потому что она не беспокоит меня, она даже не касается меня. Ее исчезновение это преимущество, это возможность научиться быть зрелым.

Тогда из вас будет исходить все самое лучшее. И что бы ни случилось, не будет никакой разницы, ваше лучшее будет продолжать расти к высшим пикам. Значение имеет то, каким вы выходите из этих разрушенных иллюзий, из этих великих ожиданий, которые исчезли в воздухе, так что вы даже не можете найти их отпечатков. Каким вы выходите из этого? Если вы выходите не поцарапанным, вы узнали великую тайну, вы нашли главный ключ. Тогда ничто не может нанести вам поражение, тогда ничто не может смутить ваш покой, тогда ничто не может рассердить вас и ничто не может притянуть вас назад. Вы всегда маршируете в неведомое к новым вызовам. И все эти вызовы будут придавать все большую остроту лучшему в вас» [404].

В качестве ответа на вопрос: «Что такое дом?» Ошо ответил: «Нет дома, есть только дома, где вы живете. Человек рождается бездомным, и человек остается всю свою жизнь бездомным. Да, он превратит многие здания в дома, и он получит разочарование. И человек умирает бездомным. Принятие истины приносит огромную трансформацию. Тогда вы не ищете больше дома, потому что дом там, далеко, что-то другое, чем вы. И каждый ищет дом. Когда вы видите его иллюзорность, тогда, вместо того, чтобы искать дом, вы начинаете искать существо, которое родилось бездомным и судьба которого быть бездомным» [404].

Отношение к коммунизму [«Б», т. 1, кн. 1]. Ошо учил: «Я против коммунизма, существующего в Советском Союзе, в Китае и других коммунистических странах. Я против коммунизма, который породили Карл Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин, Мао - все эти люди. Я против потому, что то, что они породили, - это не коммунизм.

То, что они породили, - это диктаторское, нечеловеческое, рабское общество - не демократическое, без уважения к личности и даже без признания личности. Она - всего лишь номер, как в армии. Один человек умер. В списочном составе армии появляется: номер восемь убит или номер восемь пропал без вести... У номера восемь нет жены, нет детей, нет матери, нет престарелого отца, нет старой бабушки. Номер восемь - просто номер восемь, арифметика.

Она ничего общего не имеет с человечностью. Но если вы замените номер реальным именем, то почувствуете себя по-другому. Вы начнете думать о том, что случится с его женой? Кому- то он был другом. Что случится с его матерью, с его престарелым отцом, кто присмотрит за ним. Что будет с его детьми?

Поэтому в армии и не используют имен - имена создают психологическое беспокойство в людях, - только номера, а номера можно заменять. Номер восемь пал, пусть уходит; кто-то другой станет номером восемь. Он не станет мужем жены номера восемь, он не станет сыном отца номера восемь. Все это не касается армии.

Номера можно заменять; человеческие существа - нет. Коммунизм, пошедший от Карла Маркса, негуманен, поскольку он совершенно не принимает в расчет вашу индивидуальность, вашу личность.

Маркс говорил, что нет ничего, кроме материи. А если вы - не что иное, как материя, то какое значение имеет, живы вы или умерли? Поэтому так легко было Сталину убивать миллионы людей в России. Это было бы не так просто, если бы Карл Маркс не сказал, что вы - только материя. Нет проблемы; уничтожая миллионы людей, Сталин не чувствовал угрызений совести: они не люди, у них нет никакой души. Они - только механизмы.

Я не собираюсь поддерживать эту идиотскую идеологию, которая отбирает у человека человеческое. Человеческое должно обогащаться, индивидуальное должно заостряться.

Они же разрушают все индивидуальное. Они хотят, чтобы вы были лишь частью целого коллектива - только частью, винтиком в колесе, деталью, которую всегда можно заменить.

Ни одно человеческое создание не заменимо, поскольку каждое человеческое существо так уникально, так предельно уникально, что нет способа заменить его.

В Марксовом коммунизме нет уважения к личности. Они закрывают дверь к вашему собственному существу, а если эта дверь закрыта, то вы полностью отделены от существования. Тогда нет и вопроса о поиске истины; нет вопроса о познании себя, о том, чтобы быть самим собой. На самом деле, это опасно - быть собой, познать себя. Лучше быть винтиком в колесе, без себя.

Идея Маркса не основывается на каком-либо внутреннем поиске. Мне жаль этого человека; он был разумным, но он остался лишь интеллектуалом, книжником. Он первым приходил в библиотеку Британского музея, и каждый вечер перед закрытием его приходилось выводить силой. А иногда его вынуждены были выносить на носилках, поскольку от чтения целыми днями и курения сигарет - вот и все, чем он занимался, - он терял сознание.

В течение сорока лет непрерывно Британский музей имел дело с этим человеком. Этот человек никогда, ни одного мгновения, не медитировал. Он ничего не знал о внутреннем; он смотрел только в свои книги. То, что он написал в «Капитале»... коммунисты не читают эту книгу. Я встречал тысячи коммунистов; ни один коммунист не читал этого. Каждый коммунист держит эту книгу в своем доме, совсем как христианин держит Библию. Это библия коммунизма, - и он создан как раз троицей: Маркс, Энгельс, Ленин; и библией является Капитал, - но никто не читает его. Я прошелся по нему, от первой страницы до последней. Это все слова, нет переживания; цитаты из других книг, но нет подлинного переживания, ни одного его собственного переживания.

Что за человек Карл Маркс? Евреи дают миру людей странного типа. Сначала они дали нам Моисея, который сорок лет водил целое еврейское сообщество... семьдесят пять процентов его людей умерли за эти сорок лет в поисках Израиля. И какое совпадение - он прошел мимо всех тех мест, которые сейчас являются богатейшими: Средний Восток, все нефтяные источники, он прошел мимо всего этого. И это избранный Богом пророк, а сам ничего не знает о нефти! И он остановился в Израиле, где ничего нет - только пустыня. Если бы он остановился где-нибудь раньше, евреи были бы чрезвычайно счастливы; они могли бы создать рай.

Затем приходит Иисус, другой еврей. И благодаря Иисусу евреи дают жизнь христианству. Они несут ответственность за это. Если бы они не распяли Иисуса, не было бы христианства. А знаете ли вы, что христианство сделало для человечества? За прошедшие двадцать веков сколько миллионов людей было убито христианами, сожжено заживо? Во имя Бога, Святого Духа и Сына. Они сжигали людей заживо, потому что были абсолютно уверены, что все, что они делают, правильно. Иисус дал им право загонять всякого в паству. Поэтому против язычников постоянно снаряжались Крестовые походы.

Язычники гораздо ближе к существованию, чем все остальные. Язычники - это люди, поклоняющиеся природе, деревьям, горам, океанам, рекам, звездам. Язычники - это те, кто все, окружающее нас, воспринимают Божественным. Мне они гораздо ближе, чем так называемые религиозные люди.

Они убивали язычников, потому что те не верили в Бога- Создателя. Все убивали язычников. Евреи убивали их, потому что они не верили в еврейского Бога, христиане убивали их, потому что они не верили в христианского Бога, мусульмане убивали их, потому что они не верили в мусульманского Бога, - а богов так много. Это хорошо, что индусы никогда не начинали убивать, ведь у индусов тридцать три миллиона богов! Если бы они начали убивать, то что бы осталось от человечества?

Маркс - еще один подарок евреев миру - и настоящий еврей! Причина, по которой он основал коммунизм, не заключается в каком-либо сострадании к бедным. Нет, совсем нет - это ревность к богатым. Вы должны понять это ясно, поскольку это изменит ваше отношение. Его отец был бедным. Отец его отца был бедным. Он был бедным; он оставался зависимым от поддержки своего друга Фридриха Энгельса, который был богатым человеком и постоянно давал ему деньги.

Фридрих Энгельс не является великим интеллектуалом или чем-то еще, но в благодарность за его финансовую поддержку Маркс все время помещал его имя на каждую написанную им книгу. Фридрихом Энгельсом не написано ничего, это просто Маркс проявлял свое уважение. На самом деле это, так или иначе, правильно, поскольку без него Маркс не был бы в состоянии писать; он умер бы с голоду.

А быть евреем и бедным - очень трудная ситуация. Я знаю, потому что родился в семье джайнов. Джайны - это евреи Индии. Во всей Индии вы не найдете ни одного нищего джайна; все нищие - индусы, нет ни одного нищего джайна. Я искал по всей Индии и не смог найти ни одного нищего джайна. Они не бедные; каждый достаточно богат, а большинство из них являются богатейшими людьми страны.

И вот быть евреем и бедным, когда все остальные евреи богаты, это, естественно, порождает ревность. Это не сострадание к бедным. Нигде в «Капитале», в «Коммунистическом манифесте» и других книгах Маркса вы не найдете ни одного утверждения, показывающего сострадание к бедным, - этого нет совсем. Это ревность к богатым.

Марксов коммунизм означает: уничтожить богатых, разделить богатство поровну. Это они и сделали в России, в Китае. Бедный все еще беден, но, так или иначе, удовлетворен, поскольку богатые потревожены. Богатые уничтожены. Сравнение исчезло; теперь нет богатых, которые дадут вам почувствовать, что вы бедный. Вы по-прежнему бедный. Нищета, конечно, распределена равномерно. Каждый одинаково беден: так что никто не может сравнивать, никто не может ревновать. Никто не может думать, что дела могли бы идти и получше.

Я не сторонник распределения на уровне нищеты, я не сторонник уничтожения богатых.

Поэтому я говорю нет коммунизму, существующему сегодня, Марксову коммунизму. Но я говорю да совершенно иной концепции коммунизма. Для меня коммунизм - это наивысшая и последняя стадия капитализма.

То, что может наступить коммунизм, - не против капитализма. То, что коммунизм настанет, - это завершающая стадия капитализма.

Капитализм - первая система в мире, которая создает капитал, изобилие. Раньше был феодализм - он не создавал изобилия; он эксплуатировал людей, он грабил людей. Богатство, которое имели цари прошлого, было преступлением. Оно было силой отнято у людей, у бедных; оно было не ими создано. Капитализм - первая система, которая создает изобилие, богатство. Чтобы создавать изобилие, требуется разум.

А когда мы создаем так много богатства, это изобилие теряет все свое значение, когда мы создаем такой высокий стандарт изобилия, то бедные автоматически начинают становиться богаче... Никто не может съесть изобилие - что вы собираетесь делать с ним? Наступает точка насыщения. И когда капитализм подходит к точке насыщения, только тогда наступает цветение коммунизма. Поэтому я называю мое сообщество коммуной. Коммунизм, слово коммунизм произошло от коммуны.

Я верю в капитализм. Может быть, я единственный человек в мире, который так ясно говорит, что верит в капитализм. Поскольку это произошло впервые в истории человека, что есть система, создающая изобилие и способная создать такое изобилие, что вместе с наукой и научной технологией устранит возможность нищеты.

Не нужно распределять изобилие, оно распределяется автоматически. Не нужна никакая диктатура пролетариата.

Капитализм находится в полном согласии с демократией, с личностью, со свободой слова. Он ничего не разрушает.

Поэтому мой подход заключается в том, что мы должны проповедовать идею создания богатства, а не распределения его. Что вы собираетесь распределять, если прежде этого у вас нет?

Даже Маркс никогда не говорил, что коммунизм наступит в России или Китае, поскольку эти страны так бедны - что вы собираетесь распределять? Даже по идее Маркса коммунизм наступит прежде в Америке. Но он случился в России. Конечно, это что-то фальшивое. Это что-то, что точно не сделало людей счастливее, богаче, свободнее, а только испортило все, что у них есть, и дало им ложную надежду: Скоро вы все станете богатыми. Когда наступит это скоро? Шестьдесят лет прошло, больше шестидесяти, со времени революции. Все революционеры умерли. Все надеялись, что скоро придет. Россия осталась бедной, все еще бедной.

Даже беднейший человек в Америке находится в лучшем положении, чем хорошо оплачиваемый человек в России. А то, что они потеряли, имеет огромную ценность. Они потеряли свободу, они потеряли индивидуальность, они потеряли свободу выражения. Они потеряли все. Они живут в большом концентрационном лагере: нет справедливости, некуда взывать, нет возможности быть услышанным.

Я против коммунизма такого рода; это так разрушительно.

Но у меня есть своя собственная идея коммунизма...

Создавайте изобилие, богатство. Теперь наука и технология дали вам все средства для этого, просто глупо думать о распределении. Создавайте его так много, чтобы добраться до точки насыщения. Тогда оттуда оно начнет распространяться к каждому.

Коммунизм - это окончательный расцвет капитализма».

Братство духовных людей - не в аскезе [«А»]. Одной из любимых притч, исполнявшихся Ошо, была следующая.

Один царь выходил по ночам в город, чтобы узнать, как живут его подданные. Конечно же он делал это тайком. И его очень заинтересовал один человек - молодой, красивый парень, который каждую ночь стоял на улице под одним и тем же деревом. Царь однажды остановил коня и спросил юношу: «Почему ты не спишь?». Парень ответил: «Люди ложатся спать, потому что им нечего беречь, а у меня столько сокровищ, что я просто не могу лечь спать, их нужно охранять».

«Странно, - сказал царь. - Я не вижу тут никаких сокровищ».

«Они во мне, - ответил юноша. - Ты и не можешь их увидеть» .

С тех пор царь постоянно останавливался поговорить с юношей. Тот был прекрасен, и к тому же царь потом часами размышлял над каждым его словом. Царь очень привязался к молодому человеку и решил, что тот настоящий святой, что он бережет осознанность, любовь, тишину, медитацию и просветление - вот какие сокровища он охранял. Он не мог спать, не мог позволить себе уснуть. Крепко спать могут только нищие.

История началась с простого любопытства, но позже царь начал уважать этого юношу, тот превратился для него в духовного наставника. Однажды царь сказал ему: «Я понимаю, что ты не захочешь жить в моем дворце... Но я думаю о тебе день и ночь, постоянно. И мне очень хочется, чтобы ты хотя бы погостил в моем дворце».

Царь полагал, что юноша не согласится. По его устаревшим представлениям святые должны были отрекаться от всего мирского. Но парень сказал: «Если это правда, то почему ты раньше не сказал, что скучаешь без меня? Приведи еще одного коня, и мы поедем к тебе».

Тут у царя возникли подозрения. «Может, он и не святой вовсе? Так быстро согласился...» Но было уже поздно, он ведь сам предложил. Царь предоставил юноше лучшую комнату, предназначенную для самых почетных гостей - других монархов. Царь думал, что юноша откажется от такой чести, скажет: «Я святой, роскошь - не для меня». Но тот промолчал.

Всю ночь царь не мог уснуть. Он думал: «Похоже, парень меня обманул. Никакой он не святой...» Пару раз царь выглядывал из окошка - святой спал. Прежде он никогда не спал, постоянно стоял под деревом, а теперь перестал охранять свои сокровища. «Вот лгун! - думал царь. - Настоящий мошенник!»

На следующий день они вместе обедали. Изысканные блюда, ничего скромного и простого. Юноша явно наслаждался едой. Царь предложил ему переодеться в наряд, достойный императора, и парень с удовольствием облачился в новые одежды. А царь думал: «Как же теперь от него избавиться?»

За следующие семь дней он так устал от этого, что твердо решил: «Это чистой воды шарлатан. Как же ловко он обвел меня вокруг пальца!».

И на седьмой день он заявил этому странному юноше: «Я хочу задать тебе один вопрос». - «Я знаю, о чем ты хочешь спросить, - ответил юноша. - Ты целую неделю не решался задать этот вопрос. Вежливость, воспитание... Я ведь все вижу. Но я не стану отвечать здесь, в этом месте. Задавай вопрос, а потом мы отправимся покататься верхом, я найду подходящее место и отвечу».

«Договорились, - кивнул царь. - Вот мой вопрос: в чем разница между нами? Ты теперь живешь как царь, а раньше жил как святой. Какой же ты после этого святой?»

«Прикажи седлать коней!» - предложил юноша. Они поскакали вперед, и царь несколько раз спрашивал: «Зачем ехать так далеко? Почему нельзя ответить тут?».

Но они мчались вперед, пока не вышли к реке, отмечавшей границу владений этого царя. Царь сказал: «Это граница моего царства. Тот берег - другое царство. Отличное место для того, чтобы дать ответ». - «Да, - ответил юноша, - и я намерен перебраться на тот берег. Можешь остаться тут, можешь пойти со мной. Выбирай».

«И куда ты намерен пойти?» - спросил царь. «Мои сокровища со мной, - ответил юноша. - Они во мне, где бы я ни был. Так ты идешь или нет?»

«Как я могу уйти с тобой? - спросил царь. - Мое царство, дворец... Тут вся моя жизнь!»

Юноша рассмеялся и сказал: «Теперь ты понимаешь разницу между нами? Я могу стоять полуголым под деревом, я могу жить в царском дворце, потому что мои сокровища всегда со мной. Сень дерева или своды дворца - для меня нет разницы. Можешь идти назад, а я отправлюсь туда, в другое царство. В твоем царстве меня уже ничто не держит».

Царь почувствовал угрызения совести. Он коснулся ног юноши и сказал: «Прости меня. Я думал о тебе дурное. Поистине, ты - великий святой. Не уходи, не оставляй меня. Если ты уйдешь, я буду горевать всю оставшуюся жизнь».

«Это нетрудно, - ответил юноша. - Я могу остаться с тобой. Но я хочу, чтобы ты прислушивался к себе. Стоит нам вернуться во дворец, как у тебя снова появятся подозрения. Лучше отпусти меня. Я дам тебе время подумать. Я могу вернуться. Для меня это не имеет значения. Но для тебя будет лучше, если я уйду. Во всяком случае, тогда ты все-таки будешь считать меня святым. А во дворце у тебя снова проснутся сомнения, ты будешь гадать, не мошенник ли я. Но если ты так настаиваешь, я готов. Что мешает мне уйти через неделю, когда ты опять начнешь ломать голову над своим вопросом?»

Сам Ошо, по ряду свидетельств, проповедовал, что в истории встречались четыре типа просветленных мистиков:

1) те, которые родились и умерли в нищете (например, Иисус Христос);

2) те, которые родились в богатстве, но, состоявшись как Посвященные, избрали смерть в нищете (например, Будда и Махавира);

3) те, которые родились и умерли в богатстве (условно - царь Соломон).

Ошо - по мнению многих последователей - сумел, явившись к жизни в нуждающейся семье, достичь просветления, но вопреки этому новому духовному состоянию - предпочел двигаться маршрутом личного обогащения. Тем самым, Ошо явил собой новый, 4-й, тип мистика. В данном случае не имеет особого значения то обстоятельство, в какой мере Ошо оказался заложником собственных учеников. «Гуру богатых» - было и личной самооценкой Мастера, и осталось той характеристикой, с которой он вошел в историю.

История религиозности вне истории Церкви. Ошо излагал собственную версию истории религии как духовного течения, введенного людьми в рамки жестких более-менее иерархических организаций. И начинал он эти описания с легендарной фигуры Адинатхи - первого из 24 Мастеров джайнизма, - жившего, по преданиям, на 2,5 тысячи лет ранее Будды Гаутамы.

По мысли Ошо, «Адинатха первым совершил качественный скачок - избавился от Бога. Это сделал не Будда... Но Будда сделал еще один шаг вперед... Адинатха избавился от Бога, но не смог заменить Его медитацией. Он, напротив, призывал к аскетичности, воздержанности, самоистязаниям - постам, наготе, скромному питанию. Он говорил, что вечером нельзя есть и пить, и вообще питаться можно только определенными продуктами. Он пришел к чудесному философскому выводу, но для него этот вывод остался, похоже, чистой философией, а не медитацией.

Отказываясь от понятия Бога, ты лишаешься всех обрядов. Некому поклоняться, некому молиться, нужна замена. И Адинатха заменил все это аскетизмом, потому что центром религии стал человек, а человеку нужно очищаться. По его мнению, очищение означало отрешенность от мира, отстраненность от собственного тела. И это все испортило. Он пришел к важнейшему умозаключению, но для него оно осталось сугубо философской концепцией.

Адинатха избавился от Бога, но не смог заполнить освободившееся пространство. Будда заполнил его медитацией. Адинатха создал религию без Бога, а Будда - медитативную религию.

Медитация - вот вклад Будды. Смысл не в том, чтобы терзать свое тело. Смысл в том, чтобы стать безмолвным, расслабленным, безмятежным. Это внутреннее путешествие к сердцевине собственного сознания, а центр человеческого сознания - это центр бытия.

За 25 столетий прежде революционная идея Адинатхи о религии без Бога затерялась в пустошах аскетичности и самоистязания. Затем то же самое случилось с идеей Будды о медитации - мысль о том внутреннем, что никто, кроме тебя, не в силах увидеть, и только ты знаешь, где оно, только ты понимаешь, идешь вперед или нет, - эта мысль затерялась в иной пустыне: среди камней организованной религии.

Религия утверждает, что нельзя доверять одной личности независимо от того, медитирует она или нет. Нужно сообщество, нужны учителя, нужны монастыри - чтобы те, кто пребывает на высших уровнях сознания, могли наблюдать за остальными и помогать им. Стало важно, чтобы религии не оказались в руках одного человека. У религий должно быть строгое устройство, а принадлежать они должны тем, кто достиг вершин медитации.

В первое время это оправдывалось. Еще при жизни Будды многие достигли самоосознания, просветления. Но когда ушел Будда и эти люди, те самые организации, которые призваны были помогать людям медитировать, попали в руки духовенства. Вместо того чтобы помогать медитировать, священники выдумали обряды поклонения образу Будды. Будда стал очередным Богом. Адинатха избавился от Бога, сам Будда никогда не говорил, что Бог существует, - но духовенство не может существовать без Бога. Если не Бог-Создатель, то хотя бы Будда, возвышенный до ранга Бога. И людям остается только поклоняться Будде, верить в него, следовать его принципам, жить в согласии с его доктриной. Будда растворился в организации, стал пародией на самого себя, все позабыли о главном - о медитации.

Я стараюсь создать нерелигиозную религию. Мы видели, что происходит с теми религиями, которые помещают в центре Бога. Мы знаем, что случилось с революционной идеей Адинатхи, религией без Бога. Мы видели, что произошло с буддизмом - организованной религией без Бога.

Но я добиваюсь большего: отбросить не только Бога, но и саму религию. Оставим только медитацию - так мы не забудем главного. Ее нечем заменить. Бога нет, религии нет - а под религией я понимаю организованную доктрину, символы веры, ритуалы и духовенство.

Я хотел бы, чтобы религия была сугубо индивидуальной, все организованные религии, как с Богом, так и без Него, заводили человечество в тупик. И единственной причиной этого была организованность, потому что у любого института есть свои идеалы, которым мешает медитация. Это явления скорее политические, чем духовные. Институты идут путем власти и тянутся к власти. Каждый христианский священник мечтает когда-нибудь стать хотя бы епископом, а то и кардиналом, если не самим Папой. Это новая иерархия, новая бюрократия - но все молчат, потому что дело касается духовности. Да будь ты епископом, будь Папой, кем угодно! Никто не возражает, лишь бы ты не мешал жить другим. Это просто абстрактное звание.

Но я намерен полностью уничтожить духовенство. Оно есть в религиях, где признают Бога, есть и в религиях, где Бога не признают. А теперь нам пора избавиться и от Бога, и от религии, тогда и духовенство не сможет существовать, а человек станет совершенно свободным. Он будет сам отвечать за свой духовный рост.

Я чувствую, что чем больше людей будут отвечать за себя, тем труднее придется священникам. Если ты несчастен, сам виноват. Если тебе плохо - ты сам за это в ответе. Не умеешь расслабляться? Это твоя ответственность. Страдаешь? Ты сам тому причиной. Нет Бога, нет священников, к которым можно сбегать, чтобы выпросить какой-то особый обряд. Ты остаешься наедине с отсутствием счастья - и предпримешь что-то сам, потому что никто не хочет быть несчастным.

Духовенство потчует вас опиумом, оно постоянно дает вам надежду: Не бойся, это просто испытание твоей веры, твоего доверия. Если тебе удастся вынести несчастья и страдания тихо и спокойно, то после смерти на том свете тебя ждет великая награда. Если бы не попы, каждому пришлось бы понять, что он сам за все в ответе - и никто другой. И само понимание того, что ты несешь ответственность за свои невзгоды, распахивает перед тобой дверь. Ты начинаешь искать средства и пути, ты ищешь счастье.

Это и есть медитация. Это то, что противоположно тоске, страданиям, мукам и страхам. Это состояние мирного, блаженного цветения Вселенной - такого безмолвного и вечного, что ничего лучше нельзя и вообразить. Ничего лучше и нет» [«А»].

Медитация вместо Церкви. Согласно Ошо, в истории религиозной духовности было три качественных скачка.

Адинатха отбросил идею Бога, поскольку понял, что для человека это тяжкое бремя. Вместо того чтобы помогать человеку, Бог стал для него обузой. Но Адинатха не знал, чем заменить Бога. В трудные минуты жизни, в часы мучений человеку нужно что-то особое. Прежде он молился Богу, но Бога отняли, молитву отняли. Что делать теперь? Но в джайнизме нет медитации.

Будда сделал еще один шаг вперед: он понял, что если нет Бога, то нужно заполнить чем-то образовавшуюся пустоту, иначе она поглотит человека. И он заполнил пустое пространство медитацией. Однако он не понимал - возможно, и не мог понимать, ведь мы понимаем только то, что есть, - что не нужно никакой организации и священников. Религия должна исчезнуть, как и Бог. Но Будде можно простить, он вообще об этом не задумывался, а в прошлом ничего подобного не случалось. Он не мог учиться на чужих ошибках.

Но подлинная проблема кроется в духовенстве. Бог - выдумка попов. Можешь даже Бога отбросить, но попы все равно отыщут лазейки, придумают новые ритуалы, поставят новых божков.

Но я пытаюсь оставить вас наедине с медитацией, чтобы между вами и Вселенной не осталось никаких посредников. Пребывая вне медитации, ты отгораживаешь себя от всего мира, и это причиняет страдания...

Медитация - это стирание всех границ, всех мыслей, чувств и ощущений, которые стеной отгораживают человека от Вселенной. Но когда стена рушится, ты оказываешься внезапно в согласии со всем миром. И не просто в согласии - ты сам становишься целым миром!..

Адинатха отбросил Бога, но не отбросил организацию, а та придумала взамен Бога обряды. Глядя на джайнизм, превратившийся в ритуализм, Будда отказался от Бога, отбросил все церемонии и настаивал только на медитации. Но он не подумал, что священники, которые извратили джайнизм, могут сделать то же самое и с медитацией. И это случилось.

Они сделали Богом самого Будду. Они, конечно, говорят о медитации, но буддисты, по существу, просто поклоняются Будде. Они ходят в храмы - а там вместо статуи Христа или Кришны возвышается статуя Будды. Бога не было, и создать ритуалы было трудно. Вокруг медитации церемоний не создашь. И потому они вылепили статую и начали твердить то, что твердят все религии: Верьте в Будду, положитесь на Будду - и будете спасены.

Обе революции захлебнулись, и потому мне очень хочется, чтобы то, что я делаю, не было утрачено... Я не хочу, чтобы кто-то или что-то разделяло личность и Вселенную - ни молитвы, ни священники...

Вы тут, каждый человек уже тут, а перед нами - вся Вселенная. Остается просто замолчать и прислушаться. Не нужно никаких религий, никаких представлений о Боге, никаких священников, никакой организации.

Я целиком и полностью доверяю личности. До сих пор никто еще не доверял ей так сильно. Все прочее можно отбросить, и остается только состояние медитации, а оно означает просто внутреннее безмолвие. Слово медитация звучит громоздко, наукообразно. Лучше называть это просто, по-детски: тишина. И в этой тишине Вселенная являет тебе все свои чудеса.

Когда она растет, ты растешь. И наступает миг, когда ты достигаешь вершины потенциально возможного. Называйте это состоянием Будды просветлением, бхагватта, благодатью, как угодно. Это не имеет названия, так что сгодится любое слово» [«А»].