Расцвет империи: Жена якудзы

Часть 25

— Не могу, не пойду, — Джен, с каждый словом отрицательно мотала головой, — пожалуйста.

— Ты это сейчас серьезно?

Открывающий дверцу автомобиля Стив вопросительно вскидывал бровь.

— Во-первых я должен показать тебя врачу, во-вторых Мэтью вывели из комы, а ты как…

Выдох.

— Ты продолжаешь вести себя, как не знаю кто, может мне стоит тебе дать еще тарциона? С ним ты вела себя гораздо увереннее, да и слово с меня взяла.

Немного растерянный и испуганный женский взгляд наблюдал за якудзой, а ноги с легкой дрожью подводили ее.

— Обещание? Голова болит, не могу ничего вспомнить сразу…

Потирала пальцами висок, Джен становилась рядом с советником, а после хмуря брови шла за ним.

— Правда, все так смутно. Что это за дрянь?

— Тарцион. Как бы объяснить в двух словах, вещь которая делает тебя немного свободной.

Дверь больницы открылась и мужчина пропускал перед собой Джен, заходил сам, а после следовал Рик.

— Свободной?

Дрожь в коленях и слабость в теле не давали до конца прийти в чувства и Дженнис вновь хмуря брови поднимала свой взгляд на якудзу.

Двери открылись и трое зашли в широкое помещение грузового лифта.

— В общем вещь которая дает расслабится, немного забыться и не плохо возбудится. Нормально память восстановится через пару часов.

— Ужасно.

— Зато эффективно.

— Зачем вообще нужно это? Кому?

— Походу людям, которые двадцать четыре на семь строят из себя жертву, — Стив взглянул на девушку, — но по факту такими не являясь.

Даже с болью в голове, она прекрасно поняла, что сейчас он говорил конкретно о ней.

— Я сдержу обещание со своей стороны, но ты должна подумать сама, как сделать так чтобы про это не рассказал кто либо другой. Но…

— Что я сделала?

Тихо, прошептала девушка.

— Да ничего ты не сделала.

Выдох и дверь лифта открылась.

— Ты взяла с меня обещание, что я не расскажу ничего Мэтью, про то, что ты согласилась и стала оябуном. Но опять же, я не расскажу ему сам, но если он спросит меня на прямую и я не смогу ответить косвенно, то увы…

Выходя из лифта, Джен покусывала губу, все еще пытаясь вспомнить о том, что произошло менее часа назад.

Делая шаг вперед голова начиналась слегка кружиться и немного пошатнувшись она оступилась. Шедший рядом Рик быстро среагировал и не давая шатнуться еще раз подхватил ее под руку.

— Думаю стоит показаться врачу.

— И что я ему скажу?

— Так и скажи, что приняла и когда.

Стив обернулся в сторону и смотря сверху вниз усмехнулся.

— Он подумает, что я наркоманка.

— Тебе должно быть наплевать на то, что и кто подумает. Возьмем во внимание тот факт, что покажем тебя врачу который контролирует состояние Мэтью, а он то будет молчать во всех возможных случаях.

— Стив.

Дженнис все еще опираясь на Рика медленно прошептала имя, а после закусив губу молча смотрела на него.

— Помоги мне сделать так чтобы он не узнал ничего до того момента, как я сама не решусь ему рассказать.

— Ты вообще представляешь о чем просишь?

— Почти…

Якудза сильнее стиснул челюсть, а после лишь подтверждающее кивнул.

— Я сделаю все возможное с моей стороны, но запомни, если меня не спросят напрямую.

— Спасибо…

Растерянная улыбка вырисовывалась на ее губах.

— Пошли.

Проходя по широкому больничному коридору, Стив шел немного впереди. Проходя мимо палаты Мэтью он кивал двум охраняющим якудзам, которые в ответ сделали поклон.

В конце крыла и коридора, мужчина остановился у двери и сделав два легких стука толкнул дверь.

— Можно?

Входя в помещение в кортом находился кабинет врача, Стив приветствовал его и придерживая дверь для Дженнис и Рика впускал их следом.

— Вы так неожиданно позвонили, что я действительно растерялся.

Доктор поднимался с места и как мальчишка на побегушках подходил к Стиву и пожимал ему руку, а после к Джен и Рику.

— Да, мы провели небольшие анализы и исследования с его здоровьем и пришли к выводу, что он действительно находится в том состоянии чтобы выводить его из искусственной комы.

Во время разговора доктора, Рик прикрыл дверь кабинета и проведя Дженнис к стулу помог ей сесть.

Подобному примеру последовали и все остальные. Доктор вновь обходил стол и присаживался в свое кресло, а Стив садился напротив.

— Я могу выйти.

Рик немного взволнованно вник в беседу, но советник обратив на него свое внимание лишь помолчал, а после кинул взгляд на небольшой диванчик стоящий в помещении.

— Подожди тут, сейчас ты полностью отвечаешь за Джен.

Младший якудза вновь растерянно кивнул, а после в несколько широких шагов дойдя до места присел.

— Прошу прощения, на чем вы остановились.

Стив вновь обратился к врачу.

— Да, да… мы провели анализы, осмотрели мистера Барнса и приняв решение начали выводить его из комы.

Выдох.

— Но прошу заметить, что состояние его тела и восстановления в дальнейшем будет завесить от него. Мы проводили все возможные процедуры во избегания отеков, покраснений и всех возможных вытекающих. Так как в неподвижном состоянии тело находится долгое время не может, мы проводили легкие гимнастические упражнения с неподвижными конечностями.

Выдох.

— Понадобится не одна неделя и не один месяц на то чтобы организм и тело восстановилось полностью. Все же кома и травмы такого плана, какие бы они небыли и как бы хорошо не лечились, проходят не быстро.

— Я это прекрасно понимаю.

— Мы в ближайшие дни будем проводить еще небольшие исследования касательно его памяти. Необходимо узнать как обстоят дела в данном случае.

— Есть шансы, что с его памятью будут проблемы?

Немного нахмурив брови Стив внимательно смотрел на доктора.

— Конечно, это распространенное явление, память может быть утрачена, но также с ней все может быть и в порядке. Чтобы не нагнетать ситуацию, лучше смотреть на все после проведения исследований.

— Хорошо, тогда утоните еще момент касательно транспортировки и перелетов.

— Сейчас и сразу, категорически нет! Длительный перелет каким бы он ни был влияет на состояние человека. Давайте для начала сделаем так чтобы мистер Барнс окончательно пришел в чувства, а после сможем разговаривать о тех или иных планах касательно больного.

— Хорошо.

Стив спокойно выслушивал всю новую информацию.

— Кстати, мистер Уилсон, — он немного мотнул головой, — вы могли бы осмотреть госпожу Барнс, она сегодня немного не хорошо себя чувствует.

— А? Да, конечно.

Доктор помнил женщину находившуюся в помещении, он помнил как сам зашивал ей раны, как обрабатывал побои и синяки. И сейчас, он лишь одобрительно мотнул головой вставая с места.

«Что случилось?»

Время пробуждения.

«Мне что-то мешает, воздуха не хватает, трудно дышать, боль.»

Он все еще был подключен к системе искусственной вентиляции легких. Отключив аппарат, казалось, будто тело не помнит, как самостоятельно дышать. Чувство, будто слова пришлось заново учиться дышать. Такие трудные моменты, боль, не понимание, страх, на это уходило несколько дней.

Не было никакого естественного понимания, сколько или насколько глубоко нужно вдыхать, как долго держать воздух в легких и как долго нужно выдыхать. Нужно было полностью сосредотачиваться на дыхании.

Датчик уровня кислорода в крови начинал пиликать.

Первые пару дней было непонимание, что происходит, почему я нахожусь тут, почему я чувствую такой дискомфорт с болью. Вдруг я погружаясь в сон, датчик уровня кислорода в крови подавал звуковые сигналы и будил.

Шум, свет, сон, тьма, шум, свет, сон.

Странные ощущения и не понимания происходящего. Вновь с тяжестью открыв глаза, мужчина щурился от яркого света в помещении.

— Гххх…

Единственный стон вырвался из его груди и он вновь попытался приоткрыть глаза.

Медсестра обратив на него внимание сразу отложила бумаги с анализами и подойдя ближе внимательно изучила показатели на аппаратах.

Нажав на кнопку у кровати, женщина продолжила внимательно изучать данные.

Через несколько минут в помещение палаты вошел доктор Уилсон с легкой улыбкой на губах смотря на помощницу.

— Что-то случилось?

— Да, пациент намного чаще стал приходить в сознание, полагаю, что анальгетики по немного перестают действовать. Сейчас он издавал приглушенный стон, а ритм сердца показал небольшой скачок.

— Бри, отойди, пожалуйста.

Уилсон подходя к койке доставал из кармана белого халата небольшой фонарик и включая его немного приоткрывал веки пациента, внимательно исследуя реакции зрачка.

От резкого неприятного света мужчина прикрыл веки, чувствуя легкой жжение.

— О, мне нравится эта тенденция.

Выключая фонарик он клала обратно в карман и выравниваясь брал сводку анализов, которые лежали на небольшом столике.

— Бриджит, введи немного витаминов и контролируй кислород в организме. Сейчас немного тяжелый период у мистера Барнса, нужно больше сил на восстановление чувств.

Не понимая большей половины слов и информации исходящей от мужчины, якудза вновь пытался приоткрыть глаза, но некая усталость заполняла его тело вновь отправляя в сон.

Три дня спустя

— Подпиши вот эти документы, а после еще вот в этих двух папках.

На стол перед женщиной опустилось несколько темных папок, которые несколько минут назад положил перед ней Стив.

— С тобой все нормально?

Молчание. А взгляд пусто устремленный на чашку с кофе не реагировал на советника.

— Дженнис, — пальцы легко постучали по столу, — с тобой точно все в порядке?

— Неа.

Тихий голос, пальцы медленно бравшие одну из папок подтягивали документы к ближе к себе.

Легко сжатая ручка в пальцах и чернила вырисовывают подпись на бумаге.

— Я звонила господину Такешо.

Откладывая документы в сторону, она брала новую папку, открывала ее и на нескольких станицах вновь пописывала необходимые поля.

— Что? Кому? Когда?

Удивленный якудза оперся двумя руками на стол, а после выдыхая подвигал стул ближе и присаживаясь смотрел на Дженнис.

— Я уже сколько дней не могу нормально уснуть.

Поджав губы, Джен подписала еще одни листы и протянула всю документацию к якудзе.

— Чем ближе час расплаты, чем становится страшнее.

— Какой час расплаты? Ты о чем говоришь?

Раздражённый непониманием Стив складывал документы в одну стопку и вновь смотрел на Дженнис.

— После моей просьбы. Той.

Выдох.

— Ты ведь мало что сможешь сделать, ты…

Выдох.

— Я два дня собиралась с мыслями и силами чтобы позвонить ему, даже написала все на лист бумаги чтобы в определенный момент не забыть все слова существующие в моей голове. Ты помогаешь мне, но ты не сможешь сделать это на все сто процентов, я понимаю это… и ты тоже понимаешь, да?

— Так, а теперь объясни мне, что именно случилось, что так тебя беспокоит?

— Я решила, что сама расскажу Мэтью о всем случившемся и о всем, что я сделала.

— Так…

— Но для этого, мне нужно чтобы он окончательно пришел в себя, пошел реабилитацию и все нужные процедуры…

— Так…

— И он согласился мне помочь.

— В чем помочь? Джен.

— А?

Растерянный взгляд поднялся на сидящего напротив якудзу.

— Господин Такешо согласился на мою просьбу. Он согласился сам не рассказывать Мэтью о том, что я осталась в семье в качестве его преемника, в качестве оябуна. Он согласился на то, чтобы для Мэтью ты был человеком который справлялся в его отсутствие.

— Такешо будет лгать Мэтью?

Бровь якудзы изогнулась в удивлении.

— Нет, нет, ни кто не будет врать. В случае если Мэтью спрашивает о том, кто следил за всем, то ответят «Стив принимал участие в поддержании спокойствия и порядка».

Она закусила губу.

— Ведь в этих словах нет лжи, ты действительно занимаешь всем этим.

— Джен, я очень надеюсь, что у него будет все в порядке с его восприятием, с памятью и со всеми вытекающими, но в таким случае, он будет понимать, что кто-то должен был занимать его место. Ты же и сама знаешь, что во главе всегда кто-то стоит.

— Сыграй эту роль, помоги мне, пожалуйста. Я прошу лишь на время по возможности уходить от ответа если будет задан вопрос. Хорошо?

— Дженнис, я дал тебе слово как своему оябуну, что не расскажу сам про все происходящее. Поэтому можешь быть уверенной в моей преданности.

— Спасибо.

Вновь закусив губу, Джен осмотрела кабинет.

— Меня немного напрягает тут находится, место с двоякими воспоминаниями.

Отводя взгляд от якудзы, Дженнис сидя в удобном широком кресле осматривала кабинет Мэтью, в котором она когда то находилась. Потирая ладонь с небольшим шрамом, в воспоминаниях отражались моменты, когда холодное лезвие скользило по руке, как она стояла на коленях и просила прощения за свой поступок. Сейчас ей начинало казаться, что он поступал правильно, что за любую провинность и не повиновение действительно нужно расплачиваться. В мыслях отпечатался момент, когда он легко её подхватил и усадил на этот же стол, когда он сжимал ее руку и вплотную подходил ближе.

— Этот тон… уххх…

Тихо прошептала Джен все еще витая в облаках.

— Не расслышал.

— М?

— Стив, а действие этого препарата, что тогда был в чае…

— Тарцион.

— Да, он, как долго держится его действие?

Прикусив губу, шатенка взглянула на якудзу, ожидая услышать подходящий для нее ответ.

— Час, максимум два. Он конечно классный, но эффект быстро проходит.

— А… Поняла, хорошо.

— А что, хотела еще попробовать? Думаю от полной дозы ты будешь не только задаваться вопросом «возьмут ли тебя в порноиндустрию»?

Усмехаясь подкалывал Стив, чуть разбавляя напряженный до этого разговор.

— О Боги, пожалуйста, забудь, мне так стыдно. Мне вообще кажется, что ты и Элис знаете те вещи, о которых даже мне стыдно про себя говорить.

— Ну… По правде, да, я знаю про тебя почти все, но это моя работа, которую я продолжаю выполнять хорошо.

Якудза поднимался с места и брал в руки несколько папок с подписанными документами.

— И он не такой гавнюк, как ты о нем думаешь, поэтому если тебе больно или неприятно скажи сразу.

Стив подмигнул и усмехнулся.

— Боже…

Дженнис от волны стыда прикрыла ладонями лицо, пытаясь избежать зрительного контакта с мужчиной.

— Я минут через сорок заеду за тобой, подожди меня тут, хорошо?

Смотря на наручные часы, а после на девушку, Стив выходил из кабинете аккуратно прикрывая за собой дверь.

Джен казалось, что она слышит как кровь бежит по венам, а возможный стыд или жар окутывает ее тело.

— Глупое чувство, почему именно эти воспоминания привели меня к такому странному состоянию. Почему?

Четыре дня спустя. Больница.

Сознание возвращалось с невероятным трудом. Состояние можно было назвать «пьяным», это ощущение исчезало с каждым днем когда якудза возвращался в сознание и пытался оглядывать окружающее его пространство.

— Доброе утро.

Доктор вошедший в палату вновь осматривал мужчину. По стандартной схеме, он изучал бумажные документы и диаграммы, проверял реакцию зрачка и состояние крови.

— С каждым днем состояние все лучше и лучше.

Он улыбнулся.

Нажав на небольшой пульт, доктор приподнимал на несколько сантиметров постель, давая возможность пациенту немного изменить свое положение.

Больше недели Мэтью приходил в себя, но все еще его разум был затуманен, а сил в организме на какое либо движение не было.

Несколько раз за последние дни он пытался что то сказать, но слабость не позволяла этого сделать.

— Мы вводим немного больше витаминов, так как потребление организма на данном этапе очень большая.

На капельнице он прокрутил пару колесиков и капли начали падать быстрее.

— К… то.

Тихий шепот был единственным возможным звуком исходящим от якудзы.

— Что-что?

Немного приклонившись к мужчине, врач пытался разобрать слова.

— …то… кто.

— Я мистер Уилсон, ваш лечащий врач. Сейчас вам нужно больше отдыхать для выздоровления и постараться не тратить силы на разговоры. Через несколько дней, надеюсь, у вас появится немного больше возможностей для разговора. И тогда мы сможем с вам узнать друг друга.

— Гол… голова… кург… кругом…

Вновь прикрывая глаза шептал якудза.

— Такое состояние вызывает сама седация и тяжелые лекарства. Вы сейчас чувствуете состояние, схожее с пьяным. Это состояние будет проходить с каждым днем, поэтому вам лучше отдыхать.

Доктор Уилсон сделал еще несколько замеров, а после встретившись с мед братом в палате дал ему необходимые указания.

Мужчина кивал и вновь, как и каждый день начинал проделывать массаж и разминку его тела, для поддержания мышц и поддержания их в тонусе.

— С вами должен был связаться врач из Японской больницы. Вам удалось пообщаться?

Стив задавал волнующие его вопросы доктору.

— Да, конечно. Я передаю все необходимы данные по состоянию господина Мэтью.

— Как обстоят дела? Есть какие то прогнозы? Что известно касательно выздоровления, касательно его памяти?

— Стив, — Уилсон положил локти на стол и легко выдохнул, — я наблюдаю хорошую тенденцию его состояния. Он сильный мужчина, который все же борется за свою жизнь, но вы должны понимать, что после таких травм быстрого восстановления не может быть. Сейчас мы приводим его в чувства, после нам нужно будет попробовать с ним поговорить и понять, не нарушены какие либо отделы мозга отвечающие за память. По диаграммам нет никаких серьёзных замечаний, поэтому мы рассчитываем на хороший исход.

— Хорошо, понимаю. Расскажите мне какое необходимо время для восстановления его организма и вообще в целом.

— Ну, три месяца — активная реабилитация, после полугода и года идет уже восстановление на том уровне в котором человек находился изначально, в последующие года процесс происходит более пассивно, необходимо поддерживать организм в здоровом состоянии.

Выдох.

— Если в течении последующих недель, я смогу наблюдать такую же хорошую тенденцию в его организме и у него не выявится никаких трудностей в восприятии и памяти, то я смогу посодействовать в том чтобы господина Барнса все же перенаправили в японскую клинику о которой я общался с доктором Сато.

— Я вас понял. Тогда посещать его возможно после некоторого времени?

— У него сейчас стресс и непонимание, поэтому лучше ограничится в этом моменте на некоторое время.

— Спасибо, рассчитываю на вас.

Поднимаясь с места Стив вновь смотрел на наручные часы.

— С вами свяжется мой человек, предоставьте ему необходимую информацию и банковские реквизиты.

— О, да-да, хорошо, но пока рано еще, мы не до конца провели лечение…

— Если я говорю про это, значит сделайте. До скорой встречи.

Кинув взгляд на доктора, Стив поправил пиджак и одернув его выходил из кабинете спокойно прикрывая за собой дверь.

Неделя спустя

— Я смотрю у вас даже румянец появляется на лице.

Сидя на высоком стуле у койки, Уилсон просматривал врачебные документы с новыми диаграммами и анализами. Прогресс в данных действительно радовал и доктор усмехнулся.

Откладывая папку на тумбу у кровати, он доставал небольшой фонарик и привстав наклонился ближе к мужчине. Назальная канюля еще была под его носом, а от трубки в горле остались лишь воспоминания и перевязанный бинт на шее.

Койка была установлена в положении, где якудза мог быть немного приподнят.

Несколько раз посветив на зрачки фонариком, доктор отключил его и вновь присел на стул, беря в руки уже небольшой блокнотик и ручку. Внимание прошлось по списку данных и сделав легкий вдох доктор посмотрел на пациента.

Барнс с усталостью в глазах смотрел вперед, а после первых вопросов медленно поворачивал голову в сторону Уилсона.

— Как вас зовут?

— Мэтью.

Тихий, еще полностью не восстановившийся голос пролетел в помещении.

— Мэтью Барнс если быть точнее.

В открытом списке Уилсон отмечал правильность ответа якудзы.

— Мэтью, есть у вас сёстры или братья?

Ручка вновь остановилась возле необходимого ответа, который несколько дней назад заполнял Стив.

— Нет, я единственный ребенок в семье.

Галочка.

— Как зову ваших родителей?

Легко облизав языком сухую губу, Мэтью выдохнул.

— Родители…

Выдох. Молчание. Взгляд скользнул в сторону окна и легкой белой шторки, которая кое как прикрывала вид на соседнее крыло больницы и надпись названия.

— Мэтью…

Тихо, но немного взволнованно проговорил Уилсон.

— Да…

Внимание вновь вернулось к доктору сидевшему у кровать.

— Такешо Ёсида, Нэтсуми Ёсида. Мое японское имя Макото. У меня, — тихий, трудный выдох, — у меня нет сестер и братьев, я являюсь единственным… я единственный усыновленный ребенок.

С трудом он склонил немного шею, а после вновь выровняв голову посмотрел на доктора.

— Полагаю, я пролежал тут не два и не три дня, да?

Брови хмурились от легкий боли в руке, но взгляд не сходил с врача.

— Почему вы так решили?

— Потому, что я помню о случившемся, о взрыве, о боли, о…

— О чем? Что вас беспокоит?

Уилсон не отмечал более необходимые ответы или вопросы, он понимал, что с данным фрагментом памяти у мужчины все в порядке. Но его нахмуренные брови немного насторожили его.

— Ежевика…

— Что? Ежевика?

Немного растерянно Уилсон смотрел на якудзу, а после на список в его блокноте. Ни один из вопросов и ответов не имел отношения к ягоде. Немного взволновавшись, он прокручивал в голове моменты того, что все же в голове могли быть какие то нарушения, что он мог заменять воспоминания или моменты жизни, одни слова на другие.

— Ежевика…

Вновь тяжелый выдох со стороны Мэтью.

— Дженнис, она вышла из машины, — слегка пошевелившись он нахмурил брови, — у нее аллергия на ежевику, с ней все нормально?

Вновь дискомфорт прошел по телу и якудза поморщился.