Расцветающая мечта любви

Глава десятая. ШКОЛА

Марти очень устала. Когда они подъехали к дому, она оставила лошадей на попечение Кларка. Он вопросительно посмотрел на нее, помогая выйти из коляски, но ничего не спросил.

– Позже, – прошептала она ему, и он кивнул.

Три девочки собрали пакеты и понесли их к дому.

– Когда вы будете клеить обои? – спросила Эмми Джо. – Я вам помогу.

– Дедушка этим займется, – крикнула Марти вслед девочкам. – Думаю, он попросит Клэра помочь, если потребуется.

– Ну вот, – проворчала Эмми Джо через плечо, – а было бы так весело, если бы мы втроем этим занялись!

– Занялись, – ровным голосом, без раздражения поправила Марти.

– Дедушка будет клеить обои завтра, – сказала она, когда вошла в кухню и присоединилась к девочкам.

Она ни в коем случае не собиралась разрешать трем маленьким девочкам – по крайней мере, этим трем девочкам – по уши измазаться в обойном клее.

– А как насчет занавесок? – спросила Эмми Джо, и ее веснушчатое лицо сморщилось от ожидания.

– Я сошью занавески и покрывало, – заявила Марти.

– Значит, нам ничего не нужно делать? – недовольно поинтересовалась Эмми Джо.

– Но вы же выбрали обои и ткань, – напомнила ей Марти.

«И это было просто ужасно!» – хотелось ей добавить.

Белинде понравились светлые пастельные оттенки, но она, к счастью, говорила мало. Эмми Джо громогласно выступала в защиту «полных жизни» цветов. Мелисса не отступала и настаивала на том, чтобы купить ткань в сине-белую клетку.

А обои выглядели так: крохотные синие цветочки в вертикальных полосках на белом фоне. Для того чтобы освежить комнату, они предусмотрели яркие пятна: голубые подушки, надставки для занавесок и банты.

Марти выбрала бы другое. Комната в сине-белых тонах казалась ей немного скучной. Но она не пыталась заставить внучку передумать. Она пообещала девочке, что та сможет выбирать сама, и сдержала свое обещание.

– Я буду работать на кухне, пока ты шьешь, – предложила Мелисса, и Марти одобрительно кивнула.

– И все-таки мне бы хотелось, чтобы мы тоже поработали в той комнате, – проворчала Эмми Джо.

– Прекрасно, – вздохнула Марти. – Когда дедушка закончит клеить обои, вы помоете пол и передвинете мебель.

На лице Эмми Джо выразилось отвращение, и Марти добавила:

– Может, Мелисса захочет поставить мебель по-новому? Но Эмми Джо была не в том настроении, чтобы ее было легко развеселить. Впрочем, ее упорство быстро сменилось смирением, когда Марти твердо и решительно показала, что не собирается сдаваться. Эмми Джо давно научилась различать, когда бабушка говорит серьезно, а когда с ней можно поспорить. Значит, девочки должны убрать в комнате и помочь Мелиссе переехать туда, когда ремонт будет закончен.

– Конечно, мы так и сделаем! – заявила Белинда. – Будет весело. Мы поставим мебель так, как нравится Мелиссе.

Марти наблюдала за Эмми Джо, когда та оглядывалась по сторонам. Выражение ее лица, словно говорившее: «Ничего не остается, как выполнять указание», сменялось на: «По жалуй, все не так уж плохо!» Марти вздохнула, затем улыбнулась и покачала головой.

Обои наклеили, занавески и покрывало сшили, а маленькие подушки набили старым ненужным тряпьем. Девочки начали убирать в комнате, а Марти заканчивала шитье.

Мелисса установила гладильную доску и тщательно выгладила новые занавески, рюшечка к рюшечке. Белинда мыла пол, а Эмми Джо вытирала пыль с мебели, хотя в основном она раздавала приказы, а также взволнованно восклицала изза каждого пустяка.

Кровать и шкаф с помощью Клэра, который пришел посмотреть, как продвигается работа, переставили снова в комнату. Он похвалил новую обстановку и оставил девочек наводить лоск. Все, к большому облегчению Марти, согласились, что кровать должна стоять у окна, а новые занавески висеть рядом с изголовьем. Шкаф прекрасно встал у северной стены, а стол, который сделал Кларк, поставили в углу, рядом с книжными полками.

В конце недели новая обитательница переселилась в свою комнату. Белинда говорила матери, что ей совсем не хочется, чтобы Мелисса переезжала, но их разделял только коридор, и она понимала, что намного лучше, если у каждой будет собственная комната. По ее словам, ей нравилось время от времени оставаться одной, и она бы быстро устала в постоянной компании.

Когда все было готово, Марти пришлось признать, что Мелисса сделала прекрасный выбор. Клетчатые занавески и ярко-голубая отделка прекрасно сочетались со светлыми обоями. Полки с книгами сделали комнату более веселой и уютной, а разбросанные на полу яркие коврики придавали ей теплый и привлекательный вид. Она казалась полной света и воздуха.

В субботу вечером, укладываясь спать, Марти устало вздохнула. Она была довольна, что позволила Мелиссе самостоятельно выбрать цвета. Но еще больше она радовалась тому, что в ближайшем будущем это не повторится. Она очень устала, оттого что девочки постоянно бегали по дому и спрашивали ее, готовы ли занавески и покрывало. И хотя они очень энергично работали на кухне, Марти предпочитала готовить сама. Ей пришлось переделать кое-что из того, что торопливо состряпали девочки. Поэтому она чувствовала облегчение: все закончилось, и она может растянуться под теплым одеялом и насладиться тем, что усталость после напряженной недели постепенно проходит.

Пройдет всего одна неделя, и все дети, кроме маленького Дэка, опять пойдут в школу, а ее жизнь станет спокойнее, напомнила себе Марти. Она и радовалась этому, и огорчалась. Годы летят так быстро! Не успеет она оглянуться, как Белинда тоже вырастет и заживет собственной жизнью. «Ког да это случится, в старом доме будет очень одиноко», – грустно подумала Марти. Она вспомнила о том, как бурно и оживленно проходили последние дни, и поняла, что такого не выдержала бы. С другой стороны, она еще не готова зажить спокойной жизнью, в которой ровным счетом ничего не происходит.

В первый день занятий шума, гама и суеты было столько, сколько в ту неделю, когда они ремонтировали комнату Мелиссы. Мелисса и Белинда очень переживали из-за нарядов и причесок. Мелисса перемерила три платья и наконец остановилась на бледно-желтом с голубыми цветами. Белинда предпочла розовое с рисунком. Они перепробовали несколько причесок, но в конце концов обе остановились на собранные волосы в привычный хвостик. Они бегали из одной комнаты в другую, восклицали, сходили с ума, и Марти почувствовала, что умрет, если они сейчас же не выйдут за дверь.

Эмми Джо надела новое ярко-зеленое платье. Она пришла за ними в дом, и они втроем отправились в школу. Все девочки выглядели очень женственно, привлекательно и, как ни странно, спокойно, тогда как у Марти по-прежнему кружилась голова. Она вздохнула, увидев, что они присоединились к младшим братьям Эмми Джо и затем все впятером пошагали по длинной дороге, которая вела к деревенской школе.

Марти стояла у окна в кухне, но даже оттуда она слышала их оживленные голоса. В первый день занятий всегда так.

И в конце дня тоже: дети приходили домой, и им не терпелось рассказать Марти, Кларку и всем, кто был готов их слушать, о том, что произошло в «первый день». Но после этого, как подсказывал опыт, родные могли считать, что им повезло, если им хоть что-то рассказывали.

Марти отвернулась от окна, налила себе чашку кофе и устало опустилась на стул. Открылась дверь, и Кларк осторожно просунул голову, заглядывая внутрь.

– Уже безопасно выходить? – спросил он.

Марти улыбнулась:

– Они все ушли, если ты это имеешь в виду.

– Да, здорово они расшумелись! Я с трудом выношу этот гомон. Наверное, старею.

Кларк вошел в кухню и бросил в угол поношенную кепку:

– А кофе в кофейнике остался? Марти посмотрела на Кларка, а затем перевела глаза на кепку на полу. Она ничего не сказала, но Кларк понял, что означает ее взгляд:

– Не имеет смысла вешать ее на крючок. Я скоро пойду обратно.

Марти собиралась встать со стула, чтобы приготовить мужу кофе, но он остановил ее, мягко коснувшись руки, и она вновь откинулась на спинку. Кларк взял кружку, из которой пил за завтраком, подошел к плите, где пыхтел кофейник, и налил себе темной горячей жидкости. После этого он сел напротив Марти.

– Как ты справляешься? – шутливо спросил он.

Марти уловила в его вопросе искреннюю тревогу. Она улыбнулась:

– По-моему, неплохо, хотя, конечно, сдерживалась с трудом.

– Я помню, что первый день школьного года всегда вызывает кучу волнений. Но не кажется ли тебе, что в этот раз они как будто слетели с катушек? – Похоже... а может, мы просто забыли, как это было раньше. Я не знаю. – Марти прихлебнула кофе. – Наверное, присутствие Мелиссы сыграло свою роль. Девочкам не терпится познакомить ее со школьными приятелями. Кроме того, они разволновались из-за того, что к ним приехала новая учительница. Они всегда немного не в себе, пока не узнают новую учительницу поближе.

– Мне она показалась доброй женщиной, – заметил Кларк.

– Вот и прекрасно, – ответила Марти. – Очень важно, чтобы у детей была хорошая учительница.

Марти допила кофе, но осталась сидеть на стуле. Она продолжала беседовать с мужем, пока тот допивал свой кофе.

– Ну что, может, отдохнешь немного? – спросил Кларк.

Марти огляделась по сторонам: стол уставлен немытыми тарелками, в кухне грязно из-за того, что она все утро готовила завтрак и заворачивала для детей сандвичи. Она промолчала. Кларк сам все видел. Что тут скажешь? – Во всяком случае, теперь будет спокойнее, – утешил он.

– Через день-другой они угомонятся, – согласилась Марти. – Так всегда бывает. Вскоре все пойдет по-старому, и мы даже станем жаловаться на скуку.

Кларк кивнул.

– Если бы я была на твоем месте, – продолжала Марти, – я бы постаралась к концу школьного дня уйти куданибудь подальше. Обычно по возвращении из школы дети шумят еще сильнее, чем перед уходом: им не терпится пересказать каждую мелочь, которая произошла в первый день:

кто что сделал, куда пошел, что нашел, начиная с первого дня каникул и до последнего.

Марти замолчала и с хитринкой во взоре добавила:

– Или ты хочешь присутствовать при этом, чтобы ничего не пропустить? Кларк рассмеялся.

– Спасибо за приглашение, – сказал он, поставив пустую кружку на стол. – Но нет, пожалуй: мне нужно идти на дальнее поле.

Марти неохотно поднялась с удобного стула и начала собирать тарелки.

– А ты как же? – спросил ее Кларк. – Как ты выдержишь это безумие? – Скажи, а на том дальнем поле нет каких-нибудь камней? Я могла бы их собрать, – предложила Марти.

Кларк опять рассмеялся и встал, чтобы забрать кепку, лежащую в углу.

– Ничего, как-нибудь справимся, – уверенно заявил он, – всегда справлялись.

Марти понимала, что он прав. Она вспомнила, что нужно быстрее убрать тарелки. И еще испечь печенье. Кроме того, ее ждет куча грязного белья.

– Пожалуй, я поищу такую работу, чтобы малыши могли мне помочь, – сказал Кларк. – У меня такое чувство, что маленькому Дэку этот день покажется ужасно длинным.

Теперь улыбнулась Марти. Да, верно, Дэку будет тяжело дождаться братьев. И Кларк нашел прекрасный предлог, чтобы приятно провести время с внуком.

Несмотря на мрачные предположения, которые она высказала в разговоре с Кларком, Марти заметила, что, по мере того как стрелки часов подползали к часу, когда дети должны вернуться из школы, ее ожидание усиливалось. Она несколько раз подходила к окну и выглядывала из него. Наконец Марти услышала лай собак и поняла, что скоро дети ворвутся в дверь.

Она поставила на стол стаканы и налила туда молоко. Как знать, сколько малышей зайдет к ним в большой дом! Она понимала, что детям Кейт тоже не терпится рассказать бабушке о прошедшем дне.

Марти услышала радостный возглас Дэка. Он с восторгом приветствовал вернувшихся братьев и сестер.

Эмми Джо первой вошла в дверь кухни, ведя за собой Белинду и Мелиссу. Мальчики направились к бревенчатой избушке.

– Бабушка! – воскликнула Эмми Джо. – Угадай, что произошло сегодня в школе!

– Может, вы просто расскажете? – попросила Марти, снимая сахарные печенья с противня, на котором они охлаждались, и выкладывая в тарелку.

– У нас новая учительница!

Марти посмотрела на девочек.

– Но мы уже слышали об этом, – заметила она. – Последние несколько дней мы только о ней и говорили. Дедушка помог ей перебраться в новый дом.

Новой учительницей была недавно овдовевшая леди из соседнего городка, которая была счастлива получить работу. Она переехала в учительский домик, как только ее заверили, что ее берут на это место, и Кларк был одним из тех, кто приехал в фургоне, чтобы помочь ей перевезти вещи.

Девочки переглянулись и захихикали в ладошки. Марти не понимала, что в этом такого веселого.

– Да, ты рассказывала нам об учительнице, – объяснила Белинда, – но мы ничего не слышали о ее семье.

– А у нее есть семья? Надо же. Мне казалось, она живет одна. Когда ваш дедушка был у нее...

– Верно, – быстро вставила Белинда, – просто ее дети в то время находились у ее родителей или сестры – что-то в этом роде.

Девочки опять переглянулись, весело пересмеиваясь.

– Ну и что из того, что у нее есть семья? – простодушно спросила Марти.

Из-за этого девчонки расхохотались еще громче.

Эмми Джо первая успокоилась и выкрикнула:

– У нее сын!

– Сын? – Марти посмотрела на развеселившихся детей.

Даже Мелисса вела себя, как глупая школьница. А она полагала, что она куда спокойнее своих младших родственниц.

– И что, у этого мальчика три уха и один глаз, или чтонибудь в этом роде? – спросила Марти.

Девочки дружно застонали. Марти терялась в догадках:

как это понимать? – Ах, не-е-ет, – протянула Эмми Джо. – Он... он...

в общем, он полон жизни!

– Не глупи, Эмми Джо, – упрекнула подругу Белинда. – К мальчикам это выражение не относится.

– Ну, тогда он... он... – снова начала Эмми Джо, но Мелисса ее перебила.

– Божественный! – закончила она с театральным вздохом.

Девочки снова захихикали. Марти начинала смекать, в чем тут дело, и вздохнула еще глубже, чем Мелисса. Что она будет делать, если три девочки-подростка влюбятся в одного мальчика? – Мама, он тебе понравится, – заверила Белинда и повернула стул, чтобы посмотреть на Марти. – Он такой высокий, у него прекрасные манеры, и он...

– Божественный, – повторила Мелисса.

Они снова застонали и завздыхали, а потом дружно рассмеялись.

– Ну что ж, я вижу, этот мальчик произвел на вас сильное впечатление, – решилась Марти. – Надеюсь, его мать так же достойно проявит себя в роли учительницы. Вы до сих пор и слова не сказали о том, понравилась ли она вам.

Наступила пауза.

– Она хорошая, – заговорила Белинда, – и Джексон относится к ней так...

– Хорошо, – вставила Мелисса.

– Да, хорошо.

Похоже, «хорошо» – это все, что Марти услышит о новой учительнице.

Эмми Джо потянулась за печеньем:

– Он даже с младшими братьями хорошо обращается.

Марти подумала, что в глазах Эмми Джо «хорошее» обращение с младшими братьями и впрямь великое достоинство.

– У него есть братья? – спросила Марти.

– Двое. И он никогда с ними не дерется, а они обращаются к нему, если им нужна помощь в домашнем задании.

– А сколько им лет? – поинтересовалась Марти.

– Один учится в первом классе, а второй – в четвертом.

И они очень любят Джексона, это видно по тому, как...

Марти надоело, что ответы на все вопросы содержали упоминание о Джексоне.

– И что, больше в школе ничего не происходило? Или на вас произвел впечатление только Джексон? Мелисса шагнула прочь от стула и подошла к Марти.

– Ах, бабушка, – воскликнула она, – он такой милый! Он высокий, у него широкие плечи, светлые волосы и ямочка на подбородке. И он очень умный! Ему осталось учиться один год, потому что мать научила его почти всему, что знала. А потом он хочет продолжить учебу и получить профессию, чтобы работать в банке или что-нибудь в этом роде. То есть, конечно, если они смогут это себе позволить. Ты знаешь: его отец умер от чахотки, денег у них не очень много, и потому, возможно, ему придется работать, а не учиться. Ему всего шестнадцать, но он такой сильный, а значит, легко найдет работу, но он...

– Эй! – воскликнула Марти, поднимая руку. Мелисса замерла на середине предложения.

Секунду все молчали. Марти оглядела кухню, где стояли три девочки. Она заговорила первой:

– Уверена, он хороший мальчик, но в школе непременно происходило что-то еще, что привлекло ваше внимание.

Девочки смотрели на нее, словно не понимая. Наконец Белинду осенило. Ее лицо просветлело.

– Я пригласила учительницу и ее семью на ужин, – сообщила она Марти.

– На ужин? – Марти резко повернулась к ней. – На ужин? – Нет, не сегодня, – быстро исправилась Белинда. – Когда-нибудь.

Марти ничего не сказала. Она была изумлена.

– Ты же всегда приглашала учительниц... ну, раньше, – добавила Белинда, – вот я и решила ей сказать.

– Понятно, – сказала Марти и отвернулась, чтобы положить еще одно полено в печку. – Надеюсь, что вы постараетесь, чтобы не только Джексон, но и учительница и двое ее младших сыновей почувствовали себя в школе как дома, – заметила она.

Девочки едва заметно кивнули.

– И еще надеюсь, что вы будете вести себя, как положено леди. Вы помните, чему вас учили? – продолжила Марти, внимательно оглядывая девочек.

Они украдкой переглянулись.

– В школе вы должны слушать, что говорит учительница.

Три пары глаз серьезно смотрели на нее. Она решила, что увещеваний достаточно.

– А как прошел твой первый день в новой школе, Мелисса? – Мне все понравилось, – вежливо ответила девочка.

– Одноклассники помогли тебе освоиться? – О да! – воскликнула Мелисса, энергично кивая головой.

– Хорошо. Они тебе понравились? Девочки опять захихикали. Марти поняла, что ей не следовало задавать этот вопрос.

– Значит, вам всем понравился этот Джексон? Подружки не стали кивать, но по их глазам было понятно, что так оно и есть.

– И мы ему тоже понравились, – заметила Эмми Джо.

– Вы все? Девочки кивнули.

– Ну что ж, – ровно произнесла Марти и, подложив в огонь поленьев, отряхнула с рук стружки, – не вижу в этом ничего худого. Ни одному из моих знакомых парней не справиться с тремя девицами разом. Пока этот Джексон не выберет одну из вас, беспокоиться не о чем.

Девочки переглянулись. На их лицах отразился невысказанный вопрос: Марти разговаривает с ними или сама с собой? Они не знали. Но вопрос их встревожил: будет ли Джексон дружить с ними троими или «выберет» одну из них? Если так, то кого? И что будет с теми, кем он пренебрежет? Они повернулись к стаканам с молоком с посерьезневшими лицами.

– Ладно, быстрее пейте молоко и ешьте печенье, – подбодрила их Марти. – Вам нужно переодеться, чтобы заняться домашней работой. Эмми Джо, я уверена: мама давно ждет тебя дома.

Сказав это, Марти повернулась к кухонному столу и начала готовить ужин. Разговоры подождут, а она предчувствовала, что в ближайшее время их будет немало.