Расцветающая мечта любви

Глава двадцать вторая. НАПРЯЖЕНИЕ

Белинда сразу узнала парня и потому предположила, что он тоже понял, кто она такая. Но, разумеется, он этого и не подозревал. Все время после несчастного случая, пока она была с ним, он не приходил в сознание. Белинда заметила, что его глаза погрустнели. Он недоуменно смотрел на нее.

Он приоткрыл рот, словно собираясь заговорить, но затем поджал губы и отвернулся.

Парень не выбежал из дома, как она боялась. Он схватился за край стола, и костяшки его пальцев побелели. Его лицо побледнело еще сильнее, чем когда он склонился над ней на дороге. Белинда хотела что-то сказать, хотя бы что-нибудь, но не могла ничего придумать.

В кухню вошел Кларк, и его появление помогло снизить напряжение. Он, понятное дело, не подозревал о том, что произошло, и потому просто повесил пальто на крючок и подошел к столу.

– Похоже, весна не за горами, – добродушно заметил он, как полагается хорошему соседу. – Дни становятся длиннее, и воздух потеплел. Вот будет здорово, когда и погода наладится! Я уже по горло сыт зимой.

Сидящие за столом промолчали. Марти поставила перед подростками сандвичи и молоко. Белинда осторожно посмотрела на мальчика. Станет ли он есть? Она боялась, что он откажется. Но нет, он вежливо пробормотал слова благодарности и взял сандвич.

– Как идут дела с рубкой дров? – спросил Кларк мальчика.

Тот поднял глаза от тарелки и посмотрел на Кларка.

– Прекрасно, – ответил он, но ничего к этому не добавил.

– Я очень рада, что твоя мама приходила к нам шить, – вставила Марти. – С ней приятно иметь дело.

Мальчик кивнул. Кларк подвинул стул и тоже сел за стол.

Белинда молчала. У нее было тяжело на сердце. Она не могла объяснить, что случилось, но ей было не по себе. Задеты ее чувства, и это куда болезненнее, чем ушибы и синяки, которые она набила во время падения. Что-то пошло не так. Она надеялась, что этот парень свыкнется с мыслью, что у него больше нет одной руки, научится обходиться без нее, поймет тех людей, которым пришлось ее отрезать, чтобы спасти ему жизнь. Но, судя по мрачной туче в его глазах и нахмуренным бровям, это вовсе не так.

«Неужели он до сих пор гневается на Люка изза того, что тот сделал ему операцию? – думала Белинда. – Видимо, так». Ее мать что-то сказала, и все посмотрели на нее. Белинда поняла, что вопрос был адресован ей.

– Прости, что? – ответила она, тихонько встряхнув головой.

– Ты не поранилась? – повторила Марти и подошла к девочке, чтобы потрогать ее лоб.

– Нет-нет, все хорошо, правда, – поспешно ответила Белинда.

На секунду в глазах мальчика появилось беспокойство, но оно тут же исчезло, сменившись ожесточением.

– Все хорошо, – повторила Белинда, – просто задумалась.

Вот и все.

– Я спросила, как чувствует себя малышка.

– Мэнди? – Так ее зовут? – Да. Мэнди...

Вдруг Белинда поняла, что забыла ее фамилию. Она запаниковала. Может, она и впрямь что-то повредила? Или головой ударилась? Но тут она вспомнила.

– Уиллис, – уверенно произнесла она, испытывая большое облегчение. – Мэнди Уиллис.

Марти вопросительно взглянула на нее. Белинда заторопилась:

– Она... она...

Девушка хотела сказать, что малышка чувствует себя хорошо, но вместо этого призналась:

– Она сильно обожглась. Люк боится, что начнется заражение. Мы опять к ним поедем во вторник.

Марти обеспокоенно нахмурилась.

– Ожоги – страшная вещь, – заметила она. – Особенно если речь идет о ребенке.

Белинда кивнула.

– Ты ничего не ешь, – упрекнула ее Марти. – Ужинать не стала, а теперь...

– Просто я не голодна, – сказала девочка и отодвинула тарелку.

– Тебе нужно... – начала Марти, но ее перебил Кларк.

– Может, ей лучше не набивать сейчас желудок? Марти убрала тарелку.

– Так что вы делали? – спросила она.

Белинда непонимающе взглянула на мать.

– Ты помогла брату? – О! Я... я держала Мэнди, пока Люк снимал старую повязку и... потом я... следила за тем, как она спит, чтобы убедиться в том, что с ней все в порядке... и все такое.

Пока они говорили, мальчик, не отводя глаз, смотрел на ее лицо. Она не понимала, что значит выражение его глаз, и ей не очень хотелось это узнать. Может, он ненавидит ее за то, что она имела косвенное отношение к его трагедии? Белинде хотелось убежать в свою комнату. Тогда он уйдет домой.

– Пожалуй, хватит говорить о медицине, – заметил Кларк, и Белинда с облегчением вздохнула.

Кларк медленно, задумчиво опустил руку, чтобы потрогать больную ногу. Он словно не замечал, что делает, в отличие от гостя. «Неужели его нога до сих пор болит? – подумал мальчик. – Может, нога горит огнем, как будто она еще на ме сте, хоть и сильно изранена? Правда ли, что боль никогда не прекратится? Это называется „фантомные боли“. Ну, фантомные или нет, они очень сильные». Мальчик поморщился, вспомнив о них.

– По-моему, я забыл спросить, как тебя зовут, – заметил Кларк. – Мы так и не представились друг другу. Меня зовут Кларк Дэвис, это моя жена Марти и младшая дочь Белинда. Но с ней ты уже знаком.

«Нет. Не знаком. Не совсем», – подумал мальчик в ответ на слова Кларка. Он пробормотал, что очень рад знакомству.

Когда ему представили Белинду, его глаза сверкнули, встретившись с ее глазами, но отчуждение между ними не исчезло.

– А тебя как зовут? – поинтересовался Кларк.

– Дрю. Дрю Симпсон. На самом деле меня назвали Эндрю, но все зовут меня Дрю.

Белинда повторила про себя его имя: «Дрю». Имя ему подходит.

– Ну что ж, Дрю, мы рады, что наконец познакомились.

Спасибо, что позаботился о Белинде.

– Это моя вина...

– Ты здесь ни при чем, – перебил его Кларк. – Глупая лошадь ужасно пуглива. Даже не знаю, как приучить Коппера к выстрелам. Он всегда таким был. Ну ладно, просто будем внимательнее за ним следить, вот и все.

Дрю допил молоко и доел сандвич. Марти предложила ему песочного пирога, но он вежливо отказался.

– Мне пора возвращаться домой, а не то родители начнут беспокоиться, – объяснил он и потянулся за шапкой. – Я и не заметил, что уже темнеет.

Кларк и Марти поблагодарили его и пригласили снова заходить в гости. Дрю не сказал, когда собирается воспользоваться приглашением. На секунду его грустные глаза встретились с глазами Белинды, но он тут же отвернулся. Она хотела поговорить с ним, поблагодарить за доброту, но слова застряли у нее в горле. Дрю ушел, плотно прикрыв за собой дверь.

Марти принялась мыть тарелки. Она сказала:

– По-моему, он прекрасный молодой человек. Надеюсь, он не слишком сильно горюет из-за руки.

Белинда извинилась и вышла. Ей хотелось побыть одной у себя в комнате.

Весну быстро сменило лето, и, когда занятия в школе закончились, Белинда почти все свободное время проводила, сопровождая Люка в поездках по больным. Они очень переживали из-за обожженной руки Мэнди. Был момент, когда Люк даже испугался, что она ее потеряет. Но он боролся, – о, с каким упорством он боролся! И в конце концов рука начала заживать. На руке навсегда останутся уродливые шрамы, но ее сохранили.

Белинда больше не виделась с Дрю, хотя часто вспоминала о мальчике. Наверное, он до сих пор переживает из-за руки.

Его мать каждый день приходила к ним шить. Пролетали дни, недели, и Марти видела, что отчаяние во взгляде этой женщины сменялось смирением, надеждой, обновленной верой в жизнь. Да, семья переживала нелегкие времена, но вскоре они обретут независимое положение. Точнее, они всегда были независимы, но, похоже, скоро займут в обществе то место, которое, как они считали, принадлежит им по праву. Теперь женщина носила новое платье. Видимо, она сама его сшила.

Изменилась даже ее походка: в ней стало больше уверенности, ведь больше ей не приходилось носить заплатанное рубище. Иногда они с Марти даже болтали по-соседски, когда делали небольшие перерывы, чтобы выпить чаю. Они обсуждали погоду, огород, события, происходившие поблизости.

Марти узнала, что у миссис Симпсон двое сыновей, которые никогда не ходили в школу – ни одного дня за всю жизнь.

Однако оба родителя понимали, как важно образование, и учили их всему тому, что знали сами, приносили книги, чтобы те не отставали от ровесников. Марти с удивлением узнала, что мистер Симпсон окончил колледж, а его жена одно время вела занятия по английскому языку для иммигрантов. Марти поняла, почему соседи горделиво отвергали «милостыню».

Хотя Белинда часто виделась с миссис Симпсон, она не спрашивала ее о Дрю. Нельзя сказать, что ее не интересовало, как он поживает. Однако она боялась задавать вопрос, потому что ответ мог оказаться совсем не тем, какой бы ей хотелось услышать. Джексон по-прежнему не оставлял ее в покое. «От него невозможно избавиться!» – жаловалась Белинда матери. Хотя летом занятия не проводились, она каждое воскресенье видела его в церкви, и он вечно слонялся поблизости, чтобы чем-нибудь ей услужить или позвать на веселое собрание. Белинда вела себя вежливо, но твердо, а Джексон словно не понимал намеков.

Мелисса все еще вздыхала, мечтая о том, чтобы Джексон обратил на нее внимание. Другие мальчики с удовольствием ухаживали бы за ней, но она их словно не замечала. «Какие же мы глупые! – размышляла Марти, наблюдая за ними со стороны. – Вечно хотим того, что невозможно получить».

С приходом осени Джексон собрал вещи и уехал в городскую школу. Он надеялся, что у них с Белиндой состоится откровенный разговор, и он спросит ее, будет ли она его ждать, но такая возможность ему так и не предоставилась.

Белинда вечно была занята. Он никогда не встречал девушки, которая так увлечена своей работой. Поэтому уезжал он с тяжелым сердцем, более тяжелым, чем его чемодан. Они разлучаются на целый год, а это очень долго. Белинда так быстро взрослеет! Он всей душой надеялся, что она будет так же увлечена медициной и не станет заглядываться на молодых людей, которые вертятся вокруг нее.

Начался новый школьный год. Марти было не по себе при мысли о том, что Белинда и Мелисса заканчивают учебу. Но когда она наблюдала за тем, как они вместе идут в школу, то радовалась, видя, что они весело болтают. «В этом году бу дет легче, – успокоившись, подумала Марти, – ведь Джек сон в двухстах милях от них! – Она вздохнула и покачала головой: – Бедняга!» Ей было жаль его. Ведь он замечательный молодой человек. Но девочки еще так молоды. У них полно времени, чтобы найти себе женихов. Наверное, Мисси молится о том, чтобы Мелисса ни в кого не влюбилась, пока учится на Востоке. Ей так же не хочется оставлять дочь на Востоке, как Марти не хотелось отпускать Мисси на Запад.

Она снова вздохнула и отвернулась от окна. Ей было страшно подумать о том, что год пролетит слишком быстро.

Марти всего один раз взглянула на Кларка и сразу поняла, что лошади бегут рысью, резвее, чем обычно. Но она не стала спрашивать его об этом. Они возвращались домой в прекрасный июньский день, и он погонял лошадей, а не сдерживал, как обычно. Марти повернулась, любуясь кустами шиповника, которые росли на обочине. Очень красивые цветы, но ее мысли были заняты другим.