Рассвет новой эры

Недобрые вести

Келлендрос вытянулся поудобнее, насколько ему позволяла подземная пещера. Он поигрывал мускулами и слегка подергивал хвостом, словно довольный кот. Проспав почти восемь дней кряду, чтобы восстановить силы, он чувствовал себя готовым к созданию новых синих потомков. Исходный материал должен был прибыть совсем скоро – людское стадо как раз сейчас перегоняли через пустыню навстречу РОКОВОМУ часу. После этого Келлендрос намеревался расширить свое логово, чтобы иметь больше места для Отдыха и новых бараков для возраставшей армии.

Дракон поскреб лапами и радостно заурчал, так что затряслись стены пещеры. Синие потомки, выстроившиеся за его спиной, опасливо взглянули на потолок, откуда из всех щелей посыпался песок. Пол пещеры был покрыт дюймовым слоем мелкого белого песка: как только дракона охватывало волнение, радостное или гневное, он тут же невольно причинял ущерб своему логову.

Скай двинулся к выходу. Настал час понежиться немного на белом сверкавшем песочке. Он вытянется посреди пустыни, поджидая новичков. Еще два или три дня, и, по его расчетам, они должны прибыть. Он продвигался медленно, вытягивая шею, на ходу терся ею о потолок, чтобы унять зуд. Потом он вдруг остановился и недовольно потянул воздух огромными ноздрями.

– Покажись – прогремел дракон, и песок опять посыпался из потолочных щелей.

Ко входу в пещеру, увязая в песке, подошел одинокий людоед-великан. Дракон взмахнул лапой, намереваясь раздавить дерзкого ублюдка, посмевшего осквернить святость его владений, но в последний миг передумал. Что если это посланник племени Сильный Кулак, которому поручили объявить о прибытии людского стада? Пока Келлендрос раздумывал, тело людоеда засветилось и растаяло, а на его месте оказался крошечный земляной колдун.

– Я побывал среди людоедов-великанов, – начал он.

– Выполняя мой приказ, – продолжил за него дракон. – Где мой материал?

Трещина явно нервничал, дракон сразу учуял, что тот испытывает страх. Значит, все прошло не так, как было задумано, и сознание этого вызвало у Келлендроса недовольство.

– Как бы это сказать… – завел колдун.

– Так и скажи, – гневно повелел Скай, теряя терпение оттого, что приходилось вытягивать плохие новости из своего союзника.

– Люди, которых людоеды-великаны взяли в плен… в общем, их спасли.

– Спасли – Громогласное эхо наполнило пещеру, отбросив земляного колдуна на несколько шагов. С потолка опять посыпался песок.

Изо всех сил стараясь выглядеть храбрецом, Трещина рассказал о неожиданном нападении на лагерь и детально описал всю битву, уделив особое внимание седовласому магу, который своими заклинаниями обезвредил и людоедов, и Рыцарей Тьмы.

– Палин Маджере, – прошипел Келлендрос, мигом поняв, о ком идет речь. – Я недооценил его, как и тех, кто с ним рядом. Но я исправлю свою ошибку. Я… заставлю их заплатить за это оскорбление.

– Наверное, среди пленных оказались друзья Палина, – пробормотал земляной колдун. – Полагаю, он счел своим долгом…

– Маджере. – Это имя прогремело как гром в устах дракона. – Братья Китиары. Всю жизнь они несли Китиаре беду. А теперь их родственник стал бедой для меня.

– Но у тебя ведь все еще остались Рыцари Тьмы и бруты, а я найду тебе еще одно племя людоедов великанов…

– Молчать!

Дракон так яростно забил хвостом, что синие потомки прижались к темным стенам пещеры, дабы избежать удара.

– Палина Маджере следует наказать. Необходимо навлечь на него беду, – рассуждал дракон. А лучший способ для этого – причинить вред тем, кого он любит.

– Каков будет твой приказ? – прошептал Трещина.

Я сам займусь Палином Маджере. Это будет моя месть, и она будет сладка. Китиара останется довольна. Земляной колдун тут же исчез в полу пещеры, оставив после себя лишь холмик песка как напоминание о своем перевоплощении.

– Да, я займусь…

Возникшее в воздухе свечение прервало драконовы мечты о мести. Небольшое поначалу ко разрослось до огромного круга, заполнившего пещеру от пола до потолка. В круге замелькали красные искры, которые слились воедино, образовав почти прозрачный образ красной драконицы – причем очень сердитой красной драконицы..

– Малис, – произнес Келлендрос. Гнев его удвоился. Красная драконица до сих пор ни разу не вступала с ним в контакт, а теперь почему-то решила нарушить его уединение.

– Предатель! – огрызнулась Малис. – Ты втайне создал новое существо – раболепное и одновременно сильное. – Образ Малистрикс плевался и шипел, извергая из ноздрей языки пламени, которые извивались, словно змеи. – Синий потомок, как ты его называешь. А мне ничего не сказал!

Образ красной драконицы продолжал, кипя от злости, распекать Ская, который тем временем обдумывал, как ему оправдаться. Слова нашлись сразу, и он мысленно повторял их, дожидаясь паузы в тираде. Он оставался спокойным, так как видение не могло причинить ему вреда. Но он уважал Малистрикс, понимая, что лучше иметь ее в стане своих союзников, а не врагов. Если он вступит в войну с ней, то ему придется отказаться от истинной цели.

– Я требую, чтобы ты ответил, почему хранил свой секрет от меня! – прошипела Малис.

– Мне жаль, что ты так быстро его узнала, промурлыкал Келлендрос. – И жаль, что сочла необходимым шпионить за мной, испортив так тщательно продуманный сюрприз. Мне казалось, мы доверяем друг другу, Малис. Я намеревался представить тебе потомков в качестве своего дара. Я много работал, доводя эти создания до совершенства. Мне хотелось убедиться, что они подходящий подарок для самой могущественной властительницы, которая занимает все мои мысли.

Образ Малис дрогнул.

– Так, говоришь, подарок?

– Драконице, которую я уважаю больше всех на этом свете, – льстиво продолжал Келлендрос. Отчасти он говорил правду. Он действительно восхищался красной драконицей, ее силой и амбициями, ее способностью манипулировать другими драконами и человекоподобными существами в своих владениях. – И хотя я пока недоволен результатом своих трудов, я все-таки поделюсь с тобой секретом… если ты этого хочешь, Малис. Считай, что все мое – твое. Все, что угодно.

Драконица кивнула, принимая льстивое объяснение Келлендроса. Синий дракон знал, что красные драконы любят, когда перед ними пресмыкаются, и Малис не была исключением. Шторм над Ансалоном объяснил, как создается новая особь и что для этого нужно: драконид, человек и слеза дракона. Малис внимательнейшим образом его слушала.

– Значит, ты должен пролить слезу? – В голосе Малис послышалось неподдельное любопытство. – Наверное, это тебе нелегко дается. Я бы просто не сумела. – Образ перестал быть прозрачным, налился ярко-алым цветом высокомерия, а призрачные языки пламени взвились до самого потолка. – Лично я стану использовать кровь для создания своих потомков. Кровь сильнее воды. Вместе с тобой мы создадим целые армии. А когда придет время и мы умножим наши силы, то поделимся этой тайной с остальными правителями. Хотя, конечно, у них никогда не будет столько потомков, сколько у нас, или таких же сильных.

– Как пожелаешь. – Келлендрос отвесил поклон, и образ красной драконицы исчез.

Изрыгая проклятия, синий дракон покинул свое логово и вылез на благодатное солнце. То, что Малис пронюхала о его потомках, явилось непредвиденным осложнением. Впрочем, он понимал, что она все равно узнала бы обо всем, стоило ему послать свою армию на захват какой-нибудь территории или магических предметов. Но то, что она проведала о тайне так рано, было даже к лучшему. Он приподнял синее рыло, на котором появилось подобие ухмылки.

Келлендрос по-прежнему намеревался отсидеться в стороне, пока другие будут делать грязную работу. Пусть внимание людей сосредоточится на Малис, Берилл или на Фросте, что обитают на юге и западе, рассуждал синий дракон.

Он обратил все свое внимание на одинокого синего потомка, голодного и обозленного, сидевшего, как в ловушке, в волшебном сосуде, что находился сейчас на борту зеленого галиота. Сосуд с потомком стоял на столе в тесной каюте под палубой. Темнокожая женщина с коротко стриженными волосами не сводила с него глаз. За ее спиной вышагивала кендерша, бормоча какие-то слова, которых он не мог разобрать. Проклятое стекло заглушало все звуки.

Келлендрос рассматривал обстановку глазами своего создания. Внимательно следя за двумя надсмотрщицами, он обдумывал план. Теперь разрешаю тебе освободиться, – мысленно приказал дракон своему потомку. – Мне больше не нужно, чтобы ты за ними шпионил. Я знаю, где находятся эти люди и что Палин Маджере возвращается на корабль со своими последователями.

Сердце синего потомка забилось чаще.

– Свободен! – вырвалось из его пересохшей глотки.

Потомок замахал крыльями и метнулся вверх, к пробке. Он вонзил когти в мягкий материал, но так и застрял, беспомощно повиснув, слишком ослабев от недостатка еды и питья.

Келлендрос прикрыл веки и прервал контакт с потомком, почувствовав тихую и короткую скорбь по своему детищу, которое уже можно было считать погибшим.

Через несколько часов вернулись виверны, позади них летел Гейл, синий дракон.

– Делать правильно? – спросил большой виверн, неуклюже плюхаясь на раскаленный песок.

Тот, что был поменьше, приземляясь, засыпал морду Келлендроса песком.

– Делать правильно? – вторил он. – Сделано?

Делать теперь что? Делать что-то, где холоднее?

– Делать что-то, где потемнее? – почти взмолился высокий виверн. Он все время переступал с лапы на лапу на ненавистном обжигающем песке.

Келлендрос с рычанием дернул хвостом в сторону пещеры. Стражи переглянулись и тут же заковыляли в темноту, радуясь возможности убраться от пекла и яркого солнца.

Гейл мягко спланировал на песок, приземлившись в нескольких ярдах от Келлендроса. Он был чуть ли не в два раза меньше Шторма над Ансалоном и все же имел внушительный вид его длинные рога закручивались в необычную спираль. Он опустил голову так, чтобы смотреть на Келлендроса снизу вверх.

– Гейл, – прошипел Келлендрос, – я доволен, что ты прилетел.

Маленький синий дракон кивнул.

– По твоему приказу, – отвечал Гейл. – Так будет и впредь, пока дышу.

Келлендрос подозревал, что помощник вовсе не испытывает того раболепия, которое он здесь изображал, но до поры до времени будет служить ему верно. Во время Битвы Драконов Скай не позволил другим драконьим правителям расправиться с Гейлом и сам не сделал этого, хотя мог бы. Он оставил мелкого синего собрата жить. В ответ Гейл присягнул ему на верность, как рыцари клянутся в верности своему господину. Келлендрос доверял ему больше, чем другим.

– У меня к тебе поручение, – начал Скай. Оно не отнимет много времени и, может быть, даже будет приятным. Ты когда-нибудь слышал о Палине Маджере?

Гейл кивнул, и на его синей морде появилась хитрая ухмылка.