Рай: правила выживания

И либо мне пора лечиться от мании величия, либо весь спектакль с моей смертью был рассчитан не на меня, а, всё-таки, на заказчика... И тогда тот, непонятно откуда взявшийся, третий получается совсем уж загадочной фигурой... Клаус прав, по файлам Карвадиса нужно пройтись с экранной лупой.

Жаль, что у меня нет возможности задать ещё несколько вопросов Батрышкину... Герасименко сам взял его дело, никому из наших не отдал. Мне бы ещё тогда насторожиться, но я же была так обижена на своего начальника, что ничего вокруг не замечала! Вторая ошибка... Всегда нужно сохранять ясный ум, и... сколько раз я говорила себе, что глупо обижаться на людей! Что обида - чувство недостойное, что нужно просто адекватно реагировать и устранять причины...

Но вот только сейчас до меня "дашло", что особенно больно от обиды на тех, кто тебе действительно небезразличен. Герасименко был не только идеальным начальником. Я впустила его в круг близких мне людей, вот поэтому-то... Поэтому и обижалась с таким остервенением почти месяц... И ничего не замечала из-за своих эмоций.

Интересно, а что я бы сделала, приди мне в голову мысль о третьем - тогда? Побежала к Герасименко? Поделилась бы с парнями из отдела? Нет, не зря полковник приказал мне всё рабочее время не покидать кабинета. Возможно, это паранойя, но и тут я вижу точный расчет аналитиков товарища Олдридж...

- Маша, я тебе обед принёс, - сказал над моим ухом голос Кира.

- Спасибо, Кирюш, - машинально ответила я.

Ей-ё, как же мне надоело находиться в этом теле... Слияние, так его и разэтак, скоро и я стану такой же неповоротливой, невнимательной и бестолковой, как Маша.

- Как Александр Павлович?

- Без изменений... Е-ло приводила своего дьерга, мы договорились переправить отца на корабль, потому что Тойс сказал - света Ассына недостаточно.

- Там ему помогут. Всё будет хорошо, Маш.

- Я знаю. Юджин - хороший специалист... Как твоя работа? Продвигается?

- Да, не беспокойся. Ешь, советник сказал, тебе нужно усиленно питаться. А может быть, тебе тоже лучше отправиться на корабль, чтобы...

- Нет, Кир, я почти восстановилась. Кстати, не знаешь, никто из ребят не брал с собой какое-нибудь мощное сетевое устройство?

- Нет... Не знаю, но вряд ли. Маш, тут же нет сети.

Да, конечно, вот только Юлька каким-то образом несколько лет назад общалась с Птицей Зуном - именно в сети. Ладно, я просто спросила.

На обед был неизменный "ри", я быстро поела и вернула контейнер Киру.

- Я буду провожать отца... Не знаю, успею ли в поселок до ночи, так что...

- Я тебя встречу. Или... Лучше я останусь с тобой, всё равно Александра Павловича нужно будет заносить в кейест. А где советник?

- Договаривается насчет аэрокара.

- Уже договорился. А ты, гляжу, уже поела? Ну, ничего, пусть будет второй порцией, - заявил Клаус, выворачивая из-за кейеста. - Парень, ты кстати. Прокатишься со мной и товарищем биологом, нас заберет аэрокар, а ты поможешь грузиться.

- А...?

- А тебе, Мария, делать там нечего. Вот когда полетим обратно, тогда встретишь.

- Но...

Ей-ё, это опять Машка! Это её любопытство гнало меня покататься на кейесте! У меня-то и других дел хватает!

- Без но. Собирай вещички и пошли в Ри-ен. Связь будет с тобой, а не с послом, понятно?

Понятно.

- Кир, побудешь тут с папой?

Он кивнул, я забрала свою магнитную игрушку, и мы с Клаусом пошли в поселок. По дороге он наставлял меня:

- Дверь запирай изнутри. Выходи в сеть только как "Птица Зун", потом сразу подчищай все файлы, за мной тут не особо следят, но протокол ежедневно уходит на Землю. Не лезь к своим безопасникам. Могут поймать. Мне кто-то рассказывал, что у ваших даже на почтовых ящиках следилки стоят.

Верно, стоят. Вот только мы давно научились обходить следящую программу. А мне обязательно нужны рабочие файлы!

Я рассказала Клаусу, до чего додумалась в его отсутствие.

- Без третьего там не обошлось, - согласился он. - Вот только не уверен, что он из наших. Впрочем, если так, то это быстро выяснится. У меня на корабле будет полная свобода, и я знаю, как её использовать. Кстати, и мужа твоего предупрежу. Кто он у нас?

Я рассказала. Поколебавшись, выдала Клаусу свою последнюю тайну - записку, которую Андерсен порвал. Выслушала очередную порцию гадостей про "всех баб", но смолчала. В данном случае он прав, а я... Верно, дура.

- Каперанг Кейст, похоже, из ваших. Но человек хороший, за Андерсена всерьёз переживает, может быть, поговоришь с ним? - предложила я.

- Сориентируюсь на месте, - ответил Клаус.

Мы прошли по пустому в послеобеденный час поселку, и, уже в гьере, он показал мне код от "тайной" комнаты, пароль от мощной сетевой машины и компактное переговорное устройство, не объединенное со стандартным визором.

- Визор нам ни к чему, - ответил он на мой удивленный взгляд. - Мой позывной ты знаешь, а твой... пусть будет... Кошка.

Я пожала плечами - кошка так кошка. Какая разница?

- Больше часа в сети не сиди, - продолжал наставления Клаус. -Мьенгам не очень нравится электромагнитная активность. Связь утро - вечер, стандарт. Есть не забывай, ну да я ещё медика корабельного спрошу, что тебе подавать.

Он показал, где лекарства, и стал собираться. Я тактично вышла на петровскую половину, а потом пожелала удачи уходящему напарнику. Она ему пригодится, особенно при контакте с моим мужем и его излюбленным ударом в челюсть...

Конечно, я не удержалась и полезла в сеть, как только осталась одна. Мой ящик не был ни удален, ни заблокирован. Автоматически сменила пароль, вошла и... некоторое время просто смотрела на несколько сотен соболезнований по поводу моей "безвременной кончины". Было среди них письмо и от Софьи. Мода теперь такая, что ли, присылать соболезнования не родственникам, а самому умершему?

Не обошлось и без торжествующих - отметились едва ли не половина из тех, кто не без моего участия оказался на исправительных работах. Ну, это-то как раз не удивительно... Удивительно было другое - в моём файлохранилище оказалось на файл больше, чем нужно. Отправитель - полковник Герасименко, статус - допрос свидетеля Л. К. Карвадиса, дата - сутки с моих "похорон".

Подлинный это документ или подделка? После знакомства с методами работы секретной службы я уже ничему не удивлюсь... Но, конечно, прочитаю.

Герасименко (пока для удобства будем считать, что это, всё же, он) беседовал с Карвадисом очень... аккуратно. И не задал ни одного вопроса про "Олега". Тема их разговора (допросом это назвать сложно даже с учётом заглавия) сводилась лишь к взаимоотношениям с Павлом. Карвадис сетовал на то, что детство сына прошло под тотальным контролем бабушки, которая - он так и сказал! - привила мальчику нездоровую тягу к розыгрышам и переодеваниям.

А он сам, значит, в Олега не переодевался ни разу! И не играл с чувствами Софьи... Герасименко уточнил - Павел учился на курсах моделей с одобрения бабушки? Нет, к несчастью, старушка к тому моменту уже умерла, но от этого её негативное влияние на мальчика не уменьшилось.

Начальник перешёл к курсам актёрского мастерства, оплаченных самим Павлом. Нет, стоял на своём Карвадис, во всём виновата покойная тёща! Ей-ё, всё это неспроста...

Я раздумывала над открытым документом, когда в ящик упало новое сообщение. Отправитель не значился, и я осторожно, под защитой надёжной программы, открыла письмо.

Это была копия уведомления о закрытии дела Батрышкина, основанием чему служили отзыв заявления Анабель Батрышкиной и полюбовное согласие Сэсиль Кампа и Павла Батрышкина. Клаус-то оказался прав! Сэсиль вернули деньги, а она, в свою очередь...

Тут окно на мониторе схлопнулось, я взглянула на часы и поняла, что один час в сети - это до обидного мало. Ей-ё, как же быть? Мне срочно нужна информация про Кампа и стайпрейский рынок белья!

Без паники. У меня же есть Юлька! Она даже родилась на Амодикее и регулярно навещает родителей, два раза в год летая в Стайпрей! А учитывая её любовь к красивой одежде, думаю, что-то про модную индустрию стайпов она расскажет.

- Ох, Машка... Не напоминай... Амодикея - это мечта для модной девушки. А я теперь попаду туда только через год...

Юлька с удовольствием отвлеклась от переводов очередных инструкций для Ираиды Степановны и вышла со мной на улицу.

- Почему через год? - удивилась я.

- Свадьба... - неопределенным тоном протянула Юлька. - Илья соглашается только на Ксилон.

- Свадьба будет на Ксилоне?

- Нет. Отпуск будет на Ксилоне, а свадьба - на Земле.

Ну да, а почему тогда не на Мьенге? Романтично-о... Но мне нужны сведения о стайпах и их взглядах на инопланетное бельё.

- А ты почему спрашиваешь? - прищурилась Юлька.

- Моя приятельница работает в корпорации Кампа, - начала было я, но тут Юлька перебила:

- А, так ты тоже слышала? Вот ведь упрямая!

Слышала - что? Упрямая - кто?

- Про скандал с дочкой Кампа? Ну, когда она заявила, что мужа у неё в первую брачную ночь похитили? Да? Ну вот, а Сэсиль Кампа после этого ещё надеется на какие-то контакты с стайпрейскими дельцами. Это же особая каста, где малейшая тень на репутации перекрывает любые возможности деловых контактов.

Я потребовала уточнить, и Юлька объяснила, что деловые люди Стайпрея никогда не заключают сделок, не выяснив о партнере всю подноготную. У них считают, что бизнесмен, который не способен навести порядок в собственной жизни и своей семье, не сможет и рационально вести дела, а это для стайпов недопустимо. У них нет деления на частную и общественную жизнь, и в контрактах учитываются все - абсолютно все - нюансы. Поэтому скандал в семье Сэсиль свел и без того невысокие шансы выхода белья с маркой "Кампа" на рынок Демидоры к нулю.

- А почему шансы и без того были невысокими?

- Во-первых, бельё у Кампа хуже качеством. Я тебе как-нибудь привезу комплектик от "Рейтрей" - сама увидишь. Это нечто, - Юлька восторженно закатила глаза. - Во-вторых, она выбрала совсем несуразную рекламную концепцию. "Бельё без границ", представляешь?

Я представила себе бельё без границ и удивилась. У Сэсиль всегда были лучшие рекламщики... Кстати, откуда об этом знает Юлька, если Кампа так и не продвинулась на стапрейский рынок?

- О, это отдельная история, - усмехнулась Юлька. - Их переводчик обратилась ко мне за консультацией. А я, извините, переделывать рекламные слоганы не умею. Я ей так и сказала - плохая реклама. А она мне говорит - мол, проводили исследование на фокус-группе стайпов. Ну, я и махнула рукой, моё какое дело, правда?

Правда. Вот только... Есть у меня сомнения по поводу фокус-группы.

- А ты не знаешь, случайно, кто проводил эти исследования?

- Знаю. Специально поинтересовалась, чтобы в будущем случайно в одном проекте не пересечься. Тот же дебил, который слоган придумал. Эээ... Секундочку... Олег...

- Батрышкин, - закончила за неё я.

- А ты откуда...?

- Он встречался с моей приятельницей из корпорации Кампа.

А картинка-то... Куда занятнее, чем можно было бы предположить...

- Юль, а как ты думаешь, если Кампа всё же решилась на межпланетную торговлю, значит, переговоры с кем-то были? Мне просто интересно, если ты, как простой потребитель, знаешь, что качество земного белья хуже, чем стайповского, почему этого не знали деловые партнеры Сэсиль?

- Ой, Маш, да не забивай ты себе этим голову. Знали, конечно. Просто на межпланетных переговорах в прошлом году - да, я там была и переводила - было решено расширять торговые контакты.

Так всё это санкционировано высоко наверху. Понятно. А вот демидорцам, на которых свалилась почетная миссия претворять решение своего Правительства в жизнь, не очень-то понравилось бельишко мамы Кампа. Клаус-то - как в воду глядел!

- Юль, ты ведь всё знаешь про стайпов.

- Ну, не всё, конечно, но... Спрашивай.

- Их технологии намного превосходят наши, так? А могли бы они обойти защиту наших сканеров?

- Не-е, вот с технологией - точно не ко мне. А что это тебя так заинтересовало?

Пришлось врать. Нехорошо врать - про собственную смерть.

- Понимаешь... Та моя приятельница общалась с оперативницей, которая вела дело о похищении жениха Анабель Кампа. Её убили. Софья очень переживает, ведь это она передала ей информацию про скандал и требования выкупа...

- Убили? Из-за камповского белья? - не поверила Юлька.

Брррр... Вот от такой формулировки действительно жутко!

- Так говорит Софья... Юль, а ты ни с кем не можешь связаться и переговорить на эту тему?

- Ну... Если тебе это так нужно... Хотя я бы посоветовала твоей Софье перестать думать о глупостях. Наверняка ту оперативницу убили из-за чего-то другого.

- Юль, мне очень нужно. Я так переживаю... - пришлось делать несчастный вид. - Софья места себе не находит, даже пишет письма той умершей...

- Она не заболела? - заботливо поинтересовалась Юлька. - Ну ладно, ладно. Я свяжусь с отцом, он должен знать такие вещи. А вообще... Я на тебя обиделась. Ты бессердечная, Машка. Ты даже не спросила ничего про свадьбу!

Ей-ё, действительно... Пришлось выспрашивать - кто первый заговорил о браке, где будущая семья планирует жить, что сказали Юлькины родители... Но зато подружка перестала обижаться, и вместо запланированного часа на разговор ушло всё время до появления Кира. Завидев его, Юлька тактично свернула рассказ о Платье - представляю, чего ей это стоило - и вернулась к своим рабочим обязанностям.

Я повела Кира в свой гьер. Конспирация... Хотя все студенты в поселке отсутствуют, но помнить о ней нужно.

Аэрокар прибыл четко в оговоренное время, Кир помог Клаусу погрузить бессознательного биолога, вернулся в кейест и отлетел на достаточное расстояние. Оказывается, при взлете аэрокара создается какая-то там турбулентность, которая вредит кейестам.

- Только не говори, что кейесты тоже живые, - взмолилась я.

- Ладно, не скажу, - улыбнулся Кир.

Ей-ё, я на самом деле не хочу об этом знать!

- Советник передал, что связь вечером, и что ты всё знаешь.

- Спасибо, Кирюш. Ты так нас выручаешь... Мне... Я всё время думаю, что из-за моих проблем ты не успеешь выполнить свои исследования.

- Да ерунда, Маш. Не буду успевать - посижу пару ночей, но пока я в графике.

Отлично. Хоть здесь моя совесть чиста.

- Маша... Я хотел с тобой поговорить...

- Кирюш, ты же придёшь сегодня вечером? Да? Вот и поговорим.

Очень надеюсь, что на тему, предложенную мной, а не тобой. А пока я выставила Кира и вновь сосредоточилась на своих проблемах.

Допустим, что скандал в семействе Кампа - инсценировка от начала и до конца. И цель этой инсценировки - не пустить Сэсиль на рынок Демидоры. В таком случае концы находятся в Стайпрее. Хорошо это или плохо? Если бы я раскрутила все ниточки до моего отстранения, то... скорее всего, меня бы - именно! - отстранили, а дело всё равно забрала бы секретная служба. Потому что там, где замешаны инопланетчики, заканчивается компетенция УВБЗ.

Сейчас же секретчики довели ситуацию до абсурда (гады, действуют моим любимым методом!), меня "убили" за то, что я сделать не успела. Допустим, заказчик... решил действовать на опережение, значит, догадаться я могла в течение самого ближайшего времени. Но тогда получается, что за мной всё это время следили! Читали переписку, слушали разговоры... Наши? Не верю! А вот секретчики... Эти могли.

И в итоге... они сами сливали заказчику информацию! Ей-ё, а это значит, секретчики спровоцировали его - раз, подсунули своего исполнителя - два, и разыграли как по нотам моё "убийство" - три. Наверняка он с самого начала был у них под колпаком. И обещание устранить мою проблему было не более чем... очередной пустышкой, на которую они ловили доверчивую дуру - меня.

Значит, Бьорг и не собирался что-то предпринимать в отношении заказчика. И снова - хорошо это или плохо? С одной стороны ничего хорошего, а с другой - какой смысл этому гипотетическому врагу устранять меня теперь, когда дело Батрышкина закрыто? Если он не дебил, одержимый жаждой мести - никакого! То есть реально моей жизни ничего не угрожает, а это не просто хорошо. Отлично!

Теперь подумаем о втором крючке - моём возвращении на прежнее место работы...

- ... Маш! Машка, ужинать идёшь? - заорал снаружи Солнце.

А что, уже ужин? Ну, ладно. Иду. У выхода меня поджидала уже сложившаяся компания - Солнце, Ингвар, Тхао, Кир и Дегри. Серж явно вписался, вот бы его ещё на место Комаровски в группе... Интересно, как у него с музыкальными способностями?

Я старательно всем поулыбалась - хватит демонстрировать измученный вид, худоба и без того в глаза бросается. Увильнула от разговора с послом и его дочкой. Получила от Ираиды Степановны дополнительную порцию риса с овощами - съем перед сном. И узнала, что у мальчишек сегодня репетиция.

Таня опять высказала своё недовольство, но в этот раз её никто не поддержал. Лена попросила зайти меня к ним с Владисом пораньше, чтобы дать тому лекарство до репетиции, потому что... Да понятно, что. Музыка окрыляет не только Машу с Солнцем. Дегри - иногда удивительно, какой заботливый - пошёл со мной. Проследил и проводил обратно в гьер. Я посоветовала ему поучиться играть на гитаре - а вдруг способности всё же есть? И ушла на половину Клауса - готовиться к вечерней связи.

Секретчик вышел в "эфир" вовремя.

- Кошка, Кошка...

- Кошка на месте.

- Доложи обстановку.

- За истекшее время без происшествий. Как биолог?

- Медик говорит, что на восстановление уйдёт минимум неделя. Пока без сознания. По интересующему нас делу - как я и говорил, Кампа решила всё полюбовно.

- Я в курсе. Получила копию постановления о закрытии дела.

- Да ну?! Адресата отследила?

Ей-ё, даже не подумала!

- Блондинка, - припечатал Клаус. - Ладно, тут очередь выстроилась, все хотят с тобой поговорить, радуются...

Ну, я так и предполагала, что нас будут слушать. Но чтобы всем экипажем?! И... Андерсен?!

- Мария, Комаровски под контролем?

- И вам добрый вечер, товарищ каперанг. Только что получил дозу.

- Ты там не расслабляйся, помни, ты среди чужой разумной жизни.

- Помню, товарищ каперанг.

- Но в целом, Мария - молодец. Свою задачу выполнила. Поздравляю. А за отца не тревожься, Юджин говорит... Ну, сам скажи.

- Машка, всё нормально. Истощение, но не фатальное. Вытащим. Сама-то как? Барбоза говорит, что и у тебя истощение?

- Привет, Юджин. Да, похудела на размер, сейчас усиленно ем.

- Я тебе препаратов отправлю, когда аэрокар обратно полетит. А пока добавь глюкозы, не повредит.

- Спасибо, Юджин.

- Не за что. Бен говорит, чтоб тощей на корабль не возвращалась!

- Я не тощая!

- Куда тебе, ты и так мелкая.

Андерсен!

- Здравствуй, Андрей.

- Мелкая, я тебя просил - не геройствуй?

- Прости. У меня не было выбора.

- Победителей не судят, - вмешался Клаус. - Сеанс связи заканчиваю, прощаюсь до завтра. Утро - стандарт.

- Сеанс связи завершен, - повторила я за ним. - Утро - стандарт.

Андерсен беспокоился... Не за меня, за Машу, но всё равно приятно...

Я вышла на петровскую половину. Если ничего не случится, то Кир придёт поздно. Я постелила себе и ему, съела вторую порцию "ри" и прилегла отдохнуть. Машин организм протестовал против усиленного использования своего пищеварительного аппарата, в результате чего меня стало клонить в сон. Непорядок. У меня сегодня ещё планы... Пла... ны...

Вечер. Папа какой-то странный. Он не хочет посмотреть мой новый проект, и я подбегаю к пульту визора.

"... Скорбим вместе с вами. Она была такой талантливой и такой молодой!"

"... Похороны прошли в обстановке глубокой скорби. Речь академика Проскурина растрогала до слёз."

"... К сожалению, научные открытия до сих пор не обходятся без жертв. Уходят лучшие."

- Что это, папа?

- Это хоронят нашу маму, Машенька.

-Не-ет! Не-еет!!!

- Маша! Маша! Маша, проснись! Это сон, просто сон!

Фуххх... Я открываю глаза и вижу склонившегося надо мной Кира. Понимаю, что только что пережила самый страшный момент из жизни Маши - известие о смерти мамы. Тело колотит, и будет лучше дать ему возможность снять стресс привычным образом - слезами. Как хорошо, что рядом Кир. И что на нём майка - сейчас она будет мокрой.

- Машенька, Маша, пожалуйста, не плачь, - просит он, но нас с телом уже не остановить.

Мне жалко тёзку, всё-таки Петров - изверг, разве можно сообщать ребенку о смерти матери вот так, походя? Кир обнимает меня и гладит по спине, и от этого становится жаль не только Машу, но и себя. Почему на месте Кира сейчас не Андерсен? Почему я вообще попала в эту ненормальную ситуацию?!

- Маша, ну расскажи, чего ты испугалась, мы вместе придумаем, как быть, - уговаривает Кир делано бодрым голосом.

- Никак, - сквозь слёзы отвечаю я. - Мне снилась мама, то есть... как её хоронили.

- Маша, Маша, это просто сон... - успокаивает меня Кир. - Если бы я мог...

- Я знаю, - продолжаю рыдать. - Но ты не можешь. И никто не может...

- Маша, ну пожалуйста, ну перестань, - опять просит Кир, и голос его дрожит.

Бедняга... Он же не может смотреть на мои... Машкины слёзы... Мне становится жалко и Кира. Что-то надо делать. Но использовать на нём проверенный на Солнце способ... Кир достоин большего. Соберись, Мария, ты должна взять это тело под контроль! Несколько судорожных вдохов, и я подавляю рыдания. Но Кир не спешит выпускать меня из своих рук. И нам с телом хорошо и очень уютно. Вот ему - не очень. Приходиться изворачиваться.

- Дай попить.

Кир, будто опомнившись, быстро отходит за водой. И мгновенно возвращается. Вода оказывает своё позитивное воздействие, и я спрашиваю почти нормальным голосом:

- О чём ты хотел со мной поговорить?

- Маш, я... прости. Давай поговорим завтра. Уже поздно.

- Ой, я, наверное, тебя разбудила... Кошмар был таким реальным... Извини, от меня одни проблемы.

Он возражает, но я вижу, что наши с телом рыдания оказали на парня гораздо большее воздействие, чем можно было бы подумать. Сейчас впору начать успокаивать его... Он совсем рядом, но я решаюсь только положить свою ладонь на его руку.

Как всё сложно... Возможно, я даже способна понять Машку, выбравшую секс без обязательств с беспроблемным Логиновым...

- Кир... Спасибо.

- Да ну, что ты... - он опускает голову. - Я просто...

-Нет, ты не просто. Ты всегда рядом и готов помочь. И я знаю, что веду себя нечестно в отношении тебя... Прости. Ты и так знаешь слишком много того, чего я ни за что не должна была тебе говорить... И это может повредить тебе, понимаешь?

- Маша... Я...

Ей-ё, молчи, Кир, сейчас не время! Ни для признаний, ни для разоблачений!

- Кир, пожалуйста, давай отложим все объяснения до прилёта на Землю, - прошу я.

Неверный ход. Его плечи опускаются, голос, когда он произносит своё "да, конечно", звучит глухо. Но я не могу сказать тебе правду, мальчик! Это в твоих интересах. Прости меня.

Вздыхаю, но пусть лучше злится потом, чем попадёт на стирание памяти. Поднимаю руку и касаюсь его щеки. Он поворачивает ко мне удивлённое лицо, и я раскрываю губы. Подлый приём, знаю, но... Я также знаю, что всего один поцелуй ещё никому не навредил. У него неожиданно сухие и горячие губы, которые... Отвечают моим очень осторожно, словно боясь спугнуть.

Тело подводит. Ему не хватает воздуха, и приходится отстраниться.

- Маша, - шепчет Кир. - Это... не ты.

Не я, согласна.

- Шшшш, ты ничего не говорил, а я... ничего не слышала. Это секрет, - я прикладываю палец к его губам и ощущаю легкое, едва заметное касание.

Тело опять выходит из-под контроля. Этот невесомый поцелуй заводит его, несмотря на слабость с истощением. Нет, дорогое, не на ту напало! Что Кир себе напридумывает в свете предыдущего заявления? Что им попользовались с целью заткнуть рот? Я взрослая, опытная женщина и как-нибудь справлюсь. А ты, тело, запомни эти ощущения, и пусть твоей настоящей хозяйке будет... хотя бы любопытно!

- Маша...

- Кир, я серьёзно. Давай сначала вернёмся на Землю, пожалуйста! Поверь мне...

- Хорошо, Маша.

Как тошно-то... Ведь он, как никто, заслуживает доверия...

Мы по молчаливому согласию ложимся. Но заснуть не получается, тело вертится, ему то жарко, то холодно, то... Кир вздыхает и перетаскивает свою постель вплотную к моей. Я протягиваю ему руку, наши пальцы сплетаются, хотя, кажется, мы оба этому не рады. Зато теперь так спокойно... И глаза закрываются сами собой.

Утром я проснулась предсказуемо одна. Пообещала себе обязательно поговорить с Киром, но... Видимо, прошедшая ночь была слишком сильным испытанием для нас обоих. Кир не то, чтобы замкнулся или избегал общения. Нет, напротив, каждый вечер он приходил ко мне в гьер, был неизменно внимателен и заботлив, и, засыпая рядом с ним, я больше не видела кошмаров. Просто... Похоже, он теперь окончательно разграничил своё отношение к Машеньке и ко мне, занявшей её тело.

Тогда я, как следует подумав, решилась ещё раз довериться бумаге. Кир без особого интереса отнёсся к моей идее, но, когда я написала, что с его Машей всё хорошо, она находится на Земле и в полной безопасности, оживился.

"Она вернётся?", - написал он в ответ.

Я кивнула - зачем тратить на это драгоценный лист. И написала в свою очередь то, что волновало меня: "Больше никто не догадался?"

Теперь Кир сэкономил бумагу, покачав головой.

Ффухх... Выдохнула я, кажется, преждевременно, потому что Кир заинтересовался моей особой.

"Кто ты?"

Надеюсь, мы с тобой когда-нибудь познакомимся. По-настоящему, я имею в виду, потому что пропустить Машкину свадьбу будет с моей стороны... как-то неправильно. Я... хоть и ворчу периодически, но уже привыкла к этому телу. Отношусь почти как к родному. Да и сама Маша уже никогда не станет для меня чужой.

А в ответ написала: "Ты узнаешь. На Земле".

Он задумчиво кивнул мне в ответ.

Сложнее было с Андерсеном... Клаус по вполне понятным причинам не мог рассказать, как обстоят дела, и я изводилась от неизвестности.

Зато пришёл в себя Петров, но его пока не выпускали из медотсека. Биолог, конечно же, высказал однозначное желание вернуться на Рай и продолжить свои исследования. Я порадовалась - с одной стороны. А вот с другой... Играть в послушную дочку - это явно не для меня. Правда, и Кейст, и Клаус пообещали мне до поры полного восстановления ничего не говорить Петрову обо мне, но... утешение явно слабое.

Официально на планете студенческой экспедиции оставалось провести около полутора недель. Начать, что ли, рисовать крестики на стенке гьера?

Развлекали меня Е-ло - днём - и Лера вечерами. Е-ло очень вдохновилась моим способом зашивать порванные ассеи. Мы провели ряд экспериментов с волокнами асса, определяя необходимую длину и толщину, подходящую для штопки. Более того, мьенги собирались сделать заказ на целую партию штопальных машин!

С Лерой... мы веселились иначе. Почему-то она решила, что я - эксперт в вопросах образования. И раз уж родители всё же решили отправить девочку в интернат, я должна помочь семейству Чи с его выбором.

Нет, в целом логично, Маша как раз и училась в таком вот интернате, пока её отец занимался своей идеей бионоосферы или нообиосферы - не знаю, как правильно. Но я-то - не она! Как следует подумав, я решилась поговорить с Анастази. Ну не к Тане же с Леной, которые учились вместе с Машей, мне обращаться?

Мулатка оказалась сообразительной. Даже чересчур.

- И что ты хочешь? Чтобы я тратила время на эту мелочь? - сразу спросила она, едва выслушав мою прочувствованную речь.

- А понимаю, это не так интересно, как биосинтез, - попыталась подмазаться я, - но...

- Мари, мы обе - взрослые женщины, и понимаем, что к чему, да? - улыбнулась она. - Услуга за услугу.

Вот ведь... А Машка говорила, что с ней и поговорить не о чём...

- Хорошо, Анастази. Что ты хочешь?

- В идеале - твоего отца. Но если не выйдет, то обижаться не буду.

Я должна была бы возмутиться, но... По правде говоря, сомневаюсь, что Петров заинтересуется тем, что Анастази может ему предложить. И я с легкостью согласилась.

- И ты не будешь вмешиваться, как вмешалась в ситуацию с Валери.

- Не-не-не, точно не буду, обещаю, - отмахнулась я.

Очень надеюсь, что Лера на Земле заинтересуется кем-то из сверстников, иначе Анастази рискует. Девчонка способна на такие сюрпризы, что...

- И жить будешь отдельно, - продолжала мулатка.

Уж это само собой.

- Тогда... По рукам?

- По рукам.

Анастази с довольным видом начала разворачиваться, но я ухватила её за ассей.

- Подожди! А зачем тебе это понадобилось? Хочешь сменить имя на Настю Петрову?

- И это тоже, - согласилась она. - Но Мари, раз уж твой отец не стал продвигать в науку тебя, пусть продвинет меня.

И это говорит гений биосинтеза, надежда Земли, "наше будущее", так его и разэдак!

- Тебе не достаточно Проскурина, твоих собственных результатов, того, хотя бы, что тебя взяли в эту экспедицию?!

- Мари, - она посмотрела... с изрядной долей снисходительности, - не будь такой наивной. Только прочные межличностные связи решают в нашей жизни всё. Да, у меня хорошие результаты, но откуда нам знать - вдруг завтра политику внедрения биотехнологий заменят на очередную Новую Землю. Я не хочу остаться не у дел только потому, что вовремя не использовала свой шанс.

- Думаешь, твой шанс...

- Да, Александр Павлович. Проскурин, к сожалению, стар и уже не интересуется девушками...

- А Двинятин?

- Ну, до твоего отца он явно не дотягивает. Да и переводчица вовремя подсуетилась. Нет, Мари, я не в осуждение. Она молодец. Хотя с её возможностями можно было бы выбрать и кого-то получше... Зато теперь он точно не пропадёт - с таким-то тестем!

- Анастази... У тебя такие взрослые взгляды на жизнь... - протянула я.

- А кто не повзрослеет, оставшись в десять лет без родителей? Хорошо, что тётка догадалась сдать меня в интернат с биологическим уклоном. Конечно, не в ваш, тахонговский, но тоже ничего.

Интернатские дети-сироты... Это до сих пор наша общая проблема. Если интернату повезло с директором и преподавателями, они воспитывают замечательных людей. Но не смотря ни на что, такой опыт прививает выпускникам крайне циничные и жесткие взгляды. И это при наличии обостренного чувства справедливости!

Думаю, что Анастази согласилась возиться с Лерой не только, чтобы получить бонус в виде биолога Петрова. Она сочла - не зная подоплёки дела, что с девчонкой поступили несправедливо...

- Так когда я увижу Александра Павловича?

- Думаю, он прилетит дня через два-три, хотя передо мной Загоденн, как ты понимаешь, не отчитывается.

Петров действительно рвался на планету, а упорства ему было не занимать. Но Юджин держался стойко. Нервы сдали у Кейста. Поэтому в последние дни Петрова накачивали не только лекарствами, но и запретами. Клаус рассказывал потом, что биолог собирался провести для студентов лекцию с наглядной демонстрацией того, как надо обращаться с ассеями. Благо, удалось убедить его, что подобная демонстрация уже была проведена в более удачной форме - пока без упоминания моего имени.

Но от встречи с нежно любимым Машиным папой отвертеться не получится. И я поддерживала его скорейшее возвращение обеими руками - ведь с ним вернётся и Клаус с новостями об Андерсене! И наконец на утренней связи были озвучены сроки прилёта аэрокара.

- Возьмёшь с собой мальчишку, он с кейестом здорово навострился, - распоряжался Барбоза. - Предупреждать никого не надо, только Е-ло - чтобы вела себя спокойно и на шею своего любезного Са-шаса не кидалась.

Я хихикнула и сообщила, что тут и без Е-ло довольно желающих. Петров у наших барышень просто нарасхват. Клаус хмыкнул, ещё раз повторил время и отключился.

Садился аэрокар на ту же поляну, которая запомнилась мне по первой встрече с Барбозой. Мы с Киром загодя прилетели на кейесте и поджидали на том расстоянии, которое было призвано оградить "живой" летательный шар мьенгов от вредной турбулентности. Клаус предупредил, чтобы мы не дожидались взлёта аэрокара, а забрали их с биологом сразу же.

И вот настал тот миг, когда я увидела Машиного отца в сознании. Надо сказать, маньячный взгляд, который мне запомнился ещё по первой фотографии, на исхудавшем лице смотрелся ещё более жутко. Но я же не какая-то там барышня из позапрошлого века, и смело пошла навстречу.

- Папа! Как ты?!

- Маша?!! Ну, здравствуй, дочь. Клаус, как это понимать?

- Нормально, Саша. Мы ничего тебе не говорили, чтобы не расстраивать. Разве ты не рад? Ну, Маша, что стоишь, как неродная?

Я подошла ещё на шаг и опять уперлась взглядом в его светлые немигающие глаза. Не знаю, может, это истощение так повлияло, но... он даже ни разу не улыбнулся.

- А это... - Петров прищурился - Ассын светил прямо в лицо, - кажется, Кирилл?

- Здравствуйте, Александр Павлович.

- Ну, давайте грузиться в кейест, - бодрым тоном заявил Клаус. - Кару скоро взлетать, а нас ждут.

- Есть ещё что-то, чего я не знаю? - жестко спросил Петров.

- Дела нас ждут, Саша, великие дела, - тут же исправился Клаус. - И если ты сейчас же не обнимешь свою дочь, у ребенка будет нервный срыв.

Гад! Ещё и подмигнул так хитренько! Не знаю, как у ребенка, а у меня обниматься с этим... как бы папашей... совсем никакого желания.

Но, конечно, Петров приобнял меня, ткнулся подбородком в макушку и... о чудо! - улыбнулся.

- Дочка, я очень рад тебя видеть, а об остальном поговорим без свидетелей.

- Хорошо, папа, - согласилась я, влезая в кейест.

Мне хотелось вцепиться хоть в Клауса, хоть в Кира, только бы не оставаться с Петровым "без свидетелей". Знаю я, чем такие разговоры заканчиваются. Мне мои нервы очень дороги... Тут я вспомнила, что пострадают нервы как раз не мои, но... легче почему-то не стало.

На какое-то время спасло появление Е-ло, которая впервые на моей памяти проявила сильные эмоции. Петров даже смутился, во всяком случае, опустил глаза и выразил свою благодарность за спасение. На это Е-ло высказалась в том смысле, что благодарить надо достойную дочь и Клойса. Папаша перевел взгляд на меня. Бррр! Даже Герасименко так не смотрел, распекая за дело Батрышкина!

Потом Е-ло передала приглашение Загоденна Мьенгов, но тут уж возмутился Клаус.

- У нас студенты совсем не охвачены вниманием великого биолога Са-шаса. И это, скажу я вам, непорядок! Успеет он на ваш Загоденн, никуда не денется.

- А... разве Са-шас останется на Мьенге? - с непривычной робостью спросила Е-ло.

- Останется-останется, - ответил вместо почему-то молчаливого биолога Клаус. - Что такое три недели беспамятства по сравнению с возможностью жить в раю?

- Клаус, прекрати язвить, - заявил Петров. - Е-ло, я, безусловно, остаюсь, и останусь так долго, как только мне позволит Загоденн Мьенгов.

Е-ло засияла, как световая гирлянда, схватила биолога за руку и потащила куда-то в сторону. Мне очень хотелось поступить также с Клаусом, но я мужественно терпела. И держалась за Кира, прикидывая, куда мне в случае полной несовместимости с Машиным отцом идти ночевать.

- Космофлотовцы - славные парни, - решил отвлечь меня Клаус. - Все передавали тебе приветы. Юджин дал какое-то супер-питание и витамины, Кейст... Ну, про него позже, словом, Мария, сегодня твоё время должно быть посвящено товарищу биологу, а завтра мы устроим ему знакомство с будущим Земли, да, Кирилл?

- Товарищ советник, мы просто студенты, - корректно возразил Кир. - К тому же, с половиной из нас Александр Павлович уже знаком.

- Ладно-ладно, война план... То есть, там видно будет - и про будущее и про...

- Клойс!

Клаус отошёл на зов Е-ло, а я сказала Киру - очень тихо:

- Ты хорошо его знаешь?

- Нет, - покачал он головой. - Совсем не знаю. А... ты тоже?

- Именно, - грустно ответила я.

И добавила про себя: "Твоя Маша такая скрытная!"

Когда мы остались на половине Петрова вдвоём, мне пришлось ещё раз напомнить себе, что я Мария Афонасьева, а не барышня "в кисее", как сказал Клаус. Что это за ругательство - выясню потом. Сейчас надо попытаться хоть как-то задобрить мужчину напротив, и я быстро развела для него смесь номер два.

- Спасибо, дочь, но скоро идти на ужин, - заметил он.

- Ничего, там всё равно будет только рис, - возразила я.

- Ты сильно похудела. Почему? Что со здоровьем?

- Всё в порядке. Надо просто есть побольше, - для демонстрации добрых намерений пришлось развести смесь и себе.

Но не успели мы с Петровым съесть и половины контейнера, как в гьер заглянула Лера.

- Вернулся! Живой! - пискнула она придушенным голосом, и стала сползать по стенке.

- Ноги от радости отказали, - философски заметил Клаус, поднимая девчонку за шкирку. - Не обращайте внимания, я провожу нашу Джульетту в гьер родителей.

Я выдохнула. Клаус появился вовремя - с одной стороны. С другой - лучше бы Петров отвлекся на Леру. Но пока он ел - молчал. Я тоже. Интересно, ему сказали, что ассей порезала дочь посла?

- Теперь поговорим, Маша. Как...

- Мари! Как ты... О-о! Александр Павлович? Мари, представь меня своему удивительному отцу.

Анастази! Как ты вовремя!

- Папа, познакомься, это Анастази Джеро, она увлечена биосинтезом и одна из лучших...

- Лучшая, - скромно поправила меня мулатка. - Александр Павлович, я очень рада, что вы всё же выкроили время из своего сложнейшего графика, чтобы встретиться с Мари, она так вас ждала! И все мы тоже, конечно.

Анастази лучезарно улыбнулась, продемонстрировав великолепные зубы. Петров вежливо, но без какого-либо интереса кивнул ей и спросил:

- Анастази, вы идете на ужин? Попросите, чтобы нам с дочкой принесли еду сюда.

- Я сама вам все принесу, - ответила та, - не беспокойтесь. Вы выглядите уставшим, вам нужен отдых.

- Милашка, освободи проход, - весело крикнул снаружи Клаус, - а то за ужином придется идти ещё раз.

- Спасибо за предложение, но мы, похоже, едой уже обеспечены, - сказал Петров. - Увидимся завтра.

Анастази пришлось уступить и удалиться.

- Дорогой Клаус, ты нас балуешь, - недовольно проворчал Петров.

- Всего лишь хочу создать для вас домашнюю обстановку, ведь ты так скучал о доме и Машеньке, - язвительно ответил Барбоза. - Приятного аппетита, если что - я за стенкой.

Спасибо, Клаус, ты настоящий напарник!

Я быстро разложила еду по тарелкам, ожидая, по крайней мере, хоть небольшой отсрочки. Но Петров не привык отодвигать свои решения. И прямо между двумя ложками риса с овощами начал разговор.

- Маша, как ты тут оказалась? У меня чуть сердце не остановилось, когда я увидел тебя на Мьенге! Ведь ты обещала, что без меня с Земли - ни ногой!

- Так сложились обстоятельства, - промямлила я.

- То есть слово, данное отцу, для тебя тут же престало иметь значение, лишь только возникли какие-то, - он подчеркнул это презрительным тоном, - обстоятельства?

Ничего себе - какие-то! Представляю себе, как переживала Маша, узнав про исчезновение отца! Да что представлять, я сама это видела! А ещё представляю, как талантливо ей подали информацию секретчики...

- Как вам с Михаилом Андреевичем только в голову пришло, что ты можешь помочь в моих поисках?!

Ага. Так Проскурину тоже влетело... От друга и любимого ученика... Видимо, связь была с орбиты, и академик не нашел ничего лучшего, как свалить всё на меня... Точнее, на Машку...

- Я был уверен, Мария, что ты - взрослый, ответственный человек, и что работа секретаря ПЗАА только дополнительно разовьёт твои лучшие качества - внимательность, исполнительность, пунктуальность, а получилось...

А получилось, что работа Петрова оказалась слишком важна для секретчиков, которым нужно было найти его любой ценой. Или биолог действительно не понимает, что его поиски были санкционированы отнюдь не Проскуриным?

- Ну что ты молчишь?

- Когда я ем, я глух и нем. Молчи и ешь, пигалица.

Клаус... Как всегда вовремя, потому что моё терпение не безгранично.

- Клаус, не мешай мне беседовать с дочерью.

- Дорогой Са-шас, как уполномоченный высоким орбитальным начальством следить за твоим и её питанием, я просто не мог не вмешаться. Доедайте, а после прогуляемся к кейесту. И никаких более разговоров. Это понятно или разъяснить?

Петров не сразу смог сориентироваться, потому что всё порывался что-то сказать. Но Клаус каждый раз пресекал эти попытки. Мне же приходилось буквально заталкивать в себя еду, тело разнервничалось и... Почти половина осталась на тарелке, когда я решительно встала.

- Подожду вас у кейеста.

- Нет уж, тогда пойдём все, вечер на дворе, - возразил Клаус.

Петров встал. Я рванула на выход, но слабость и плохая подготовка тела в очередной раз дали фору секретчику. Он поймал меня, крепко вцепился в локоть и не отпускал до самого кейеста. Хорошо, что студенты были на ужине, и нас никто не видел...

- Ну вот. Здесь можно разговаривать, - с удовлетворением заметил Барбоза, подняв "живой" шар в воздух. - И если тебе так уж нужно кого-то обвинить в появлении на этой планете Марии, то прямой виновник я, - обратился он непосредственно к Петрову.

- Клаус, да при чём тут ты? - удивился тот. - У нас с дочкой была многолетняя договоренность - космос и всё, что с ним связано - не...

- Значит, так. Во-первых, если бы не я, на Земле никто не узнал про твоё исчезновение. Во-вторых, если бы не...

- Клаус, я уже много раз говорил тебе, что бесконечно благодарен за спасение! Но сейчас-то речь не о тебе, а о Маше. Она не должна была прилетать на Рай!

- Саш, ты правда настолько наивен? Ты думаешь, что Маша прилетела сюда... дай сосредоточиться... Как там сказал твой друг? По его распоряжению и собственному желанию?

Петров хотел было что-то ответить, но... промолчал.

- Давай ему скажем? - просительно повернулся ко мне секретчик. - Он проболтался Е-ло, что никуда отсюда не улетит.

- Скажем что?

- Что без этой барышни я бы ещё долго не догадался сунуться в Саитанс - раз, что без неё я бы тебя оттуда просто физически не вытащил - два, и что на самом деле ей ты обязан своим спасением не меньше, если не больше, чем мне.

- Машенька... - Петров не хотел верить, - скажи, что... это...

- Александр Павлович, сказать я могу всё, что угодно. Правда же заключается в том, что я... Не ваша дочь.

- Не моя?!

- Ваша дочь сейчас на Земле, продолжает работать секретарем ректора Первой Земной, очень радуется тому, что вас нашли. Ну а я - оперативный сотрудник УВБЗ.

- Секретной службы, - поправил меня Клаус. - Хоть и временно.

Лицо биолога посерело, и я с опаской спросила:

- Александр Павлович, у вас все в порядке?

- Сердечко не пошаливает? - добавил Клаус.

- Нне... нервы... - пробормотал Петров.

Кажется, до него "дашло".

- Секретная служба... взялась за мою Машеньку?

Точно, "дашло".

- Понимаете, ваша работа для них в приоритете. Если бы вы не были столь неосторожны и не пошли в лес в порезанном ассее, думаю, нас с Машей никто бы не тронул, - вздохнула я.

- Маша... простите, я буду называть вас Машей, иначе... сойду с ума!

- Называйте, тем более, это моё настоящее имя.

- Что они с вами сделали? С вами... обеими?

- А это уже лишнее, - вмешался Клаус. - Дочь в порядке, всё хорошо, ни к чему тебе лишние знания, кои лишь умножают скорби наши...

- Ведь я же думал, что Маша на Земле будет в безопасности, - он обхватил виски руками, как при головной боли. - Но...

Да, опасности бывают разные... Прилетает оттуда, откуда обычно не ждёшь... В частности, от влюблённой пятнадцатилетней дурочки.

- Вы ведь видели, что ассей порезан. Почему не остались в поселке?

- Лера почему-то возомнила, что мы с ней пара... Я не мог остаться, у девочки были... вполне конкретные намерения.

- О н а тебя д о м о г а л а с ь??! - с преувеличенной серьёзностью спросил Клаус.

- Нет, но... Клаус, это не смешно, она же ребенок!

Барбоза попытался сдержаться, в результате чего мы услышали тихое, но отчётливое хрюканье. А мне... приходилось терпеть молча, ведь Петров стал красным и сердитым. Не везет ученому... И ведь это он ещё не знает про матримониальные планы Анастази... Кстати, надо предупредить. После моего краткого рассказа Клаус хохотал в голос.

- Са-шас, ты просто нарасхват! - выговорил он наконец, смахнув выступившие от смеха слёзы.

- Маша, вы это серьезно или разыгрываете? - Петров был удивлен.

- Вполне серьезно, - заверила я. - Обещала ей не препятствовать, но поскольку я - не ваша дочь, вы можете делать всё, что угодно. Даже сказать, что выбили из меня правду.

- Их надо столкнуть лбами, Лерку и эту... Анастейшу, - продолжал веселиться Клаус. - Пусть поборются за благосклонность нашего биологического секс-символа!

- Клаус, это недостойно, - пристыдил его Петров.

- И не получится, - добавила я. - Анастази выдвинула такое условие взамен того, что будет возиться с Лерой на Земле.

- Ну, безопасница, ты повеселила, - никак не мог успокоиться Клаус. - Может, мне к вашей красуле подкатить?

- Клаус! Прекрати немедленно!

- Ладно, ладно, - примирительно ответил секретчик. - Значит, всё обговорили, можно возвращаться. Да, дорогие мои... Вы бы как-то попроще друг с другом... Странно, когда отец обращается к дочери на "вы". Изобразите мне идиллию!

Вот прямо сейчас? Ну, ладно...

- Папа... Я скучала.

- И я, дочка...

- Вот, уже лучше, - порадовался за нас Клаус. - Но на людях... лучше без нежностей, не поверят.

Мы вернулись в гьер, когда последние лучи Ассына исчезли за горизонтом.

Клаус ничего не рассказал мне про Андерсена, и я собиралась напроситься к нему на ночь. Ведь Кир теперь не придёт... А Петров был слишком измучен, чтобы ещё и успокаивать меня после кошмаров. Пусть набирается сил.

- Знаете, - сказала я, пожелав ему спокойной ночи, - Маша вас очень любит. Она так переживает, что вы тут, а она... на Земле.

- Я тоже, - ответил биолог. - Я тоже.

Клаус отнёсся ко мне с состраданием.

- Ладно, безопасница, ты сегодня выдержала испытание занудством. За это тебе конфетка.

Вытащил из сумки и протянул мне какой-то шарик в яркой обёртке, но, видя разочарование на моём лице, продолжил: - Жив - здоров твой муж. Здоров так даже чересчур, - он демонстративно потёр нижнюю челюсть.

Я взяла у него шарик, машинально развернула и сунула в рот. Что-то отдалённо напоминающее космофлотовские "посадочные" леденцы, но с мягкой начинкой...

- Но так ступил с твоей запиской... - продолжил Клаус. - Представляешь, выбросил! В контейнер неорганических отходов!

Ну выбросил, ну в неорганику... Так разве ж бумага - органическая? Клаус взглянул на меня, как на умственно отсталую, только что опять блондинкой не назвал. Оказалось, что бумага - это производное древесины, то есть, самая органическая органика.

- В прошлом люди даже ели бумагу, чтоб такие записки уничтожить, - вещал он. - Да я пошёл к контейнеру, вытряхнул оттуда все клочки, собрал их... А если б это был не я?!

- Но... клочки были такие мелкие...

- О, смотрю, день был для тебя слишком тяжёлый. Давай-ка ложись.

- Но я не хочу спать!

- А я не хочу слушать твою белиберду. Спать, безопасница.

Я помню, что пыталась ещё что-то сказать... Но Клаус, не особо заботясь о моём удобстве, мягко толкнул на не разобранную постель. Засыпала я уже в полете, и последней мыслью было - что-то не так с посадочной конфетой...

Зато проснулась вовремя, ночью кошмары не мучили, а отдохнуть не помешало даже то, что спала я одетой. Клауса в гьере не было, и я решила потихоньку пробраться на половину Петрова за своей одеждой, полотенцем и... что уж там - парой упаковок смеси номер два.

Возвращаясь после вылазки (биолог ещё крепко спал), у входа столкнулась с Барбозой и испытала эстетический шок. Мой напарник счастливо улыбался, всклокоченные волосы торчали в разные стороны, на смуглой коже плеч и груди сверкали капли воды, да и всё, что ниже пояса, рельефно обрисовывали мокрые плавки. Ещё он был босой, и, передвигаясь, оставлял за собой влажные следы.

- О, Петрова, молодец - пожрать принесла, - эти слова он умудрился промурлыкать на мотив популярного хита.

- Доброе утро, - отмерла я. - А... где ты был?

- Купался, водичка в канале чудесная!

Я автоматически развела смесь - ему и себе, поставила на стол, а сама размышляла - почему мне ни разу не пришла в голову мысль искупаться в канале? Ведь это же так просто... И, судя по довольному Клаусу, чрезвычайно приятно!

Видимо, виной всему стереотипы. На Земле искупаться в открытом водоёме - не важно, с солёной водой или с пресной - мог лишь человек, решивший свести счеты с жизнью. Плавали мы в закрытых бассейнах, причём цены на абонемент были заоблачными даже для сотрудников УВБЗ. Единственным местом, где люди купались, загорали и валялись на песке, был Ксилон...

А здесь... Надо обязательно попробовать!

- Вот-вот, Петрова, попробуй, - согласно кивнул уже одевшийся и сухой Барбоза. - Иначе потом всю жизнь будешь жалеть. Возили меня на ваш Ксилон. Куда ему до Барилоче... В моё время, - поправился он.

Потому как я уже открыла рот, чтобы рассказать, какую свалку сотворили наши сограждане в области Барилоче во времени настоящем... Сразу возник другой вопрос:

- Ты там жил?

- Я же говорил, что жил в деревне. А Сан-Карлос-де-Барилоче и в те времена был большим курортным городом. Озёра, водопады... много-много воды... Горы... Шоколад... Но да, всё это было Аргентиной, и я там жил.

Сейчас область Барилоче потихоньку очищают от шлаков и выбросов урановых рудников, Правительство выделило огромные средства на несколько опреснительных установок... Кажется, я начинаю понимать, почему...

- Шоколад?

- Да, настоящий шоколад... Не этот ваш, синтетический... До сих пор помню его вкус... Да, неудачно я про шоколад начал, - заметил он, скосив глаза на контейнер с белковой смесью.

Тут и я кое-что вспомнила:

- А что за конфету ты вчера дал?

- Да ладно, не обижайся, это тебе персональное лекарство сделали - чтоб спала хорошо и восстанавливалась поскорее.

А-а... Ну да, Маша ведь должна быть во всех медицинских базах - и в академической, и в секретной, и в космофлотовской. Поэтому Юджину и не составило особого труда прямо на борту изготовить индивидуальный препарат конкретно под ДНК тела, в котором сейчас находилась я.

- И какие ещё свойства у этой конфетки?

- Петрова, спроси чего полегче. Говорил же - не медик я.

Действительно. Спрошу вечером у Юджина.

- Что это ты меня Петровой стал звать?

- Ну... Безопасницей теперь тебя звать... неправильно. Умерла, так умерла.

Влез в нашу базу?!

- Да и при живом-то отце... Как иначе? Машутка? Или, может, Марри? - он голосом выделил грассирующее "р". - Нет. Петрова ты. Привыкай.

Та-ак. А это интересно. Бьорг тоже, помнится, предлагал мне оставить эту фамилию.

- Общался со своим начальством?

- С начальством? Не порть настроение в такое славное утро, - возмутился Клаус. - Так, пошуршал по-тихому...

- Ну? И что нашуршал?

Ой, кажется, я начала понимать и даже говорить, как он...

- Состряпали тебе новую биографию, новую внешность, новое имя. Приказ о зачислении капитана Петровой Марии Александровны в Особый отдел УВБЗ готов, но не подписан... Так же, как и приказ о твоём зачислении в Отдел инопланетных разработок Секретной службы.

Ей-ё... Значит, я была права, на самом деле заказчик моего "убийства" не представляет собой никакой угрозы...

- Ну-ну, не куксись. Тебя там немножечко подрихтовали, честно, без радикальных изменений.

Уже?! Даже не поставив меня в известность?! То есть, пока я тут... моё тело там... преобразовали в версию 2.0?!!

- Я не давала согласия!

- Да кто ж тебя спросит-то? Радуйся, что хоть не блондинкой сделали.

Так на самом деле мне не показывали моё тело, чтобы я раньше времени не узнала о его коррекции?! Гады!!!

Настроение испортилось. Как и всегда, когда я не могла повлиять на ход событий. Да ещё и узнала про эти события намного позже... Ненавижу секретчиков!!!

Хорошо, что в этот момент на половину Клауса заглянул проснувшийся Петров. Иначе... Боюсь, напарнику бы досталось. Нет, я понимала, что он-то совершенно не причём. Но управлять проявлением своих эмоций в Машином теле становилось всё труднее, слияние, так его и разэдак...

- Маша, - с неловкостью обратился ко мне Петров, - мы должны сходить к послу...

- Саша, тебя все поймут, к тебе прилетела дочь, вы вполне можете хоть сутки не выходить из гьера, - вмешался Клаус.

- Ты не понимаешь... Мне нужно работать, я и так упустил целых три недели! Посол... должен принять меры, чтобы подобное больше не повторялось ни с кем и никогда.

- А вы хорошо себя чувствуете? - поинтересовалась я. - Медики разрешили приступать к работе?

- Да, конечно.

- Не "да, конечно", а только после осмотра Тойса, - возразил Клаус. - Что вчера сказала Е-ло? Чтобы ты не напрягался, но побольше гулял. Так что завтрак мы с Марией принесём, а гулять пойдёшь с Е-ло. Как объявится.

Петров, видимо, хорошо знал секретчика, потому что даже не попытался возразить. Мне было велено изображать радость, а не скалиться сквозь зубы, иначе...

Я старалась. Правда, я очень старалась, но... Держать лицо удавалось с большим трудом. Хорошо, что большинство студентов уже закончили завтракать. Зато Юлька... Я в который раз пообещала себе сделать ей подарок - достойный той новости, которую она сообщила.

- Машка, я спросила отца, - прошептала она, оттащив меня подальше от Клауса. - Стайпы действительно способны миновать наши сканеры незамеченными!

- Секрет полишинеля, - хмыкнул Барбоза, бесшумно возникнув рядом с нами. - Кому надо, тот и так знает.

Юлька сердито уставилась на меня:

- Маша! Я тебе вообще-то раскрываю конфиденциальную информацию!

- Юля, Клаус - свой, при нём можно говорить свободно, - невольно улыбнулась я.

- Да, так что раскрывай дальше, - с чрезмерной серьёзностью подтвердил тот.

- А вот и не буду, - заявила наша непоследовательная.

- Юля!

- Ну ладно, собственно, это всё только ради тебя, - заявила она. - Но при одном условии. Будешь подружкой на свадьбе, ясно?

Ох... Ясно. Надеюсь, Маша не будет возражать, если я сейчас дам за неё согласие?

- Так вот, - продолжила удовлетворенная Юлька. - Стайпы это могут, но никогда не делают. Считают недостойным в отношении "братьев по разуму".

- Да... - прокомментировал Клаус. - Вот только с Землей своей разумностью не делятся. Как и техническими разработками.

- Ну да, они считают, что мы должны сами пройти свой путь технического прогресса, - с недоумением подтвердила переводчица. - Это же правильно!

- Правильно было бы вообще не вступать с нами в контакт при таких воззрениях, - ответил Клаус.

А я подумала, что в чём-то он, безусловно, мудрее нас. Ведь не всегда то, что правильно, одновременно и хорошо... Позиция "мудрых" стайпов, которая всегда подчеркивала, насколько они выше нас, раздражала. И, похоже, не только меня.

- Но... Маша, ведь ты так не думаешь? - Юлька расстроилась всерьёз.

- Эх ты, дитя Амодикеи, - вздохнул Клаус. - Хорошо же они мозги промывать умеют...

Пришлось срочно вмешиваться. Говорить подружке, что я совсем так не думаю, и Клаус - тоже, и что всё прекрасно, особенно в свете приближающейся свадьбы. Но Юлька стояла насупленная, и я совершила непоправимоё - обещала помочь с выбором платья. Не знаю, как будет выкручиваться Маша со своим плотным рабочим графиком, но платье Юлька планировала искать исключительно в Свадебных Домах Северной Ломбардии. Там, традиционно, уже несколько столетий подряд сосредоточены самые модные из модных торговых центров. Я бы и сама не отказалась там побывать...

Но сейчас надо заниматься делами более насущными... Юлька умчалась порадовать будущими изрядными тратами бюджета вновь создаваемой семьи своего Двинятина, а мы с Клаусом вернулись в гьер к Петрову. Накормив его завтраком, уже втроём вышли к границе Ри-ена встречать Е-ло. С ней прибыл и Тойс.

Пока шёл "осмотр", Клаус тихо спросил:

- А чегой-то ты стайпами заинтересовалась? Нельзя было меня спросить?

- Когда ты был на корабле? - скептически прошептала я.

- Что-то нарыла?

- Думаю, да. Заказчик - с Демидоры.

- Неплохо, - пробормотал он. - А, идите, идите, - махнул он рукой мьенгам, которые хотели провести с Петровым... что-то вроде дополнительных диагностических тестов. - Ну, давай, я слушаю.

И я рассказала о своих выводах после разговора с Юлькой, дополненных сегодняшними сведениями о стайпах.

- Я же говорила, что после откровений Батрышкина сейчас модифицируется вся система сканирования? А откуда он смог узнать про то, как "обмануть" наши сканеры? Если ты говоришь, что о способностях стайпов знают все, кому надо...

- Да. Но не совсем. Весь вопрос в том, как они это делают, - ухмыльнулся Клаус. - А вот это - уже настоящая тайна, разгадать которую смог мальчуган, едва ли к тому времени совершеннолетний. Просекаешь?

Ещё бы! Либо он гений, но тщательно это скрывает, либо... ему кто-то обо всём рассказал. И я склонялась именно к второму варианту. Ведь общаться с Батрышкиным пришлось довольно плотно... Пока не отобрали дело.

Тут нас отвлекли Петров и мьенги. Е-ло и Тойс стояли молча, но серые пушинки на головах обоих шевелились, как под ураганным ветром. А биолог переводил удивленный взгляд с одного на другую и говорил:

- Ну что вы! Не надо! Уважаемый Тойс...

- Так, что тут у нас? - живо переключился Клаус. - Е-ло, всё у него в порядке, уверяю тебя, просто нужно время. Тойс, ну видно же разницу, да? Время, время, уважаемые, главный фактор восстановления человеческого организма - не энергия, а время!

Тойс согласился, но Е-ло была непримирима.

- Ну и следи за ним сама, - спокойно проговорил Тойс, но его серый пух вздымался и опадал...

Ей-ё, кажется, я поняла! Пушинки шевелятся, когда у мьенгов возникают сильные эмоции! Вот же... странные создания... Хотя, наверное, мы тоже кажемся им странными...

- И прослежу, - монотонно проскрежетала Е-ло, хватая Петрова за руку. - Пойдём.

- Уважаемый Тойс, прошу простить нас, - вмешалась я. - Мы не слишком нарушим ваши планы, если попросим рассказать вас о результатах осмотра моего отца?

- Конечно, Ма-шас, - согласился тот, отворачиваясь от уходящей парочки. - Он почти здоров, но пока...

- Нужно время, - подхватил Клаус.

- ... нужно время, - повторил за ним Тойс. - Он должен чаще бывать на свету, но не перетруждать организм.

То есть, гулять, как и предлагала Е-ло. Из-за чего же они спорили? Ладно, это не моё дело.

- Скажите, ему нужно что-то особенное из пищи? Ой...

- С пищей вы и сами решите, - вежливо ответил дьерг. - Не переживайте, ваш отец действительно здоров.

Клаус поблагодарил Тойса за консультацию, они договорились встретиться после отлёта экспедиции, и, вроде бы довольные друг другом, расстались. Е-ло и Петров к тому моменту уже достигли кромки леса.

- Пусть гуляют? - спросил Клаус. - Или...?

- Да мне-то что? - удивилась я. - Взрослые люди... То есть... мьенги... То есть...

- Да, то и есть, - со смешком подтвердил Клаус. - Петров-то у нас действительно стал каким-то секс-символом... Уж если Е-ло...

- А... мы с мьенгами совместимы генетически? - спросила я и тут же одумалась: - Нет, не отвечай, я ничего не хочу об этом знать!

- Это верно. Меньше знаешь, крепче спишь, - поддержал меня Клаус. - И пора нам назад, к нашим баранам.

- К... куда?

- Возвращаться к делам нашим скорбным. Бараны, Петрова, это такие были животные... типа... коров. Ну, про коров-то ты слышала?

Слышала, и даже видела. В детских анимашках по визору. Они там смешные были, с рогами... Нет, ну в самом деле, за кого он меня принимает?

- Ладно, не суть. Значит, говоришь, с Демидоры заказчик-то?

- Наверняка. Вот смотри. Договор о расширении торговых отношений мы со стайпами подписали в прошлом году - Юлька была там переводчицей. Демидорцы были не в восторге, ведь их бельё намного качественнее камповского. И, совершенно в духе своих кастовых традиций, решили испортить репутацию возможному торговому партнеру.

- Ну, это-то понятно. Но кто - конкретно?

- Если ты говоришь про заказчика всей инсценировки - понятия не имею. Если о том, кто заказал меня - сто процентов, тот таинственный третий, который до свадьбы играл Олега Батрышкина.

- Да, тут занятно вышло... с этим Олегом, - согласился Клаус. - Когда он устроился в рекламное агентство "Мегастар", Карвадис был на орбитальной базе "Нимнус-2", а это...

Далеко, сама знаю.

- Вот только одно меня смущает. Как же стайпы, такие все правильные и мудрые, решили так подло устранить конкурента? Значит, когда надо, о красивых словах про недостойное можно и забыть?

- Думаю, что у стайпов есть своя секретная служба, которая такие слова никогда не слышала.

- В точку, Петрова! В точку! Есть у них загадочная структура "Ти.Ри.Эль", о функциях и назначении которой мы только догадываемся. Генерал давно пытался выйти на них.

Генерал? Шектель?! Ей-ё, он же куратор Клауса...

- И, представляешь, вышел! С твоей помощью...

- То есть, тот третий - на самом деле агент этой тириэли?

- А... не знаю. Может, и не агент, но связан с ними точно. Маму Кампу подставили - ну что там, подумаешь, бельё. Не продукты и не топливные опционы, да?

- Специально заставили её участвовать в сделке с демидорцами?!

- Заставили... Не смеши. Аккуратно подали мысль. Кстати, эта твоя Софья и подала.

- Софья?! Тоже секретчица?!

Сказать, что я была поражена - ничего не сказать.

- Нет, просто сотрудничает.

- То есть, она и ко мне обратилась не по просьбе Сэсиль, а...

- Нет, таких указаний ей не давали. Именно по просьбе. Ну а дальше... Ты так рьяно взялась за Батрышкина... А Штефи так хотелось спровоцировать демидорца... Не обессудь, но тебя сделали монстром, опасным даже для мудрых стайпов.

- Монстром? В каком смысле?

- В смысле гениальности в аналитике и жестокости в отношении ко всем инопланетчикам.

- А... То есть, я гений, стайпов ем, каролами закусываю?

- А мьенгов - выпиваешь, - хохотнул Клаус. - Такая воинственная пожирательница инопланетной жизни - просто жуть. Вот не поверишь, но стайп купился. И отдал приказ тебя убрать. И всё в ажуре. Стайпа взяли под белы рученьки, тебя шустро отправили сюда, и я уж теперь думаю - а не общалась ли наша Джульетта с кем-то умным и секретным? Уж больно вовремя она Петрова из строя вывела...

- Лера? Да ну... Даже звучит абсурдно!

- Эх, Петрова... В наше время знаешь, как говорили? Если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят.

Но я стояла на своём - Лера просто влюбилась. Клаус не стал спорить, а продолжил рассказ о стайпе, который спалился на "монстре" в моём лице.

- Карвадис работал на него давно, выполнял мелкие поручения, в обмен получал деньги и кое-какие знания. Так что кроме модификации сканеров начата проверка всех вентиляционных систем внешних станций.

Вот это да... Вентиляционные шахты - идеальное место для устройств связи, тайников, шпионских камер...

- ...порошков и газов с отравляющими веществами, - продолжил Клаус. - Но не пугайся раньше времени, пока ничего такого не нашли.

Значит, на самом деле стайпы - вовсе не мудрая древняя раса? По сути, они такие же, как мы? Вот Юлька расстроится...

- Очень хочется верить, что и не найдут... Хотя... у стайпов технический прогресс ушёл так далеко вперед...

- Поживём - увидим, - отмахнулся Клаус. - Слушай дальше. Сами стайпы от всего открещиваются, дескать, частная инициатива некоего предпринимателя, который не захотел пускать на свой рынок конкурентов. Но и наши не лыком шиты - Карвадис-то работает на них не первый год. Нашли ещё двоих. Теперь на лицо целая шпионская сеть - три человека!

Три человека - это действительно целая шпионская сеть... Нет, он точно язвит!

Хуже думать о людях я не стала. А вот о стайпах... Мьенги в своей биологической самоизоляции вызывали гораздо больше симпатии.

- Штефи ездила в стайпрейское посольство лично. Собственно говоря, именно после этого Батрышкина выпустили, скандал замяли, а мама Кампа таки получит свой контракт с демидорцами.

- А что получит секретная служба?

- Стайпы обещали кое-чем поделиться, но чем... Штефи не сказала. Она вообще сейчас локти кусает, что настолько разоткровенничалась. Слишком довольная была после визита в посольство.

Штефи? Разоткровенничалась? Видимо, капитуляция стайпов была полной и безоговорочной...

Или... есть что-то ещё, чего я не знаю? Если Клаус - подчиненный Штефи, вряд ли бы она...

- А как ты с ней связался? У тебя есть прямой выход на начальницу?

- Есть. Только мне она - не начальница. Я подчиняюсь Генералу.

- Тогда... Я не понимаю.

- Да не ломай голову. Она была моей ученицей, а сейчас изо всех сил пытается доказать, что стала супераналитиком.

Только ученицей? Помнится, напарник что-то говорил про то, как чуть не женился... Уж не на ней ли?! Нет, не буду спрашивать. Захочет - расскажет сам.

- А что она планирует делать со мной, не говорила?

- Я не спрашивал, Петрова. Она хвасталась, как девчонка, и так было всё понятно. Тебя, как мы и предполагали, планируют привязать к секретной службе мужем.

- Ты его предупредил?

- Ну а как же... И записку твою восстановленную под нос сунул. Упёртый он у тебя, ну да это хорошо. Это нам только на руку.

- Что, не поверил?!

- Свидетельство о смерти твоей показал.

У меня перехватило дыхание. Мужа я знала - переубедить его в ряде случаев было невозможно. Видимо, этот случай... как раз из таких. В глазах защипало.

- Ну-ну, отставить слезоразлив, - возмутился Клаус. - Вот у всех у вас, баб, чуть что - и глаза на мокром месте. Слушай дальше.

А есть, что слушать? Вдруг я почувствовала себя совершенно опустошённой... Дальнейшее было уже не интересно. Андерсен для меня потерян.

- Пришлось ему врезать, чтоб мозги прочистились. Слушай, Петрова, ну тебе же я врезать не могу... Прекращай, а?

Клаус протянул мне плоский квадратный предмет с короткой трубкой посередине. Внутри него что-то плескалось.

- Пей, - велел он. - Что, фляжку никогда не видела?

Не видела. Да и какая разница. Проглотив немного воды, я внезапно успокоилась. Нет, сдаваться - это неспортивно. Я...

- Врезать?!

- Ага, - с каким-то мечтательным выражением согласился Клаус. - Вот всем Мьенг хорош, только подраться тут не с кем.

- Я тебе предлагала, - напомнила я. - А ты...

- Разве мы тот вопрос не прояснили? - удивился он. - Мне казалось, что ты не блондинка.

- Мы и этот вопрос прояснили. Так что с моим мужем?

- Силён. Но я - быстрее, - похвастался напарник. - Хороший бой, чистая победа.

- Чья?!

- Моя, естественно, - как само собой разумеющееся, продолжил Клаус. - Всё же опыт не пропьёшь...

- Клаус!

-Ах, да. Прости, Петрова. Тебя же МУЖ интересует. Я расписал ему перспективы твоей будущей работы на секретную службу, он проникся, и вот что мы решили...

*******

Я вновь сидела в кабинете Стефании Олдридж в штаб-квартире секретчиков, имитирующей виллу Баскалечче. В своём собственном теле, привыкать к которому пришлось заново. Ведь глядя в зеркало, я видела не капитана Афонасьеву, а Марию Петрову с её новым лицом, фамилией и биографией.

- Поздравляю, Мария, свою миссию вы осуществили блестяще. Полагаю, теперь вам хочется узнать о выполнении договора нашей стороной?

- Благодарю, не хочется. Вы свои обязательства явно перевыполнили. Результат - на лицо, - и я демонстративно очертила его контуры взмахом руки.

- Вам не нравится ваша новая внешность? - с сочувствием произнесла Стефани. - Это исправимо, только предоставьте нам новый образец.

- Меня больше всего устраивал старый. Мой прежний образ.

- Мария, вы же понимаете, что это - невозможно.

- Приятно слышать от вас это слово. В первую нашу встречу вы утверждали обратное.

- Ситуация изменилась, - беззаботно пожала плечами Стефани.

- Действительно... - я отзеркалила её жест. - Изменилась. Я не нуждаюсь в вашей помощи, я категорически не удовлетворена тем, как вы ведёте дела. Свою часть договора - или, как вы выразились тогда, преступного сговора - я выполнила, а от вас были и остаются только проблемы.

- Мария, я не узнаю вас, - тут же перейдя на холодный тон, возразила она. - Мы устранили угрозу вашей жизни, сделали вам новые документы и биографию, что поделать - не успели сообщить про изменения внешности - и теперь вы обвиняете нас... кстати, в чём же вы нас обвиняете?

- Если это всё, что вы имеете мне сказать, предлагаю разговор закончить. Не тратить ни моё, ни ваше время. К консенсусу мы не придём, - не менее холодно заявила я.

- И что, вы просто уйдёте? - удивилась она. - А куда?

Хлопать ресничками и делать наивные глазки я теперь умею лучше.

- Видите ли, Стефани... Ни вас, ни вашу организацию моя жизнь больше не касается, - я встала. - Пусть Зои проводит меня на выход.

- А как же ваш муж? - бросила она мне в спину.

- Что? Вы сделали мне не только новую внешность, но и новую семью?! - с возмущением обернулась я. - Ну, знаете, это превосходит даже мои представления о нормах морали! Сегодня же подам на развод!

- Я говорю о капитане второго ранга Андрее Афонасьеве, с которым вы так... всесторонне общались на борту корабля Космофлота.

- Не стоит, Стефани, зависть - недостойное чувство. У вас были ровно те же шансы попасть в молодое тело сексапильной красотки, что и у меня. Даже больше. Так что хватит играть словами. С капдва Афонасьевым общалась Маша Петрова. Вас интересуют мои впечатления?

- Интересуют, - жестко ответила Олдридж.

- Возможности молодого тела... это - фантастика, - с придыханием выдала я. - Тем более такого... как у Андрея Логинова. Да и Дегри показал отличный результат. А уж Сетмауэр...

- Вы перепробовали всех? - железным тоном оборвала меня подполковник.

- Всех не получилось, - с огорчением произнесла я. - Двинятин увлекся переводчицей, а Петров... не в моём вкусе. Вот Барбоза, советник по культуре - такой мужчина-а...

Стефани молчала, но я чётко ощутила, как в кабинете на градус похолодало.

- Но увы, Барбоза для нас окончательно потерян... Так что про него ничего сказать не могу.

- Почему? - пытаясь сохранить невозмутимость, спросила Стефани.

- Я понимаю, это неэтично, он ваш коллега... - протянула я. - Но ваша организация доказала, что полностью несовместима с этикой. Так что скажу прямо - теперь бедняжка Клаус предпочитает только мьенговских женщин.

Лицо Стефани осталось безмятежным, но глаза... Сейчас я приобрела личного смертельного врага - на всю оставшуюся жизнь.

- Вернёмся к капитану Афонасьеву, - продолжила она ледяным тоном.

- Возвращайтесь, раз он вам нужен. Мне - нет, и если вы были бы хоть чуточку внимательнее, то заметили, что последние несколько лет мы с Афонасьевым лишь играли в семью - в целях сохранения карьеры.

- И вы не боитесь мне это говорить?

- А чего мне бояться? Он теперь вдовец, что никак не скажется на продвижении по службе, а моей карьеры - благодаря вам - более не существует.

- Мария, это вам надо быть чуть более внимательной. Ваша новая биография включает в себя трудовую деятельность в УВБЗ и капитанский чин, так что ваша карьера - не только существует, но и никак не пострадала.

- В самом деле, как же я забыла... Вот прошение об отставке - лично для вас я сделала копию на бумаге, приложите к моему досье, - и я достала из сумочки свёрнутый вдвое лист. - Генерал Светличный уже получил оригинал.

- И чем же вы планируете заняться теперь? - с плохо прикрытой ненавистью спросила Стефани.

- Слетаю на Ксилон, подлечу нервы. А там... Кто знает? Но прежде всего я планирую покинуть вашу уютную штаб-квартиру.

- Желаю приятного окончания дня, - вновь надевая маску вежливости, произнесла Олдридж. - Но не советую думать, что вы обыграли Секретную службу. МЫ будем присматривать за вами и однажды...

- Я играть с вами не собиралась, - перебила я. - А угрозы - это низко и подло. И недостойно подполковника Секретной службы. Зои! Я хочу выйти!

Двери кабинета подполковника Стефании Олдридж открылись, и, уходя, я продолжала всем существом ощущать её ненавидящий взгляд.

Нельзя так лично воспринимать неудачи в работе. Даже если это первая неудача за всю служебную деятельность. Непрофессионально.

До ворот меня провожал капитан Рейвенсон.

- Куда же ты теперь? - с искренней озабоченностью спрашивал он, как будто не ему я сотню раз повторила, что работать у них не останусь.

- Выдохни, Бьорг, твоё начальство ничего не имеет против моего ухода.

- Не ври хотя бы себе, ты уже должна была понять - просто так от нас не сбежать.

- А я не бегу. Я ухожу - медленно и с достоинством, - невозмутимо парировала я. - Да, и обязательно передай Крону, что выиграл пари. Скажу по секрету - любовник он никудышный, особенно по сравнению с моими аграрными гениями.

- Мария, да не было никакого пари, - уверенно ответил Бьорг.

- Вот хотя бы себе не ври, - вернула я ему фразочку. - Ты - гораздо круче Крона, хотя бы потому, что не стал домогаться Машку. Так что выигрыш твой - честный. Вы же ставили на мою реакцию?

Бьорг не отвел взгляд, но что-то вроде благодарности в нём мелькнуло.

- Это Барбоза проболтался?

- Не проболтался. Выдал под пытками, - хмыкнула я. - Ну вот, я тебе всё сказала. Прощай.

- Удачи, - с явным сомнением пожелал он. - Вызвать тебе кар?

- Не беспокойся, я всё ещё не сняла биолокатор. И, похоже, меня уже ждут.

И не стоит делать такое удивленное лицо. Никогда не поверю, что, узнав про мой рапорт об отставке, ты не просчитал, как скоро со мной захотят пообщаться в УВБЗ. Я легко шагнула за ворота.

Улица здесь была тоже под старину, ни тебе многоуровневых трасс, ни бортика, ограждающего пешеходов. Поэтому человек, который ждал меня, просто стоял напротив ворот.

- Товарищ полковник, - официально поздоровалась я.

- Вот что ты за человек такой, Мария? - сердито рявкнул Герасименко на всю улицу. - Почему я должен гоняться за тобой по континенту, когда ты давно должна была явиться на службу?

- Вы, видимо, ещё не в курсе, товарищ полковник, но я подала прошение об отставке, - тоже громко ответила я.

- Не выдумывай. Пошли в кар, тебя хочет видеть Светличный, - не сбавляя тона, как в своём кабинете, продолжил он.

- Как скажете, товарищ полковник, - пожала плечами я.

В полете Герасименко ругался так, что бортовой ИИ начинал жалобно пикать. А я... была по-прежнему невозмутима.

- Мария, ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

- Вы не говорите, вы ругаетесь, - ответила я на прямой вопрос.

- Ты понимаешь, что я не мог нарушить приказ начальства?!

- Конечно, понимаю. И не в обиде на вас, товарищ полковник.

- Мария, тебе вместе с внешностью и характер заменили?

- Что вы, характер сам за месяц после похорон испортился.

- Маша... Ну... нельзя было иначе. Прости.

- Я же сказала, что не в обиде. Это было хорошим уроком.

- Понимаешь, ловили стайповского шпиона...

- Да. Я в курсе. Он с Демидоры.

- Я в тебе не сомневался, - расцвёл Герасименко. - Только, Маш, надо было слушать, что тебе начальство говорит.

- Да, товарищ полковник.

- И впредь мне больше таких фортелей не выкидывай. Полтора месяца отдел без лучшей оперативницы!

- Простите, Антон Вадимович, я к вам не вернусь, - тихо сказала я.

- Дисциплинарная коллегия, - прошипел он сквозь зубы. - Маша, мы всё объясним, парни поймут!

- Нет.

- Ты что, всерьёз думаешь, что Светличный тебя отпустит?!

- Насильно-то держать не станет? - в духе Клауса ответила я.

- То есть... Так, да? Всё решила?

- Так точно, товарищ полковник.

- Знай, что я - против. И Светличном скажу, нельзя нам такими кадрами разбрасываться!

- Спасибо, Антон Вадимович. Вы не виноваты в моём уходе. Вы исполняли свой долг.

- Маша, ну что ж ты... так!

Ей-ё, ведь он действительно верил в то, что я вернусь в отдел, и всё будет так, как раньше. Я тоже верила - почти месяц назад... Странно, но я должна бы быть благодарной секретчикам. За то, что так расширили мои горизонты. Они теперь намного превосходили горизонты любимого начальника...

Светличный встретил чуть ли не отеческими объятиями. Удерживая меня вытянутыми руками за плечи, рассмотрел внимательно новое лицо, похвалил работу пластиков, а потом... предложил располагаться в кресле. Мне. Герасименко слегка помялся у двери и устроился сбоку от большого генеральского стола, на стуле.

- Антон Вадимович, благодарю за оперативную доставку ценного груза.

- Мне не трудно, - ответил тот.

- Спасибо, товарищ генерал, - одновременно с ним произнесла я. - А вы не преувеличили ценность этого груза?

- Разве слегка приуменьшил. Подпиши у секретаря, - он пододвинул Герасименко карту памяти. - А ты, капитан, сделай-ка лицо повеселее. Или совсем не рада видеть?

- Так точно, рада, - улыбнулась я.

Теперь улыбка у меня появлялась моментально, как у профессионального секретаря Машеньки. Жаль, что радость по приказу я испытывать ещё не научилась...

- Получил твой рапорт, - продолжил Светличный. - Понимаю. Но...

- Да как же, товарищ генерал?! - возмутился Герасименко. - Да ерунда это всё, как можно увольняться после такой удачной операции? Ей майора пора давать, а не...

- Помолчи, - остановил его экспрессивную речь глава УВБЗ. - Себя не пробовал на её место поставить? Нет? А ты попробуй. Мария не во внешке служила, к такому её не готовили. Однако ж справилась и доказала, что наши кадры - лучшие.

- Так и я говорю, товарищ ге...

- Помолчи, сказал. Или лучше пойди подпись пока поставь. Мы с Марией пока тут сами побеседуем.

- Но рапорт к награждению я всё равно подам, - с угрозой проворчал Герасименко, выходя из кабинета.

Светличный отмахнулся от него, как от назойливого бота-уборщика.

- Значит, решила?

- Решила, товарищ генерал.

- Что ж, оперативную работу ты явно переросла. Почему бы не попробовать себя в аналитике?

От этого слова меня слегка встряхнуло. Нет уж, пусть аналитикой Олдридж занимается. Спину будто всё ещё жёг её ненавидящий взгляд.

- Не уговаривайте, товарищ генерал. Мне предложили другую работу.

- Да, в курсе, - веско ответил он. - Что удивляешься? - он бросил один-единственный взгляд из-под нависших бровей, и меня словно пригвоздило к креслу. - Или ты думала, что Служба межпланетных связей не будет наводить справки?

Вообще я думала, что охранники в посольство Земли в Стайпрее набираются по контракту... И первый советник посла обладает достаточной властью, чтобы продавить свою кандидатуру... Безо всяких справок.

- Мне кажется, Мария, - продолжил генерал, - охрана посла - это совсем не твой уровень. Что скажешь, если я предложу тебе возглавить службу безопасности посольства-представительства на Амодикее?

- Вы это серьезно? - грустно спросила я.

- Конечно, серьезно.

Заманчивое предложение, но...

- Нет.

- Подумай вот ещё над чем. Секретная служба не оставит тебя в покое. Не всегда же ты будешь прятаться за спиной посла. И там я никак не смогу тебя защитить. А вот если ты всё ещё будешь подчиняться мне...

- Я подчинялась вам, когда попала в их разработку. И вы никак меня не защитили.

- Это была наша совместная операция, и ставить в известность капитана, когда всё решалось на уровне генералов - сама понимаешь... Герасименко всё узнал уже постфактум.

- И вы предлагаете мне... После этого?

- Маша, ты можешь обижаться сколько угодно, но как бы сама поступила на моём месте? Когда от твоего решения зависел выход на новый уровень отношений со стайпами? Скажу тебе больше, в перспективе - если всё сложится, как должно - мы заключим союз со Стайпреем на паритетных основах. Но для этого...

Для этого надо доказать, что мы ничем не хуже древней "мудрой" расы. Понимаю, но при чём тут я?

- А ты, Мария, как раз и будешь доказывать, что люди - такие же мыслящие существа, как и стайпы. Ты же понимаешь, к тебе, как к человеку, раскрывшему их шпиона, внимание всегда будет повышенным.

Да... Когда Клаус предложил этот вариант, я совсем не подумала про свой монструозный образ - в глазах тириэля... Мне хотелось лишь одного - на официальных основаниях убраться с родной планеты. Желательно - подальше, чтобы...

- Мария, я не могу отправить тебя на Амодикею в статусе простого охранника. Ты теперь - лицо человечества, понимаешь? Не посол, не жена посла, даже не Президент. Ты.

- Какие-то странные вещи вы говорите, товарищ генерал. Капитан Афонасьева, которая почти раскрыла шпиона стайпов, погибла. Я - Мария Петрова, и никак не могу отвечать по чужим счетам.

- Думаешь, стайпов можно обмануть лёгкой коррекцией внешности и новыми документами? А потом, посуди сама - ты же могла бы остаться на Мьенге. Но не осталась. Почему?

Да там со скуки помрёшь через неделю, если не надо будет следить за гениями или искать потерянных биологов!

- Вот, - продолжил Светличный, всё прочитав по моему лицу. - Скука. Ты же не сможешь без работы. Ты же живешь своей работой.Поправочка, товарищ генерал - жила. Жила целых шестнадцать лет. Вы сами, оказывается, мне доказали, что работа - это лишь часть жизни. И, как выяснилось, не самая существенная. Хотя... Я действительно люблю свою работу. Свою бывшую работу...

Но Андерсена - больше. Возможно, что сейчас во мне говорило чувство вины перед мужем. Когда-то эта дилемма - работа или он - уже вставала, и тогда я выбрала неправильно. Теперь я этой ошибки повторять не собиралась.

- Эх, Маша-Маша... - вздохнул генерал. - Поверь мне, это - твоё призвание. Ты можешь уйти, ты можешь игнорировать потребность мозга развиваться, ты даже можешь убедить себя в том, что проживёшь и так. Но однажды оно тебя настигнет. В тот самый момент, когда ты будешь меньше всего готова.

Ей-ё... Его тон даже заставил внутренне поёжиться.

- Не очень-то вы похожи на бота-предсказателя, - вопреки всему спокойно ответила я.

Он хмыкнул.

- Жизнь - вообще труднопрогнозируемая штука. Но в наших силах хотя бы не прятаться от угроз и опасностей, а в идеале - суметь подготовиться к ним.

Да-да. Я как раз думала, что готова к любым опасностям. И внезапно оказалась в другом теле, вообще не годном к тому, чтобы отражать угрозы.

- Но вопреки всему, ты справилась. И вышла на новый уровень, доказав прежде всего самой себе, что анализировать ситуацию можно в любых условиях.

- Впору сказать спасибо вам и секретной службе, - почти язвительно ответила я.

- Тебе пора было расти, - мягко произнёс Светличный. - А ты упёрлась лбом в оперативную работу, и видеть ничего больше не хотела. Пришлось учить.

О, так это было, оказывается, ещё и в рамках заботы о моём личностном росте?! И обучении?!

- И часто вы так учите своих сотрудников? - спросила я с намерением продолжить, что мне такой учебы хватило, но генерал перебил:

- Нет. Только когда у сотрудника гигантский потенциал - а он его не замечает.

- Вы что же, всерьёз видите меня своей преемницей? - опять съязвила я.

Нет, в самом деле, кто я - и кто он?

- Думаю, ты способна и на большее, - серьёзно ответил генерал. - Значит, обиделась? Не доверяешь?

- Вы преподали мне очень хороший урок. Я не обиделась, я вам благодарна.

- А урок ты поняла так, что верить нельзя никому? - усмехнулся генерал.

Никому? Хороший вопрос. Бывшему начальнику - так уж точно.

Я выразительно промолчала, но Светличного этим было не пронять.

- Тогда посмотри на ситуацию с моей стороны. Я знал, что ты лучшая. Что выдержишь, не сломаешься и выполнишь задание. Я знал, что тебе пора учиться использовать в работе не только мышцы, но и мозг. Мне следовало отменить операцию только потому, что я не имел права поставить тебя в известность?

- Товарищ генерал, операция закончилась, всё прошло согласно вашему плану, за науку я вам благодарна. Отпустите меня по-хорошему? - пришлось похлопать ресницами и вздохнуть.

Со Светличным вряд ли получится, но попробовать-то стоит?

- Отпустить? - он удивился. - Я о чём тут с тобой распинаюсь? Не могу я тебя к стайпам отпустить простой охранницей.

- Тогда полечу на Ксилон, - решительно поднялась я. - Рапорт подпишите.

- Не подпишу я твой рапорт, - поморщился глава УВБЗ. - Это всё равно, что своими руками отдать тебя Шектелю. Давай договоримся так. Создадим для тебя особую должность - например... консультанта по особым ситуациям при службе безопасности посольства. Подчиняться будешь только послу. Ну, и мне - в особых случаях. Контракт - пять лет. Отслужишь, получишь подполковника. Захочешь остаться - продлим, не захочешь - уволим по выслуге лет.

По мере того, как он озвучивал пункты предполагаемого договора, я медленно опускалась назад, в кресло. Переварить такое легче, когда сидишь. Пять лет на Амодикее - и свобода?! На это я не рассчитывала даже в самых смелых мечтах!

- Приказ о присвоении звания майора я подписал, наградные получишь вместе с подъёмными, - продолжал соблазнять Светличный.

- В чём подвох, товарищ генерал?

- Всё честно, Мария. Ты - наше лицо на Амодикее, и никто - даже секретчики - ничего не смогут с этим поделать.

- Пять лет?

- По контракту стандартный год засчитывается за два.

- Должностные обязанности?

- Демонстрация твоих лучших качеств - ума и красоты.

- Издеваетесь?

- Что ты. Просто должность я придумал, а должностные обязанности - ещё нет. Давай-ка соображать вместе.

Вот так вместо увольнения со службы я подписала новый пятилетний контракт на весьма выгодных условиях. Пока глава УВБЗ утрясал все формальности со службой межпланетных связей, я освобождала ведомственную квартиру и разбирала вещи. Часть из них согласна была забрать Маша, а самое необходимое на первое время отправлялось багажом на Амодикею.

Сама я хотела на пару дней перед отлетом перебраться в отель, но Маша, к которой я теперь испытывала что-то вроде... родственных чувств, названивала по визору каждый час, пока я не согласилась приехать к ней в Тахонг.

Было так странно смотреть на вполне самостоятельную девушку, которую я больше месяца видела только своим отражением. Она двигалась, разговаривала, улыбалась - но наяву, а не в зеркале.

Мы, конечно, виделись с ней сразу по прилёту студенческой экспедиции - под присмотром доброго доктора Марка. Возврат в своё тело я помню плохо, потому что всё-таки потеряла сознание. Хоть и была готова увидеть себя в версии 2.0, но психоматрица не сразу отождествила себя с откорректированной внешностью.

Доктор сделал ставку на психоматрицу Машеньки, и не прогадал. Именно она нас обеих и вернула. По изначально занимаемым телам. А вот поговорить мы так и не поговорили. Прошло каких-то пять дней, и вот мы сидим в её уютной кухне и пьём монгольский чай.

Она всё ещё не восстановилась до конца, и я, на правах старшей, то подсовываю ей толстенный кусок пирога с вареньем из экспериментальной вишнетыквы, то подливаю дополнительную порцию глюкозофруктозного сиропа.

- Да не хочу я, - отмахивается Машенька. - Слушай, Юлька выбрала себе такое платье, - она качает головой с выражением тихой зависти. - А мне, даже с премией от секретчиков, не хватает на...

- Сколько не хватает? - деловито спрашиваю я.

И кстати... Подарок-то Юльке должен быть от меня! Маша в курсе - в общих чертах, чтобы не удивлять подругу редкостной беспамятностью. Что бы подарить невесте Двинятина, чего нет у дочери первого советника посла Земли в Стайпрее?

- Маша, я оставлю тебе денег на подарок - ты же лучше знаешь Юльку, - пытаюсь переложить проблему на её плечи.

- Да, - смеётся она, - знаю. Для неё лучшим подарком было бы купить платье на Амодикее. И слетать туда на медовый месяц.

- Помню, - улыбаюсь я. - На этой почве у них с Двинятиным едва не случился первый семейный скандал.

Мы перебираем все более-менее значимые для Юльки вещи и останавливаемся на украшениях. С Амодикеи я свяжусь с Машей и отправлю ей ювелирный каталог, а потом - экспресс-доставкой - то, что мы сочтём наиболее подходящим для Юльки.

На самом деле именно она договаривалась о работе в земном посольстве для бывшего капитана УВБЗ. Со своим отцом - первым советником посла. Сподвиг её на это Клаус, не погнушавшийся обычного шантажа. Он пообещал, что покажет Двинятину переписку "Юлы" и "Птицы Зуна", если означенная "Юла" не прекратит ломаться, как сдобный пряник. Напротив, если Юлька сделает всё быстро и получит от отца положительный ответ ещё до нашего возвращения на Землю, Клаус - так и быть - отвезёт её в вожделенный Ариденн.

Я, как лицо заинтересованное, помочь ей ничем не могла. Только посочувствовать и в очередной раз задуматься о тайне переписки, всё-таки секретчики в чём-то правы, используя старинный "бумажный" способ. Хоть Клаус доказал и его ненадёжность, но... Всё зависит от того, как уничтожать улики. Карту памяти при всём желании не проглотишь, а вот бумага - очень хорошо горит.

По итогам переговоров Юлька в Ариденне побывала, но Клауса так и не простила. Даже когда он торжественно при ней разломал карту памяти на несколько крохотных частей. И ворчала всю обратную дорогу, что у её подруги странные вкусы - то дикарь, даром что советник посла, то какой-то бывший капитан-безопасник - женщина. И это при том, что рядом отличные парни, не говоря уже о команде сэзэ.

С командой сэзэ было непросто. Беня и Юджин никак не могли понять, отчего я вдруг резко переключилась на студентов. Андерсен... Тот и вовсе... И хотя я знала про их совместный с Клаусом план, смотреть, как он обхаживает Анастази, с каждым часом полета становилось всё труднее. И мелкой он теперь звал Леру...

- Маш, Маш, - теребит меня Машенька. - Ты опять не слушаешь! Сай Дже и Лоонг разводятся, представляешь?!

Вот удивила-то... С кукольным мальчиком и так всё понятно. Вот как там дела у Тулайковой?

- Лена на успокоительных, - грустным голосом отвечает сердобольная Машенька.

Ещё бы... Как Леночка бросалась на Андерсена с Беней, отправлявших её драгоценного Владиса на психокоррекцию прямо с посадочного модуля... Меня даже посетила мысль, что ей и самой не помешает медицинское вмешательство. Но наши светила решили ограничиться только успокоительными... А им, как известно, виднее.

- Она даже не смогла вовремя сдать отчет о практике. Мы с Таней доделывали по её заметкам.

- Ты сама-то не переживай так сильно, - успокаиваю я. - Или ты считаешь, что надо было позволить Комаровски и дальше проводить эксперименты на людях?

- Нет, - Машенька даже вздрагивает. - Но Лену всё равно жалко.

- А что остальные? - спрашиваю я.

Интересуют меня, конечно, Машины одноклассники.

- Паша, Миша и Аркаша всё рвались к Комаровски... Таня им два дня проходу не давала - нельзя бить больного человека - а они...

- Из соображений человеколюбия? А я до сих пор жалею, что не врезала, - признаюсь я.

- Я - тоже, - твердо говорит Машенька. - Прости, я же не помнила ничего. Мне Марк Геннадьевич потом объяснил, что эти препараты, оказывается, после использования вызывали кратковременную амнезию. Я вспомнила всё, что делал Комаровски, только оказавшись в твоём теле, иначе... это никак невозможно.

Я накрываю её руку своей. Видно, как нелегко ей дались эти воспоминания.

- Ничего, Маш, теперь всё в прошлом.

- А ты... ничего не хочешь мне рассказать? - с трудом переключается она.

- Нет. О чём? - я с преувеличенно наивным видом хлопаю ресницами.

- Ну, хотя бы о том, почему все считают меня девушкой Сетмауэра? - улыбается тёзка.

- Все? - переспрашиваю я. - И ты?

- Я? - она не секунду задумывается. - Как я могу быть его девушкой, если...

- Если что? - допытываюсь я.

- Если мне от него... ничего не нужно, - выкручивается она.

- Почему? Может быть, ты боишься серьёзных отношений?

Что мне нравится в Машеньке - она никогда не отвечает на подначку или завуалированный вызов.

- Чтобы получились отношения, важно наличие двоих, я права?

Я киваю. Ещё бы!

- А никаких двоих нет, - она дурашливо разводит руки в стороны. - Даже если бы я захотела...

- Да если бы ты захотела, - перебиваю я, - любой бы был у твоих ног!

- Любой, но не Кирилл, - возражает она. - Странно, видит меня насквозь, но почему-то терпит... заботится... Представляю, как я ему противна!

О, да тут налицо обоюдное фатальное недопонимание... Придётся поработать переводчиком.

- Маш, ты ему очень нравишься.

- Да ну тебя, - отмахивается Маша. - Он серьёзный, а я такая... легкомысленная.

- Он поделится с тобой... ответственностью, - улыбаюсь я.

- Маша!

- А ты не пробовала с ним поговорить?

- Я и так знаю, что он обо мне думает.

- Ты такая же наблюдательная? Ведь он - единственный, кто меня раскусил.

- Правда? Ну, тогда понятно, почему он стал твоим парнем.

- Эй, я совсем не это имела в виду! Просто он очень хорошо знает тебя. Знает даже то, что от музыки ты плачешь. И не в состоянии петь, если ты в слезах.

- Это он сам сказал?

- Выдал под пытками, - повторяю я понравившуюся фразу Клауса.

- Странно... А я всегда думала... - смущается Маша.

- А я всегда думала, что людям надо разговаривать друг с другом - особенно в том случае, если они стремятся к взаимному пониманию.

- Не уверена, что разговоры помогут, - опять отмахивается тёзка.

Зато, кажется, я знаю, что поможет точно. И если Кир действительно дорожит своей любовью, он должен попытаться.

На следующий день, когда Маша уходит на работу, я отправляюсь искать Кира. В общежитии на меня смотрят странно, но когда меня смущали подобные мелочи?

По дороге встречаю Лоонга Тхао в обнимку со своей Сай Дже - видимо, слухи о разводе сильно преувеличены.

- Молодые люди, подскажите, как мне найти комнату Сетмауэра?

- Чуть дальше и направо, - отвечает кукольный мальчик, окидывая меня изучающим взглядом.

- Только его нет, - продолжает его жена. - Он на репетиции, и мы с Лоонгом можем вас проводить. Мы же идём туда? - вопрос адресован уже супругу.

- Да, конечно, - Тхао улыбается нам обеим.

Далеко идти не нужно - только спуститься в подвал. Большой, хорошо отделанный репетиционный зал со множеством музыкальных инструментов. Про их назначение я могу только догадываться. Хоть и видела некоторые в руках у ребят. Тхао прикладывает палец к губам, но наш приход сразу замечают.

- Тхао, это мама Сай Дже? - шепчет Дегри, мучающий гитару.

Отлично, значит, он всё-таки заменит в группе Комаровски!

Подавляю в себе желание двинуть нахала по лбу, мило улыбаюсь и хлопаю ресницами - точь-в-точь как Машенька. Выручает опять Сай Дже:

- Кирилл, эта девушка хочет с тобой поговорить.

- Со мной? - удивляется Кир.

Да, мой мальчик, с тобой. Я обещала, что мы познакомимся. И если я буду ждать до свадьбы, она рискует вообще не состояться.

- Кирилл Сетмауэр? - строгость в общении ему не повредит. - На минуточку.

Разворачиваюсь и выхожу за дверь. Через мгновенье он присоединяется ко мне.

- Здравствуйте, вы действительно ко мне?

- Действительно к вам. Передать привет от Маши Петровой и сообщить, что сегодня вечером она приглашает вас в гости. Гитару иметь с собой - обязательно.

- Но...

- Дорогой мой, ну совесть-то есть? Все уверены, что Маша - твоя девушка, а ты после прилёта ни разу к ней не зашёл! - возмущенно говорю я. - На Мьенге спали вместе, на сэзэ из каюты не выходили, а на Земле - ни разу не встретились? Стихи сочинил?

- Какие... стихи? - всё ещё не понимает Кир.

- Для Машки, конечно! Хотя, знаешь, лучше будет спеть ей... Вот ту песню, что сочинил тогда на Мьенге. Ей обязательно понравится!

- Это... ты?! - спрашивает он, смешно округлив глаза.

- Петрова Мария Александровна, - соглашаюсь я.

- Но ты всё равно не настоящая, - вздыхает Кир.

- Как это? - возмущаюсь я. - Самая настоящая, можешь потрогать!

И протягиваю ему руку.

Вечером я, вовремя подсуетившись, оказываюсь в гостях у Юлии Маникевич. Переводчица сначала смотрит настороженно, но вскоре перестает удивляться, потому что теперь я представляюсь той самой ненормальной подругой Машеньки, бывшей безопасницей, которая будет работать в посольстве вместе с Маникевичем-отцом. Мне крайне важно знать о стайпах не просто всё, а даже больше. Я забрасываю её вопросами, и даже пытаюсь заучить несколько общеупотребительных фраз.

- Я дам тебе мнемоническую карту, - наконец вздыхает переводчица.

С ней легко найти общий язык, и, узнав о том, что к Машеньке в гости пришёл Кир, она даже предлагает мне переночевать.

- У меня там сумка и вещи, - сетую я. - Поднимусь на минуточку...

Юлька машет рукой. Ей самой всё давно про Машу с Киром ясно. А вот мне... хотелось бы убедиться. Но беззвучно возникнув на пороге, я понимаю - всё прекрасно, потому что слышу негромкий проникновенный голос Кира:

Пусть я не разгадал чудес, только знаю наверняка

У неё в душе темный лес, у меня - лесная река.

В ночь, когда и надежды нет, я ломлюсь в её бурелом

И бреду на призрачный свет, удивляясь, откуда он

И не веря ни в рай, ни в ад, в темной чаще ищу ответ,

Но всегда возвращаюсь назад, не дойдя до места, где свет.

А когда в голубом далеке солнца круг ещё не высок,

Ты выходишь к моей реке и ступаешь на мой песок.

Я смываю твои следы, я всё ближе день ото дня...

Жаль, что ты боишься воды и не можешь проплыть меня.

И когда под вечер закат разукрасит своды небес

Ты подаришь последний взгляд и уйдёшь в свой сумрачный лес.

Видно дан мне удел такой, не считая ни дней, ни лет

Сквозь тебя проплывать рекой, удивляясь, откуда свет.

*А. Макаревич*

Я так же тихо разворачиваюсь и ухожу. Теперь всё зависит только от них самих.

******

- Улетела?

- Будто ты не знаешь.

- Вернётся?

- Надеюсь.

- Помощь нужна?

- Спасибо. Ты уже и так помог.

- Да не переманивал я твои кадры. Своих хватает.

- Вот и разберись со своими. Что там они за ставки на моих делают.

- Что, завёл себе новую прослушку?

- Ты от вопроса не увиливай.

- А ты имеешь что-то против здоровой конкуренции?

- Ставку "переспит - не переспит" ты называешь здоровой конкуренцией?

- Мальчиков можно понять - твоя девочка... просто конфетка.

- И ты её не получишь.

- Да ладно, ладно. Но помни про договор - если мне понадобится, ты обещал её содействие.

- А ты обещал не трогать её семью. И придержи своего аналитика.

- Она уже получила выговор. Но согласись, ситуация с Афонасьевым просчитана блестяще.

- Нормально просчитана. Трудно ждать другого от правильного мужика.

Два генерала - секретчик и безопасник, не прощаясь, одновременно свернули окна видеосвязи на своих мониторах.

******

Прошёл месяц после моего прибытия на Амодикею. Я постепенно обжилась в посольстве, обзавелась новыми знакомствами, приятелями и недоброжелателями - куда ж без них. К последним относились начальник службы безопасности посольства, которому я должна была давать советы в "особых ситуациях", и советник по культуре. Так что я могла гордиться - мне удалось объединить представителей вечно враждующих организаций.

Не знаю, что каждому из них сообщило начальство, но скрыть неприязнь к моей несравненной особе оба даже не пытались. Зато секретариат посольства - двенадцать прекрасных дам в возрасте от двадцати пяти до шестидесяти - сразу приняли мою сторону, потому как договориться о сопровождении в походах по модным центрам Ластранцы - столицы Амодикеи - со мной было не в пример легче, чем со службой безопасности.

Так что вскоре им удалось перетянуть на мою сторону и своих мужчин - половину юридической службы и большую часть торгового отдела.

Родители Юльки... Те и вовсе отнеслись ко мне почти по-родственному, даже пригласили смотреть свадьбу единственной дочери в режиме реального времени. За новую семью я порадовалась, но ещё больше - за Машку. Она выглядела ничуть не хуже невесты, то есть, теперь - молодой жены. Кир тоже несколько раз мелькал на мониторе, правда, быть рядом с Машенькой постоянно - не мог. Мальчишек позвали играть - и они играли. И пели.

Первый танец молодожёны танцевали под ту, столь памятную мне композицию, запись которой ребята сделали кустарным способом ещё на Мьенге. Машеньку пригласил друг Двинятина, но очень скоро его, ничуть не стесняясь, отстранил Ингвар, а Дегри уже стоял на очереди. Всё было так же... только без Клауса. Я почувствовала, как под ресницами скопилась влага. Юлькина мать, украдкой от мужа смахивая слезу, тоже заметила это. Вскоре мы рыдали, обнявшись - она от умиления, а я... Сама не знаю от чего. Видимо, Машино тело всё-таки оказало влияние на мою психоматрицу...

Впрочем, это влияние было обоюдным. Иначе я никак не могу объяснить решительное заявление Машеньки: "Кир - мой парень. Ты - первая, кто об этом узнал". Не знаю, как отреагировал Машин папа, а я - просто с удовлетворением выдохнула. Зная Кира, могу сказать, что свадьба состоится. Правда, не раньше, чем он закончит свою Академию. Да, я всё ещё верю в разум. А до тех пор... У меня будет время скопить денег на самый шикарный свадебный подарок - ничуть не хуже того колье из даймакса, что мы выбрали Юльке.

Юлькин отец посмотрел на нас с Майей - его супругой - и махнул рукой. Откуда-то возник поднос с высокой бутылкой и тремя бокалами, наполняя которые, забулькала жидкость - темно-янтарного цвета.

- За молодых! - провозгласил первый советник. - До дна!

Я сделала глоток и едва не закашлялась - такого я ещё не пробовала.

- Натуральный коньяк, - просветил меня счастливый отец. - Из личных дипломатических запасов.

Ого! Тут, на Амодикее, посольские явно не бедствуют...

Хотя я тоже успела почувствовать весомость новой зарплаты. По давнему Юлькиному совету прикупила себе несколько комплектов белья от "РейТрей", шикарное вечернее платье - на этом настоял посол - и два дорогущих офисных костюма. К ним, разумеется, несколько блузок, две пары туфель по индивидуальному заказу, сумку и перчатки. И ещё у меня остались деньги на оплату квартиры.

Разумеется, у меня была квартира в посольском комплексе, но... Я хорошо помнила фразу Клауса про паранойю. И не собиралась первую встречу с мужем - ещё неизвестно, чем она закончится! - делать достоянием всех местных сплетников и секретчиков.

Экипаж Кейста снова вернули на регулярный рейс "Луна-5" - "Амодикея-1". Но космопорт "Амодикея-1" находился очень далеко от Ластранцы и нашего посольства. Стайпы строили его рядом с каким-то из полюсов своей главной планеты. Только не спрашивайте, с каким именно. Словом, чтобы встретиться с Андерсеном, мне нужно было либо лететь на этот полюс, либо, связавшись с ним, ждать в Ластранце.

Я выбрала полюс. Рядом с космопортом находился вполне приличный по здешним меркам город с процветающим гостиничным бизнесом. И привычную для нас квартиру там тоже снять не сложно. Поэтому я сообщила послу, что жду особый груз с Земли, встречать его поеду сама и, возможно, некоторое время задержусь в Силантане.

Посол, который, мне кажется, так до сих пор и не понял, зачем ему навязали нового сотрудника, пожал плечами и отпустил, приказав постоянно быть на связи.

И вот я стояла в зале ожидания космопорта, окружённая чужой разумной жизнью, и периодически отмахивалась от местных рабочих машин с возгласом "цанг!", что у стайпов повсеместно означает "нет". Посадку уже объявили, и мне нужно было переждать поток пассажиров. Конечно, шансы, что среди них окажется кто-то знакомый, стремились к нулю, но... Корпорация Кампа открывала первый торговый дом на Демидоре, и кто-то из сотрудников должен был лететь именно этим рейсом.

Ну конечно! Какая прелесть! Анабель Батрышкина со своим освобожденным супругом! Сэсиль решила обойтись малой кровью, и заведомо провальным предприятием отправила руководить ненаглядную дочурку. Пока что та руководила лишь подавленным Павлом, но это выходило у неё филигранно. Может быть, зря мы считали, что отсутствие интеллекта столь сильно ей вредит?

Я так увлеклась зрелищем чужого семейного счастья, что едва не пропустила своё. Андрей шёл навстречу в рабочей космофлотовской форме, рассеянно поводя взглядом то в одну, то в другую сторону. Создавалось полное ощущение, что скучающий космолётчик вышел прогуляться на чужую планету без какой-либо определенной цели. Ну, Мария, твой выход.

Я одним нажатием отправила на его коммуникатор давно заготовленные координаты квартиры - в пределах космопорта земная связь работала превосходно, плюс отследить сообщение можно было лишь по горячим следам. И пошла наперерез. Сердце стучало, как после норматива по тхи-тао, но я безмятежно улыбалась. Мне надо было всего лишь гарантированно попасть в его поле зрения...

Вишнёвый взгляд скользнул по мне с полным безразличием. Я двигалась чуть впереди и сбоку, и постоянно напоминала себе, что не должна ускорять шаг. Автоматически твердила "цанг" всем стайпам и их рабочим машинам. Думая только об одном - что я ему скажу.

Покинув космопорт, я вскочила на бегущую дорожку местного тротуара, которая понесла меня прямо к нужному дому. Я постаралась найти квартиру как можно ближе, но сейчас... Даже пожалела об этом. Я всё ещё не знала, что сказать мужу. То есть... вдовцу, то есть... капдва Афонасьеву. Вот ещё в Ластранце - знала, а теперь...

Двери квартиры открылись и закрылись, повинуясь платёжному коду, и я прислонилась к стене, замерев в ожидании. Ей-ё, может, ничего не говорить вообще?! Вдруг он... не так меня поймёт?! Стоп, откуда эта паника? Опять Машино наследство?! Или, может быть, я сама боюсь серьёзных отношений?

Но глубоко закопаться в себя мне не позволили двери, которые щёлкнули, впуская мужчину в космофлотовской форме, и мягко закрылись. Мысли куда-то исчезли, и я сделала шаг вперед. Всё остальное сделал он.

Плохо помню, что именно. Первый же поцелуй лишил тело связи с мозгом. Кажется, у меня подогнулись ноги, и, ей-ё, при всём желании я бы не смогла выговорить ни слова. Я только держалась изо всех сил за плечи мужа и не могла оторваться от его губ. Как мы попали в комнату - не знаю. Как оказались в постели - представления не имею. Помню только, что случайно открыв глаза, увидела потемневший черешневый взгляд и расширенные зрачки. Он выдохнул моё имя "Ма... ша", и... всё.

Когда я пришла в себя, оказалось, что мы лежим, судорожно обнимая друг друга, и только что испытанная разрядка совсем не помогла расслабиться. Он внимательно следил, когда я открою глаза, а мне... Мне было страшно разжать руки, даже для того, чтобы лечь поудобнее.

- Андрей...

Похоже, я сорвала голос.

- Шшшш... Отдохни.

А я не устала. Вот говорить лучше, действительно, шёпотом. Он повернул голову и дотянулся губами до моего виска.

- Я всё никак не поверю, что ты...

- Что я - жива? - прошептала я. - Понимаю...

- И это - тоже...

Я выразительно округлила глаза: что же - то же? Хотя... какая разница? Он здесь, мы вместе... Я даже рискнула расслабиться и подложить одну руку под голову. Андерсену эта вольность не понравилась, он перекатился на бок и потянул меня за собой. Я довела движение до логического завершения, оказавшись на нём сверху. Напряжение отпускало, захотелось потереться щекой о его щёку, вдохнуть знакомый запах кожи и волос - не в спазмах нетерпения, а спокойно и уверенно... И тут у меня вылетело - совершенно помимо воли:

- А где твоя щетина?

Он посмотрел на меня с лёгким удивлением и вдруг... Я смогла наблюдать процесс слияния зрачка и радужки с самого близкого из возможных расстояний. Тело мужа закаменело, а я поняла, что именно ляпнула... Моментально сменив позицию, он навис надо мной и посмотрел прямо в глаза:

- Обязательно об этом - сейчас?

Ей-ё, я почувствовала себя виноватой... Хотя во всём были виноваты только гады-секретчики и, частично, "мудрые" стайпы. Ну, и совсем чуть-чуть - родное Управление.

- Прости... Я не могла тебе сказать...

- Машка, ты в следующий раз предупреждай заранее. Если что, я лучше сам тебя убью. Чтобы знать наверняка и не мучиться.

- Ладно, - легко согласилась я.

Мужчину надо было успокаивать.

- Что - ладно? Ты сама-то поняла, что сказала?!

- Да. Ты можешь начинать прямо сейчас. Превентивно, - ответила я хрипло, но в голос. - Ведь если ты будешь в рейсе, предупредить я никак не смогу.

Андрей нахмурился, на лбу проявились две новые морщины - по крайней мере, я их раньше не замечала... Захотелось срочно разгладить их губами, и я притянула голову мужа поближе к себе. Он попытался отвернуться, но если я вижу цель... остановить меня невозможно. Когда морщины исчезли, я стала целовать его щеки, глаза, нос... ей-ё, как же я его люблю... Слёзы потекли сами собой.

- Маш, ну Маш... - пробормотал Андерсен, явно не ожидавший от меня такого подвоха. - Ну что ты, Маш?

- Ничего, - хлюпнула носом я. - Просто ты собрался меня убивать, а сам не убиваешь... А я жду...

От этого признания муж слегка повеселел. Всё-таки знал он меня неплохо...

- Очень ждёшь?

- Очень, - прошептала я.

- Это хорошо, - самодовольно ответил он, стирая с моего лица дорожки слёз. - Говорят, ожидание неприятностей действует на жертву гораздо эффективнее самих неприятностей.

- А я... странная жертва, - припомнила я его же слова.

- Вот и проверим, - усмехнулся он и легонько дунул мне в ухо.

Мурашки побежали вниз по шее, переползли на плечо... Я попробовала увильнуть, но муж держал крепко. Чередуя слова с действиями, он рассказывал обо всём, что ждёт меня в ближайшем будущем. И, перед тем, как вновь утратить память и чувство времени, я согласилась - ожидание бывает... очень эффективным...

Наши коммуникаторы запиликали почти одновременно.

- Посол...

- Кейст...

Мы нехотя отвернулись друг от друга, дотянулись до своих аппаратов... Андерсен даже героически встал и вышел.

Посол интересовался, когда я вернусь в Ластранцу. Потом спросил, что у меня с голосом. Пришлось врать про холодный ветер на полюсе. И трудности с получением груза.

Когда посол, наконец, закончил разговор, я посмотрела на часы. Ей-ё, уже утро! Окинув взглядом помещение, нашла дверь в душевую, быстро собрала всю одежду и затолкала её в зев добротной стирально-сушильно-гладильной машины. Приняв душ, выскочила на кухню.

Андерсен сидел за столом над чашкой кофе... Рядом стояли контейнеры с завтраком от самой известной на Амодикее сети фастфуда.

- Что сказал Кейст?

- Да ничего особенного. Волнуется за меня... Садись завтракать.

Я присела напротив, налила кофе... Оказывается, я так проголодалась!

- Машка, я... вчера не успел сказать. Ты очень красивая...

- Знаю, - похлопала ресницами я, продолжая есть.

Настроение закономерно улучшилось.

- Выходи за меня замуж.

- Мне кажется... В логической цепочке между "ты такая красивая" и "выходи за меня замуж" отсутствует главное звено.

- Да? - Андерсен удивился. - А на мой взгляд, всё на месте. Вот смотри: я вдовец, ты свободна, нам хорошо вместе, - он хитро улыбнулся. - Кроме того, я не хочу оставлять свою женщину на чужой планете безо всяких обязательств.