Разная любовь, разная смерть

Глава 12

Фрэнк Доннер жил в старом муниципальном многоквартирном доме на Вашингтонских Высотах. Из его окна открывался вид на изящную дугу фонарей на мосту Джорджа Вашингтона, на темную реку и разбросанные внизу огни Нью-Джерси. Само здание несколько утратило былую элегантность, однако квартира Доннера, ничуть не изменившись, была похожа на музей быта 1935 года. Темные тона, тяжелые портьеры, полукруглые углы-выступы, наподобие эркеров. В самых неожиданных местах мерцали янтарные зеркала, лампы были повсюду, освещавшие все вокруг рассеянным тусклым светом, а из комнаты в комнату, устланными коврами, от расцветки к расцветке перетекал бордовый, словно на винной фабрике произошло наводнение и залило полы апартаментов.

Сам Фрэнк Доннер, мужчина сорока пяти лет, начинавший полнеть, в темном костюме и с дорогой сигарой во рту выглядел почти как банкир или процветающий бизнесмен, и только притаившаяся в уголках глаз жестокость и резкие складки у губ выдавали в нем бывшего головореза, сумевшего выбиться в люди.

Жена его, проводившая нас в гостиную, оказалась поразительно толстой женщиной, до безобразия заплывшей жиром, в ярком платье в цветочек, которое лишь подчеркивало ее необъятные размеры. Правда, в улыбке, которой она нас приветствовала, промелькнул отдаленный отблеск миловидной девушки, какой она некогда была, но уже и тогда склонной к полноте.

Керриган и Доннер обменялись рукопожатиями, держась несколько церемонно, что Доннер воспринимал совершенно естественно, а Керриган терпел как необходимость. Затем Керриган представил меня, и Доннер с серьезным видом пожал мне руку, которую я протянул ему после легкого колебания. Доннер познакомил меня с супругой, назвав ее по имени, Этель. И мы все, включая и Этель, присели. Я обратился к Доннеру:

— Я предпочел бы поговорить с вами наедине.

— Этель знает всю мою жизнь, — заверил меня Доннер. — Я ей все рассказываю, и мы вдвоем обсуждаем все наши дела.

— И все же я бы настаивал, чтобы мы были одни.

Жена Доннера с готовностью улыбнулась мне со словами:

— Я вам ничуть не помешаю, мистер Тобин, ни разу не перебью, обещаю вам.

Я перевел взгляд на Керригана, который сказал Доннеру:

— Фрэнк, по-моему, Эрни хочет, чтобы мы сотрудничали с мистером Тобином.

На тяжелом лице Доннера появилось упрямое ослиное выражение.

— За двадцать восемь лет супружества у меня никогда не было от Этель никаких секретов. И не вижу причин сейчас что-либо менять.

Я встал.

— Я поговорю с вами в другое время, — заявил я, направляясь к двери.

Керриган нагнал меня в прихожей.

— Постойте! — попросил он. — Подождите секундочку. Позвольте мне с ним переговорить.

— Я хочу, чтобы он дал мне ответы, которые она не будет слышать, — уточнил я.

— Я знаю, чего вы хотите, — поддержал он меня, — и вы абсолютно правы. Только в случае с Фрэнком, поверьте мне, ответы будут точно такими же.

— И даже когда я попрошу его описать ту девушку и сообщить, какого он о ней мнения в постели?

— Возможно, — согласился он. — Погодите минуту. Я его уговорю.

Я ждал, стоя под люстрой и глядя на свое отражение в янтарном зеркале. Что мне было до этих людей? Почему я должен блуждать в лабиринтах их измышлений? Мне бы из собственного жизненного лабиринта как-нибудь выбраться. И стену надо строить. Дверь апартаментов была рядом, но я медлил уходить.

Через пару минут вернулся Керриган и, кивнув, произнес:

— Все в порядке.

Я вернулся обратно в гостиную, где сидел Доннер, уже без жены, однако с прежним ослиным упрямством на лице. Он собирался заставить меня попотеть, чтобы мне не так легко было выполнить работу, которую мне и самому не хотелось делать, и я испытывал к нему острую неприязнь. Встав прямо перед ним, я спросил:

— Если вы со своей женой так неразлучны, почему же вы спите в разных спальнях?

Он, вспыхнув, мгновенно вскочил с кресла с покрасневшим лицом и сверкающими глазами, но на полпути взял себя в руки, опустился на диван, разжал кулаки, поглядел на Керригана и, все еще красный от злости, спросил:

— Я что, должен с этим мириться?

— Доннер, нам нужен парень, который похитил девчонку Эрни Рембека и убил ее, — спокойно объяснил я. — У вас слабое алиби. Вы тут распинались про то, как вы преданы своей жене, а в рапорте указано, что у вас раздельные спальни. Мне кажется, что вы, возможно, пытаетесь нарисовать образ верного мужа, чтобы людям не пришло в голову, будто у вас был роман на стороне с Ритой Касл.

— Я никогда не смотрел на других женщин! — с жаром возразил он. — За двадцать восемь лет, что мы живем вместе, я ни разу ни на кого не взглянул.

— Если не считать Риты Касл.

— Да вы… — Он вдруг резко замолчал, гнев исчез с его лица, и он, бросив взгляд на Керригана, сказал: — Ты мог бы и не предупреждать меня, что он бывший коп. Это ясно как день — они все такие.

— Может, поговорите со мной, Доннер? — вмешался я.

— Разумеется. — Он с показным безразличием расслабленно откинулся на спинку дивана, держа себя теперь так, словно его привели в участок на допрос и он сидит с самодовольной ухмылкой, уверенный, что скоро явится адвокат и вытащит его отсюда. — Валяйте, — небрежно бросил он, — расспрашивайте.

— Непременно. — Я вернулся к своему креслу и сел. Достав блокнот и ручку, я начал: — Когда вы впервые встретились с Ритой Касл?

— Вы будете записывать? — поинтересовался он.

Керриган пояснил с иронией в голосе:

— Он всегда так делает, Фрэнк. Очень по-деловому. Видел бы ты офис, куда мы его посадили. Всюду папки, все рапорты напечатаны, прямо как в бизнес-центре.

— Вас что-нибудь не устраивает? — напрямую спросил я Доннера.

— Да нет, — пожал он плечами, — просто я удивлен.

Держа ручку над блокнотом, я повторил:

— Когда, вы впервые встретились с Ритой Касл?

На этот раз он ответил мне:

— Точно не помню. Вскоре после того, как Эрни начал с ней встречаться.

— Вы можете припомнить, как вы с ней познакомились?

— Конечно. Я встретил ее на вечеринке.

— Где была та вечеринка?

— Здесь. — Он взглянул на Керригана. — Ты тоже был.

Я продолжал:

— Рембек привел к вам тогда Риту Касл, а не свою жену? Как это восприняла миссис Доннер?

— У Рембеков не все идет гладко. Не знаю, известно ли вам это? Видите ли, Элеонора моя сестра.

— Миссис Рембек?

Он кивнул:

— Точно. Элеонора — чудесная женщина, вам это всякий скажет, но у нее проблемы с нервами. С самого детства. Очень хрупкая нервная система. Она даже в гости уже никуда не ходит. Нам с женой обоим известно, как обстоят дела, мы знаем, что Эрни предан Элеоноре, и понимаем, в каком он положении. Поэтому, если он заводит себе подругу и водит ее на вечеринки, ничего предосудительного, туда ведь все приходят парами — кто-то с супругой, кто-то, как вот Роджер, с приятельницей, а мужчина без спутницы туда просто не впишется, понимаете? В некоторые дома Эрни просто не стали бы приглашать, если бы он приходил один.

— Что вы тогда думали о Рите Касл?

— Что она хорошенькая женщина.

— И все?

— Моя жена, возможно, нарисовала бы вам более подробную картину. Она с ней больше моего общалась. Сами знаете, как это бывает на вечеринках, — кончается тем, что мужчины собираются на кухне и обсуждают автомобили и футбол, а женщины остаются в гостиной и болтают Бог весть о чем.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Можно мне побеседовать с вашей женой?

Хихикнув, он брякнул:

— Наедине?

— Да, — подтвердил я. Отвернувшись от его удивленной физиономии, я сказал Керригану: — И без вас тоже.

Доннер, казалось, был готов снова взорваться, однако я дал Керригану возможность обсудить это с ним, и в конце концов они оба вышли из гостиной и прислали ко мне миссис Доннер. Она появилась с нерешительной улыбкой на лице, сцепив пальцы обеих рук замком, и спросила:

— Вы хотели со мной поговорить?

— Да, хотел. Прежде всего разрешите мне извиниться за грубость, но у меня, к сожалению, не было выбора.

Она любезно приняла мои извинения, поблагодарила, и я продолжал:

— Я вынужден быть не очень вежливым, поэтому заранее прошу простить меня.

Она обхватила себя руками и молча ждала.

— Я почти готов, — сообщил я, — вычеркнуть вашего супруга из списка подозреваемых. Вы ведь знаете, по какому я делу?

— По поводу смерти мисс Касл, — ответила она сразу.

— Да. У меня к вашему супругу остался всего лишь один вопрос, на который он не желает отвечать. Надеюсь, вы мне поможете.

— Если смогу.

— В характере вашего супруга, — начал я, — все указывает на то, что он предпочитает всегда проводить время только с вами. Если это правда, он явно не тот человек, которого я ищу. Однако если это ложь, значит, он просто ловко притворяется, и тогда, похоже, это именно тот человек, что мне нужен.

— Это правда, мистер Тобин, — заверила она меня. — Мы с мужем и в самом деле очень близки.

— Но тогда, миссис Доннер, возникает одно противоречие, которое ваш муж не желает объяснить.

— Противоречие?

— Согласно моим данным, у вас с супругом раздельные спальни.

Она залилась ярким румянцем.

— Ах! — воскликнула она, закрыв заалевшее лицо руками. — Ах, все понятно!

— Если бы вы могли мне объяснить…

— Да, да, воображаю, как он разозлился, когда вы его спросили.

— Он просто вышел из себя.

— Да. — Она немного поколебалась, все еще краснея от волнения, и вдруг выпалила: — Это потому… потому что… я храплю!

— Ах, вот оно что! — вырвалось у меня.

— Боже, как это ужасно! — быстро залопотала она, чтобы скрыть смущение. — Иногда я даже сама от этого просыпаюсь. Нам ведь мою спальню пришлось покрыть звукоизоляционным материалом. Я ходила по врачам, но все в один голос говорят, что тут уж ничего не поделаешь, ну ровным счетом ничего!

— Простите, миссис Доннер, — покаялся я. — Извините, что задал вам неприличный вопрос.

— Ой, ну что вы, что вы! Я понимаю, почему у вас возникли сомнения. Почему вам нужно было это непременно знать.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Вы очень любезны.

Мы вышли в прихожую, где нас ожидали Доннер и Керриган. Доннер начал незамедлительно разглядывать жену, словно выискивая признаки нанесенного ей оскорбления, однако она ободряюще улыбнулась ему и разыграла трогательную сцену прощания, подав мне руку, поблагодарив за визит и извинившись, что не предложила мне чего-нибудь перекусить или выпить. Доннер после всего несколько расслабился и вроде бы даже захотел закончить нашу беседу на дружеской ноте, но я отмалчивался. Жена его, вопреки всем ожиданиям, меня покорила, но сам Доннер оставался для меня не более чем бывшим головорезом, с которым я обязан общаться в ходе неприятной работы. Я неохотно пожал его протянутую руку и поспешил уйти.

Снаружи, пока мы ждали лифта, Керриган с усмешкой спросил:

— Ну как, выяснили?

— Да.

— Надеюсь, ничего ужасного?

— Абсолютно ничего. — Я чувствовал себя обязанным миссис Доннер, по крайней мере, молчанием.

Подошел лифт. Спускаясь, я поинтересовался:

— Доннер просто приходится Рембеку шурином или он еще и его деловой партнер?

— И деловой партнер тоже.

— В каком бизнесе?

— Он курирует игровые автоматы. Азартные игры.

— А в Нью-Йорке этот бизнес до сих пор процветает? Никогда не сталкивался с подобными вещами.

— На каждом посту Американского легиона есть игровой автомат, — начал он рассказывать, — а в Бруклине их больше, чем людей. И в Манхэттене есть два больших зала. — Он с улыбкой покачал головой. — Полицейские с такими вещами и не сталкиваются, — и добавил: — Не в вашем ранге.

Я спросил:

— Фрэнк Доннер — тот самый, что когда-то был вышибалой у братьев Лако?

— Это было давно.

— Он не сильно изменился.

Керриган вздернул брови в знак несогласия.

— Вы его вычеркиваете из списка?

Почему я мысленно выискивал несоответствие между Ритой Касл и Линдой Кемпбелл? Почему мне хотелось считать Фрэнка Доннера «настоящим мужчиной», способным сбежать с Ритой Касл?

— Нет, — ответил я. — Но пока что оставим его в покое.