Развод. Ты ее копия (СИ)

Глава 1

— Вот так, должно быть теплее, — муж заботливо укутывает меня пледом.

Оставляет поцелуй на щеке. И возвращается к микроволновке. Разогревает еду из ресторана. Расставляет на столе. Движения у него быстрые, выверенные. Смотрю, как перекатываются его мышцы, как белая футболка подчеркивает пресс. В очередной раз отмечаю — муж у меня красавец. И не только во внешности дело, он лучшее, что случилось в моей жизни. Только с ним я увидела свет, а так с рождения блуждала по темному лабиринту. Выхода не видела.

— Максим, извини меня, — говорю виновато. — Это я должна была тебе ужин готовить.

— Ой, нашла чего переживать, — отмахивается. — Ты исполняешь важную миссию! Носишь нашего богатыря!

Действительно богатыря. Плод для моей комплекции очень большой. Седьмой месяц уже. Ноги стали страшно опухать. Так, что порой сделать лишнее движение больно. Я под неусыпным контролем врачей, в лучшей клинике. А дома окружена постоянной заботой мужа.

— Ничего, вот рожу, и буду тебя каждый день баловать чем-то вкусным, — смотрю с нежностью на Максима. — А пахнет так вкусно.

— Все диететическое, что доктор прописал, — пододвигает ко мне тарелку. — Так что приятного, волчица моя.

— Макс, ну какая же я волчица, — смеюсь.

Все никак привыкнуть не могу, что он так меня называет. Я себя ником образом с волчицей не ассоциирую. Но раз ему нравится…

— Да… — по его лицу пробегает непонятная тень. — Зубки еще до волчицы надо отрастить. Но ничего, все впереди, — вздыхает и утыкается в свою тарелку.

— Зачем мне отращивать, у меня же ты есть, — мягко смотрю на него.

— Есть, но… меняться тоже надо, Нат.

— Ой, хватит уже изменений, — делаю глоток чая.

Словно пытаюсь запить имя, которое так и не стало моим. Уже четыре года прошло, а у меня ощущение, что все равно не ко мне обращаются.

Когда мы с Максимом поженились, я сменила не только фамилию, но и имя. Муж сказал, что имя мое — это прошлое. Оно всегда будет напоминать мой детдомовский ужас. А у меня начинается совсем другая жизнь. Потому с прошлым надо кардинально прощаться. Так из Анфисы Лукиной я превратилась в Наталью Артемьеву.

Доводы мужа были логичные. Слишком через многое я прошла, чего и вспоминать не хочется. Но ни волчицей, ни Натальей до сих пор себя не ощущаю. Но раз ему приятно, раз он видит меня с этим именем, пускай. А я просто счастлива рядом с Максом. А это такие мелочи.

— Ой, мы еще толком и не начинали! — кладет в рот кусок куриной грудки и с аппетитом его жует. — Вот родишь, восстановишься и продолжим. Будешь у меня такой, — закатывает глаза, — ммм…

— А сейчас я не такая? — надуваю губы.

— Нат, всегда есть к чему стремиться! Как там говорят, нет пределов совершенству! — накрывает мою руку своей большой ладонью.

По телу разливается тепло. Жить не могу без его прикосновений.

Звонок в дверь раздается неожиданно. Почему-то кажется очень противным.

— Ты кого-то ждешь так поздно? — спрашиваю, пытаясь загасить непонятный приступ тревоги.

— Не, — муж, наоборот, беззаботно пожимает плечами. — Пойду посмотрю, кого это принесло.

Он идет в коридор. Смотрит на монитор домофона.

— Быть не может… — раздается его сдавленное.

— Кто там, Макс? — кричу со своего места. Вставать не хочется, я только умостила ноги так, чтобы они не болели.

Звонок повторяется. Как мне кажется более настойчиво.

Муж молчит. Наступает давящая тишина. Хлопок двери.

— А вот я и дома, — раздается женский голос. — Фух, ты бы знал, Макс, какая была тяжелая дорога.

Шуршание.

— Ната! — удивленно-ошарашенный голос мужа.

— Лицо проще сделай, рот закрой. Муха залетит, — томный смех.

Что там происходит. Я поднимаюсь с диванчика. Сердце колотится так, что норовит из груди выпрыгнуть.

— Я такая голодная. Чем дома кормят? — голос становится ближе.

А направляюсь в коридор. Но не успеваю дойти и до середины кухни, как в дверном проеме вырисовывается женщина.

— Опа, приехали, — она рассматривает меня, как мелкую, диковинную мошку.

А я не могу произнести ни слова. Больше ее появления, удивляет то, что мы с ней похожи как две капли воды.

— Еще одна отвисшая челюсть, — она смеется, поворачивается к идущему за ней мужу, — Макс, какая-то бледная моя копия, не мог никого лучше найти?