Развод. Я тебя забираю

Глава 19

Соня.

Я действительно не хотела торопиться. Я пока сама не понимала, как буду жить дальше. И если бы я была одна, то без сомнений бы расставила все точки над і, но дело в том, что я не одна. Да и будем откровенны, если бы не Настя я бы и замуж не выходила за Виктора. Но я ни секунды не жалею о том, что мне пришлось сделать. Настю я очень люблю, и она для меня как родная дочь. и если бы нужно было пройти этот путь снова, я бы не задумываясь согласилась.

Мечтать о новых отношениях я даже не смела. Не потому, что чувствовала себя предателем по отношению к Виктору, нет. Он уж точно не заботился о моих чувствах, когда заводил вторую семью. Только вот вправе ли я его осуждать? Теперь меня преследует такой вопрос. Когда‐то он помог мне, не бросил одну с ребенком и вложил не мало денег в лечение Насти. Да, он хотел своего ребенка, я же… не хотела рожать от него. Вот он и нашел ту, которая подарила ему дочь. Но несмотря на все это мне было больно. Возможно, эгоистично с моей стороны, но я так ощущала.

Сейчас находясь в квартире Максима я понимала, что мне здесь хорошо, мне хорошо рядом с ними. Но переезжать вот так резко, при том даже не разведясь с мужем я точно не могу. Да и как это будет выглядеть со стороны? От одного мужчины к другому? А главное, какова причина? Пойти некуда? Так сними квартиру и живи. И это будет верным решением. Сейчас я только немного отойду после клиники и займусь этим вопросом.

После ужина мы смотрели мультики и собирали легко, которое подарил Юляше папа. Она с удовольствием помогала мне, а я иногда бросала умоляющий взгляд на Макса в надежде что он нам поможет. И кто придумал такое сложное лего? Если даже взрослый не в состоянии разобраться с первого раза. Потом мы чистили зубы и укладывали малышку спать. Я читала ей сказку и с удовольствием наблюдала как подрагивают ее реснички во сне. Чудесная малышка. Не зря говорят, что дети ― это ангелы. И Юля тоже похожа на маленького ангелочка.

― Соня, пойдем, нам нужно поговорить.

Я кивнула, поправляя одеялко и рукой нежно гладя детскую щечку.

Нам действительно нужно поговорить, хотя и тема предстоящего разговора очень неприятная для меня.

― Пойдем, я чай заварил, ― негромко произнес Максим, когда я прикрыла дверь в комнату Юли, и он потянул меня за руку в сторону кухни.

Усевшись за стол, я сразу же взяла в руки горячую чашку с напитком. Словно пыталась отогреть их, не заметив, что начала нервничать. А когда я нервничала мои руки леденели и становились неуправляемыми. Я не могла шевелить пальцами словно это не плоть, а колышки.

― Не нервничай, Соня.

Даже Максим заметил мое состояние.

― Пока мы были увлечены игрой с Юлей я совсем забыла про то сообщение.

― Ты знаешь, кто его мог прислать?

Я медленно покачала головой.

― Мой отец погиб при странных обстоятельствах. Он только забрал машину с техобслуживания. Все было хорошо. А на следующий день в ней отказали тормоза. И он… ― я прикрыла глаза вспоминая тот день, когда мы узнали о смерти отца.

Максим протянул руку и я, оторвав ее от чашки, позволила ему сжать мою ладонь.

― Тормоза оказались перерезаны. Привлекались сотрудники сто, но по все процедурам причастности их не обнаружено. Мы так и не знаем, кто это сделал.

― У вас не было врагов? Может быть кто‐то имел виды на него. Я имею в виду женщину. Или тебе насолить хотели?

Я пожала плечами и медленно покачала головой.

― Не знаю, папа очень любил маму. Я тогда была увлечена ситуацией с Настей. Я ни с кем не скандалила. Мне было просто не до этого. Мне тогда важно было оформить документы. Это был безумно сложный период. Гибель родных, замужество, опекунство, потом смерть отца. Столько лет прошло и кому‐то понадобилось писать сейчас это сообщение. Зачем? Именно тогда, когда у меня не ладное в семье. Кому это может быть нужно? Я понятия не имею.

― А на счет отчима? Он какой?

― Дядя Дима? Нет, они с мамой познакомились три года назад. Он очень хороший и ко мне относится как к дочке. Мама еще очень переживала что я могу не принять ее отношения. Думала осуждать стану, что она влюбилась и решила с ним жить.

― И у вас не было на этот счет скандалов?

Я посмотрела Максу в глаза и отрицательно покачала головой.

― Нет, никогда. Мама молодая красивая женщина. Я и не хотела, чтобы она крест на себе ставила. Она тоже хочет счастья и это нормально. К тому же, ― я почувствовала, как Максим крепче сжал мою руку, поддерживая молчаливым жестом, ― на тот момент прошло уже больше пяти лет после гибели отца.

― Признаться странная ситуация. К тому же прошло столько времени, а этот аноним объявился только сейчас. Слушай, Сонь, ― он обхватил мою ладонь двумя руками и выдохнул, ― я сейчас скажу такую вещь, не прими как факт, это всего лишь предположение.

― Говори, ― я напряглась, боясь сейчас услышать любые предположения.

― А что, если это была любовница твоего мужа? Ты не знаешь сколько на самом деле Виктор с ней встречается?

Я сглотнула, качая головой.

― Не знаю.

― И объявился аноним именно сейчас, когда ты узнала о ребенке Виктора.

Я сделала глубокий вдох, который от напряжения получился рванным.

― Но зачем ей это?

Нервничая, я дернула рукой вырывая ее из захвата и задевая чашку с горчим чаем. От чего так качнулась и покатившись боком, перевернулась, разливая содержимое на столешницу и попадая мне на бедра.

― Черт!

― Соня, осторожнее.

Максим тут же подскочил и выхватив меня со стула, принялся стаскивать одежду, облитую горячим чаем.

― Ей это нужно, чтобы ты узнала какую‐то правду и бросила мужа. Не думала об этом?

Я задохнулась, боясь представить, что муж причастен к смерти отца.

― Нет, и не хочу! Достаточно. Давай пойдем спать. Это уже слишком.

Выдохнула, стараясь успокоить свои нервы.

― Сонь, успокойся, я рядом.

Он потянул меня в свои объятия, а я не сдержалась и прижалась лицом к его груди, руками ныряя под руки и обнимая мужчину в ответ.

― Все слишком сложно. И страшно.

― Я буду рядом. Ты главное, не отталкивай.

Утром я проснулась с мыслью, что нужно все же искать квартиру. Максим уступил мне свою комнату, а сам остался ночевать в гостиной и меня это конечно не напрягало, а смущало. Я не любила стеснять людей и тем более, когда эти люди совсем новые знакомые. Неудобно жутко. Это же я должна спать на диване в гостиной и никак не хозяин квартиры. Потому идея с арендой становилась все более актуальной.

Когда я вышла из спальни обнаружила, что Максима дома нет. То ли он уехал в клинику, о чем вчера мне не сообщил, то ли вышел в магазин. Но совершенно точно он не собирался сегодня работать иначе бы он мне сказал. Ведь дома осталась малышка. И вряд ли взрослый адекватный мужчина будет оставлять ребенка на чужую тетю на целый день. Возможно его вызвали на срочную операцию?

Чтобы убедиться, что Юляшка осталась дома, я тихонько приоткрыла дверь в ее комнату и увидела спящую малышку. Ладошка под щечкой, ресницы подрагивают, все как положено у малышей.

Улыбнувшись, я закрыла дверь и ушла в ванную комнату приводить себя в порядок. Быстро приняла душ, почистила зубы и переодевшись в теплый домашний костюм, отправилась на кухню готовить завтрак. не очень удобно было хозяйничать на чужой кухне, но я понимала, что ребенку нужно будет позавтракать. И вот тут возникло желание позвонить Максиму. Я понятия не имела, что ест его ребенок.

Потянувшись за телефоном, вздрогнула, услышав шорох за спиной. Обернувшись, встретилась с темными глазами Макса. Сглотнула. Он стоял передо мной в одних спортивках, а по его груди стекали капли пота. Красивый, мускулистый в меру и очень притягательный. Возникло желание пальцами прикоснуться к плечам, провести по грудной клетке, потрогать кубики, косые мышцы.

Ох, черт, кажется, меня повело. Давно уже подобного не замечала за собой.

― Доброе утро, ― произнесла хриплым голосом, наконец‐то отрывая взгляд от мужской груди.

― Доброе утро.

― Я думала ты на работе или в магазин вышел.

― Нет, у меня сегодня еще выходной, а я спускался вниз в спортзал. У нас на первом этаже не жилые квартиры, а спортзал. Правда для всех вход с другой стороны дома, а для живущих здесь, есть дверь с площадки первого этажа.

― Здорово. Не замерз? ― кивнула на обнаженную грудь, как бы намекая, что ему пора одеться.

― Нет, все нормально. Сейчас пойду душ принимать. Только вот хочу кое‐что сделать.

Я не сразу поняла, о чем он говорит, когда вдруг подошел ко мне и притянув за талию, прижался к моим губам. Я охнула и тем самым разомкнув губы, пустила его язык себе в рот.

― Макс, ― выдохнула я, чувствуя, как в горле стало сухо.

Он находит мой язык и вовлекает его в поцелуй. По телу несутся мурашки, сердце колотится загнанной в клетку птицей. Я пальцами хватаюсь за его плечи и чувствую, как по моему телу разгоняются мурашки. Какое твердое у него тело, гладкая кожа.

Крепкая рука ложиться мне на поясницу, и я прогибаюсь в спине, желая быть ближе к мужчине. Он не целует, он ласкает. Дарит приятные эмоции, нежные прикосновения и заведомо теплые воспоминания. Да‐да, я потом еще не раз буду вспоминать этот поцелуй. Утренний, дурманящий, нежный. Отстранившись, захватывает нижнюю губу, целует, облизывает. Чувствую, как внизу живота закручивается тугая спираль. Я и сама отвечаю на поцелуй. Не узнаю себя, но не жалею. Мне нравится целоваться с Максимом. Нравится, как на ногах подгибаются пальцы, как легкие окутывает его запах.

― Какое прекрасное доброе утро, ― произносит он, отстранившись от меня и тяжело дыша, ― свежее, легкое.

Я прикусила губу, смущенно улыбаясь.

― Давно со мной такого не было.

― И со мной, ― тихонько шепнула в ответ, только сейчас обратив внимание, что мои ладони лежать на крепкой твердой груди.

А желания могут исполнятся. Еще и так быстро.

Облизнув губы, я все же подняла глаза к лицу Максима. Он смотрел на меня внимательно, словно изучал, пытался понять, о чем я думаю. И мне нравилось его внимание.

― Я хотела спросить, что Юля ест на завтрак? Я же совсем не знаю твою дочь.

― Она может поесть и омлет на завтрак, и овсянку, и шарики шоколадные с молоком.

Я цокнула и выскользнула из его рук.

― Шарики на завтрак не лучший вариант. Давай лучше манную кашу?

― Нет, вот ее Юля не будет есть. Там еще есть подушечки с карамельным вкусом, ― игриво произнес Макс, намекая, что Юля будет есть подобный завтрак.

― Ладно, ты отец, тебе виднее.

― Позволяю ей иногда такую шалость. Но это у нас не всегда. Я за то, чтобы ребенок питался хорошо.

― Тогда я согласна. Если иногда, то можно. А чем мы сегодня займемся?

Я поставила на плиту сковороду собираясь приготовить для нас омлет. Максим в это время достал из холодильника упаковку яиц и овощи.

― Поедем к Насте, погуляем с ней немного, а потом можно в кафе или парк. Но у меня будет еще одно дело, поэтому, возможно вам придется с Юлей погулять вдвоем. Ты не против?

― Нет, конечно. Только вот я хотела еще квартиру поискать. Мне неудобно у тебя останавливаться, Максим. Неправильно это.

― Ты снова об этом. Ладно, не будет портить такое прекрасное утро данным разговором. Сначала дела, а потом все остальное.

― Макс! ― возмущенно произнесла я, когда он, включив плиту, достал из шкафа бутылку оливкового масла.

Максим отошел, собираясь выйти из кухни, но я остановила его.

― Сонь, не хочу тебя отпускать. Спать есть где, ты нас не стесняешь.

― Но это неправильно, что ты спишь в гостиной на диване.

Он расплылся в широкой улыбке, и обвел меня двусмысленным взглядом.

― Пригласи к себе. Так точно будет правильнее. Все, Сонь, я в душ, ― и развернувшись, пошел к выходу, но снова обернулся, ― чувствуй себя, как дома. Привыкай.