РБ-18

4

Очередной завал. Гусеницы противно заскрипели по полу сдавая назад.

— Ланселот, приступить к разбору завала.

Где то внутри себя я продолжал надеяться и мечтать о тысячах дройдов под моим командованием. Видимо еще не наигрался в стратегические игры. Шел третий день моего пребывания на Токеде, но ничего кардинального не изменилось.

Трое суток мы разбирали завалы, гусеничное шасси радовало своей высокой проходимостью, новые руки-манипуляторы оказались не хуже прежних. На складе с расходными материалами были найдены еще около 400 стержней. И это единственные хорошие новости.

Первым делом мы привели в порядок энергоснабжение, точнее только часть энергомагистрали, включать все линии я побоялся, опасаясь пожаров в недоступных мне заблокированных отсеках — там мог еще оставаться запас воздуха. Электричество было подано в рубку и один из шлюзов. В моторном отсеке был расположен миниотсек с блоками генератора искусственной гравитации. Не хотелось париться с такими вещами, но в отличие от меня у дройда-ремонтника не оказалось встроенной магнитной установки на брюхе, дройд вообще имел контуры стоящего человека, только вместо ног у него были гусеничные шасси.

Пробойну в рубке я заделал, все-таки моя специальность. Ушло на это дело за сотню броневых листов, и отверстие было закрыто. Завалы в рубке были разобраны, а дальше начался кошмар. Завалы встречались вдоль главного коридора через каждые десять-двадцать метров. Наверное я слишком многого ждал от этого корабля и от самого себя.

— Сорок дройдов Паша, здесь должно быть еще 39 Ланселотов. Где же они? Куда эти выкидыши человечества дели моих роботов, — я по привычке злился на самого себя, больше половины корабля уже обшарили, а толку нет, — с одним Ланселотом Паша ты каши не сваришь. Ей богу, стержни это хорошо, но каковы перспективы? Сотни лет езды по мертвым переходам, и одинокая смерть. Слава всевышнему реактор корабля фурычит, иначе что бы я делал в противном случае.

Ланселот подвинул огромную железную балку и передо мной предстала искореженная груда металла — очередной робот-абордажник. У меня уже три десятка таких трупов, скоро начну в них копаться, кто знает — может удастся что-то починить?

— Тащи его на склад, и возвращайся.

Хорошо что есть Ланселот рядом, иногда тьма корабля подавляет, вызывая знакомые с детства страхи и боязнь темноты.

Не таким я представлял себе космические приключения. Вчера на всякий случай приварил себе дополнительную броню — пару раз на меня падали здоровенные балки, так что пришлось подстраховаться, вес тела после этой косметической операции существенно увеличился и расход топливных стержней кстати тоже. Главное безопасность, сам в опасные места теперь стараюсь не лезть, пускаю вперед Ланселота, пару раз его придавило — но не фатально, дройд остался ремонтопригоден. Везде где прохожу, занимаюсь ремонтом основной энергомагистрали.

Токеда, не думаю что среди прочих кораблей есть еще один с целым моторным отсеком. Значит буду доводить до ума этот корабль, другое дело что управлять им я не способен. Для этого нужно найти искина, но на этом корабле его искать бесполезно.

— Задача номер один — увеличить число дройдов. Произвести ремонт всего что можно восстановить. Найти шлюпку или челнок, или же починить один из тех что летают поблизости. Найти искин. И свалить туда, где нет и никогда не будет людей.

Да, я слишком хорошо знаю людей. Живой робот, такого не потерпят. Как минимум будут разборка меня драгоценного и исследование в лаборатории, а оно мне надо? Нужно убраться подальше отседова, значит корабль, потом пилот-искин, и валим куда подальше. Правильный план я думаю.

— О топливе не забудь. Где ты найдешь урановые стержни Паша? Ну так, найдем заброшенный угол вселенной. Найдем урановые шахты, немного переоборудуем Ланселотов и вперед за добычей урана. Еще нужно будет перерабатывающий завод замутить. А у меня схем завода нет… нужно думать. Запас конечно есть, но пройдет время и… мда, вешалка. Мама роди меня обратно.

Этот и последующие дни работал как угорелый, хорошо что роботы не чувствуют усталости и не спят. Дело медленно двигалось на лад.

В один из дней нашли трех поврежденных Ланселотов, после планового ремонта нашему полку прибыло. Пять роботов-ремонтников это уже серьезно, последние завалы мы разобрали к концу первой недели жизни на Токеде. Ланселоты… большая часть дройдов были раздавлены в металлический блин. Двенадцать дройдов, вот все что удалось довести до ума. Вместе со мной получилось — 13 роботов. Счастливое число.

Освещенный корабль, это уже совсем другие ощущения. Временами меня охватывало умиротворяющее чувство собственной мощи, глупость конечно. Как можно воевать транспортным судном, даже если оно длиной в четыре с половиной километра? Это не крейсер и не истребитель. Но ощущение что лед тронулся появилось, впервые я видел некий зримый итог своей работы.

Ланселоты тратили питание только по делу и тянули во все стороны кабели, разрушенные платы заменялись или перепаивались, днем и ночью без перерыва на Токеде шли ремонтные работы. Внешние повреждения через неделю уже не были сильно различимы, но внутренние… рубка капитана — это важный инструмент управления, здесь смыкаются все рычаги контроля.

Схемы ремонта пульта управления у меня были, но это была адская работа. Сравнивать прежний пульт управления кораблем с нынешним было бы глупо. Прежний был понятен, своими тысячами надписей и переливающимися огоньками. Нынешний представлял из себя разъем для коннектора с сотнями переплетенных кабелей управления, где-то сбоку был присобачен основной модуль управления с нишей для блоков отсутствующего искина.