Интерлюдия 7
Снова повсюду загораются жуткие черные свечи, озаряя облезлые стены каземата зловещим багрянцем. И с пола доносятся страстные вопли и стоны сношающихся пар.
Короткий спасительный сон вновь оборачивается проклятым кошмаром.
Руки-ноги оказываются прикрученными к ножкам скамейки, так что невозможно шевельнуться в лежачем положении. И поднимающиеся с пола разгоряченные похотью свиньи (только что отдававшиеся друг другу в отвратительной оргии) начинают с четырех сторон поливать обнаженное беззащитное тело на скамье кровью из рассеченных ножами запястий.
Забитый в рот кляп позволяет лишь остервенело мычать и неистово метаться головой из стороны в сторону. Заботливо подложенная под голову мучителями подушка не дает возможности разбить затылок и отключиться от лютого трэша.
Когда тело густо залито свежей кровью, из дальнего угла выходит эта мерзота, и с похабной улыбкой тут же опускается сверху.
Соединившиеся молодые тела сотрясаются от частых фрикций. И уже на спину навалившегося партнера продолжает фонтанировать кровь из рассеченных запястий безумно хохочущих свидетелей отвратительного акта…
Осатанелое отвращение к происходящему ужасу выражается в бешенной неистовой истерике. И оковы кошмара рассыпаются от оглушительного вопля…
До контуженного пережитым стрессом сознания не сразу доходит, что кричал только что сам. Что рот давно уже избавлен от кляпа, и тело прикрыто одеждой. А руки-ноги хоть и по-прежнему связаны, но не прикручены намертво к ножкам скамьи.
Однако возвратившиеся воспоминания не многим лучше развеявшегося кошмара. Перед глазами вечным укором слабо шевелятся пальцы насильника, разгоняя по стянутым мохнатой веревкой в запястьях чужим рукам застоявшуюся за время сна кровь.
— С пробуждением, — доносится из угла каземата насмешливый голос тюремщицы. Какие-то остатки давно запекшейся крови этой жирной свиноты по-прежнему сохранились на неделю не мытом теле. — Неужто снова плохой сон. Ха-ха-ха!..
— Поздравляю, у тебя снова появилась надежда на спасение, — продолжила глумиться мерзкая толстуха, нагоготавшись. — Наш пропащий наконец-то соизволил вернуться домой. И переговоры с ним скоро продолжатся. Правда, супер известие?
— Да пошли вы все! — из охрипшей глотки, увы, вырывается лишь жалкий шелест.
— Знала, что те понравится. Ха-ха-ха… — безумно хочется сжать ладонями уши, чтобы не слышать этого опостылевшего смеха. Но связанными руками это сделать невозможно.