Реальная страна Бритопия

ВИРТУАЛЬНАЯ ДРУЖБА, ВИРТУАЛЬНЫЙ АГЕНТ И РЕАЛЬНАЯ СТРАНА БРИТОПИЯ

В ожидании автобуса я сидела на скамейке в крытом стеклянном аппендиксе вокзала и наблюдала, как какой-то бомж собирал сигаретные окурки. Бомж должно быть наш, их бомжи до такой степени отчаяния не доходят, — подумала я. В отличие от других посетителей вокзала, спешащих куда-то или пребывающих в состоянии ожидания, он казалось, был целиком поглощен некой возложенной на него суперважной задачей. Он деловито выходил на стоянки только что отъехавших автобусов, подбирал хабарики, возвращался в зал ожидания, садился на скамейку и стряхивал табак в коробку от сигарет. Закуривать он явно не спешил, и казалось, что ему не хватало только лабораторных весов.

А может быть, это вовсе не бомж, а переодетый ученый, ведущий исследование по заказу сигаретной компании, сколько табака остается в недокуренных сигаретах? Сейчас ведутся и публикуются результаты самых неожиданных исследований. Например, одно научное исследование показало, что блохи, которые живут на собаках, прыгают выше, чем те, что живут на кошках. Очевидно, исследование проводилось по заказу любителей блошиных бегов. А вот подпольные фармацевтические синдикаты, скорее всего, заказали исследование, которое пришло к выводу, что дорогие поддельные лекарства — более эффективны, чем дешевые. То есть, чем дороже плацебо (таблетка, лишенная каких-либо целебных свойств и используемая при исследовании новых препаратов или при проведении экспериментов), тем оно действеннее. Наверное, синдикаты собирались увеличить объемы продаж при помощи подобной рекламы.

Нет, все-таки, бомж не наш, — с некоторой досадой подумала я, — однако, внешность у него совсем не англо-саксонская, должно быть, прибалт. Тут же поймала себя на мысли — ведь я и сама как-то вела себя словно бомж….и тоже в зале ожидания, но вокзала Сейнт Панкрас в Лондоне, перед посадкой на «Евростар» в Париж, на долгожданный медовй месяц. Кто-то оставил пару бананов на подоконнике, наверное, потому, что их кожица покрылась темными пятнышками. Но, несмотря на то, что я могла купить себе бананы и была вовсе не голодна, я просто была не в силах пройти мимо такого еще недавнего для меня дефицита. Пока муж удалился в туалет, я схватила эту тропическую роскошь и торопливо съела.

Вероятно, этот бомж просто не мог изменить своим привычкам, а может быть, не мог себе позволить покупать сигареты на пособие. Цена на сигаретную продукцию здесь — самый могучий мотиватор, чтобы покончить с этой вредной привычкой. А то поначалу и я баловалась сигареткой-другой — друзья присылали мне сюда болгарские сигареты «Родопи». Как-то, когда я только начала здесь свою трудовую деятельность, в рабочий полдень, я вышла на перекур в комнату для курения и закурила свои заморские сигареты. Вдруг мои коллеги начали принюхиваться и спрашивать друг друга, что это за непонятный запах. Я, конечно, не призналась, что это, очевидно, дым сигарет наших бывших друзей по соцлагерю, но на перекур ходить перестала.

Как бывает после потери близкого человека, часто кажется, что ты видишь его постоянно — то в толпе прохожих, то просто во сне. Так у меня получалось и с Россией, которую я покинула — я будто непрерывно пребывала в состоянии «deja vu». Мне все время казалось, что я просто никуда не уезжала — какие-то явления, люди, события все время возвращали меня к мыслям и видениям о родине.

В тот день я собиралась ехать в Лондон, как обычно, автобусом «Нэшионал Экспресс», из города Питерборо, где я и проживала. Местное русскоязычное население уже давно окрестило его Петербург, или Питер. Неплохой, конечно, город, но не то, что мой родной, далекий Питер. Поездка на автобусе занимает примерно два с половиной часа, а на поезде можно добраться до вокзала Кингс Кросс за 45 минут, но стоимость билета уже приближается если не к стоимости вагона, то к стоимости подержанного автомобиля. А на автобусе, да еще по спецпредложению, можно добраться до вокзала Виктория всего за один фунт.

Водитель вышел из подошедшего автобуса и стал проверять билеты. Я заметила, что некоторые пассажиры показывали свои билеты, полученные по СМС, прямо на мобильниках. Я обычно заказываю свои билеты по Интернету — получается дешевле, чем в кассе. Незаменимая вещь — Интернет и мобильник. Без мобильника, понятное дело, далеко не уедешь, а можно захватить в дорогу и ноутбук и подключиться к беспроволочному Интернету прямо в автобусе.

Всемирная компьютерная «паутина» уже давно изменила нашу каждодневную жизнь. В Великобритании, например, уже пересматривают образовательные программы — специалисты полагают, что надо учить детей компьютерной грамоте в начальной школе. Интернет помогает людям общаться и просто находить друг друга. Но есть и обратная сторона этого явления. Люди знакомятся, находят бывших одноклассников, снова влюбляются, но в результате рушатся семьи, а ревнивые мужья порой спешат избавиться от соперников или наказать их. Появились первые случаи разводов на почве виртуальной супружеской измены. Преступники и педофилы используют компьютерные технологии в своих гнусных целях — полиция отслеживает посещаемые ими сайты и пытается их поймать и передать в руки правосудия.

В обиходе появляются новые слова и выражения, связанные с Интернетом, и даже своеобразный виртуальный язык. Например, в английском языке появился новый глагол «unfriend», образованный от существительного «друг», ставший словом года согласно New Oxford Amеrican Dictionary. Он означает удалить кого-либо из числа друзей на вашей страничке общения в Интернете, «раздружиться» с кем-то. Появляются и новые профессии, связанные с индустрией всемирной сети, например, «кликуша» (от английского глагола «click»-«щелкать») — человек, заходящий на определенный сайт по заданию этого сайта с целью увеличить посещаемость и возможность сайта привлечь рекламодателей.

Дети и взрослые проводят слишком много времени за экраном компьютера. Психологи обеспокоены — они начинают жить «второй», виртуальной жизнью, играя в компьютерные игры или общаясь, порой с совершенно незнакомыми людьми. Даже сайт такой есть — «вторая жизнь». Моя подруга как-то жаловалась, что её муж проводит ночи, общаясь со своими виртуальными друзьями. Причем, оказалось, что у него есть несколько версий своего «я» в виртуальном мире. Там можно прожить жизни, о которых мечтал, стать тем, кем не смог стать в реальном мире, и даже помолодеть или похудеть, выбрав себе соответствующий «аватар». Аватар — это индийское божество, воплощенное в человеческий образ. Получается, что в виртуальном мире все мы — аватары, боги, снизошедшие в киберпространство.

Оказалась втянутой в эту «паутину» и я. Хотя я и не считала себя целиком зависимой от этой привязанности, но, когда мой незаменимый ноутбук пал жертвой вируса, я почувствовала, словно потеряла друга — с тоской смотрела на опустевший столик для компьютера и не могла дождаться его возвращения из ремонта.

В этот день я неохотно отключилась от всемирной «сети», но ноутбук все-таки захватила — пять часов в дороге можно провести с пользой. Садись в автобус, и сюжет для нового рассказа гарантирован, а то на улице никогда не услышишь целиком весь разговор прохожих. На этот раз по дороге в столицу Британских Островов я прослушала разговор по телефону своей попутчицы с её приятельницей — обе, конечно, оказались русские. В прошлую мою поездку я стенографировала телефонный разговор моего недавнего соотечественника. Он оказался трактористом и выражал свои впечатления о заграничной жизни цветистым родным матерком.

На этот раз моя наблюдательность мне изменила. Обычно я узнаю своих бывших соотечественников даже до того, как они заговорят по каким-то неуловимым признакам. А на этот раз я заметила эту даму в толпе ожидающих автобус, но не признала в ней русскоязычную гражданку, хотя и кивнула ей в ответ на её, несвойственную нашим бывшим согражданам по бывшей стране советов, улыбку.

— Представь себе, язык здесь на рынке стоит всего пять фунтов за две упаковки, почти два кило, — восторженно докладывала замеченная мною дама своей невидимой собеседнице. Она расположилась на следующем за моим сиденье и сразу включила свой мобильник.

Я тоже не могла отказать себе в удовольствии вкусить базарного языка. Извините за каламбур, я имею в виду говяжий язык. Но на некоторых рынках можно услышать весьма сочный английский язык, например, когда мясники продают свой товар с аукциона — завораживающее зрелище и отличная лингвистическая тренировка! Однако, на местном рынке продавались и более экзотические продукты — оленина, глуби, куропатки, фазаны. В далекие годы моей юности, когда у меня впервые появилась возможность поехать заграницу, в Финляндию, я была поражена одним фактом наличия языка в тамошних магазинах. В ту пору у меня уже давно сложилось впечатление, что наши отечественные коровы по каким-то причинам утратили этот жизненно-важный орган.

Однако, изобилием товаров в финских магазинах я наслаждалась только визуально — валюты в поездку не полагалось, а мою контрабандную водку конфисковали бдительные финские таможенники в порту прибытия, городе Хельсинки. Им, очевидно, была дана команда перекрыть контрабанду питерской водки, поскольку все мои попутчики проявили такую же, как и я смекалку. Ну а таможенникам предстояла тяжелая работа — избавиться от готовой захлестнуть страну алкогольной продукции.

«Плоский, как блин», по выражению англичан, ландшафт за окном автобуса постепенно сменился небольшими холмами, но идиллическим барашкам и коровам породы «джерси», похоже, трава казалась одинаково вкусной, независимо от рельефа местности. Я снова прислушалась к разговору своей попутчицы, которой, оказывается, не нравится Лондон, подумать только! Теперь она подробно рассказывала о долгом процессе получения нового российского загранпаспорта, о том, что все-таки нашелся кто-то в посольстве, кто помог, и о том, что поедет в Россию выписывать сына, чтобы его не забрали в армию.

Разговор о паспорте был для меня весьма интересен, поскольку мне предстоял болезненный процесс получения нового ОЗП, но я неотступно возвращалась к мыслям о Вале, своей давней институтской подруге. Она была даже не подругой, а скорее просто знакомой. Учились в параллельных группах, вместе занимались гимнастикой, летом ездили в спортивный лагерь в Закарпатье. После института наши дороги практически не пересекались до недавних пор. Оказалось, Интернет помог мне снова встретить мою давнюю приятельницу, но уже в виртуальном пространстве…

К тому времени мне удалось разыскать по Интернету несколько однокурсников и один из них подсказал мою «емелю» Вале. Мы стали регулярно «встречаться» на всенародно-любимом сайте, обмениваясь деталями повседневной жизни и маленькими «девичьими» радостями от покупки новых тряпок до кулинарных рецептов. Последнее сообщение пришло от неё в канун Пасхи. Мы обменялись праздничными меню, и новых сообщений от неё не было уже несколько недель. Правда, её дочь сообщила, что мама неожиданно для всех улетела на лечение в Израиль.

Валя еще в начале нашей переписки поделилась со мной, что уже давно лечилась от тяжелого недуга в печально известном «Песке», онкологической клинике под Питером. Дочь даже не знала, где находилась заграничная клиника. Какой-то женский голос сообщил ей по телефону, что мама находится у них, но ей осталось жить считанные дни, и бесстрастно поинтересовался, есть ли у мамы страховка оплатить отправку тела, а то они похоронят её на чужбине. Через пару дней дочка написала на сайте, что Валя возвращается домой. Нашлась даже какая-то незнакомая девушка, которая обещала помочь ей сесть в самолет.

Когда я в очередной раз зашла на сайт проверить, нет ли новостей о моей подруге, то остолбенела от неожиданного — «сегодня ночью мамы не стало». Этот сайт был создан дочерью Вали в надежде собрать помощь для лечения мамы. Виртуальных друзей у нее оказалось много, и, очевидно, помощь все-таки пришла, но слишком поздно. Лечение требовало немало денег даже на родине, а уж для лечения заграницей денег надо было гораздо больше, и уже не в рублевом выражении.

Меня мучили угрызения совести, что денег я не послала, правда, послала редкие витамины и предприняла попытки фандрайзинга, включая обращения к известному олигарху и не менее известному радиоведущему, нашим бывшим соотечественникам, но безуспешно. Хороша я, нечего сказать — даже позвонить подруге так и не собралась, все откладывала, как вечно откладывала все важное в жизни. Все надеялась, что еще без памяти в кого-то влюблюсь, сяду на полную антиоксидантов диету, займусь Тай-Чи, перестану раздражаться на близких и начну записывать мамины воспоминания, но мечты оставались мечтами.

Я так привыкла почти ежедневно получать от Вали весточки, что их неожиданное отсутствие просто перевернуло мой мир наизнанку. Правда, как я недавно прочла, согласно одной безумной теории, мы и так живем в перевернутом наизнанку мире. Автор утверждал, что мы живем на внутренней стороне Земли, а Солнце — её центр. Теория подтверждена безупречными математическими выкладками. По крайней мере, это объясняет другую не менее безумную гипотезу, что НЛО прилетают к нам из глубин океана, а не из космоса.

В каких космических далях странствует теперь Валина душа? Мы обе росли в Питере, вдыхали один и тот же серый промозглый зимой и удушливый летом воздух, исходящий из дворов-колодцев. Один наш соотечественник недавно был прооперирован по поводу новообразования в легких. Изумленные хирурги обнаружили там веточку ели — предполагают, что пациент когда-то вдохнул семя. А какие семена вдыхали мы, питерцы, с тем воздуха залива и давнишних болот? Что вырастили мы в своих душах, кроме щемящей, порой граничащей с жалостью, любви к городу?

Когда человек узнает, что ему отмерено всего лишь некое определенное время в реальном пространстве, он либо замыкается, уходит в себя, либо начинает жить в ускоренном ритме, стараясь воплотить в реальность все, что не успел. Кто-то отправляется в путешествие, стараясь набраться новых впечатлений, кто-то спешит встретиться и провести как можно больше времени с родными, друзьями и просто знакомыми, которых не видел многие годы. Валя словно открыла все тайники своей души, отдавая окружающим свою любовь и тепло, и я случайно попала в орбиту этого поля. Неожиданно, возможно под влиянием этого недуга, у неё открылся литературный дар — она начала писать. А может быть, её душа уже настроилась на какую-то космическую антенну?

Удивительно, как у неё находилось время ездить в «Песок» на изнурительные сеансы химии и писать мне пусть и небольшие весточки, читать мои творения и посылать мне отзывы, видеться с друзьями, бегать на выставки, гулять по городу и создавать новые произведения. Я уже поняла, что лучший способ избавиться от нежеланных друзей — послать им свои литературные труды. Как правило, времени на их чтение ни у кого нет, но друзьям неудобно в этом признаться, и постепенно переписка угасает. Валя оказалась исключением из этого правила, хотя, посылая ей свои литературные труды, я вовсе не пыталась от неё избавиться.

Я открыла свой ноутбук и зашла на сайт, где мы с подругой были зарегистрированы. Электронные часы неумолимо отстукивали мой возраст, и я никак не могла найти функцию отключения этой уже далеко нелестной моей характеристики. Скоро я уже не смогу вывешивать свои фото без ретуши. Ну что же, не я одна встречаюсь в жизни с подобной проблемой. Как-то в газете опубликовали фотографии кумира нашей юности, манекенщицы Твигги, с ретушью и без ретуши — контраст разительный. В Британии даже приняли закон, чтобы под фотографиями звезд непременно указывали, если фото было подвергнуто цифровой обработке. Слишком много девочек-подростков изводят себя диетами, чтобы выглядеть как их кумиры.

Какие-то виртуальные прохожие постоянно заходили на мою страничку и выставляли моим фотографиям пока еще вполне сносные оценки. Валина фотография все еще находилась в числе моих друзей, но уже в траурной рамке. Её страничка была действующей, а друзей у неё было, пожалуй, больше, чем у некоторых еще здравствующих посетителей сайта. Я начала просматривать фрагменты нашей сохранившейся переписки, чтобы хоть ненадолго сохранить иллюзию, что Валя мне еще каким-то чудом ответит, что её сообщение просто где-то затерялось.

Валя: Юля, пишет тебе твоя бывшая подруга-гимнастка и товарка по физ-меху. Наш общий знакомый, Петя Константинов, дал мне твои координаты. Кратко о себе — у меня дочь и два внука. Живу по-прежнему в Питере. Есть у меня симпатичный и очень близкий мне человек. Пишу, и даже что-то публикуют.

Я: Валюша, очень рада неожиданной встрече. Обязательно пришли мне свои творения. А помнишь, как мы встретились лет 17 назад на Невском, возле Маяковки? Я была со своим мужем вскоре после нашей свадьбы. Ты еще сказала тогда, что работаешь на фьючерской бирже. Я запомнила, потому что звучало красиво и загадочно.

Валя: Благодаря этому занятию я тогда по сути и выжила. Помнишь наш спортивный лагерь в Закарпатье? Как голосовали мотоциклистов на дороге, чтобы ехать на приграничную барахолку в ближайшее село или в любимый ресторанчик в винсовхозе? И ведь не боялись останавливать незнакомых! У тебя ведь был поклонник-мадьяр?

Я: Конечно, помню. А у тебя был поклонник, красавчик из команды ватерполистов. А помнишь, как ложились спать прямо в спортивных тапках, чтобы после обхода сразу бежать на свидания?

Ксюнечка: Девчонки, давайте займемся любовью!

Я: Какая-то извращенка вклинилась, да еще с таким нелепым именем. А может и извращенец! Сейчас не поймешь, с кем дело имеешь в этом виртуальном мире. Нынче все такие раскованные! Видела аватаров некоторых представителей нашей научной интеллигенции?

Валя: О, времена, о, нравы! Прикол про тапки что-то не помню. Но мой поклонник мне на самом деле взаимностью не отвечал, так что я была его безответной поклонницей. Кстати, недавно встретила его в самолете, когда летела из Вены в Питер. Все такой же красавец! Не удержалась, и заговорила с ним. Он помнил лагерь, но меня даже не вспомнил. У меня организм хоть и измучен химией, но наружность еще вроде ничего, особенно когда паричок свой, цвета испуганной нимфы, надену. А помнишь нашего любимца публики, балагура и неизменного ведущего КВНов, Яшку?

Я: А как же! Я его потом встретила в «ящике», где он оказался моим коллегой по работе. Он даже немного за мной ухаживал, но его жена активно заявила свои права на него, на вполне законных основаниях. Я намек поняла, но он потом опять в кого-то влюбился и уже всерьез. Потом по мере развития ускорения он что-то совсем сдал, щеки ввалились, поток анекдотов иссяк, и ничего о нем после увольнения из ящика я не слышала от общих знакомых.

Валя послала мне несколько своих произведений — я восхищалась её талантом. Мне было близко все, что она написала. Ведь росли мы в одно и то же время, в одном и том же городе, правда, на разных берегах Невы. В моих глазах подруга была уже поднаторевшим литератором — запросто захаживала в редакцию известного питерского журнала, пила водку с его сотрудниками. Она честно прочитывала мои творения, хотела «хорошего» конца в одном из моих рассказов, даже свой вариант конца предложила. Никогда не жаловалась, как ей было тяжело, но иногда проскальзывала тревога за близких и боль — писала уже, лежа в постели, как Островский, шутила она.

Благодаря ей я вошла в мир литературного творчества, в пространство своих героев и воспоминаний. Валя стала моим доброжелательным критиком и источником моего вдохновения, но и отчаяния — я сознавала, что мне никогда не написать так, как она. В одном из своих сообщений она попросила меня подробнее рассказать о жизни в Великобритании. Как живут, что носят, что едят жители туманного Альбиона, — спрашивала она. И обязательно найди памятник Фошу, где встречались герои «Саги о Форсайтах», — добавила моя подруга.

Я старалась её подбодрить, пригласила приехать в гости, но она сказала, что уже, скорее всего, напутешествовалась. Я забросила хозяйство, любимый садик, ежедневные прогулки, перешла на приготовление еды из полуфабрикатов (кстати, некоторые готовые супы оказались на редкость вкусными) и заслужила постоянные угрозы мужа выкинуть мой ноутбук. И, наконец, — «Валя, посылаю на твой суд очередной продукт моего творчества»…