Ревизор: возвращение в СССР #28

Глава 5

Москва. Один из ресторанов при гостинице Россия.

— Нет-нет, что ты! — поспешно остановил его Попов. — Просто, поговорить. Чтоб он забыл обо мне напрочь.

— Сделаю, Роберт, мелочь-то какая, что же не сделать, — кивнул одними глазами генерал. — Что за чиновник?

— Первый секретарь в Серпухове…

Спустя час Попов, сидя на заднем сиденье своей Волги, которая везла его домой, все никак не мог забыть выражение глаз Егора, когда тот решил, что его просят кого-то убить. Он понял, что особых проблем с этой просьбой генерал не видел. Роберту стало немного жутко — неужели он вот так просто может попросить кого-то убить, и по дружбе это будет сделано? Егор настолько благодарен ему, что стал генералом? Или для него жизнь человеческая вообще не имеет особой ценности?

Москва. Квартира Дружининых.

— Кать, я не понял, что происходит? — с порога накинулся Андрей Сергеевич на жену. — Сегодня из горкома звонили, такой скандал нам устроили из-за вашего предприятия! Оказывается, твой Филатов по просьбе Пролетарского райкома это всё сделал! Ты что, не знала⁈

— Андрей! О чём ты? — с укором посмотрела на него жена. — О чём его райком мог попросить? Да он же ничтожество!

— О том! Кать! Ты что, не слышала, что там ОВД оскандалилось? Филатов им навстречу пошёл, не стал раздувать, своими силами рабочих успокоил… А ты на него сигналишь! Ты что сделала? Ты нас подставила! Меня подставила! На меня начальство теперь косо смотрит! На такую отповедь нарвались из-за меня!..

Вернувшись из спецхрана, хотел засесть сразу за лекцию для КГБ, но мне передали, что звонила Латышева с радио. Пришлось набрать ее, а то рабочий день вот-вот закончится.

— Добрый день, Павел, — обрадовалась она. — Давно вы у нас не выступали, пора записывать новые передачи…

— Хорошо. Я готов, — ответил я.

— Может, у вас есть пожелания? На какие темы вы хотели бы выступить?

— Ну, много есть важных и интересных тем, — задумался я. — Международные отношения… США можно целую передачу посвятить. И той же Латинской Америке, например.

— Хорошо, я узнаю и перезвоню. А когда вам удобнее приехать на запись? — сразу поинтересовалась она.

— Завтра в любое время, в четверг в первой половине дня, — прикинул я. — И, если можно, сразу бы две программы записать, как в прошлый раз.

— Я перезвоню, — поспешила ответить она.

Понятно, надо согласовать и темы, и время записи. Интересно, ведущим Николаев будет? Толковый мужик, с ним мне понравилось работать.

Тут вспомнил про таксопарк. Так и не доехал до них, а там, небось, Волошин с Епихиным с ума сходят… Пришлось идти к телефону-автомату на улицу. Обставил прогулку как выгул Тузика, специально погромче предупредил Галию, что псу невмоготу, чтобы товарищ капитан услышал. Панда вышла в коридор и с такой грустью на меня посмотрела — мол, куда ты товарища по играм моего уводишь? Да, они уже подружились. Повезло, что котенок был совсем маленьким, и предоставил Тузику возможность выступить и за его батю, и за напарника по играм. Носились по комнатам так, что запросто с ног сбить могли. Один раз уже получили от перепугавшейся Ирины Леонидовны полотенцем. Философски это восприняли… А то бывает, когда котенок постарше, что с собакой уже подружиться и не получается.

Позвонил Епихину домой, трубку взяла тётка Галии.

— Добрый вечер, можно Артёма Геннадьевича? — попросил я, специально не представляясь.

— А кто его спрашивает? — требовательным тоном спросила Мария.

Ну и что делать? Представлюсь по фамилии, она же потом тёще передаст, что я звонил ее мужу, а то и у Епихина допытается о наших делах… И как у них обеих мозги перещёлкнутся, одному богу известно. Не слышно ничего от Оксаны, и не надо будить лихо!

— Павел Григорьевич из райкома, — подумав секунду, ответил я, зато её тут же как ветром сдуло, побежала мужа звать.

— Слушаю, Павел Григорьевич! — очень скоро услышал я голос Епихина.

— Это Павел Тарасович. Артём Геннадьевич, хотел лично вам сообщить, но не добрался до вас ни вчера, ни сегодня… Артём Геннадьевич, поздравляю вас с самым лучшим результатом по Москве по итогам рейда. Сотрудники пятого таксопарка все, как один, отказались везти наших комсомольцев с вокзала на вокзал на площади у трёх вокзалов. Вот, так… Молодцы!

— Ну, надо же, — растерянно произнёс Епихин. — Вот прямо все?

— Три человека попали в наш эксперимент и все трое отказались, — подтвердил я. — У меня есть номера машин и время, когда наши ребята пытались сесть к ним. Вы же сможете установить этих героев?

— Конечно!

— Надо, наверное, как-то поощрить мужиков, — подсказал я. — Эх, нет сейчас под руками результатов рейда, а то сразу же и сказал бы вам…

— А вы приезжайте к нам, — оживился Епихин. — Мы же задание ваше уже выполнили! Две машины готовы.

— Отлично, — удивился я такому рвению. — Постараюсь завтра-послезавтра быть у вас.

Мы попрощались, я догулял с Тузиком и вернулся к себе в кабинет и засел за тему полиграфа.

Хотя, полиграф — прибор в двадцать первом веке, вроде, и распространённый, и привычный, но абсолютное доверие к нему у людей совершенно необоснованно. Не зря же результаты полиграфического исследования не признаются доказательством в суде. Суть его работы достаточна сложна. Контролируется и анализируется одновременно несколько физиологических параметров и реакций, которые, как считается, являются неконтролируемыми со стороны испытуемого. И на основе измерения различных показателей делаются выводы об испытываемых человеком эмоциях.

А, на самом деле, эти эмоции могут быть чем угодно! От волнения и страха до паники и плохого самочувствия на фоне стресса, полученного в результате проверки на том же полиграфе. Невозможно однозначно утверждать, правду говорит испытуемый или врёт на основе одних только показаний полиграфа.

Существует масса нюансов как и в обходе теста подготовленными испытуемыми, так и в интерпретации полученных результатов полиграфологом. Существуют препараты, подавляющие реакции. Есть легко возбудимые люди, которые от волнения будут показывать всплески на измерениях, к примеру, пульса и давления…

Поэтому результат исследования целиком зависит от квалификации и личного опыта полиграфолога. И от его способности почувствовать испытуемого, которая появляется только с годами работы… Как врач, много лет просидевший на приёме больных, знает, с чем пришёл очередной пациент, ещё только тот открывает дверь к нему в кабинет… Как автослесарь, который знает, где поломка, только услышав работу двигателя… Это особое состояние самого специалиста, его можно назвать опытом, но оно не появляется у всех подряд в результате длительной работы. Это уже некий сплав опыта и интуции…

Таких специалистов нужно взращивать, обеспечивать их возможностью накапливать опыт и настраиваться на эту работу в течении длительного времени. И да, для выхода на такой уровень требуются годы непрерывной работы. Но оно того стоит. Такие специалисты будут неоценимым подспорьем для тех же спецслужб. К примеру, для выявления кротов внутри собственных структур.

Писал, что такие проверки надо делать регулярно. Минимум, раз в год. А без этого никак. Шпионы были, есть и будут. Выборочно проверять сотрудников, когда появились серьёзные подозрения? Но, во-первых, это будет уже поздно делать. Раз появились подозрения, значит, вредоносная деятельность уже ведется. И неизвестно, сколько проблем уже создано для СССР. А во-вторых, самые успешные кроты — это те, на кого никто и никогда бы не подумал…

Так что, не важно, понимаем мы как это работает, или не понимаем. Если это поможет спасти нашу зарубежную резидентуру или защитить государственные секреты нашей Родины, мы должны этим пользоваться, а не ждать, когда учёные полностью разберутся с принципом работы полиграфа. Тем более, что он будет всё время усложняться и оценивать всё больше и больше психофизиологических параметров человека.

Писал, что надо уже сейчас начинать с ним работать, надо начинать готовить специалистов-полиграфологов. Иначе мы придём к тому, что нашу агентуру за рубежом будут выявлять с помощью полиграфа, а мы их кротов у себя выявить не сможем. Уже сейчас надо разрабатывать способы обмана полиграфа и учить этому резидентуру. Искать успокоительные препараты, которые трудно выявить при анализе крови, разрабатывать методы самоконтроля, чтобы человек мог контролировать свои пульс, частоту дыхания и артериальное давление во время исследования на полиграфе… Всё это уже делается на Западе и не один год. Если мы не хотим фатально отстать, надо немедленно включаться в эту работу.

Записал все эти свои мысли и решил сделать перерыв. Осталось причесать и напечатать текст… Только дошёл до кухни, раздался звонок телефона. Звонила Диана. Они уже приземлились в Шереметьево, Фирдаус ждёт багаж…

— Вас надо встретить? — догадался я.

— Да. Багажа очень много, — подтвердила Диана. — Очень…

Разговор у нас с ней, похоже, будет длинный… Надо что-то придумать, чтобы оправдать долгое отсутствие…

— Я начал бегать по вечерам с собакой, — сказал я первое, что пришло в голову. — Что-то форму потерял…

— О! Правда? Какой ты молодец! А можно с тобой? — тут же подхватила Диана.

Молодец, сообразительная…

— О чём речь? Конечно, присоединяйся, — деланно удивился я. — Но у тебя есть спортивная форма и обувь?

— Ну, с собой не везу, — усмехнулась сестра.

— Нет проблем, у Галии одолжишь. Как раз и проветришься, как следует, после длинного перелета. Ну, отлично… Мы ждём вас!

Караулил их сначала у окна, а минут через сорок пять взял пса и вышел во двор. Он носился кругами по двору, ему и пробежки со мной никакие не нужны…

Московская область. Серпухов.

— Привет, Кать, — настороженно поздоровался Сальников с сестрой, услышав в трубке её раздражённый голос. — Что-то случилось?

— Это ты мне скажи, что случилось? — отрезала она. — Что происходит? Проверку из ВЦСПС свернули по звонку из горкома, мужу моему ещё и по шее надавали! А Филатов ходит по фабрике и улыбается! Что происходит, я тебя спрашиваю?

— Подожди, Кать, не кипятись. Что значит, Дружинину по шее надавали? Кто?

— Его начальство! Кто?.. Говорю же, им из горкома позвонили и такую выволочку устроили! Кто конкретно звонил, не знаю, мужу не сказали. Не его уровень…

— Из горкома, говоришь?.. Кать, уже поздно. Я попробую завтра узнать, что происходит.

— Позвони мне сразу!

— Конечно.

Эль Хажжи приехали только минут через тридцать. За это время несколько раз пробежал вдоль дома, а то замерзать начал.

Выгрузили вещи, отпустили такси, и, наконец, все обнялись.

— Ну, рассказывайте, путешественники, как дела? Как успехи?

— Диана конкурс в Монако выиграла, — похвастался Фирдаус.

— Сестра! Я тобой горжусь! — искренне воскликнул я.

— И мы готовы заняться обменом плитки на медикаменты, — добавил он.

— Отлично, — кивнул я. — Устрою вам встречу в ближайшее время и приступайте.

Мы потащили их чемоданы в подъезд. Диана тут же завалила подарками нашу супружескую кровать. Мы с Загитом взяли на себя мальчишек, пока Галия с Дианой разбирали многочисленные свёртки и коробки. Больше всего было детских вещей. Мне достался очень красивый темно-синий трикотажный джемпер и голубая рубашка. Галия получила в подарок кружевное бельё, шёлковую ночнушку и пеньюар.

— С нетерпением буду ждать примерки, — улыбнулся я, когда жена с восхищением развернула маленькие красные кружевные трусики и приложила к себе.

Несколько расписных жестяных коробок отправилось на кухню. Это был цветочный чай разных сортов. Ещё в одной большой круглой коробке оказались итальянские сладости с орехами в большом количестве. Поставил чайник греться, и мы с Фирдаусом и Загитом сразу попробовали по кусочку. Только сели поговорить мужской компанией, как появилась Диана в спортивных штанах, кроссовках и свитере.

— Ну, так что там насчёт вечерней пробежки? — хмуро уставилась она на меня, мол, забыл, что ли?

— А бежим, бежим, — тут же поднялся я и вручил Андрюшку Фирдаусу.

Мы вышли с сестрой на улицу, прихватив с собой Тузика.

— Так себе конспирация, конечно, — заметил я. — Ну кто с дороги побежит на пробежку?

— Я побегу, — уверенно ответила Диана. — За форму переживаю…

— А ещё за что? — предложил я перейти к делу. Прохладно становится, долго на улице не простоишь, а разговаривать на бегу, сбивая дыхание, так себе удовольствие.

— Столько времени за границей провела, а Комитету предъявить нечего, — с виноватым видом проговорила она. — Сумела познакомиться с одним единственным французским подполковником, но он расспрашивал меня о той истории с итальянскими мафиози, представляешь? Что мне делать? Не рассказывать же теперь нашим о нём. Может, им денег дать?

— Кому? — не понял я вопроса.

— Комитету.

— Зачем? Каких денег?

— Я скопила несколько тысяч долларов… Откладывала, когда мне давали на покупки.

— Диана! Никаких долларов, не сходи с ума! — воскликнул я. Господи, откуда только такие мысли⁈ — Только наведёшь их на мысль, что из тебя можно и нужно тянуть деньги! Сделают из твоей семьи дойную корову. Незадекларированные деньги все любят, особенно спецслужбы. Запоминай! Ты женщина арабского мужчины, у тебя своих денег нет вообще, не положено. Он тебе просто сам все покупает по твоей просьбе, или с мамой тебя посылает за покупками. Запомни это и повторяй как мантру везде и всегда. А насчёт французского подполковника… Кто он такой? Как ты с ним познакомилась?

— Он военный атташе при Французском посольстве в Риме, — пояснила Диана.

— Ты была в Риме?

— Нет. Он приехал в Больцано. Тарек фуршет устраивал для прессы и покупателей…

— Из Рима в Больцано? — задумчиво переспросил я. — Не ближний свет… И военный атташе… Диан, его запросто мог сопровождать кто-то из нашей резидентуры или дружественной. Те же гэдээровцы очень активны, и поляки. Тебе надо обязательно сообщить о знакомстве с ним.

— Думаешь?

— Уверен. Гораздо хуже будет, если наши узнают об этом не от тебя. Расскажи всё и в подробностях.

— Блин, так не хочется… Хотела уже от отчаяния познакомиться с кем-то из журналистов, чтобы узнать что-то о политике или военных вопросах НАТО, но потом вспомнила, как меня учили, что они все сотрудничают со своими спецслужбами, и не стала.

— Диан, журналист журналисту рознь, — рассмеялся я. — Тот, кто освещает международную ситуацию, ездит в СССР и другие соцстраны, тот да, сто процентов, имеет теснейшие связи с ЦРУ или другими западными спецслужбами. А если журналист пишет на бытовые темы и выезжал из своей страны пару раз за всю жизнь и то, на отдых… То он своим спецслужбам не интересен и даром не нужен. Ну что он может им интересного рассказать? Как освещал соревнование по рыбной ловле на озеро Кома? А вот знать на самом деле о внутренней жизни страны может намного больше, чем собственные спецслужбы предполагают. Среди них такие ушлые типы попадаются… Так что для тебя это мог быть ценный источник информации для КГБ.

— Блин… — в отчаянии простонала сестра. — Там столько журналистов было! И на фуршете в Больцано, и на конкурсе в Монако… Что мне теперь скажут?

— Пусть что хотят, то и говорят, — уверенно ответил я. — У тебя своя правда. Говори, что семья мужа традиционная, держатся все вместе, живут большим колхозом. И на фуршете тебе подойти одной к чужому мужчине нельзя, только в сопровождении мужа, свёкра или свекрови. Такой порядок и точка. И вообще, ты новичок, так что первый блин комом — это норм. Вот вообще не переживай. Ругать тебя не должны. А если и поругают, то чуть-чуть, для порядка, чтобы не расслаблялась.

Вроде, успокоилась…

Мы пробежались немного для вида и направились домой. Когда мы поднялись в квартиру, детей уже уложили спать. Нарвались на недоумённый взгляд Фирдауса, ожидавшего нас в одиночестве на кухне. И Загит тоже был немного удивлен…

— Хорошо побегали, — улыбнулся я. — Жаль, больше заниматься бегом времени нет. Для здоровья очень полезно! Работоспособность повышается. Особенно в молодом возрасте. Если постарше человек, то лучше уже ходьба. Чтобы от инфаркта на бегу не загнуться. Сердце у людей в возрасте разную нагрузку может выдержать…

— Ходьба, говоришь? — не на шутку заинтересовался Загит, — а ходить надо медленно или быстро?

— Лучше быстро. Километров пять минимум. И не останавливаться, пока минут двадцать пять не походишь. Но тоже с умом надо все это делать. Если вдоль оживленной трассы с машинами ходить, и дышать выхлопами, то лучше дома сидеть на попе ровно, здоровее будешь. Вот по парку — другое дело, это очень положительно влияет на здоровье!

Загит покивал, достал откуда-то тетрадочку, и, я так понял, начал сказанное мной записывать. Этак я еще и репутацию тренера по фитнесу заработаю… Или как там это сейчас называется…

Диана тем временем юркнула к нам в спальню. Из вещей Галии после нашей прогулки, видимо, переодеваться в свои.

— Я подарки привёз твоему товарищу, — проговорил Фирдаус. — Который плитку будет завозить. Посмотришь?

Эх, палит меня с Сатчаном, как палит! Просил же уже важные вопросы в моей квартире не обсуждать!!! Из Фирдауса разведчик или шпион точно не получится, память, как у золотой рыбки. Хотя не факт, что из Дианы что-то лучше выйдет… хотя… она хоть со мной в квартире скользкие темы не обсуждает… Может, и будет из нее толк.

Я сделал страшные глаза, глядя на него, и он поежился, осознав, наконец, что накосячил.

— Давай, — согласился я и начал спасать ситуацию, на ходу придумывая. — Только он плитку уже завез на дачу. Отделывать будет как потеплеет, чтобы не отвалилась. Так что твой клей ему пригодится, спасибо за подарок. Только, сначала такси вам вызову.

Пока позвонил в таксопарк по своему блатному номеру, он достал из своего дипломата две фирменных коробки. Сразу понял, что это очень дорогие вещи. Он мне первую сам открыл, глазами спрашивая — мол, как считаешь, хороший подарок? В коробке было колье из двух параллельных цепочек, одна из белого золота, вторая из красного. Они обе крепились к кулону из двух переплетенных колец из красного и белого золота. Кольцо из белого золота украшало множество небольших бриллиантов. Простенько, со вкусом и очень дорого, — сразу понял я и отложил коробку.

Во второй коробке лежали мужские часы. Первым делом бросился в глаза очень качественный кожаный ремешок и только потом разглядел и сами часы. Хотя сами они выглядели не броско, но корпус у них явно был из золота. В двадцать первом веке мы привыкли, что внешний вид металлических изделий может быть похож на что угодно, хоть, на белое золото, хоть на красное. Покрытие может быть любым и на такие часы никто внимания не обратил бы. Золотые они или позолоченные, разве с ходу разберёшься? Если только знатоки оценят. А сейчас…

Даже не знаю, не опасно ли будет ходить с такими часами… как и колье носить… — подумал я, закрывая коробку. Но Фирдаусу сказал:

— Спасибо, передам ему.

Тут к нам вышла Диана и мы пошли на улицу. Когда спускались по лестнице, незаметно для Дианы погрозил кулаком Фирдаусу. Он снова виновато пожал плечами. Вскоре подъехала машина и Эль Хажжи уехали.

А я начал подниматься по лестнице, пешком, лифт в таком возрасте самопрозванному тренеру по фитнесу несерьезно использовать. Фух, вроде что-то там наговорил, всякой пурги, про клей, авось прокатит. Но на втором этаже остановился. Как говорится, Хьюстон, у нас проблема! Сейчас же совсем особенные времена… Когда иностранец въезжает в СССР, у него все вещи гарантированно проверяют, в поисках чего-нибудь запрещенного. Ищут книги диссидентов, эротические журналы, или чего похлеще… Если по материалам прослушки возникнет какое-нибудь подозрение по этому эпизоду, КГБ не проблема послать человека в аэропорт, и выяснить, что никакого клея Фирдаус не привозил… Да уж, Штрилиц еще никогда не был так близок к провалу…

Но подгон Сатчану Фирдаус сделал шикарный, конечно. Сразу видно, что Тарек, а именно он наверняка определял бюджет для подарка, очень оценил новый канал для обмена товарами беспошлинно. Опытный торгаш, что тут сказать! Эта партия лекарств с такими ценными подарками как бы ему не в убыток пойдет — но он работает на перспективу, и готов к первоначальным убыткам…

А с Сатчаном надо переговорить по поводу опасности таких подарков. Подавляющее большинство тех, кого он встретит, не поймет, что у него на руке, или у жены на шее. Но какой-нибудь опытный дипломат или ювелир враз просечет… Вот и что с этими подарками делать? Может, вообще их не передавать Сатчану, чтобы не было и искушения их надевать на людях? Ладно, еще подумаю.

Отбросил в сторону все мысли о проблемах, чтобы не влияли на работоспособность. Вернулся домой и ещё работал какое-то время, оформляя лекцию для КГБ.

По дороге домой уставшая и расстроенная Диана закрыла глаза и сделала вид, что задремала на заднем сидении такси. Из головы не выходили слова брата, что журналист журналисту рознь.

Чёрт! Их столько там было! Как собак нерезанных! — с досадой думала она. — Такой шанс упустила! Вполне можно было собрать какую-то полезную для КГБ информацию…

Она была очень недовольна собой. Завтра надо встретиться с куратором, а что она ей расскажет? Про военного атташе, которого, как Пашка считает, и без неё вели?

И надо отцу позвонить и, хоть, в институте появиться. Кстати! Как там Малюгина поживает? Опять будет, стерва, Фирдаусу названивать? Она ещё за тот раз мне не ответила! Надо ей устроить кузькину мать!

В среду, накануне восьмого марта, набил свой портфель дефицитной литературой и поехал поздравлять знакомых женщин с Восьмым марта. Сначала приехал в университет к Эмме Эдуардовне. Хотел по-быстрому вручить ей третий том Конан Дойля, но она тут же взяла меня в оборот.

— Ты как нельзя более вовремя, — радостно заявила она. — Пойдём. Нам от общества «Знание» книги прислали!

О, только этого не хватало. До сих пор помню, какой алчный огонь у всех в глазах горел, когда книги разыгрывали.

В одной из аудиторий собрался преподавательский состав университета, имеющий отношение к обществу «Знание». Кого-то я уже знал, кто-то меня знал. С кем-то тут же познакомились.

В аудитории царил азарт, возбуждение, нервный смех… Эх, студенты своих преподавателей в таком состоянии, наверное, никогда не видят. Надо мне какой-нибудь хитрый ход придумать, чтобы никому дорогу не перебежать… Мне ещё в партию вступать, может, кто-то из этих людей, как раз, и будет решение по моему заявлению принимать?.. Да, рекомендация от Межуева дорогого стоит. Но сейчас не девяностые, сейчас принципиальный коммунист вполне способен создать проблем кандидату, которого посчитает блатным…

Дочитали главу — порадуйте авторов, поставьте книге лайк, если еще не сделали этого раньше! Вам несложно, а нам — приятно!!! https://author.today/work/391038