Род Корневых будет жить! Том 8

Глава 24

Умку и Шиланя брать с собой я не стал. Я должен выглядеть максимально беззащитным, чтобы местные мастера недооценили меня. В таком случае нападение будет не в полную силу, и у меня будет больше шансов отбиться. По крайней мере я на это надеялся. Ведь даже если они собрали обо мне информацию, всё равно, увидев юношу, опрометчиво явившегося в сопровождении только старого доктора, который однозначно не боевой маг, наверняка захотят преподать мне урок. И тут окажется, что я не так прост…

Вот с такими мыслями мы с Валентином Демьяновичем и вышли за ворота.

Среди провожающих были и его медсестрички. Вот уж от чьего вида душа разрывалась — так они волновались за своего патрона. Пришлось даже попросить Яньлинь и Дэшэна взять медсестричек под свою опеку.

Как бы там ни было, но мы отправились вдвоём. Даже Шаман не пошёл с нами…

Хотя нет, пошёл! Но не с нами, а как бы сам по себе — решил, видимо, прогуляться, навестить местных кошек и проверить местных котов на боеспособность. Ну и что, что его путь лежал в ту же сторону, что и наш? Разве кого-то это должно волновать?

Была у меня мысль идти пешком, но я глянул на Валентина Демьяновича и согласился на паланкин.

Были бы мы бродячими алхимиками, другой разговор. Но в ассоциации знают, что наша экспедиция остановилась в поместье клана Ян, так что паланкин будет логичным.

Приподняв шторку, я рассматривал город, сравнивал впечатления от первого путешествия и сегодняшние. И всё больше чувствовал себя песчинкой в море хаоса.

Жизнь идёт, катится своим чередом. Есть мы, нет нас, ничего не изменится.

Вот был могучий клан Ян. А теперь можно сказать его нет. А в городе всё по-прежнему — кто-то трудится, кто-то спешит по поручениям, а кто-то праздно шатается.

Да, в жизни людей произошли какие-то пертурбации, но в целом всё устаканилось и — жизнь продолжается!

Есть, конечно, люди, от ухода которых происходят значительные изменения. Но Таких людей не так много. И если расширить масштаб от города, до, скажем, области или страны, то там изменения будут незначительными.

И тут мне подумалось, что величину личности можно измерить изменениями, которые произойдут в мире, если эта личность уйдёт.

Мы можем кого-то ненавидеть, презирать, высмеивать. Но если с уходом этого человека привычный мир меняется, то это однозначно великая личность.

Жалко только величие некоторых мы можем понять лишь после их ухода. Когда уже нет возможности выразить им своё уважение. Ну или презрение, если после смерти этого великого человека жизнь стала лучше…

Вот такие философские мысли кружили в моей голове, пока мы приближались к ассоциации.

Но вот паланкин опустился на землю, и мы с Валентином Демьяновичем вышли наружу.

Здание ассоциации алхимиков располагалось на той же площади, что и Торговый дом клана Ян, только с противоположной стороны.

Это было не менее величественное здание. Я бы даже сказал, что оно спорило в величии с Торговым домом клана Ян. И не только в величии, но и в роскоши.

Паланкин остановился перед широкой и высокой лестницей. Хотя у клана Ян лестница была и шире, и выше.

Мне даже стало смешно — ассоциация алхимиков и Торговый дом как будто мерились зданиями и подходами к ним. Подумалось даже, может, ассоциация потому и устранила клан Ян, что их здание роскошнее. Решили, так сказать, расправиться с конкурентом.

Хотя это, конечно, смешно. Клан Ян ни в коей мере не был конкурентом ассоциации алхимиков. У ассоциации тут всего-навсего филиал. В то время, как у Торгового дома клана Ян тут основное и единственное здание.

Мы с Валентином Демьяновичем поднялись по ступеням и остановились — перед высокой резной дверью выстроилась очередь человек шесть. Причём, это было три пары — юноши со своими мастерами. И судя по одеждам, они были из разных кланов.

А не проходили они внутрь потому, что дверь перекрыли охранники.

— Мы договаривались на сдачу квалификационного экзамена, — убеждал охранников первый в очереди старик.

— И что? — равнодушно отвечал охранник.

— Пропустите нас! — требовал старик.

— Предъявите табличку, — всё так же равнодушно отвечал охранник.

— Ну мы ещё не сдали экзамен! — старик заходил на новый круг: — Мы договорились на сдачу квалификационного экзамена. Как только сдадим, будет табличка!

— Вот как будет, так приходите! — лениво отвечал охранник.

Остальные сочувствовали и тоже время от времени вступали в спор. И всё так же безрезультатно.

Мы с Валентином Демьяновичем переглянулись, и я достал табличку мастера Чуй Не.

— А такая пойдёт? — спросил я у охранника.

Оба охранника моментально вытянулись в струнку, и перед нами распахнулись двери.

— А они что? — спросил я у охранника, кивнув на ожидающих.

— Пришли сдавать квалификационный экзамен, — отрапортовал тот охранник, который футболил старика.

— А почему не пускаешь? — спросил я охранника.

Тот лениво оглядел пришедших и сказал:

— Проходите!

Все шестеро тут же поклонились мне:

— Спасибо большое, старший брат! Вы очень великодушны!

Я пожал плечами и вслед за Валентином Демьяновичем шагнул внутрь.

Валентин Демьянович пошёл по коридору, я — за ним, а шестеро — за мной.

— Вы что за мной идёте? — спросил я.

Все шестеро снова поклонились мне:

— Старший брат, мы не знаем куда идти. Просим, покажи нам дорогу!

— Да я и сам не знаю дороги, — вздохнул я.

К счастью, к нам уже спешил молодой человек.

Выяснив, с какой целью мы все посетили ассоциацию алхимиков, он отвёл нас в экзаменационный зал.

— Подождите немного, — попросил он с поклоном. — Сейчас подойдут свободные мастера. Они и примут у вас экзамен.

Экзаменационный зал напоминал классную аудиторию. Впереди на возвышении стоял широкий стол с тремя креслами. Лицом к нему располагалось шесть подковообразных невысоких столов — за такими можно работать, сидя на полу в позе для медитации.

Позади аудитории были выставлены в ряд несколько стульев. Это, видимо, для зрителей. Либо для смотрителей, чьей задачей является наблюдение за ходом экзамена. Типа, чтобы экзаменуемые не могли мухлевать.

Ждать нам пришлось довольно долго — мастера не спешили на экзамен. Причём, я слышал голоса в приоткрытую дверь — они стояли и о чём-то болтали. И это однозначно была ничего не значащая болтовня.

В тот момент, когда я уже собирался выйти и поинтересоваться, не забыли ли мастера о нас, те, наконец-то, соизволили войти внутрь.

Выставив перед собой подбородки и заложив руки за спины, мастера прошествовали мимо нас, словно нас тут и не было, и сели за преподавательский стол. И только после этого один из них объявил:

— Сейчас мы проведём квалификационный экзамен. Мастеров просим сесть там… — и он махнул рукой указывая на стулья. Вам дозволено только смотреть. Любая помощь словами или действиями будет означать немедленную дисквалификацию вашего ученика с последующей невозможностью когда-либо сдать квалификационный экзамен. Вам всё ясно?

— Да-да! Конечно! Мы всё поняли! — подтвердили мастера, включая и Валентина Демьяновича.

После того, как мастера, оставив нас, сели на стулья, экзаменатор продолжил:

— Что касается вас, молодые люди… Сейчас будет первый этап. И на этом этапе вам нужно очистить предложенный вам материал. Мы будем оценивать степень очистки. Алхимические печи и материал вам будут предоставлены.

Он взмахнул длинным рукавом, и на четырёх столах, как по мановению волшебной палочки, оказались четыре одинаковых алхимических печи и по небольшому пучку звёздной зизифоры.

Я в первый момент очень удивился такому выбору материала. Но потом решил, что они будут сравнивать степень очистки с эталоном — пилюлей, изготовленной мной.

От таких мыслей мне польстило и стало смешно — мне предстояло соревноваться самому с собой.

Вообще, конечно, я ждал немного другого. Мне казалось, что стоит нам с Валентином Демьяновичем войти в здание ассоциации алхимиков, как нас сразу же схватят и потащат на допрос. Но на нас обращали внимания не больше, чем на остальных. Даже предъявленная нефритовая дощечка не произвела должного эффекта.

С другой стороны, меня тут в лицо никто не знает. Да и Валентина Демьяновича видели не все. Так что вполне возможно мне придётся приложить усилия, чтобы меня узнали и мой план пришёл в действие.

Пока я слушал экзаменатора, понял, как именно привлеку внимание, и уже мысленно потирал руки.

Однако, экзаменатор всё продолжал инструктаж — рассказывал, в каких случаях работа не будет засчитана.

Ну, кроме помощи преподавателей, ещё нужно было уложиться во времени — пока горит ароматическая палочка. И само собой, качество пилюли. И конечно же, не взорвать печь, не погасить пламя раньше времени. Потому что кроме пилюли будет оцениваться и умение юного алхимика концентрироваться.

Парни, что стояли рядом со мной, сильно волновались. Хоть и старались сохранять достоинство.

Мне же было откровенно скучно. Я жаждал драки, но проблема была в том, что эту драку затеять должен был не я. Я — белый и пушистый. А вот мои обидчики — хм… Вспомнился мем про дʼАртаньяна и остальных.

Я вздохнул и принялся дальше слушать нудный инструктаж от человека, который в настоящий момент с большим удовольствием оказался бы где-нибудь совершенно в другом месте — весь его вид просто вопил об этом.

Собственно, его коллеги тоже не горели желанием принимать экзамены.

Наконец, нам разрешили занять свои места и приступить к очистке травы.

Я выбросил из головы скучающих экзаменаторов и волнующихся собратьев по несчастью и сконцентрировался над выполнением задания.

Первым делом я проверил алхимическую печь. Такое себе качество — никакого сравнения с печью Валентина Демьяновича. Я даже в какой-то момент засомневался, получится у меня разжечь её или нет.

Но Валентин Демьянович по дороге в ассоциацию алхимиков хорошо проинструктировал меня. Видимо, он знал или предполагал, что ему не позволят помогать мне. Ну и знал, что хорошую печь мне не дадут. Поэтому одним из первых его советов был: «Запомните, Володя, печь, конечно, важна, но гораздо важнее то, как алхимик концентрируется на своей ци».

Что-что, а концентрироваться на ци я умел хорошо. Я даже мог совмещать концентрацию на ци и занятие чем-нибудь другим, дракой, например. И при этом с ци всё было в порядке — я спокойно управлял ей. Спокойно отправлял в печь дан, спокойно гонял по меридианам, спокойно направлял в духовное кольцо.

Так что, с концентрацией у меня всё в порядке.

Не знаю, на каком моменте я вдруг осознал, что тоже волнуюсь. Ведь мне нужно было создать такую же пилюлю, какую я создал под руководством Валентина Демьяновича.

Как только я создам это чудо, как эти алхимики сразу же поймут кто я. Ну а там уже всё по плану — нападение и спасение меня…

Отследив волнение, я сделал несколько дыхательных упражнений. Не хватало ещё из-за такой ерунды запороть экзамен. Кто тогда поможет Ян Лин?

Палочка благовоний, которую зажёг экзаменатор, и за время которой мы должны успеть очистить пилюлю, уже сгорела на четверть, когда я разжёг огонь в алхимической печи. Все трое парней уже вовсю раскочегарили свои печи и торопились приступить к очистке трав.

Что касается меня, я спешить не стал. Вместо этого я несколько раз добавил и убавил пламя, чтобы проверить, как работает печь. А заодно и прогреть ей равномерно. Чтобы печь не лопнула от перепада температур. И только когда подобрал нужную интенсивность пламени, подцепил звёздную зизифору и отправил её в печь.