Родительство как психологический феномен - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Unknown (ч. 2)

П. М. Якобсон выделяет следующие психологические черты зрелой личности:

— выраженное стремление к творчеству, проявление творческого начала в самых разнообразных сферах жизни;

— тонкую восприимчивость к достаточно широкому кругу явлений социальной жизни (к искусству в его различных жанрах и формах, к жизни людей в ее разнообразных проявлениях; к миру идей, относящихся к сфере научного познания, нравственности, морали и т. д.; к человеческой экспрессии; к природе в ее многообразии и богатстве и т. д.);

— хорошую интеллектуальную активность в смысле постановки жизненных проблем, готовности их вдумчиво понять и пытаться настойчиво решать;

— достаточную эмоциональную чувствительность, которая носит избирательный характер, но имеет широкий круг вызывающих ее явлений; способность при этом проявлять особенный высокий уровень эмоциональной восприимчивости к определенной области явлений окружающего мира социальных феноменов, человеческих отношений;

— мобильность способностей, т. е. умение реализовать в соответствующих действиях присущий человеку потенциал, который он хотел бы раскрыть;

— рефлексию на свой духовный облик, служащую задачам самоорганизации. Цели такой самоорганизации достаточно разнообразны и широки — нравственное самосовершенствование, интеллектуальный рост, эстетическое развитие и т. д.

По мнению Р. М. Шамионова (1997), личностная зрелость представляет собой сложное образование, структуру факторов которого составляют такие качества, как ответственность в разных сферах деятельности, эмоциональная зрелость, самоконтроль поведения, самостоятельность, адекватность самоотражения, высокий уровень реализованности событий жизни, адекватность целе-полагания. Личностная зрелость входит в общую структуру личности и оказывается взаимосвязанной с целым рядом личностных особенностей, таких, как общительность, следование социальный требованиям, мягкость, радикализм, доверчивость, терпимость, уверенность в себе, естественность.

В. И. Слободчиков и Е. И. Исаев (1995) считают зрелую личность личностным способом бытия. В качестве признака зрелой личности они выделяют развитые ценностные ориентации, самостоятельность и ответственность. Самостоятельность и ответственность в социальном поведении составляют самые существенные характеристики человека как личности. Самостоятельность действия - это Действие с опорой на свои собственные интеллектуальные и духовные силы, без обращения к подсказке авторитета. Ответственность ~ это способность человека нести ответственность за свои поступки перед другими, обществом, перед самим собой.

А. А. Реан (1998) выделяет четыре базовых компонента личностной зрелости: ответственность, терпимость, саморазвитие и позитивное мышление (базовый интегративный компонент). Считается, что вокруг базовых компонентов группируются множество других.

Т. П. Скрипкина (2001) считает, что сложившийся уровень доверия к себе можно считать одним из показателей зрелости личности. Уровень доверия понимается как полноценное овладение собой, своей сущностью, оно возможно лишь потому, что человек способен становиться в ценностную позицию по отношению к себе, т. е. относиться к своей субъектности как к ценности. При этом он, выбирая стратегию поведения, с одной стороны, стремится к соответствию миру, в котором он живет, и с другой — соответствию самому себе, ценностным представлениям о себе.

Н. Н. Ивков (2002) определяет личностную зрелость как степень самоактуализации, степень зрелости ценностно-смысловой сферы личности и уровень личностной ориентировки. Процесс личностной ориентировки направлен на последовательную реализацию следующих задач:

1) ориентировку в собственных личностных ценностях, с целью гармонизации системы личностных ценностей;

2) формирование самосознания как отражения специфичности реализации ценностного отношения к миру (основные сдвиги в самосознании происходят относительно осознания смысла «Я»);

3) построение жизненной перспективы как отражение уже гармонизированной системы личностных ценностей.

Личностно зрелый человек умеет строить зрелые межличностные отношения. Они могут быть определены как отношения принятия и понимания между двумя самоактуализирующимися и демонстрирующими высокий уровень внутренней конгруэнтности и аутентичности личностями. Их можно определить как отношения между людьми, способными к совершению ответственных поступков и сознающими ценностно-смысловые и мировоззренческие предпосылки и следствия каждого из своих поступков, как отношения между людьми, каждый из которых видит в себе и в другом целостность и ценность человеческого бытия (М. Р. Мини-гагиева, Н. П. Ничипоренко, 2002).

А. Г. Асмолов (2001) в качестве критериев личностной зрелости выделяет активную жизненную позицию и осуществление личностью свободного выбора. Такой выбор не скован заранее предрешенным исходом. Человек всегда воспринимает совершаемое им как совершаемое в силу внутренней необходимости, идет на риск, выигрывает и теряет, несет ответственность за свой выбор: «Неопределенность исхода, риск, субъективное ощущение принадлежности совершаемого только самому себе, оценка последствий принятого решения в свете тех мотивов, ради которых живешь, непредсказуемость для самого себя — вот неотъемлемые черты свободного личностного выбора».

Согласно Д. А. Леонтьеву (2001), критерий личностной зрелости — это «умение осуществлять свою жизненную стратегию, а не колебаться под ветрами стимулов. Покой и воля — это и есть формула личностной зрелости».

По мнению А. Н. Харитонова (2003), индикаторами показателя личностной зрелости являются адекватный возрасту уровень зрелости эмоциональной, познавательной, поведенческой сфер; адаптивность в микросоциальных отношениях; соответствие субъективных образов отражаемым объектам реальности и характера реакций - внешним раздражителям; способность в саморегуляции своих чувств, поведения; поддержание активности, перспективное планирование жизненных целей.

Индикаторами показателя недостаточной личностной зрелости являются: наличие внутриличностных конфликтов, тревожность, неуверенность, психическое напряжение, симптомы невротических реакций, акцентуированные черты, недостаточная адекватность в уровне зрелости различных личностных сфер, неполная адаптивность в микросоциальных процессах, трудности саморегуляции своих состояний, чувств, поведения и др.

По мнению Н. Р. Битяновой (1995), ни один человек не может претендовать на роль полностью развитой и зрелой личности. Саморазвитие — это скорее непрерывный процесс, чем цель, которую необходимо достичь.

Так, Олпорт (1937) полагал, что созревание человека — это непрерывный, продолжающийся всю жизнь процесс становления. Он видел также качественную разницу между зрелой личностью и незрелой, или невротической личностью. Поведение зрелых субъ-

ектов функционально автономно и мотивированно осознанными процессами. Напротив, поведение незрелых лиц преимущественно направляется неосознанными мотивами, проистекающими из переживаний детства.

Таким образом, какие бы критерии зрелой личности не предлагались, во всех проступает мысль о действующей личности, ставящей новые задачи, стремящейся к различным целям, — словом, о личности как субъекте противоречивого процесса ее жизненного пути.

Исходя из положения о том, что личность воспитывается личностью, можно предположить, что личностная зрелость родителей является важнейшим фактором семейного воспитания.

В статье «О становлении личности» К. Г. Юнг великолепно иллюстрируют необходимость развития личности самих родителей: «Беспрестанно твердят о том, что из ребенка надо воспитать личность. Разумеется, я преклоняюсь перед этим высоким воспитательным идеалом. Однако кто призван воспитывать личность? В первую очередь, и, прежде всего, это самые обыкновенные некомпетентные родители, которые очень часто сами на протяжении половины или даже всей жизни остаются во многом детьми.... Все, что мы желаем изменить в детях, следовало бы, прежде всего, внимательно проверить, не является ли это тем, что лучше было бы изменить в нас самих.... Никто не в состоянии воспитать личность, если он сам не является личностью. Личность — результат высшей жизненной стойкости, абсолютного принятия индивидуально сущего и максимально успешного приспособления к общезначимому при величайшей свободе выбора» [198, с. 129].

Можно привести примеры многочисленных исследований, косвенно подтверждающих данное утверждение. Например, Дж. Гэбриэл (1969), опираясь на исследования Болдуина и Шефе-ра, делает вывод о том, что в некотором отношении личность детей — это отражение личности родителей.

М. Земска (1986) утверждает, что личность родителя и их позиции оказывают огромное воздействие на развивающуюся личность ребенка. Ребенок, имея перед глазами пример родителей или других значимых в его жизни личностей, так называемую модель, не только подражает их простым действиям, но и перенимает общие тенденции их поведения.

Стиль семейного воспитания определяется личностными качествами отцов и матерей, их представлениями о жизни и является своего рода реализацией личности родителя (Т. В. Лодкина, Е. Л. Тихомирова, 2003).

Родитель с теми или иными личностными особенностями реализует определенный стиль семейного воспитания. Например, у мам-экстравертов меньше выражена неразвитость родительских чувств, возможно, это связано с тем, что такой маме свойственна активная самореализация, которая предполагает, в том числе и стремление реализовать себя в ребенке, она прививает ему самостоятельность, поддерживает инициативу и в конечном счете способствует активной самореализации своего ребенка. В семье таких матерей меньше выражена воспитательная конфронтация по поводу воспитания ребенка. Интровертированная мама, погруженная только в свой внутренний мир, склонная к мечтам и фантазиям, не замечает, что ее ребенок взрослеет, культивирует в нем детские качества, инфантилизирует его. У нее много своих личностных проблем, которые она решает за счет ребенка. Ригидная мама, с «жесткостью» установок в воспитании ребенка требовательна, она не может или не хочет идти на компромисс с ребенком, чтобы установить уровень требований, не задевающий и учитывающий права и достоинства ребенка, играет роль «морализатора» в воспитании, устанавливая, что ребенок должен или не должен делать. Агрессивная мама, которой свойственна негибкость в общении, агрессивная манера самоутверждения вопреки интересам окружающих, вплоть до явных высказываний или действий, чаще выносит конфликт между супругами в отношения с ребенком, в семье часто наблюдается воспитательная конфронтация. Она склонна оставлять ребенка на периферии внимания, за него «берутся» время от времени (Е. Н. Спирева, А. Г. Лидере, 2001).

Уверенные в себе родители с большим доверием относятся и к другим людям, они убеждены, что способны контролировать происходящее с ними, в отношениях со своими детьми проявляют теплоту, принятие и отзывчивость (Mondell & Tyler, 1981).

Хорошо адаптированные, эмоционально зрелые родители скорее всего будут реагировать на проявление ребенком своих потребностей с большими чуткостью и вниманием. Сензитивное воспитание способствует развитию эмоциональной устойчивости,

независимости, социальной компетентности и интеллектуальных навыков (Belsky, Lerner & Spanier, 1984).

Влияние личностных особенностей родителей на воспитательный процесс наглядно иллюстрирует пример взаимодействия родителей, страдающих депрессией, со своими детьми. В своей семье депрессивные матери создают обстановку конфликтных, враждебных, равнодушных отношений, которые отрицательно сказываются на развитии ребенка (Colletta, 1983; Hammen, Burge & Stansbury, 1990). Для этих детей характерно агрессивное поведение, нарушения внимания, плохой уровень социальной компетентности — все это указывает на отрицательные влияния условий, созданных депрессивным родителем (Dodge, 1990).

Согласно результатам исследований Т. М. Марютиной (2002), особенности поведения родителей по отношению к детям обусловлены уровнем их умственного развития, установками, личностными чертами, ценностными ориентациями и т. д. Ребенок тем ближе к матери, чем выше у нее уровень интеллектуальных интересов, независимости суждений и чем более она спокойна и уверена в себе. Дети ищут поддержки и понимания у пожилых членов семьи, не имея возможности реализовать свои потребности в полноценном эмоциональном и интеллектуальном общении с матерью. Чем выше тревожность матери и ее приверженность нормам поведения, чем более она ориентирована на внутренний мир, тем больше ребенок предпочитает общество друга/подруги, т. е. стремится отдалиться. Любознательность ребенка зависит от эмоциональной стабильности матери: чем она более спокойна, тем выше любознательность ребенка. Социальная адекватность поведения ребенка положительно связана с уровнем общительности матери.

Определяющую роль в формировании межличностных отношений ребенка младшего школьного возраста играют такие личностные черты матери, как степень замкнутости — общительности, уровень интеллекта и степень подчиненности — доминантности. Развитое воображение, наличие интеллектуальных интересов и высокий самоконтроль матери положительно сказываются на развитии наглядно-образного мышления ребенка. Открытость и благожелательность матери положительно сказываются на развитии памяти детей. Умственная работоспособность или внимательность ребенка дошкольного возраста практически полностью

формируется в зависимости от индивидуальных особенностей матери и т. д.

3. А. Зимелева (2001) отмечает, что лучшим гарантом хорошего самообладания и адекватного поведения детей является умение родителей владеть собой. К сожалению, те дети, чьи родители еще сами не научились управлять своим поведением, с большим трудом усваивают навыки адекватного выражения агрессии.

А. С. Спиваковская (2000) выделяет две группы мотивов, характерных для родителей детей-невротиков. К первой относят мотивы — воспитание как: реализацию потребности смысла жизни, как реализацию потребности достижения, как реализацию сверхценных идеалов или определенных качеств. Ко второй категории относят воспитание как реализацию определенной системы. Эти мотивы можно считать вариантом реализации потребности в достижениях, но не одного родителя, а всей семьи.

А. А. Сараева (2003) первым признаком оптимизированной семьи считает личностную зрелость супругов: «Научить детей любви родители могут лишь тогда, если они сами в браке умели любить. Дать детям счастье родители могут лишь постольку, поскольку они сами нашли счастье в браке».

В основе семейной дезорганизации часто лежит какая-то личностная проблема родителя, чаще всего носящая характер неосознаваемой проблемы, потребности. Родитель пытается разрешить ее (удовлетворить потребность) за счет воспитания ребенка. Это может выражаться в «предпочтении детских качеств» — 10 % семей, «расширении родительских чувств» — 10, в «воспитательной неуверенности родителей» — 13, «проекции на ребенка собственных нежелательных качеств» — 4, «внесении конфликта между супругами в сферу воспитания» - 3 % семей (Н. Т. Колесник, 1999).

Е. И. Захарова (2003) отмечает, что социальная ситуация человека, ставшего родителем, отличается специфическими особенностями, и ее освоение не происходит автоматически в результате рождения ребенка, поэтому принятие данной системы отношений свидетельствует о появлении новообразования взрослости — внутренней позиции родителя. В первую очередь это отношение к ребенку, при котором взрослый принимает на себя ответственность за его благополучие. В случае непринятия родительской позиции, ситуация, когда взрослый вынужден подстраиваться под жизнен-

ные ритмы ребенка, вызывает негативное отношение к родительской роли, а часто — и к самому ребенку.

На взаимодействие родителей с детьми влияет также социальная направленность родителей, их обобщенные представления о других людях. Родители, подчеркивающие значение психологических характеристик, мотивов, чувств (в отличие от тех, кто рассматривает людей с точки зрения их внешнего вида, рода занятий или положения в обществе), склонны использовать личностно-ориен-тированные дисциплинарные методы. Они обращают внимание детей на чувства и мотивы других людей, поощряют их размышления над собственным поведением и эмоциями. Такой подход способствует развитию познавательных навыков ребенка, его чувства личной ответственности и автономности (Applegate, Burke, Burle-son, Delia & Klein, 1983).

О. А. Карабанова (2003), основываясь на опыте психологического консультирования, выделяет причины трудностей общения и взаимодействия в детско-родительских отношениях. Среди них — низкая коммуникативная компетентность и низкая критичность родителей в оценке своих родительских качеств и уровня родительской компетентности. Автор отмечает, что родители признают низкую эффективность семейного воспитания, но не видят необходимости работы над собой. В процессе консультирования преобладает стремление родителей возложить ответственность за решение проблем семейного воспитания на психолога.

В другом исследовании подтверждена гипотеза о том, что матери, которые принимают себя (обладают позитивным вниманием к себе), с гораздо большей вероятностью принимают своих детей такими, какие они есть, чем матери, не принимающие себя. Кроме того, результаты предполагают, что диапазон, в котором ребенок развивает позитивный образ «Я», зависит от того, в какой степени его родители способны принять себя (Medinnus, Curtis, 1963). Таким образом, проведенные психологические исследования кос- венно подтверждают влияние личностной зрелости родителей на формирование личности ребенка.

Если рассматривать зрелость человека как родителя, следует исходить из следующих основных предпосылок (Р. В. Овчарова, 2003):

• родительство является интегральным динамическим образованием личности, которое в развитой форме включает родитель-

ские ценности, установки и ожидания, родительские позиции, чувства, отношение, реализуемые в стиле семейного воспитания;

• личностные смыслы, ценности, позиции и отношения (личностная зрелость родителя) обусловливают особенности роди-тельства как интегрального образования личности;

• родительская зрелость включает сформированность основных отношений личности родителя (личностная зрелость), ее субъ-ектности, умения выбирать и осуществлять родительскую стратегию (функциональная зрелость) и осознание родительского долга и ответственности перед детьми и обществом (социальная зрелость);

• родительская зрелость (личностная, функциональная и социальная) является фундаментом и условием эффективного роди-тельства, т. е. влияет на все его компоненты;

• в структуре личностной зрелости родителей можно выделить отношение к семье, родительству, детям как к высшим жизненным ценностям; позитивное отношение к себе как родителю (отцу или матери, родительской чете); родительское отношение к детям, основанное на заботе о ребенке, стремлении к психологической близости с ним при сохранении его суверинитета.

Исходя из сказанного, можно сформулировать определение «личностной зрелости родителей» и обозначить его структуру. Мы рассматриваем личностную зрелость родителей как системное образование, представляющее единство личностных и родительских составляющих, направленных на творческую реализацию процесса воспитания и развития ребенка в семье, ^личностным составляющим относятся ответственность, активная жизненная позиция, адекватное понимание самого себя, аутентичность, стремление к самопознанию, самореализации, саморазвитию, сформированные ценностные ориентации, способность совершать свободный выбор и умение строить зрелые межличностные отношения. Родительские составляющие включают: принятие «внутренней позиции родителя» (Е. И. Захарова, 2003), осознание ответственности за реализуемые воспитательные воздействия, умение гибко строить взаимоотношения с ребенком на основе сотрудничества, «сходство семейных ценностей» (В. С. Торохтий, 2001), родительскую любовь как высшее проявление родительских чувств (А. С. Спиваковская, 2000).

Компонентами, представляющими структуру личностной зрелости родителей, являются следующие:

1) когнитивный — представление о себе как активном субъекте жизнедеятельности, который совершает свободный выбор и несет за него ответственность; представление о ребенке как равноправном члене семьи, мнения, эмоции, чувства которого являются значимыми и ценными; представление о процессе воспитания как развитии, а не исправлении недостатков, как творчестве и возможности для самореализации.

2) эмоциональный — принятие своих слабостей и недостатков, развитое чувство любви и уважения к собственной личности; безоценочное и безусловное принятие ребенка: сообщение ему о том, что он дорог и любим просто за то, что он есть; принятие «внутренней позиции родителя», проявление родительской любви: «Любить ребенка — значит уметь строить с ним контакт, видеть изменения в его развитии, доверять ребенку, учиться принимать его таким, каков он есть, не рассуждать, а вместе с ним чувствовать» [78, с. 278].

3) поведенческий - действия по отношению к себе, направленные на самопознание, саморазвитие, самореализацию; навыки сотрудничества с ребенком (умение говорить о своих чувствах, слышать то, что говорит ребенок, решать конфликт по типу «выиграть — выиграть», выражать недовольство отдельными действиями ребенка, но не ребенком в целом, умение выразить в действенной форме любовь) и принятие ребенка.

Итак, родительская зрелость это единство личностной и родительской составляющих и включает личностную, социальную и функциональную зрелость.

Родительская зрелость является важнейшим фактором семейного воспитания и проявляется на когнитивном, эмоциональном и поведенческом уровнях.

2.3. Зависимость семейного воспитания от конфигурации семьи: многодетность, однодетность*

Многие исследователи отмечают, что размер семьи и очередность рождения определяют своеобразно типические черты личности ребенка: дети из разных по размеру семей и с разной сиблинго-вой позицией отличаются друг от друга по личностным качествам. Еще А. Адлер высказал мысль о важности порядка рождения в семье для понимания психологических особенностей детей. Именно порядок рождения он считал одной из основных детерминант установок личности, появляющихся у нее на протяжении жизни. По мнению А. Адлера, система семейных отношений, морально-психологический климат в семье существенно меняется с появлением каждого следующего ребенка. Однако порядок рождения (позиция) в семье имеет решающее, но не абсолютизирующее значение для развития ребенка. Важно субъективное начало самого ребенка: как он воспринимает свою позицию в семье и что делает для ее изменения, принятия или отвержения. Именно в таком подходе наиболее полно проявляются личностные особенности ребенка.

В то же время личностные характеристики детей в семьях с разной конфигурацией, выявленные разными исследователями, неоднозначны по своему содержанию. Это подтверждает положение о влиянии множеств факторов на индивидуальность ребенка, а также многоаспектности процесса формирования личности, и требует своего дальнейшего рассмотрения.

Изучение феномена многодетности, а также психологических особенностей детей из многодетных семей, несмотря на появление большого количества работ, посвященных семейным вопросам, осуществлялось до последнего времени недостаточно и в основном зарубежными учеными. Лишь в 90 гг. XX в. отечественные психологи обратились к данной проблеме.

Как отмечает Л. Л. Баландина (2003), многодетная семья выступает как особая модель, позволяющая изучать роль различных факторов (экономических, биологических, психологических) в развитии индивидуальности ребенка. В психологических исследо-

* В данном параграфе использованы материалы диссертационного исследования Л. Л. Баландиной, проведенного под руководством Б. А. Вяткина, Е- А. Силиной (2003).

ваниях многодетных семей среди описываемых факторов особенно выделяются: параметры конфигурации (размер семьи, очередность рождения, интервалы между рождениями детей); особенности средовых условий развития (социально-экономический статус семьи, интеллект, образование родителей, культурные различия, межличностные отношения); индивидные особенности членов семьи (возраст, пол детей и родителей).

В исследованиях многодетных семей изложены данные о когнитивных особенностях детей (A. Anastasy, 1956; L. Belmont, F. Marola, 1973; Zajonc, 1980, 1983; R. Stofer, 1990; Т. А. Думитраш-ку, 1991; Т. Н. Андреева, 1997, Т. Н. Трефилова, 1997; Е. А. Силина, 2001 и др.). Благополучие или неблагополучие когнитивных характеристик определяется сочетанием ряда факторов. Наиболее неблагоприятное воздействие оказывает большой размер семьи, последние номера рождения, малые интервалы между рождениями в сочетании с низким социально-экономическим статусом семьи, низким интеллектом и образованием, с одной стороны, и неприятием ребенка и авторитаризмом родителей по отношению к детям — с другой стороны. Различия по уровню интеллекта у детей из многодетных и однодетных семей, а также сходство между сиблингами внутри семьи по показателям интеллекта более ярко проявляется в сфере вербального интеллекта.

Проблема личности детей в многодетной семье обсуждается в основном в зарубежных исследованиях и менее изучена в отечественной психологии (A. Adler, 1931; М. Wagner, 1979; Н. Schubert, 1985; R. Narchal, 1986; Г. Т. Хоментаускас, 1989; Т. Н. Андреева, 1994 и др.).

В психологических исследованиях многодетной семьи уделяется определенное внимание изучению особенностей межличностных отношений. При изучении структуры отношений рассматриваются следующие положения:

1) межличностные отношения в семьях, различных по размеру, имеют свою специфику;

2) сиблинговая позиция и ее изменение в связи с появлением нового ребенка определяет особенности взаимодействия сиблинга с другими членами семьи;

3) размер семьи опосредует связь показателей межличностных отношений с когнитивными и личиностными характеристиками

детей. В работах выделяются такие семейные характеристики, как родительско-детские отношения; восприятие родителями индивидуальных особенностей детей; взаимоотношения между супругами; взаимоотношения между сиблингами; восприятие детьми отношений в семье.

Основными характеристиками многодетной семьи исследователи называют центрированность на семье, стремление к единству и сплоченность семьи. С увеличением размера семьи изменяются отношения между ее членами, ролевая структура расширяется за счет разновозрастных отношений по типу «ребенок — ребенок». Снижение общения с родителями компенсируется усилением взаимодействия с сиблингами. Детское общение играет особую роль в психическом развитии детей, но оно не способно компенсировать недостаток более обогащенного (вербально и интеллектуально) общения с родителями. Наряду с принятием своих детей и поддержкой со стороны отцов и матерей в больших семьях усиливаемся жесткость и авторитаризм, формальность и однообразие в отношениях родителей к разным детям.

Сиблинговая позиция ребенка определяет особый характер взаимоотношений с родителями. Родители больше замечают индивидуальные особенности первенцев: именно они получают больше внимания, заботы и любви. Первый ребенок имеет более широкую систему характеристик родителей (предикатов развития), влияющих на его интеллектуальные особенности. В детской среде он выполняет функцию «квазиродителя», становясь источником влияния не только родительского, но и нового (своего) типа отношений. Психологические характеристики первого ребенка являются значимым фактором формирования интеллекта детей с последующими номерами рождения. У детей с последними номерами рождения ограничены возможности иметь дифференцированные родительско-детские отношения, недостаточным становится индивидуальное общение, необходимое для развития.

Л. Л. Баландина (2003) выявила следующие особенности детей из многодетных семей. Когнитивные особенности. Сравнение когнитивных характеристик подтвердило известные в литературе данные о влиянии размера семьи на когнитивные особенности детей. В основном, дети из многодетных семей обнаружили

более низкие показатели интеллекта. Но данная закономерность значимо выражена только в младшем школьном возрасте - второклассники из многодетных семей уступают как в вербальном, так и невербальном развитии единственным детям в семье. Преимущество в вербальном интеллекте единственных детей сохраняется во всех школьных возрастах, а невербальный интеллект к старшему школьному возрасту становится более высоким у детей из многодетных семей.

Различия в показателях школьной успеваемости детей из многодетных и однодетных семей наблюдаются только в младшем школьном возрасте. У единственных в семье второклассников оценки по изучаемым предметам (русский язык, математика, чтение) выше, чем у детей из больших семей. В подростковом и раннем юношеском возрасте значимых различий в успеваемости школьников не обнаружено, хотя юноши из многодетных семей имеют показатель успеваемости, превышающий средний балл успеваемости по классу, а единственные — по успеваемости не дотягивают до средних значений в классе.

Личностные особенности. Своеобразие социально-психологических характеристик детей из многодетных и однодетных семей нашло отражение в специфике восприятия межличностных отношений школьников. В многодетных семьях наблюдается некое единство ее членов. Дети из таких семей стремятся к общению прежде всего с членами своей семьи; они вытесняют из близкого круга других людей, которые входят в их окружение: взрослых, родственников, друзей, учителей. В семьях старшеклассников родители в равной мере включены в воспитательный процесс, их воспитательные практики связаны между собой и влияют друг на друга. Единственные дети активно ищут общения с другими людьми вне семьи. В однодетных семьях старшеклассников родительские стили не связаны между собой.

Особенности межличностных отношений. В больших семьях по сравнению с малыми семьями отношение к детям является менее благоприятным. Хотя измеряемые факторы родительского поведения отца и матери у второклассников и шестиклассников имеют среднюю степень выраженности, они значительно выше, чем в однодетных семьях, и отражают негативные тенденции в воспитательной практике.

Показатели отношения к матери у второклассников и шестиклассников не имеют значимых различий. Отношения с матерью важны для всех детей, независимо от типа семьи и возраста, однако привязанность к матери несколько ниже в многодетных семьях. Дети из многодетных семей отдают приоритет отцу.

Потребность в общении со сверстниками удовлетворяется детьми из многодетных семей за счет взаимодействия с сиблин-гами, а из однодетных — другом/подругой. В подростковом возрасте дети из многодетных семей начинают активно выходить за рамки семьи и реализуют возрастную потребность в общении со сверстниками не только в отношениях с сиблингами, но также с другом или в группе ровесников.

Не менее интересна и проблема психологических особенностей единственного ребенка, в семье/ По А. Адлеру, положение единственного ребенка в семье уникально. У него нет братьев и сестер, с которыми ему пришлось бы конкурировать. Единственный ребенок весьма чувствителен к материнской любви, что нередко приводит его к соперничеству с отцом. Находясь длительное время под контролем, опекой матери, ребенок привыкает к защите, заботе со стороны других. Главной особенностью его жизнедеятельности становится зависимость и эгоцентризм, привычка быть в центре внимания, отсутствие которого создает для него немалые трудности при адаптации в системе межличностных отношений после выхода за рамки семьи.

Гипотеза А. Адлера была проверена серией интереснейших прикладных исследований, среди которых можно отметить обобщение энциклопедического уровня, сделанное в начале 80-х гг. в монографии Е. Cecil, A. Julles (1983). Авторы ссылаются на более чем тысячу источников, приводят статистические, психодиагностические данные по сравнительным исследованиям и делают вывод: на порядок рождения падает4 % вариативности коэффициента интеллектуальности. С учетом того, что порядок рождения — один из многочисленных факторов, влияющих на развитие интеллекта людей, этот процент можно считать достаточно значимым.

Переломным в понимании влияния порядка рождения на раз-

* В данном параграфе использованы материалы диссертационного исследования Т. К. Карацуба (1998).

витие интеллектуальных способностей можно считать исследования сотрудников Зайонца (1973), которые обследовали 386 114 голландских юношей в возрасте около 19 лет, проходивших обязательную воинскую службу, и нашли статистические зависимости между величиной их IQ и порядком рождения в семье. Полученные данные показывают, что у старших детей в семье IQ выше, чем у младших. Средняя величина коэффициента интеллектуальности у единственных детей ниже, чем у старших детей в семье с двумя — четырьмя детьми, но выше, чем у старших детей в семье с пятью детьми.

Немало исследований по данной проблеме появилось за рубежом в последнее время. Так, F Browrn, G Smith (1989), исследовав соматические отклонения у 143 пациентов, пришли к выводу, что устойчивой связи этих отклонений с порядком рождения нет. Эти данные позволяют предположить, что порядок рождения в семье более психологичный, нежели медицинский или физиологический фактор. В этом же ключе проведено исследование Lamont (1988). Но Lamont уже утверждает, что порядок рождения в семье выступает одним из многих факторов (наряду с размером семьи, классовой принадлежностью и т. д.), влияющим на здоровье детей.

Связь депрессивных реакций женщин в возрасте старше 38 лет (Т. Hallstrom, 1987) с порядком рождения в семье также не выявлена. Этот фактор перебивают разводы родителей и т. д. В работе P. Taubman, J. Behrman (1986) показано, что порядок рождения в семье и ее размер статистически значимо связан с уровнем дохода, образования даже в зрелом возрасте. Эти результаты несколько отличаются у мужчин и женщин.

Существуют исследования, где порядок рождения в семье анализируется как фактор криминогенного поведения наряду с такими, как уровень дохода, квалификации и т. д. Так, 200 юных нарушителей права собственности (кражи, взломы) в своем большинстве воспитывались малоквалифицированными, малообразованными родителями. Эти факторы в детерминации криминогенного поведения детей и подростков (К. Shukla, 1977) были более значимы, нежели порядок рождения в семье.

Критика позиции А. Адлера чаще ведется не путем отрицания связи порядка рождения с психологическими особенностями человека, а путем привнесения иных факторов (особенности влияния родителей, семьи, ведущего вида деятельности и т. д.) в

понимание процесса развития личности (С. Manaster, 1977). Не согласиться с таким пониманием проблемы трудно, хотя наука традиционно берет отдельные факторы, исследует их влияние на развитие чего-либо, давая возможность со временем увидеть процесс развития в целом.

Единственный ребенок в семье — классический объект для педагогических воззрений и оценок, поэтому педагоги, психологи неоднократно обращались к этой проблеме. Зависимость психологических особенностей единственных детей в семье и национально-психологических особенностей в стране отчетливо видна на примере Китая (в связи с принятием программы однодетных семей). Национальные традиции китайцев препятствуют возникновению в массовом масштабе однодетных семей, особенно на селе. Как отмечали в своем исследовании Yng-Yu-wen и Zhang-Xiulan (1992), возникновению однодетных семей в Китае препятствует традиционное представление китайцев о счастливой семье, как о семье многодетной, о том, что жизнь человека продолжается в детях, что сыновья предпочтительнее дочерей. Таким образом, ориентация на однодетные семьи в Китае требует преодоления национальных особенностей, введения программ помощи престарелым, изменения национальной психологии людей. В России, наоборот, национальная психология невольно начинает меняться под влиянием массовых однодетных семей.

На современном этапе к данной проблематике обращались К. К. Баздырев (1983), А. И. Антонов, В. М. Медков (1987), В. В. Бойко (1988) и др. Однако в проведенных исследованиях основным был вопрос о психологических особенностях единственных детей на момент их воспитания в родительском доме. В то же время в рамках акмеологического подхода, предполагающего отслеживание того, как данный факт биографии влияет на психологию взрослого человека, особенно на процесс его профессионализации, научных данных не так много. Речь идет об исследованиях Н. И. Конюхова, С. Н. Епифанцева и др.

Н. И. Конюхов еще в 1979 г. собрал статистический банк данных, отражающих влияние порядка рождения в семье на психологические особенности военнослужащих. Однако тестовые методики в тот период не применялись, а основные выводы были сделаны с помощью экспертных оценок. Тем не менее, были широко

применены математические методы, а психологические особенности единственных детей в семье представлены в форме таблиц распределения тех или иных их личностных качеств, оцененных экспертами в интервальной шкале.

С. Н. Епифанцев (1996) привел в своем исследовании статистические зависимости, отражающие взаимосвязь порядка рождения в семье с паранойяльно акцентуированными чертами личности у успешных руководителей. Это позволяет говорить о выходе данной проблемы на уровень акмеологического анализа с использованием современных психодиагностических средств.

С целью акмеологического анализа психологических особенностей единственных детей в семье Т. К. Карацуба проведено исследование, в котором были выделены различные подгруппы единственных детей.

На протяжении более 20 лет автор наблюдала развитие 12 единственных детей в семье. Неоднократно беседовала как с ними, так и с их родителями. Результаты психодиагностики родителей и детей в них были совмещены с результатами лонгитюд-ных исследований и результатами, полученными при применении метода поперечных срезов. Эти три группы результатов в целом совпали. Для определения подтипов единственных детей в семье были выделены психологические критерии:

• хорошие и проблемные отношения с родителями;

• ведущая роль в воспитании матери или отца;

• степень присутствия факторов, осложняющих (затрудняющих) процесс адаптации в системе внесемейных межличностных отношений (посещение детских дошкольных учреждений, наличие друзей и т. д.);

• степень выраженности тех или иных социально-психологических особенностей в морально-психологическом климате.

Исследование показало, что различные группы единственных детей в семье могут иметь различные, а порой противоположные психологические особенности. Наиболее типичными и перспективными с точки зрения тенденций распространения в ближайшее время не только в России, но и во всем мире являются единственные дети в семье, которые воспитывались высокообразованными и материально обеспеченными родителями. Именно такой подтип единственных детей будет составлять базу рынка труда. Как пра-

вило, это высококвалифицированные специалисты, но со своими социально-психологическими особенностями, стремящиеся в престижные сферы социальной, производственной активности.

По результатам исследования у единственных детей в семье несколько ниже сила личности (эго). В некоторой степени это обусловлено тем, что им меньше других приходится бороться за свой статус в семье. У взрослых и у подростков — единственных детей в семье наблюдаются более высокие ипохондрические реакции, ис-тероидность. И.в детские, и во взрослые годы единственные дети показывают достаточно высокие результаты при решении интеллектуальных тестов и заданий. Данная способность у единственных детей проявляется в детские годы и сохраняется на протяжении всей жизни.

У таких людей отмечается более высокая доминантность в системе межличностных отношений. Потребность навязать свою личность другим достаточно высока как у подростков, так и у взрослых. Втоже время они более беспечны, менее озабочены в системе межличностных отношений. Их эмоциональный мир более открыт, более естествен. Моральная нормативность единственных детей в семье ниже, чем у остальных обследуемых. Они ориентируются прежде всего на эмпатичные отношения, а не на заданные нормы. Эта же тенденция характерна и для их родителей, поэтому более низкую моральную нормативность единственных детей в семье, а также их эгоизм надо связывать не только с отсутствием у них братьев и сестер, но и с общей атмосферой в семье.

Кроме того, в многодетной семье дети тесно общаются друг с другом и в силу этого могут маскировать свои интересы и цели, которые достигаются за счет ущемления интересов братьев и сестер. Единственные дети в семье такой навык приобретают с годами, так что нередко их эгоизм, присущий всем людям, менее естественно маскируется. Рассматриваемые лица душевно тоньше, мягче, эмпатичнее. Это же характерно и для их родителей. Единственные дети несколько более доверчивы в общении, в системе межличностных отношений. В силу более высокой эмоциональности, естественности они вынуждены быть более социально опосредованными, контролировать проявление своих эмоций, саморегулировать эмоциональные реакции.

Единственные дети менее консервативны, более радикальны в принятии решений и действиях. Они способны к динамичным изменениям. И эти качества сохраняются у них на протяжении всей жизни. Они являются следствием эмоциональной раскрепощенности в детские и подростковые годы. Естественно, они и более самостоятельны, менее прикованы к традициям, мнению группы, менее конформны в системе межличностных отношений, больше продуцируют индивидуальный стиль деятельности, индивидуальное видение окружающего. У единственных детей не так выражена потребность подстраиваться под других (учеба традиционно более индивидуальный, нежели коллективный вид деятельности).

Итак, механизмы самоконтроля у единственных детей в семье в зрелый период вынужденно более сильные, чем у других, поэтому одной из существенных особенностей развития их личности является более активное формирование с возрастом системы самоконтроля, механизма регулирования своих эмоциональных состояний, внешнего проявления психических реакций, что приводит к дополнительным трудностям в период адаптации к окружающему миру. Переход от системы доминирующего влияния семьи на развитие личности к другим системам развития личности (детские ясли, сад, школа, работа) особенно сложен для таких детей. Итогом такого перехода является не только коррекция некоторых личностных качеств, но и формирование механизмов саморегуляции, компенсации и гиперкомпенсации своих особенностей.

Таким образом, психологические особенности единственных детей в семье, сформировавшись в детские и подростковые годы, сопровождают человека на всем его жизненном пути, во всяком случае, они рельефно присутствуют и на стадии зрелости.

А. Адлер выдвинул гипотезу, согласно которой единственные дети в семье борются за лидерство не с братьями и сестрами, а с отцом. Эта борьба может способствовать более активному формированию эдипова комплекса. Если это так, то единственные дети в семье будут более негативно относиться к своему отцу (во всяком случае, к лицам мужского пола), нежели представители семей с двумя и более детьми.

Для проверки этой гипотезы Т. К. Карацуба были взяты результаты обследования одной из выборок (686 чел.) по методике

MM PI. В этой методике есть вопросы, которые выявляют отношение обследуемого к матери и отцу. Выяснилось, что единственные дети в семье независимо от пола и других факторов единодушны в оценке своих матерей: они считают их хорошими людьми и в большинстве своем любят. А вот отношение к отцу весьма специфическое. Действительно, единственные дети в семье в два раза чаще испытывают негативные чувства к своим отцам, чем остальные обследуемые. Однако это прежде всего относится к отцам, которые покинули семью, развелись с матерями. Что же касается единственных детей в семье с родными родителями, то в среднем они относятся к своим матерям и отцам почти так же, как и другие дети. При этом данное отношение сложно свести, судя по полученным результатам, к сексуальным причинам в рамках классического фрейдизма, так как единственные дети мужского пола относятся к своим отцам так же, как и все дети.

Таким образом, гипотеза А. Адлера о том, что единственный ребенок соперничает с отцом по поводу любви к матери, малодоказательна в рамках имеющихся статистико-психодиагности-ческих данных.

Единственные дети в семье ориентированы на малодетную семью, чаще разводятся (мужчины в несколько раз чаще женщин) (Табл. 3). Опыт общения с братьями и сестрами в родительской семье сказывается на навыке и эффективности общения в собственной семье. При оценке достижений своих отцов единственные дети в семье дали более высокие оценки. Так, они полагают, что их отцы достигли в жизни очень многого (в данной выборке были отцы с примерно одинаковыми социальными, профессиональными достижениями). В то же время дочери более сдержанно оценивают достижения своих отцов. Скорее всего, в отношении детей к своим родителям проявляются не традиционные для фрейдизма закономерности типа эдипова комплекса и комплекса Электры, а вполне объяснимые житейские моменты: сын тянется к отцу, дочь - к матери. При этом единственные дети в семье (как дочь, так и сын) высоко оценивают личность своих родителей, гораздо выше, нежели дети из многодетной семьи..

Фундаментальными психологическими особенностями един-1 ственных детей в семье, которые предопределяют вариабельность! вторичных черт личности, являются:

• преобладание интеллектуальных черт над характерологическими;

• актуализированная потребность в эмпатичных, дружеских, близких межличностных отношениях;

• бльшая естественность в проявлении своего эмоционального мира.

Из этих фундаментальных психологических особенностей вытекают такие психологические следствия, как сниженная моральная нормативность, склонность к индивидуальному стилю деятельности, естественность, открытость и т. д., а на этапе зрелости - потребность в более жестком психологическом самоконтроле за проявлением своих эмоциональных реакций.

Таким образом, конфигурация семьи: многодетность, одно-детность существенно меняет различные параметры родительства, семейной среды и тем самым обусловливает особенности психического и личностного развития детей из разных семей. Как тот, так и другой тип семьи оказывает разнородное влияние на ребенка (позитивное и негативное). Знание и учет этих особенностей может помочь профилактике девиаций семейного воспитания.

2.4. Влияние этнического фактора на характер принятия и исполнения родительской роли

Этнос в узком значении слова представляет собой исторически сложившуюся устойчивую совокупность людей, обладающих общими, относительно стабильными особенностями культуры и психики, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (самосознанием), фиксированном в самоназвании (этнониме) (Ю. В. Бромлей, 1989).

В целом национальному сознанию присуще наличие целостной этнической картины мира; «правильная» передача из поколения в поколение выработанной данной этической общностью восприятия общественных институтов, системы отношений, ритуалов, идеологии, поведенческих стереотипов; соотношение этнической картины мира с нормами и ценностями, доминирующими у других народов.

Национальное самосознание, являясь ядром национального сознания, представляет собой результат осмысления людьми своей

принадлежности к определенной этнической общности и положения последней в системе общественных отношений. В основе проявления национального самосознания лежит феномен этнической [ идентификации (В. Г. Крысько, 2002).

Надо отметить, что авторы часто разграничивают понятия этническая идентичность и этническое самосознание. Так, Г. У. Солдатова (1998) полагает, что, с одной стороны, этническая идентичность рассматривается как когнитивно-мотивационное ядро этнического самосознания, а с другой — это понятие включает бессознательное, и поэтому является более широким. Автор говорит об изучении как идентичности (своеобразной «концентрированной» форме этнического самосознания), так и «этнического бессознател ьного».

Проблема самосознания и, в частности, этнического самосознания разработана в работах В. С. Мухиной. В. С. Мухина (2002) дает следующую характеристику этнической идентичности: «Этническая идентичность — социокультурный и социально-психологический феномен, соединяющий когнитивные и аффективные представления и переживания личности об этнических группах, возникающие в реальных актах взаимодействия со своим и другим этносом».

В структуре этнической идентичности выделяют следующие компоненты:

— когнитивный (знания, представления об особенностях собственной группы и осознания себя ее членом);

— аффективный (оценка качеств собственной группы, значимость членства в ней);

— поведенческий (построение системы отношений и действий в различных этноконтактных ситуациях).

Н. М. Лебедева (1999) утверждает, что этническое самосознание — часть этнического сознания, отражающая восприятие и представление индивидов о себе как представителях определенной, своей этнической общности. Этническая идентичность в отличие от этнического самосознания является «представлением человека о себе как о члене определенной этнической группы наряду с эмоциональным и ценностным значением приписываемым этому членству».

Обращаясь к проблеме этнической идентичности, Т. Г. Сте-фаненко (1999) определяет ее как «составную часть социальной

идентичности личности, психологическую категорию, которая относится к осознанию своей принадлежности к определенной этнической общности». Автор указывает, что необходимо различать категории этничности и этнической идентичности, между «декларируемой идентичностью» (причислением себя к какой-нибудь этнической общности) и этнической идентичностью.

Т. Г. Стефаненко различает когнитивные и аффективные аспекты этнической идентичности. Так, когнитивный аспект включает, например, этническую осведомленность и этническое самоназвание, аффективный — позитивные и негативные аттитюды, выражающие отношение к членству в группе. Автор рассматривает также проблему развития и трансформации этнической идентичности, отмечая при этом, что последняя более четко осознается в полиэтнической среде. Интересно, что в случае неблагоприятного группового сравнения индивид может выбрать также стратегию «индивидуальной мобильности», которая заключается в осознанной смене группы, что приводит к формированию измененной (но не ложной) идентичности.

Данные отечественных исследователей (Г. В. Старовойтова, 1978; 3. В. Сикевич, 1994) показывают, что этническая самоидентификация вариабельна и обусловлена определенными факторами:

— место проживания — на своей этнической территории больший вес придается происхождению (национальности родителей) или в иноэтнической среде, где этнокультурная общность осознается яснее;

— возраст — молодежь в большей мере ориентирована на выбор национальности «по желанию самого человека» и меньше на происхождение;

— уровень образования — с ростом образования возрастает ориентация на выбор национальности «по желанию», а не определение ее по происхождению Характерно также, что если лица с низким уровнем образования обращают внимание на явные черты этнического сходства и различия — язык, внешность, то более образованные люди выделяют неявные, но существенные черты ~ характер и особенности поведения

По мнению Ю. В. Бромлея (1989), этнические особенности психики представляют собой разновидность социально-психологических явлений, основным источником которых выступают обще-

ственные связи и отношения. А такой непременный компонент каждого этноса как этническое самосознание отнюдь не сводится к осознанию этнической (национальной) принадлежности. Ведь самосознание есть осознание человеком своих действий, чувств, поступков, мыслей, мотивов поведения.

Ю. П. Платонов (2001) предлагает рассматривать психологию этнического мира человека с позиции «Я-концепции» как механизма регуляции социального поведения и его основных компонентов. «Я-концепция» объединяет все знания человека о себе и то, | как он оценивает себя. Она существует не только на сознательном, но и на бессознательном уровне, отражая неосознанные, представленные только в переживании установки человека по отношению к себе.

Таким образом, процесс этнической идентификации — это эмоционально- когнитивный процесс объединения субъектом себя с другими представителями одной с ним этнической группы, а также формирование его позитивно-ценностного отношения к истории, культуре, национальным традициям и обычаям своего народа, к его идеалам, чувствам и интересам, фольклору и языку, территории проживания этноса и его государственности.

Этническая идентичность индивида является результатом попытки соединить социальные роли, которые он выполняет, и его психологические диспозиции с теми моделями личности, которые считаются одобренными в культуре этноса, к каковой принадлежит конкретный индивид.

В феноменологии развития этнической идентификации выделяются два основных направления — биологизаторское и социоло-гизаторское. Сторонники первого считают, что биологические законы действуют на социальную, экономическую, духовную жизнь народов; анатомо-физиологические задатки людей влияют на пси- | хику, а черты национального характера передаются по наследству. Позицию врожденности этнопсихологических характеристик отстаивает в своей работе «Этнопсихоанализ» Г. Деверо.

Представители социологизаторского подхода (С. Лацарус, Г. Лебон, Л. Штенталь) трактовали «народный дух» как психическое сходство индивидов, принадлежащих к определенной нации, и одновременно их самосознание, содержание которого может быть раскрыто путем сравнительного изучения языка, мифологии,

морали и культуры. В результате функционирования в жизненном пространстве членов единого духовного сообщества духовных продуктов культуры: языка, мифов, нравов образуется единство этнопсихологических процессов. Для определения такого «единого духовного сообщества» В. Вундтом было введено понятие «духовный коммунитет».

Большим разнообразием в подходах к изучению внутренних механизмов существования этноса обладает вторая половина XX столетия. Антропологическая традиция, восходящая к работам Леви-Стросса, выдвигает на первый план общую символическую среду - «паутину значений и смыслов», порожденную этническим сознанием народа. Понятная всем и общепринятая система символов, выступает ценностно-нормативным регулятором поведения, способствует этнической консолидации.

По мнению представителей другого научного направления (А. Кардинер, Д. Левинсон, Р. Линтон, А. Инхлес), наиболее значимой в формировании у человека восприимчивости к определенной культуре и сопричастности к этническому мировосприятию своего народа является семейная социализация личности. Этническая культура, как и этническое сознание, достаточно консервативны. Специальные стереотипы, созданные народным сознанием, во многом определяют облик «модальной личности», ибо любой представитель народа является носителем целого рода этнообусловленных стереотипов, которые передаются их поколения в поколение.

С середины 1970-х г. в США все большее распространение получает психокультурный анализ обществ посредством изучения этнической идентичности и этничности. Популярность изучение различных форм идентичности, и в первую очередь этнической, приобрело под влиянием работ Э. Эриксона (1996).

В своей теории идентичности Э. Эриксон указывает, что формирование идентичности предполагает процесс одновременного отображения и наблюдения, процесс, протекающий на всех уровнях психической деятельности, посредством которого индивид оценивает себя с точки зрения того, как другие, по его мнению, оценивают его в сравнении с собой и в рамках значимой для них типологии; в то же время он оценивает их суждение о нем с точки зрения того, как он воспринимает себя в сравнении с ними и с типами значимыми для него.

В российской психологии сложилась определенная теория этнического самосознания, причем это понятие не сводится к осознанию этнической (национальной) принадлежности (Ю. В. Бромлей, 1989), а разграничивается с понятием этнической идентичности (Н. М. Лебедева, 1999) и этничности (Т. Г. Стефа-ненко, 1999).

Направления исследований социальной идентичности личности имеют предметом анализа аспект, который связан с при- ] надлежностью индивида к определенной социальной группе, в частности к этносу. По сути, это нестрогое обозначение групповых идентификаций личности, т. е. самоопределения индивидов в социально-групповом пространстве относительно многообразных общностей «своих» и «не своих». В сочетании с классическим подходом А. Тэшфела (1978) можно определить социальную идентичность, как динамическую, формирующуюся в ходе взаимодействия и активного построения социальной реальности систему социальных конструктов субъекта, которая оказывает влияние на его ценностно-смысловую сферу и поведение.

Согласно этому определению подчеркивается важность и взаимосвязь следующих компонентов социальной идентичности: когнитивного (самоидентификации); аффективного (эмоциональной оценки группового членства); смыслового (системы ценностей, осознания смысловых компонентов своего «Я», развитие представлений об атрибутах должного по отношению к различным ситуациям и людям). Соотношение личностной и социальной идентичности человека — отдельный вопрос в рамках теории самосознания (А. Г. Асмолов, В. Н. Павленко). Основная составляющая проблемы — определить, насколько самосознание и поведение детерминируется социальной (ролевой) идентичностью, и насколько — представлениями о себе как индивиде, самобытной личности (личностной идентичностью).

Учитывая, что характеристикой ментальности россиян является такое представление о «Я», которое неразрывно связано с представлениями об обществе (К. А. Абульханова-Славская, 1994), выделение этнической идентичности из общей проблематики и исследование ее в рамках социальной является наиболее актуальным в современной России (при общем подъеме национального самосознания и обострения с этим связанных проблем).

В. С. Мухина определяет этническую идентичность как социокультурный и социально-психологический феномен, соединяющий когнитивные и аффективные представления и переживания личности, возникающие в реальных актах взаимодействия со своим и другим этносом. Осознанная идентичность позволяет человеку не только определить свое место в социальном мире, но и на этой основе развить систему ценностей и убеждений, адекватных требованиям современных социально-экономических условий. Рассмотрение идентичности в таком контексте пока еще не нашло должного отражения в литературе.

В каждом обществе имеются социальные группы и институты, с которыми подрастающее поколение связано в той или иной степени, так называемые агенты социализации. Они служат проводниками культуры данного общества в целом, а также культуры соответствующих социальных групп и этносов. Агенты первичной социализации — это ближайшее и непосредственное окружение человека, которое составляет первичную среду личности. Агенты вторичной социализации относятся к формальному (официальному) окружению человека.

Для ранних этапов социализации характерна исключительная значимость первичной среды. По мере взросления человека, овладения им профессией, развития его деятельности роль вторичной среды возрастает, тем не менее, первичная среда всегда остается для человека более значимой. Этим обусловлена особая роль семьи в развитии личности, в том числе в формировании и сохранении ее этнической идентичности, так как семья — единственный воспитательный институт, нравственное воздействие которого человек испытывает на протяжении всей своей жизни.

Социализация детей и их инкультурация сохраняются на всем протяжении существования семьи в качестве основной ее функции. Последняя связана с интеграцией индивида в человеческое общество и формированием когнитивного, эмоционального, поведенческого сходства с членами данной культуры и отличия от членов других культур (В. Н. Дружинин, 2000, Herskovits, 1967).

Известны различные формы и модели семьи, специфика которых зависит от этапа развития общества и характера национальных (религиозных) традиций. Условно их можно поделить ^на традиционные и модернизированные (современные) модели

(Е. И. Черняк, А. К. Дзагкоев, В. К. Шабельников). В условиях полиэтнического общества национальная семья, с одной стороны, отражает в своем функционировании национальные особенности сегодняшнего общественного бытия, с другой — представляет собой как бы хранилище следов прошлого. В зависимости от изменений типа семьи, обусловленных историческими особенностями культуры и конкретного общества, меняется также тип и механизм взаимодействия поколений, составляющих семью.

Если организация традиционной семьи направлена на со- | хранение и повторения образа жизни родителей в детях, то в современной семье — речь идет о взаимовлиянии родителей и детей (О. М. Здравомыслова, 1992). Главной чертой социализации в семье нового типа является то, что каждый из ее членов стремится получить возможности для самореализации. Появление ребенка в семье, наряду с восприятием этого явления как ограничения (временного или постоянного) для самореализации родителя (прежде всего, матери), может открывать новые возможности для родителей, давать толчок для развития семьи, семейных отношений, позволяет родителям наиболее полно реализовать себя в личностном плане.

Следует отметить, что формирование родительских (в том числе полоролевых) установок этнокультурно обусловлено (И. И.Лунин, Г. В. Старовойтова, 1991), традиционно жесткое разделение отцовских и материнских функций является результатом длительного исторического социокультурного развития общества (И. С. Кон, 1987).

Рассматривая социально-психологический статус семьи в современной России, необходимо отметить процессы усиления значения этнического фактора, совпавшие с рядом кардинальных изменений в социальной, политической и экономической жизни. События последнего времени убедительно свидетельствуют, что вследствие разрушения прежних и затрудненного формирования новых политических, правовых, идеологических и экономических регуляторов общественных отношений, на первое место выступает регулятор, данный людям от рождения — этнический, и, прежде всего, архетипы и структуры этнического самосознания.

Психологическая устойчивость национального (этнического) самосознания в условиях иноэтнической ситуации определяется его саморегулятивной способностью порождать новые установки,

оптимизирующие поведение личности. Стабильность (ригидность) этнического самосознания заключается в неукоснительном следовании национальным традициям, обычаям, религии, устойчивым нормам и правилам поведения, а изменчивость самосознания этноса может рассматриваться как ассимиляция, т. е. приспособление к условиям существования, языку, традициям той нации, среди которой находятся представители этноса (Е. П. Крупник, 2003).

Семейная социализация личности является наиболее значимой в формировании у человека восприимчивости к определенной культуре и сопричастности к этническому мировосприятию своего народа (А. Кардинер, Д. Левинсон, Р. Линтон, А. Инхлес). Этническая культура, как и этническое сознание, достаточно консервативна. Специальные стереотипы, созданные народным сознанием, во многом определяют облик «модальной личности», ибо любой представитель народа является носителем целого рода этнообусловленных стереотипов, которые передаются их поколения в поколение.

Родительство на индивидуальном уровне есть интегральное образование личности, в развитой форме включающее родительские ценности, установки и ожидания, позиции, отношение, чувства и ответственность, выражающиеся в стиле семейного воспитания, т. е. родительском поведении (М. О. Ермихина, Р. В. Овча-рова, 2002).

Трудности становления родительского поведения, приспособления к роли родителя заключаются в том, что эта задача не может быть разрешена раз и навсегда; по мере взросления ребенка родительская роль многократно видоизменяется, наполняется все новым и новым содержанием (3. Матейчик, 1992).

Под ролью в психологии чаще всего понимают «нормативно-одобренные формы поведения, ожидаемые от индивида, занимающего определенную позицию в системе общественных и межличностных отношений» (А. В. Петровский; М. Г. Ярошевский, 1985).

В рамках ролевого подхода (Дж. Мид, 1934) выполнение некоторой роли определяется как объективными социальными нормами и требованиями, традиционно в ней заложенными, так и индивидуальными чертами конкретного человека, в частности, мерой освоения им определенных знаний и умений, а также субъектив-

ными представлениями о характере данной роли. То, как человек, принимающий известные социальные нормы, следует им в исполнении своей социальной роли, обнаруживается в его социальном статусе.

Родительская роль резко отличается от других социальных ролей по ряду причин. Росс (1977) считает, что эта роль принимается раз и навсегда, от нее трудно отказаться; переход к исполнению родительской роли происходит достаточно внезапно, а подготовка, важность ее и ответственность, связанная с ней, не соответствуют друг другу. Кроме того, социальные стереотипы, бытующие в обществе, оказывают давление на родителей как в плане рождения, так и воспитания детей.

В данном контексте отношения на уровне макросреды, влияющие на осуществление родительской роли, в многонациональном российском государстве, в котором различные этносы проживают как вместе, так и разрозненно, можно характеризовать в терминах социальной ситуации как моноэтнические либо иноэтнические.

Отношения в микросреде характеризуются тем, что структура существующих в семье ролей, являясь конкретной социально-психологической формой организации ее жизнедеятельности, в значительной степени определяется следующим: принадлежат ли супруги, родители (прародители) к одной национально-этнической культуре или брак является смешанным (многонациональным).

Индивидуальный уровень осуществления родительства рассматривается нами как результат влияния социальных отношений на конкретную личность, т. е. на ее идентификацию. Как показывает анализ, в условиях социально-экономических кризисов возрастают процессы этнической идентификации, осознания личностного отношения к истории, культуре, традициям, нравственным идеалам своего этноса. Основным механизмом этого явления ученые считают психологическую защиту личности от деиндивидуализа-ции.

Влияние этнической идентичности на принятие и осуществление родительской роли изучалось на примере русских семей, находящихся в условиях моноэтнической ситуации, и татарских семей, для которых социальная ситуация является иноэтниче-ской. Исследованием были охвачены полные однонациональные

семьи, воспитывающие детей-подростков, средний возраст родителей 40 лет.

Структура родительства изучалась с помощью опросника терминальных ценностей И. Г. Сенина (ОТеЦ), социально-ролевой адекватности В. С. Торохтия, родительского отношения к детям А. Я. Варга, В. В. Столина, представления об идеальном родителе Р. В. Овчаровой, родительской любви и симпатии Е. В. Милюковой, анализа семейных взаимоотношений (АСВ) Э. Г. Эйдемил-лера, модифицированного теста Т. Лири. Культурно-ценностные ориентации изучались с помощью теста Л. Г. Почебут.

Изучение особенностей исполнения родительской роли во взаимосвязи с этнической идентичностью проводилось с помощью авторской методики «Принятие и исполнение родительской роли». Разработка методики опиралась на теоретические и эмпирические положения о регулятивной функции идентичности Э. Эриксона, X. Маркус, А. Тэшфела, К. Хорни, В. В. Столина и структурно-ролевой адекватности в жизнедеятельности семьи Л. А. Гордона, Э. В. Клопова, Т. Шибутани. Учитывая трудности, с которыми сталкивается исследователь в получении информации от немотивированных родителей, в построении анкеты использовались открытые и закрытые вопросы, выбор одного варианта из нескольких предложенных, возможность выражения согласия или несогласия с утверждениями. Методика раскрывает следующие характеристики родительской роли:

— стереотипность (считает ли респондент материнство или отцовство обязательным условием полноценно прожитой жизни, а рождение ребенка способом укрепления взаимоотношений в семье);

— устойчивость (утверждения типа: «Сейчас я не представляю своей жизни без моего ребенка», «Мои собственные родители принимают участие в воспитании моих детей»);

— присвоение примера родителей (утверждения, указывающие на стремление использовать в воспитании детей опыт, приобретенный в родительской семье);

— внезапность перехода к родительской роли (биографические данные о «незапланированности» появления ребенка в семье, признание необходимости осознанной подготовки к родительству не только в плане рождения, но и в плане воспитания ребенка);

— раннее усвоение (утверждения, касающиеся создания модели родительства в детстве);

— ответственное отношение к осуществлению роли родителя.

Для изучения этнической идентификации нами выделены три ее аспекта: культурный, социальный и личностный. Причем, если в культурном и личностном аспектах упор делается на знание и использование языка, традиций, обычаев, норм и ценностей родной культуры и отождествление себя с другими ее представителями, то социальный аспект затрагивает вопросы интеграции и аккультурации индивида в той среде, в которой он находится. В результате, выделяемые нами компоненты родительской роли: культурно-этнический, социально-этнический и индивидуально-этнический, позволяют определить характер внутриличностной согласованности национально-этнической идентичности личности и родительства как интегральном образовании личности. Кроме того, сочетание этих компонентов отражает степень адекватности исполнения родительской роли другим социальным ролям, выполняемым индивидом в семье.

Предварительные результаты исследования показывают, что как русские, так и татарские родители отдают явное предпочтение ценностям современной культуры, ориентированной на настоящее, сосредоточенной на человеке, его правах и призвании, его развитии и самореализации. В такой культуре отношения между людьми четко определены их ролью и статусом в социальной си- | стеме, а общество стремится регулировать поведение человека посредством морали (Л. Г. Почебут, 2001). Этнически респонденты в основном идентифицировали себя с той национальностью, к которой принадлежат: русские — в 96,7 %, татары — в 50 % случаев. Только 13,3 % всех опрошенных отнесли себя к суперэтносу «россияне». Для татарских семей, в иноэтнической ситуации характерны такие идентификации, как «обрусевшие татары» (10 %), «русскоязычные татары» (20 %), русские и «татароговорящие» русские в 10 % случаев.

Хотя в отношении характеристик родительской роли достоверных различий в группах не выявлено, сама структура родительства отличается и в семьях разной национальности и между родителями. Проведенный корреляционный анализ подтвердил гипотезу

о влиянии на осуществление родительства этнической идентичности индивида и социально-этнического окружения, в котором он находится. Однако предположение о влиянии на адекватность выполнения родительской роли в соответствии со своей культурно-этнической идентичностью, исполнения других ролей в семье («мужа», «жены», «добытчика», «хозяина», «главы семьи», «эмоционального лидера» и пр.) оказалось верным только для родителей, находящихся в условиях иноэтнической среды.

Русским родителям присуще желание тесно связывать свою этническую культуру с современной, а не с традиционной семьей, в которой национальные традиции и ценности бережно передаются из поколения в поколение, поэтому существенной разницы в аспектах этнической идентичности не обнаружилось, а выделение компонентов родительской роли оказалось неинформативным.

Рассматривая особенности выполнения родительской роли, необходимо отметить, что русским родителям свойственно встраивать ее выполнение в общий план социальных ролей, не ограничиваясь рамками своей семьи. Выполнение родительской роли в данном случае является адекватным, если существует внутрилич-ностная согласованность между исполнением роли «приписываемой» родителю обществом и принятием ее индивидом в качестве нормативного образца.

У русских мам адекватность выполнения родительской роли связана с инстинктивной (биологической) любовью к ребенку в сочетании со строгим воспитанием, подразумевающим безоговорочное послушание и строгий контроль. «Адекватные в материнстве» русские женщины стремятся к саморазвитию, активной общественной жизни и высокому материальному положению, причем не ради собственного престижа, а на «благо семьи».

Интересен тот факт, что родительская роль отца считается адекватной в случаях индифферентного отношения к жизненным целям и ценностям, спокойной отстраненности от «рабочих моментов» воспитания детей с правом доминирования в моментах критических. Родительская роль у русских отцов отличается устойчивостью и рациональным подходом к планированию репродуктивного поведения.

Для татарских родителей, находящихся в условиях иноэтнической ситуации, социально-ролевая адекватность исполнения

родительской роли свидетельствует об отсутствии противоречий в структурно-ролевых позициях членов семьи. Следует отметить, что в данном случае высокоадекватное выполнение родительской роли надындивидуально связано со склонностью родителей к построению социально желаемого образа ребенка. Родители требуют от своих детей социальных успехов и достижений, опираясь на свои представления и ценности, а не на знание возможностей ребенка. Если их надежды не оправдываются, то высокие требования в безоговорочном подчинении сменяются воспитательной неуверенностью со стороны матери и проекцией на ребенка собственных нежелаемых качеств со стороны отца. Родители склонны предъявлять к своим детям чрезмерные требования и запреты, пытаясь оградить их от «дурного влияния».

Как для отцов, так и для матерей высокие показатели по данной шкале тесно связаны с выраженностью социального аспекта этнической идентичности — использование языка доминирующего этноса для общения в своей семье, идентификация с доминирующей нацией, следование принятым в обществе нормам и требованиям, альтруистичность. Кроме того, родительская роль отца отличается устойчивостью в принятии и исполнении, а матерью она воспринимается в соответствии со сложившимися в ее окружении стереотипами.

Позиция родителей по отношению к детям в семье, находящейся в иноэтнической ситуации, тесно связана с тем, какой из национально-этнических компонентов преобладает в структуре родительской роли. Культурно-этнический компонент указывает на склонность к авторитарности, искусственное продление зависимости ребенка от семьи и строгий контроль за его действиями. Преобладание социально-этнического компонента связано с заинтересованностью родителей в делах и планах ребенка, с поощрением самостоятельности и инициативы. В данном случае для родителей важнейшей ценностью является развитие ребенка, даже если это происходит в ущерб его идентификации со своим этносом. Сами родители также стремятся к саморазвитию, в построении своего родительского поведения обращаются к информации психолого-педагогического характера и к активному обсуждению возникающих проблем в социальных контактах. С эмоциональной холодностью и отстраненностью от собственных детей связано развитие

индивидуально-этнического компонента родительской роли. Чем более он выражен в структуре родительской роли, тем более родители склонны относиться к детям больше функционально («наследник», «продолжатель фамилии» и т. п.) нежели эмоционально. В вопросах построения своего родительского поведения ищут ответы в опыте своих собственных родителей.

Таким образом, этническая идентичность как эмоционально-когнитивный процесс объединения субъектом себя с другими представителями одной с ним этнической группы является результатом попытки соединить социальные роли, которые он выполняет и его психологические диспозиции с теми моделями личности, которые считаются одобренными в культуре, к каковой принадлежит конкретный индивид. Этническая идентификация дает личности устойчивое основание для динамического взаимодействия в современном обществе, связывает настоящее с прошлым, обеспечивает историческую преемственность, служит исходной системой ориентации в мире. Самоотождествление человека с определенной национальностью и культурой происходит на трех уровнях: культурном (духовная идентичность), социальном (ролевая, статусная идентичность) и личностном (психологическом). Отсутствие идентичности рождает внутри-личностные конфликты, разрушает образ «Я». Поэтому она рассматривается нами в качестве одного из важных инструментов, который оказывает влияние на ценности, стратегию и поведение родителей в отношении своих детей.

ГЛАВА 3. РОДИТЕЛЬСТВО В АСПЕКТЕ ПЕРИНАТАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ

3.1. Общая характеристика представлений о родительстве

Представление о родительстве - наглядный образ явления ро-дительства, возникающий на основе имеющегося у человека опыта (прежде всего в родительской семье) путем его воспроизведения в воображении. Представление образа является менее ярким и детализированным, чем восприятие этого образа в реальной ситуации, но в то же время оно более обобщеное и схематизированное.

По своей сути представление о родительстве является фантазией, так как явления родительства в реальности еще не существует, а существует лишь его образно сконструированное содержание. В это содержание могут входить образы эмоций, связанных с процессом воспитания детей, отдельные и общие когнитивные схемы: планирование уклада жизни в условиях родительства, планирование воспитательного процесса и другое, а также образы отдельных поведенческих актов и всего поведения в целом.

В юношеских мечтах формируется образ желаемого родительства. У некоторых молодых людей этот образ возникает в контрасте с воспоминаниями о своем «тяжелом» детстве. У других, наоборот, на основе положительного примера своих родителей. Они помнят много приятных моментов из своего детства и оценивают его как самый счастливый период в своей жизни. Следовательно, они желают для своих детей такого же детства. У третьих - этот образ возникает преимущественно под влиянием социокультурных образцов. В любом случае мечты влияют в целостное представление о родительстве и являются мощным мотивирующим фактором. Можно рассмотреть представления об идеальном родителе на трех уровнях:

1) уровень общества — влияние общественных факторов на представление об идеальном родителе;

2) уровень собственной семьи — влияние семейных условий на представление об идеальном родителе;

3) индивидуальный уровень (уровень личности) — влияние личностного фактора на представление об идеальном родителе.

Идеал отца и матери — составная часть идеала мужчины и женщины соответственно. Кроме этого, идеал отца и идеал матери вместе составляют идеал родителей.

За счет того, что мамы проводят с детьми больше времени, чем отцы, и в большей степени занимаются воспитанием ребенка, у общества возникает соблазн обвинять именно мать, когда у ребенка возникают какие-то проблемы. Мать считается основной фигурой, влияющей на ребенка. Следовательно, складываются представления об идеальной матери: заботливой, любящей, ответственной, уделяющей ребенку много времени, сотрудничающей, альтруистичной, невластной и неагрессивной.

Идеал отца может быть очень противоречивым, включающим полярные качества. Часть представлений связана с традиционно инструментальной ролью отца-мужчины, часть - с серьезными изменениями социальных стереотипов.

В целом в обществе бытуют следующие представления об идеальном отце: успешный, обеспечивающий материальное благосостояние семьи, властный, строгий, независимый, малоэмоциональный, имеющий авторитет и уважение ребенка. Хотя сегодня весьма распространен стереотип о том, что современные отцы слишком далеки от идеала. Их упрекают в слабости и некомпетентности.

Если посмотреть на идеалы отца и матери, то они оба обладают положительными чертами, которые можно объединить в одном человеке в зависимости от ситуации. Так, идеалы отца и матери становятся похожими, прорисовывается единый идеал гибкого родителя. Мы предполагаем, что в настоящее время существует тенденция к схождению идеалов родителей. Большинство исследователей полагают, что ребенку для успешной социализации необходимы два родителя при доминирующей роли матери.

Идеал матери у женщины из неполной семьи заимствуется из идеала матери и отца и будет противоречивым или гармоничным в зависимости от сочетания и степени выраженности качеств. Возможен «перекос идеала» в сторону преобладания «мужских качеств», так как часто одинокие матери считают, что не могут заменить ребенку отца или проявляют излишнюю мягкость и не справляются с воспитанием там, где бы справился мужчина.

Идеалом матери у женщин из неполной семьи, скорее всего, будет более успешная в глазах ребенка, обеспечивающая материально на высоком уровне, имеющая авторитет и уважение ребенка, властная, строгая, независимая, малоэмоциональная, сотрудничающая и зависимая; чем идеал матери у женщин, воспитывающих ребенка в полной семье. Образ включает противоположности или дополнения - независимая (внешне сильная) и зависимая (образующая симбиоз, получающая от ребенка поддержку).

Если первый ребенок выступает для родителей полем для «экспериментов», для поиска себя как родителя, то при воспитании второго ребенка они чувствуют себя более уверенно, используют имеющийся опыт воспитания и стараются учитывать и исправлять те ошибки, которые они допустили с первым ребенком. Родители второго ребенка имеют более сформированные представления о себе как о родителе, развитую родительскую сферу: родительские чувства, знания, умения и навыки по уходу, воспитанию и общению с ребенком, опыт, широкий «репертуар» внутриродительской роли.

Люди, воспитывающие второго ребенка, имеют другие представления об идеальном родителе, чем они же при воспитании первого ребенка. С одной стороны, кажется, что данные представления должны стать более реалистичными, так как при рождении первого ребенка человек имеет лишь иллюзорные представления о том, что такое родитель. С другой стороны, появившийся после первого ребенка некоторый негативный или неприятный опыт может деформировать прежний более гармоничный образ идеального родителя.

Таким образом, при сравнении представлений одних и тех же людей, воспитывающих сначала одного, потом второго ребенка, следует рассчитывать на значимые различия между ними. Что касается различий между двумя группами людей (с одним ребенком, с двумя детьми) мы вряд ли найдем различия: для одних, скорее всего, будет характерен большой разброс в том, каким должен быть идеальный родитель.

Следуя за утверждением Е. А. Климова, о том, что профессионалам разного типа свойственен различный образ мира и, возможно, различный идеал человека, мы предполагаем наличие у

100

людей разных типов профессии отличные друг от друга представлений об идеальном родителе.

Считается, что чем выше уровень образования человека, тем он дальше от стереотипов общества. Можно предположить, что люди с высшим образованием будут иметь более андрогинный и более разнообразный идеал родителя, чем люди со средним образованием, которые будут стремиться к традиционным идеалам.

Точка зрения ребенка на психологический климат в семье является отражением его родителей, их отношения к нему. Дети из семей с более благоприятным климатом будут иметь идеал родителя как сотрудничающего, альтруистичного, мягкого, гуманного, чем их сверстники из семей с менее благоприятным климатом.

Вероятно, человек с тем или иным стилем взаимодействия (кооперации или конкуренции) в образе идеального родителя будет стремиться избегать своих недостатков, но в то же время тип идеального родителя будет сходен с реальным типом межличностного взаимодейстивия родителя, причем представления об идеальном родителе будут сильнее отличаться между типами, чем внутри данных групп.

Семейно-обусловленное состояние — состояние человека, обусловленное взаимодействием человека с семьей, нахождением дома. То, как ощущает себя человек дома, в своей семье, может оказывать влияние на представление родителя о себе самом и на образ идеального родителя. Если человек неудовлетворен обстановкой в семье, отношениями с супругом(ой) или детьми, тревожен, напряжен, то, возможно, его идеал родителя станет более сотрудничающим, альтруистичным, доверяющим, менее агрессивным и властным.

В результате проведенного исследования с помощью проективной методики «Родительское сочинение» О. А. Карабановой, модифицированной методики Т. Лири («Я-реальный» и «Я-иде-альный» родитель), авторской методики «Представления об идеальном родителе» были выявлены следующие представления об идеальном родителе.

Идеальный родитель — уверенный в себе, может быть хорошим организатором, не отличается ранимостью и впечатлительностью, не имеет навязчивых страхов, умеет подавлять сопротивле-

101

ние, расположен к сотрудничеству с детьми и умеет устанавливать с ними партнерские отношения, ориентирован больше на детей, чем на себя, в меру зависимый от детей, не всегда умеет открыто выразить свои чувства, неагрессивен по отношению к детям, гибкий при решении проблем и конфликтных ситуаций, стремится помогать детям и стать другом, заслужить внимание и любовь, дорожит своими отношениями с детьми, добрый, мягкий, проявляет сострадание, ласку, умеет подбодрить и успокоить детей, способен жертвовать собой ради детей.

В целом усредненный образ идеального родителя можно охарактеризовать как более или менее гармоничный за исключением того, что он некритичен к детям, излишне доверчив, нереалистичен в суждениях и поступках по отношению к детям.

Идеальный родитель сочетает в себе как неконформные тенденции, независимость мнений, активность, так и полярные свойства — конформные тенденции, зависимость и пассивность (табл. 4).

Проведенные исследования выявили следующие особенности в представлениях об идеальном родителе.

102

На макроуровне

• В целом испытуемые представляют себе позитивный образ идеального родителя.

• В представлениях о родительстве примерно в равной степени выражены когнитивный, эмоциональный и поведенческий компоненты. В аспекте чувств представления об идеальном родителе более реалистичны и позитивны, чем в плане знаний и мыслей.

• Испытуемые более единодушны в представлениях о том, что чувствует и делает идеальный родитель, чем в представлениях, что он думает.

• Идеальный родитель, по мнению людей, воспитывающих ребенка в полной семье, более агрессивный, застенчивый, зависимый, сотрудничающий и альтруистичный по сравнению с идеалом родителя людей, воспитывающих ребенка в неполной семье.

• Люди, воспитывающие одного ребенка, представляют себе идеального родителя более авторитарным, недоверчиво-скептическим и зависимым, чем люди, воспитывающие двух детей.

• Люди типа «человек - знак» представляют себе идеального родителя менее застенчиво-покорным и зависимым, чем люди «человек — техника»; менее независимо-доминирующим и недоверчиво-скептическим, чем люди «человек - человек».

• Люди со средним образованием представляют себе идеального родителя более властно-лидирующим, независимо-доминирующим и застенчиво-покорным, чем люди с высшим образованием.

На микроуровне

• Люди из семей с неблагоприятным психологическим климатом представляют себе идеального родителя более альтруистичным, чем люди из семей с очень неблагоприятным климатом; люди из семей с умеренно благоприятным психологическим климатом представляют себе идеального родителя более сотрудничающим и альтруистичным, чем люди с очень неблагоприятным психологическим климатом.

• Люди с независимо-доминирующим типом межличностных отношений представляют идеального родителя как зависимого.

• При увеличении общей неудовлетворенности семьей уменьшается недоверчивость и скептицизм в образе идеального родителя.

103

На индивидуальном уровне

• Люди властно-лидирующего типа представляют себе идеального родителя более независимо-доминирующим и сотрудничающим, чем люди альтруистического типа и более сотрудничающим, чем люди прямолинейно-агрессивного и зависимого типа, а также более независимым, чем люди застенчивого типа;

• Люди прямолинейно-агрессивного типа представляют себе идеального родителя более властно-лидирующим,¹ независимо-доминирующим, более прямолинейно-агрессивным, зависимым, сотрудничающим и альтруистичным, чем люди застенчиво-покорного типа и более сотрудничающим, чем люди альтруистичного типа.

Идеальный родитель в представлениях сельских жителей должен быть советчиком и наставником для ребенка, уверенным в себе и независимым человеком, настойчивым в достижении цели. В то же время он отличается скромностью, нуждается в сотрудничестве с окружающими, стремится к нему сам и готов помогать и сопереживать детям. Образ «сельского идеального родителя» более демократичен.

Идеальный родитель в представлениях городских жителей характеризуется как настаивающий на своем, доминирующий, бескомпромиссный, берущий ответственность на себя, требующий доверия к себе, гиперсоциализированный, стремящийся к сотрудничеству с социумом. Образ «городского идеального родителя» более авторитарен.

104

Представление об образе идеального родителя сельских мужчин и женщин отличаются практически по всем параметрам. Анализ среднего арифметического, стандартного отклонения и разброса данных, а также сравнение этих показателей, позволили сделать заключение, что реальный тип межличностных отношений схож с идеальным как у мужчин, так и у женщин (табл. 5 — 6).

105

Идеальный родитель в представлениях мужчин более властный, доминирующий, настойчивый и реалистичный, склонный полагаться только на свои силы и возможности, более уверенный в себе, с более развитым чувством ответственности по отношению к своим детям.

Идеальный родитель в представлениях женщин более искренний, сочувствующий и сопереживающий, советующий и опекающий. Однако между идеалом и реальной практикой родительства как в городских, так и сельских семьях существуют расхождения (табл. 7 - 10).

106

Особенно существенны различия между реальным и желаемым показателям, характеризующим 3, 7, 8 октанты по тесту Т. Лири. Это означает, что реальные сельские родители отличаются от своих идеалов по уровню гиперсоциализированности, сотрудничества, конформизма, настойчивости в достижении целей.

Сельские матери, недовольные эффективностьюродительства, часто не достигают родительских целей, они больше нуждаются в помощи при реализации своих родительских функций, а сельские

107

отцы более реалистичны, скромны, гиперсоциализированы, чем их идеальные прототипы. В результате исследования было также установлено, что в ответах городских и сельских жителей (мужчин и женщин), примерно в равной степени выражены когнитивный и эмоциональный компоненты, при этом наблюдается незначительное преобладание эмоционального компонента над когнитивным. Из этого был сделан вывод: испытуемые представляют образ идеального родителя — знающего, чувствующего и делающего; в плане чувств представления об идеальном образе родителя более позитивны и реалистичны по сравнению с тем, что идеальный родитель знает и думает. Прослеживается тенденция сходных представлений представителей обоих полов о том, что чувствует и делает идеальный родитель. И несколько проблематично представление мужчин и женщин о том, что он думает (табл. 11-13).

108

109

При проведении сравнительного анализа восприятия роди-тельства городскими и сельскими жителями, было выявлено, что и сельская, и городская семья в числе родительских приоритетов называют: любовь к ребенку, нормативность семейного воспитания, родительскую ответственность и терпеливость. Сельские и городские родители полагают, что важными условиями эффективного родительства являются любовь и понимание детей, внимание к ребенку, хорошие детско—родительские взаимоотношения и родительская поддержка. Различия наблюдаются во взглядах родителей на родительский авторитет, использование наказаний. Сельские родители менее требовательны к себе и своим детям, чем городские (табл. 14).

110

В представлениях образа идеального родителя среди сельских и городских жителей обнаружены тендерные различия.

В представлениях сельских мужчин, идеальный родитель выступает фигурой более авторитарной, стремящейся к большей строгости в воспитании детей, большое значение придающей материальной обеспеченности и защищенности своей семьи. Сельские женщины представляют идеального родителя следующим образом: более внимательный, заботливый, уделяющий много времени своим детям, придающий большое значение воспитанию детей.

Городские мужчины представляют образ идеального родителя более властным, авторитарным и агрессивным, придают большее значение строгости воспитания. Женщины в городе считают, что идеальный родитель должен быть более мягким, добросердечным, альтруистичным, уделять много времени и внимания своему ребенку, придавать больше значение не строгости, а правильности воспитания (табл. 15).

Представления молодежи о родительстве в первую очередь связаны с чувством ответственности, любви и заботы (в исследовании приняли участие студенты трех возрастных подгрупп (младшая, средняя и старшая) от 17 до 22 лет). Одновременно с этим молодые люди предполагают столкнуться с различными трудностями в процессе воспитания детей. Они полагают, что им понадобится терпение и воля, понимание, доверие и принятие. В тоже время родительство, в представлении многих, принесет радость, счастье и удовлетворенность.

В изучении представлений молодежи о родительстве нас также интересовали выделяемые приоритеты семейного воспитания и трудности предстоящего родительства.

111

На основе анализа результатов методики «Незаконченное предложение» были сделаны следующие выводы:

• самое важное для родителей:

— быть строгим, но справедливым (73 %);

— быть любящим (71 %);

— понимать своего ребенка (63 %);

— быть внимательным к своему ребенку (58 %);

— уделять время своему ребенку (42 %);

• самое важное для детей:

— чтобы родители их понимали (87 %);

— уделяли им больше времени и внимания (77 %);

112

— чтобы между родителями (матерью и отцом) были хорошие взаимоотношения (54%);

— чтобы их любили (47%);

• в отношениях с детьми родителям нельзя:

— наказывать, бить ребенка (89 %);

— давить на ребенка (56 %);

— срываться на детях (44%);

— во всем потакать детям (38%);

— разрушать семью (35 %).

Отвечая на предложенные вопросы, студенты не выделяют такую важную проблему, как умение правильно воспитывать детей, педагогическую и психологическую готовность к родитель-ству. В ответах в основном отмечается только то, какими родители должны быть по отношению к детям. В них нет упоминания о том, какие личностные качества необходимо развивать в себе, как работать над собой, нужно ли вообще работать над собой, для того чтобы стать хорошим родителем. Это отражает узость представлений молодежи о родительстве, недостаточную психологическую готовность к нему.

Анализ результатов методики «Незаконченное предложение» показал, что молодые люди, принявшие участие в исследовании, слабо дифференцируют представления о родительстве вообще и представление о своем будущем родительстве. Оказалось, что для испытуемых роль абстрактного родителя и роль себя в роли родителя представляются практически тождественными.

Результаты использования двух вариантов методики Т. Лири позволяют отметить следующее: «Я-реальное» (по оценкам молодых людей) отличается от «Я» в роли родителя: значения по первому октанту в среднем увеличиваются на 3,6 балла, по третьему

- увеличиваются на 1,9, по четвертому октанту значения уменьшаются на 2,6, по пятому - уменьшаются на 1,3, по восьмому

- увеличиваются на 3,0 балла. Это означает, что молодые люди представляют себя в роли родителя более доминирующими, властными, авторитетными, требовательными, строгими, альтруистичными и менее подозрительными, критичными, сомневающимися, подчиняющимися и покорными. Подробнее данная информация представлена в табл. 16.

113

Молодые люди с 17 до 22 лет считают, что родительство — это как трудный и ответственный процесс, который требует затрат времени, и считают, что необходимо быть готовым к нему. Они полагают, что им понадобятся такие качества, как терпение, воля, понимание, доверие и доброта. По их мнению, придется много заботиться о своих детях, испытывать финансовые затруднения и обеспечивать им хорошее будущее. Представители данной возрастной группы считают, что родительство потребует от них проявления любви, но и они в, свою очередь, будут получать ее от сво- \ их детей. В роли отца и матери молодые люди должны быть стро-

114

гими, но справедливыми, более авторитарными, агрессивными, альтруистичными и менее скептистичными и подчиняющимися. Хорошие отношения между родителями в семье по представлению молодых людей, также необходимы.

В результате исследования представлений молодежи о роди-тельстве мы можем выделить два обобщенных типа представлений о родительстве:

1) как трудном, сложном, тяжелом и требующем больших затрат сил, энергии, времени и финансов;

2) как приносящем радость, счастье, удовольствие и вызывающим интерес.

Разница в представлениях о родительстве молодежи разного возраста заключается в различной оценке значимости некоторых характеристик родительства. Старшая молодежь на первое место ставит радость, заботу, трудности и ответственность. Младшая — ответственность, любовь, понимание и заботу.

Представления о родительстве юношей отличается от представлений о родительстве у девушек. В представлениях последних на первых местах фигурируют любовь, ответственность, внимание и трудности в воспитании детей. Также они говорят о большей альтруистичности родителя по сравнению с неродителем. Юноши предпочтение отдают проблемам обеспечения будущего для ребенка, затрат времени на воспитание и родительского авторитета (табл. 17).

115

Исследование влияния личностных особенностей молодежи на представления о родительстве на основе методики «Незаконченное предложение» и двух вариантов методики Т. Лири позволило выделить три группы молодежи.

1. Молодые люди, которые оценивают родительство как процесс трудный и тяжелый (требует больших затрат времени и сил, связан с финансовыми проблемами и эмоциональным напряжением).

2. Вторая выборка составлялась из тех, кто оценивает родительство как приносящее радость и счастье (связано с переживанием положительных эмоций, вызывает интерес, дает ощущение счастья и смысла жизни).

3. Третья выборка включала молодых людей, у которых выраженность властно-лидирующего, непосредственного и альтруист-ского стилей межличностных отношений в «Я-реальном» достаточно сильно отличается от этих же стилей в «Я-родительском». Эти люди представляют, что в будущем родительство потребует от них изменений, указанных выше стилей межличностных отношений.

Следующей исследовательской задачей было соотнесение типов представлений о родительстве с личностными характеристиками студентов:

— гармоничность образа жизни;

— гармоничность базовых стремлений;

— гармоничность жизненных предназначений;

— экстраверсия;

— интроверсия;

— доверие здравому смыслу;

— доверие интуиции;

— руководство логикой;

— руководство эмоциями;

— рассудительность;

— импульсивность;

— властно-лидирующий стиль межличностных отношений;

— независимо-доминирующий стиль межличностных отношений;

— непосредственно-агрессивный стиль межличностных отношений;

— скептический стиль межличностных отношений;

— застенчиво-покорный стиль межличностных отношений;

— зависимый стиль межличностных отношений;

— сотрудничающий стиль межличностных отношений;

— альтруистичный стиль меж-личностных отношений.

116

Опираясь на результаты факторного анализа, можно заключить, что молодые люди, которые представляют родительство как сложный процесс, обладают следующими качествами (табл. 18):

— способны реально планировать свое будущее (на основе того, что они имеют гармоничный набор жизненных предназначений, склонны намечать промежуточные цели, планировать, принимать решения, основывать свои взгляды на реальности, доверять здравому смыслу, сомневаться и не доверять окружающим);

— склонны к разумному лидерству, так как проявляют властно—лидирующий и непосредственный стиль в межличностных отношениях, открыты для общения с людьми и стремятся к межличностному взаимодействию, в своем поведении опираются на логику;

— ранимы, так как их образ жизни негармоничен, в своей жизни они руководствуются эмоциями, предпочитают «думать сердцем», проявляют застенчиво-покорный стиль в межличностных отношениях.

117

Таким образом, для молодых людей, представляющих роди-тельство как трудное и тяжелое, характерны четыре общих фактора: реальное планирование, разумное лидерство, социабильность и ранимость.

Рассмотрим результаты факторного анализа в выборке молодых людей, представляющих родительство как приносящее радость и счастье(табл. 19).

118

Опираясь на результаты факторного анализа, можно утверждать, что молодые люди, которые представляют родительство как приносящее радость и счастье, обладают следующими качествами:

— склонностью к коллективизму (поскольку у них выражена экстраверсия, они проявляют сотрудничающий стиль в межличностных отношениях, не стремятся лидировать и в отношениях опираются на эмоции);

— упрямством (так как эти люди импульсивны, склонны предчувствовать и доверять интуиции, стремятся к независимости и самостоятельности и негармоничны в своих стремлениях).

Молодые люди, представляющие родительство как приносящее радость и счастье, характеризуются такими общими качествами: коллективизмом, упрямством, альтруизмом, непоследовательностью мыслей и поведения.

Рассмотрим результаты факторного анализа выборки молодых людей, представляющих, что в будущем родительство потребует от них изменений в стилях межличностных отношений. Таким образом, социабильны (так как проявляют сотрудничающий стиль в межличностных отношениях, их стремления не противоречат друг другу, и они во взаимоотношениях опираются на интуицию) (табл. 20).

119

Опираясь на результаты факторного анализа, мы можем сказать, что молодые люди, которые представляют, что в будущем ро-дительство потребует от них изменений в стилях межличностных отношений, обладают следующими качествами:

— альтруизм (так как у них выражен альтруистический стиль в межличностных отношениях и гармоничность внутриличностных факторов осуществления жизненных предназначений);

— непоследовательность мыслей и поведения (так как эти люди не опираются на логику, импульсивны, проявляют скептический стиль в межличностных отношениях и у них сформирован негармоничный образ жизни);

— доминирование (так как они проявляют властно-лидирующий и непосредственно-агрессивный стиль в межличностных отношениях, экстравертированы и импульсивны);

— исполнительность (так как они проявляют застенчиво-покорный и альтруистический стиль в межличностных отношениях и опираются в своем поведении на чувства и эмоции);

— наивность (доверчивость) (так как они в межличностных отношениях проявляют доверие и склонны принимать все, что им говорят, руководствуются эмоциями и несклонны к рассудительности);

— негармоничность (так как им не свойственен гармоничный образ жизни, и их базовые стремления также не гармоничны);

— социальное прогнозирование (так как они проявляют сотрудничающий стиль в межличностных отношениях и опираются в своем поведении на интуицию).

Эти молодые люди характеризуются пятью общими факторами: доминирование, исполнительность, наивность (доверчивость), негармоничность и социальное прогнозирование.

120

Итак, молодые люди представляют родительство как трудный и ответственный процесс, который требует затрат времени и считают, что необходимо быть готовым к нему. Работа по изменению и корректировке существующих представлений об идеальном родителе должна строиться на осознании общественных стереотипов идеального отца и матери и трудностей родительства, мешающих получить удовлетворение родительскими функциями.

Так как не обнаружено существенных расхождений между типом межличностных отношений родителя и типом межличностных отношений в образе идеального родителя, можно предположить, что эти типы находятся в некоей взаимосвязи. Следовательно, работа по коррекции идеального образа может вестись через изменение реального доминирующего типа межличностных отношений и, наоборот, изменение реального типа может идти через коррекцию образа идеального родителя.

Зная зависимость представлений о родительстве от конкретных особенностей личности, можно корректировать и формировать положительный образ родительства, работая с этими особенностями.

Работу с людьми, имеющими одного и двух детей, как и работу с родителями, воспитывающими ребенка в полной и неполной семье, с людьми разного уровня образования, с различным типом межличностных отношений рекомендуется проводить по-разному, подбирая для данных групп свои методы.

Изменение в образе идеального родителя может вестись через решение проблемы семейной удовлетворенности. Помогая человеку стать более удовлетворенным в семье, мы сможем изменить образ идеала. И наоборот, меняя идеал, мы поможем человеку получать больше удовлетворения от семьи.

Работать над изменением образа идеального родителя можно через налаживание отношений родителя с ребеннком, изменение психологического климата в семье с точки зрения ребенка.

Необходимо повышать у родителей уровень развития когнитивного компонента, т. е. уровень знаний о родительских функциях, уровень осознания родителями родственной связи с детьми, осознание себя как родителя, осознание образа об идеальном родителе, осознание реального и идеального образа супруга(и) как родителя общего Ребенка, осознание реального и идеального образа ребенка.

121

3.2. Психологическая готовность к материнству

Изучение готовности к материнству в последние годы ведется в разных аспектах: в плане социологических исследований позднего материнства и материнста несовершеннолетних (С. О. Ка-шапова, 1999); при исследовании факторов риска психической патологии ребенка в связи с социальными и психическими аномалиями матерей (А. И. Захаров, 1995; Г. В. Скобло, А. А. Северный, 1995; Г. В. Козловская, 1995 и др.); в филогенетическом аспекте (Г. Г. Филиппова, 1995 — 1999). Исследуются значимые личностные характеристики будущей матери, разрабатываются методы, выявляющие отношение родителей к неродившемуся ребенку (Н. В. Боровикова, С. А. Федоренко, 1999), изучаются факторы, влияющие на материнское поведение (С. Н. Копыл, Л. Л. Баз, 1994; В. И. Брутман, С. Н. Ениколопов, 1995).

В зарубежной литературе выделено более 700 факторов, представленных в 46 шкалах, характеризующих адаптацию женщины к беременности и раннему периоду материнства, включающих историю жизни женщины, ее семейное, социальное положение, личностные качества, связь с особенностями развития ребенка (Ю. И. Шмурак).