РОДные Боги

Былинный сказ.

Язычество - это вовсе не письменные источники христиан. Язычество - это основа русской духовности, на которой стоит вся русская традиция и вся национальная культура. Исчезни из народа эта основа - и народа не будет. Будет население, лишенное национальных начал. Ведь не христианство же национальные начала в русский народ заложило? Оно к нам из Византии пришло, как иноземная религия. И до середины девятнадцатого века простые русские люди и Библию‑то читать не имели возможности. Напечатали ее для народа, как помнится, только в 1855 году.

В чем же сохранилось наше язычество?

1. Языческая религиозная обрядность сохранилась в системе русских календарных праздников. Это Купала, день Перуна (Илии), праздники урожая, Таусень (встреча Осени), Коляда, Среча (встреча Зимы и Весны), Велесов день (Власий), Масленица, Зеленые Святки, Ярилин день, и другие.

В значительной степени эти языческие праздники были украдены церковью, чтобы перекрыть языческую обрядность обрядностью церковной. Т. е. церковники попросту выдумывали себе церковные праздники и посты, чтобы перебить ими праздники языческие. Таковой, например петровский пост. Он накладывался на праздники времени Купалы. Этого поста нет в визанитийской традиции. Выдуман он в РПЦ. Т. е. попросту взялся с»бухты- барахты», чтоб только язычникам не дать на праздник порадоваться.

Так же и великий пост удлиннен, и так все основные церковные праздники. Они расставлены так, чтобы перебить праздники языческие.

Не смотря на это, все народные праздники сохранили в себе языческую обрядность до наших дней, независимо от того, что на эти праздники еще и ходили в церковь.

2. Наша языческая мифология сохранилась в наших волшебных сказках. Одним из открытий Б. А. Рыбакова, было открытие свойства народной памяти. Научно доказано, что традиционная народная память помнит верования, которым многие тысячи лет. И мифы различных исторических эпох не уничтожают друг друга, но накладываются друг на друга, образуя как бы слоеный пирог. (так было до явления христианства, и оно с этим»пирогом»ничего не смогло сделать) Методами этнографии этот»пирог»можно расслоить. И вычленить смысловые фрагменты мифов. При этом, могут потеряться (смениться) имена героев, но мифологическое содержание, суть мифов останется неизменной. Это позволяет современным язычникам восстанавливать смысловое содержание наших древних мифов. Именно поэтому я предлагаю ретивым критикам быть полегче относительно мифологических построений нашего времени. Они делаются не на пустом месте.

3. Сохранилась наша язысческая символика, сохранились представления об устройстве капищь, сохранилась традиционная одежда с заклинательной символикой, сохранились загадки русского народа с мифологическим содержанием. Эти загадки составляли систему. Их, в бытность, задавали старшие младшим на Коляду, когда по нашим языческим верованиям, ежегодно вновь и вновь возрождается, творится Мир.

4. Сохранился славянский фольклор. Этнографически доказанно, что языческие верования славян родственны. Мы, славяне, в древности имели единую религию. Имена наших богов во многом сохранились в фольклоре.

Еще в начале двадцатого века, церковь в лицах Гальковского, Аничкова, Срезневского и других, пыталась доказать, что славянское язычество не восстановимо. В то время многие русские люди обратились к язычеству, и тогда отрабатывался церковный заказ, как и сегодня: письменно было сказано все то же, что здесь говорит Драгон - слово в слово.

Чтобы доказать, что язычесвто не восстановимо, например Аничков, заявил, что фольклор не является для него достоверным этнографическим материалом. И так он»доказал», что богини Лады не было. Силен был христ! Сегодня фольклор принимается в этнографии как безусловная аргументация в пользу язычества. Аргументация Аничкова сегодня выглядит профанацией.

Мы же, уважая наши братские народы, можем восстанваливать пробелы в нашем язычестве на основе сохранившихся у них элементов традиции. Иногда это приходится делать.

В понятие русского язычества совершенно естественно входят белорусское и украинское язычество. Конечно, я имею в виду традицию русских, белоруссов и украинцев, а не какие либо современные эзотерические фантази, стилизованные под язычество.

Вообще, уровень этнографической науки таков, что описав любой обряд современных язычников, можно четко сказать: какие элементы обряда традиционны и историчны, а какие новодел. Настолько хорошо этнография знает нашу традицию и наше язычество.

5. Наконец, сохранилась наша земля, с ее реками и лесами, и камнями - которые почитались в древности. Это почему‑то ни в грош аполегетами христианства не ставится. Не понимают. Вот, сохранилась поповская церковь - ооо! Это да! А течет великая русская река, или лежит в тиши леса круглое озеро - это ли не объект языческого почитания? Об этом стараются умолчать.

6. Наконец, само государство при социализме поддерживало некоторые языческие культы, не называя их по сути. Это культ Матери - Земли. Культ Родины - Матери. Культ героев. Культ огня на кургане, увязанный с памятью о предках, защитивших Землю.

Все перечисленное Драгон просто стер из своего духовного оборота. Нету его, язычества, и все тут.

Лжешь ты, Драгон. Кишка тонка у тебя язычество стереть. Ежели сотрут его, то и народу русскому не быть. Я знаю, ты согласен и народ сгубить, лишь бы с язычеством расправиться. Но бодатой корове Бог рогу не дал.

(Замечание: согласно Прокопию Кесарийскому, четвертый век: славяне веровали в старейшего бога, которого так и звали: Бог. Сегодня мы зовем его Родом)

Ответил Велимир, волхов языческой общины»Коляда Вятичей»

. На самом‑то деле князь Владимир сначала пытался усилить свою власть путем изменения религиозного мировоззрения древних славян, создав для этой цели пантеон языческих божеств. Однако языческие верования не могли освятить складывающиеся социальные отношения: оправдать имущественное и социальное неравенство, эксплуатацию человека человеком, «богоустановленность» княжеской власти. Это заставило князя Владимира для удовлетворения своих политических амбиций выбрать чужую религию для русского народа. Да и не секрет, что выбор пал на византийский вариант христианства, поскольку он предусматривал фактическое подчинение духовенства княжеской власти, несмотря на юридическую подчиненность Константинопольскому патриархату. А нас уверяли, что сделал он это во благо просвещения и благоденствия Руси. Все мы знаем, что изменение идеологий сопряжено с социальными катаклизмами и кровопролитием. Но здесь произошло не просто изменение идеологий, сменилась резко религия, культура и образ жизни, социальное обустройство.

Если сравнивать происшедшее в те времена с революцией семнадцатого года, то это была «революция в квадрате». Если и произошла после этой революции кровопролитная гражданская война, то она была «гражданской войной в квадрате».

Но гражданской войны в те давние времена не было. Не было просто потому, что в языческой России были только язычники. Нам говорят о противостоянии, в том числе и о вооружённом противостоянии христиан и язычников Руси. Но если вся Русь была языческой, то откуда тогда на Руси взялись христиане? Они пришли с наёмниками извне. Князь Владимир к тому времени был далеко не самым могущественным князем. Конечно, князь имел у себя на содержании дружину. Но нам известно из истории, что для хоть сколько‑нибудь серьёзных военных действий этой дружины было недостаточно. Всегда требовалась поддержка народа. Народное ополчение в Древней Руси всегда было основной военной силой.

Но о каком народном ополчении можно говорить, если весь народ был против крещения?

Наёмники извне? Конечно! Но вряд ли в княжеской казне было столько средств, чтобы нанять целую армию и оплатить ее работу. Конечно, не было! Но он их получил. От кого?

От ставших к тому времени достаточно богатыми патриархов Рима и других христианизированных стран.

Таким образом, тысячу лет назад полурусский князь Владимир в обмен на усиление своей власти разрешил на Руси вести пропаганду, устраивать интриги и провокации иностранным эмиссарам. А затем и совершать физическое насилие над русским народом.

Русь оказалась более стойкой, чем Римская империя, и пропаганде не очень‑то поддавалась. Вот тогда‑то и была укреплена за счёт наёмников княжеская дружина и с помощью наёмников уничтожена часть непокорного населения.

Это всего лишь версия, могут сказать оппоненты. Нет, господа идеологи, это историческая объективность.

Протоирей И. Сорокин, вынужден был признать, что многие русские люди верят в языческих древнеславянских богов, тайно ходили к колдунам и знахарям, волшебникам и «служителям идолов». Архиепископ Макарий (Булгаков) сетовал: «вера в силу волхвов была так велика, что по местам являвшиеся волхвы увлекали за собой целые толпы, несмотря на все безрассудство своего учения и даже явное противление христианству».

Как отмечает академик Б. А. Рыбаков: «В материалах раскопок сельских кладбищ X‑XIII веков почти нет предметов, связанных с христианством». В 1551 г. на церковном соборе (Стоглаве) признавалось, что: «Волхвы и чародейники дьявольскими действы мир прельщают и от бога отлучают».

Такое резкое неприятие христианство вынуждало новую религию приспосабливаться к настроениям и верованиям народа. Православию пришлось впитать в себя многие элементы дохристианских верований и культов.

На Христа, богородицу были перенесены черты древнеславянских божеств–покровителей со всеми их свойствами и функциями. Так, например, Христос в сознание рядовых православных верующих стал восприниматься как некое полуязыческое божество с чертами Рода и Перуна, который больше заботился не «спасением душ», а непосредственно земными проблемами своих почитателей. Богородица же приняла на себя функции Рожаницы и Мокоши.

Особенно хорошо видны языческие взгляды в православном культе святых, который и сам то является не чем иным как пережитком язычества. Библейский пророк Илия получил имя Ильи Громовика, с соответствующими функциями, перенятыми у Перуна. Св. Власий не имеющий никакого отношения к скотоводству, в сознание народа ассоциировался с языческим Волосом, «скотьего бога». Николай Ликийский стал Николой Угодником -- покровителем земледелия и урожая, а также властелином водной стихии. Флор и Лавр стали покровителями и целителями лошадей. Косма и Дамиан были выбраны в качестве «целителей кур» и покровителей кузнечного ремесла.

Каждый святой был ответственен за лечение определенных болезней. Иоанн Креститель «лечил» головную боль; мученик Лонгин–сотник -- глаза; священномученик Антипа -- зубы; великомученик Артемий -- грыжу и желудок; мученик Комон -- оспу; святитель Иулиан -- «был педиатром»; преподобный Марон -- лихородку и т. д. Каждый святой отвечал за ту или иную сферу человеческой деятельности, например: Борис и Глеб стали покровители посевов, Зосима и Савватий отвечали за пчеловодство.

Отношение к святым было поистине фамильярным, все они имели свои прозвища, зависимые от календарной даты, как‑то: мученица Дарья (19 марта) -- «Дарья обгати проруби: белят холсты»; мученица Матрона Солунская (27 марта) -- «Матрена полурепница»; преподобная Мария Египетская (1 апреля) -- «Марья пустые щи»; мученица Мавра (3 мая) -- «Мавра молочница»; мученица Ирина (16 апреля) -- «Ирина рассадница»; мученик Исидор (14 мая) -- «Сидор огуречник»; пророк Елисей (14 июня) -- «Елисей гречкосей»; преподобный Сергей Радонежский (25 сентября) -- «Сергий курятник» и т. д.

Языческие мотивы явно видны в русских народных поговорках: «Пришел Федул -- теплом подул»; «Василий Парийский землю парит»; «На святого Пуда доставай пчел из‑под спуда»; «На Кузьму сей морковь и свеклу»; «Борис и Глеб сеют хлеб»; «Придет пророк Амос -- пойдет в рост овес»; «Святой Тит последний гриб растит» и пр.

Еще одним проявлением язычества в православии, стало почитание икон, ни чем по сути неотличимое от идолопоклонства. В трудные времена постоянно обращались к защитной силе икон, причем отношение к ней было как к кумиру. Икона стала неким фетишем. Если икона «не помогала», то ее могли «наказать». Во время взятия Новгорода шведами (1611 г.), один новгородец выставил икону св. Николая, прося уберечь его дом от огня. Тем не менее, дом сгорел. Тогда рассерженный владелец, бросил икону в огонь со словами: «Ты не хотела помочь мне, помоги себе самой!» Другой крестьянин, когда у него украли вола, бросил не «выполнившую свою работу» икону в навоз, сказав: «Я тебе молюсь, а ты меня от воров не сберегаешь!».

Даже многие церковные деятели отмечали, что русское православие сформировалось как христиано–языческий конгломерат, дореволюционные богословы с горечью были вынуждены признать торжестве в православии двоеверия. Так Е. Е. Голубинский писал: «Мы и доселе продолжаем язычествовать».