Рога в изобилии

Глава 9

Да нет, не могла она влюбиться в Хэммерсмита. Это просто неадекватная реакция на стресс, думала Алиса, разбирая вещи сестры. И тотчас же наткнулась на коробку, закленную так, что стало ясно — в ней хранится нечто особенное. Действительно, это были письма и фотографии Элис и парня по имени Дэннис. Просмотрев их, Алиса поняла, что между ними бушевал роман, который окончился непосредственно перед замужеством сестры.

Что, черт возьми, творилось с бедной Элис? Мужчины появлялись и исчезали, словно по волшебству — Дэннис, Георгий. А эта странная свадьба? Кажется, сам Винсент Хэммерсмит до сих пор в недоумении. Впрочем, не Элис же делала ему предложение! Он сам захотел жениться на ней. Однако непохоже, что был при этом пылко влюблен, — ничто в нем даже не напоминает о былой страсти. «Любовь так быстро не проходит, — рассуждала Алиса, с тоской думая о Гарри. — Хотя… Если ее чем-нибудь сильно ранить… Когда Том вернется, надо будет дать ему еще одно специальное поручение — выяснить все об этом таинственном Дэннисе».

Алиса надеялась, что раз до сих пор ничего экстраординарного не произошло, то преследователи не поехали в Штаты вслед за ней. С чего она решила, что за всеми тамошними нападениями стоит Винсент? Может, это грузин Георгий? Торговец фруктами, который подрабатывает на поставках героина? А Винсент совсем ни при чем. Алисе страстно хотелось думать, что он ни при чем.

"Знаешь, Лора, с Дэйлом становится все труднее. Я имею в виду, что мне все труднее лгать ему. Я стала изощренной обманщицей. Из-за этого мое счастье неполное. Когда я возвращаюсь домой после свидания с Виктором, я чувствую себя потаскухой. Раньше этого не было. По-хорошему, нам с Дэйлом давно надо было бы расстаться, но…

Дело в том, Лора, что я ужасная трусиха. Ты это знаешь лучше всех. Недаром же ты вспомнила историю с Дэном Мак-Артуром. Да, я долго обманывала его, и тоже из-за того, что боялась даже заикнуться о разрыве. Мне тогда казалось, что все как-нибудь само собой утрясется. Помню, Дэн был совершенно убит, когда узнал, что параллельно я встречаюсь с другим парнем. Сейчас происходит примерно то же самое. Да, да, Лора, ты тысячу раз права: я делаю только хуже. Честнее и благоразумнее все расставить по местам, пока еще не поздно. Одним махом разрубить этот узел. Ты так бы и поступила на моем месте, дорогая. Вот если бы мне твою силу воли, твой характер, твою прямоту!"

Косточкин лежал на тахте, закинув руки за голову, и представлял, как Денис Серегин разъезжает по Москве, пытаясь найти людей, которые могли бы рассказать ему хоть что-нибудь путное. Сам-то он знал, что ни Ахломовой, ни ее двоюродной сестрицы уже нет в живых. А кто еще в курсе? Ольга Авдеенко? Она будет молчать до могилы. Ей ли выступать, когда со всей своей хваленой принципиальностью она тем не менее потакала своей закадычной подружке?

Короче, перед этим парнем, Денисом, закрыты все двери. Тоже мне, сыщик хренов! Ни прикрытия, ни особого подхода. Выстреливает правду прямо в лоб. Ну в самом деле: раз ты подозреваешь, что произошла с ребенком какая-то афера, так ты же думай, что люди, к которым ты приходишь, вполне могли принимать в ней участие.

Олег Михайлович покачал головой, коря отсутствующего Дениса за легкомыслие. Кстати сказать, во время их беседы он все время ждал, что тот задаст вопрос об американце. Об этом Викторе. Олег Михайлович даже внутренне подготовился к тому, чтобы отразить удар как можно лучше. Ничем не выдать своих чувств. Черт побери, он хорошо помнил этого парня. Как будто видел его только вчера.

Виктор Хаттон ездил по городу исключительно на такси и повсюду таскал за собой Татьяну. Он был высок, даже выше него, Олега, гордившегося своим хорошим — мужским — ростом. Мастерски играл в теннис и был почти идеально сложен. Светлые волосы и зеленые глаза довершали картину. Вернее, нет. Довершали картину деньги. Виктора окружала понятная каждому человеку аура — аура власти и материального достатка. «Мне с ним было не тягаться», — уныло подумал Косточкин.

К нынешнему моменту он достиг хорошего уровня в своем деле, занимал должность главного редактора американского журнала, выпускавшегося в Москве, что гарантировало и высокий заработок, и возможность реализовать свой опыт и талант. Несмотря на солидный по нынешним временам возраст, он все еще лидировал в борьбе с более молодыми и предприимчивыми коллегами.

Нет, его уныние было адресовано прошлому. Тому прошлому, в котором он был всего лишь штатной единицей дешевого издания, где следующая ступень карьеры в материальном выражении отличалась от предыдущей лишь двадцатью-тридцатью рублями. Разве мог он составить настоящую конкуренцию Виктору Хаттону, известному американскому художнику, личное состояние которого исчислялось миллионами долларов?

Он упустил момент, когда отношение Виктора к Татьяне коренным образом изменилось. В какой-то день, когда он, как всегда, следил за ними, вдруг обратил внимание, что Виктор Хаттон больше не смотрит вдаль рассеянным взглядом. Он смотрит на Татьяну. И губы его сложены в обаятельнейшую из улыбок. На нем было длинное пальто горчичного цвета, кашне в крапинку, остроносые туфли. В общем, вид, с точки зрения тогдашнего советского человека, абсолютно буржуйский. Если Хаттон захочет, он увезет Татьяну хоть на край света. По всей видимости, как раз тогда он начинал этого хотеть.

Все эти годы Олег старался как можно реже углубляться в воспоминания. Конечно, они время от времени помимо воли всплывали из подсознания. Этот чертов парень! Пришел, накидал вопросов, как будто голые факты могут и в самом деле рассказать правду о прошлом. С годами Олег Михайлович стал мудрым. Теперь он знал, что прошлое не подлежит инвентаризации, и даты, сопровождаемые короткими комментариями, не являются ключиками для понимания всего, что происходило годы назад.

Винсент редко сам садился за руль. Чаще всего во время поездок он изучал деловые бумаги, а обязанности шофера исполнял кто-нибудь из службы безопасности корпорации. Однако на сей раз служба безопасности была пересажена в другой автомобиль, который мельтешил позади. Алиса не знала, как держать себя с Винсентом. Это был мужчина не из ее жизни — богатый, привлекательный и самоуверенный.

Алиса никогда не считалась сердцеедкой, но тем не менее пылкие поклонники у нее были. Даже когда она вышла замуж за Гарри, некоторые индивиды не оставляли попытки завоевать ее сердце. Достаточно вспомнить Филлипа Тейлора. Впервые она встретилась с ним на вечеринке в доме друзей в начале весны, где Тейлор и положил на нее глаз. Прошло не больше недели, когда он появился вновь совершенно внезапно. Для Алисы все это обернулось большим беспокойством. Парень оказался так настойчив и так явно влюблен, что, если бы на месте Гарри был кто-нибудь другой, она непременно пустилась бы во все тяжкие.

Она улыбнулась, вспомнив, как Тейлор однажды проторчал на стоянке целых три часа, пока в «Айсберге» длилось рабочее совещание. Его голова со светлой шевелюрой, словно поплавок, болталась под окнами.

— Обожаю мужчин, которые не стесняются ухаживать, — говорила Алисе сослуживица Тина. — Тебе везет, у тебя только такие. И Тейлор, и даже твой собственный муж — оба ведут себя, как киногерои. Это не может не покорять, правда?

— Правда.

— Мне жаль его, этого Тейлора. Он, кажется, художник?

— Нет, он владелец парочки художественных салонов. — Алиса посмотрела на возбужденную Тину, улыбнулась и напомнила:

— Тина, я уже замужем.

Она не делала Филиппу никаких авансов, но ей все равно было жаль его. Лицо его отличалось той простотой и открытостью, которая располагает к себе с первого же взгляда. Гарри был более изысканным, более тонким, более страстным. Но главное — она любила его.

В сумочке у Алисы зазвонил сотовый телефон. Она мгновенно вернулась к действительности и покосилась на Винсента Хэммерсмита, который молча вел машину.

— Элис? Это Фред. Я прочитал письма. В них есть имя твоего настоящего отца.

— А? — Сердце Алисы ухнуло вниз. — Что-что? Я не расслышала.

— Я знаю имя твоего настоящего отца. Ты готова меня выслушать?

— Конечно, — Алиса пыталась проглотить комок, который появился во внезапно высохшем горле и мешал ей сглотнуть. — Только не теперь. Я в дороге.

Уронив телефон на колени, Алиса закусила нижнюю губу. «Черт побери! Вот что за расследование вела ее сестра! Выходит, Дэйл Хоккес им с Элис не настоящий отец! Что за кавардак!» Алиса сжала виски руками, против воли ее начала бить крупная дрожь. Винсент несколько раз тревожно взглянул на нее, потом съехал на обочину и заглушил мотор. «Роллс-Ройс» остановился в конце Лэйк-Шор-роуд, неподалеку от закусочной. Немного дальше виднелись автозаправочная станция, магазин «Охотник» и дорогая сувенирная лавка.

— Ну? Что с тобой?

— Ничего. Просто мне холодно.

Винсент пожал плечами и вместо того, чтобы включить обогрев в салоне, стащил с себя пиджак.

— Возьми.

Алиса подчинилась. Он укрыл ее плечи, и комок в горле стал еще тверже. Винсент тем временем вылез из машины и обошел автомобиль сзади. Алиса взволнованно оглядывалась на него, пытаясь понять, что он хочет делать. Повертевшись некоторое время, она тоже открыла дверцу и выбралась наружу. Винсент медленно приблизился к ней, глядя прямо в глаза.

— Почему мы остановились? — спросила Алиса.

— Потому что служба безопасности где-то застряла, — насмешливо ответил тот. — Только поэтому.

В этот момент снова зазвонил телефон. Алиса обрадовалась, что можно отойти и отвернуться.

— Алло? — выровняв дыхание, сказала она.

— За вами следят, — безо всяких предисловий сообщил Том. — Я случайно это выяснил. Два парня. Слежку ведут профессионально. Не знаете, кто это может быть?

— Нет, — пролепетала Алиса. — А что мне теперь делать?

— Ждать. Я постараюсь выяснить, кто они такие.

У Алисы в прямом смысле слова подкосились коленки, и она, потеряв равновесие, покачнулась и едва не упала, сделав несколько быстрых шагов назад. По шоссе мимо них с ревом пронеслись два грузовика, и в тот же момент она услышала какой-то странный чавкнувший звук, и ее как будто кто-то толкнул под локоть.

— Что случилось? — спросил Винсент, озабоченно направляясь к ней. — Что там у тебя происходит?

— Ничего, — Алиса испуганно отшатнулась, быстро прервав связь.

Взвизгнув тормозами, возле них остановился «Форд» телохранителей. Из него выпрыгнул парень по имени Боб и шагнул к Хэммерсмиту:

— Вы в порядке, босс?

— Не знаю, мы только что слышали такой странный звук…

— Нас подрезали, — пояснил Боб, делая какой-то знак напарнику.

— Ой, — неожиданно сказала Алиса, растерянно глядя на свою сумочку. — Что это?

Бобу достаточно было бросить на нее лишь один взгляд.

— В машину, быстро! — приказал он, буквально заталкивая Винсента в автомобиль. — Я поведу.

— Моя жена! — раздраженно перебил его Винсент. — Стреляли в нее.

— Уверены?

— Абсолютно. Когда раздался выстрел, я был достаточно далеко от нее.

Тем временем Боб уже вывел «Роллс-Ройс» на шоссе и увеличил скорость. Алиса оказалась на заднем сиденье рядом с Винсентом, который взял у нее сумочку и внимательно разглядывал повреждения, нанесенные пулей.

— Я позвоню в полицию, — наконец заявил он.

— В полицию? — переспросила Алиса, внезапно выходя из шока. — Зачем это?

— Замечательно умный вопрос.

— Нет уж, пожалуйста! — возмутилась Алиса. — Никакой полиции!

— Дорогая, ты просто понервничала.

— Черта с два! Я не собираюсь давать показания в полиции.

— Чего ты так задергалась? — изумленно поднял брови Винсент.

— Я хочу поехать на вечеринку и…

— Никакой вечеринки, — резко ответил тот. — Возвращаемся домой. По дороге ты мне расскажешь, что все это значит.

— Откуда я знаю, — злобно ответила она.

— В тебя только что стреляли. Ты знаешь — почему?

Алиса отрицательно покачала головой, упрямо сжав губы.

— Помнится, недавно ты болтала про каких-то наемных убийц, про письмо, которое отдала своему адвокату… Ну-ка, проясни для меня этот момент.

— Думаешь, я блефовала? — обернувшись к нему, спросила Алиса. — Так вот — я не блефовала. Я в самом деле написала такое письмо.

— Я могу узнать — что в нем такое?

— Когда меня убьют, тогда и узнаешь.

— Мрачные же у тебя планы, — пробормотал Винсент и больше не проронил ни слова.

Итак, в нее стреляли. Неизвестные, которые: хотели укокошить ее в России, наконец добрались до Иллинойса. Или это вовсе не они? И еще — новообретенный отец вовсе ей не отец. Фантастика!

— Послушайте, Боб, — шепотом спросила она у телохранителя, когда они подъехали к дому и вышли из машины. — Если бы за мной охотился наемный убийца, он бы меня быстро убил?

— С первой попытки.

Алиса повеселела. «Как такая мысль не пришла мне в голову раньше? — подумала она. — Если бы меня, то есть Элис, хотели убить, то давно бы убили. Вероятно, от Элис чего-то добивались и пугали ее. Поэтому она и инсценировала самоубийство».

"Дорогая Лора! Ты спрашиваешь, как мне удается обманывать Дэйла? Знаешь, это оказалось довольно обыденным делом. Дни и ночи он занят своим бизнесом, а я полностью предоставлена сама себе. В последнее время отношения наши стали более прохладными. Еще бы: ведь мы хотя и бываем вместе, но не очень часто. Я после встреч с Виктором не могу принять любви Дэйла, как это подобает верной жене. Мне не слишком нравится такая жизнь, Лора, и я каждый день даю себе слово, что расскажу мужу все как на духу. Но.., каждый день откладываю этот неприятный разговор. Виктор не настаивает на том, чтобы я развелась. Кажется, его вполне устраивают наши отношения. Хотя, когда я однажды заговорила с ним об этом, он заявил, что, если я вновь буду свободна, мы поженимся. Он так и сказал: «Мы, разумеется, поженимся, малышка». Он называет меня малышкой, Лора. Это так забавно!

Так вот, насчет наших свиданий. Виктор арендует дом с огромным садом, который граничит с поместьем Хэммерсмитов. Так удачно все сложилось. Помнишь, я тебе рассказывала, как некогда помогла Артуру выпутаться из неприятной истории с девицей по имени Гейл? Так что он мне многим обязан. Ведь ты знаешь, как он дорожит своим браком? И когда я намекнула ему, что он мог бы ответить добром на добро, он согласился мне помочь. Не думаю, что Артур рад выполнять роль сводника, но меня его смущение даже забавляет. Знаю, Лора, это немного похоже на шантаж, но я не удержалась. Мне так хотелось все хорошо устроить! Теперь у нас с Виктором надежное прикрытие. Все знают, что мы с Дэйлом дружим с Хэммерсмитами. И если кто-то обратит внимание на то, что моя машина сворачивает к их особняку, то ничего нескромного ему в голову не придет. Все так просто и удобно, Лора, ты и представить себе не можешь. Я даже не подъезжаю ко входу. Недалеко от ворот я обнаружила съезд на проселок, который ведет к старому домику садовника. Есть еще новый домик, совсем в другой стороне участка. Так что этот стоит пустой, и я могу не опасаться посторонних глаз. Я оставляю за домиком свою машину и прохожу по участку мимо левого крыла особняка Хэммерсмитов в глубь территории. И попадаю прямо в объятия своего любимого! Он ждет меня в саду возле своего мольберта, и я не могу на него наглядеться. Иногда, завидев его издали, я прячусь и тихонько наблюдаю за ним. Жаль, что ты никогда не видела его, Лора. Ты бы оценила его по достоинству, я совершенно уверена. Если когда-нибудь я все-таки решусь на развод, то обязательно познакомлю тебя с Виктором. И тогда ты перестанешь читать мне нотации, уверена в этом!"

— В меня стреляли! — сообщила Алиса изумленному Фреду.

— Когда? Где?

— Когда мы ехали на вечеринку. Винсент заметил, что охрана отстала, и остановился возле заправки. В этот момент кто-то пальнул прямо в меня. Я оступилась, и пуля прошила только мою сумочку. Ее Винс забрал.

— Элис, это не лезет ни в какие ворота. Твой муж сообщил в полицию?

— Нет. Я не захотела. Как ты думаешь, Фред, кому нужна моя смерть?

— Ты должна знать своих врагов, Элис.

— Когда знаешь — это разве враги? Так, оппоненты. Настоящие враги безлики, как пули.

— Пуля как раз очень многое может рассказать. Кстати, служба безопасности нашла пулю?

— Не знаю, — Алиса провела рукой по глазам.

— Надеюсь, ты понимаешь, что мне не следует больше оставлять тебя без присмотра? Прошлое — прошлым, Элис, но стоит ли ради него рисковать жизнью? Пока я раскапываю дела минувшие, ты подвергаешься реальной опасности.

— Согласна. Не мог бы ты попросить, чтобы мне принесли чашечку кофе? А то у меня слипаются глаза.

— Тебе не кофе нужно пить, а немедленно ложиться в постель.

— Шутишь? Ты обещал назвать имя моего настоящего отца. И всерьез считаешь, что, не выслушав тебя, я завалюсь спать?

— Что тебе даст одно имя? — пожал плечами Фред.

— Все равно. Я хочу знать его сейчас.

— Виктор Хаттон, художник. Он жил в Вустер-сити не слишком долго. У него с твоей матерью был роман.

Алиса молчала. Мысли в ее голове застыли, словно замороженные. Получалась какая-то чушь. Получалось, что ее мать и отец не были женаты. И они с Элис — незаконнорожденные. Странная у нее оказалась семейка. Мать родила близнецов не от мужа, а от любовника. Потом одного младенца потеряла в далеком путешествии. А отец, настоящий отец, судя по всему, вообще исчез с горизонта.

— Элис, ты ведь была готова к тому, что услышишь, разве нет? С тех пор как позвонила Молли Паркер, ты шарахалась от Дэйла Хоккеса, как от чумы. Но Дэйл понятия не имеет о том, что ты — не родная его дочь.

— Откуда ты знаешь?

— Мой отчет будет длинным, не лучше ли отложить его до завтра?

Алиса неохотно согласилась и спросила:

— Ты останешься здесь, Фред?

— Конечно. Теперь я с тебя глаз не спущу. Я буду в соседней комнате.

Оставшись одна, Алиса быстро разделась и скользнула под одеяло. Сон не шел. Она думала о своей матери, о том, как та обманывала Дэйла Хоккеса. Этот милый человек был уверен, что Элис — его родная дочь, плоть от плоти, кровь от крови. Он надышаться на нее не мог. А Джули… Как она могла?

Где-то за стенами ее комнаты пиликнул телефон. Алиса подумала, что зря она не взяла у Фреда письма. Пусть бы они лежали у нее в комнате. Алиса набросила халат и тихонько открыла дверь. В коридоре никого не было. Сделав несколько кошачьих шагов в сторону комнаты Фреда, Алиса услышала его приглушенный голос — он говорил по телефону.

— Кто следил за ней, пока меня не было? Они уже доложили вам? Пуля попала в сумочку. Как это могло произойти?

Алиса затаила дыхание и сжалась.

— Хорошо, я возьму это на себя. Опасно, конечно, но что поделаешь, если они оказались такими болванами!

Алиса развернулась и на цыпочках метнулась обратно. Влетев в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Дышала она так, словно пробежала милю, преследуемая бешеной собакой. Фред — предатель? Как он попал в телохранители к Элис? Том сказал, что Элис не согласилась, чтобы ее сопровождала служба безопасности мужа. И немудрено! Если у нее были любовники, это вполне разумное желание. Тогда она наняла Фреда. И теперь он подослал убийц, которые едва ее не пристрелили.

Алиса сжала виски, словно это могло помочь ее голове быстрее соображать. Да, но ведь Фред спас ее возле сочинского отеля, он буквально вытолкнул ее из-под колес того ужасного пикапа… А что, если Элис перед отъездом в Россию стала подозревать Фреда? Что, если ему необходимо было как-то снять с себя подозрения? И он со своими напарниками устроил этот спектакль. На самом-то деле ее никто не собирался давить машиной, они просто сделали вид…

Да, похоже, ее сестру обложили со всех сторон. Теперь уже Алиса не удивлялась, почему та предпочла исчезнуть навсегда. Но в чем причина? Причина всей этой фантасмагории? Кто стоит за покушениями? Кто нанял Фреда и других убийц? Кто пугает ее? А возможно, уже и не пугает? Если вдуматься в то, что она только что подслушала, получается, что на Лэйк-Шор-роуд убить ее должны были по-настоящему. И только случайность помешала этому.

Алиса стала клацать зубами. Выход, конечно, есть. Полиция. Стоит все рассказать полицейским. С самого начала. Какого черта она сидит и покорно ждет, пока ее прикончат? Тут Алисе впервые пришла в голову мысль, что никто, в сущности, даже не подозревает о том, что Элис скрылась, разыграв свое самоубийство. Для окружающих она никуда не исчезала. Уехала в Россию — вернулась из России. Никто, ни одна живая душа здесь, в Вустер-сити, не знает, что в Сочи произошла подмена.

Конечно, она не ведала, что ошибается. Потому что Энди Торвил знал. И этого было достаточно, чтобы выстроенный Алисой карточный домик рухнул. Первая карта уже упала, потянув за собой все остальные.

Галка Серегина позвонила мужу, взволнованная до невозможности.

— Ты сейчас где? — спросила она. — Говорить можешь? Меня просто распирает одна идея.

— По поводу расследования, я полагаю?

— Знаешь, какой момент мы не учли совершенно? Мы не выяснили, кого, собственно, хотят убить — Алису или ее сестру.

— А как же мы это можем выяснить, пока не найдем преследователей?

— Очень просто! — ликующе сказала Галка. — Если охотятся за Элис, а Алису перепутали с ней… Кстати, она именно так и думает… То убийцы ничего не знают о существовании Алисы. Или знают, но она им не нужна в качестве жертвы.

— Ну?

— Что «ну»? А если охоту ведут именно за Алисой, то начать ее должны были отсюда, из Москвы. Если это наши бандиты, отечественного, так сказать, розлива, им необходимо было первоначально выяснить Алисино местопребывание. Найти точку отсчета. Понимаешь? Что ты молчишь?

— Я думаю. То есть ты хочешь сказать, что если неизвестные вознамерились убить именно Алису, то про нее вначале должны были навести справки.

— Вот именно!

— И логично это сделать в том месте, где она прожила всю свою жизнь до замужества.

— То есть на улице Милашенкова! — подхватила Галка. — Так что тебе нужно поехать туда и спросить, не интересовался ли кто-нибудь в последнее время Алисой Соболевой. И если да, попытаться все выяснить об этом человеке.

— Почему столь очевидная мысль не пришла никому из нас в голову с самого начала? — удивленно сказал Денис. — Это же так просто.

— Просто, когда я тебя на ум навела.

— Ладно, не задавайся. Кстати, ты не в курсе, кому Алиса продала свою квартиру?

— Очень симпатичной молодой паре. Так что там с тобой, по крайней мере, поговорят вежливо.

Кода Денис позвонил, дверь распахнулась почти сразу.

— Извините за беспокойство, — заторопился Денис. — Я друг Алисы Соболевой.

— А! Вам нужен ее новый адрес? — улыбнулась симпатичная молодая женщина. — Она теперь в Америке.

— Нет, это я знаю. Мы только вчера общались с ней по телефону.

— Надо же! Надеюсь, у нее все хорошо? — Хозяйка улыбалась, но не приглашала Дениса пройти в квартиру. Он и то удивился, что она столь беспечно распахнула дверь перед незнакомцем.

— У нее все нормально. Она всего лишь просила меня узнать, наводил ли о ней кто-нибудь справки за последнее время? Ну… В течение года, например.

— Вы знаете, да. Буквально пару месяцев назад два раза приезжали и интересовались.

— Два раза?

— Один раз это был молодой парень. А другой раз — иностранец.

— Вы не могли бы их описать?

— Ну… Парню лет двадцать, одет довольно скверно, похож на студента-отличника. Зализанный чуб, массивные очки. Он сказал, что они вместе работали.

— Он не представился?

— Да нет. Когда Алиса оставляла адрес, то сказала, что его можно давать всякому, кто поинтересуется.

— Уверен, тогда она думала исключительно о друзьях, — пробормотал Денис себе под нос. — А иностранец?

— Он тоже не назвался. Был чертовски вежлив, я даже растерялась.

— Пожалуйста, опишите его как можно подробнее.

— Так. Значит, лет ему под пятьдесят. Одет был в длинный серый плащ. Лицо гладко выбрито, волосы темно-русые, на висках седые. Вот, в сущности, и все. Сказал, что разыскивает Алису Соболеву по личному делу. По-русски говорил правильно, но с сильным акцентом. Кстати, фамилию Алисы прочитал по бумажке. И вообще, у меня сложилось впечатление, что он действовал по чьему-то поручению. Это было видно. Знаете, когда человек не проявляет личной заинтересованности.

Выйдя из подъезда, Денис достал свой ежедневник, куда заносил все детали расследования и, присев на скамейку, принялся торопливо записывать все, что только что услышал. На краю скамейки, где он умостился, сидела старушка. Вероятно, всех, кто оказывался от нее в непосредственной близости, старушка воспринимала как потенциальных собеседников.

— Опять весь двор перекопали, — ворчливо сказала она, глядя вдаль. — Трубы чинют. Горячую воду отключили еще в мае и все никак не подключут. Лодыри они. Поработают часа, почитай, два, и все. Приходют, уходют, а людям тут не пройтить.

— Угу, — машинально отозвался Денис.

— Вчерась, оживилась старушка, — Павлика Семенова сын, Мишка, их трое в семье, этот самый младшенький. Так вот он полез за ихние загородки, и песком его завалило. Хорошо, ребяты старшие рядом были, вытащили Мишку. А то бы сгиб. И кажный год — все одно. Уж сколько лет, сколько лет — все копают, копают… Один раз, помнится, лет тридцать уж назад… В шестьдесят седьмом, у меня тогда еще Игорь в больнице лежал с аппендицитом, иностранец тут один шею сломал. Такое пальто у него было богатое, и сам весь из себя видный… Прямо на трубы упал, так и помер. А сколько шуму из-за него было! Милиции понаехало, начальства. Скандалили, ужас. А через пару дней все зарыли, как и не было ничего.

За время ее тирады Денис не произнес ни слова. Он в буквальном смысле слова превратился в соляной столб. Иностранец наверняка приходил к Татьяне Соболевой, которая переселилась сюда с Чистых прудов, как только побывала в роддоме и обзавелась младенцем. Значит, это был не чисто женский заговор. В деле участвовал мужчина. Иностранец. Кем он был? И как его смерть повлияла на дальнейший ход событий?

Старушка долго кряхтела, вспомнила попутно сотню историй из своей жизни и жизни всех соседей и родственников, но все же сообщила Денису, что ее Игорь лежал с аппендицитом в больнице в сентябре шестьдесят седьмого. Выходило, иностранец погиб сразу после возвращения Татьяны Соболевой из роддома.

Вернувшись домой и не застав жены на месте, Денис устроился у телефона и принялся названивать Ольге Авдеенко. Вдруг она передумает и что-нибудь скажет? Но Ольга, увы, не передумала.

— Я же вам объяснила, почему не хочу обсуждать эту тему, — раздраженно сказала она. — Все, что вы узнаете про Алису, вы узнаете не от меня.

Денис сдался. После чего позвонил Косточкину и задал ему тот же самый вопрос.

— Мужчина? Иностранец? — Олег Михайлович помедлил в раздумье. — Честно говоря, я не знаю, о ком речь. Насколько помню, Татьяна договаривалась обо всем с американкой, на которую тогда работала. Может быть, это был ее муж? Нет, не могу сказать ничего конкретного. Извините.

— Но вы и так мне очень помогли, — поощрил его Денис. — В ближайшее время, кстати, я собираюсь поехать на Чистые пруды — вдруг выясню что-нибудь о Татьяниной соседке по квартире.

— Что ж, удачи, — сказал Косточкин. Голос его был задумчивым и безрадостным.

«Наверное, я разбередил его старые сердечные раны, — подумал Денис. — Может быть, из-за этого он теперь плохо спит по ночам».