Рога в изобилии

Глава 13

— Ты должна была немедленно идти в полицию!

Лэрри выглядел так, словно его потрепало бурей. Волосы всклокочены, под глазами синие круги, галстук съехал на сторону. В нем появилась лихорадочная живость, которая была явным следствием нервного перевозбуждения.

— У тебя есть спиртное? — Алиса пошарила глазами по сторонам.

Лэрри плеснул виски в два низких стакана и жадно отхлебнул из своего.

— Лэрри, у меня есть сестра! — внезапно сказала Алиса, глядя в пространство. — Родная сестра.

— Я знаю.

— И она жива.

— Это я тебе только что сказал, — напомнил Лэрри. —Это я туда звонил и нарвался прямо на вторую Элис.

— Мне нужно связаться с ней.

— Конечно, нужно. Другая сторона должна знать о тебе. Сестра, ее родня, ее друзья и знакомые…

— Я понимаю. Только… Мне нужно немножко времени.

— Я говорил тебе, что ко мне приходил Гарри? Он сиял, как рождественский шар. С порога заявил: «Элис жива! Я нашел ее. Это длинная история. Она вовсе не покончила с собой, а хотела мне отомстить. Но теперь все уладилось. И скоро у нас родится ребенок».

— Моя сестра сказала ему, что она ждет ребенка?

— Что ты — ждешь ребенка.

— Судя по всему, она соврала ему, что она — это я.

— В таком случае, вы квиты.

— Ну, а потом?

— Потом Гарри потискал меня, словно плюшевого мишку, и в избытке чувств убежал прочь. Прошло минут пять, и снова раздался звонок в дверь. Я открываю — а это ты. Вся дрожишь и рассказываешь ужасы почище, чем в страшилке. В тебя стреляли, тебя пытались задушить, ты целовалась со своим зятем… Черт, Элис, для меня это слишком.

— Отвези меня домой, Лэрри. Хотя нет, лучше я вызову такси. Ты приложился к спиртному, да и вообще, ты не в том состоянии, чтобы вести машину.

— Ты возвращаешься к Гарри?

— Не знаю, — пожала плечами Алиса. Она и вправду не знала.

— Гарри уверен, что возвращаешься. Хотя это, наверное, не ты ему пообещала хеппи-энд, а твоя сестра. У нее, вероятно, тоже в голове бардак. Представляешь, если Гарри внезапно налетел на нее со своим космическим обаянием… Что ты к нему чувствуешь, Элис?

— Я вообще пока не знаю, что чувствую.

— Ужас. Слушай, а ты не боишься, что убийцы найдут тебя здесь? Я бы на твоем месте не стал так благодушничать. Ты ведешь себя легкомысленно. Не желаешь принять даже минимальных мер предосторожности.

— Ладно, я приму, — вздохнув, сказала Элис.

— Какие?

— Возьму тебя с собой.

— Да? Ну, ладно. Поехали. Только предупреждаю: я сразу лягу спать. Я вымотан, словно меня прокрутили в стиральной машине.

Нашарив под каменной вазой ключ и открыв дверь, Алиса несколько секунд постояла на пороге, оглядывая гостиную. Потом глубоко вздохнула и вошла.

— Да будет свет, — радостно возвестила она, хлопнув по выключателю. — Никакого запустения, как будто я уезжала только на уикенд. Знаешь, я думала, что, когда вернусь домой, камень с моей души упадет как по мановению волшебной палочки. Но он не упал.

— Ну, так что ты будешь делать? — устраиваясь в глубоком кресле, спросил Лэрри. — И чем я могу тебе помочь?

— Ты мне и так помогаешь. Просто тем, что ты рядом.

— Спасибо, — хмыкнул Лэрри. Судя по всему, выпитый алкоголь подействовал на него самым позитивным образом. — О чем ты думаешь?

— А? — очнулась она. — О чем думаю? Думаю, как лучше поступить.

— Знаешь что? Садись-ка на диван, бери телефон и звони. Звони своему мужу, сестре. Звони всем по очереди и рассказывай все как на духу. Ясно?

— Нет, Лэрри. Сначала я позвоню в аэропорт и закажу билет до Чикаго.

— Отлично. Просто замечательно. Класс. — Лэрри закинул руки за голову и с усмешкой следил за тем, как Алиса снует мимо него. — Дай-ка я угадаю…

— Тут и гадать нечего. Я хочу увидеть свою сестру, довольно резко сказала Алиса. — Просто я представила, что наберу номер и услышу ее голос… Но что я ей скажу? Это будет дурацкий разговор, Лэрри. Нет-нет, теперь я убеждена, что мы должны встретиться лицом к лицу как можно скорее.

— Жаль лишь, что тебе потребовался долгий путь домой, чтобы это постичь. А как же Винсент? Ты уверена, что он недоступен? — Практичный Лэрри серьезно просчитывал варианты.

— Абсолютно недоступен.

— Он что, безумно любит твою сестру, и тебе удалось урвать кусочек этого большого чистого чувства?

— Нет, мне ничего не удалось урвать. И я не знаю, любит ли Винсент мою сестру. Сначала мне было показалось, что он ее просто не переваривает. Но потом.., позже… Я стала очень сомневаться в этом, Лэрри.

— А ты не хочешь отнести эту метаморфозу на свой счет? — Лэрри пытливо смотрел на Алису. — Возможно, это ты изменила его чувства?

— Но он не знает, что это была я. И все-таки я возвращаюсь не из-за Винсента. Прежде всего меня интересует Элис.

— Будет весело, если Гарри ей понравился. Вы просто поменяетесь мужьями — и все дела.

— У меня никогда ничего не получается просто, — покачала головой Алиса. — Тем более что я не собираюсь врать Винсенту. Он будет вторым человеком, который узнает всю правду.

— Если, конечно, он ни в чем не замешан.

— Черт, — всполохнулась Алиса. — Что это со мной? Ведь я бежала от него без оглядки, уверенная, что он и есть главный зачинщик покушений. Но стоило опасности отступить, как я все забыла. На мне что, розовые очки?

— Это твое сердце, Элис. Оно не верит в то, что Винсент Хэммерсмит — потенциальный убийца.

— Ой, я не знаю, Лэрри. Я такая дура. Я совершенно запуталась!

— Чем скорее ты отправишься в путь, тем будет лучше. Дай я обниму тебя, детка. Надеюсь, ты вернешься обратно?

Глаза Алисы затуманились.

— Конечно. Ведь здесь остается Гарри. Я еще не знаю… Я не уверена… Я предчувствую, что мне будет ужасно плохо после того, как все откроется.

— Понимаю, — Лэрри опустил голову и сжал губы. Казалось, он рассердился. — Ты хочешь приберечь Гарри на всякий пожарный случай.

— Ну зачем ты так?

— Затем, Элис. Поверь моему опыту: никогда не прячься от настоящей любви за спину доступной.

— А мне не светит настоящая, — звонко возразила Алиса. — Неужели ты не понимаешь?

— Ты уже настроилась на плохое. Элис, о чем ты думаешь: о сестре, о тайне вашего с ней рождения и о вашей безопасности или о Винсенте Хэммерсмите?

— О сестре. — Она помолчала, потом неуверенно добавила:

— И о Хэммерсмите.

Том приехал на курорт, чтобы поговорить с Дэннисом Элбертом. Чуть больше года прошло с тех пор, как у Дэнниса был роман с Элис Хоккес. Дэннис совсем не изменился, если судить по фотографиям, которые Том исследовал накануне поездки. Улыбка с огоньком, дружелюбный взгляд и полное отсутствие высокомерия.

— Вы не могли бы уделить мне полчаса? — Том проявил максимальную любезность. — Это очень личное дело, и касается оно одной леди, которую вы знали в Вустер-сити.

Дэннис моментально потух и, криво усмехнувшись, спросил:

— Элис?

— Точно, — Том деликатно опустил глаза. — Не откажетесь поговорить о ней?

— Пойдемте в кафе на веранде, — предложил Дэннис.

Когда им принесли прохладительные напитки, он нервно взъерошил свои светлые волосы и напомнил:

— Вы не представились.

Том назвал себя и подчеркнул, что защищает интересы Элис Хэммерсмит в деле, которое является для нее чрезвычайно важным. Потом он перевел глаза с раскинувшегося внизу пляжа на взволнованного мужчину и задал свой главный вопрос, сформулировав его предельно просто:

— Элис хотела бы знать, отчего вы на ней не женились.

Дэннис Элберт моргнул, потом открыл рот, закрыл и вдруг хрипло рассмеялся, откинувшись на спинку изящного стула:

— Вы морочите мне голову, приятель. Не могу догадаться, что вам нужно на самом деле, но я точно знаю, что вы приехали сюда не с согласия Элис. Возможно, вы действуете против нее. Поэтому я не стану с вами разговаривать.

Дэннис резко встал, отбросил салфетку и собрался уходить.

— Почему вы решили, что я действую не в интересах Элис? — попытался остановить его Том.

— Потому, — обернулся к нему Дэннис, — что это не я не женился на Элис. Это она не вышла за меня замуж. Она вышла замуж за Хэммерсмита. Если вам это о чем-нибудь говорит.

— Она вышла замуж за Хэммерсмита после того, как вы женились! — быстро возразил Том, мигом смекнувший, что нарвался на довольно интересный факт.

— Я женился после того, как она вышла замуж! — Дэннис был раздосадован.

— Она получила открытку с приглашением на вашу свадьбу как раз в тот момент, когда вы должны были подарить кольцо ей.

— Вы лжете! — повысил голос Дэннис, и посетители кафе заинтересованно посмотрели на него.

Дэннис снова сел на место и впился в Тома острым недоверчивым взглядом.

— Разве мне могло бы прийти в голову послать Элис приглашение на свадьбу? За кого вы меня принимаете?

— А… А эта открытка? С кружевами?

— Какая открытка? Тут что-то не так. Сейчас вроде бы и поздно во всем этом разбираться, но я не могу спокойно слушать всю эту нелепую болтовню!

— Ваши слова кардинально расходятся со словами Элис, — заявил ему Том.

— И что же она говорит? — с интересом, который быстро победил раздражение, спросил Дэннис.

— Она говорит, что, когда вы уехали в Нью-Йорк, она ждала от вас весточки. А вместо этого получила открытку с приглашением на венчание.

— Чушь! — выпалил Дэннис. — Я собирался сделать ей сюрприз и не подавал вестей о себе просто потому, что готовил все к нашей свадьбе: арендовал дом, купил семейную машину.., а потом… А потом вдруг узнал, что она вышла замуж за Хэммерсмита.

— А сейчас — внимание! — главный вопрос. Как вы узнали о замужестве Элис? Вам случайно не отец Элис про него рассказал?

— Нет, не отец. Мой друг позвонил мне из Вустер-сити. А потом переслал местную газету, где есть раздел светских новостей. Там были фотографии… О, я никогда не забуду того паршивого воскресенья!

Дэннис Элберт схватил бокал и жадно проглотил воду.

— Ничего, если я спрошу, как зовут вашего друга, который отважился сообщить дурную новость?

— Его зовут Стив Шоу. Мы с ним вместе играли в гольф.

— Скажите, а с отцом Элис вы были в хороших отношениях?

— Да, в очень хороших.

— Почему же в таком случае он не связался с вами? Или вы не связались с ним?

— После того, как Элис вышла за Хэммерсмита? Что мы могли сказать друг другу?

— Не знаю, утешит вас это хоть немного или нет, — задумчиво проговорил Том. — Но Элис до сих пор находится в шоке от всего случившегося. Она уверена, что вы женились первым.

Дэннис поднял на него тоскливые глаза:

— Возможно, это чья-то ужасная шутка?

— Не знаю. Но попытаюсь узнать.

— Вы из-за этого разыскали меня здесь? — спросил Дэннис, беспокойно постукивая пальцами по столу. — У Элис что-то не сложилось, и она решила заняться расследованием причин нашего разрыва? Вы ведь частный детектив?

— Ваша несостоявшаяся женитьба — лишь эпизод другого расследования. Вы ведь понимаете, я не могу разглашать конфиденциальную информацию.

— Понимаю… — пробормотал Дэннис. — Но… Но с Элис все нормально?

— Она жива-здорова, — быстро ответил Том. — Кстати, ее отец не рассказывал вам о своей молодости?

— Много раз, — пожал плечами Дэннис. — Он часто вспоминал о жене. О том, как они познакомились, о свадебном путешествии и все такое. Хотя мне кажется, он недолюбливал экономку. Как же ее звали? Даже не помню.

— Мэган Локлир?

— Да-да, Мэган. Ее наняла еще мать Элис, и Мэган осталась в доме после ее смерти. Кажется, они поссорились, когда Джули погибла.

— Из-за чего?

— Дейл что-то рассказывал мне, но я не помню.

— Что ж, — Том пожал плечами. — Вы мне очень и очень помогли. И, конечно, помогли Элис.

— Так все-таки, как она?

— Насколько я знаю, она разводится с Винсентом Хэммерсмйтом.

Попрощавшись, Том направился к выходу из отеля. В холле он посмотрел в большое зеркало, висевшее прямо на его пути, и увидел, что Дэннис Элберт, скрестив руки на груди, задумчиво смотрит ему вслед.

— Раньше или позже, нам все равно предстоит пройти через развод. Он должен быть легким, потому что теперь мы друзья.

Винсент промолчал. Честно говоря, в его душе царила настоящая смута. Раньше он не любил Элис. Порой даже ненавидел. Она казалась ему лживой, манерной и коварной женщиной, которая невинным выражением лица и намеренной детскостью прикрывала свою порочную сущность. Когда она убежала с любовником в Россию, он готов был ее убить. Но когда она вернулась… Да, тут было над чем поломать голову.

Элис чувствовала, в каком смятении находится ее супруг. «Конечно, ему не позавидуешь, — думала она. — Винсент наверняка нокаутирован известием о моей беременности».

Она была недалека от истины. Когда Хэммерсмит думал об этом, его начинало подташнивать. Он ненавидел Элис за то, что она позволяла себе менять мужчин, словно платья. Это была неопытная ревность.

Элис догадалась, что сестра сумела растопить лед в его сердце. Потом вспомнила о Гарри и закусила губу. Нет-нет, не может быть. У Гарри и Алисы такая любовь, в которой нельзя усомниться. На что она рассчитывала, когда отправляла его во Флориду? На то, что ее сестра откажется от Гарри, а она, Элис, присвоит его? Каким образом? Она и так уже сделала непоправимую глупость, ибо Гарри думает, что у них будет ребенок. Из-за ее головотяпства ее сестре придется лгать.

Элис почему-то даже в голову не приходило, что сестра захочет рассказать Гарри правду. У нее самой правда всегда получалась какой-то не слишком удобной, и Элис предпочла бы ограничиться более простым вариантом: кое-где приврать, кое о чем умолчать, и тогда все как-нибудь образуется.

— В общем, мой адвокат свяжется с твоим, — подвела она черту, хотя это было и не в ее духе — так резво решать трудные вопросы.

Винсент кивнул, но был явно не в своей тарелке. Когда Элис стремительно скрылась, он принялся бродить по библиотеке, словно фамильное привидение, растревоженное звуками оркестра в бальной зале. Вид у него был соответствующий. Да, ему было о чем подумать. Хайнц утверждал, что неизвестный, напавший на Элис ночью и пытавшийся задушить ее подушкой, мог попасть в апартаменты его жены одним-единственным способом: из кабинета самого Винсента. Там была смежная дверь, запиравшаяся на задвижку с его стороны. Это означало, что некто пробрался в кабинет, открыл дверь и оказался в спальне его жены.

С одной стороны, как полагал Винсент, кто угодно мог пробраться в его кабинет. С другой стороны, этот кто угодно должен быть человеком близким, который свободно перемещался по поместью. Черт знает что! Раздрай в душе мешал ему свести воедино нити интриги. Зато этим очень активно занимались другие люди. И здесь, в Иллинойсе, и за океаном, в Москве.

Денис был просто раздавлен, когда узнал, что Роза Пашкова умерла год назад. Тогда он принялся дозваниваться ее внуку — единственному оставшемуся у Розы родственнику. Чтобы ни один профессионал, если что, не смог потом посмеяться над ним.

Внук Розы Пашковой, несмотря на свои молодые годы, оказался ведущим дизайнером крупной фирмы Элитхаус", и чтобы услышать его голос, Денису пришлось прорвать оборону двух неприступных секретарш. Сам же Пашков манерой разговора походил на шестнадцатилетнего подростка, попавшего под пресс масс-культуры.

— Старик, я жутко занят, — сообщил он вместо приветствия. — Отчихай в двух словах, чего ты убиваешься по моей бабуле?

— Ищу свидетелей по одному старому делу.

— Ни фига! — отчего-то изумился тот. — А что за дело?

— О близнецах, — коротко ответил Денис.

— Ну и настрогала бед моя бабуля! — ахнул Костик. — Старик, на меня тут наезжает срочняк, но ты не ссыпайся. Пиши адрес и после семи подгребай ко мне домой.

— У вас есть для меня информация? — Денис едва верил своим ушам.

— Ну, — сказал Костик и отключился.

До семи Денис не мог ни есть, ни пить, и как только стрелки часов оказались в нужной позиции, он рванул на запланированную встречу. Ему пришлось ехать за город, потому что Костик Пашков сменил городскую квартиру на загородный дом.

У дома Костика, как у его хозяина, крыша была сильно скошена. Как потом выяснилось, в мансарде располагалась мастерская, поражавшая размерами и количеством окон. Окно имелось даже в потолке, и Денис непроизвольно то и дело смотрел на застрявший в нем кусочек неба.

Костик Пашков практически не отличался от того образа, который Денис воссоздал по особенностям его речи. У парня оказались длинные волосы, серьга в ухе и по перстню на каждой руке. Он был ужасно худ и не менее ужасно сутул. Еще он носил двухсотдолларовые зеркальные очки, башмаки ручной работы и рубашку из летней коллекции Боско Ди Чильеджи.

— Хорошо, что бабуля моя не дожила, — покачал головой Костик. — До твоего визита, я имею в виду.

— В каком это смысле?

— Ее бы точно посадили. Она уже слегла, когда стала мне про близнецов талдычить. Я думал, она гонит. Прикинь: поменяла детей, когда в больнице работала. Специально поменяла! Я ей в такие дни, как она про близнецов заводила, таблеток в чай побольше сыпал, которые ей для сна прописали. Думал, поплыла моя бабка.

Денис заерзал на деревянном стуле, который стоял посреди мансарды.

— Вы помните, что она рассказывала?

— Еще бы мне не помнить, — завел глаза тот. — Все время колыхалась: если я представлюсь, а кто-нибудь явится спрашивать про близнецов, мол, расскажи все как на духу. Я еще прикалывался над ней, говорил: чего, мол, совесть замучила, преступница? Тогда она начинала головой мотать и заявляла, что, случись все снова, все равно сделала бы то же самое. Что совесть ее вовсе не мучает, а рассказывает она мне все это просто из справедливости.

— Замечательно, — Денис потер руки, чтобы скрыть свое нетерпение. — Так как она поменяла детей?

— Ну, как меняют детей? Откуда я знаю? Наверное, перекладывают, и все.

— Конечно-конечно, — почти подобострастно отозвался Денис.

Костик Пашков казался ему почти эфемерной субстанцией. Совершенно ненадежным типом. Денис допускал, что он мог ни с того ни с сего сорваться с места и выпрыгнуть в окно, накуриться травки или заявить, что вся информация из его башки выпарилась во время прошлогодней засухи. Тем не менее Костик продолжал сосредоточенно смотреть в противоположную стену. На ней были изображены фиолетовые треугольники с белыми глазами, что Дениса тоже немножко беспокоило.

— Значит, так. Бабуся Роза служила в роддоме. А сестра ее двоюродная работала в женской консультации. И вот нашлась какая-то дамочка, которая пообещала им обеим неслабо заплатить.

— Как ее звали?

— Не помню я! — раздраженно сказал Костик. — Я думал, бабуся бред собачий снесет. Думал, глюки у нее. Сегодня, когда ты позвонил, я все обмозговал. Посидел, покумекал, и вот что у меня состряпалось. Я тебе буду объяснять, а ты не перебивай.

— Хорошо, — сказал покладистый Денис.

Ему не верилось, что он услышит сейчас подлинную историю про то, как Алиса превратилась в родную дочь Татьяны Соболевой.

— Я тебе все объясню эскизно, — говорил тем временем Костик. — Вчерне.

И он принялся сбивчиво рассказывать. Поскольку ни одного участника событий он не знал по имени, то постоянно путался в местоимениях. Среди «этот», «та», «она», «ему» Денис с трудом улавливал логику взаимоотношений. Но через некоторое время простая и ясная картина событий прорисовалась во всех деталях. Когда Денис понял главное, кошмарный сленг Костика перестал ему мешать.

— Вы уверены в том, что ваша бабушка ничего не сочинила? — на всякий случай спросил он.

— Теперь уверен. Бабуся Роза, конечно, рассказывала все более эмоционально. Она всю эту историю так прочувствовала… Ведь это ж настоящая хрень с соплями. То есть с детишками.

— Это были девочки, — пояснил Денис.

Костик пожал плечами.

— Неужели никто не заметил, что у двух разных женщин одинаковые дети?

— Старик, ты вообще-то видал младенцев? Они же все на одно лицо.

— Это по-вашему. Но врачи…

— Ты думаешь, они их сличали? Да кому это на фиг надо!

Денис взволнованно пошевелился:

— Это все? Может быть, еще какие-то подробности?

— Не-а. Я и эту-то лабуду кое-как сляпал в башке. Кстати, а что там с близнецами?

— До последнего времени они друг о друге не знали.

— Понятное дело! А я-то думал, у бабуси мозговая горячка. Ты считаешь, надо было ее заложить?

— Но вы же не верили в эту историю?

— А ты бы поверил?

— Сомневаюсь, — усмехнулся Денис. — Я вообще с трудом верю в то, что такие вещи на свете случаются.

— Ой, старик, тут ты не прав. Я тебе могу такое рассказать. Например, однажды мы с помощниками поехали на острова Тихого океана. Нас там накормили какими-то странными сливами, от которых в башке фейерверки взрывались. Позже выяснилось, что мы всю ночь голые скакали по деревьям. Один турист даже сделал фотографии, которые хотел продать газетам под заголовком: «Неизвестный вид обезьян, обладающих зачатками членораздельной речи».

Денис поднялся и стал пробираться к выходу:

— Вы согласитесь повторить эту историю, если это понадобится?

— Про сливы?

— Нет, про близнецов, — вздохнув, сказал Денис.

— Только не в суде. Для меня вся эта деловуха — ну просто заворот, веришь ты?

— Никакой деловухи, — покачал головой Денис. — Если кто и захочет тебя потрясти, так только те самые близняшки, которых твоя бабуля Роза разделила в роддоме.

— А они ничего? Хорошенькие?

— Вполне. Только на твой вкус, старик, явно перезрели.

Алиса повернула ручку и вошла в комнату. Женщина, похожая на нее как две капли воды, сидела на тахте, сложив руки на коленях. Как только Алиса отворила дверь, она подняла глаза и, моргнув, открыла рот.

— Элис, — сказала Алиса срывающимся шепотом. — Это я.

Элис медленно поднялась на ноги. Минуты две обе сестры, не двигаясь, таращились друг на друга. Вдруг Элис неожиданно хихикнула и сказала, показывая на дверь:

— Могу поспорить, что каждый из охранников думает, будто он того. — Она выразительно покрутила пальцем у виска. — Получилось, что я один раз вышла из комнаты, а потом два раза зашла. — Губы у нее внезапно задрожали, и она сделала шаг навстречу Алисе. — Где же ты была так долго? Я так хотела тебя увидеть! Я так тебя ждала…

— Я тоже, — пробормотала Алиса.

В порыве неизвестных им до сих пор чувств сестры обнялись и после довольно бессвязных возгласов принялись взахлеб говорить обо всем, что накопилось у них на душе, то подбадривая одна другую, то жалея, то радостно смеясь.

— У тебя другой цвет волос и особенный выговор. Ума не приложу, как никто здесь не догадался, что ты иностранка.

— Акцент достался мне в наследство от мамы… Моей мамой была Татьяна Соболева. И хотя я теперь знаю, что она была не настоящей моей мамой, я все равно буду ее так всегда называть.

— Понимаю, — кивнула Элис. — Я тоже теперь знаю, что Дейл Хоккес — не мой настоящий отец. Но он вырастил меня.

— Тебе удалось узнать, что случилось на самом деле? — спросила Алиса. — И почему за тобой охотились убийцы?

Элис схватила Алису за руки и огорченно сказала:

— Я знаю, что ты приняла на себя все удары, которые предназначались мне. Я рада, что с тобой ничего не случилось.

— Могу сказать тебе то же самое, — усмехнулась та.

— Ты знаешь, у меня будет малыш, — застенчиво сообщил Элис, поглаживая живот.

— Племянник! — радостно улыбнулась Алиса. — Я и подумать не могла, что у меня будет настоящая семья. Конечно, я рассчитываю когда-нибудь заиметь своих детей, но сейчас я не про это. Ты меня понимаешь?

— Конечно. Конечно, понимаю, — Элис облизала губы и неожиданно нахмурилась:

— Знаешь, твой муж нашел меня в Сочи и подумал, что я — это ты. Но когда я с ним познакомилась, я еще даже не знала о твоем существовании.

— Я понимаю, Элис, не переживай.

— А как мне тебя называть?

— Зови меня Алисой. Это русский вариант имени Элис.

Алиса взяла сестру за руку, не обращая внимания, что у нее дрожит подбородок.

— Элис, так ты все-таки можешь рассказать, что с тобой случилось? Почему ты убежала в Россию, кто такой Георгий, где он сейчас и от кого ты вынуждена прятаться?

— Даже не знаю, с чего начать… Понимаешь, я была влюблена. Сильно влюблена.

— В Дэнниса? Я видела ваши с ним фотографии.

— Он бросил меня и женился на другой.

Элис рассказала историю своего замужества, в том числе эпизод с шантажом, из-за которого Винсент Хэммерсмит скоропалительно женился на ней. В конце она с плотоядной улыбкой заявила:

— Мне кажется, мой муж в тебя втрескался. — Алиса побледнела. — Прежде это была неприступная гора самодовольства.

— А теперь? — осторожно спросила Алиса.

— А теперь это действующий вулкан.

— И как он действует?

— Лучше, если ты выяснишь это сама. Честно сказать, Винсент меня не слишком привлекает, — Элис лукаво посмотрела на сестру.

— А Георгий?

— Георгий никто. Он всего лишь продал мне поддельные документы и помог устроиться в России.

— Дорогая, так почему ты решила исчезнуть?

Элис развела руками, словно не знала, что сказать:

— Эта жизнь доконала меня. Сначала Дэннис. Потом дурацкий брак со странными враждебно-платоническими отношениями. Потом — появление Молли Паркер. Против воли я начала избегать отца. Хотя он такая же невинная жертва обстоятельств, как и мы с тобой. Я не представляю, что с ним будет, когда он узнает правду.

— Ему предстоит узнать еще и о том, что, кроме тебя, есть я.

— Наша мать обманула его. А он, веришь ли, на нее молился! Неудивительно, что я стала его избегать. Кроме того, я почувствовала, что за мной следят. И еще — со мной начали приключаться всякие неприятности. Один раз отказали тормоза у «Порше», другой раз начался пожар в застрявшем лифте… Я поняла, что кто-то хочет меня угробить. И я могу никогда не узнать — с какой стати. Когда позвонила Молли Паркер и рассказала, что Дейл — не мой отец, это было последней каплей. У меня из-под ног выбили почву. Я решила на время скрыться и разобраться во всем, так сказать, со стороны. Тем более, мне уже надо было думать не только о себе, но и о малыше.

Алиса непроизвольно улыбнулась:

— Какая ты счастливая!

— Да, теперь я действительно чувствую себя счастливой. Я нашла тебя. Я поняла, что Винсент — вовсе не чудовище. И еще — я познакомилась с Гарри. Нет, ты не подумай чего. Просто до сих пор я была разочарована в любви. Но вдруг увидела, что еще не все потеряно. Что есть мужчины, которые умеют любить по-настоящему…