Рожденный для войны

Глава 12 Встречи совсем неожиданные

Домой Михаил приехал, когда летний вечер синими тенями густо затопил Москву до самого дна. В южной стороне неба, где-то далеко за городом, полыхали неслышные сполохи, там, видно, уже разыгралась гроза, но пыльная духота всё ещё цепко держалась за улицы. Заодно в который раз порадовался, что уличному автомобильному движению Российской империи и близко не дотянуть до сумасшедшего дорожного траффика мегаполисов Российской Федерации. Когда машина добралась до поместья, нервная слабость после встречи с отцом Иосифом вроде бы прошла, однако Михаил всё равно ощущал себя выжатым лимоном, вдобавок понемногу начала накатывать головная боль. И перемена погоды, и то, что за весь день он не нашёл времени нормально поесть горячего, ограничиваясь перекусами на бегу.

Поместье встретило неожиданно яркими огнями и вкусными запахами. Девочки окружили Михаила сразу на крыльце и немедленно потащили ужинать. Столовую уже привели в более-менее приличный вид. Конечно, царапанный пол и потрёпанные жизнью зелёные обои никуда не делись, но пропала грязь и пыль, на окнах появились занавески, а ещё привезли стол и стулья вместо старых рассохшихся.

— Сегодня у нас Маша готовит. Тебе чего положить? Суп или рагу? — едва усадив Михаила за стол, поинтересовалась Аня. — Мы уже ели, но чай с тобой попьём.

— Чего угодно, я голодный как крокодил.

Впрочем, с первой же ложки Михаил признал, что получилось у Маши очень вкусно. Всё-таки даже в дворянских школах на уроках домоводства девочек явно учили не для галочки. Когда Михаил доел первую порцию и попросил добавки, Аня решила пояснить:

— Мы по очереди решили готовить. Сегодня Маша. Завтра я, послезавтра Женя, Яна и Юна, — неожиданно в голосе прозвучали нотки тоски.

— Аня, а может, давай этим мы займёмся? — осторожно спросила Маша.

— Ага, Анька, ну не упрямься, — тут же поддержала Яна.

— Нельзя. Если на всех, то делим одинаково на всех, — Анин голос дрогнул, но она всё равно продолжала настаивать.

Девушка после этого демонстративно отвернулась в сторону окна и взяла чашку с чаем и печенье. Мол, я ем, потому «глух и нем». И не пытайтесь.

— Стоп. О чём спорим? — не выдержал Михаил. — Девочки, меня весь день не было. Я не слышал и не понимаю.

— Да вот, мы весь день Аню отговариваем, — торопливо, пока её не оборвали, заговорила Женя. — Анька не переваривает готовить. Но при этом настаивает, что всё должно быть по-честному и делим работу на всех. Если убираемся, то все, и если готовим, то тоже все. Ми-и-иш, может быть, хоть ты на неё повлияешь?

— Ну… А можно я сначала поем, вы мне покажете, что у вас тут и как, а дальше решим.

— Хорошо, — Женя невинно захлопала глазками, смущённо заулыбалась — ну как отказать такой замечательной лапочке и милой крошке?

Михаил с трудом удержал смешок. Именно с таким видом Женя всегда начинала операцию по убеждению родителей, когда ей было чего-то ну очень надо. И это сейчас во всех смыслах было просто замечательно.

После ужина девочки повели Михаила осматривать дом. И оставалось только удивляться их энтузиазму и трудолюбию. Понятно, что работа в том числе была способом заглушить эмоции, отвлечься. Но даже с поправкой на это и даже с учётом магии… Неудивительно, что хотя и держатся, специально Михаила дожидались, все буквально с ног валятся. Всего за день они привели весь первый этаж в более-менее жилой вид. И уже организовали две спальни, одну для себя, вторую Михаилу. А ещё — это было, оказывается, Анино решение — половину первого этажа сразу отдали солдатам охраны. Если основной дом был в целом в хорошем состоянии, остальные сооружения поместья, включая флигель для прислуги, проще было снести и построить заново. Не в палатках же ютиться, пускай и лето? Всё равно на шесть человек трёхэтажный особняк — это слишком много.

— Вы просто молодцы, — Михаил по очереди обнял сестёр. — Я потрясён.

Дальше он сделал вид, что задумался, на самом деле всё давно уже для себя решил. Вот есть люди разного склада ума. Ладно, младшие — ещё маленькие, но и там уже характер просматривается. Маша, хотя отец пытался из неё лепить чуть ли не валькирию, всё равно девочка домашняя. Она из тех, кто и в горящую избу войдёт, и сражаться будет — но от необходимости, а так для неё счастье — это заниматься домом. Те же домашние дела она заметно что делает с удовольствием и интересом. Не домохозяйка и не клуша, у неё масса талантов, но семейный уют для неё всегда окажется в приоритете. Аня же, наоборот, будет заниматься домашними делами и хозяйством исключительно из чувства долга: даже если терпеть не можешь — нельзя спихивать свои обязанности на других. Зато она — прирождённый лидер, способный вести за собой, из тех, кто очень тонко чувствует, когда надо командовать самому, а когда стать участником команды.

— Маша, Яна, Женя, Юна. Раз уж так удачно зашёл разговор. У меня к вам вопрос. На остальную часть дома. Насколько вам нужна помощь Ани?

— Да не нужна уже особо, — пожала плечами Маша. — Самое сложное и муторное мы сегодня сделали, на втором и третьем этаже уже тоже. Разный крупный мусор уже уничтожили. Аня заодно там прошла, и всякую живность вроде ос уже выжгла и вытравила. Осталось понемногу в порядок комнаты привести, но торопиться нам некуда, есть же где ночевать? Там уже тряпками и руками справимся.

— Ну да. Там мы и сами справимся. Забирай Аню, — почти в унисон поддержали остальные.

Видимо, мнение по части плохой пригодности сестры к домашнему хозяйству все разделяли на редкость единодушно.

— Мусор выбросили, это хорошо, — согласился Михаил.

— Развеяли, — поправил Маша. — Помнишь, ты нам «ржавую гниль» показывал? Мы тут как старый стол из кухни вытащили — семь потов сошло. И ладно нам из охраны мужики помогли. Но не будешь же их каждый раз звать? Боевое плетение нам, конечно, чересчур, но вот принцип… Вот Аня и придумала, потом Женя ей с расчётами помогла. Анька у нас сильная, мы на подхвате по мелочи. Прошли по всем комнатам, старую мебель, занавески и прочую ерунду в труху. Теперь осталось веником и тряпкой пройтись, и можно мебель новую ставить.

— Однако, — растерялся Михаил. — Ну вы у меня и даёте…

Скажи кому, что боевое плетение из арсенала Африканского корпуса можно применить для домашней уборки — засмеют… В этот момент и у самого предмета обсуждения прошла растерянность, Аня упёрла руки в бока и с гневом в голосе начала ругаться:

— А меня спросить не хотите? Да, признаю, терпеть не могу со шваброй возиться. Но это не повод давать мне поблажки и переваливать работу на младших!

— Так, Аня. Стоп. Пойдём-ка со мной, прогуляемся.

Они вышли на улицу. Летняя ночь была душная и тяжёлая, в ожидании грозы, которая грохотала у горизонта весь вечер, но так и не добралась. Охрана была только по внешнему периметру поместья, потому заброшенный парк был пуст, тёмные лохмато-заросшие деревья, мутноватые стёкла окон верхних этажей дома, шум голосов, доносившихся снизу. Стоило отойти чуть в сторону, чтобы не мешал свет из дома, как всё небо усеяли звёзды. Районы плотной застройки Москвы были за несколько километров отсюда, соседние поместья пусты, так что звёздный шатёр высился над головой во всей красе. С пару минут они молчали, дальше Аня попробовала было возмущаться снова, но в темноте голос прозвучал уже не так гневно и решительно:

— Миша, не надо мне поблажек.

— А кто сказал, что я собираюсь облегчать тебе жизнь? Ну вот признайся честно, у Маши заниматься хозяйством получается куда лучше.

— Да, — нехотя согласилась девушка и закусила губу.

— Так вот, правильно — когда каждый занимается тем, к чему у него лежит душа и что он умеет лучше всего. И там, где он принесёт больше. Согласна?

— Ну… наверное. Это ты к чему?

— К тому, что тебя с самого начала учили заниматься делами семьи, — Михаил взял Аню за руку. — И нельзя, чтобы эти знания пропали. Сестрёнка, давай будем честными. Заниматься делами рода — это не Машино, не лежит у неё к этому душа. Остальные ещё мелкие, значит, вся ответственность — на нас с тобой. Нельзя как сейчас, чтобы всё было завязано только на меня. Заболею — и что, всё развалится, потому что ждать дела не могут, пока я выздоравливаю? Должен быть ещё кто-то из семьи, кто хоть как, хотя бы на время, но сможет меня заменить.

— Мишка, но я же… — растерялась девушка.

— А меня что, заранее готовили? Я точно как и ты — бросили, вот и учусь плавать. И не думай, что будет легко. Для начала будешь как мой секретарь, по-настоящему. И ещё взвоешь, что тряпкой легче махать было. Ну как, поможешь?

— Да согласна я, согласна. Уговорил. Ты прав.

Со следующего дня Михаил с головой нырнул в работу. Как хорошо было в книжках. Что там положено настоящему попаданцу? Изобрести автомат Калашникова, стащить и выдать за свои пару десятков песен и стихов, заодно внедрить какую-нибудь вундервафлю? А дальше снимать сливки в виде признания и успеха. В реальности даже бывший, но боярин, который поёт на сцене, будет выглядеть глупо и смешно. И это если не говорить про то, что несмотря на схожесть истории, менталитета и культуры, песни и стихи из мира Михаила-один здесь по большей части будут неинтересны. Тут просто не имелось событий, которые, собственно, и вызывают отклик в сердцах слушателей через песни и стихи. А то немногое, чего совпадает — так здесь и свои есть поэты, не хуже. С автоматом та же история. Нет, конструкцию он хоть с закрытыми глазами нарисует, и есть под рукой промышленные мощности на производство деталей. Проблема — винтовочные или пистолетные патроны не подходят вообще, надо разрабатывать специальный промежуточный, а в патронах Михаил как свинья в апельсинах разбирался. Да и военной доктрины применения автоматов тоже не существует, они окажутся не нужны. И разработать её Михаил не сможет просто потому что не знает местных реалий. Сколько Аня тогда мучила свою память, пытаясь ему подобрать доступное простенькое заклинание Огня для создания трассеров? А потом оказалось, что любое заклинание любой стихии, наложенное на пулю, сгорает с яркой вспышкой.

Самое дурацкое, что реальная вундервафля у него в запасе имелась. Взять и поставить на конвейер производство той же ВАЗ-«копейки», тем более и заводы подходящие есть, и средства, и конструкторы, которым дай идею и укажи направление работы. В своё время была революционная машина с огромным потенциалом модернизации и развития побочных ветвей автомобилестроения. И в здешние реалии она впишется отлично, и вопросов особо не вызовет — как с иным изобретением-анахронизмом. Вот только экономика — это всегда баланс не только спроса, но и предложения. Чего он там говорил Михаилу-два, что при наличии денег любой закон можно обойти? А рынок личных авто здесь такие деньги, что конкурентам действительно проще скинутся и устроить Михаилу и сёстрам коллективный несчастный случай. Нет, никаких чудо-открытий, пока за спиной не будет достаточной силы. Не один Ругимов как финансово-экономическая основа рода, но и пара тысяч преданных бойцов. Воронцовы отлично продемонстрировали, что в противостоянии золота и булата сильнее всё-таки булат.

Однако их семья обязана была иметь какой-то официальный источник дохода, который хотя бы внешне должен быть прибыльным. В идеале — создать образ успешного рода средней руки. И при этом идея по возможности не должна серьёзно влезать на поле деятельности местных акул капитализма, где все рынки давно поделены, чтобы не нарываться на войну конкурентов. Отсюда после долгих размышлений ещё на этапе подготовки, Михаил вспомнил неожиданный столичный успех малоизвестной до этого чисто региональной сети магазинов «Бахетле». Они первые сообразили, что готовые блюда можно продавать не в одних лишь ресторанах на вынос и под заказ, а массово в обычных магазинах. Причём не как в ресторанах только дорогие блюда от шеф-повара, а вообще всё, от салата, до борща, котлет с картошкой или курицы-гриль. Заходишь, покупаешь готовую упакованную порцию, две, три или десять порций, приносишь домой, и сразу можно есть, а не ждать, пока приготовится. Стоит всё пусть и дороже сырых продуктов, но куда дешевле, чем ходить по столовым и ресторанам. Особенно популярна такая еда станет, если поставить магазины в спальных районах и в районах офисов.

Именно под вариант закрепляться именно в Москве в тот первый день Михаил и перевёл ресторан и столовые под юрисдикцию новой семьи. На месте выяснилось, что идея лучше всего выглядела в теории и во время спокойного планирования в тиши Библиотеки. Присланный Ругимовым по заказу Михаила управляющий ухватил всё сразу. Да и директор ресторана, который Михаил планировал сделать ядром промышленной базы, тоже вдохновился. Ибо в отличие от начальников столовых-забегаловок, с первого же совещания решивших, что молодого хозяина можно пока ни в грош не ставить, молоко на губах не обсохло — директор имел кругозор намного выше. Столичные рынки знал назубок и перспективы просчитал сразу. Место одного из директоров крупного предприятия с перспективой экспансии по городам всей страны его вдохновляло намного больше места директора скромного ресторана, принадлежащего небольшой дворянской семье.

На практике даже наличие заинтересованных в успехе грамотных исполнителей, достаточного количества денег для найма любых специалистов и заказа любых разработок вроде модификаций холодильников, и всё это при наличии готовой стартовой команды помощников не могло решить все проблемы. Подобрать, выкупить и оборудовать заранее будущие торговые точки. Идея сработает намного лучше, когда имеется сразу эффект масштаба, отсюда решили открывать сразу три десятка магазинов по всей Москве. Тем более, потенциальным конкурентам, которые попробуют идею повторить, будет намного сложнее потеснить торговую сеть, уже заполнившую весь свободный рынок и завоевавшую репутацию. А ещё нужно было развернуть цеха по производству еды, отладить логистику — планы опереться на столовые оказались не реализуемы, их решили не трогать, а делать всё отдельно и с нуля. Но это потребовало срочной разработки стандартов на пищевую продукцию — до аналогов ГОСТ на производстве здесь давно уже додумались, а вот что то же самое можно внедрить в пищепроме, оказывается не сообразили. А ещё надо было продумать решения как с промышленными холодильниками в торговых залах, так и с местными аналогами микроволновок для разогрева… Да, на многие решения, вроде тех же ГОСТ можно было опереться на родной мир Михаила. Библиотека услужливо сохранила в памяти даже то, что пролистал когда-то мельком в базе данных ГОСТ. Да, многие идеи лежали буквально на поверхности и ждали, пока кто-то их озвучит, а дальше местные уже сами всё сообразят и сделают. Уважительное от помощников: «Начальник у нас — голова, как мы раньше до такой простой, но умной мысли не додумались?» — решения не заменяло, а одна вроде бы решённая проблема тянула за собой ворох других.

В итоге Аня и Михаил возвращались домой в состоянии, как будто целый день ворочали тяжёлые камни. И всё чтобы быстро поужинать, восхититься очередной приведённой в порядок комнатой дома и упасть в кровать. А с рассветом ехать в офис.

Звонок Ругимова застал Михаила за попыткой разгрести очередной бумажно-управленческий завал в перерыв между двумя совещаниями. Вопреки ожиданиям Михаила, особо нервничать и переживать, что во время бегства он помогал убивать одного из старших Воронцовых, бывший хозяин казино не стал. Ругимов с самого начала понимал, во что ввязывается и что второго такого шанса ему судьба не даст. Скорее наоборот, своего партнёра больше зауважал. Не только по части торговли и политики хваткий, но и боец знатный. Уничтожить настолько серьёзную команду по его душу, целиком загнав под землю. У такого хищника шансов на успех предприятия заведомо больше, чем у травоядного благовоспитанного мальчика из хорошей семьи. За месяц после их договора он по шифрованному каналу регулярно высылал отчёты, как идёт взятие под контроль основных активов бывшего рода Столешниковых. А тут неожиданно позвонил сам.

— Доброго дня, Михаил Юрьевич.

— Здравствуйте, Руслан Валерьевич.

— Прошу прощения, что отвлекаю, наслышан про вашу занятость. Заодно хотелось бы вас ещё раз поблагодарить, та ваша информация целиком подтвердилась и уберегла меня от заметных трудностей.

— Всегда пожалуйста.

— Да, я вот к чему. Вы тут упоминали, что вам нужны подходящие специалисты. И вот как раз в связи с этим делом тут неожиданно появился человек на вакансию, которую вы искали. Его прошлый наниматель был вынужден неожиданно разорвать старый контракт, а заключать новый на прежнем месте — врачи посоветовали сменить климат, иначе здоровье ухудшится. Вот он и решил переехать в Россию.

— Да, благодарю вас, Руслан Валерьевич. С интересом с ним проведу собеседование. И когда?

— Чем быстрее, тем лучше. Хоть сегодня.

— Тогда давайте не откладывая — сегодня. Скажем, через два часа в моём ресторане будет удобно?

— Думаю да. Он подъедет.

Положив трубку, Михаил откинулся на спинку кресла. Понятно, что ему предлагают на службу кого-то из наёмников Африканского корпуса. Ругимов этого человека знает, считает достаточно надёжным. Играет честно или пробует подкинуть в окружение Михаила своего человека? Но даже во втором случае на текущем этапе нехватки бойцов, этот наёмник будет полезен. Он явно был повязан с Ясиром, партнёром Ругимова по контрабанде, а теперь прячется от нежелательного внимания Карим-бея в России. Здесь-то он не наследил и формально преследовать его не имеют права, а покровительство дворянина укроет от неофициального желания кого-то из чиновников устроить Карим-бею приятную мелочь. На первый контракт обстоятельства обеспечат верность, а дальше будет видно. И если приглянется — надо брать.

В ресторан Михаил приехал чуть раньше гостя, занял личный кабинет и приказал подавать обед на двоих. Расчёт оказался верен, как раз официант принёс первое, когда прибыл гость — мужчина средних лет, высокий, брюнет с будто застывшим красивым смуглым лицом очень правильных классических черт. Одет с иголочки, натуральный лощёный гранд из Испанской империи. Михаил при виде этого человека чуть не подавился. Перед ним была живая легенда Африканского корпуса!

— Здравствуйте, мистер Энрикет. Не удивляйтесь, Руслан Валерьевич не предупреждал о вашем имени, но ваша слава идёт впереди вас.

— Здравствуйте, Михаил Юрьевич. Очень приятно. Тогда вам, думаю, заодно уже известно о некоторых сложностях, которые заставили меня покинуть прошлое место работы?

— Приглашаю вас сначала отобедать как моего гостя. А дела оставить предлагаю на кофе и десерт, чтобы не портить деловыми разговорами желудок.

— С удовольствием.

Обед прошёл в приятной и лёгкой атмосфере. Гость похвалил искусство повара, попутно обсудил с хозяином, как готовят некоторые схожие блюда в иных странах. Конечно, к потенциальному нанимателю гость приглядывался, но ощущалось, что он уже настроен скорее положительно.

Для Михаила вопрос не стоял вообще. В прошлой версии событий альтер-эго встретился с этим человеком буквально ненадолго, после чего Энрикет пропал в глубине континента, подписавшись на довольно самоубийственную миссию. Сейчас Михаил знал, почему: своей жадностью Ясир тогда подставил не только Ругимова, но и своего начальника охраны. Энрикет имел репутацию кристально честного по отношению к нанимателю человека — пока наниматель не предаёт его. Ходили легенды, как Энрикет со своими парнями совершал невозможное, спасая шкуру нанимателя, и как жестоко отомстил в тех случаях, когда его «кинули». Мстительный Карим-бей не поверил, что Ясир на самом деле провернул аферу, не предупредив Энрикета. Вот наёмник, устав прятаться, и рискнул поучаствовать в предприятии, которым мог попробовать выкупить себе спокойствие. Тогда сгинул, а сейчас…

Официант принёс кофе и десерт, затем оставил хозяина и его гостя, плотно затворив за собой дверь. Михаил сразу же сказал:

— Ну а теперь, уважаемый мистер Энрикет, предлагаю переходить к делам.

— С удовольствием. И раз вы в курсе моих затруднений, думаю, обойдёмся без предисловий. Я готов предложить службу и контракт на три года в обмен на защиту.

— Больше, мистер Энрикет. Я хочу вам предложить больше. Если позволите сначала небольшую раскладку…

Михаил — слишком небольшая песчинка в масштабах мира, чтобы ход событий резко поменялся сразу. Так что несмотря на гибель Леонида Воронцова, остальные события ближайших месяцев по идее должны течь в прежнем русле. Попробовать сыграть на этом?

— Да, конечно. Я наслышан от вас от мистера Ругимова, потому он и посоветовал обратиться к вам.

— Здесь защищённое место, и говорить мы можем достаточно свободно. Вы наверняка знаете, что раньше моя фамилия была Столешников. И я имел частично доступ к информации клановой разведки. Я был внуком главы и племянником наследника клана. Кое-какую информацию я ещё смог получить и после разгрома нашего клана.

— Да, — Энрикет мгновенно перестал напоминать лощёного дворянина-рантье, теперь он скорее напоминал собаку-волкодава. — С интересом вас выслушаю.

— Карим-бей очень зол. И хочет вашей головы. Потому Африка и Австралия для вас опасны. Дотянуться до вас в Бирме, Китайской империи, Ширавиджайе или Земле Ямато чуть сложнее, но там любой европеец на виду.

— Добавьте, что чужаков там высокомерно не любят, — поморщился Энрикет, — и особо мешать агентуре Карим-бея свернуть мне шею не станут. Испания и её американские колонии тоже для меня закрыты. Ошибка молодости, о которой я уже не раз пожалел.

— Пруссия и Британская империя тоже отпадают. Они слишком слабы, если Карим-бей решит, что ваша голова ему дороже дипломатического протеста. А теперь то, чего пока нет в открытом доступе, так скажем. Встреча Карим-бея и Юсупова в Каире закончилась хуже чем ничем. Если для СМИ сплошные совместные улыбки и декларации, за закрытыми дверями была самая натуральная свара, и обе стороны разъехались крайне недовольные друг другом. Зато буквально через пять дней Карим-бей встречался с маршалом Леже, и вот там чуть ли не взасос целовали друг друга.

— Печально, — криво улыбнулся Энрикет. — Значит, я правильно последовал совету Руслана Валерьевича и поехал в Россию.

— Более того, здесь вам лучше и оставаться на ближайшие лет пять-десять. А отсюда у меня к вам предложение. Я знаю вашу репутацию. Думаю, вы ещё до нашего разговора навели справки обо мне.

— Совершенно верно. И надо признать, Воронцовых вы уничтожили достойно восхищения, коллега. Я выяснил состав их отряда, кое с кем даже, оказывается, раньше пересекался. О моральных качествах не буду, но профессионалы были хорошие. Однако вы, имея под рукой всего двух неоперившихся девчонок, не просто их вывели из строя, а закопали. Достойно, коллега.

Услышать от такого человека «коллега» было признанием, потому Михаил смущённо порозовел и искренне поблагодарил, пусть его смущение явно Энрикета позабавило.

— Честность за честность, господин Энрикет. Вам нужно спрятаться, серьёзно и надолго. Мне нужен человек вроде вас, про кого я точно знаю, что для него честное слово не пустой звук. А отсюда я хотел бы предложить вам не просто службу. Несмотря на ваши разногласия с Испанской монархией, вы остаётесь испанским грандом, титула вас никто не лишал. Я предлагаю вам прямой вассалитет рода Тёмниковых с правом через три года войти в состав рода на правах младшей ветви. И неофициально — сразу место начальника внутренней безопасности рода, а в перспективе — место Старшей тени. И чтобы между нами не было недосказанности. Интерес Руслана Валерьевича Ругимова — по итогам нашей работы личное дворянство и вассалитет моего рода, который защитит его от поглощения.

Энрикет молчал долго. Наконец, сказал:

— Такими предложениями не разбрасываются, причём обе стороны. Формально положено в таких случаях думать, но вы правы. Устал я от суеты. Когда тебе за пятьдесят уже, пора искать постоянное место. Да и сыновей хорошо бы пристроить, чтобы за отцом не пошли как перекати-поле жить. Да, про мою семью мало кто знает, но тем не менее… А ваше предложение, — Энрикет грустно улыбнулся, — даже если через три года мы с вами не сойдёмся, даст хотя бы моим сыновьям шанс не сгинуть от мстительности Карим-бея. Я принимаю оба ваших предложения. Готов прибыть в Геральдическую палату прямо сейчас.

— Тогда не будем откладывать. И если кто-то из ваших людей захочет перейти на новое место службы — вам полный карт-бланш. Сейчас у нас есть отряд из российских ветеранов, но их мало, и они целиком сосредоточены на охране поместья.

— Дмитрий Кузьмич Харитонов, — неожиданно улыбнулся Энрикет. — Знаете, вы везучий человек, Михаил Юрьевич, случайно пригласить именно этого человека в свою охрану. Лет пять назад мы с ним пересекались в Африке. Тогда он тоже охранял, я должен был кое-что взорвать. Но Дмитрий Кузьмич убедительно мне продемонстрировал, что я потеряю кучу людей, он потеряет не меньше, однако задачу я не выполню. Оценив профессионализм друг друга, мы расстались вполне душевно и без стрельбы вообще. Надо же, какие петли судьба выписывает: теперь мы на одной стороне. Мы с ним сойдёмся. Тогда предлагаю следующее. После Геральдической палаты вы представите меня Дмитрию Кузьмичу, мы с ним обсудим текущую потребность в специалистах. А дальше я перевожу семью в Россию и пройдусь как по своим ребятам, так и по тем, кого стоит попробовать переманить.

— Хорошо, не возражаю. В этих вопросах вы и господин Харитонов понимаете лучше меня. Деньгами не обижу, тут у вас практически никаких ограничений в найме. И возможно кого-то из легионеров заинтересует, что доказавших верность роду, я готов взять в клановую гвардию со всеми полагающимися привилегиями.

— Благодарю. Думаю, это тоже вызовет положительный интерес.