Рожденный Грешником

Глава 12

Всё начинается, как и всегда.

Холодный бетон кусает мои босые ноги. Лезвие в руке ощущается невесомым, я провожу им по моей обнаженной груди, словно шелковым перышком.

Я задыхаюсь от ощущения покалывания на моих сосках, которое спускается ниже к животу, высекая призрачные символы вдоль моих ребер. Я покачиваю бедрами из стороны в сторону, наклоняю и вращаю, чтобы он смог увидеть во всей красе каждый дюйм моего тела.

Так, чтобы он мог видеть, какое удовольствие я могу ему доставить.

Я слышу их крики - сладкая, эротическая симфония для моего медленного, гибкого танца. Они умоляют отпустить их.

Умоляют меня пощадить их жалкие жизни. Я запрокидываю голову и смеюсь, позволяя им любоваться, как трясутся от удовольствия мои тяжелые груди.

Я раздвигаю бедра и самым наконечником лезвия провожу по скользкому лону. Я стону от ощущения холодной стали против влажного тепла. Не сводя глаз с пленников, я подношу нож ко рту и облизываю лезвие.

Они тоже этого хотят. Они просто не знают об этом. Но я планирую исполнить их желание.

Я знаю, чем быстрее убью их, тем быстрее смогу ощутить его внутри себя. Я страстно желаю его, но эта игра слишком веселая. Ожидание, тоска - такие же сладкие, как и убийства.

И когда я получу свою награду, когда он поставит меня на колени в лужу теплой крови и глубоко войдет в меня, будет еще слаще.

Ослепительная вспышка полностью окутывает помещение, словно сверхновая. Когда мои глаза привыкают к странному, яркому пламени, я понимаю, что нахожусь на кровати, застеленной шелком и атласом цвета утреннего тумана.

Я больше не ощущаю холода под ногами, ни лезвия в руке. Мое тело теплое, мягкое и жаждущее. Я протягиваю руки и ноги и улыбаюсь, тихий вздох слетает с моих губ.

Он ползет по моему телу с дьявольской улыбкой на губах, от которой у меня слабеют колени. Я претворяюсь испуганной и пытаюсь вырваться, но он быстро хватает меня и подминает под себя.

- Ты не сможешь убежать от меня, - лениво улыбается он.

Я смотрю в его глаза цвета летнего дождя и поднимаю руку, чтобы провести по черным, как ночь, волосам. Он содрогается от моего прикосновения.　

- Зачем мне это?

- Никогда, - шепчет он, опуская голову так, что наши губы соприкасаются. Я дрожу от ощущения, когда он касается моего лица щетиной.

- Никогда не бойся меня. Никогда не убегай от меня.

- Никогда, - обещаю я, значение этих слов важнее, чем последующий стук моего сердца.

Коленом он раздвигает мои бедра и устраивается между ними. Я ощущаю его, пульсирующую, тяжелую длину. Он толкается в меня, даже не согнув колени.

- Никогда, - повторяю я, выдыхая стон. Головка члена свободно проникает в меня, обжигающие, ноющие чувства действуют, как бальзам на мою дрожащую плоть.　

- Никогда, - стенаю я ему в рот, когда он языком пробует меня на вкус.

Он садится и тянет меня за собой, так что я медленно скольжу по его длине, обхватывая ее, как перчатка.

Я хочу двигаться - хочу почувствовать его глубоко, настолько глубоко насколько мое тело сможет его принять - но он качает меня, сжимая мои спину и бедра, а я от отчаяния вцепилась ему в плечи.

"Держись за него", шепчет голос. "Держись и никогда не отпускай...".

Я просыпаюсь с первыми лучами рассвета, под простынями мои руки и ноги переплетены с конечностями Легиона. Он крепко спит на спине, я щекой прижимаюсь к его груди, он обнимает меня. Мы оба лежим на его стороне кровати.

Либо он притянул меня к себе, либо я повернулась к нему ночью, в поисках его тепла. Он так крепко обнимает меня, словно боится, что я ускользну.

Словно ночью какое-то чудовищное зло вырвет меня из его объятий.

Я решаюсь посмотреть на его лицо, интересно почувствует он мой взгляд. Интересно, а он знает, что моя обнаженная нога лежит на его бедре.

Я должна освободиться от его объятий и вернуться на свою сторону кровати, но я боюсь, что разбужу его. И Ли такой теплый. Такой теплый, в то время как мое сердце такое холодное.

Я не готова проснуться. Я не готова потерять чувство безопасности и спокойствия, дарующие этим коконом и столкнуться с еще одним днем обучения моей судьбе.

Я закрываю глаза на фоне восходящего солнца и еще немного продлеваю длинную ночь. Еще несколько минут его тьмы, заставит почувствовать меня хрупкой и человеком.

День принесет вопросы, которые растворяться в болезненных ответах. Истины, еще больше запутывающие и злящие меня. Я не хочу покидать его кровать, его руки или этот спектакль. Еще нет.

Я слышу манящий голос, но покрывало сна уже окутало меня. Я позволяю голосу петь мне колыбельную, мягкую и мелодичную, пока все что я чувствую это тепло, гладкий камень и атлас цвета дождевых облаков. Пока мрак затмевает солнце сквозь мои закрытые веки.

"Держись за него. Держись и никогда не отпускай".

- Никогда, - шепчу я напротив груди Легиона, прежде чем погружаюсь в сон.

* * *

Когда я просыпаю, уже во второй раз в середине утра, то нахожу, что Легиона уже нет в кровати и за это очень благодарна. Не могу себе представить, что творилось в его голове, когда он проснулся и увидел меня в его объятиях. Честно говоря, я даже не знаю, что происходит у меня в голове. Он демон. Создание мерзости и разрушения. Монстр, который обращался со мной грубо в то время, когда я была напугана и растеряна.

Но его прикосновения дарят мне безопасность. Его слова приносят утешение. Само его присутствие прогоняет ночные кошмары и меняет их на что-то другое.

На нечто милое и нежное. Он заменил то зло... собой.

На протяжении нескольких лет мне снились кошмары, каждый из них потрясал меня до глубины души. Кошмар всегда был один и тот же: холодная с бетонным полом комната, без окон и дверей, я голая и извивающаяся... и их крики.

Их кровь. И, в конце концов, меня кто-то или что-то, чего я не вижу - не могу потрогать - бесчувственно трахает среди окровавленных трупов.

Я всегда ору на него. Всегда умоляю сильнее и больше. Он избивает меня изнутри, до тех пор, пока моя плоть не становится восполненной и болезненной, но я не хочу, чтобы он останавливался. Словно я истосковалась по жестокости.

Знаю, что это неправильно, но часть меня - больная, извращенная и развращенная - чувствует, что так и должно быть, так правильно. Словно его метка взывает во мне зло.

Я зажимаю в кулак взъерошенные волосы и сильно дергаю, как будто пытаюсь вытянуть садистские мысли из головы. Мне просто необходим хороший, очищающий душ, который смоет этот затянувшийся ужас.

На кровати нет чистой одежды, но на комоде стоит картонная коробка. Видимо, кто-то устал таскать мои вещи из старой квартиры, и решил сложить их.

Одежда, обувь, предметы личной гигиены, книги, зарядка к телефону. Нет фотографий или каких-либо вещей, напоминающих о прежней жизни, которую мне пришлось оставить позади. Я рада этому. Я уже давно упаковала эти воспоминания и похоронила их навсегда.

Я принимаю душ и одеваю футболку и штаны для йоги, выбрав удобство моде, прежде чем отправляюсь в гостиную. К моему удивлению, все ушли, за исключением Андраса и... Легиона.

Он сидит за обеденным столом, уставившись в чашку кофе. Поставив локти на стол, Ли обхватывает голову руками, как будто прилагает усилия, чтобы не упасть лицом в горячее варево.

Я иду к дивану, где Андрас сидит и смотрит телевизор. Он мне кажется меньшим из двух зол.

- Доброе утро, соня, - дружелюбно говорит он. - Джин оставил твой завтрак на плите.

Я киваю и натянуто улыбаюсь ему.

- Где все?

- В основном патрулируют. Лилит хотела пройтись по магазинам. Такое тщеславное маленькое создание. - Он переключает канал и попадает на НВО, по которому показывают старый фильм с участием Аль Пачино. Он ухмыляется. - Клянусь, они всегда представляют его, как какого-то темноволосого старика. Люди.

- Кого?

- Люцифера, - небрежно отвечает он. - Что никто Библию не открывал? Он любимчик Бога, самый талантливый и красивый из всех ангелов. Почему, черт возьми, он выглядит, как дряхлый, сморщенный чувак?

Люцифер.

Просто представлять его иначе, чем красный, рогатый зверь меня нервировало.

- Ну... так, как он выглядит?

Андрас пожимает плечами.　

- Великолепный. Чувственный. Высокий. Просто как Творец создал людей по образу своему, Люцифер создал нас по - своему. Ну, большинство из нас, так или иначе.

С любопытством в глазах я окидываю взглядом светловолосого мужчину с головы до ног.

Глубоко посажанные голубые глаза, прямой идеальный нос, пухлые губы. Светлые волосы до плеч, которые сзади собраны в хвост, обычно при виде такого меня передергивает.

Однако Андрас выглядит изящно и стильно. Без всяких сомнений, я думаю, если он оденет мешок на голову, так или иначе, будет очаровательным и таинственным.

Если эта работа Сатаны, то я не могу понять, как он выглядит.

- Я думала, что ангелы и демоны только мужчины, - говорю я, меняя тему, - А здесь Лилит и ...Адриэль.

- Библия написана женоненавистниками, которые думали, что это Воля Божья избивать женщин и приносить в жертву девственниц. У некоторых святых было по несколько жен и наложниц, они видели в них лишь инкубаторы для их праведного семени. Не верь обману.

Согласившись, я киваю. К сожалению, слишком много самовлюбленных эгоистов с микро-членами придерживаются такого же мышления в современном мире.

Я быстро искоса смотрю на Легион, до сих пор сидящего, обхватив руками голову и уставившегося в кофе.

Андрас замечает, что я смотрю на Ли, и хитро улыбается.

- Он так сидит все утро, - почти шепотом говорит он мне.

- А?

- Думаю, прошлая ночь его сломала. Он не любитель выпить. Ли считает это... грехом.

Странно звучат эти слова.

Я хмурюсь в замешательстве.　

- Зачем ему переживать о том, что это грех. Я имею в виду, учитывая тот факт, кем вы являетесь и что он...

Из моего рта слова звучат неправильно.

Андрас пожимает плечами.　

- Легион не такой, как другие демоны. То, что он считает... что ищет... это не просто для галочки. Он хочет жить праведной жизнью. Черт, после того, как он ударил тебя, прошел через ад. Ли постился, просил покаяния. Он хочет этого больше, чем кто-либо из нас.

- А что хочешь ты? - спрашиваю я дрожащим голосом.

- Спасения. - Искренность в его глазах такая ясная, что я вижу собственное отражение в этих голубых омутах. - Для большинства из нас это более достижимо, чем для других.

Я состою в клубе Хороших Мальчиков. И согласно доброй книге я проклят, так или иначе.

- Ты гей? - Не хочу показаться слишком нахальной для него, но... он гей? Думаю, что даже демоны не могут отрицать того, кто они. Хотя не удивлюсь.

Андрас просто чертовски красив. Любая женщина бы позавидовала его красоте.

- Насколько я знаю, - хихикает он. - Я рожден, чтобы быть ангельским и манящим. Я известен как... искуситель мужских тел.

Интересно. Я слышала, что даже гетеросексуальные мужчины сменяют ориентацию, но я просто думала, что они в глубине души чувствуют себя гомосексуалистами и слишком напуганы или упрямы, чтобы признать это.

Возможно, Андрас ответственен за большее, чем несколько сексуальных пробуждений.

Андрас смотрит на своего лидера, друга... брата. Когда наши взгляды снова пересекаются, он кивает в сторону Легиона.　

- Поговори с ним. Уверен, он будет рад отвлечься.

Не могу быть уверен в том, что он прав, но я что-то чувствую. Что-то грустное, одинокое и запутанное. То, что я думаю, Легион хорошо знает.

Делая вид, что мне нужно поесть, я тихо иду на кухню за любезно оставленным Джином завтраком: яйца, бекон и домашнее печенье.

Даже оставил свежий кофе в кофеварке. Я беру завтрак и сажусь за обеденный стол, выбрав привычное для меня место... рядом с Легионом. Он даже головы не поднимает.

- Ты в порядке? - наконец-то набравшись смелости, спрашиваю я. Он мычит, что-то похожее на "да".

Молча я ем, оставив его в покое и позволив Ли упиваться своей виной и страданиями. Мы не друзья. Нас ничего не связывает. Он не обязан объясняться передо мной или разговаривать.

Я не могу ждать от кого-то проявления хоть толики доброты, лишь только потому, что спала в его объятиях последние две ночи. Черт, может из-за этого он теперь игнорирует меня.

Вдруг почувствовав себя неуверенно и немного - совсем немножко - смущенной, я решила быстро закончить с завтраком и убежать в спальню.

Но прежде чем я успеваю взять тарелку, чтобы отнести на кухню, он поднимает голову.

- Ты плакала.

Салфетка выпадает из рук и падет на половину съеденные яйца.

- Что?

- Прошлой ночью. Ты плакала во сне. Я не стал будить тебя, поэтому я...

Он сглатывает и смотрит на свой кофе. Поэтому он притянул меня к себе.　

- Ты тянулась... искала кого-то.　

Искала меня.

Я не знаю, что сказать или сделать. Поблагодарить его? Притвориться, что ничего не произошло? Кажется, что никакие слова не подходят и поэтому я говорю:

- Я... что-нибудь говорила?.

К счастью он качает головой, вздрогнув, как будто движение вызвало головную боль. Я бы предложила ему выпить обезболивающее, но оно не подействует.

- О. Думаю это хорошо.

Я смотрю в свою тарелку. Теперь я хочу снова есть, лишь бы чем-нибудь занять рот.

- Извини.

Я поднимаю голову, думая, правильно ли я его услышала.　

- За что?

- Я не должен был напиваться. Это глупо, особенно, когда ты в моей постели.

- Всё нормально.

- Нет, - говорит он, немного громче, чем я ожидала.

Этого достаточно, чтобы заставить меня отпрянуть.　

- Я мог бы сделать что-то, что тебе не понравилось бы. Что-то непростительное.

- Я в порядке, Ли. - Это ближе всего к его имени, которое я могу произнести. - Ты не сделал мне больно. Мы просто легли спать.

- Да, но я мог бы. Не пойми меня неправильно, Иден. Я демон. Моя природа - чистое зло. Просто потому, что я выбрал другой путь, не означает, что я не склонен к похоти.

Похоти.

Легион... испытывает ко мне похоть?

Я делаю большой глоток крепкого кофе.

- Иден, есть кое-что, что тебе стоит обо мне знать.

- Да? - Слово почти застревает у меня в горле.

- Когда я был...

Прежде чем он успевает закончить свою мысль, входная дверь резко открывается, проливая темноту в ярко освещенную комнату.

За долю секунды Легион вскакивает на ноги, кулаки сжаты по бокам и он встает между мной и столом.

Я ценю тот факт, что могу в полной мере насладиться видом его задницы, если бы по комнате эхом не разлетались крики полные отчаяния. Я обхожу твердое, как скала тело Легиона и вижу...

Кровь.

Повсюду много крови.

На их коже. Кровью пропитана их одежда и забрызганы ботинки.

Столько крови означает, что что-то серьезно пошло не так.

Столько крови, говорит о том, что кто-то умер.