Рожденный Грешником

Глава 6

Я должна была знать. Думаю, я уже знала.

Зайдя в комнату, Лили переводит взгляд с меня на ...Ли. Человека, который похитил меня.

Человека, который решает жить мне или умереть. Человека, который вытащил меня из-под окровавленного трупа и хладнокровно ударил по голове. Мой череп продолжает пульсировать от боли как напоминание.

Что случилось? - Его голос ровный и бесчувственный. Как будто это не он душил меня секунду назад, при этом гипнотизируя своим порочным взглядом. Я до сих пор не могу быть уверена в том, что видела и чувствовала.

- Ее сестра ... она звонит.

Сестра.

- И что с того?

- Ну... она оставила, по крайней мере, с десяток сообщений, а также обзванивает всех знакомых Иден. Оставила мне голосовое сообщение с угрозой подачи заявления о пропаже. От этого будет больше проблем, чем оно того стоит. - Ее напряженные, голубые глаза скользят ко мне, как бы говоря, "От нее больше проблем, чем она того стоит".

Ли проводит рукой по иссиня-черными волосам, тяжелое, раздраженное дыхание расширяет его ноздри.　

- Прекрасно. Позаботься о ней.

- Нет! - кричу я, несмотря на хрипоту в голосе.

- Пожалуйста, я сделаю все. Все что пожелаете. Я буду сотрудничать. Только, пожалуйста, не делайте ей больно.

Они оба смотрят на меня, замешательство пролегло складкой над нахмуренными бровями. Я только что вручила им мою самую главную слабость.

Ли одним плавным движением ног спрыгивает с кровати и берет мобильный телефон у Лили. Мой телефон.　

- Тойол патрулирует?

Лили кивает.- Уже там. И Андрас сидит на радиочастоте Департамента полиции Чикаго.

- Отлично. Пусть слушает.

Лили быстро уходит, закрыв за собой дверь. Затем Ли поворачивается ко мне, в его глазах настороженность и расчетливость.　

- Звони ей.

Без всякой задней мысли, я кидаюсь вперед, чтобы выхватить свой телефон из его рук.

Он поднимает телефон чуть выше, тем самым я почти впечатываюсь в его твердокаменную грудь.

- Скажи ей, что с тобой все в порядке и ты с Лили. Скажи, что ты решила переехать к Лили, чтобы дать пространство ей с парнем. Скажи, что заедешь за своими вещами и что любишь ее. Сделай так, чтобы она во все это поверила. Но если вдруг ты намекнешь что-либо о нас, то... она умрет, прежде чем ты успеешь нажать "Отбой". Поняла?

- Почему я здесь...? Как я могу говорить ей о том, о чем не имею ни малейшего понятия? - Мой голос дрожит. - Да. И когда я должна сказать ей, что вернусь?

Он бросает телефон на кровать и шагает через всю комнату к креслу и садиться в него, при этом его мускулистое тело выглядит изящно и грациозно.　

- Ты не вернешься.

Я отвожу в сторону взгляд, боясь позволить ему увидеть слезы в моих глазах. Я так много плакала за последние дни. Больше, чем сейчас я никогда в жизни не плакала.

Больше чем тогда, когда правительство посадило мою мать под замок, а меня отдали в приемную семью. Больше чем тогда, когда в двенадцать лет начались мои кошмары. Больше чем, когда они пытались разлучить меня с сестрой, единственным человеком, который выказывала ко мне хоть каплю доброты и любви.

Я должна защитить ее. Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы уберечь ее от этих монстров. Я не сомневаюсь в том, что он убьет ее, если сестра решится пойти в полицию.

Черт, я уверена, что рано или поздно меня ждет такая участь.

Но я расходный материал. По мне никто не будет скучать. Никого из живущих не потрясет мое внезапное исчезновение. И честно говоря, никто и не удивится, что я попала в дурную компанию.

Поэтому совершенно логично, что похитили меня, а не сестру. Не невинную и настолько же хорошую и добрую. Обо мне забыли уже давным-давно.

Я поднимаю телефон, еще теплый от его ладони. И это возвращает меня обратно... обратно к тому, что эта же рука секунду назад сжимала мою шею. Обратно к нему, разрывающему в клочья мой свитер и прикасающемуся к моей обнажённой коже.

Образ потрясает меня так сильно, что я громко вздыхаю.

Его руки на моих обнаженных бедрах, он скользит ими выше и выше, пока не проникает в мои белые трусики. Эти длинные, толстые внушительные пальцы находят влагу на моей вершине. Дразнят, поглаживают, наказывают...

Я тяжело выдыхаю, когда видение рассеивается, так же быстро, как заполнило мой разум. Я видела и ощущала. Мои трусики стали влажными от преследуемого воспоминания, словно это часть меня. Как будто он был внутри меня. Я неловко сажусь на колени.

- Что-то не так? - Мудак имеет наглость выглядеть самодовольным - забавляемым, как если бы покопался в моей голове и сам взрастил это поддельное воспоминание.

- Нет, - лгу я, отказываясь дарить ему наслаждение от понимания, что он напугал меня.

- Ну... - Он машет рукой в мою сторону, скучающий и готовый вернуться в темницу, из которой он выполз. - Покончи с этим.

Я опускаю глаза на телефон, лежащий в моих потных ладонях. Было бы так просто... всего лишь два слова, чтобы сказать ей, позвонить в полицию. Или я могла бы позвонить в 911 и сделать вид, что разговариваю с сестрой.

Он никогда не узнает. Он даже не подозревает, что я могу быть настолько смелой, чтобы бросить ему вызов. Но потом я вспоминаю слова Лили, о поручении - Андрасу - подслушивать.

Не сомневаюсь, что они прослушивают мой телефон, и, наверное, телефон сестры тоже. Но возможно этого будет достаточно... достаточно, чтобы предупредить ее. Возможно, он слишком увлечется, моим убийством, и сестра будет в безопасности.

- Не пытайся играть в героя, - говорит Ли с его места через комнату, тени набрасывают маску полуночи на его лицо. Все же, так или иначе, его глаза при лунном свете кажутся яркими. Как будто они на самом деле светятся - расцветают - в темноте. Словно они вырезаны из самой тьмы.

Он знает. Он знает всё. Он не обычный человек. Он - убийца, обученный уничтожать всё, что встанет на его пути. Обученный, чтобы уничтожить меня.

Учитывая его предупреждение, я нажимаю кнопку. Затем другую и другую. Я не позволю ему победить. Он хочет, чтобы я бросила ему вызов, лишь бы у него был повод меня убить. Я не дам ему желаемое. Пока что.

- Сестрёнка?

- О мой бог....Иден? - произносит она заспанным голосом, но тут же оживляется. - Где тебя черти носили? Я звоню тебе вот уже несколько дней.

Пожар в магазине показывают по всем новостям. Я чуть с ума не сошла от страха! Я думала... я думала... прошло 72 часа, как никто не видел и не слышал о тебе.

72 часа. Прошло три дня, как меня похитили. Я даже не поняла, что прошло так много времени.

Словно в живот пырнули ножом. Я ненавижу лгать сестре.

Из всех - из всех людей, которых я оттолкнула, из всех отношений, которые я испортила, из всех страданий, которые причиняла - она была единственным человеком, который удерживал меня к последней частицы моей человечности. Если спасение ее жизни означает потерять сестру, значит, я должна это сделать. Должна заставить ее поверить в то, что я всегда знала: я этого не стою.

- Да, я знаю, - говорю я в трубку, проглотив ком в горле. - Слушай... ничего не выйдет... пока я живу там. Я решила переехать к Лили.

- Что?

- Ага. Так будет лучше. Для нас обеих. Она будет работать днем, а я по ночам. Мы вряд ли увидим друг друга. Я просто... мне нужно уйти ненадолго. Мне нужно пространство.

- Иден. - Ее голос ломается, превращаясь в звук, который ненавистен моим ушам.

Она так много плакала из-за меня. Я не заслуживаю слез.　

- Иден, я знаю, что было тяжело. Знаю, ты была в последнее время в депрессии, а из меня вышла плохая старшая сестра. Я обещаю... обещаю, что постараюсь все исправить к лучшему. Я буду меньше работать. Буду проводить меньше времени с Беном. Пожалуйста, не закрывайся от мира. Не притворяйся, будто тебе все равно - словно это не ранит тебя - потому что ты думаешь, что лучше быть одной, чем забытой.

Забытой.

Именно это слово использовали сотрудники Службы по защите прав ребенка, когда нашли меня. Когда они, наконец-то, довели дело до конца. Они знали, что моя мама больна, но они забыли.

К тому времени, когда они дошли до нас, я была не больше, чем кости обтянутые кожей, вся в синяках и шрамах от бесчисленных попыток моей матери "изгнать дьявола из меня".

Они знали, что она убьет меня; она уже пробовала несколько годами ранее. Она сказала, что пыталась окрестить меня в ванной. Пыталась очистить мою душу от разлагающегося внутри зла.

Она держала меня под водой достаточно долго, и мой хрупкий пятилетний организм сдался. Я перестала брыкаться, метаться и царапаться ради спасения. Я должна была умереть в тот день, но не вышло. Я бы хотела умереть, только лишь избавить от этой боли сестру.

Я смотрю на Ли, который, как гадюка, уставился на меня своими серебристыми глазами. Интересно, видит ли он, как я ломаюсь на кусочки, которые падая на пол, рассеиваются, как зола на ветру.

Татуировки, пирсинг, волосы... они мои доспехи. Но его проницательный взгляд говорит мне, что он видит сквозь всю эту броню. Вплоть до моей холодной, пустой груди.

- Дело не в тебе, сестра. Мне просто нужно... - Время. Пространство. Тишина от тихих голосов в моей голове.

- Ты не должна этого делать, - шепчет она. - Не должна оставаться одна.

Я знаю, что должна врать, но правда обволакивает мой язык. Каждое слово я произношу с мучительной искренностью.　

- Да. Да, я согласна.

Она рыдает, поэтому я отнимаю телефон от уха, отказываясь слушать. Не плачь по мне сестра. Все будет хорошо. Просто. Отпусти меня.

Отпусти меня.

- Это ведь никак в прошлый раз? - слышу я, как она говорит, когда я, наконец, нахожу в себе силы и подношу телефон к уху.

- Нет, ни так. - Или время перед этим. Или время перед этим.

- Просто... ты только береги себя. И помни... помни, что я люблю тебя. Кто-то любит тебя, Иден. И я не откажусь от тебя и не забуду.

Прежде чем она сможет сказать больше, я скидываю звонок и кидаю телефон на кровать. Я не сказала, прощай. Не сказала, что тоже люблю ее. Это уже не важно.

"Ты не вернешься".

Я верю ему.

Ли встает и подходит к кровати, чтобы забрать телефон. Не то я в полном оцепенении, не то просто глупа, но я даже не отступаю от него.

- Лил вернется с едой и водой, - ровно говорит он. Я не знаю, почему они так беспокоятся. Зачем оставлять меня в живых, только чтобы убить потом? Может в следующий раз они отравят еду, и она станет моим последним ужином.

Я до сих пор застыла в собственной эгоистичной боли. Но я не сломлена. Я не позволю ему увидеть, что он сделал со мной.

- Почему ты ее так называешь?

Мне кажется, что я слышу его, но не уверена. Я смотрю на него остекленевшими глазами.

- Почему ты зовешь ее сестрой? - спрашивает он с пустым выражением на лице, лишь нахмурив лоб. Не могу сказать, проявляет ли он снисходительность или искренность. Меня это даже не волнует.

- Когда меня отдали в приемную семью, она была там. Так как Сестра старше, она присматривала за мной. Учила, как завязывать шнурки. Заплетать волосы. Я всегда мечтала о сестре, поэтому она сказала, что будет моей. Она вырастила меня. Она любила меня... когда никто не любил. Думаю, она мой ангел-хранитель.

Ли смотрит на меня сверху вниз, глубокая морщина появляется между его звездными глазами, затем он разворачивается и уходит из комнаты. Но прямо уже на самом выходе замирает в дверном проеме.

- Возможно, она была им.