Рождественские ожидания

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Итак, он намерен видеться с ней каждую среду.

Неплохо.

Но явно недостаточно.

Однако теперь Гэс понимал, что не стоит перегибать палку. Вряд ли излишняя настойчивость приведет его к цели. Только не с Мери. И не теперь.

И все же. Только один день в неделю! Нет, так не пойдет.

- Ну, ведь будет еще рождественский карнавал, - сказала неуверенно Бекки.

- Рождественский карнавал?

- Раз в год проходит в Элмере. Сейчас официальное название «Зимние проделки», но рождественский карнавал — это то же самое, - объяснила Сюзанна. - Веселые песни. Шутки. Музыкальные номера. Танцы. И, конечно, рождественский спектакль. В общем-то, - она пожала плечами, - обычный рождественский карнавал.

Гэс не был на рождественском карнавале с тех пор, как мама чуть ли не насильно отправила его в мюрреискую ковбойскую школу и вручила ему пастушью плеть, Так что у него возникли серьезные сомнения на этот счет.

- Зачем мне принимать участие в рождественском карнавале?

- Затем, что мисс Маклин руководит им, - сказала ему Бекки. - Может, ты наконец станешь нормальным благоразумным человеком.

Невероятно, подумал Гэс.

- Хорошо, я пойду, - сказал он. - Но не думаю, что смогу поступать как благоразумный человек.

- Не беспокойся, - бодро сказала Бекки. -Мисс Маклин что-нибудь придумает. За ней дело не станет.

На следующий вечер, когда Гэс появился в зале муниципалитета города Элмера, Мери показалось, что у нее начались галлюцинации. А когда он объявил, что приедет на прослушивание, чтобы чем-нибудь помочь, Мери не поверила своим ушам.

- Зачем? - подозрительно спросила она. - Из-за меня?

- В общем да.

По крайней мере в этом он не стал лгать. Мери посмотрела на столпившихся позади него визгливых, шумных пятиклассников, которых собиралась за пятнадцать минут превратить в некое подобие ангельского хора.

- Не только, конечно, - добавил Гэс. - Но с тех пор, как Таггарт сказал, что я могу работать у него, у меня действительно не много полных рабочих дней, даже вместе с дорожной работой. Я говорил с Джедом Макколом, собираюсь работать и у него. Поэтому раз уж я точно остаюсь здесь, то пора приобщиться к местной жизни.

- Ты серьезно? - изумилась Мери.

- Естественно. Я говорил тебе, что собираюсь работать у Таггарта. Но сначала мне нужно было уладить кое-какие дела. После я подумал, что неплохо бы найти для себя кое-что поблизости.

- Здесь? - Она чувствовала, как сжалось ее сердце.

- Ты ведь здесь.

- Гэс, то, что я здесь, никак тебя не касается.

- Ты так думаешь?

- Да, думаю.

Тут появилась Эллис.

- О, Гэс, дорогой. Как мило с твоей стороны, что ты зашел! Просто здорово. У нас пока нет никого на роль Иосифа.

- Нет! - одновременно выпалили Гэс и Мери.

Глаза Эллис стали похожи на блюдца.

- Нет? Но это такая прекрасная роль. Он может быть твоим партнером, Мери, и,..

- Нет! - твердо сказала Мери. Ей было достаточно посещения с ним дородовых занятий. Ей не нужно было, чтобы он играл роль Иосифа, особенно после того, как она вынуждена была согласиться играть Марию, потому что Поппи была уже на сносях и вряд ли смогла бы принять участие в рождественском спектакле.

- Ты Мария? - Брови Гэса взлетели вверх. Казалось, он готов передумать.

- Да, именно так меня зовут.

- Я считаю, что это прекрасная идея, - вспыхнула Эллис.

- Гэс не может играть, - решительно сказала Мери.

- Почему же, я...

- Нет!

Надо было что-то придумать. Он не собирался отступать. Мери и прежде видела в его глазах этот огонек. Она найдет ему занятие, чтобы держать его подальше от себя.

Дверь в коридор открылась, и Так Маккол громко выкрикнул:

- Куда поместить кроликов, мисс Маклин?

- Кроликов? - удивился Гэс.

Мери улыбнулась. Она смеялась. Она сияла.

- Гэс возьмет их, - ответила она мальчику.

Гэс в недоумении посмотрел на нее.

- Ты будешь кроличьим ковбоем! - сказала ему Мери. - Ты заботишься о домашнем скоте, не так ли? - она не дала ему возможности возразить. - Значит, это как раз по твоей линии. Ты хотел помочь? Можешь ухаживать за домашним скотом. В данном случае домашний скот - это наши кролики.

- Кто-нибудь слышал о рождественских кроликах? - потребовал ответа Гэс.

- У нас в зале нет места для овцы, - объяснила Мери. - Но детям нравятся настоящие животные. Им это интересно. Они придадут спектаклю атмосферу достоверности. Ты ведь сам сказал, что хочешь помочь? - В ее взгляде он увидел знакомый ему вызов.

Гэс забрал кроликов.

Это означало, что придется держать в чистоте их клетки. Это означало, что пятьдесят детей детсадовского возраста будут ползать вокруг него, требуя помощи, когда он занят работой. Это означало показывать, всем и каждому, как следует держать кролика, нежно гладить, и - не приведи Господь! - не позволять проскользнуть им под сцену, или за занавес, или под огромную груду складных стульев, которые упадут, если он не будет внимателен.

Он не стал упираться.

Но его глаза сказали Мери, что будет и на его улице праздник. Он своего не упустит.

Мери, казалось, постоянно на шаг опережала его.

Она была Марией в спектакле о рождении Христа. Она была руководителем хора ангелов. Репетировала с пастухами, показывала, как говорить, как смотреть, как ходить. Она взяла на себя незавидную задачу выбрать младенца Иисуса из присутствующих детей и не оскорбить чувств всех остальных мам.

Каждая ее минута была занята работой. У нее была мечта. Идеи. Она нарисовала декорацию, чтобы разместить ее на сцене, прежде чем кто-то успеет возмутиться по поводу ее творения.

- Крестьянские ясли, - думала она вслух. - И грубо срубленная деревянная кормушка. Ничего особенного. Зато для детей это будет выглядеть вполне реально. Если только... - Она с надеждой посмотрела на Гэса.

- Я сделаю ясли... и кормушку, - сказал тот. И он действительно сделал. В свободное от ухода за кроликами время он пилил, строгал, забивал гвозди и устанавливал на сцене декорации. И уголком глаза наблюдал за тем, как Мери металась от одного проекта к следующему, ободряла, помогала, смеялась, поддерживала.

Когда Гэс замечал, что она вдруг останавливается и с болезненным видом потирает спину, он откладывал молоток, молча подходил к ней сзади и начинал растирать ей спину.

В первый раз Мери от неожиданности чуть не подпрыгнула, издав нечто вроде тихого стона.

- Тебе лучше присесть. - Его руки ритмично двигались вниз по напряженным мышцам спины, затем поднялись по позвоночнику и снова вниз.

- Не могу, - выдохнула Мери. - Если сяду, засну. - Было уже поздно, и она провела весь день в школе.

- Зачем так надрываться? Это всего лишь обычный рождественский карнавал. И детям не нужны, например, «Ракеты».

Это была группа младшеклассниц, которые приехали в последнюю неделю, отчаянно надеясь сделать танцевальный номер, если только Мери порепетирует с ними.

- Это рождественский спектакль, - напомнил он, все еще нежно массируя ей спину, и она чуть ли не промурлыкала ему в ответ:

- Это городские празднования. Они становятся грандиознее с каждым годом.

- Да уж, - пробурчал Гэс.

Всю прошедшую неделю он строил ясли и кормушку и декорации для нескольких номеров из мюзикла.

Он не поверил, когда услышал от нее об этом в первый раз.

- Номер из музыкальной комедии.

Он пристально посмотрел на нее:

- Ты в своем уме?

- Мы не можем ограничиться сценой рождения Христа из традиционной библейской истории.

Он засмеялся.

Но она продолжила совершенно серьезно:

- У нас должны быть еще сцены, в которых участвовал бы каждый, кто захочет. Все возрасты. Вот зачем мы делаем «Серебряные колокольчики», «Зимнюю страну чудес» и «Снежного человека Фрости».

- Не могу поверить, - кипел он от злости, рассказывая об этом Бекки на следующий день.

- Да нет, ничего особенного, - сказала Бекки. - Я сама однажды была Снежным человеком.

Гэс совсем растерялся.

Но он не уступит и докажет Мери, что прав.

Разве для этого он собрал всех этих проклятых кроликов? Строил эти чертовы декорации? Появлялся каждый день после того, как заканчивал помогать Таггарту и Ною? Он считал для себя обязанностью довозить Мери до школы и приглашать ее на ужин или, приводя ее домой, самому готовить для нее.

- Не нужно тебе делать это, - каждый день твердила ему она.

Он отмахивался от ее слов. Неправда. Нужно. Для нее. Для них обоих.

Гэс отвозил ее на каждое занятие. Они даже не обсуждали это. Он заезжал за ней и приглашал на ужин в Ливингстон. Затем они вместе шли на занятия. Это стало само собой разумеющимся.

Гэс и Мери. Всегда вместе.

Гэс был в восторге, убеждая себя, что преодолел ее сопротивление.

Он одолел се.

Единственное, на что могла надеяться Мери, так это на то, что вся суета, все эти кролики и дети, хор ангелов, библейские старцы и парочка бывших учительниц со сватовством на уме одолеют его самого.

Монтана не была излюбленным местом Гэса, Она была в этом уверена.

Ему нравилось перемещаться в пространстве. Дорога манила его.

И не важно, что он сейчас говорит.

Но день сменялся другим, и вопреки ее надеждам и ожиданиям Гэс никуда не уезжал.

Он появлялся в школе и регулярно приглашал ее на ужин или, когда она отказывалась, отвозил домой и там готовил. Мери и не думала, что он умеет готовить.

Гэса не назовешь первоклассным шеф-поваром. Но он мог красиво накрыть стол. Даже цитировал отрывки о диетической пище для беременных женщин из книги, которую попросил у Кейт. Он даже стоял у нее над душой, пока она не выпьет все молоко!

Мери не потворствовала ему. Наоборот, иногда она, не обращая на него внимания, разбирала бумаги во время еды. Это делалось не специально. Просто ей приходилась успевать и на репетициях, и в школе.

Гэс говорил, что понимает ее, и упорно гнул свою линию.

Ухаживал за кроликами, говорил о них ужасные вещи, называя их Легкая Закуска, Тушеное Мясо, Фрикасе и Гусиные Потроха, и пообещал разобраться с ними по-настоящему после того, как все закончится.

Тем не менее он продолжал заботиться о кроликах и осторожно убеждал детей, что нельзя слишком крепко сжимать их. Не раз Мери заставала его, когда он показывал детям, как правильно держать кролика на коленях.

Ее поражала его мягкость. Увидев его сидящим на корточках с ребенком и кроликом на коленях, Мери была в восторге, а Гэс, заметив ее, подмигнул.

Она тут же вернулась к своей работе, но увиденное продолжало стоять перед ее глазами.

Чем бы она ни была занята, работала ли с группой «Снежный человек Фрости», играла ли Марию, репетировала ли с неуправляемым хором ангелов или пыталась снять лампочки и повесить на рождественскую елку, Гэс был рядом с ней.

Именно он молча протянул руку, забрал у нее лампочки и сказал:

- Я это сделаю сам.

Именно он вытер разбитый нос «волхву» Френки Стетсма после того, как тот запутался в халате отца и упал в кормушку.

Гэс утихомирил ангельский хор и заставил их петь, и у него это получилось лучше, чем у нее.

Гэс все делал с легкостью прирожденного лидера. Это удивляло ее. Он всегда казался таким ленивым, но сейчас работал организованно и четко. Ей уже стало казаться, что дети начнут приветствовать его, как какого-нибудь генерала: «Есть, сэр! Да, сэр!»

Однажды вечером, после того как все ушли, Мери нашла Гэса сидящим на полу за кулисами.

Кролик по кличке Тушеное Мясо ползал по его колену, а он почесывал у него за ушком. Гэс поднял взгляд, когда она вышла из-за декораций.

- Надо же, какой ласковый, - пробурчала Мери, чувствуя, что сердцу стало тесно в груди.

Гэс одарил ее одной из своих неотразимых улыбок, той самой, от которой она таяла еще в школе.

- Только никому не говори об этом.

- Не буду, - сказала Мери неожиданно севшим голосом. Это из-за того, что сегодня ей пришлось слишком много говорить, постаралась убедить себя Мери.

- Ну что, пойдем? - Гэс встал, продолжая нежно убаюкивать в руках Тушеное Мясо.

- Я закончила. Но тебе не нужно идти со мной.

Гэс положил Тушеное Мясо в клетку, затем поменял кролику воду.

- Я думал, мы уладили эту проблему.

- Я не ожидала...

Он запер клетку, затем обернулся и схватил ее за руки.

- Гэс! - запротестовала она.

Но он упорно тянул ее к себе, пока ее большой живот не уперся в него. Гэс наклонился и коснулся ее губ. Настойчиво. Властно.

- Ожидай, - сказал он. Затем поцеловал ее, на этот раз по-настоящему.

Она мечтала о нем всю ночь.

Причиной был его поцелуй, напомнивший ей то, что она так сильно пыталась забыть, - физическую сторону любви Гэса.

Этот поцелуй, подобно бензину, вылитому на тлеющие угли, вновь воспламенил Мери.

В мечтах она занималась любовью с Гэсом.

Не с девятнадцатилетним мальчиком, с которым она была помолвлена, не с подростком, которого когда-то любила. А с мужчиной, которым он теперь стал.

С мужчиной, который так нежно держал Тушеное Мясо и который учил бесчисленное количество детей, как обращаться с кроликами. С мужчиной, вытершим расквашенный нос Френки и заботливо готовившим ей ужин.

С мужчиной, который сегодня вечером поцеловал ее.

Это был незабываемый, пугающий сон. Куда ушло ее равнодушие?

Мери села на кровати. Ребенок шевельнулся и толкнул ее, несомненно пытаясь отвоевать побольше пространства.

- Бедняжка, - сказала она и погладила себя по животу. - Уже не долго. Чуть больше двух месяцев.

Вдруг Мери поняла, что не хочет этого. Что же ей делать, когда родится ребенок? Доктор сказал, что необходимо быть готовой к потрясению.

- Это будет похоже на маленькую смерть, - откровенно заявил он. - Домой с ребенком придешь не ты, а твоя сестра.

- Я всегда это знала, - ответила Мери. То же самое она сказала себе и сейчас. Но сказать не значило прекратить чувствовать пустоту, которая образовывалась при мысли о родах. - Так прекрати себя изводить, - проворчала она. - Поднимайся и начинай двигаться. Пора на работу.

И она пошла на работу. Вела уроки. Сегодня вечером не было репетиции, потому что была среда, вечер дородовых занятий.

Мери не была уверена, что сможет выдержать еще одно занятие. Только не после сна, который видела прошлой ночью!

Может, Гэс не придет, подумала она.

Ну да, как же.

Когда она вышла из школы, он ждал ее возле двери. День выдался солнечный, и не было особенно холодно.

- Не нужно меня подвозить, - сказала она ему.

- И тебе тоже привет. - Он улыбнулся ей, затем наклонился, избегая ее живота, и коснулся ее губ.

-Гэс!

- Что? - Он смотрел на нее невинными глазами.

- Здесь же полно народа! Не знаю, зачем ты это делаешь, - проворчала Мери. - Чего ты хочешь?

Он взял ее за руку и провел вдоль улицы к грузовику.

- Ты знаешь, чего я хочу. Тебя.

- В данную минуту, - не стала отрицать она. - Но ты не будешь хотеть меня всегда.

- Буду, - решительно сказал Гэс. Он положил руку на запертую дверцу грузовика, заманив Мери в ловушку между собой и дверью. - Я вырос, Мери. Дай мне шанс.

Она отвернулась, чтобы не видеть зеленую глубину его глаз.

- Дай мне шанс, Мери, - повторил он.

Ей стало трудно дышать.

- Прошу тебя.

Мери пожала плечами. Гэс провел рукой по ее волосам, затем еще раз поцеловал.

- Моя девочка.

Эта ночь в среду была не легче остальных.

Гэс хотел обнимать и ласкать ее, но не смел. Это сводило его с ума. Он безумно хотел Мери.

Но когда Гэс сказал, что она доводит его до сумасшествия, она не поверила.

Они беседовали на парковке после занятий, и он пытался не потерять нить разговора, потому что, подобно всем парням, которые только что в течение целого часа обнимали любимую женщину, не мог думать о том, нужен ли Снежному человеку цилиндр или же сойдет и ковбойская шляпа.

- Что? - спросил он ее в пятый или шестой раз.

- Ты слушаешь, Гэс? Что с тобой происходит?

- Я хочу тебя. - Вот так. Решительно и просто.

- Ты хочешь меня? Меня? - Мери посмотрела на него, затем на свой огромный живот. - Не говори ерунды.

Он притянул ее поближе, чтобы она в точности услышала то, что он хотел сказать.

- О боже! - Ее глаза были словно блюдца. Щеки разрумянились. Это видно было даже в тусклом свете. Ее слегка трясло. - Маньяк какой-то, - с чопорным видом девственницы сказала она.

Он засмеялся.

- Я бы сказал: лишенец.

- Ну, знаешь, в мире полно других женщин, - парировала она.

- Нет, - сказал Гэс. - В мире есть только ты.

- Не знаю, как можно желать меня такую, - сказала она, когда они возвращались в Элмер.

Гэс не знал, что ответить на это. Только мертвый способен не возжелать Мери.

- Большинству мужчин я совершенно безразлична, - продолжила она.

- Ты проводила исследование?

- Нет, не проводила. Мэт, парень, с которым я встречалась прошлым летом, как только я забеременела, сразу же сбежал.

- Мэт идиот.

- Он не мог представить меня беременной от другого мужчины.

- Это его проблема, а не твоя.

- Люди считают это неестественным.

Гэс почесал затылок.

- Я их понимаю. Меня это тоже заставило задуматься. Но не о том, что ты носишь чьего-то ребенка. Я подумал: а что, если ты принадлежала кому-то еще? Но когда узнал, что это не так, решил: это замечательно. В самом деле, - улыбнулся Гэс. - Я считаю, то, что ты сделала, просто замечательно. - Он взял ее за руку.

- Не надо, Гэс, - взмолилась она.

- Не надо чего?

- Не будь таким милым. Не заставляй меня снова влюбиться в тебя.

- Я хочу тебя, дорогая.

Она молча и решительно покачала головой. Но руку не выдернула.

Брось, Мери. Люби меня. Доверься мне. Пожалуйста, мысленно сказал Гэс, надеясь, что Мери услышит сердцем его слова.

Двое библейских мудрецов подхватили в четверг ветрянку.

Фрикасе в пятницу родила пятерых крольчат.

Один из хора ангелов сломал в субботу руку.

В воскресенье утром выпал обильный снег.

А в воскресенье днем, всего за час до начала, Шейн, который должен был играть Иосифа, позвонил и сказал, что отвозит Поппи в больницу.

- Ничего страшного, - сказала Клорис. - Мы справимся. Шоу должно продолжаться, несмотря ни на что!

- Но кто еще знает эту роль? - взволновалась Эллис. Начали подходить ангелы. Снежный человек искал ковбойскую шляпу своего отца, опасаясь, что мог забыть ее дома.

- Гэс знает, - сказала Клорис.

Она посмотрела на Гэса. Бекки посмотрела на Гэса. Все посмотрели на Гэса. А затем на Мери.

- Это не такая уж существенная роль, - раздраженно сказала та. Она не хотела, чтобы Гэс играл роль Иосифа. - Ему только нужно промычать полные сочувствия слова и спросить, не найдется ли места на постоялом дворе. Давай позовем твоего отца, - обратилась она к Бскки. -Он сможет это сделать. Нам нужно, чтобы Гэс занимался кроликами.

- Но... - начала было Бекки.

- Позови своего отца! - отрезала Мери. Затем закрыла глаза, Господи, хоть бы перестала болеть спина!

Она беспокоила ее весь день. Наконец Мери снова открыла глаза.

- Извини, - сказала она Бекки, которая поняла ее беспокойство. - Я просто немного... устала. Не могла бы ты попросить своего отца? Пожалуйста. Мне действительно нужно... чтобы Гэс был занят другими делами.

Причина была не только в том, что она не хотела играть вместе с Гэсом, а в том, чтобы Гэс держал все под контролем.

Только Гэсу удалось одним взглядом успокоить разбушевавшихся ангелов. Только он мог следить за кроликами и шляпами ковбоев и за кучей других вещей, давая ей возможность руководить всем в целом.

- Я позову папу, - сказала Бекки.

Мери напряженно улыбнулась.

- Спасибо. - Она двигала плечами, пытаясь снять напряжение. - Хорошо, давайте все займем свои места.

- Ты в порядке? - спросил Гэс, когда остальные разошлись.

- В порядке, - рассеянно ответила Мери. - Можешь последить за ангелами? Я не хочу, чтобы они все разбили себе носы, прежде чем начнут петь.

- Я прослежу.

- Кой черт меня дернул вляпаться в это! - пробормотала Мери.

По крайней мере сегодня ребенок не толкался. Он был очень спокоен, и это было хорошо, так как давало ей возможность, несмотря на боль в спине, немеющие плечи и напряженный живот, справиться со всем этим бедламом. Она слегка похлопала по животу,

- Ты сегодня очень хороший, - сказала она ребенку. - Потерпи еще. Осталось совсем немного.

Где-то между «Снежным человеком Фрости» и «Серебряными колокольчиками» она начала понимать, как была права.

Напряжение в животе резко увеличилось. Мери прикладывала к нему руку и пыталась ослабить неприятное ощущение, чтобы намекнуть ребенку, что сейчас не время стараться отвоевывать побольше пространства.

Напряженность спала. Мери расслабилась.

Она вошла в отдельную крошечную комнату отдыха, чтобы переодеться в костюм Марии, затем надела платок и остановилась перед зеркалом. Ну просто вылитая Мария.

В дверь неистово колотили.

- Мисс Маклин! Я хочу пи-пи. - Это был Френки Стетсма. - Не могу терпеть, - пробормотал он, когда Мери открыла дверь, и промчался в ванную.

Она покачала головой и пошла за кулисы, когда снова начались схватки. Все сильнее и настойчивее. Она приложила руку к животу.

- Нет, - скомандовала она. - Слишком рано. Еще не время. Не сейчас.

Ангелы толкались и дрались, пробираясь на сцену. По крайней мере обошлось без крови.

Френки вернулся, втискиваясь в халат, укороченный и подшитый, чтобы не споткнуться в неподходящий момент.

- Готов? - спросила Мери.

- А если я снова захочу пи-пи?

- Ты только что это сделал. - Появился Гэс, держа Тушеное Мясо и Ленч. Он передал их Френки.

- Но если я снова захочу?

- Это всего-навсего предстартовое волнение, - сказала Мери, когда вдруг начались схватки. На этот раз она не была готова и стала задыхаться.

- Что не так? - потребовал ответа Гэс.

- Н-ничего. - Стиснув зубы, Мери разгладила длинное платье и шаль на животе. Боль внезапно отступила. - Ничего не случилось.

Гэс уперся в нее серьезным, пристальным взглядом. Положил руку рядом с ее рукой. Она попыталась отдернуть ее, но, несмотря на изумленное лицо Френки, Гэс упрямо не убирал свою руку.

- Как долго? - спустя мгновение спросил он.

Мери пожала плечами.

- Какое-то время.

- Сильно?

- Немного сильнее, чем обычно, - призналась Мери.

- Какой промежуток между ними?

- Я не засекала время,

- Мери!

- Мне некогда было смотреть на часы.

- Хорошо. Скажи мне, когда будет следующая. Иди сядь.

- Я не могу сидеть! Мне нужно быть готовой к выходу.

Тут она услышала Полли Макмастер, начальницу почтового отделения, которая начала читать вступление к рождественской истории.

- Не нужно стоять здесь и глядеть на свои часы. Ты должен принести остальных кроликов!

Гэс выругался, послав кроликов подальше. Френки удивленно смотрел на него. Мери стукнула Гэса ногой.

- Иди к кроликам и успокой их. И выведи осла. Прекрати тревожиться из-за меня.

Осел прибавил забот. С ним никогда не репетировали, но Таггарт заверил ее, что он сыграет свою роль безупречно.

- У нас уже есть одна, - проворчал Гэс. - В упрямстве не уступит настоящему. - Он снял часы и протянул ей. - Засекай время. - И зашагал прочь.

Через минуту вернулся, дал всем пастухам по кролику, затем сходил за ослом.

Таггарт появился в чем-то, похожем на скатерть Клорис.

- Шейн забрал с собой свой костюм, - проворчал он. - Это все, что осталось.

Он подошел, чтобы подсадить Мери на спину осла, но Гэс сунул ему в руку поводок и сказал:

- Я сам.

Мери внезапно покачнулась. У нее снова начались схватки.

- Готова? - спросил Таггарт.

Мери ухватилась за спину осла. Гэс поддерживал ее. И она сжала его руку в своей, на сей раз с благодарностью.

- Сколько прошло? - потребовал он.

- Что? - вытаращил глаза Таггарт.

- Четыре минуты, - сказала Мери.

- ...постановление императора Августина было провозглашено, - нараспев читала Полли.

- Наш выход, - сказала Мери. - Пора.

Таггарт удивленно посмотрел на нее.

- Пойдем! - подгоняла она его. - Чем быстрее, тем лучше.

Что-то в ее взгляде или тоне вывело его из оцепенения.

- Правильно! - Он потянул осла вперед.

Мери закрыла глаза и помолилась. Она даже не поняла, что все еще держит руку Гэса, пока все в зале не начали шептаться.

Таггарт подошел к постоялому двору и начал барабанить в дверь.

Она открылась, и высунулась голова Отиса Джеймисона.

- Мест нет! - проворчал он и закрыл дверь.

Таггарт снова начал стучать, когда Гэс сказал:

- Проклятье, начинаются роды. Давай побыстрее закругляйся!