Рождественский папа

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Фейс глубоко задумалась, прежде чем ответить. Если Ник останется, то, возможно, снова поцелует ее. А если это произойдет, то…

Она ведь по-прежнему провинциальная девушка без внешнего блеска, к которому он, вероятно, привык. И скоро он уезжает. Ей нельзя забывать обо всем этом, когда он смотрит на нее… касается ее. Но она и не забудет, а значит, не останется с разбитым сердцем, если он пробудет еще пару дней. Ник — ее друг, и ему необходимо где-то жить.

— Оставайся у нас с Джейки столько, сколько захочешь. А если задержишься на День благодарения, то для нас это будет большой радостью.

Она ждала его улыбку, а он нахмурился.

— Ты позволишь мне заплатить?

— Конечно, нет!

— Фейс, если бы я остановился в мотеле…

— В Извилистом Ручье нет мотелей.

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — рассердился он.

— Да, но несколько ночей на матраце платы не требуют.

— Какая ты упрямая…

— Нет. Гостеприимная. К тому же Джейки пойдет на пользу мужское влияние, хотя бы на короткое время. Конечно, если ты не против…

Лицо его сделалось нежным.

— Я не против. Джейки замечательный малыш. Но если ты не позволяешь мне платить за ночлег, то разреши покупать продукты.

— Я собираюсь готовить на День благодарения, чтобы освободить маму. Так что…

— Прекрасно. Я люблю подъедать остатки, поэтому выберу самую большую индейку. — Видя нерешительность Фейс, Ник твердо добавил: — Позволь мне сделать это. Я не люблю быть в долгу.

— Хорошо, — согласилась Фейс, уважая его гордость да к тому же очень желая, чтобы он остался. — Я разрешу тебе заплатить за покупки.

Обрадовавшись ее уступчивости, Ник с улыбкой сказал:

— Пойдем со мной на сцену и обсудим точные размеры декораций.

В течение часа Ник подсоединял три движущиеся секции, а Джейки наблюдал за ним чуть поодаль. Пристроившись на краю сцены, Фейс рисовала эскизы для трех панно. Тут зазвонил телефон.

— Это твоя мама, — позвал ее из кухни Бад. Ник стоял у козел, примеряясь к куску фанеры.

— Иди. Я присмотрю за Джейки, — успокоил он Фейс.

Фейс спрыгнула со сцены и заторопилась на кухню.

— Привет, мама. Что случилось?

— Вы с Джейки придете ужинать? Отцу стало лучше, и он рвется на улицу, поработать на снегоочистителе. Сегодня утром я испекла ему пирог, но у него все равно сварливое настроение.

Фейс улыбнулась. Отец вышел на пенсию в прошлом году, и бездеятельность его раздражала.

— Мы с удовольствием приедем, но у нас гость. Ник остается в Извилистом Ручье еще на несколько дней.

Полминуты тянулось молчание. Наконец последовал вопрос:

— У тебя?

— Да.

— Фейс, о чем ты только думаешь? Это же неприлично. Мужчина в доме! И к тому же Николас Кларк.

— Ему нужно где-то остановиться — он помогает делать декорации для живых картин.

— Ничего не понимаю. Если он здесь проездом, так почему решил остаться?

— Какое нам дело, мама?

— Большое. Если он поведет себя распущенно по отношению к тебе…

— Мама…

— Мне это не нравится.

— Ты не знаешь Ника, мама.

— И ты тоже, кстати, не знала до вчерашнего дня. Или встречалась с ним потихоньку от нас, когда вы учились в школе, а?

— Конечно нет, мама. Короче, я не могу допустить, чтобы Ник сидел один в доме, пока мы с Джейки обедаем у тебя.

После длительной паузы мать громко, чтобы Фейс это услышала, вздохнула:

— Приводи своего гостя. Может быть, я уговорю его остановиться у нас, а не у тебя.

— Я хочу, чтобы Ник остался у меня. Он хорошо влияет на Джейки. Пожалуйста, не вмешивайся.

Снова наступило молчание, затем мать сдалась:

— Хорошо, не буду. Но если увижу, что тебе грозит неприятность, то молчать не стану.

— Это-то я знаю. До вечера, мама. Мы будем около шести.

Фейс повесила трубку и подумала о том, не следовало ли отказаться от приглашения. Но все равно Ник встретится с ее родителями в четверг, когда они придут на обед. А может, он сам не захочет идти к ним сегодня. Тогда у нее будет целых два дня, чтобы подготовить его к старомодным и назойливым манерам своей мамы.

Нику показалось, что Фейс, очутившись в прихожей своего родного дома, стала держаться как-то скованно. Миссис Хьюитт удивленно выгнула брови, увидев, что ручонка Джейки зажата в огромной ладони гостя. Ник сам удивился, когда малыш взял его за руку, едва они вышли на улицу. На душе у него стало удивительно тепло.

Зато Джейки в отличие от Фейс здесь заметно возбудился. Он расстегнул молнию на непромокаемой куртке и, извернувшись, скинул ее, затем сел на пол и стянул сапожки.

— Я пойду к дедушке Хьюитту, — заявил малыш.

— Он внизу со своими утками. Не оступись на лестнице, — предупредила хозяйка.

— Папа вырезает из дерева подсадных уток, — объяснила Нику Фейс.

Констанция Хьюитт повесила в. шкаф их одежду, затем повернулась к гостю:

— Да, Николас, много воды утекло с тех пор, как ты, я слышала, развелся и уехал из города. Чем теперь занимаешься?

Хотя Фейс предупредила, что для ее мамы не существует запретных вопросов, Ник не ожидал, что его начнут допрашивать прямо в дверях. Но, увидев напряженные лица обеих женщин, понял, что между матерью и дочерью состоялся перед его визитом непростой разговор.

— У меня магазин игрушек в Рутланде, миссис Хьюитт, и я подумываю открыть еще один.

— Интересно. Я слыхала, что магазины игрушек приносят хороший доход.

— Если дело солидное и им умело управлять, — сказал он, не вдаваясь в подробности.

— И ты смог взять отпуск в самое бойкое для торговли время года?

— Мама, мне кажется, это нас не касается.

— Ерунда, Фейс. Я задала обычный вопрос. Мне интересно знать.

У Ника было огромное желание обнять Фейс и заверить, что ей не надо изображать из себя буфер.

— Мой управляющий справляется с каждодневными обязанностями не хуже меня, так что даже на Рождество я спокоен. Он знает, как связаться со мной при надобности.

Ник не уточнил, что, после того как решил задержаться на несколько дней, позвонил Грегу Бламфилду и дал ему свой номер телефона.

— Вам повезло, что есть человек, которому можно довериться. — Констанция жестом пригласила Ника в гостиную. — Устраивайтесь, а я пойду оторву Тома от уток. Фейс, может быть, после обеда ты взглянешь на костюмы, которые я шью? Я нашла мантии для мудрецов, но мне нужно, чтобы ты проверила размеры одежды для ангелов.

Констанция удалилась на кухню, а Ник сел на диван. Фейс устроилась в качалке напротив него, что вызвало у Ника улыбку.

— Боишься, что тебе попадет от мамы, если ты сядешь рядом со мной?

Фейс покраснела.

— Прости, не мог удержаться, — извинился он.

— Нет, это ты прости меня за ее допрос с пристрастием. Она…

— Она помнит о моей репутации и родителях и не одобряет того, что я остановился у тебя. Она ведь мать, Фейс. Чего еще ты ожидала?

Карие глаза Фейс смотрели прямо на него.

— Я ожидала, что она станет доверять моим суждениям и принимать моих друзей.

— А мы друзья? — спросил он. Удивительно, но за такое короткое время между ними протянулась нить взаимопонимания, чего с ним не случалось уже давно.

Фейс склонила голову набок и с улыбкой ответила:

— Думаю, да.

Честно говоря, Нику казалось, что его чувство к Фейс несколько больше, чем дружеское. Но не успел он додумать свою мысль до конца, как в комнату вбежал Джейки, держа в руке маленькую утку-манок.

— Дедушка Хьюитт сказал, что эту я могу взять себе. — Малыш протянул уточку Фейс, чтобы она тоже полюбовалась.

Хозяин дома вошел следом за Джейки. Его когда-то каштановые волосы поседели и поредели.

— Это одна из многих. Пусть останется у Джейки, — сказал он и протянул гостю руку. — Рад снова увидеть тебя.

Во взгляде Тома Хьюитта Ник не разглядел холодка. Темно-карие, как у Фейс, глаза были такими же ясными и приветливыми.

— Очень любезно с вашей стороны, что вы пригласили меня на обед.

Том усмехнулся:

— Да уж какая там любезность. Конни просто хочет присмотреться к вам и к дочери. Что касается меня, я полагаю, что Фейс взрослая и может прекрасно устроить свою жизнь сама. — Он погладил Джейки по головке. — Вот какой замечательный подарок она нам сделала.

Фейс одарила отца взглядом, полным любви и восхищения. Вот так бы когда-нибудь смотрели на меня собственные дети, подумал Ник. А когда она обняла Джейки и прижала к себе, то было ясно, что ребенок для нее всё. Нику страстно захотелось стать членом такой семьи, и его жизнь в Рутланде показалось ему пустой.

Запах жареного мяса все еще не выветрился, хотя Фейс помогла матери убрать оставшуюся еду. Джейки затащил Ника в подвал, чтобы показать уток, а Фейс воспользовалась этим и поднялась наверх.

В швейной комнате матери на вешалках висели костюмы ангелов из белого миткаля. Констанция Хьюитт слыла замечательной портнихой. Когда Фейс училась в школе, почти все ее наряды были сшиты матерью. И хотя сидели они безукоризненно, Фейс иногда хотелось, чтобы ей купили яркое, модное платье в универмаге в Берлингтоне, куда добраться можно было всего за полчаса. Но она стеснялась попросить об этом.

Одежды ангелов оказались как раз нужного размера. Крылья она поможет маме сделать попозже. Затем Фейс заглянула в свою прежнюю спальню. Почти все свои вещи она унесла отсюда, когда купила дом, но мама захотела оставить кое-что на память — любимую куклу дочери, одетую в розовое платье из тафты с пышной нижней юбкой, серию подростковых детективных романов и один из дневников. Фейс вытащила его с полки — в нем должна быть выпускная фотография Ника. Ник…

За ужином он поддерживал беседу об изменениях в Извилистом Ручье, говорил о пенсии ее отца и его хобби. А Джейки тарахтел о том, как Ник строит декорации, так что у матери не было возможности задать щекотливые вопросы.

Раскрыв дневник, Фейс сразу нашла фотографию выпускников, а на ней Ника. Тогда он носил волосы длиннее, но глаза его были такими же внимательными, а подбородок так же резко очерчен. Теперь он выглядит намного красивее. Под фотографией была надпись: «Футбольная команда».

— Это твоя бывшая комната? — спросил с порога Ник.

Фейс быстро захлопнула дневник и прижата к себе, снова почувствовав смущение влюбленной девочки— подростка.

— Угу, — вымолвила она.

Он вошел в комнату, с улыбкой взял дневник у нее из рук и стал листать, пока не нашел фотографию. Она хотела выхватить тетрадь у него из рук, но он, смеясь, поднял ее высоко над головой.

— Ну дай же мне посмотреть, — поддразнивал он.

Глаза у него блестели, голос был ласковый, и Фейс не могла устоять.

— Смотрим десять секунд и сразу же закрываем, — согласилась она.

Ему это показалось забавным. Он легко нашел нужную страницу.

— Непонятно, почему ты смутилась. Ты ведь почти не изменилась.

— Я выглядела такой… такой…

— Юной? — подсказал он, и от его улыбки у нее ослабли ноги.

— Робкой и несовременной, — призналась она, чувствуя, как краснеет.

Ник закрыл тетрадь и поставил на полку. Затем повернулся к ней. Они стояли совсем близко.

— Может быть, ты себя таковой и считала, но другие этого не замечали.

— Ты просто добрый.

— Я честный.

Она посмотрела через плечо в темное замерзшее окно.

— Да и в университете было то же самое.

Взяв в ладонь ее подбородок, он повернул Фейс лицом к себе.

— Что то же самое?

— Свидания. Мальчики.

— Был какой-то особый мальчик?

— Ник…

— Расскажи, — потребовал он, и в его голосе прозвучала ласковая властность.

Выпрямившись, она бесцветным тоном стала рассказывать:

— Я не ходила на студенческие вечеринки, потому что большую часть времени проводила в компьютерной лаборатории. И там встретила его… и решила, что влюбилась. К сожалению, выяснилось, что его интересовали мои способности программиста для статьи, над которой он работал, а не длительные отношения.

Ник нахмурился:

— Он использовал тебя.

— Да.

— И с тех пор ты ни с кем не встречалась?

Она отрицательно покачала головой, все еще чувствуя себя наивной, доверчивой и слишком ранимой.

— Ты не знаешь себе цену, — прошептал Ник. Он наклонил голову и просунул руку ей под волосы.

Спустя секунду требовательность его губ громче всяких слов заявила о том, что она желанна ему. Фейс чувствовала себя красавицей, пока его рука гладила ей волосы. Когда же он завладел ее губами, она охотно откликнулась на ласку, забыв о прежней застенчивой девочке. Помнила только его предыдущий поцелуй и с радостью отдалась второму, обхватив Ника за плечи и ощущая сквозь свитер крепость мужских мускулов…

— О Боже! — раздался голос Констанции Хьюитт, мгновенно отрезвивший обоих.

Но Ник все же успел поцеловать Фейс и только тогда поднял голову. Она же, задыхаясь, отшатнулась, не представляя, как будет объясняться.

— Дорогая, что происходит? — спросила мать.

Не успела Фейс придумать ответ, как Ник шагнул вперед и сказал:

— Ничего дурного, миссис Хьюитт.

— Ты не имеешь права заигрывать с нею. К тому же в моем доме…

— Он не заигрывает, мама.

— Я в ужасе от мысли, что происходит у тебя дома, — продолжала мать, не слушая Фейс — А там Джейки. Честно говоря, я такого от тебя не ожидала.

— Перестань, мама, — потребовала Фейс. Щеки у нее горели. — Я всегда была послушной. А наши отношения с Ником никого не касаются. Извини, если мы переступили границы, как ты считаешь, благоразумия. Постараемся больше этого не допускать.

Она прошла мимо матери, которая стояла на пороге с ошеломленным видом, потрясенная тем, что ее послушная дочь осмелилась говорить с ней как независимая женщина. Стараясь успокоиться, Фейс остановилась и миролюбиво сказала:

— Костюмы выглядят потрясающе. А сейчас нам пора домой. Уже поздно, и завтра Джейки, наверное, пойдет в детский сад. — Взяв мать под руку, она отвела ее к лестнице. — Ты уже решила, что подаришь папе на Рождество?

— Фейс, я полагаю, что нам следует поговорить о…

— Я связала ему пару узорчатых носков из разноцветной шерсти. Чего бы еще ему хотелось?

Женщины разговаривали еле слышно. Ник нервно засунул руки в карманы брюк. Вот ситуация! Он поставил Фейс в неловкое положение перед семьей. Но, к своему удивлению и ужасу, даже теперь не пытался настроиться на благоразумный лад.

Наконец он признался сам себе, что остался в Извилистом Ручье не только из-за декораций, но и чтобы провести побольше времени с Фейс. А после того, как поцеловал ее, стал ощущать себя ее защитником. Похоже, сердце его — впервые после женитьбы на Памеле Энн — открылось для чувств, навсегда, казалось, угасших. И что теперь?..

Ник совершенно не представлял, что ему делать. Он действовал интуитивно и, возможно, вторгся не на ту территорию.

Но присутствие Фейс успокаивало его, он ощущал невидимую связь с ней и уже не испытывал прежней необходимости погружаться целиком в работу, чтобы забыться. Проблема в том, какие последствия могут иметь его чувства к Фейс. К тому же трудно забыть о разнице в происхождении.

Вернувшись, Ник включил телевизор, а Фейс повела Джейки спать. Она старалась не смотреть на Ника после разговора с матерью.

Когда они прощались с миссис Хьюитт, взгляд у той был холодный. Наверняка она еще поговорит с дочерью об этом поцелуе, подумал Ник.

Он переключал каналы, ища передачу поинтереснее. Тут с лестницы его позвала Фейс:

— Ник, Джейки хочет тебя о чем-то попросить. Можешь к нему зайти?

Ник тут же поднялся по лестнице в детскую. Малыш улыбался и выжидательно смотрел на него.

— Ты смог бы поехать спиливать рождественскую елку со мной и другими ребятами… и их папами?

Фейс объяснила, в чем дело.

— Здесь уже установилась ежегодная традиция — в субботу после Дня благодарения малыши из детского сада едут с отцами в Уокерские леса и срубают рождественскую елку для школьного зала. А ученики сами делают украшения.

— Понятно, — неопределенно протянул Ник.

— Фейс говорит, что суббота через четыре дня. — Джейки выпрямил четыре пальца. — Ты еще не уедешь?

Значит, Джейки хочет, чтобы он заменил ему отца. Ответственность большая, но не разочаровывать же этого мальчугана, который затронул нежную струнку в его душе.

— Конечно, я буду здесь и с удовольствием присоединюсь. Я никогда не ездил в лес за рождественской елкой.

Джейки вскочил с кровати и обнял Ника за талию. У Ника защипало в глазах, и он в ответ тоже обнял его. Затем последовали пожелания доброй ночи и укладывание в постель. Только после этого Ник спустился в контору Фейс. Он-то рассчитывал проспать здесь еще одну ночь, не больше. Теперь, выходит, придется задержаться до конца недели. Но на душе ощущалась непривычная легкость. Надо иногда менять обстановку, только и всего, подумал он.

Тут в дверях появилась Фейс:

— Ты собираешься спать?

Он огляделся и понял, что ей, возможно, надо поработать.

— Пока не решил. У тебя здесь дела?

— Ничего, могут подождать до утра.

— Фейс, если тебе надо работать, то я посмотрю телевизор. Мне все равно. — Он уже успел понять, что Фейс поступается собственными интересами, лишь бы не обеспокоить других.

— Вообще— то мне нужно отправить в пятницу один проект. Но я могла бы закончить его и завтра.

— Что за проект?

— Программное обеспечение для семейного бюджета и капиталовложений. Компания, с которой я сотрудничаю, надеется одержать победу в серьезном конкурсе.

Выходя из комнаты, Ник сказал:

— Если засидишься допоздна, я могу поспать на диване.

— К двенадцати закруглюсь. А завтра утром, пока Джейки в детском саду, продолжу.

Она прошла мимо него, но он взял ее за локоть:

— Мы не поговорили о том, что произошло у твоих родителей.

— Не о чем говорить, — мягко сказала она.

— Уверен, что твоя мама так не считает.

Фейс покачала головой:

— Для мамы я все еще маленькая девочка. К тому же она до сих пор полагает, что мужчине следует целовать женщине руку, а не губы.

Ник рассмеялся:

— Будь серьезной.

Фейс кисло усмехнулась:

— Стараюсь.

Они смотрели друг на друга уже без улыбок. Интересно, помнит ли она тот поцелуй так же отчетливо, как он? Искорки, которые прежде пробегали между ними, снова вспыхнули.

Ник отпустил ее локоть.

— Ладно, принимайся за работу. Как бы нам не отвлечься на что-нибудь более опасное, чем поцелуй. — И он поспешил выйти, чтобы удержаться и не обнять ее. Сегодня он намерен вести себя как гость, не более того.

Когда в среду днем раздался звонок в дверь, Фейс выключила компьютер. Проект готов. Еще раньше пришла мама и забрала Джейки, чтобы он помог ей делать крылья для ангелов. Но Фейс подозревала, что той не терпелось проверить, чем занимаются ее дочь и Ник. А Фейс не видела Ника с утра. После завтрака он ушел в культурный центр, чтобы доделать декорации.

Торопливо спускаясь вниз, Фейс вспомнила, как Джейки попросил Ника стать на денек его папой. Ник выглядел таким довольным… и гордым.

Фейс открыла дверь и улыбнулась стоявшей перед ней женщине лет сорока с небольшим. Дарла Грейнджер всегда торопилась. Она была социальным работником и сделала все, что в ее силах, чтобы Фейс побыстрее доверили попечительство над мальчиком.

Вот и на этот раз у Дарлы был необычайно целеустремленный вид.

— Входи. Джейки сегодня у мамы, но скоро вернется. Хочешь чаю?

Дарла отрицательно покачала головой:

— Нет времени. Я и так опаздываю.

Фейс заподозрила недоброе. Дарла даже не расстегнула пальто.

— Нашлась пара, которая хочет усыновить Джейки.

У Фейс чуть не остановилось сердце.

— Они хотят встретиться с ним, и я наметила пятницу. Ты согласна?

— Пятницу? — У Фейс внутри все перевернулось.

— Да, Бруэры хотят ребенка, и как можно скорее, а когда увидели фотографию Джейки и ознакомились с его биографией, то решили, что именно он им подходит. Но, конечно, они хотели бы провести с ним немного времени, прежде чем приступить к официальному оформлению.

Итак, пятница устраивает тебя для первого знакомства?

Фейс оцепенела. Она не ожидала, что это произойдет так скоро. Да и вообще не ждала, что это когда-нибудь случится. Они уже устроили свою жизнь…

— Фейс! У меня дела в Берлингтоне, и мне пора. Ты будешь дома днем в пятницу?

— Да, мы будем дома, — машинально произнесла она. — Но ты ведь не собираешься так скоро забрать Джейки?

— Фейс, тебе известно, что он живет с тобой лишь временно. Моя задача — устроить его надежно и постоянно. Бруэры могут это обеспечить. А если Джейки они понравятся, его переезд на новое местожительство произойдет быстро. — Дарла похлопала Фейс по руке. — Это такая пара, о которой я всегда мечтала. Счастливого Дня благодарения. До пятницы.

Закрыв за Дарлой дверь, Фейс застыла на месте, затем без единой мысли в голове направилась на кухню и налила себе чаю. Что делать? Ей казалось, что мир рухнул.

Спустя четверть часа она продолжала сидеть перед чашкой, из которой так и не вытащила пакетик с заваркой. Из состояния транса ее вывел стук входной двери. Это был Ник, а не мама с Джейки, поэтому она осталась сидеть.

Ник вошел с довольной улыбкой.

— Одна панель готова. Осталось сбить две другие… — Увидев ее лицо, он осекся. — Что случилось?

Она не могла подобрать слов. Ник торопливо подошел к ней.

Слезы застилали ей глаза. Мелькнула мысль, что если рассказать о надвигающейся беде, то она неминуемо случится. Но надо принимать меры, чтобы ее жизнь не перевернулась вверх дном.

— Они хотят забрать от меня Джейки, и я не знаю, что делать!