Роман о Розе

₁ Привыкли сон считать обманом.

Покрытым сказочным туманом;

Однако можно видеть сны,

Где знаки тайные даны —

₅ Грядущей жизни откровенья.

Макробий[1] в том не знал сомненья.

Он толковал подробно сон,

Который видел Сципион[2].

А кто считает сны за басни,

₁₀ Не уважать меня те властны,

Но открывается и мне,

Что тайны видим мы во сне,

А не химеры лишь пустые

И не случайности простые.

₁₅ Пусть прослыву я дураком,

Но вещий сон и мне знаком.

И мне мой опыт говорит,

Что сон предвестия таит

Событий радостных иль горя,

₂₀ Что мы встречаем в жизни вскоре.

Мне шёл тогда двадцатый год:

Амур в ту пору дань берёт

Со всех. Однажды в час ночной

Я спал, как будто бы хмельной,

₂₅ Так крепко, что во сне был явлен

Мне мир иной, и им оставлен

В душе моей глубокий след, —

Сон сбылся через много лет.

Картин небесных череда

₃₀ Передо мной прошла тогда.

Для вас хочу я сон тот вспомнить,

Чтоб радостью сердца наполнить. —

Ведь сам Амур мне приказал,

Чтоб я в романе рассказал,

₃₅ Что видел. Ваш черед просить

Его названье огласить:

Роман о Розе вы прочтёте,

Любви искусство всё найдёте.

А ту, которой в первый раз

₄₀ Я посвящаю свой рассказ,

Прошу принять его как есть,

Ей послужить сочту за честь,

Ей нет воистину цены, —

Её мы Розой звать должны.

₄₅ Предмет сей нов и столь прекрасен,

Что труд мой будет не напрасен. —

Достойней всех других она

Любовью быть окружена!

Итак, молю я нынче Небо,

₅₀ Чтоб Ею он отвергнут не был.

Лет пять иль шесть назад, во сне

Я видел май: а по весне,

Когда пришла пора влюбляться,

Все божьи твари веселятся,

₅₅ И голых нет уже кустов,

Чтоб не было на них листов

Зазеленевших, — снова рад

Бывает всяк надеть наряд.

Леса, застывшие зимой,

₆₀ Вновь облачаются листвой;

Земля, забыв свой бедный вид,

Росою утренней блестит

И новым платием гордится,

Что тысячью цветов искрится.

₆₅ Пестреют травы и цветы

Необычайной красоты;

А птицы, что молчат всегда,

Когда приходят холода,

Воспряли после зимней стужи,

₇₀ И в майском небе хор их дружен:

Все славят Бога с вышины,

Сердечной радости полны.

Выводит трели соловей:

Он в птичьем хоре всех слышней,

₇₅ Поёт диковинная птица,

И жаворонок вновь резвится;

А юным — о любви опять

Пора приходит размышлять.

И сердце у того жестоко,

₈₀ Кто не почувствует притока

Любви, когда раздастся вдруг

Напевов птичьих нежный звук.

Итак, во сне мне показалось,

Что всё любовью волновалось

₈₅ В тот восхитительный сезон.

На этом не прервался сон.

Я вижу: наступил рассвет,

И солнцем утренним согрет,

В постели я своей проснулся

₉₀ И встал тотчас. Потом обулся

И, вымыв руки, из чехла,

Где серебристая игла

Хранилась, я её извлёк

И ловко вставил тонкий шёлк.

₉₅ Позвольте объяснить, в чём дело:

Причуда мною овладела —

Сейчас же за город пойти,

Чтоб птиц послушать по пути.

Я рукава мои подшил

₁₀₀ И прочь из дома поспешил,

Чтоб насладиться пеньем птах

В лугах цветущих и садах.

И вот, душою всей ликуя

К реке во сне моём иду я,

₁₀₅ Заслышав шум невдалеке:

Потоком хладным в той реке

Бежит стремительно вода

С холма соседнего. Чиста

Она, как будто из колодца;

₁₁₀ Не в столь глубоком русле льётся,

Как Сена, но зато широк

Её сверкающий поток.

Я очень долго любовался

Тем милым видом, умывался

₁₁₅ Водой прозрачной, а под ней

Я видел множество камней.

Красивы были берега —

На них раскинулись луга.

То утро свежестью дышало

₁₂₀ И день прекрасный обещало.

Я по траве пошёл густой

Вдоль линии береговой.

И так вперед я продвигался,

Пока вдали не показался

₁₂₅ Какой-то сад, что за стеной

Стоял высокой и резной.

На ней — портреты лишь одни,

Внизу подписаны они.

Вокруг фигур изображенья —

₁₃₀ Стены той были украшенья.

По памяти я передам,

Что на картинах видел там.

Увидел я посередине

Слепую Злобу на картине.

₁₃₅ Она сварлива и гневна,

С противной Кляузой дружна.

Одна корысть в ней обитает —

Злой в сердце пламень разжигает.

Добыча бешеных страстей,

₁₄₀ Она страшней самих чертей!

Убого как она одета,

И как лицо противно это:

В своей угрюмости оно

Морщинами искажено,

₁₄₅ А нос короткий резко вздёрнут,

И лоб повязкою обернут.

А рядом в левой стороне

Портрет такой же на стене,

Ну, а под ним, как под другими,

₁₅₀ Стояло персонажа имя:

Он Вероломству посвящён.

А по соседству помещён

Другой портрет: он устрашал

И схожим видом поражал.

₁₅₅ Фигура Низости на нём

И ошибиться трудно в том:

Так глуп её бесстыдный взгляд.

Злословит обо всех подряд!

И так портрет искусен был,

₁₆₀ Что Низость точно отразил.

И страсти той портрет был тут,

Кого Стяжательством зовут,

Её ничто не успокоит,

Пока чужого не присвоит.

₁₆₅ Ничто не интересно ей,

Как только обмануть людей!

Так сила эта велика,

Что вырастит ростовщика

Иль человека вором быть

₁₇₀ Заставит, чтобы погубить.

И уготовит ворам сеть,

Чтоб после в петле им висеть

За то, что ближних разоряют —

У них все средства отнимают.

₁₇₅ Уча, как сотворить подлог,

Даёт всем жуликам урок;

И множится число плутов

И тех искусных шутников,

Кто ловко жалобу составит,

₁₈₀ В неё поверить суд заставит,

И у наследников прямых

Отнимет всё наследство их!

Вот с крючковатыми руками

Стоит Стяжательство пред нами:

₁₈₅ У всех такие, говорят,

Кто в жульничестве виноват.

Кто и других толкает даже

На омерзительные кражи

И не приложит там души,

₁₉₀ Где воровством не погрешит.

Ещё один был персонаж,

Похожий на дурной мираж:

Фигура здесь помещена,

Что Скупости посвящена.

₁₉₅ Она была худой и грязной,

Зелёною и безобразной!

Её тщедушный бледный вид

О нездоровьи говорит:

Иль ела Скупость очень мало,

₂₀₀ Иль от апатии увяла.

Я думал, что она мертва

Иль только случаем жива:

Быть может, только хлебом кислым;

И кожа вся на ней обвисла.

₂₀₅ Скупа старуха — оттого

И не имела ничего:

Лишь платье старое на ней,

Какого не сыскать страшней,

И всё в лохмотьях, словно в драке

₂₁₀ Его отняли у собаки!

А рядом с этой госпожой

Пальто на жерди[3] небольшой,

И платье бурое висит.

Весь гардероб немодно сшит:

₂₁₅ Пальто, как видно, не из белки

И без какой-либо отделки.

Внутри — овчины чёрный мех,

Но сколько ж на пальто прорех!

И мешковато, и мохнато...

₂₂₀ И платье — тоже старовато:

Лет двадцать куплено назад,

Но и его тут не спешат

Надеть. — Ведь Скупость пожалеет

Его носить, и не сумеет

₂₂₅ Потратить деньги для того,

Чтоб после заменить его.

А кошелёк зажав в руке,

Так жадно прячет в кулаке

И так она его связала,

₂₃₀ Что невозможно вынуть стало

Монетки даже: Скупость та

Деньгами только занята —

Ничто не купит, не продаст,

И никогда их не отдаст.

₂₃₅ А дальше Зависти портрет:

От жизни радости ей нет,

И не смеётся никогда,

Пока к вам не придёт беда.

Когда честнейший терпит крах,

₂₄₀ Тогда она себя в правах

Считает полных веселиться —

Его несчастьем насладиться.

Особенно же велика

Та радость, если видит, как

₂₄₅ Семью немилостью пугают,

Бесчестьем всюду покрывают.

И если кто-нибудь в чести,

Что смог за храбрость обрести,

Иль уважаем потому,

₂₅₀ Что равных нет его уму, —

Он будет, как это ни странно,

Её лишь ранить непрестанно;

Имеет столь жестокий нрав,

Что, ближних ни за грош продав,

₂₅₅ Уж ненавидит всех вокруг,

Будь то хоть родственник, хоть друг!

Но заплатить за то, что всласть

Чужою кровью напилась,

Должна сполна. Она страдает,

₂₆₀ Что кто-то благо совершает;

Терпеть не может и отца,

Но мучается без конца

И полна злобного кипенья,

Желая Господу отмщенья.

₂₆₅ Людей готова всех хулить

И самых лучших очернить,

И если только бы смогла,

Она того бы избрала,

На ком греха не отыскать,

₂₇₀ Кого нельзя ей упрекать

И в самом мизерном пороке —

Не будет правды в том упрёке —

Того, кто всех людей честней,

Хотелось бы унизить ей. —

₂₇₅ Его б заслуги умаляла,

Своё в него вонзая жало!

Я на картине увидал,

Что взгляд её мне передал:

На Вас глядит исподтишка

₂₈₀ Она лишь краешком зрачка.

Двумя не смотрит Зависть разом,

А лишь одним шпионит глазом:

Приоткрывает глаз на треть,

Чтоб искоса на всех смотреть.

₂₈₅ Когда людей красивых видит, —

За красоту их ненавидит

Как ненавидит и всех тех,

Кому сопутствует успех.

Любовь и уваженье видя,

₂₉₀ Всегда останется в обиде.

От Зависти недалеко

Печаль страдала глубоко,

Поддавшись тяжкому недугу,

Превосходя свою подругу

₂₉₅ Скупую сильной худобой

И мертвенною белизной

Лица. — А в чём того причины? —

Тревоги только, да кручины

Несли отраду в душу ей.

₃₀₀ Средь бела дня и средь ночей

Не раз тоска её брала

И так бедняжку извела,

Что нет совсем на ней лица —

Измучилась уж до конца!

₃₀₅ И где вы существо живое,

Что на страдание такое

Способно, сможете найти?

Я думаю, на всем пути

Не попадётся вам и тот,

₃₁₀ Кто развлечение найдёт

Для дамы этой: вероятно,

Себя помучить ей занятно,

И не захочет быть она

От боли долгой спасена:

₃₁₅ В скорбях душа её лежит,

А сердце — скорбью дорожит.

Лицо угасло без надежды,

С отчаяньем свои одежды

Она давно разорвала

₃₂₀ И даже кос не сберегла,

Что про плечам лежали ладно, —

Повыдергала их нещадно!

Мы приведём еще черту,

Что дорисует даму ту.

₃₂₅ По виду догадайтесь сами,

Какими горькими слезами

Она поплакать бы не прочь.

Рыданий тут сдержать не в мочь

Выносливому человеку,

₃₃₀ Кто видит бедную калеку!

Мечтая жизнь свою сгубить,

Она нарочно будет бить

Себя настолько увлечённо,

Чтоб быть ей вечно огорчённой,

₃₃₅ Тщедушной, бедной и больной,

И не до смеха ей одной...

В душе её тесно от бед —

Для радости там места нет.

За нею следовала Старость, —

₃₄₀ Ей хромота в удел досталась.

Совсем зачахла: чуть жива,

Да и кормилась-то едва;

На свете жить давно устала,

И голова седою стала,

₃₄₅ Как белый полевой цветок.

Никто бы, кажется, не смог

Ни жалости и ни убытка

Почувствовать, когда бы пытка

Старухи этой прервалась:

₃₅₀ То высохшая ипостась

Когда-то молодого тела

Фигурой адскою глядела.

Румянец щёк её угас,

Поблек оттенок яркий глаз,

₃₅₅ Закостенели оба уха,

И вот беззубая старуха

Уж не пускалась больше в путь,

Чтоб смерти ей не помянуть.

(Ей вряд ли удалось бы разом

₃₆₀ Преодолеть и три туазы[4]!)

Состарить время всех спешит,

Неумолимо суд вершит,

И никогда не отдыхает,

А только шагу прибавляет

₃₆₅ И убегает в никуда.

Куда тайком бегут года?

Нас кажущейся остановкой

Они обманут очень ловко.

Лишь мысль появится на свет, —

₃₇₀ Её уж в настоящем нет.

Уходит время без оглядки

Как будто бы играет в прятки,

И ни единой капли вспять

Нельзя нам обратить опять,

₃₇₅ Как не вернуть ручья в исток.

И, как стремительный поток,

Всё на пути своем сметая,

Несётся время, разрушая

Железо крепкое само —

₃₈₀ Не остановится оно!

Оно готово поглотить

Все, что живёт, и изменить

Обличье всей растущей твари,

Питает все, и после — старит:

₃₈₅ Отцов состарило, друзей,

Правителей и королей,

И нас состарит непременно, —

Всё в преходящем мире тленно.

Обезоружило оно

₃₉₀ Старуху. Тоже суждено

Ей стать беспомощной: шутя

Как будто в малое дитя

Она теперь превращена —

Рассудка даже лишена.

₃₉₅ Покуда юною была,

Такой понятливой слыла!

Но остроумием ничуть

Былым ей нынче не блеснуть.

Вот внешности её детали,

₄₀₀ Что точно облик воссоздали:

До пят старуха для тепла

В меха завернута была.

Давно доподлинно известно,

Что все старухи, повсеместно

₄₀₅ Боятся сильных сквозняков, —

Ведь организм у них таков.

В портрете по соседству верно

Признал я Ханжество мгновенно:

С двойной душой тот персонаж.

₄₁₀ И если спать приляжет страж,

То навредить не преминет —

Делишко злое провернёт.

Благочестивой недотрогой,

Ведущей образ жизни строгий,

₄₁₅ Она, конечно, прослыла

И с виду искренней была,

В поступках — будто бы святой. —

Ну, а в душе гнездились той

Одни лишь помыслы о худе,

₄₂₀ С которым долго ждать не будет.

И как портрет её хорош,

Насколько образ с правдой схож!

Одежда говорит: скромна,

Издалека пришла она

₄₂₅ И никогда не веселится.

На ней надета власяница,

В руках у ней молитвослов,

Она лиет потоки слов:

Молитвы день и ночь читает,

₄₃₀ Святых как будто призывает.

Измождена она постом

И мертвенно бледна притом.

Её страданье так искусно,

Но сердце — зло её и гнусно:

₄₃₅ Почёт мирской необходим,

А в рай дороги нет таким.

И, как Писанье утверждает, —

Свою награду получают

Ханжи. Но в Царство Божье вход

₄₄₀ У них тщеславие крадёт.

И завершался Нищетой

Портретов тех унылый строй:

Нет денег, тела не прикрыть, —

Смогла в котомке сохранить

₄₄₅ Лишь только ветхие халаты,

И то на них — одни заплаты!

Так и живёт она нагой,

Как червь презренный под ногой.

А непогода как придёт,

₄₅₀ Так Нищете дрожать черёд. —

Ни с чем ей выпало остаться,

Своей кончины дожидаться.

И всех людей боялась та

Страдающая Нищета:

₄₅₅ Не любит бедноты народ

И презирает этот род.

Пусть будет проклято мгновенье

На свет бродяги появленья! —

Ведь рок над ним уже висит:

₄₆₀ Он никогда не будет сыт,

Не будет хорошо одет

Или любовию согрет.

Я долго с места не сходил

И глаз с портретов не сводил,

₄₆₅ Рассматривал их стройный ряд, —

Как в рамках золотых блестят

Они на фоне голубом,

А их порядок вам знаком.

Стена оградою служила:

₄₇₀ Она пределы положила,

Прохожий чтобы не попал

Случайно в сад, где трепетал

От радости весь птичий хор;

Хотя такой в саду простор,

₄₇₅ Что дал приют он многим птицам —

В три раза больше, чем селится

По королевству[5]: за стеной

Не тесно было ни одной.

Как гармонично голоса

₄₈₀ Звучали в этих небесах!

И лучших мне не доводилось

Услышать, сколько б ни водилось

В лесах французских певчих птиц,

Как жалобно бы ни лились

₄₈₅ Напевы!...

Лишь одна мечта

В моей душе была тогда:

Как благодарно было б сердце

Тому, кто мне откроет дверцу,

Кому доступен тайный ход,

₄₉₀ Кто чудом в сад меня введёт.

И хором птичьим очарован

Настолько я, что уготован

Когда мне был бы вход в тот рай —

Покинуть сад не заставляй

₄₉₅ Меня и за сокровищ горы, —

Милей мне птичьи разговоры.

Итак, попал я в звуков плен,

И озадачен я у стен:

Какую хитрость мне найти,

₅₀₀ Чтоб в сад проникнув, обрести

Его блаженство? Но к несчастью

Напрасно в сад мечтал попасть я:

Нет ни лазейки, ни норы,

Ни самой крохотной дыры,

₅₀₅ Не видно ни единой щели,

Где б люди проскользнуть сумели.

И вот в растерянности я,

В смятении душа моя:

Ведь сада мне не увидать;

₅₁₀ И я в уме перебирать

Возможности все принялся,

У Неба помощи прося.

Никак я не хотел поверить,

Что нету ни единой двери

₅₁₅ В его владения, и вот,

Почти уж завершив обход,

Я вдруг заметил очертанья

В стене какой-то дверцы тайной.

Так крошечна и так узка, —

₅₂₀ Но как заманчиво близка!

Хоть и закрыта на замок

Она была, — другой не смог

Я отыскать в глухой стене.

Стучать лишь оставалось мне. —

₅₂₅ И дверь в конце концов открылась,

А в ней девица появилась:

Так благородна и юна,

И миловидна, и нежна;

На ней корона с позолотой

₅₃₀ Была искуснейшей работы;

Сияет золото волос,

И шапочка на них из роз[6].

Высокий лоб её открыт,

И кожа нежная блестит

₅₃₅ Так дивно; изогнулась бровь

Красивой линией; цветов

Как будто аромат повеял —

Её дыханье; розовее

Ни губ, ни щёк вам не видать, —

₅₄₀ Волшебница — ни дать ни взять!

И так чудесен без прикрас

Разрез её небесных глаз,

И ямочкою подбородок

Её отмечен; в меру тонок

₅₄₅ И строен женский силуэт, —

Пропорций лучших в мире нет!

Длинна и грациозна шея, —

Казалось, нет её нежнее,

Безукоризненно бела.

₅₅₀ И видел я — в руке была

У ней привычная вещица:

Чтоб на ходу прихорошиться,

Держала зеркальце она.

Причёска гребнем убрана

₅₅₅ С весьма богатым украшеньем;

Изящны рукавов суженья, —

И весь наряд её таков,

Что образец он образцов!

И чтобы руки были белы

₅₆₀ И гладки, а не загорелы, —

Перчаток пара служит ей,

Что снега самого белей.

А котты[7] гентское сукно

С тесьмой по краю — зелено.

₅₆₅ И по её казалось платью,

Что без особого занятья

Она свои проводит дни, —

Знакомы игры ей одни.

Со вкусом выберет наряд,

₅₇₀ И по утру выходит в сад;

И, наслаждаясь цветом мая,

Живёт, совсем труда не зная!

Итак, она передо мной —

Прекрасный образ неземной.

₅₇₅ Та дева дверцу отворила

И милосердно говорила

Со мною. Поблагодарив

Её за милость и спросив,

Как имя ей, пренебреженья

₅₈₀ Я не увидел даже тени

В лице: её ответ был прост,

И не смутил её вопрос.

“Меня назвали Беззаботность:

К забавам я имею склонность.

₅₈₅ Свободна от забот весь день,

Но мной не управляет лень.

Трудом досуг не занимаю,

Лишь косы утром заплетаю.

И господином я горжусь,

₅₉₀ В чьём подчиненьи нахожусь.

Владелец этих насаждений,

Что нам приносят наслажденье

И от далёких сарацин

Привезены, — мой господин.

₅₉₅ Он сам ухаживал за ними,

Когда же выросли большими

Деревья, — сказочный тот сад

Ограды каменной квадрат

Замкнул. И там по всей длине

₆₀₀ На зубчатой глухой стене

Фигуры видеть вы могли,

Когда поближе подошли

Вы к восхитительному саду.

Случается, в его прохладу

₆₀₅ Приходит время провести,

Чтоб в играх счастие найти,

В ликующем сопровожденьи —

Мой господин Отдохновенье.

Да и сейчас он, как всегда,

₆₁₀ Быть может, слушает дрозда

Иль пенье прочих птиц. Резвится

Со свитой он. И веселится

В саду чудесном весь народ,

И вряд ли кто-нибудь найдёт —

₆₁₅ То господину слышать лестно —

Места красивей. Неизвестно

О лучшем саде никому,

И господину моему.”

Когда окончен был рассказ,

₆₂₀ Я обратился к ней: “У Вас

Так всё приветливо вокруг,

И если здесь Ваш славный друг

Отдохновение в компаньи,

Блистательных особ собраньи, —

₆₂₅ То сомневаться нет причин,

Что не откажет господин

И мне его увидеть свиту,

Её чтоб восхититься виду,

Когда в ней каждый столь красив,

₆₃₀ Столь элегантен, и учтив...”

И слов я больше не нашёл,

Но молча в дверцу ту вошёл.

И вот вступил я в сад цветущий,

Самой хозяйкою допущен.

₆₃₅ И за высокою стеной

Я вдруг увидел рай земной.

Как наше б ни было богато

Воображенье, — бедновато

Оно нам нарисует рай,

₆₄₀ Как ты его ни представляй! —

Был всюду слышен птичий щебет,

Что приводил всю душу в трепет:

Там горлицы и соловьи

Беседы звонкие вели,

₆₄₅ А из тенистой кроны бойко

Им вторили скворец и сойка;

И целой стайкой корольки

Кружили; ласточки легки,

Как будто пух. И тут и там

₆₅₀ Вплетали крики в птичий гам

Щеглы и малые синицы,

А с ними — и другие птицы.

Средь них и жаворонки есть,

Да только всех не перечесть.

₆₅₅ Там белобровик, певчий дрозд,

(Его мотив совсем не прост),

В своем стараньи — точно знает —

Заглушит даже попугая

И всех, кто в рощице живёт. —

₆₆₀ Вот как певец усерден тот!

Их служба благозвучна здесь,

Как будто ангельская песнь.

Те звуки не знакомы слуху, —

Ни одному земному уху.

₆₆₅ Сравню, пожалуй, их с одной

Сладкоголосою морской

Сиреной. Ими поглощённый,

Я ликовал, и увлечённый

Концертом славным, — всё забыл

₆₇₀ И несказанно счастлив был.

За столь бесценную услугу

Благодарю мою подругу,

Что так добра ко мне была

И в кущи райские ввела.

₆₇₅ В стихах её превозношу,

Что было после — расскажу.

Позвольте описать вначале,

Какие роли там играли

Тот, кто владельцем сада был,

₆₈₀ И кто с ним хоровод водил.

[А после опишу сам сад —

Животных полный вертоград.]

Справляя службу куртуазно,

Поёт там нежно и согласно

Волшебных птиц большой отряд,

Там лэ[8] любовные звучат.

₆₈₅ Одни поют на низких нотах,

Другие, будто отработав,

Берут высокие тона.

Как будто мощная волна,

Мне сердце песни освежили

₆₉₀ И от хлопот земных омыли.

Послушав несколько минут,

Я поспешил искать приют

Отдохновенья. Поглядели б

И вы со мной, на самом деле

₆₉₅ Что из себя он представлял.

Свернуть направо заставлял

Меня прекрасный аромат

Укропа с мятой. В чудный сад

Я углублялся в нетерпеньи,

₇₀₀ Вдали услышав хора пенье.

И в дальней роще увидал

Я, наконец, кого искал.

Как ослепительны казались

Те существа, что повстречались:

₇₀₅ И благороден, и пригож

Их лик — на ангельский похож.

Тот, взявшись за руки, народ

Составил дружный хоровод,

А Радость их была солисткой.

₇₁₀ Какой прекрасною артисткой

Певица эта прослыла,

Как чудно хор она вела!

Никто другой бы так умело

Припев не вставил: Радость пела

₇₁₅ Настолько чисто и легко,

Что торжествующий покой

С тем пением вливался в сердце.

То с хором в унисон, то в терцьи

С мелодией звучал тот глас, —

₇₂₀ Так плавно музыка лилась!

И Радость, будто невесома,

И грации полна особой,

Кружилась быстро в танце том,

И круг был ею весь влеком.

₇₂₅ Фигуры в нём изображала

И ритм ногою отбивала, —

Притопом лёгким башмачков.

Порядок был у них таков:

Обычно открывала пенье,

₇₃₀ Держала хор в повиновеньи

Солистка Радость: ведь она

Для песни будто рождена.

Вы хоровода бы круженье

Со мною видели, движенья,

₇₃₅ Что совершал любой танцор

Непринуждённо! — Им простор

Для реверансов и шагов

Предоставлял травы покров.

Вы видели бы музыкантов:

₇₄₀ Флейтистов, прочих оркестрантов!

Жонглёр[9] был там и менестрель[10],

Что голосом выводит трель:

По-лотарингски[11] музыкален,

И песен строй тех уникален.

₇₄₅ Звенели колокольцы там

В подвижных пальцах милых дам:

Они подбрасывали их,

Ни разу вниз не уронив:

Так ловко в воздухе поймают,

₇₅₀ На палец быстро надевают;

Другие — весело поют,

И не считают здесь минут.

Была задача господина —

Следить за круга серединой

₇₅₅ И выдвигать попарно дам. —

Он ими любовался сам:

У них причёска завитая,

Сидит одежда, как влитая,

Случайного наряда нет, —

₇₆₀ Подобран и покрой, и цвет.

Как грациозно танцевали:

То расходились, то встречали

Друг друга, радостно стремясь

Соприкоснуться. И кружась,

₇₆₅ В момент взаимного лобзанья

И губ приветного касанья

Спешат друг друга оттолкнуть

Чтоб им обратно повернуть.

Скажу вам честно: эта юность

₇₇₀ Так резва! Ну, а мне бы трудность

Немалую составил трюк:

Каких бы стоил только мук!

Так, я следил за хороводом,

За каждым быстрым поворотом,

₇₇₅ И взглядом повстречался я,

[12]С одною дамою, моля

О милости. Сказать могу,

Что Куртуазностью[13] зовут

Ту даму: как она добра,

₇₈₀ И расторопна, и бодра!

Господь её оберегает,

И грубости она не знает.

Любезно[14] позвала меня,

Спросила: “Чем полезна я

₇₈₅ Могу быть? Ваш настал черёд

Вступить в наш общий хоровод”.

А я нисколько не смутился

И к танцу присоединился.

Когда я просто наблюдал, —

₇₉₀ То вовсе и не замышлял

Противиться. Но не хватило

Мне смелости. Как это мило,

Что доброй дамой приглашён,

Теперь я всеми окружён

₇₉₅ И рассмотреть могу свободно

Кружащихся — кого угодно:

Наряды, выправку, лицо

Танцоров тех со всех концов!

Я каждого представлю вам.

₈₀₀ Отдохновенье — строен, прям,

Высок, — собой прекрасен, словом.

Самой природой избалован,

В компаньи он всегда блистал

И взгляд невольно привлекал:

₈₀₅ Его фигура без изъяна,

Лицо кругло его, румяно,

В его сияющих глазах,

Голубизна, что в небесах.

Так рот и нос его красивы,

₈₁₀ Как будто списаны с картины,

А волосы лежат волной,

У них оттенок золотой.

В плечах широк, но гибок пояс,

И с ним, как с рыцарем, знакомясь,

₈₁₅ Сказали б вы о нём — герой! —

Так статен он, хорош собой.

Законодатель он манер

И настоящий кавалер!

В богатом ходит он наряде,

₈₂₀ И на его парчовом платье —

Фигуры птиц. А на ногах

Он носит туфли на шнурках.

Его прелестная подруга

Сплела между собою туго

₈₂₅ Цветов прекрасных стебельки,

И розы, будто огоньки,

На голове его сияли

И господина украшали.

И кто же так его любил

₈₃₀ И был Отдохновенью мил?

Певица Радость с ним в компаньи,

Исполнена очарованья.

Задорна, любит поиграть

И песни громко распевать.

₈₃₅ И с детства самого она

В Отдохновенье влюблена:

И в хороводе с ним бывает,

И всем другим предпочитает.

Весёлым танцем увлечён,

₈₄₀ Ей крепко руку держит он.

По красоте и обаянью

Вполне подходят те созданья!

И словно розовый бутон —

Её лица румяный тон,

₈₄₅ А кожа нежная тонка,

И кажется, шипом цветка

Её возможно повредить!

Бровей её тончайших нить —

Дугой. И прежде взгляд смеётся,

₈₅₀ Чем смех веселый раздаётся.

Нос вылеплен рукой богов,

И ротик целовать готов

Её возлюбленного. Бел

И волос был густой. Блестел

₈₅₅ В причёске золотой шнурок,

На шляпке — разноцветный шёлк,

Вот кропотливая отделка!

И вышит был рисунок мелко.

А платье — с золотой тесьмой

₈₆₀ И вышивкою дорогой,

Парчовое. У господина

На платье — эта же картина.

И Радость — рядом с ним всегда,

Быть спутницей его горда!

₈₆₅ И бог любви был в хороводе. —

В его капризах, как в погоде,

Нам ничего не угадать.

Стрелою любит попадать

Внезапно в жертву. Не исправит

₈₇₀ Никто его каприз, и правит

Он всеми. Восхищён любой

Его небесной красотой.

Послушны все, любого чина,

Ему — хоть дама, хоть мужчина.

₈₇₅ В служанку даму превратив,

Заносчивость ей воспретив,

Он против всех порядков света,

Сеньора сделает валетом.

Но сам он со слугой не схож

₈₈₀ И на виллана[15] не похож.

Боюсь, не опишу вам чётко

Амура плащ, но был он соткан

Из тонких нежных стебельков

И свежих полевых цветков.

₈₈₅ Фиалки были сплетены

В сплошную ткань, окаймлены

Манжеты белыми цветами

И голубыми васильками.

Рисунок был замысловат,

₈₉₀ Как будто вышит целый сад!

Соседствовали тут попарно

И мелкий зверь, и леопарды.

А их орнамент окружал —

Сюжет единый содержал.

₈₉₅ И вышиты чудесно птицы,

А с ними — маленькие львицы.

Эмблемы, ромбы тоже в нём, —

С какой любовью он сплетён!

И шапочка из роз венчает

₉₀₀ Амура облик. Источает

Она прекрасный аромат,

И соловьи над ней кружат.

Задеты ими, лепестки

На землю падают, легки.

₉₀₅ Как необычен весь наряд!

И розы алые горят

Вкруг головы его. Спустился

Амур с небес и появился

Он в сонме птиц, как ангел сам,

₉₁₀ Что Божий свет приносит нам!

И смотрит, как резвится хор,

С Амуром рядом — Нежный Взор.

Прекрасный юноша держал

Два тюркских лука. И мешал

₉₁₅ Весь этот груз его движенью:

Он мог лишь наблюдать круженье.

Один был тёмен лук и крут,

От старости совсем погнут,

Но как изящен лук другой —

₉₂₀ Из древесины молодой:

И шест отлично отшлифован,

И вдоль он весь был изрисован

Фигурами прекрасных дам

И кавалеров по пятам.

₉₂₅ Для луков этих Нежный Взор

Держал в руке своей набор:

Амуру он принадлежал,

Всего десяток содержал

Он стрел, но половина их

₉₃₀ Была красивее других:

И обработаны резцом,

И в оперенье золотом.

И эти пять — так остры были!

Они бы точно поразили

₉₃₅ Любую жертву. И пока

Они внутри — наверняка

Та жертва сильно бы страдала,

Но не от грубого металла:

Ведь та стрела, что лучше всех, —

₉₄₀ Была Краса. Её успех

Неоспорим. Но все же чаще

Успех имеет настоящий

Её подруга — Простота.

Была и третья здесь сестра,

₉₄₅ Ей храбрость добавляет ценность,

Ей имя было — Откровенность.

И Куртуазностью она

С изяществом оперена.

Компания была ещё,

₉₅₀ И сердцу с нею хорошо.

Недалеко такие стрелы

Летают: есть у них пределы,

Но если кто-то под рукой, —

Стрелою ранен он такой.

₉₅₅ А имя пятой — Милый Вид.

Опасности он не таит,

Однако, иногда способен

Он рану нанести особе.

И скверны так другие пять, —

₉₆₀ Врагу их страшно пожелать!

И первой средь опасных стрел,

Чей стержень дьявольски чернел,

Гордыню в тот колчан устроил

Хозяин. И не больше стоил

₉₆₅ Вид отвратительный второй —

Вид Низости с душой кривой:

Она покрыта чёрной краской,

Предательства жестокой маской.

Стыдом одна из них звалась,

₉₇₀ Ну, а четвёртой дали власть

Ввергать в несчастья и печали —

Отчаяньем её назвали.

Коль пятая вас поразит —

Непостоянством заразит,

₉₇₅ Изменой. И в горбатый лук

Все предназначены пять штук.

И будет им служить покорно

Его уродливая форма,

И с ними будет чёрных пять

₉₈₀ Опасных свойств он посылать.

О силе стрел я умолчу,

Но скоро я вас научу

Значенью их. И не забуду

Всю истину сказать, покуда

₉₈₅ Ещё не кончен мой роман...

Теперь я облик передам

Танцоров всех, их поведенье

И благородные движенья, —

Ведь не случайно бог любви

₉₉₀ Их выбрал в спутники свои.

Так, ближе всех к себе держал

И в танце крепко обнимал

Он Красоту. — И та была

Не сумеречна, а светла.

₉₉₅ И относилось то же имя

К стреле, что лучше меж другими.

И облик весь её сиял

И круг как будто освещал:

Сравнима разве что с Луной,

₁₀₀₀ Ведь рядом с ней звезда — свечой

Покажется. С росою можем

Сравнить мы нежность дивной кожи —

Бела и тонка, словно шёлк

Иль словно лилии цветок.

₁₀₀₅ И прям её был хрупкий стан;

Совсем не нужно ей румян, —

Лик выразителен без краски,

Черты его так полны ласки!

Прекрасны были рот и нос,

₁₀₁₀ А пряди светлые волос

Касались пят. Мне не забыть,

С какою плавностью водить

Она умела хоровод,

Как совершенен танец тот!

₁₀₁₅ Волненье сердце наполняет,

Когда о ней напоминают.

И в мире нет её светлей,

Ни миловидней, ни стройней;

Так грациозна, белокура,

₁₀₂₀ Нарядна спутница Амура!

Ну, а живой и добрый прав,

Ей обаяния придав,

Пусть довершает облик той,

Что краше юности самой.

₁₀₂₅ А у соседки Красоты

Слегка надменные черты:

Богатства чин высок, конечно,

Она сильна и бессердечна.

К Красотке смело подошла,

₁₀₃₀ Поскольку ростом превзошла

Свою сестру. Кто дерзок с ней

Иль с приближённым, — пожалей

Себя вперёд всего: она

Не только радости вольна

₁₀₃₅ Нам приносить порой, но страх,

Что наша жизнь в её руках.

И тот прослыл бы смельчаком,

Кто, с шутками ее знаком,

Ей мог бы, всё же, поперёк

₁₀₄₀ Сказать словечко хоть разок!

Богатству всякий поклонялся —

Расположенья добивался

И госпожою величал

С улыбкой — и велик, и мал.

₁₀₄₅ Богатство всеми управляла,

Всех в послушании держала,

Кормила при дворе льстецов,

Завистников и подлецов:

Любви достойных лишь унизить

₁₀₅₀ Они мечтают. И зависеть

Заставят всех от госпожи.

Вблизи, как робкие пажи,

Они готовы похвалить

И всем стремятся угодить.

₁₀₅₅ Они так мило улыбнутся,

Но, стоит только отвернуться, —

Как неожиданно о вас

Дурное скажут в сей же час.

Все кости жертве перемоют

₁₀₆₀ И похвалы не удостоят,

Честнейшего не пощадят —

Всех клеветою очернят.

Хоть фаворитом стать пора

По всем заслугам, — со двора

₁₀₆₅ Таких велят они прогнать

И за людей не признавать.

А сколько принесли страданья

Завистники! В своём изгнаньи

Их пострадавший проклянёт,

₁₀₇₀ И Неба кара их найдёт.

Богатство выглядела знатно:

Одежда скроена занятно,

И платьев ни на ком из них,

Пожалуй, не было таких.

₁₀₇₅ Всё в золоте, пурпурный фон,

Портреты герцогов на нём

И королей. А платья ворот —

Был золотой чернёный обод:

Блестел он тысячью огней

₁₀₈₀ От дорогих цветных камней.

Богатство пояс поверх платья

Надела с пряжкою. — Из знати

Никто другой, кто был богат,

Не мог украсить так наряд.

₁₀₈₅ На пряжке тоже камень был,

Он свойства дивные таил:

Тому, кому принадлежал,

Он безопасность обещал

От всяческого отравленья.

₁₀₉₀ Другой — приносит исцеленье

Чудесным образом: покой

Несёт от боли он зубной.

Вы лишь на камень бросьте взгляд, —

И зубы больше не болят.

₁₀₉₅ Так оба камня велики,

На вес, должно быть, нелегки!

И золотая диадема,

Вкруг головы её блестела,

На белокурых волосах —

₁₁₀₀ Её затейливых косах.

Сколь это кропотливый труд:

В оправе каждый изумруд,

Рубин тут вставлен и сапфир,

Оттенков разных — целый мир!

₁₁₀₅ И был увенчан ряд камней

Алмазом, что других светлей.

И ночью свет того алмаза

Простому оку виден сразу!

А рядом, продолжая круг,

₁₁₁₀ С ней за руку — любимый друг,

Красивый молодой блондин.

И тот предпочитал один

В роскошных комнатах селиться,

Любил всегда принарядиться...

₁₁₁₅ Во всем готовая помочь,

Богатство с ним дружить не прочь.

А если кто-нибудь отменным

И по породе очень ценным

Не находил его коня, —

₁₁₂₀ Он, словно вор, себя браня,

Испытывал при этом стыд:

Себе он это не простит.

И, может быть, любил он даму

Богатство, чтобы к ней исправно

₁₁₂₅ Ходить и деньги добывать —

Свои расходы покрывать...

А с ней соседствовала Щедрость.

Всех чествовать — её потребность:

Дарить, иль тратить, иль давать

₁₁₃₀ Никак не хочет уставать!

Известны нам её манеры, —

Она ни в чём не знает меры.

Её хоть даже разори,

Ответит с радостью: “Бери!”

₁₁₃₅ Известен Александров[16] род

Раздачей искренней щедрот.

Да и Стяжательство само

Не столь в делах своих сильно:

Не так стремится накопить,

₁₁₄₀ Как Щедрость любит одарить.

Врагов — и тех добром встречала,

Подарки тоже им вручала.

Пусть в сердце будут зло держать —

Им перед ней не устоять.

₁₁₄₅ Окажет добрую услугу, —

И вот уж не врагу, а другу

Свои усилья посвятит

И в благодарность превратит

Дурные чувства. Безразлично,

₁₁₅₀ Кому тот дар назначен лично:

И нищий, и богатый рад,

Что нет у Щедрости преград

Ни в чём. И нет того глупее,

Кто денег ближнему жалеет,

₁₁₅₅ Хоть самому и не нужны, —

Так в жадности они смешны!

Скупой один среди людей,

И не найти ему друзей,

Земель завоевать не сможет,

₁₁₆₀ Врагов к себе не расположит.

А Щедрость — души покорит,

Как привлечёт металл магнит.

И Щедрость носит тот же цвет:

На ней был пурпур. Силуэт

₁₁₆₅ Её как будто бы отточен,

И облик — элегантен очень.

Лицо, как и у дам других,

Красиво. Только воротник

Отсутствовал на чудном платье:

₁₁₇₀ Подарен он недавно, кстати.

Хоть вырез больше стал открыт,

Её не портил этот вид.

Немножко ворот отставал

И нежность тела открывал,

₁₁₇₅ И любоваться было можно

Её атласной белой кожей.

И Щедрость молодца вела:

Он рыцарь Круглого Стола,

Придворный короля Артура,[17] —

₁₁₈₀ В доспехах статная фигура

Его об этом говорит,

На солнце шлем его горит.

Вот имя Доблесть у него

На флаге изображено.

₁₁₈₅ И слава о его победах

Не меркнет в сказках и легендах.

С турнира к даме мчится он:

Соперник в битве побеждён,

Помят копьём блестящий шлем,

₁₁₉₀ Враги побиты, взяты в плен.

За ними Искренность прошла:

Как первый снег, она бела.

Глаза задорные, и синий

Их цвет глубок. И голубиный

₁₁₉₅ Был кроток взор прекрасных глаз,

Нос прям, и пышен белый влас.

Округлы брови. Лик её

Являл признание своё

В готовности тому быть верной,

₁₂₀₀ Кто к ней любовь проявит первый.

Ведь тот душой своей велик,

Кто другу прочь не повелит

Уйти. В душе она имеет

Сочувствие и всех жалеет.

₁₂₀₅ К лицу одежда ей была,

Что из простого полотна,

И замечательно сидела,

А цвет её был — чисто белый.

(Все в белом женщины свежи:

₁₂₁₀ И молоды, и хороши!)

Та белизна нам открывает,

Что только честность обитает

В её душе и доброта.

В руке держала дама та

₁₂₁₅ Ладонь красивого юнца:

Похож на своего отца,

Казалось, мальчик — на сеньора

И пэра Англии — Виндзора.

Я имени его не знал,

₁₂₂₀ Но принца в нём тотчас признал.

[18]И Куртуазность танцевала

В том хороводе. Уважала

Её вся публика. Она

Проста, и вместе с тем умна.

₁₂₂₅ Гордыни нет на ней и тени,

Была она любима всеми.

Меня заметив в стороне,

Она приветливо ко мне

Пошла. И круг покинув тот,

₁₂₃₀ Меня уж за руку ведёт.

Не подозрителен, не глуп

Был взгляд её, и тон — не груб.

Но мудростью исполнен образ.

И ни о чём не беспокоясь,

₁₂₃₅ С ней можно было говорить

Без риска осмеянным быть.

Так мудр любой её ответ,

А вежливости — высший свет

Такой не видывал. Пример

₁₂₄₀ Она изысканных манер.

Темноволоса, ясны очи, —

Сама императрица точно!

Иль королевой назовёшь

Её, и друг её пригож.

₁₂₄₅ Он под руку её ведёт,

Всегда рассказом увлечёт,

Воздать почёт другим умеет,

Оружьем хорошо владеет.

[19]Танцует Куртуазность с ним,

₁₂₅₀ И ею крепко он любим.

И Беззаботность так легко

Кружилась там недалеко,

В кругу была среди красавиц.

К портрету нечего прибавить:

₁₂₅₅ Я описал всю прелесть в нём

И вам поведал обо всём,

Что в ней увидел; лишь отмечу,

Что был я счастлив бесконечно,

Когда калитку отворя,

₁₂₆₀ Впустила в сад она меня.

А дальше Юность выступала:

Она смеялась и играла,

Пятнадцать было ей всего.

Ещё не знала ничего

₁₂₆₅ Из светских правил и приличий,

Резвиться было ей привычно.

Она наивна и мила,

Ни на кого не держит зла.

И друг так близко танцевал,

₁₂₇₀ Что девочку он обнимал

И не стыдился ни танцоров,

Ни музыкантов и ни хоров:

Ведь радостней других утех —

Поцеловаться им при всех,

₁₂₇₅ И, словно птицам в небесах,

Не ведом им ни стыд, ни страх.

Приятен, мил и всех он краше,

И вряд ли он подруги старше!

Так составляли с другом друг

₁₂₈₀ Танцоры те подвижный круг.

Не всех я перечислил здесь, —

Ещё в нем персонажи есть:

Очаровательны, и тоже

Манерами на них похожи.

₁₂₈₅ Я круг танцоров рассмотрел

И путь продолжить захотел

Туда, где лавр произрастает

И кедр местность украшает;

Где сосны стройные стоят

₁₂₉₀ И тутовых деревьев ряд.

Танцоры уж остановились

И постепенно расходились

В тени дерев поговорить.

О, как прекрасно проводить

₁₂₉₅ Они умеют время! Тот

Несчастен, кто так не живёт.

Нам больше нечего хотеть,

Как друга верного иметь,

Того, кто всех тебе милей, —

₁₃₀₀ И в этом радость жизни всей.

Так, я всё дальше уходил,

По саду весело бродил

И вдруг случайно увидал,

Как бог любви к себе позвал

₁₃₀₅ Слугу. Явился Нежный Взор,

И я услышал разговор:

Амур в беседе рассуждал,

Что лук без дела пропадал,

И, взяв колчан для добрых стрел,

₁₃₁₀ Меня поймал он на прицел.

О, я не думал, как опасно

Гулять по саду; мне неясно,

Какой был у Амура план,

И что за жребий был мне дан.

₁₃₁₅ Я шёл, мечту в груди храня,

Что не оставит Бог меня

И отведёт смертельный выстрел,

Что для меня Амур замыслил.

Я обойти успел весь сад,

₁₃₂₀ Но он не отводил свой взгляд —

Следил за мной издалека.

А я же осмотрел пока

Устройство сада: по стене

Там ширина равна длине.

₁₃₂₅ Я не нашёл средь насаждений

Кривых, уродливых растений;

Не встретил я во всем саду

Плодов по одному кусту:

Разнообразные сорта

₁₃₃₀ Растут по два иль три куста.

Миндаль, орехи там лесные,

Гранат (им лечатся больные),

И древо каждое цветёт,

Когда его придёт черёд.

₁₃₃₅ Созрел дурманящий мускат —

Орехи крупные висят.

Смоковницы и пальмы были

Ещё, и все — плодоносили.

Среди разнообразных трав

₁₃₄₀ Там полный специй был состав:

Цытварь, душистая корица,

Анис, гвоздика и лакрица,

А также райское зерно —

Всех не назвать мне всё равно!

Одни — чудесные лекарства,

Другие — добавляют в яства.

Из фруктов — персики растут,

И яблони и там и тут.

Поодаль я айву заметил,

₁₃₅₀ Других деревьев много встретил:

И груши клонят ветви вниз,

И вишни соком налились,

И слив там белых целый ряд!

А подле — чёрные блестят.

₁₃₅₅ Орешники кругом, осины

И красногроздые рябины;

Боярышник даёт плоды,

Богаты прочие кусты;

И лавру место там нашлось,

₁₃₆₀ И сосен много разрослось.

Оливы были рядом с ними,

Что кипарисами теснимы;

Массивный вяз, и граб, и бук,

И клёны встретил я вокруг.

₁₃₆₅ Закончу список мушмулой,

И перечень на этом свой

Я прекращу: не счесть деревьев

И всех лекарственных кореньев.

Чтоб влажною земля была,

₁₃₇₀ Ствол от соседнего ствола

Там отдалён на пять туаз,

И свет не может ни на час

Проникнуть в лиственный шатёр

И повредить травы ковёр.

₁₃₇₅ Какие лани были там!

Скакали белки по стволам,

Косули в том саду водились

И кролики вовсю резвились,

Весь день катаясь по траве:

₁₃₈₀ Не любят прятаться в норе.

И сколько же у них забав!

Примерно тридцать насчитав,

Я сбился. Всюду там текли

В тени дерев из-под земли

₁₃₈₅ Ручьи. Пока я любовался

Их чистотой, мне не попался

Ни лягушонок, ни тритон:

Там для воды сооружён

Был жёлоб. Видимо, давно

₁₃₉₀ Так господином решено:

Прорыть для ручейков каналы,

Чтоб почва влагу сохраняла,

Чтоб тины в них не разрослось

И живности не завелось.

₁₃₉₅ А вдоль струящихся ручьёв

Был чудный травяной покров. —

Питаясь влагою проточной,

Трава росла густой и сочной.

И, глядя в чистый водоём,

₁₄₀₀ Там хорошо лежать вдвоём

С возлюбленной. Там круглый год

Обилие цветов растёт,

Что густо местность покрывают

И никогда не увядают.

₁₄₀₅ Лесных фиалок нежный цвет

С барвинком составлял букет,

И россыпи соцветий алых

Среди задумчивых фиалок.

И жёлтые цветы рябят, —

₁₄₁₀ У всех — особый аромат.

Белеют и ромашки всюду;

Но я, пожалуй, здесь не буду

Оттенков всех перечислять —

Вас описаньем утомлять.

₁₄₁₅ Я с удовольствием гулял,

И как устроен сад, узнал.

Амур везде следил за мной

И лук держал он за спиной:

Меня хотел он обмануть,

₁₄₂₀ Вблизи, как зверя, не спугнуть.

Охотника хитрее нет —

Лишь поджидает он момент,

Чтоб жертву точно поразить,

Стрелу удачнее вонзить.

₁₄₂₅ Я нападенье отдалял

И место тихое искал

В прекрасной роще. Там одна

Росла высокая сосна,

Отбрасывая тень на землю,

₁₄₃₀ Где бил источник. Шуму внемля,

Вдыхал я терпкий аромат

Сосны, что тот венчала сад.

[Та удивила бы картина

Любого со времён Пипина![20]

И к той прекраснейшей сосне

Приблизился в моём я сне.]

В её тени, на дне фонтана

Был мрамор формы первозданной, —

₁₄₃₅ Его отгладила струя.

На камне видел надпись я

В потоке, падающем вниз:

“Прекрасный умер здесь Нарцисс”.

И дале я продолжил чтенье,

₁₄₄₀ Поскольку было разъясненье:

[21]“Окончил век так рано он,

Поскольку был в себя влюблён.

Нарцисса Эхо полюбила,

И всё из-за него забыла.

₁₄₄₅ Нарцисс же перед нимфой той

Своей гордился красотой.

Она была готова к смерти

От безответности, поверьте.

И зря все слёзы пролила,

₁₄₅₀ И горя не пережила:

Ни слёзы, ни моленья даже

К любви Нарцисса не обяжут.

О, как теперь бедняжку жаль,

Что унесла её печаль

₁₄₅₅ Туда, откуда нет возврата, —

Одна любовь в том виновата!

Он был застенчив и жесток

И уступить никак не мог

Её мольбам. — Но и пощады

₁₄₆₀ Не получил от ореады[22]:

За холодность Нарцисса к ней

Просила Эхо посильней

Его любовью наказать,

Чтоб он не мог ответа ждать,

₁₄₆₅ Как и она, любви послушна,

Отвергнутая равнодушно!

Господь разумной просьбу счёл

И в исполнение привёл

Желанье Эхо. И однажды

₁₄₇₀ Нарцисс прилёг, томимый жаждой,

Чтоб под сосной ему вздремнуть

И от охоты отдохнуть.

И он в том месте очутился,

Где под сосной ручей разлился.

₁₄₇₅ Охотник захотел испить,

Быстрее жажду утолить

Студёной чистою водой,

Что протекала под сосной.

Нарцисс возлёг, и потянувшись

₁₄₈₀ К ручью, губами прикоснувшись

К воде прозрачной, изумлён

Самим собою, замер он,

Увидев в зеркале воды

Неповторимые черты.

₁₄₈₅ Вода портрет ему явила

И ничего не исказила.

И столь прекрасен облик был,

Что очарованный, застыл

Нарцисс, увидев, как играло

₁₄₉₀ С ним совершенное зерцало.

Пусть это был его портрет,

Нарцисс — любовию согрет.

Своё увидев отраженье,

Был от него он в восхищеньи:

₁₄₉₅ Сей образ так его прельстил

И красотой своей пленил,

Что в душу тотчас же проник,

Хоть это был его двойник.

Амур влюблённых не жалеет,

₁₅₀₀ Презренье наказать умеет,

Нарцисс не мог уж отойти

Иль глаз хотя бы отвести

От зеркала: он помешался

И вскоре в том саду скончался. —

₁₅₀₅ Так он жестоко заплатил

За то, что Эхо не любил, —

Гласила надпись. — [23]Не забудьте

Его историю и будьте

Всегда внимательны к друзьям,

₁₅₁₀ Не то платить придётся вам!”

Как только я уразумел,

Что там Нарцисс в ручей глядел, —

Судьбу мою не искушая,

Немного отступил от края.

₁₅₁₅ И тут почувствовал испуг,

Чтоб взгляда мне не бросить вдруг

В потоки светлые ручья,

Как тот, судьба известна чья.

На берегу чуть постояв

₁₅₂₀ И страх в душе своей уняв,

Решился я на этот шаг —

Пойти к источнику. Итак,

Я подошёл совсем уж близко

И над водой склонился низко,

₁₅₂₅ Чтоб видеть, как бежит поток

По дну из гравия. Не мог

Я наглядеться: он искрится

И весь под солнцем серебрится.

Ключи из-под земли там бьют

₁₅₃₀ И в два потока воды льют:

Неиссякаема вода,

Трава не вянет никогда.

Так нежен был её ковёр, —

К воде он бахрому простёр,

₁₅₃₅ И пышной зелень вырастала.

А в глубине я два кристалла

Прекрасной формы различил

И с разных точек изучил.

Чем потрясли они меня, —

₁₅₄₀ Хочу и вам поведать я:

Ведь зрелища красивей нет,

Когда сквозь воду солнца свет

Кристаллы эти освещяет

И сотнею цветов играет.

₁₅₄₅ То вспышки красные видны,

То жёлтым все озарены

Речные камни. Красок смесь

Причудлива, как в сказке, здесь!

Кто созерцает водоём, —

₁₅₅₀ Увидит сад в кристалле том,

И все детали до единой

Чудесной явятся картиной.

Там виден сад во всей красе,

В нём разглядишь деревья все.

₁₅₅₅ Чтоб мысль понятнее была,

Я приведу вам зеркала

В пример: и форма в них предмета

Видна, и все оттенки цвета.

Тем, кто стоит на берегу

₁₅₆₀ И смотрит в воду (я не лгу)

Кристалл магический явит,

Что сад вокруг него таит.

И в каждой грани лишь полсада

Увидим, — повернуться надо,

₁₅₆₅ Чтоб часть вторую увидать,

С другого края надо стать.

Здесь даже мелочи видны,

Как будто изображены

На гранях дивного кристалла —

₁₅₇₀ Того Нарциссова зерцала

Погибели.

Оно пьянит

Любого, кто туда глядит.

[Любой тут будет очарован, —

Конец любому уготован.]

Решившему туда взглянуть

От чар уже не ускользнуть:

₁₅₇₅ Нашли конец тут мудрецы,

И погибали храбрецы.

Здесь человек — добыча страсти

И с сердцем справиться не властен,

Ни чувство меры здесь, ни ум

₁₅₈₀ Остановить не могут дум

О милых. Тщетен здесь совет;

Любовь — сильнее всех тенет.

Ведь на серебряное дно

В ручей посеяно зерно. —

₁₅₈₅ Проделка это Купидона.

Он безо всякого закона

В ручей приманку бросил тот:

Ловушка там влюблённых ждёт.

Вода в ручье теперь красна

₁₅₉₀ Из-за волшебного зерна.

Описан тот источник в книгах:

В романах, повестей интригах.

Я вас хочу предупредить,

Что лучше всех мне осветить

₁₅₉₅ Предмет романа удалось, —

Проникнуть в тайну привелось.

И встретить лучшего рассказа,

Чем мой, вам не придётся.

Сразу

Ручей покинуть я не смог:

₁₆₀₀ Разглядывал его исток.

Кристаллами я любовался, —

Ведь целый мир в них отражался,

В них было всё до мелочей!

В недобрый час я в тот ручей

₁₆₀₅ Позволил опуститься взору,

И что ж? — Вздыхаю по сю пору.

Зерцала власть известна мне.

Я предпочёл бы в стороне

От магии его держаться,

₁₆₁₀ В источнике не отражаться.

Увы, нельзя мне отступить:

Похоже, и меня сгубить

Виденья странные хотят

И в бездну страшную манят.

₁₆₁₅ В том зеркале я с удивленьем

Среди предметов в отдаленьи

Заметил изгородь. За ней

Цвели одна другой алей

И восхитительнее розы.

₁₆₂₀ И никакие бы угрозы

В тот час мне были не страшны,

И наставленья не нужны, —

Так розы мне желанны были

И в свой меня цветник манили.

₁₆₂₅ И вот я к розовым кустам,

Как те, кто жертвой стали там,

Спешу, и розы предо мной,

И пью я аромат хмельной.

Когда б я чувства не сдержал,

₁₆₃₀ И страх бы мне не помешал,

Что будет господин сердит,

Поступок дерзкий не простит,

То я сорвал бы непременно

Бутон с красою эфемерной.

₁₆₃₅ Испить бы аромат я смог,

Один бы в руку взял цветок,

Что был среди соцветий красных.

Считать же их — лишь труд напрасный.

И был бы счастлив тот, кому

₁₆₄₀ Сорвать бы удалось одну

Такую розу. — Вот так сон! —

Красою их я восхищён:

Одни — зари румяней были,

Другие — свой багрянец скрыли

₁₆₄₅ В бутонах малых. Были здесь

И те, кому пора расцвесть

Настанет скоро. Но презренья

Не испытаем, без сомненья,

Мы к нераскрывшимся цветам:

₁₆₅₀ Всему настанет время там.

Большие розы отцветают

И за день быстро облетают.

Бутон лишь свежесть сохранит —

Три дня он аромат дарит.

₁₆₅₅ Когда б из розовых бутонов

Сплести себе я мог корону,

То этот розовый венок

Я б ни за что отдать не смог!

Среди бутонов я избрал

₁₆₆₀ Цветок, что ярче всех пылал.

Когда я на него смотрел,

Мне показалось, он алел

Один таким прекрасным светом, —

Природы чудо было это.

₁₆₆₅ Как всё прекрасно Бог создал:

Четыре пары нанизал

Листков на стебель. Был он тонок

И строен, как тростник. С бутона

Приятный веял аромат,

₁₆₇₀ Которым наполнялся сад.

Мне показалось, что навечно

Останусь в цветнике беспечно

С бутоном жизнь я коротать.

И я бы мог его достать,

₁₆₇₅ Когда б хватило дерзновенья,

Сорвать прекрасное растенье,

Хотя бы руку поднести

К нему... Но ближе не пустил

Меня колючий часовой —

₁₆₈₀ Чертополох сторожевой.

И стебель у цветка был колкий,

Так остры у него иголки!

И прикоснуться я не мог, —

Поранил бы меня цветок.

₁₆₈₅ Амур за мною непрестанно

Следил, имея постоянно

В руке своей красивый лук.

У древа фигового вдруг

Лучник-Амур остановился.

₁₆₉₀ И видя, как я восхитился

Бутона ранней красотой,

(И я едва бы Розе той

Цветы другие предпочёл)

Он зарядить оружье счёл

₁₆₉₅ Необходимым. И стрела

Сквозь сердце мне тотчас прошла.

Так точен был Амур в стрельбе:

Мне лишь довериться судьбе

Осталось. Видно было сразу,

₁₇₀₀ Что лук натянут до отказу.

Смертельный хлад меня пронзил,

Мороз как будто просквозил

Иль ветер зимний. Сердце стало,

И тело замертво упало.

₁₇₀₅ И так я без сознанья был,

И очень долго приходил

В себя. Казалось, слаб я стал

И крови много потерял;

Однако же нигде снаружи

₁₇₁₀ Ни капли я не обнаружил:

Была сухою грудь моя.

Тогда собрался с духом я

И принялся стрелу тянуть —

Освобождать скорее грудь.

₁₇₁₅ И вот стрела в руке моей,

И оперение на ней.

Но где же острый наконечник?

Он глубоко проник, конечно,

И в сердце навсегда застрял. —

₁₇₂₀ Он Красоте принадлежал.

Вдвойне опасность возросла.

Тревогу в сердце принесла:

Чем вылечить мне эту рану?

Её происхожденье странно!

₁₇₂₅ И пользы мне не принесут

Все травы, что в саду растут.

Иного сердце не желает —

Бутон сорвать повелевает.

Когда я вижу тот бутон, —

₁₇₃₀ От муки избавляет он

И жизнь мне возвращает снова,

И сердце биться вновь готово.

Был покорён я Розой той,

Её целебной красотой.

₁₇₃₅ Но бог любви не отставал

И с золотым концом он взял

Стрелу другую, Простоту.

А было на её счету

Немало уж завоеваний

₁₇₄₀ Среди людей различных званий.

В других угрозах нет нужды

Амуру. — Только Простоты

Довольно было мне, чтоб сила

Любви мне душу захватила.

₁₇₄₅ И вот Амур, нацелив лук,

Мне в око выпускает вдруг

Стрелу, я весь затрепетал,

И в сердце мне проник металл.

Я без усилья вынул ствол,

₁₇₅₀ Но острый край его вошёл

Так глубоко! — Хоть сердце бьётся,

Но острие в нём остаётся.

Очаровал меня цветок.

С собой я справиться не мог, —

₁₇₅₅ На то мне не хватало воли.

И вместе с чувством острой боли

В груди от проникавших стрел

Во мне сильнее лишь горел

Огонь любви: скорей идти,

₁₇₆₀ Прижать цветок к моей груди.

Ведь даже аромат фиалок

Не столь, как Розы этой, сладок!

Лучник коварный всё искал

Меня сразить. И не спускал

₁₇₆₅ С меня он глаз, но чтобы мука

Была сильнее, он для лука

[24]Ещё одну извлёк стрелу —

Души острейшую иглу;

И в сердце мне стрела впилась,

₁₇₇₀ Что Куртуазностью звалась.

И холод в грудь мою проник,

И ноги подкосились вмиг.

Я ослабел и долго двинуть

Рукой не мог. Потом же — вынуть

₁₇₇₅ Стрелу с трудом мне удалось,

Но острие не поддалось.

Лишь ствол извлечь я смог рукой,

Но в сердце не пришёл покой:

Его встревожил выстрел тот,

₁₇₈₀ И вновь оно меня зовёт

К бутону.

Я пришёл в себя,

И боль сердечную терпя,

Я сел, любовию пленённый

И в цепи страха заключённый

₁₇₈₅ Перед Амуром. Был я рад

Бутон увидеть. Пусть бы град

Обрушился вдруг из камней, —

Желанье было б лишь сильней.

Амур любого подчиняет,

₁₇₉₀ Мне в сердце храбрость он вселяет,

Чтоб я в любви не отступил

И чтоб приказ исполнен был.

И я, ослабший от раненья,

Отбросив в сторону сомненья,

₁₇₉₅ Решил приблизиться к цветку

Назло лихому лучнику.

Но весь розарий был в шипах —

Колючки всюду на кустах,

И колется ограда вся, —

₁₈₀₀ Никак приблизиться нельзя!

Шипы опасны были эти,

И прежде Розы меня встретить

Должна та изгородь была,

Что вся шипами поросла.

₁₈₀₅ Но счастлив был я всё равно,

Что по соседству суждено

Мне с Розой дивной находиться,

И ароматом насладиться

Вполне я мог издалека,

₁₈₁₀ И боль моя была легка:

От нежного благоуханья

Почти прошли мои страданья.

Недолго наслаждался я

Тем запахом. Амур меня

₁₈₁₅ Мишенью сделал, и на части

Разбить моё он сердце властен;

Три раза выстрелив подряд,

Меня он мучить снова рад.

Он с новой силой атакует

₁₈₂₀ И промахнуться не рискует.

И грудь мою прошла насквозь

Стрела четвёртая. Уж врозь

Я не хочу с бутоном жить,

Но лишь соседством дорожить

₁₈₂₅ Сей Розы. Нет сильнее средства

В любви, чем близкое соседство.

Стрела Компания сильна,

Быстрее всех летит она:

Любую девушку пленяет

₁₈₃₀ И даму к милости склоняет.

В груди моей конец застрял,

И я сознанье потерял.

Придя в себя, — я вновь сознанье

Терял от раны, и в рыданьи

₁₈₃₅ Дрожал ослабший голос мой.

Но боль была уже иной, —

Тут вздохам наступил черёд,

И облегченье не придёт

От боли, — жажду умереть,

₁₈₄₀ Страданья не могу стерпеть.

Ах, не уйти мне от стрелка,

Не стану мёртвым я пока!..

Могущественнее всех стрел

Была последняя. Удел

₁₈₄₅ Влюблённого всегда таков,

Что он благословить готов

Свою судьбу. Как ни придётся

Ему страдать, — но он клянётся

Амуру в верности. Ни в чём

₁₈₅₀ Раскаяться не хочет он.

Стрелу назвали Милый Вид,

Совет терпенья он дарит.

И вряд ли кто-то согласится

Тогда от цели отступиться,

₁₈₅₅ Коль силы Милый Вид придаст:

Намёка даже не подаст

Влюблённый, будто жил он худо,

(В том сомневаться я не буду).

И наконечник был остёр,

₁₈₆₀ Как бритва. Но стрелок хитёр,

И, чтоб смягчить от раны боль,

Он наконечник смазал. Столь

Чудесной мазь его была,

Что облегченье принесла

₁₈₆₅ Влюблённому. Стрела впилась —

Тотчас подействовала мазь,

И сердце снова встрепенулось,

И сразу жизнь ко мне вернулась.

Но ствол хоть вынула рука, —

₁₈₇₀ Металл ещё внутри пока.

Всего же стрел тех было пять,

И никогда их не изъять.

Одна — два свойства сочетала:

И даром мучить обладала,

₁₈₇₅ И сладость некую дарить,

Чтоб легче боль переносить.

Лицо от боли побледнело,

Но благотворное на тело

Влияние окажет мазь:

₁₈₈₀ Откуда сила вновь взялась?

Амур навстречу мне спешит

И луком издали грозит:

“Остановись, ты арестован!

И плен вассалу[25] уготован.

₁₈₈₅ Тут бесполезно бунтовать

И против сира восставать.

Сдавайся сам, и чем скорее,

Тем буду я к тебе добрее

И снисходительней. Чудак —

₁₈₉₀ Любой, кто не поступит так.

Коль предо мной превознесёшься,

Так ничего ты не добьёшься,

Познаешь тщетность ты измен,

И сам захочешь сдаться в плен.

₁₈₉₅ Погасишь ты гордыни жженье,

И сам признаешь пораженье.

С Амуром биться смысла нет:

Сдавайся, — мой тебе совет!”

И я не мудрствуя сказал:

₁₉₀₀ “Послушным будет Ваш вассал.

Безумец будет лишь упорным,

А мне позвольте быть покорным

Руке Амура. Ведь она

Распоряжается одна

₁₉₀₅ Моей судьбою. Может быть,

Угодно ей меня убить, —

Но и тогда я покорюсь,

Пред жребием моим смирюсь.

Но всё же, добрый повелитель,

₁₉₁₀ Пусть посетит мою обитель

Побольше радости: лишь Вы

Мне даровать её вольны.

Я б перед Богом согрешил,

Когда б от Вас уйти решил.

₁₉₁₅ Пошлёте ль Вы мне исцеленье,

Иль нет, — воздам благодаренье

За всё: во всём Вас поддержу

И Вам прилежно послужу!”

Хвалу окончив воздавать,

₁₉₂₀ Хотел я ноги целовать

Амура. Но едва склонился, —

Ко мне он снова обратился

И, в руку взяв ладонь мою,

Сказал: “Как я тебя ценю

₁₉₂₅ За твой достойнейший ответ!

Твоей любовию согрет,

Тебе признателен я очень

И вижу, нрав твой не испорчен.

В моих глазах ты преуспел,

₁₉₃₀ С вилланом сходства не имел

В речах, что слышал нынче я.

Хочу с сегодняшнего дня

Тебя нанять к себе на службу

И засвидетельствовать дружбу

₁₉₃₅ Лобзаньем в губы: знак такой

Не ведом публике простой.

Награду я такую дам

Лишь благородным господам,

И средь людей разнообразных

₁₉₄₀ Я избираю куртуазных.

Бесспорно, бремя тяжело —

Служить Амуру, но мало

Оно настолько рядом с честью,

Что мысль не явится о мести

₁₉₄₅ Иль прочей дерзости. Мой друг,

Тут предаваться недосуг

Страданьям тяжким, — будь спокоен.

Ведь ты общеньем удостоен

С Амуром, и с недавних пор

₁₉₅₀ Он твой наставник и сеньор.

А кто с Амуром будет жить

И преданно ему служить, —

Не извлечёт плохих уроков,

Не разовьёт в душе пороков;

₁₉₅₅ Всю низость позабудет тот,

Кого Амур к себе возьмёт.”

Я стал слугой его, друзья,

И очень горд был этим я.

Меня он сразу полюбил,

₁₉₆₀ И поцелую рад я был.

Увидев, как слуга взволнован,

Амур сказал: “Разочарован

Я был не раз, — средь слуг нашлись

И те, кто в верности клялись,

₁₉₆₅ Но обманули, притворившись,

От испытаний уклонившись.

Я слышал жалобы не раз,

Но не доволен и сейчас, —

О том предатели узнают

₁₉₇₀ И гнев мой правый испытают.

Но ты мне другом верным будь

И не подумай ускользнуть

От данных клятв и обещаний,

Не позабудь своих признаний!”

₁₉₇₅ Сказал в ответ я: “Не пойму,

Мне сир не верит почему.

Моим Вы сердцем завладели.

Теперь желанья в самом деле

Родятся в нём лишь оттого,

₁₉₈₀ Что призываете его

К любви. И сердце мне теперь

Не служит вовсе — верь, не верь...

Там целый гарнизон солдат,

Что на часах любви стоят

₁₉₈₅ И сердцем строго управляют

И никуда не отпускают.

Но коль неверность Вас страшит, —

Пусть будет в сердце вход закрыт:

Когда измены сир боится,

₁₉₉₀ То у него пусть ключ хранится.”

“Условие подходит мне,

С тобой согласен я вполне, —

Сказал Амур, — и тот владеет

Всем человеком, кто сумеет

₁₉₉₅ В сердечный храм его войти

И верный ключ к нему найти.

Кому и сердца будет мало, —

О том и думать не пристало.”

Прервав на этом разговор,

₂₀₀₀ Достал он ключик. “На запор

Твоё мы сердце затворим, —

Сказал Амур, — ключом златым.

Ключ от сердечного дворца

Покоится на дне ларца.

₂₀₀₅ Мизинца меньше этот ключ,

Но он поистине могуч.” —

Так господин меня смирил,

На ключ мне сердце затворил.

Теперь на честность я проверен,

₂₀₁₀ Амур вполне во мне уверен,

И в сердце пламенном любовь

К его приказам дышит вновь.

И говорю Амуру я:

“Короткой будет речь моя, —

₂₀₁₅ Боясь обязанностей, всё же,

Что на меня Амур возложит, —

Позвольте душу Вам отдать,

Надежду Вашу оправдать,

Но так слуге работать надо,

₂₀₂₀ Чтоб Ваше сердце было радо.

Мой труд на пользу б не пошёл,

Когда хозяин был бы зол!”

Сказал он: “Перед господином

Для беспокойства нет причины,

₂₀₂₅ Тебя в вельможи возведу

Я на большую высоту,

Когда тебе не помешает

Лукавство, что всего лишает.

Не сразу счастье пусть придёт,

₂₀₃₀ Но от упорства — расцветёт.

Ведь скоро не приходит благо:

Терпенье нужно и отвага.

Теперь ты у меня в руках,

Так пусть тебя не мучит страх.

₂₀₃₅ Страдай и жди: я знаю зелье,

Что возвратит тебе веселье,

Но ты меня не подведи

И сразу выполнять иди

Мои приказы. Будь послушен,

₂₀₄₀ Чтоб не был договор нарушен.”

Я господина попросил,

Чтоб прежде он не уходил,

Чем даст свои распоряженья

О том, что нужно для служенья.

₂₀₄₅ “Служенье чтобы мне начать,

Я должен буду изучать,

Приказы Ваши, — ведь досадно,

Коль я исполню их неладно.

Потрачу сил я больше пусть,

₂₀₅₀ Но заучу всё наизусть.”

“Как хороши твои слова, —

Амур промолвил, — и едва

Работает учитель впрок,

Когда не слушают урок,

₂₀₅₅ Когда отсутствует вниманье,

И нет большого прилежанья.”

Амур мне начал диктовать —

Свои приказы отдавать.

Я записал всё слово в слово,

₂₀₆₀ Теперь мы к ним вернёмся снова.

В роман их автор заключил,

Влюблённым слушать поручил.

А кто осилит весь роман, —

Тому урок здесь будет дан;

₂₀₆₅ Все тонкости любви изучит

И наставления получит

В любовных играх только тот,

Кто сон внимательно прочтёт.

И так, страница за страницей

₂₀₇₀ Всё постепенно прояснится.

Ты недоверьем не греши, —

В романе нет ни капли лжи.

Желанье было б разобраться

Во всём, что будет излагаться!

₂₀₇₅ Сперва Амур меня хотел

Предостеречь от низких дел:

“Ты низости всегда беги

И честь свою ты береги.

Будь проклят тот, кто опустился —

₂₀₈₀ Легко на подлость согласился

И пресмыкаться полюбил,

А куртуазность позабыл.

Вилланов подлость порождает,

Моё их сердце осуждает:

₂₀₈₅ Они безжалостный народ,

Что лишь обманами живёт.

Секретов ты не выдавай

И никого не предавай:

Беги любой нечистоты,

₂₀₉₀ Злословия не ведай ты.

Припомни имя сенешаля[26],

Кого за сплетни наказали —

Ведь имя тех, кто любит зло,

Дурною славой поросло.

₂₀₉₅ Кей[27] непристойно вёл себя,

Обманывая и грубя,

Был вероломен, своеволен, —

Был весь народ им недоволен.

Старайся кротким быть с людьми:

₂₁₀₀ И старика всегда пойми —

Его седины уважай,

И малыша не обижай.

Любого ты почти вниманьем:

Всегда приветствуй восклицаньем

₂₁₀₅ Знакомых первый на пути

Иль добрым словом проводи.

Не медли никогда с приветом, —

Не будь стеснителен ты в этом.

Молчанье лучше сохранить,

₂₁₁₀ Чем понапрасну всех бранить.

Забудь дурные выраженья —

Послушай предостереженье!

И лучше б рот твой был закрыт,

Чем брань оттуда зазвучит.

₂₁₁₅ Не должно рыцарю ругаться

И словом грязным забавляться.

С почтеньем к дамам относись

И помогать им не ленись.

Когда виллан к ним пристаёт, —

₂₁₂₀ В обиду женщин не даёт

Достойный рыцарь: слово скажет —

Виллану место он укажет.”

Я всё запомнил в этом сне,

Что преподал учитель мне.

₂₁₂₅ “Не придавайся ты гордыне —

Безумство это. И отныне

Свою гордыню укроти,

Греха сего не допусти.

Гордец не знает снисхожденья,

₂₁₃₀ Не слышит он людей моленья.

Никто не любит гордеца, —

Себя он хвалит без конца!

И кто любви высокой ради

Готов на всё, — всегда в наряде

₂₁₃₅ Изящном должен щеголять,

Чтоб дам одеждой восхищать;

Приветливо себя вести,

Чтоб в них поклонниц обрести.

Ты в гордеца не превращайся

₂₁₄₀ И дерзости остерегайся.

Своих доходов не жалей,

Чтоб одеваться повидней.

Успех чтоб принесла обнова, —

Найти советую портного,

₂₁₄₅ Кто ткань умело раскроит,

Костюм чудесный смастерит,

Чтоб рукава сидели ладно

И ты в нём выглядел нарядно.

И туфли ты приобрети,

₂₁₅₀ За чистотою их следи.

Перчатками обзаведись

И поясом ты подвяжись.

Пусть туфли будут со шнуровкой,

И затяни её ты ловко;

₂₁₅₅ Кошель шелковый раздобудь.

Всегда старайся как-нибудь

Поэлегантней сшить наряд.

Когда не будешь ты богат, —

То ты на ярмарку сходи

₂₁₆₀ И шапочку из роз купи:

Обычай в Троицу таков,

Что украшенья из цветов

Там подешевле отдают,

И все с охотой их берут!

₂₁₆₅ Не потерпи нечистоты,

И будь всегда опрятен ты:

Красивой будет пусть причёска,

И обувь доведи до лоска.

Всегда ты руки умывай

₂₁₇₀ И сам одежду подшивай.

Не забывай ты чистить зубы,

Не вздумай вдруг накрасить губы:

Лишь дамам краситься подстать.

И не румянься, чтоб не стать,

₂₁₇₅ Как те бесполые уроды,

Кто позабыл закон природы.

Ты будь весёлым и живым:

Любовь всегда спешит к таким,

И не заботится о мрачных,

₂₁₈₀ А любит шутников удачных,

Умеющих занять игрой.

Но будешь и в скорбях порой:

То в смехе ты, то в горьком плаче. —

И ты не сможешь жить иначе.

₂₁₈₅ Тут время подоспело вновь

Напомнить, что несёт любовь

То радость с песнею, то муку,

Когда воспомнишь ты разлуку.

Ты молод и силён вполне,

₂₁₉₀ И если можешь на коне

Верхом изящно гарцевать, —

Себя заставишь уважать.

Ты должен ловким быть пловцом

На всякий случай, и гребцом,

₂₁₉₅ Чтоб пред опасностью не струсил,

Во всяком деле был искусен!

И если ты пловец, атлет, —

Тебя оценит высший свет.

И коль оружьем ты владеешь, —

₂₂₀₀ Завоевать почёт сумеешь.

Коль музыкален голос твой, —

То без стесненья людям пой.

Все любят молодых, а пуще

Приятен юноша поющий.

₂₂₀₅ Когда вдобавок он танцор,

О нём тем больше разговор;

И хвалят взрослые и дети

Того, кто им сыграть на флейте

Захочет что-то для души, —

₂₂₁₀ Так научиться ты спеши.

Когда умеешь ты, мой друг,

Компаньи украшать досуг, —

Всегда при случае удобном

В уменьи ты блесни подобном.

₂₂₁₅ Стремись ты радость людям дать

И всех, как можешь, развлекать.

Смотри не прослыви скупцом

И с жадным не сравнись глупцом,

А если щедрость ты не любишь,

₂₂₂₀ То сам любовь свою погубишь.

Глазам любимым нет цены,

Для счастья деньги не нужны!

Богатство раздавай ты смело.

Всем помогать — святое дело.

₂₂₂₅ Чтоб ты запомнить это смог,

Нам нужно повторить урок.

Всё изложу я покороче

Для тех, кто выучить захочет.

Пусть Щедрость прежде качеств всех

₂₂₃₀ Приносит рыцарю успех;

Кого Амур служить попросит, —

Тот всё уныние отбросит,

Отважен будет и учтив,

Душой и обликом красив.

₂₂₃₅ И день и ночь, мой друг, живи

Ты только в мыслях о любви:

Уходит время не напрасно,

Когда мечтаешь о прекрасном.

Пусть сердце неустанно ждёт,

₂₂₄₀ Что час свидания придёт,

И никогда не забывает,

Как с милой радостно бывает.

И пусть страдает вместе с ней,

С ней рядом быть — всего важней!

₂₂₄₅ Чтоб паладином быть примерным,

В одном ты оставайся верным:

Пусть без обманов и обид

Все мысли рыцарь посвятит

Одной лишь даме, друг прелестный:

₂₂₅₀ Деление тут неуместно.

Не будь в любви ростовщиком —

Отдай всё сердце целиком;

По сердцу и без принужденья

Прими свободное решенье.

₂₂₅₅ Чистосердечный человек

Отдаст любовь свою навек,

А если одолжит на время, —

Не дар получится, а бремя.

Не правда в сердце, а порок,

₂₂₆₀ Когда вернуть ты просишь в срок

Любовь. И в чём твоя заслуга,

Когда долги берёшь ты с друга?

Но если истинна любовь,

Дарить ты счастлив вновь и вновь.

₂₂₆₅ Итак, когда тебе случится

По-настоящему влюбиться,

То силою любовных грёз

Испытан будешь ты всерьёз.

Жестоки будут испытанья

₂₂₇₀ И велики твои страданья.

Когда нахлынут чувства вдруг, —

Ты позабудешь всё вокруг:

В мечтанья будешь погружаться

И от людей уединяться.

₂₂₇₅ Но в одиночестве твоём

Волненье не покинет дом,

И за тобой по всем местам

Гоняться будут по пятам

То жар, то холод, то страданья,

₂₂₈₀ То прочие недомоганья.

То будешь слаб, то возбуждён,

То будто переохлаждён;

От ежедневных лихорадок

Ты сил почувствуешь упадок.

₂₂₈₅ Лицо бледно, как полотно,

То покраснеет вдруг оно,

То вдруг со странным выраженьем

Ты нем застынешь, без движенья:

Так неестественно замрёшь,

₂₂₉₀ На изваяние похож!

А с виду — и на самом деле

Душа как будто бы не в теле;

И лишь опомнишься — опять

Ты будешь тяжело вздыхать

₂₂₉₅ И средства не найдёшь от дрожи. —

У всех мучения похожи!

И все как будто бы больны,

Когда так сильно влюблены.

Разлуки долго не стерпеть —

₂₃₀₀ Пойдёшь тихонько подсмотреть

И милую найти тайком.

Уверен будешь ты в одном:

Чтоб время проводить счастливо,

Быть далеко — несправедливо!

₂₃₀₅ И будешь Бога умолять

Тебе свидание послать.

И скажешь: “Встречи сердце хочет!

Чтоб тотчас увидали очи

Прекрасный образ наяву, —

₂₃₁₀ Я в помощь Бога призову.

Как велико бы расстоянье

Меж нами ни было, — свиданья

Так требует душа моя,

Что тотчас в путь отправлюсь я.”

₂₃₁₅ Вдали не сможешь оставаться,

И вечно сердце будет рваться

И Бога трепетно молить,

Чтоб с милой поскорее быть.

Но как ты встречи ни желал, —

₂₃₂₀ Напрасно время потерял:

В дороге только утомишься,

Домой ни с чем ты возвратишься,

Хоть за день ноги истоптал,

Но лишь несчастнее ты стал!

₂₃₂₅ Страданье иглами исколет,

Претерпишь новый приступ боли;

А кто не знает мук таких, —

Тот пусть расспросит у других,

Кому их испытать случилось,

₂₃₃₀ Терять рассудок приходилось.

Из сердца мука не уйдёт,

К попытке новой подтолкнёт:

Испытывать судьбу опять —

Сокровище твоё искать.

₂₃₃₅ И если встретится случайно,

Кто так влечёт необычайно, —

Не сможешь глаз ты оторвать

И восхищения скрывать.

И будешь будто бы хмельной

₂₃₄₀ От красоты её одной!

Она с ума тебя сведёт

И в сердце пламень разожжёт,

И чем смотреть ты будешь дольше,

Тем сердце разгорится больше:

₂₃₄₅ Сжигает чудный пламень тот,

Ничто его уж не зальёт,

И кто воистину влюблён, —

Бывает весь им поглощён.

Лишь стоит раз огню коснуться,

₂₃₅₀ Как невозможно уж вернуться

К покою прежнему, — никак

Не погасить тебе очаг.

Он беспощаден — всё спалит,

Его ничто не умолит!

₂₃₅₅ Себя в руках держать старайся

И осторожней приближайся:

Когда душа пылает вся, —

Освободиться уж нельзя.

Свиданьем сердце растревожишь,

₂₃₆₀ Расстаться с дамою не можешь,

Но облик милый или тень

Хранишь в душе ты целый день.

Ты этот образ не забудешь,

И укорять себя ты будешь

₂₃₆₅ За то, что с нею был несмел —

Промолвить слова не сумел.

И вновь обижен ты судьбой

И недоволен сам собой:

Хоть рядом с ней так долго был,

₂₃₇₀ Язык ты словно проглотил.

Когда б добиться лишь привета, —

Все деньги отдал бы за это!

Но положенья не спасти

И с горя места не найти.

₂₃₇₅ Одна надежда остаётся —

Что случай новый подвернётся

Её под небом повстречать,

И уж тогда не промолчать:

Искать возможность будешь снова

₂₃₈₀ Сказать красавице хоть слово.

Когда б хороший был предлог, —

Ты навестить её бы мог:

Давно к тебе пришло решенье

Добиться в гости приглашенья.

₂₃₈₅ Каким бы ни был твой маршрут,

А ноги к ней тебя несут,

И лишний раз необходимо

Тебе пройти хотя бы мимо!

Но в тайне лучше цель сберечь

₂₃₉₀ И избежать ненужных встреч.

Когда ж представится момент

Промолвить даме комплимент, —

В лице ты весь переменившись,

В своих словах неловко сбившись,

₂₃₉₅ Внезапно испытаешь страх,

Кровь застучит в твоих висках...

И голос будет твой изменчив,

И с нею будешь ты застенчив.

Из трёх вещей — не обману —

₂₄₀₀ Едва ты выскажешь одну.

И как беседу ты затеешь, —

Собой уж больше не владеешь.

Будь кто находчив и умён, —

Забудет всё при встрече он.

₂₄₀₅ Но если речи полны фальши,

Хоть будет дама слушать дальше,

Но осторожно. — Ведь речист

Лишь тот, чей умысел нечист:

Он на словах так пылок, скромен,

₂₄₁₀ А в сердце — подл и вероломен.

И зачастую говорит

Не то, что на сердце таит.

Когда заснуть придёт охота, —

Другая у тебя забота,

₂₄₁₅ И что для всех людей пустяк —

Не позабудется никак.

И так любовь тебя измучит,

Что, верно, вовсе спать отучит!

Дневных воспоминаний круг

₂₄₂₀ Тебя обступит ночью вдруг:

Всё вновь переживать заставит —

В покое долго не оставит.

Познать успеешь сотню бед,

Покуда не придёт рассвет,

₂₄₂₅ Бок заболит, да и спина,

Но ты останешься без сна:

Метаться будешь ты на ложе,

Прогнать бессоницу не сможешь.

То вдруг свернёшься, как больной,

₂₄₃₀ От боли будто от зубной;

Воспоминанье дорогое

Потом тебя лишит покоя,

И несравненный образ тот

Средь прочих явственно всплывёт.

₂₄₃₅ Когда любимых вспоминают, —

Границ фантазии не знают.

Во сне прекрасном возведут

Воздушный замок тут как тут:

Как будто беды позади

₂₄₄₀ И ты прижал её к груди,

И обнимаешь как супругу

Ты верную свою подругу.

Так счастье это велико,

Что с ним расстаться нелегко.

₂₄₄₅ Но как бы ни было приятно, —

Уходит образ безвозвратно.

В глазах появится слеза,

Спросить захочешь небеса:

“О, неужели я во сне?

₂₄₅₀ Кто в гости приходил ко мне?”

Захочешь Бога ты просить

Опять тот образ воскресить,

И чтоб с Его благословенья

Твоё исполнилось виденье —

₂₄₅₅ Чтоб наяву огнём гореть,

В объятьях милой умереть.

И скажешь сам себе порой,

Что недоволен очень мной:

“Амур безжалостен бывает —

₂₄₆₀ Жестоко он меня терзает!

И часто после сладких грёз

Меня доводит он до слёз...

Но этих мук не существует,

Поскольку счастье он дарует.

₂₄₆₅ Любовь — превыше всяких благ,

И мука для неё — пустяк!

Коль сердце с милою блаженно, —

Забуду горе совершенно.

Ведь чтоб в любви блаженным быть, —

₂₄₇₀ Я должен за неё платить.

Бесценна высшая награда,

И мукам сердце даже радо.

Но как могло произойти,

Что я посмел произнести

₂₄₇₅ Слова такие? Неприлично

Роптать. Ведь знаю я отлично,

Что малому бывает рад,

Кто больших заслужил наград.

Коль хоть однажды поцелует

₂₄₈₀ Меня красавица, — любую

За это цену заплачу!

Но слишком многого хочу...

И что мечтаньям предаваться? —

Ведь глупо ими мне питаться.

₂₄₈₅ Быть может, снова я не прав,

Так много требуя забав...

Мне от неё так мало надо —

Для исцеленья хватит взгляда.

Другие — счастье пусть сулят,

₂₄₉₀ Но мне дороже — этот взгляд.

И мне достаточно, друзья,

Чтоб ею любовался я.

Пусть день скорей придёт, о Боже!

Мне отдых долгий не положен:

₂₄₉₅ Так утомительна кровать,

Когда совсем не хочешь спать.

Коль день настал бы в самом деле, —

Вскочил тотчас бы я с постели.

Когда ж минует эта ночь?

₂₅₀₀ Лежать уж больше мне не в мочь.

О Солнце, не дождусь восхода,

Ты только не замедли хода,

Скорее сумрак ты рассей,

Спаси меня от муки сей!”

₂₅₀₅ Волненьем будет сон нарушен,

И глаз ни разу не сомкнувши,

Всю ночь в томленьи проведёшь.

Коль встать уж будет невтерпёж,

В свою одежду облачишься

₂₅₁₀ И к дому милой ты помчишься.

Мороз иль дождь, — скорей туда,

И не страшна тебе вода.

Тайком ты убежишь из дома:

Дорога к ней тебе знакома.

₂₅₁₅ Но в этот тихий ранний час

Она ещё не поднялась.

Её приход твой не заботит,

И ты замрёшь на повороте

У тех дверей, что со двора.

₂₅₂₀ И даже если дождь с утра, —

Ты будешь, не пошевельнувшись,

По сторонам не обернувшись,

Так долго на ветру стоять

И пробужденья милой ждать.

₂₅₂₅ Коль вход оставят на запоре,

То это всё-таки не горе:

К парадному ты поспеши

И к двери ухо приложи,

И через окна или щели

₂₅₃₀ Послушай: встать они успели?

Вздыхай. Когда она не спит, —

Открыть, конечно, поспешит.

Пусть вздохи жалость ей внушают

К тому, кто сна себя лишает

₂₅₃₅ Из-за любовной страсти к ней.

И чтоб любовь твоя верней

Ей показалась, — на прощанье

Ещё раз нежное признанье

Перед уходом повтори

₂₅₄₀ И губы приложи к двери.

И чтобы скрыться незаметно, —

Уйди порою предрассветной,

Знакомый чтобы или друг

Тебе не повстречались вдруг.

₂₅₄₅ Твои ночные похожденья,

Твои волненья, спешки, бденья

Не могут дурно не влиять

И вес заставят потерять.

И на глазах от страсти той

₂₅₅₀ Ты станешь бледный и худой.

Но эта худоба полезна:

Все видят — ты страдаешь честно.

Другой же плачет, что не спит,

И что потерян аппетит,

₂₅₅₅ И что любовь в том виновата,

А сам же он — тучней аббата.

Я видел: ест он за троих —

Полно обманщиков таких!

Не обладай душонкой жалкой,

₂₅₆₀ Будь щедрым даже со служанкой:

Ей комплименты говори

И безделушку подари,

Чтоб в доме всем известно стало,

И чтоб похвал иметь немало.

₂₅₆₅ Чтоб даме милым быть вдвойне,

Приятен будь её родне:

Любезный рыцарь уважает

И всех, кто даму окружают.

Её владеньям предан будь.

₂₅₇₀ Когда отправишься ты в путь, —

Не оставайся на чужбине.

Кто куртуазен — не покинет

Своей любимой; лишь сильней

В разлуке будет предан ей.

₂₅₇₅ А если должен отлучиться,

То жаждет быстро возвратиться.

Ты это к сведенью прими,

Любви ответственность пойми.

Совету моему последуй

₂₅₈₀ И на судьбу свою не сетуй.”

Узнавши о такой борьбе,

Стал сомневаться я в себе,

Спросив Амура осторожно,

Как людям пережить возможно

₂₅₈₅ Так много слёз, вздыханий, мук,

Болезней, горестных разлук.

От этих слов мне стало жутко,

Я был испуган не на шутку:

Ведь всякий, кто влюблён, берёт

₂₅₉₀ Страданий бремя и забот.

И мне представить было трудно,

Как человек, питаясь скудно,

Способен жить в таком аду

Хотя б с полмесяца в году!

₂₅₉₅ И после я внимал, послушный,

Что скажет бог великодушный.

“Мой друг, — сказал Амур в ответ, —

Ведь без страданий счастья нет.

Ценой безмерного страданья

₂₆₀₀ Любить научат испытанья.

Воды не вычерпать нам всей

Из океанов и морей,

И в книге нам не перечесть

Всех мук, что только в мире есть. —

₂₆₀₅ Но больше терпит всяк влюблённый,

Такою волей наделённый,

Чтоб мукам противостоять

И жизни силу прославлять.

О смерти не мечтай заранье:

₂₆₁₀ Бедняк влачит существованье

В тюрьме средь всяких нечистот

И с паразитами живёт,

Не зная пищи, кроме хлеба,

Но не о смерти просит Небо,

₂₆₁₅ А чтоб пробил свободы час.

В нём свет надежды не угас,

Что выйдет он из этих стен.

И кто попал к Амуру в плен, —

Желает страстно утешенья,

₂₆₂₀ Надежды живо в нём горенье.

Кто свет хранит в своей груди, —

Тому он силу даст идти.

И беды пусть неисчислимы,

Но люди верою хранимы.

₂₆₂₅ В дороге утешенья нет,

Но истины им дорог свет.

Измученное сердце знает,

Что радость вскоре воссияет.

Надежду нынче воспою,

₂₆₃₀ Что душу вылечит твою.

И ты Надежду вечно славь,

В пути её ты не оставь.

Ведь кто надеяться умеет, —

Того и смерть забрать не смеет:

₂₆₃₅ Порой Надежда тех спасёт,

Кого повешение ждёт.

Не бросит никого нигде,

На помощь поспешит в нужде;

А чтоб не унывал ты сам, —

₂₆₄₀ Тебе я три совета дам.

Три величайших откровенья

Влюблённым дарят утешенье.

Смягчат страдания твои

Воспоминания любви.

₂₆₄₅ Спасает всех Воспоминанье

Минут счастливых. Упованье

Приходит часто вместе с ним

На то, что свыше ты храним.

И если стонешь и вздыхаешь, —

₂₆₅₀ То в нём покой ты обретаешь.

Подробно вспомнишь ты тотчас

И свет твоих любимых глаз

И рот, что нежен был и ал,

И нос, достойный всех похвал,

₂₆₅₅ Вблизи почувствуешь дыханье,

Что облегчит твоё страданье.

Воспоминанием согрет,

Узнаешь милый силуэт

И голоса родные звуки,

₂₆₆₀ Знакомые увидишь руки.

И ты в фантазиях своих

Подробно нарисуешь их.

Улыбки милой нет дороже,

Она утешить в горе может,

₂₆₆₅ И как прекрасно, что она

К тебе была обращена...

Приятно вспоминать о встрече,

Когда от счастья был беспечен:

Нужна влюблённым память встреч,

₂₆₇₀ Чтоб их в страданиях беречь.

Но мрак пристанище найдёт,

Пока душа не обретёт

Другое благо — Разговора,

Куда не проникает ссора.

₂₆₇₅ Он одиноких всех спасал

И многим помощь оказал.

Бывает каждый слышать рад,

Когда о милых говорят.

Прочесть вам будет интересней,

₂₆₈₀ Коль я вас познакомлю с песней.

Слова для песенки сложив,

Влюблённая ноет мотив:

“Беседы радостны бывают,

Когда о нём напоминают.

₂₆₈₅ И кто б о нём ни говорил —

Всегда мне разговор тот мил!”

Беседы любит затевать, —

Чтоб ей о милом услыхать

Красотка эта. А из встреч

₂₆₉₀ Умеет радости извлечь.

От одиночества спасёшься,

Коль Другом ты обзаведёшься.

Найди того, кто как родной

Пребудет в горестях с тобой,

₂₆₉₅ Чтоб доверять ему секреты

И слушать мудрые советы.

Пусть тихим, скромным будет он

И помогает пусть во всём:

В разлуке чтобы и в печали

₂₇₀₀ Вы по красавице скучали

И восхищались красотой

Или девичьей простотой.

Когда и он влюблённый тоже, —

Томления у вас похожи.

₂₇₀₅ А если ты его поймёшь, —

Ты тоже пользу принесёшь:

Секреты он тебе расскажет,

Любимой имя тоже скажет,

И, верно, уж не будет он

₂₇₁₀ Твоей подругой увлечён.

Когда доверье будет полным, —

Он не останется безмолвным.

И коль найдётся кто-нибудь,

С кем вместе можно отдохнуть,

₂₇₁₅ К кому с тревогами пойти,

Приятно время провести,

Когда его ты сердце знаешь.

И безгранично доверяешь, —

Поможет Нежный Разговор.

₂₇₂₀ А третье благо — Нежный Взор.

Вблизи он полон обаянья,

Ему преграда — расстоянье.

Не уезжай ты далеко —

Ведь с ним тебе всегда легко.

₂₇₂₅ Он даст надежду и утешит,

В душе огонь любви поддержит.

И с нетерпеньем ждёшь ты дня,

Коль встретит Нежный Взор тебя.

И сердце от восторга тает,

₂₇₃₀ Коль он с утра сопровождает.

И никакого горя нет, —

Ведь пред тобой любви предмет.

Ты видишь: взгляд любимый светел, —

Ни бури шум, ни сильный ветер,

₂₇₃₅ Ни пыль, ни взоров праздный суд

От милых глаз не отвлекут.

Когда весельем вспыхнет взор,

То он почувствует укор.

Что он один так веселится —

₂₇₄₀ Ведь с сердцем надобно делиться:

Ему благую весть нести,

От муки чтоб его спасти.

Господь влюблённых не обидит —

Всегда желанье сердца видит.

₂₇₄₅ В присутствии любимых глаз

Оно забудет сумрак враз.

Так, Взор все страхи разгоняет,

Вся нечисть разом убегает,

И, как при свете тает ночь, —

₂₇₅₀ Все призраки уходят прочь.

Теперь с тобою панацея,

И ты, любовию болея,

Её на помощь призывай,

Прийти унынью не давай.

₂₇₅₅ Трёх благ могущество большое

Я от тебя, мой друг, не скрою.

Знай имена их назубок,

Чтоб пережить ты беды мог.

Надежда и Воспоминанье,

₂₇₆₀ И Взора Нежного сиянье,

А также Нежный Разговор

Тебя до некоторых пор

Уберегут от всех невзгод,

Пока свиданье не придёт.”

₂₇₆₅ Закончив речь, Амур растаял,

Меня в раздумьях он оставил.

Я оглянуться не успел,

Как он на крыльях улетел,

И в сердце вновь заныли раны.

₂₇₇₀ Свои опять я вспомнил планы:

Пойти к бутону моему,

Не уступая никому.

Металл мне сердце покалечит,

И Роза лишь его залечит.

₂₇₇₅ Бутон хочу сорвать я тот,

Но как он далеко растёт!

Я стал совсем от горя хмур,

Но мой ходатай — сам Амур!

И как положено цветам, —

₂₇₈₀ За изгородью розы там.

Как жаль, что вкруг стоит ограда —

Моим желаниям преграда.

Но я б ограду пересёк,

Чтоб в руку взять мне тот цветок.

₂₇₈₅ А быть мне вором не хотелось,

Хоть так со стороны смотрелось.

Как мне попасть любой ценой

Туда дорогой обходной?

Я долго о цветке мечтал

₂₇₉₀ И кавалера увидал.

[28]То был приветливый и стройный

Сын Куртуазности достойной.

Он доступ к Розе мне открыл, —

Приём Прекрасный это был.

₂₇₉₅ Ко мне он мило обратился

И добротою весь светился:

“Добро пожаловать, мой друг,

Идите на цветочный луг.

Ограду пересечь не бойтесь

₂₈₀₀ И ни о чём не беспокойтесь.

Со мной Вам зла не причинят,

Вдыхайте Розы аромат!

Я Вас сердечно приглашаю

И безопасность обещаю.

₂₈₀₅ Когда полезен буду Вам, —

Я рад прийти на помощь сам.”

И отвечал я без смущенья:

“Я принимаю приглашенье,

Приятно другом Вашим стать,

₂₈₁₀ И я хвалу хочу воздать

За всё Прекрасному Приёму

И добродушию такому.”

К земле шиповник я пригнул

И изгородь перешагнул

₂₈₁₅ И в нетерпенье по газону

Пошёл я к моему бутону,

Не веря собственным глазам.

Он ароматен, как бальзам!

Мы с провожатым были вместе,

₂₈₂₀ И оказались мы в том месте,

Где руку протянуть я мог,

Чтоб мне потрогать лепесток.

Приём Прекрасный был радушен,

Со мной как друг великодушен,

₂₈₂₅ И я, благодаря ему,

К цветку добрался моему.

Вдруг взгляд в меня недобрый впился —

Виллан жестокий здесь укрылся

Опасность. Будто бы шпион,

₂₈₃₀ В траве сидит тихонько он.

Он церемониться не станет,

Коль руку вор к цветам протянет.

Он сторожил их, словно пёс,

Но не один он службу нёс:

₂₈₃₅ Там Злой Язык, и Стыд, и Страх

Стояли на своих постах.

Стыд — остальных мудрей всегда,

Ведь дама Разум — мать Стыда.

А также у девицы Стыд

₂₈₄₀ Отец весьма был знаменит.

Не спал он с дамой Разум, кстати,

Хоть был Стыду и воспитатель:

Столь мерзким мать его сочла,

Что взглядом лишь дитя зачла —

₂₈₄₅ Ведь то ужасное созданье

Носило имя Злодеянье.

И вот их дочь родная Стыд

Уж к Целомудрию спешит.

Но, к сожалению, она

₂₈₅₀ Давно почёта лишена

И оклеветана плутами,

Хотя владеть должна цветами.

Плутов Венера собрала,

У ней все розы отняла.

₂₈₅₅ А Целомудрие в обиде

Осталась. Это горе видя,

Лишь Разум ей спешит помочь —

К ней Стыд прислать — родную дочь,

Чтоб розы от воров сберечь.

₂₈₆₀ А Ревность — Страх спешит привлечь.

Так вчетвером они несут

Ответственную службу тут.

И грудь свою под нож подставят,

А ворам розы не оставят.

₂₈₆₅ Когда бы не они, — то вмиг

Своей бы цели я достиг...

Служил Приём Прекрасный честно,

И проводник он был чудесный.

Меня он к Розе подозвал —

₂₈₇₀ Желанье сердца угадал —

Чтоб я приблизился немного

И бережно мой куст потрогал,

Благоуханный, весь в цветах,

Мерцающих в его листах.

₂₈₇₅ И чтоб смелее сердце стало,

С куста, где Роза расцветала,

Где каждый цвет был так душист,

Сорвал он мне зелёный лист.

Итак, в меня вселил он смелость

₂₈₈₀ И рассказать мне захотелось,

Как ранил бог любви меня

И как страдал безмерно я.

И начал я: “Мне счастья нет,

Пока на сердце тяжесть бед,

₂₈₈₅ Пока недуг меня гнетёт,

Познать мне радость не даёт.

Не знаю, как сказать Вам это,

Но если будете задеты,

Иль мой недуг Вас разгневит, —

₂₈₉₀ Уж лучше пусть меня пронзит

Ножа стальное остриё

Изранит тело пусть моё!”

“Не бойтесь”, — спутник отвечает

И просьбу выслушать желает.

₂₈₉₅ “Во всех несчастьях, господин,

Амур лишь виноват один:

Он в сердце мне нанёс раненья,

Испытываю я мученья.

Пять раз прострелено оно,

₂₉₀₀ Ну, а лекарство лишь одно —

Молю Вас о бутоне только.

Он лучше всех цветов настолько,

Что не ищу иного я —

В нём жизнь моя и смерть моя.

₂₉₀₅ Когда бы Вы его мне дали, —

Услугу б этим оказали...”

“Мой брат! — воскликнул в страхе он,

Моею речью возмущён. —

Не ждите никаких уступок.

₂₉₁₀ Как низок был бы тот поступок!

Как варвар был бы я жесток,

Когда сорвал бы Вам цветок.

О, как нелепы эти просьбы...

Уж лучше он в покое рос бы.

₂₉₁₅ Я Розу всей душой люблю

И в просьбе Вам не уступлю:

Цветка испортить не хочу я.”

И тут, неладное почуя,

Из-за кустов одним прыжком

₂₉₂₀ Виллан со сморщенным лицом

Вдруг перед нами очутился

И диким криком разразился.

Глаза его огнём горят

И дыбом волосы стоят:

₂₉₂₅ “Как Вы могли, Приём Прекрасный, —

Кричит он, чёрный и ужасный, —

Юнца в розарий привести?

Он оскорбленье нанести

Посмел хозяевам! Будь проклят, —

₂₉₃₀ Опасности раздались вопли —

Кто в сад его пускает к нам.

Кто вход открыл — предатель сам.

Скорей гоните прочь вассала,

Нам только срама не хватало!

₂₉₃₅ Иль я убью его сейчас

За то, что он позорит Вас

И злом на всё Вам отвечает!”

“Вас, к сожаленью, плохо знает

Мой господин — ошибся он,

₂₉₄₀ Напрасно встречей был польщён, —

Виллан мне бросил, — и теперь я

Не окажу юнцу доверья!”

Я испугался тех угроз

И, несмотря на то, что рос

₂₉₄₅ Вокруг меня барьер зелёный, —

Перемахнул я, поражённый

Столь отвратительным лицом,

Над ограждения кольцом.

Но головой своей тряся

₂₉₅₀ Виллан убить меня клялся.

Приём Прекрасный убежал,

А я сконфуженный стоял,

За просьбу дерзкую пристыжен

Пред спутником моим унижен.

₂₉₅₅ Так, огорчён я был до слёз,

И мне раскаяться пришлось

Во всём, что я наговорил

И что беду я натворил.

Как мог я знать, что за забором

₂₉₆₀ Я сразу окажусь с позором?

Амур мне говорил не зря,

Что поплачусь жестоко я

За эту страсть, что сердце мучит.

Оно покоя не получит,

₂₉₆₅ И мысли как ни повернуть, —

Не станет легче мне ничуть.

Но если Розу я покину,

Вдали я от неё погибну.

Любви кто не изведал дней,

₂₉₇₀ Не знает, сколько боли в ней!

Стоял угрюм я и подавлен,

Без утешения оставлен,

А рядом башня там была,

И дама Разум в ней жила.

₂₉₇₅ Она из башни вниз глядит

И видит мой ужасный стыд,

И вот спешит она сойти,

Со мной беседу завести.

Цветущей я б её назвал,

₂₉₈₀ А возраст бы не угадал.

Был невысоким рост у ней,

Глаза сияли звёзд светлей.

И говорила мне корона,

Что это важная персона.

₂₉₈₅ Столь гармонична и светла —

Из рая будто бы пришла!

И так была она красива,

Что, верно, неземная сила

Её произвела на свет, —

₂₉₉₀ Готов поклясться в том поэт —

Чтоб успокоить ум вначале

У тех, кто болен иль в печали,

Рассудок чтоб хранить того,

Кто в силу верует его.

₂₉₉₅ И дама разговор заводит:

“Мой друг, с ума влюблённый сходит?

Причина — в юности твоей:

Так много безрассудства в ней!

И май цветущий злополучен,

₃₀₀₀ Коль так любовью ты измучен.

Пригрело солнце, и весной

Ты стал как будто бы хмельной.

А рок сюда тебя привёл

И с Беззаботностию свёл:

₃₀₀₅ Опасно всем водиться с нею!

Тебя я искренне жалею.

Открыла дверцу в этот сад

К Амуру в плен, — а ты и рад!

Коль стал ты от страданий бледным,

₃₀₁₀ Так не внимай советам вредным.

Так глупо ты не поступай —

Амура вовсе избегай.

Забудь его существованье:

Он причинял одни страданья.

₃₀₁₅ Тебя он сразу покорил

И мукой долгой изнурил.

Предай же ты любовь забвенью

Души во имя сохраненья, —

Спокоен будешь и здоров

₃₀₂₀ И вспомнишь радость крепких снов.

Виллана гнев тогда остынет,

И мирно враг тебя покинет.

Иначе плохо кончишь ты.

Ведь дочь моя родная Стыд

₃₀₂₅ (Куда опаснее и строже

Виллана) — там на службе тоже:

За цветником она следит,

Ворам дорогу заградит,

И неусыпный глаз Стыда

₃₀₃₀ Тебя не пустит никуда.

Пусть всех врагов ты одолеешь,

Но и об этом пожалеешь:

Коварный сторож Злой Язык

Тебя предаст в последний миг.

₃₀₃₅ Враги твои непобедимы

И к добрым людям нетерпимы.

Не будь к моим советам глух

И выбирай одно из двух:

Любви скитанья продолжать ли, —

₃₀₄₀ От всех страданий отдыхать ли.

Коль настоишь ты на своём, —

Тебе не будет толку в том.

Любви безумной ты отдашься

И целью глупою задашься, —

₃₀₄₅ Не нужен будет целый мир,

Несчастен будешь ты и сир.

Ты позабудешь все уменья,

Пройдёт к работе вдохновенье, —

Ведь у Амура кто в руках,

₃₀₅₀ Тот больше терпит, чем монах.

Твоё неизмеримо горе,

А радости — что капля в море;

Лишь случай управляет ей,

И для неё так мало дней!

₃₀₅₅ Коль будешь ты за ней гоняться,

Попытка может не удаться.

Амуру сдался ты уже,

Но не пришёл ты к госпоже

Просить совета в деле этом, —

₃₀₆₀ Любви увлёкся ты предметом.

Теперь любви твоей порыв,

Тебя однажды посетив,

Не пустит сердце на свободу, —

Бросай же о любви заботу!

₃₀₆₅ Ты с чувствами повремени,

Так высоко их не цени:

Они тебе во всём мешают,

Твоё здоровье ухудшают.

Так, укроти сердечный пыл,

₃₀₇₀ Чтоб вмиг ты о любви забыл.

И сердца слушаться не надо, —

Ведь от него одна досада.”

Едва удерживая гнев

И вставить слова не успев,

₃₀₇₅ Я против рассуждений дамы

Решился высказаться прямо:

“Не упрекайте Вы меня,

Что у Амура в рабстве я.

Иль Вы считаете, быть может,

₃₀₈₀ Что Ваш совет беде поможет?

Ах, нет, ведь сердце целиком

Моё томится под замком.

Ключа единственный хранитель

И всех сердечных тайн смотритель —

₃₀₈₅ Амур. Позиций он не сдаст,

Свободы сердцу не отдаст.

Оставьте Вы меня в покое,

Ведь многословие такое

Мне не на пользу, как и Вам, —

₃₀₉₀ Так будьте бережны к словам.

Себя бранить не позволяю

И слушать Разум не желаю.

Я буду сам себе судья

За то, что сердце отдал я!”

₃₀₉₅ Не может Разум тут помочь,

И удалилась дама прочь.

И снова горем я убит,

Рыданье грудь мою теснит.

Когда-то обо мне заботясь,

₃₁₀₀ Чтоб за удачею охотясь

Не пал я духом, одинок, —

Амур советом мне помог

Найти того, кому бы душу

Я мог излить и кто б послушал,

₃₁₀₅ Что мне приходится терпеть:

Он Друга дал совет иметь.

И вот, смятением объят,

Я думал, кто мне близкий брат

И самый лучший компаньон, —

₃₁₁₀ Конечно, Другом звался он.

Надеждой новой окрылённый,

Своим страданьем истомлённый,

Спешу я душу распахнуть,

На Друга верного взглянуть.

₃₁₁₅ И услыхал он много жалоб:

О том, как смерть мне угрожала,

Как спутника виллан изгнал,

Которого я умолял

Сорвать мне Розу. Ну, и что ж? —

₃₁₂₀ Пропасть я мог бы ни за грош,

Когда бы не унёс я ноги!

Узнав про жребий мой убогий,

Друг облегчил печаль мою:

“Виллана нрав я узнаю,

₃₁₂₅ И вряд ли я уже забуду

Когда-нибудь его причуду:

Все чувства нежные спугнёт

И издеваться он начнёт,

Коль у Амура Вы на службе.

₃₁₃₀ Я вот что Вам скажу по дружбе:

Ничтожна так его душа, —

Она не стоит и гроша!

Дела мерзавца обличают,

И только лесть его смягчает.

₃₁₃₅ Скажу я, как Вам поступить,

Чтоб гнев Опасности смягчить:

Просите у него прощенья

За дерзости и оскорбленья.

Всё умоляйте позабыть,

₃₁₄₀ Послушным обещайте быть.

Его ничем не огорчайте,

Всегда приветливо встречайте.”

Так в чувство он меня вернул,

И снова я идти дерзнул

₃₁₄₅ К Опасности. Вернулась смелость,

И сердце снова загорелось.

К виллану я пришёл опять

И глаз своих не смел поднять,

Томим желанием одним —

₃₁₅₀ Скорее примириться с ним.

Решил я следовать запрету —

Не преступать ограду эту.

А он меня как будто ждал —

У входа с палкою стоял,

₃₁₅₅ Лицо звериное нахмурив.

Я, голову пред ним понурив,

Решив признать свою вину,

Издалека кричу ему:

“Простите, сир, в моём порыве

₃₁₆₀ Я из спокойствия Вас вывел,

И совесть требует моя,

Чтоб извинился сразу я.

И я к Вам, — истины не скрою, —

Иду с повинной головою.

₃₁₆₅ И если худ поступок мой, —

Один Амур тому виной.

Когда и поступил я худо,

То больше я уже не буду

Законов Ваших нарушать,

₃₁₇₀ Спокойной жизни возмущать.

Но Вы любви не запрещайте,

И мне позволить обещайте

Любить. — Запрета нет на то,

А я Вам послужу зато.

₃₁₇₅ Не помешаю Вам нисколько:

Влюблённым буду, да и только!

Ваш выполню любой приказ,

Зависеть же в любви от Вас

Не буду. И клянусь Вам, сир:

₃₁₈₀ Мне между нами дорог мир”.

Не сразу я его умаслил,

И взоры гневные погасли,

Но в просьбе я настойчив был

И, наконец, он уступил

₃₁₈₅ И мне сказал: “Я не сержусь,

Тебя простить не откажусь.

Ведь мне твоя, признаюсь честно,

Любовь — совсем не интересна.

Опасность ввек тебя не съест,

₃₁₉₀ Коль ты уйдёшь из этих мест.

К ограде ты не приближайся

И розами не обольщайся.”

Спешу я к Другу, чтобы он

Был так же рад, что я прощён,

₃₁₉₅ Что злоба сторожа остыла,

И что прошенье победило.

“Теперь дела пошли на лад.

Всегда Опасность, говорят,

Влюблённых робостью упьётся,

₃₂₀₀ И только под конец сдаётся.

Когда ж ему во всем везёт, —

Виллан великодушен тот.

Так, терпеливо, друг мой, ждите

И подходящий миг ловите.

₃₂₀₅ Терпенье — больше ничего —

Всю злобу победит его!” —

В моей участвуя судьбе,

Желая блага, как себе,

Так верный Друг меня утешил,

₃₂₁₀ Чтоб с горя носа я не вешал.

С товарищем простился я

И вновь вернулся в те края,

Где под охраной злых людей

Источник радости моей.

₃₂₁₅ Всегда Опасность начеку:

Я обещание смогу

Сдержать? Но нрав его я знаю

И уговор не нарушаю.

Ограду перейти не смел,

₃₂₂₀ Во всём угодным быть хотел,

Хоть и пришлось мне потрудиться,

Чтоб милости его добиться.

Он строгим быть ко мне решил,

Идти навстречу не спешил

₃₂₂₅ И из укрытья наблюдал,

Как у ограды я рыдал.

Мечтал приблизиться к цветку я,

Вздыхая горько и тоскуя.

Но как бы я ни причитал, —

₃₂₃₀ Следить он только лучше стал.

Так, вновь отдался я печали,

И сумерки в душе настали.

Но чтобы горе побороть,

Мне Искренность послал Господь,

₃₂₃₅ И с нею Жалость тут как тут.

И вот к Опасности идут

Они бесстрашно. Так спешат!

Влюблённому помочь хотят

И за меня замолвить слово.

₃₂₄₀ “От Вас я не ждала такого, —

Сказала Искренность ему, —

Не понимаю, почему

С ним резки Вы, — я знаю точно,

Что поведенье непорочно

₃₂₄₅ Того влюблённого, и зря

Вы сердитесь. Его нельзя

Наказывать: любовью связан,

Немало он страдать обязан.

И каяться не будет он,

₃₂₅₀ Что ввек Амуру подчинён.

Пусть на костре он испечётся,

Но от любви не отречётся.

Я Вам хочу задать вопрос:

За что он муки перенёс?

₃₂₅₅ Всегда дрожать Вы заставляли,

Чтоб Вас сильнее уважали.

Забавы этой хуже нет, —

Вас ненавидит целый свет.

Ведь коль страдает младший саном, —

₃₂₆₀ Не будь глумливым ты вилланом.

[29]Благ Куртуазности закон,

И снисхожденья просит он

К тому, чьё сердце не на воле,

Кто от чужой зависит воли.”

₃₂₆₅ “Когда Вы строги долгий срок,

То строгость — злобный Ваш порок.

Суровости превыше — Жалость,

Что в нашей жизни подтверждалось

Так часто, — Жалость говорит. —

₃₂₇₀ Когда ж Опасность прекратит

Вражду с любви несчастной жертвой?

Он разве что ещё не мертвый,

И так бедняга исхудал,

Что лучше б мучить перестал

₃₂₇₅ Его виллан, — оставил месть.

Уже пора бы знать и честь.

Взвалили не по силам ношу

Вы на него — один он брошен;

Изгнали спутника его,

₃₂₈₀ Кто был ему нужней всего.

Приём Прекрасный как исчез,

Влюблённый пролил много слез.

Любовь и так его терзает,

Виллан же — скорбь усугубляет.

₃₂₈₅ Изгнать сумейте из души

Вы злость к тому, кто согрешит:

Вы милосердье призовите

И спутника ему верните.

Вас Искренность пришла просить,

₃₂₉₀ Услышанной надеясь быть.”

И говорит он: “Не посмею

Вам отказать, не то злодею

Придёт позор на целый свет.

И возражений больше нет,

₃₂₉₅ Чтоб с ним Прекрасный был Приём,

Коль молит Искренность о том.

И поступлю я благородно,

Коль это Жалости угодно.”

Визит к виллану завершив,

₃₃₀₀ Меня с ним скоро примирив,

Направились две милых дамы

К Прекрасному Приёму прямо.

Тут слово Искренность берёт —

Опять её пришёл черёд —

₃₃₀₅ И кавалеру с уваженьем

Произнесла она прошенье:

“Уж много времени прошло

С тех пор, как всё произошло.

Надолго Вы не удаляйтесь,

₃₃₁₀ С влюблённым рядом быть старайтесь.

С тех пор, как Вы расстались с ним, —

Он стал тревожен и раним.

Виллана волю мы сломили,

О встрече вашей умолили.

₃₃₁₅ Нам отказать не захотев,

Виллан сменил на милость гнев.

Коль Вы любви моей хотите,

Скорей юнца развеселите!”

И сам виллан не устоял,

₃₃₂₀ И кавалер согласье дал, —

Готов ко мне он возвратиться:

Его со мною примириться

Просила Искренность тотчас.

Мой спутник, как и в прошлый раз,

₃₃₂₅ Со мною держится приветно.

Коль был сердит, — то не заметно

От возмущенья ни следа, —

Улыбка прежняя чиста.

Казалось мне, при встрече той

₃₃₃₀ Ещё охотнее со мной

Слуга беседует приветный.

И вот меня в цветник заветный,

Где Роза милая росла,

Прихода моего ждала,

₃₃₃₅ Ведёт он за руку. Как будто

Из ада в рай в одну минуту

Попал я! Всюду мне ходить

Никто не может запретить.

К цветку я подошёл мгновенно:

₃₃₄₀ Была видна в нём перемена.

Пока отсутствовал я здесь,

Успел он измениться весь.

Я с радостию увидал,

Что он ещё красивей стал:

₃₃₄₅ Нашёл его теперь я большим,

И стебель явно был подросшим.

Он не был полностью раскрыт:

Ему расцвет лишь предстоит.

И сердцевина не видна,

₃₃₅₀ Но скрыта в лепестках она.

Раскрыться лепестки хотели,

Но в серединке — не успели,

И тканью нежною своей

Прижались в центре поплотней.

₃₃₅₅ Живым огнём в саду пылая,

Алеет Роза, расцветая.

Как стала Роза высока

И ярче краснота цветка!

И чудом я ошеломлённый

₃₃₆₀ И чувств почти уже лишённый,

Окутан чарами её,

Дыханье затаил своё.

Застыл я — прикоснуться медлю.

На этот раз в Амура петлю

₃₃₆₅ Я так нежданно угодил, —

А он связал меня, скрутил!

Приём Прекрасный был со мной,

И с просьбою к нему одной

Я обратился, не робея.

₃₃₇₀ Уверен в нём был, как в себе я.

Самозабвенно я смотрел,

А он мешать мне не хотел,

Помочь готовый всей душою.

И одолженье небольшое

₃₃₇₅ Его я сделать попросил.

Сказал я так: “Позвольте, сир,

Поцеловать мне Розу эту.

Душа любовью к ней согрета,

Сей аромат меня пьянит

₃₃₈₀ И к ней приблизиться велит.

Послушайте: о, как хочу я,

Чтоб разрешенье поцелуя

Вы подарили мне, мой друг.

Когда ж Вам не по сердцу вдруг

₃₃₈₅ Придётся дерзкое прошенье, —

Ни в чём не будет мне спасенья!”

“Мой брат, — ответил он тотчас, —

Не всё зависит здесь от нас,

Я Вам бы запрещать не стал:

₃₃₉₀ Влюблённый бы поцеловал

Свою красавицу, поверьте,

Но Целомудрие в ответе

За поцелуи. Поперёк

Я слова б ей сказать не смог!

₃₃₉₅ Всегда она бывает против,

Чтоб уступить такой охоте —

Цветок влюблённым целовать.

Ведь после — вряд ли забывать

Кому-то это удавалось:

₃₄₀₀ Глубоко в сердце оставалось.

Запомни — лучше дара нет,

Его не стоит целый свет.”

Услышав спутника слова,

Подумал я, что мне едва

₃₄₀₅ Беседу стоит продолжать

И гнев напрасный вызывать.

Так, докучать не стоит нам,

Коль человек не склонен сам

Помочь. Ведь даже с дубом старым

₃₄₁₀ Не справиться одним ударом;

Не получить вина глоток,

Пока мы не добудем сок

Из спелых ягод винограда...

Но всё-таки мне было надо

₃₄₁₅ Мой милый цвет поцеловать.

И вот ко мне Амура мать,

Что с Целомудрием враждует

И помощь страждущим дарует, —

Венера добрая спешит,

₃₄₂₀ И пламя факела дрожит.

Я в ней богиню угадал

Иль феей бы её назвал!

Наряд её был так роскошен, —

На монастырский не похож он;

₃₄₂₅ И нет высокомерья в ней —

Столь элегантной даме сей!

Ни одеянья дорогого,

Ни украшенья золотого

В романе я не опишу,

₃₄₃₀ И это мне простить прошу.

Какой оказан мне почёт! —

Ведь за меня просить идёт

Сама Венера. И она

Отказом тем возмущена:

₃₄₃₅ “Взгляните, сир Приём Прекрасный,

Наш друг поистине несчастный

Не по заслугам пострадал.

Несправедливо отказал

Ему и спутник в поцелуе

₃₄₄₀ Столь драгоценном: он не всуе

Награды высшей попросил,

Он добросовестно служил.

Умеет честно он любить

И должен сам любимым быть.

₃₄₄₅ Я, сир, нисколько Вам не лгу

И с удовольствием могу

В его заслугах поручиться

И от души им восхититься.

Так мил, так искренне влюблён,

₃₄₅₀ И как дитя чудесен он!

В него кто не имеет веры,

Хоть дамы то, хоть кавалеры,

В глазах моих совсем падут,

Во мне поддержки не найдут.

₃₄₅₅ Коль Вы дозволите ему

К цветку склониться своему

И прикоснуться на мгновенье,

Вкушая нежное цветенье

Бутона алого, то он

₃₄₆₀ Никак не будет повреждён:

Дыханья лёгкая волна

Цветку нисколько не вредна.

Взгляните: рот его окрашен

Точь-в-точь как и бутоны наши,

₃₄₆₅ И — видит Бог — ему подстать

Бутоны эти целовать!

И губ красиво очертанье:

Они для нежного касанья

Как будто бы сотворены,

₃₄₇₀ В них зубы дивной белизны.

И я давно на Вашем месте

Ему помочь сочла бы честью.”

Тут речь Венера прервала,

К нему поближе подошла.

₃₄₇₅ Почувствовал мой спутник пламя

От факела, что рядом с нами

В руке Венеры полыхал,

И мне согласье сразу дал.

Поцеловал я бархат Розы,

₃₄₈₀ И тотчас отступили слёзы.

От радости безмерной той

Здоровым снова стал больной. —

Способен был лишь Розы цвет,

Которого прекрасней нет,

₃₄₈₅ Помочь. И нет таких страданий,

Чтоб силою воспоминаний

Об этом чуде неземном

Не стали б радостью потом.

Однако ночи вновь бессонны:

₃₄₉₀ Касаньем Розы благовонной

Не исцелился вовсе я,

Но возросла тоска моя.

Ведь даже в штиль, совсем стихая,

Колышется вода морская.

₃₄₉₅ Любви нельзя нам разгадать

И лик её предугадать,

И в ней проходят быстротечно

То радость, то печаль извечно.

Теперь в рассказе перейду

₃₅₀₀ К врагу другому я — Стыду.

Я так страдаю и грущу,

Что рассказать не упущу,

Как надо мной тот потешался,

Как замок мощный воздвигался,

₃₅₀₅ И был он, крепок и богат,

С участием Амура взят

Любви непобедимой силой, —

Поведаю вам ради милой.

Пусть будет счастлива вполне,

₃₅₁₀ Других наград не надо мне!

Помог врагам и Злой Язык:

В их мысли будто бы проник,

И принялся он хлопотать,

Чтоб зло повсюду разболтать, —

₃₅₁₅ Не мог остаться в стороне!

И наблюдая, как ко мне

Приём Прекрасный расположен,

Был так от зависти ничтожен

(Он старой склочницы сынок),

₃₅₂₀ Что удержаться он не смог:

Запретной попрекал любовью,

Нещадно предавал злословью

И помощь спутника, и связь,

Что между нами родилась.

₃₅₂₅ И так отчаянно вредил,

Что злую Ревность разбудил.

И Ревность, только встрепенувшись,

От болтовни его проснувшись,

В такое бешенство пришла,

₃₅₃₀ Что сразу к спутнику пошла.

Приём Прекрасный обвинён,

Испуган не на шутку он.

И чтоб от глаз её укрыться,

Готов сквозь землю провалиться.

₃₅₃₅ “О, как ты мог, я не пойму,

Стать благодетелем ему? —

Бросает Ревность, — смел ты слишком,

И вижу, дружишь ты с воришкой.

Но коли ходишь с чужаком, —

₃₅₄₀ Со мной ты больше не знаком:

Его ты с лёгкостью прощаешь

И негодяю доверяешь.

Тебя я в башню заточу —

За своеволье проучу.

₃₅₄₅ Достоин ты лишь порицанья

И цепи кованой бряцанья.

Теперь я знаю: дева Стыд

Так плохо за тобой глядит,

И Целомудрие уже

₃₅₅₀ Не нужно этой госпоже:

За садом нашим не следила,

Развратника сюда впустила!”

Тут растерялся спутник мой,

Стоит он, будто бы немой:

₃₅₅₅ Сбежал бы, верно, он сейчас,

Когда б не задержали нас.

А я не смог остаться там —

Я ненавижу вздорных дам.

Трещала Ревность, как сорока, —

₃₅₆₀ И я сбежал в мгновенье ока.

А к ней подходит дева Стыд

И от волнения дрожит.

Была простой она и кроткой,

И по натуре очень робкой.

₃₅₆₅ Монашеский на ней наряд,

И спрятан под вуалью взгляд.

А голос был её чуть слышный:

“Мадам, свидетель мне Всевышний —

Не верьте Злому Языку.

₃₅₇₀ Я смело утверждать могу,

Что он неправду говорил,

Коль невиновного хулил

Юнца Прекрасного Приёма,

И эта подлость мне знакома.

₃₅₇₅ Он оболгал не одного,

И нет управы на него.

Уж многих он оклеветал

И на язык к нему попал

Приём Прекрасный. — Он радушен

₃₅₈₀ И без разбору простодушен.

Так много позволяет он,

Хотя и не осведомлён

О человеке, лгать не буду,

Но никогда не мыслит худа:

₃₅₈₅ [30]Ведь сына Куртуазность-мать

Сумела добрым воспитать

И обучила всем манерам,

Чтоб был он лучшим кавалером.

(Вилланы ненавистны ей).

₃₅₉₀ Приём Прекрасный всех людей

Готов приветливо встречать

Привык любезно развлекать,

Всегда гостеприимен, только

Греха ведь в этом нет нисколько!

₃₅₉₅ Быть может, я и подвела

Его, коль строгой не была

С ним никогда — журила мало,

Надсмотром я пренебрегала.

Прошу прощения. И впредь

₃₆₀₀ Уж лучше буду я смотреть.”

“Я знаю, Стыд, кто виноват, —

Кругом царит один Разврат, —

Сказала Ревность, — я боюсь,

Что средь врагов я окажусь.

₃₆₀₅ Разгул повсюду безграничен,

В монастырях — и то привычен,

И Целомудрие опять

Никто не может отстоять.

Аббатство — тоже всё растлилось.

₃₆₁₀ И чтобы мне не приходилось

Терпеть воров в моём саду, —

Вокруг я крепость возведу.

Коль цветники закрыты будут,

Бутонов воры не добудут,

₃₆₁₅ А вам не доверяю я:

Ведь честь поругана моя.

Пока не возведу я стены,

У нас не будет перемены.

Воров сама я задержу —

₃₆₂₀ Стеною перегорожу

Я путь к цветам. И за стеной

Тогда настанет им покой.

А нынче сердце не на месте,

Его страшат дурные вести.

₃₆₂₅ В нём не наступит мир, пока

Не будет в центре цветника

В высокой башне заключён

Приём Прекрасный. Ограждён

Он будет от дурных влияний

₃₆₃₀ Развратных уличных компаний.

Его закроем на замок,

Чтоб выйти больше он не мог.

За ним ведь нужен зоркий глаз,

Не то его испортят враз.

₃₆₃₅ Ну, а с бродягами общенье

Ему несёт лишь развращенье.

Его мы сердце сохраним, —

И не повадится он к ним.”

Девица Страх тут показалась,

₃₆₄₀ Но, видя Ревность, испугалась.

Ни слова не произнесла —

Подальше молча отошла,

Суровой опасаясь кары

Заране. Со Стыдом на пару

₃₆₄₅ Оставила их госпожа,

И вот стоят они, дрожа.

У девы Страх так голос тих,

К кузине голову склонив,

Она лепечет боязливо:

₃₆₅₀ “Сестрица Стыд, так некрасиво

Мы в ссору втянуты с тобой,

Одной унижены виной,

И нас бранят, а мы в ответ

Молчим, — и правды в этом нет.

₃₆₅₅ Ведь раньше — в мае и в апреле

В саду ни разу не шумели,

Нас не могли ни попрекнуть,

Ни наказаньем припугнуть,

И вот хулой нас покрывают,

₃₆₆₀ В предательстве подозревают.

Взбесилась Ревность, так пойдём

Виллану скажем обо всём:

Ведь он хулу и заслужил —

Ограду плохо сторожил.

₃₆₆₅ Когда не станет зорче он,

Конец его уж предрешён.

Коль Ревность на него сердится, —

На свет ему бы не родиться!”

Виновного они нашли —

₃₆₇₀ К Опасности тотчас пошли.

А неотёсанный виллан

Лежал, как будто был он пьян.

Он под кустами притулился

И в полудрёму погрузился.

₃₆₇₅ Но тут прервался мирный сон,

И криками разбужен он.

Девица, видя непорядок,

Кричит: “Я вижу, сон Ваш сладок!

Как можете Вы на беду

₃₆₈₀ Забыться в розовом саду?

И дела нет Вам до цветов:

Проспите Вы любых воров!

Тому ума недостаёт,

Кто под охрану Вам даёт

₃₆₈₅ Бутоны. Вы же — распустились

И с бдительностью распростились,

Хоть ужас всем должны внушать,

Одним лишь видом устрашать!

Однако по вине ленивца

₃₆₉₀ Сюда впустили нечестивца,

Кто причинить хотел нам зло,

А Вам — всё это с рук сошло.

Повинен в том Приём Прекрасный.

И Вы, конечно же, причастны.

₃₆₉₅ Однако Ревность нас винит

И за предательство бранит,

А Вы бесстыдно здесь лежите.

Вставайте, лодырь, и воткните

В ограду прутья поплотней,

₃₇₀₀ Чтоб больше не было щелей.

И охраняйте без притворства!

Не потерплю от Вас потворства

Разврату, — он кругом царит.

Виллана имя говорит

₃₇₀₅ О Вашей сущности жестокой,

А Вы прослыли лежебокой.

Вам не подстать приветным быть

Иль нравом добрым походить

На рыцаря. — Уж всяк признал,

₃₇₁₀ Что сокол наш воруной стал!”

И Страх, пугливая девица,

На лодыря не надивится.

Да так она возмущена,

Что подлость им совершена,

₃₇₁₅ Что он забыл свою работу

И погрузился во дремоту,

Что говорит она ему:

“Посадит Ревность Вас в тюрьму.

Коль не исправитесь Вы сами,

₃₇₂₀ Она жестокой будет с Вами.

Ведь нравом госпожа крута,

И ей несдобровать тогда.

Сегодня Стыд она ругала,

Приём Прекрасный запугала:

₃₇₂₅ Столь яростной она была —

Его со службы прогнала

И в цепи хочет заковать,

И в крепости замуровать.

Советую и Вам быть строже,

₃₇₃₀ Иль Ревность Вас накажет тоже.”

Опасность нехотя встаёт,

Глаза свои спросонья трёт,

Потряс со сна лохматой гривой

И потянулся он лениво.

₃₇₃₅ И, гневной речью разозлён,

Весь сморщился противно он:

“О как же потерплю я это,

Коль лодырем меня отпетым

Назвали Вы? — Я вам служил

₃₇₄₀ И до седин уже дожил,

Как вдруг мне говорят злодеи,

Что сад беречь я не умею!

Но пусть меня спалят живьём,

Коль воры побывают в нём,

₃₇₄₅ Иль пусть рогатиной проткнут,

Коль не схвачу бандита тут.

Беспечен был я до сих пор,

Но берегись, проклятый вор:

В Павии[31] лучше уж болтайся,

₃₇₅₀ Мне на глаза не попадайся!

Я буду строг теперь с людьми,

И за цветник я лечь костьми

На этом месте обещаю:

Врагов я больше не прощаю!”

₃₇₅₅ Нетерпеливо он вскочил,

Дубину в руку он схватил,

И всех окинув гневным взглядом,

Пошёл осматривать ограду:

Найдёт ли тропку иль овраг,

₃₇₆₀ Куда проникнуть сможет враг?

С тех пор он волю гневу дал,

И много бед я испытал.

Как велика моя потеря!..

Я, в счастие уже не веря,

₃₇₆₅ Совсем отчаялся во сне,

Что не увидеть Розы мне.

Дрожит всё тело от волненья —

Мечты я видел исполненье,

Я подойти к Ней близко мог,

₃₇₇₀ Я видел каждый лепесток!

И роком я с тех пор отмечен.

Когда не суждена мне встреча,

Когда разлук не обойти, —

Из жизни лучше мне уйти.

₃₇₇₅ В недобрый час я в сад явился

И к Ней приблизиться решился,

Лицом почувствовал Её,

Дыханье затаив своё.

Зачем любовь меня настигла,

₃₇₈₀ Когда Амура не достигло

Моление о встрече с Ней?

Разлука мне еще больней,

Коль не придётся вновь встречаться

И поцелуем обручаться:

₃₇₈₅ Познал я истинную страсть,

Хотелось Розу мне украсть,

Чтоб дух в меня блаженный влился,

И чувств я снова бы лишился.

Теперь рыдаю и не сплю,

₃₇₉₀ И боль душевную терплю.

Злодей меня там подстерёг —

На муку тщетную обрёк,

Из-за него теперь страдаю

И слёзы горькие глотаю.

₃₇₉₅ Шпион проклятый Злой Язык,

О, что ты сделал, клеветник?!

А Ревность вот что совершила:

Она повсюду сообщила

Умелым каменщикам весть,

₃₈₀₀ Что важная работа есть.

Они огромную вначале

Канаву дружно раскопали,

И вот уж высится над ней

Стена из тёсаных камней.

₃₈₀₅ Основа не была сыпучей:

Воздвигли на скалистой круче

Они фундамент крепостной,

Чтоб твёрдым был он под стеной.

Сужаясь кверху постепенно,

₃₈₁₀ Переходил фундамент в стены.

И каждая в длину стена

Туазам двадцати равна.

По форме это был квадрат,

И башни по углам стоят,

₃₈₁₅ Врагов чтоб видеть отдалённых.

Все башни — из камней гранёных.

На все четыре стороны

Порталы там обращены.

Передний вход был укреплён:

₃₈₂₀ Ведь для защиты важен он;

Под каждой боковой стеной

Был сделан выход запасной.

А в центре крепости стояла

Другая башня. Превышала

₃₈₂₅ Она размером стену ту

И в толщину и в высоту.

Тут мастера со всей страны

Работою увлечены;

Раствор на славу сделан был

₃₈₃₀ И стены мощно укрепил.

Им цену Ревность понимала,

Когда к себе их нанимала,

И знала точно госпожа,

Что их работа хороша.

₃₈₃₅ Горда она стеной добротной:

Ведь на скале её природной

Умельцы мудро возвели —

Надёжность скал они учли.

И как алмаз, стена прочна,

₃₈₄₀ И башня круглая мощна,

А всё внутри неё пространство

Богатым славится убранством.

Прекрасна башня и на вид, —

Такой никто не повторит!

₃₈₄₅ На расстоянии — второй

Защищена она стеной,

Вокруг же — клумбы до стены

Под розы все отведены.

И чтобы замок был надёжен

₃₈₅₀ И штурм внезапный невозможен, —

Он камнемётами снабжён.

И если враг вооружён —

Тут предусмотрено и это, —

Узнает силу арбалета.

₃₈₅₅ И вкруг стены — увидит вор —

Зубчатый высится забор.

А кто приблизиться посмеет

И страх перебороть сумеет,

Отвагой будет козырять, —

₃₈₆₀ Коня рискует потерять.

Охрана же (ей нет числа)

Там службу преданно несла.

И Ревность, от восточной двери

Ключи Опасности доверив,

₃₈₆₅ Дала ему большой отряд

Из бойких тридцати солдат.

А у полуденных ворот

Там службу Стыд свою несёт,

И с нею войско было, сразу

₃₈₇₀ Готово внять её приказу.

И слева был у третьих врат

Огромный батальон солдат,

А во главе — девица Страх —

Боится слышать о ветрах:

₃₈₇₅ Не успокоится девица,

Пока на ключ не затворится.

Ведь если ветер воет вдруг,

То с ней случается испуг,

И если дверь приоткрывает,

₃₈₈₀ То паника у ней бывает

При виде пары саранчи.

И ты к ней лучше не стучи!

И Злой Язык — на страже сзади,

Норманны[32] у него в отряде.

₃₈₈₅ А ночью ходит тут и там,

И к самым дальним воротам:

Он охраняет каждый вход,

Покуда не придёт восход.

Когда же сумрак соберётся, —

₃₈₉₀ На стену стражник заберётся

И будет что-нибудь играть

И инструменты выбирать

Для разной музыки. Вначале

Свирели вечером звучали, —

₃₈₉₅ Их очень Злой Язык любил,

А иногда и в рог трубил.

Свои уменья изощрял

И песен он не повторял.

Однажды на стене сидел

₃₉₀₀ И лэ по-корнуольски[33] пел,

И ветер разносил куплет

О том, что честных женщин нет.

“Возможно ль женщин полюбить? —

Их можно дёшево купить,

₃₉₀₅ Все — потаскухи, нет в них веры,

И красятся без всякой меры!

Нигде достойной не нашёл,

А к пустомеле не пошёл.

Одни — бесстыжи и глупы,

₃₉₁₀ Другие — дьявольски наглы,” —

Все до одной казались гадки,

В них видел только недостатки.

Так Ревность, розы окружив

И злое дело завершив,

₃₉₁₅ От Божиих скрываясь глаз,

Охраною обзавелась.

Окружена она дружками

И розы держит под замками.

Приём Прекрасный заперт тут,

₃₉₂₀ Его злодеи не найдут.

Старуха в башне той сидит,

И день и ночь за ним глядит.

Ничем её не обмануть,

Не одурачить как-нибудь.

₃₉₂₅ Старуха провести не даст,

Никто и знака не подаст

Тайком, и вряд ли подмигнёт:

Она все хитрости поймёт.

Ведь нет такого приключенья,

₃₉₃₀ Ни радости, ни огорченья,

Что б не изведала она

По молодости, влюблена.

И ей Прекрасного Приёма

Томление вполне знакомо.

₃₉₃₅ Так, в башне их замуровав

И шалуна к рукам прибрав,

Спокойна нынче Ревность стала

И волноваться перестала,

Что кто-то розы украдёт.

₃₉₄₀ Ведь ни одна не пропадёт:

Хранятся розы под замком

За мощной крепостью и рвом.

А я остался за стеной,

Достоин жалости одной.

₃₉₄₅ Я к чудесам лишь прикоснулся

И вновь к отчаянью вернулся.

Амур теперь с меня спросил

За всё, что мне он подарил.

Я на него роптал невольно.

₃₉₅₀ Хоть мне казалось, я довольно

Страдал и мучился, любя,

Но, видно, ошибался я!

Уж сердце выдержать не может,

Уж думал я, конец положит

₃₉₅₅ Амур страданиям моим

И я уже в расчёте с ним,

Как вновь за счастие плачу я

И жить уж больше не хочу я.

Моей мечты я вновь лишён,

₃₉₆₀ И всё, чем жил я, отнял он.

Не верю, честно говоря,

Что был когда-то счастлив я,

Как бедный пахарь, кто посеял

Зерно и сам его лелеял. —

₃₉₆₅ Но только зацвели поля,

Как вдруг напала головня[34].

И, как богов ни умоляй,

Весь погибает урожай!

Крестьянин предвкушал удачу,

₃₉₇₀ А получилось всё иначе

С зерном. И я — как пахарь тот.

Печаль меня совсем убьёт:

Я так Амуром избалован,

А ныне — вновь разочарован.

₃₉₇₅ Он надо мною подшутил

И радость в горе обратил.

Зачем, зачем Приём Прекрасный

Меня обрадовал напрасно?

Я помню, счастлив был тогда,

₃₉₈₀ Но всё исчезло без следа...

Фортуна не всегда ласкает:

То греет нас, то обжигает,

То, подарив блаженства час,

Потом откажется от нас.

₃₉₈₅ Лишь только к радости склоняет,

Как лик предательски меняет:

Так колесо она вертит,

Всю радость мигом прекратит.

Кто был вверху — Фортуна скинет,

₃₉₉₀ И счастие его покинет;

С другим же всё наоборот:

Его в счастливчики берёт.

И горя я не опасался,

Как сам внизу вдруг оказался;

₃₉₉₅ А счастье ныне за стеной,

И только ров передо мной.

В плену мой милый покровитель,

Надежды добрый повелитель.

Когда Амур меня простит,

₄₀₀₀ То пусть его освободит.

Он знает Розу, ну а в Ней —

Источник сил души моей.

Неволю терпит спутник мой,

Наказан мрачной он тюрьмой.

₄₀₀₅ Но Ревность над душой не властна,

Мой милый друг Приём Прекрасный,

И если Вы теперь в цепях,

То не должны губить в скорбях

Вы сердце и в неволе даже —

₄₀₁₀ Ведь сердцу Ревность не прикажет.

И если телом Вы в тюрьме, —

Душой принадлежите мне.

О, будьте так же благодушны,

Любви единственной послушны.

₄₀₁₅ Кто искренен в любви вполне,

Того не побороть судьбе!

Ей ни за что не подчиняйтесь

И всей душой сопротивляйтесь.

Когда она Вам и вредит, —

₄₀₂₀ Любви она не победит.

Однако очень я встревожен:

Быть может, друг не расположен

Меня в несчастьи поддержать,

Своё участье выражать?

₄₀₂₅ Быть может, на меня сердится

За то, что он в тюрьме томится?

Но разве в том повинен я!

Ведь дружба искренна моя.

Я боль не думал причинять

₄₀₃₀ И преступлений учинять.

За то, что связан я любовью,

Своей расплачиваюсь кровью.

Лежит на сердце нынче груз.

У Вас я даже не берусь

₄₀₃₅ Просить за дерзости прощенья,

За причинённые лишенья.

Но как бы я ни сплоховал,

Секретов я не выдавал.

И всё, что сделал я плохого, —

₄₀₄₀ Без умысла свершилось злого.

Ведь в сердце гневу места нет —

Потери лишь глубокий след.

Тоска с ума свести желает,

О смерти думать заставляет.

₄₀₄₅ И я признаюсь, не тая:

Боюсь, что оклеветан я.

Меня, быть может, очернили.

Во всех несчастьях обвинили,

А Вы завистникам, мой друг,

₄₀₅₀ Поверили случайно вдруг...

И на душе моей неладно,

Коль Вы относитесь прохладно

Ко мне, услышав их слова.

Надежда теплится едва,

₄₀₅₅ Что мой помощник не забудет,

Как я люблю его, и будет

Со мной он дружен. — Ведь ему

Я доверяю одному!