Романов #01-02

Глава 2

Второй парой значилась биология. Кабинет располагался в соседнем корпусе, так что времени между занятиями едва хватило, чтобы добраться до нужного места.

Здесь повторилась та же история с Морозовой — рядом с ней никто не садился, держа девушку на расстоянии. Зато я смог рассмотреть остальных членов группы. Признаться честно, когда смотрел список, даже не пытался их запомнить.

На первом курсе в этом году в ЦГУ поступило больше пятисот студентов, напрягать мозги, чтобы их всех держать в памяти? Я все же человек, а не машина.

Итак, в нашей группе пятнадцать студентов — десять девушек и пятеро парней, включая меня. Собственно, неудивительно — большинство благородных детей мужского пола не стремятся в науку, им ближе другие знания. Здесь же собрались вторые и далее сыновья. Женщины традиционно более свободны в выборе специальности, они вольны выбирать образование по душе, ведь от них не ждут правления родом. Хотя и такие случаи не редки.

Заняв место по соседству с Викторией, я включил стоящий на столе дисплей и вбил свои данные. Система моментально подгрузилась, открывая мне новый файл для записей.

— Здравствуйте, студенты, — войдя вместе со звонком, произнесла преподавательница, стремительно проходя к кафедре. — Меня зовут Марина Владимировна Шафоростова, я — заместитель декана нашего с вами факультета.

Было ей на вид немного за тридцать, вместо униформы университета она предпочла лабораторный халат. Соломенные волосы были заколоты в строгий пучок, на носу — очки.

— Итак, сегодня у нас с вами вводное занятие, — сказала она. — Я вкратце обрисую перспективы, которые вас ждут на нашем факультете, чтобы вы лучше поняли, подходит ли вам это направление.

Первый год можно перейти с одного курса на другой, но случаи такие крайне редки. Все же абитуриент, сдающий вступительные экзамены, вряд ли плохо понимает, куда намеревается поступать. Но возможность перевода, несмотря ни на что, предусмотрена.

— Итак, — начала преподаватель, садясь за стол, — на первом курсе вы будете изучать общую биологию видов, на втором к ней добавится специализация.

Она повела рассказ о предстоящих занятиях, распорядке посещения лабораторий, технике безопасности, основных вехах нашего будущего обучения. Не забыла Шафоростова упомянуть и выдающихся выпускников кафедры, и напомнить о царских наградах за достижения в области образования.

— Второй семестр первого курса будет целиком состоять из практики, — объявила замдекана. — Магическое влияние на человеческий организм. Конечно, уровень глубокого изучения этого феномена не для общего курса, но базу вы получите.

Прозвенел звонок, но никто и не дернулся с места. Марина Владимировна неспешно поднялась из-за стола и объявила:

— На этом занятие окончено. Можете быть свободны.

Мы поднялись с мест, и замдекана покинула кабинет.

Большой перерыв идеально подходил для похода в столовую, так что неудивительно, что нас предварительно развели по группам — хороший повод познакомиться поближе и дружной компанией последовать на трапезу.

Однако никто не спешил покидать кабинет, хотя рабочие места и были уже погашены.

— Дамы и господа, — обратился к нам парнишка с первой парты, оборачиваясь к классу. — По регламенту нам за сегодняшний день положено выбрать старосту группы. Предлагаю всем представиться, желающим выдвинуть кандидатуры и провести голосование. Начну первым: Орлов Петр Васильевич.

Выглядел он при этом очень серьезно, но из-за мелкого роста — едва ли больше метра шестидесяти — и худобы казался малолеткой на нашем фоне. Впрочем, принадлежность к роду Орловых просматривалась в лице парня — он почти копия деда, адмирала Балтийского флота.

— Салтыкова Светлана Николаевна, — представилась его соседка слева.

Дальше одногруппники назывались друг за другом, в том порядке, в котором сидели. Как я и упоминал, из парней ни один не имел и шанса стать наследником рода. Девушки, впрочем, в большинстве своем были из боярских семей.

Когда до нас дошла очередь, Морозова представилась первой, хотя, судя по зазвучавшим шепоткам, ее демонстративно игнорировали. Я не стал подниматься с места, как это делали остальные, просто назвался:

— Романов Дмитрий Алексеевич, предупреждаю сразу: невест не ищу, старостой не буду.

Глаза некоторых дам, заинтересованно меня разглядывающих, немного поугасли. Впрочем, я не обольщался: сейчас они прикинут, как ко мне лучше подойти, и начнут атаку. Слишком ценный куш, чтобы так легко отказываться от погони за удачным браком. К тому же в отличие от остальных охотниц за мужьями, мои одногруппницы проведут все пять лет в непосредственной близости от меня.

— Отлично, — подвел итог Орлов. — В таком случае, как главный инициатор разговора, выдвигаю свою кандидатуру на пост старосты группы. Возражения?

Естественно, никто не хотел взваливать на себя лишнюю ответственность. Так что конкурентов у Петра Васильевича не имелось.

— Что ж, единогласно. Дамы и господа, благодарю за оказанное доверие, — продолжил он. — Мне понадобятся ваши контакты, чтобы вовремя информировать вас обо всем, связанном с обучением.

Процедура не заняла много времени. Переслав свой номер, я поднялся со стула и направился к выходу.

— Дмитрий Алексеевич, но ведь мы не закончили! — обратилась ко мне Салтыкова.

— У старосты есть мой номер, пришлет отчет о результатах и решениях, я потом изучу, — равнодушно отозвался я. — А оставаться голодным мне кажется неправильным. Может быть, вы, Светлана Николаевна, не обратили внимания, но у нас впереди два практических занятия — физическая подготовка и развитие дара. Виктория Львовна, составите мне компанию за обедом?

Морозова дернула бровью, а я спокойно подождал ответа, не глядя на присутствующих.

Конечно, со стороны могло бы показаться, что я веду себя, как спесивый мудак. Но, откровенно говоря, во-первых, серьезное сближение с ними может иметь политические последствия, во-вторых, бороться за влияние в группе мне не нужно. Реальность такова, что единственное, что требуется для моего резюме — это фамилия, и ее одной достаточно, чтобы открыть любые двери.

По этой же причине я имею полное право вывести Морозову из-под удара. Пока она находится под моей опекой, никто открыто ей ничего не скажет. Сплетни не в счет, само собой.

Конечно, кто-то может интерпретировать мое покровительство, как прощение изменников со стороны царской партии, однако я не имею реального политического веса. И любой здравомыслящий аристократ только пальцем у виска покрутит, если услышит такое предположение.

Однако в среде студентов моя фамилия дает Морозовой шанс нормально отучиться. И вряд ли Виктория Львовна этого не понимает, тем более свои причины я ей уже озвучил.

— Сочту за честь, — кивнула она, и я подал красавице руку.

Оставшиеся в кабинете одногруппники тут же сделали вид, будто тоже намеревались выйти. Салтыковой осталось лишь беззвучно разевать рот. Однако мои доводы подействовали на всех — мысль о практике на голодный желудок никому не добавляла энтузиазма.

Пока мы шли по коридору корпуса, группа держалась от нас на почтительном расстоянии, из-за чего у прохожих могло сложиться впечатление, будто мы с Морозовой настоящая пара, а за нами следует свита. Я к подобному уже привык, а вот Виктория явно чувствовала себя не в своей тарелке.

— Вы всегда так прямолинейны и настойчивы, Дмитрий Алексеевич? — спросила она негромко.

— Если бы я был прямолинеен, я бы сказал, что мне еще учиться в этой группе на протяжении пяти лет, — с улыбкой ответил я, любуясь ее лицом, повернутым ко мне.

Виктория была ниже меня на голову, и я чувствовал себя рядом с ней настоящим гигантом. Плечи сами собой раздвигались в стороны, а спина держалась прямой. Таких женщин хочется обнимать и защищать, это чисто мужской инстинкт. И осознавать, что красавица идет со мной и так заглядывает в глаза, чертовски приятно.

— А конфликты внутри группы мешают нормальному обучению, — продолжил мысль я.

Глаза девушки чуть потускнели.

— Но я уже сказал вам все, что хотел, Виктория Львовна: вы произвели на меня хорошее впечатление, и я не смог отказать себе в желании вам немного помочь.

— Ваша репутация пострадает, — отвернувшись, покачала она головой со вздохом.

— Хотите, я прикажу, и мы вместе посмотрим, как эта группа начнет перед вами лебезить? — совершенно серьезно предложил я. — Или лаять?

Она посмотрела на меня с удивлением.

— Вы не очень высокого мнения о высшем обществе, княжич. Полагаете, ваше положение позволяет вам нарушать правила?

— Я предпочел бы не иметь с обществом ничего общего, — пожал плечами в ответ. — К счастью или сожалению, мой опыт показывает, что фамилия Романовых позволяет правила устанавливать.

И это на самом деле было так. Ни один род не станет меня осуждать открыто, если я прямо сейчас прикажу той же Салтыковой раздеться и отдаться мне. Максимум, что я получу — выговор от сотрудников ЦГУ за нарушение общественного порядка в стенах ВУЗа. Потому что ни один род, во-первых, не имеет права входить в личные покои царя, кроме Романовых, во-вторых, не может соперничать с нами в деньгах и влиянии. Лишь воспитание не позволяет мне поступать подобным образом: родители с детства прививали мне чувство ответственности перед родом.

Реальность такова, что кроме семьи опираться в этом мире больше не на кого, тем более когда сидишь настолько высоко.

Морозова молчала, а я не спешил продолжать разговор. Остальная группа придвинулась ближе к нам, и в столовую мы вошли, изображая дружный коллектив.

Людей здесь уже было полно. Вдоль стен тянулись длинные прилавки, за которыми студентов обслуживали сотрудники ЦГУ. Раздаточная линия предлагала очень широкий набор блюд, хватало не только традиционной кухни, но и экзотики — все же здесь не было простолюдинов, только члены высшего общества. Для полного соответствия светской тусовке не хватало только алкоголя. Впрочем, его можно потреблять и вне университетских стен — все студенты ЦГУ были совершеннолетними.

От меня не укрылось, какими глазами смотрели присутствующие на Морозову. Кто-то демонстративно отворачивался, кто-то, наоборот, открыто раздевал боярышню взглядом, будто уже видел Викторию Львовну на своей кровати. Но потом их глаза неизбежно находили меня, и разудалая спесь быстро сменялась подобострастием и заискивающими улыбками.

Я набросал на тарелку стейков, салата из овощей. Дополнил комплект вареным кальмаром в соусе. Заодно прихватил крепкий кофе, правда, пришлось запросить кружку побольше, а не ту миниатюрную чашечку, что предложила сотрудница столовой. К кофе взял молока и, набросав сахара, двинулся дальше.

Вскоре поднос оказался заставлен едой, и я оглядел зал в поисках свободного места. Таковое быстро нашлось в дальнем углу, и я плюхнулся на диван, предварительно поставив ношу на столешницу. А потом выпал из реальности, пока еда не исчезла с тарелок, а кружка с кофе не показала дно.

Только в этот момент осознал, что выбранный мной стол оказался целиком занят нашей группой. Морозова пристроилась на торце по правую руку, напротив меня сел Орлов, как бы показывая, что признает ее членом нашего коллектива, остальные сидели левее меня.

— Я решила пойти на наш факультет, так как мой дядя владеет четвертью акций компании «Сибирская красота», — с воодушевлением вещала Салтыкова, поглядывая на окружающих с превосходством. — Так что у меня будет собственная лаборатория, когда я получу диплом. Красота всегда продается!

Как оказалось, я пропустил начало разговора, почему мы оказались в одной группе. Впрочем, до меня очередь еще не дошла, и никто тактично не обратил внимания, что когда я ем, я глух и нем.

— Так что если вам после выпуска будет нужна работа на востребованную компанию, я готова буду рассмотреть ваши предложения, — закончила Светлана Николаевна. — А вы, княжич, почему выбрали биологическое направление, если вся ваша семья занимается нефтепереработкой?

Я улыбнулся в ответ.

— В отличие от семьи Салтыковых, Романовы очень часто финансируют военно-промышленный комплекс. Так что моя цель преследует интересы рода, — продолжая улыбаться, сказал я. — Развитие индустрии красоты — это важно для внутреннего рынка, но, увы, Русскому царству в большей степени необходимо идти в ногу со временем именно в военном деле. А это невозможно без исследований и испытаний новых военных разработок. Я сделаю для царской армии суперсолдат.

Несколько секунд над столом висела потрясенная тишина, а затем грянул общий хохот. Воздержалась только Морозова, хотя и на ее губах я заметил мелькнувшую улыбку.

— Дмитрий Алексеевич, вы же не серьезно? — уточнил Орлов, первым принявший нормальный вид. — Больше пятидесяти лет прошло с тех пор, как было научно подтверждено, что технологические модификации лишают человека возможности применять свой дар.

Ну да, дети магического мира, с рождения впитавшие мысль, что солнце светит из их задниц. Но в отличие от них, я прекрасно представляю, на что способны люди без дара, если их правильно вооружить и замотивировать.

Здесь не случилось ни Первой, ни Второй Мировой. Вмешательство магии всерьез изменило историю. Но я помню свою прошлую жизнь. Помню, каких высот достиг прогресс. А главное — я был одним из тех, кто жил на его острие.

И в отличие от местных ученых, у меня есть дорожная карта всех необходимых промежуточных пунктов. Следуя по пути, уже однажды пройденному в прошлом, я не только смогу восстановить свои настоящие возможности, но и принести пользу ближайшему окружению.

Романовы стали для меня настоящей семьей. Обладая их деньгами и влиянием, я окажусь неблагодарной скотиной, если не позабочусь о своих родных.

Этот мир живет в полной уверенности, что магия решает все. А я покажу ему, на что способен сверхчеловек.

— Время нас рассудит, — с улыбкой ответил я. — А пока нам пора на занятия.

И, не дожидаясь остальных, я поднялся из-за стола. Прихватив поднос с пустой посудой, я прошел к стойке и сдал его на мойку. Несмотря на то, что в столовой имелись работники, самообслуживания никто не отменял.

Занятия по физической подготовке в ЦГУ в межсезонье проходили на открытом воздухе. Зимой проводились в крытом спортивном комплексе. В нем же и располагалась раздевалка.

Сменив униформу на спортивную, представлявшую собой футболку и штаны с кедами, я захлопнул дверцу шкафа с личным номером на ней. Так как это было общее занятие для всего первого курса, народа вокруг было полно, стоял шум. Парни переговаривались, обсуждали девушек и шутили.

Я вышел на полигон одним из первых. Выполняющий обязанности тренера физической подготовки высокий мощно сложенный лысый мужчина в майке и трениках как раз общался со своей коллегой, ответственной за студенток. В обоих чувствовалось, что пришли в ЦГУ из военных подразделений.

Заняв одну из лавок возле беговой дорожки, я прикрыл глаза, чтобы не щуриться от солнца. Вокруг постепенно собиралось все больше людей, их голоса звучали невнятным бормотанием. Рядом со мной кто-то сел, и я приподнял одно веко.

— Княжич, — спокойно кивнул мне подсевший здоровяк с очень короткими черными волосами и кирпичной челюстью.

— Княжич, — ответил на приветствие я и тут же отвернулся.

Семен Константинович Ефремов — наследник Амурского княжества, сложил руки на груди и хмыкнул.

— Не ожидал, что вы все-таки выберетесь из своей Татарии. Думал, эчпочмаки и горячие южные женщины перевесят.

— А я вот не удивлен, что вы здесь, Семен Константинович, — чуть улыбнувшись краешком рта, ответил я. — Как поживает ваш батюшка?

— С тех пор, как через нас пошла труба с газом — великолепно, — кивнул тот с равнодушным лицом. — Китай уже предлагает выгодные контракты. Кристина Константиновна обручилась с их третьим принцем.

Я хмыкнул. С семейством Ефремовых у нас была своя история, можно сказать, в какой-то мере мы были если не друзьями, то соратниками. Если амурские тигры, как звали род Ефремовых, обеспечивали безопасность границы, то Романовы поддерживали их, подкладывая удачные контракты. Упомянутая газовая труба — наш общий проект.

Потому как Поднебесная империя спит и видит, как оттяпает у царя Дальний Восток, а с ним и наши месторождения нефти. Допустить такого исхода никто не хотел.

— Это который? — больше для поддержания великосветской беседы спросил я. — Канси? Вы же знаете, Семен Константинович, для меня они все на одно лицо.

Ефремов усмехнулся.

— Вижу, вам пришлась по вкусу наша шутка, княжич.

— Есть в ней некая истина, — ответил я ему и поднялся на ноги.

Студенты уже начали строиться перед тренерами, и нам следовало к ним присоединиться.

— Обращайтесь ко мне — «господин Иванов» или «господин тренер», — велел наш физрук, хмуро оглядывая нас. — Мои приказы во время нашего занятия не обсуждаются. Вопросы есть? Вопросов нет. Теперь пять кругов вокруг стадиона. Пошли!

Легким бегом меня было не пронять. С тех пор, как я осознал себя в этом мире, принял решение развивать свое тело. Личная магическая сила — это прекрасно, но и без нее нужно уметь обходиться.

Часть парней достаточно быстро выбыла из бега, кто-то, наоборот, поднажал. Отдельной стайкой бежали девушки. Их спортивная форма не отличалась от нашей, разве что у некоторых представительниц прекрасного пола одежда подчеркивала природные достоинства.

Я не торопился, выбрав средний темп. Сегодня только первое занятие, и вряд ли от нас потребуют полной выкладки, так что и выделяться особо не стоит. Со мной рядом держался Ефремов. Он легко нес свое тяжелое тело и даже дыхание сохранял ровное. Для потомственного бойца эта пробежка в километр — все равно что прогулка.

Бег сменился гимнастикой. Ничего особенного комплекс из себя не представлял, но и здесь наметились отстающие. Грозный взгляд тренера не обещал студентам ничего хорошего.

— Романов! — окликнул он меня, когда с разминкой закончили.

— Здесь, господин Иванов, — отозвался я, предварительно сделав шаг вперед.

— Родовой дар Романовых — защита, — озвучил он всем известный факт. — Какого ранга сейчас твой?

— Б3, господин тренер.

Иванов хмыкнул, внимательно меня разглядывая. Интересно, он же не думал, что я вот так сходу признаюсь, что достиг своего предела?

В мире, где все подчинено законам математики, неудивительно, что сила магии довольно быстро была подсчитана, измерена, стандартизирована и приведена к общему знаменателю.

Всего существовало семь уровней дара. Нижний, когда в теле есть магия, но человек не способен ей воспользоваться — Е0. Наивысший А++, и в него входили все, кто перешагнул доступные аристократам границы, то есть правящие рода.

Однако даже царю приходилось культивировать силу, чтобы получить то, что положено ему по праву. Не будь этого этапа, мы бы получили младенцев, устраивающих Армагеддон каждый раз, когда промок подгузник.

А так — чем больше ты уделяешь времени развитию дара, тем выше твой ранг. Естественно, до определенного предела, так как нельзя быть сильнее царя, если у тебя меньше подданных — тут уж какие чакры ни открывай, чуда не произойдет.

— Сойдет, — наконец, подытожил тренер. — Вижу, что тобой занимались нормальные люди, не дохнешь, как этот мусор. Побудешь сегодня помощником. Встань возле меня.

Недовольный ропот студентов не стал для меня неожиданностью. Большинство здесь присутствующих уверены, что мне от рождения дались великие силы. Но это не так, я просто не тратил время попусту и много тренировался.

В том, что Иванов имеет право именовать родовитых мусором, не было ничего удивительного. Опричники были особой кастой, не входящей в ряды дворян, но при этом имеющей определенные блага от царской службы.

Именно опричники занимались мятежными родами, служили в Царской Службе Безопасности и прочих силовых структурах, где подразумевалось воздействие на аристократов. В ЦСБ, конечно, трудились и неодаренные, но и на вызовы к благородным их не посылали.

— Ефремов!

— Здесь, господин тренер, — отозвался мой товарищ.

— Ранг?

Семен бросил на меня взгляд, и тут же выдал:

— Б3, господин тренер.

— Хах! Отлично. Выйди вперед и покажи этим слабакам, каким должен быть истинный аристократ, если не хочет, чтобы окружающие считали его дерьмом.

Смысл провокации был мне ясен. Во-первых, Иванов намеревался разозлить присутствующих, чтобы придать им немного мотивации. Во-вторых, напоминал, что зарываться в стенах ЦГУ нельзя. Здесь мы все условно равны, являясь студентами, но опричник всегда остается опричником. Вызвать его на дуэль нельзя, всерьез вредить — тоже. А вот прокачать дар и вызвать на спортивный поединок — запросто.

Конечно, это не значит, что у студентов даже выпускного курса будут какие-то реальные шансы против профессионального убийцы магов, но даже сам факт возможности окунуть опричника в дерьмо — это мотивирует. Дело даже не столько в росте уверенности в собственных силах, сколько в том, что такой шаг формирует у общества определенное отношение к дерзнувшему. Аристократ, достаточно смелый, чтобы бросить опричнику вызов — это престиж рода. Если, разумеется, он не опозорится по полной программе.

Спарринг с Ефремовым не был для меня чем-то необычным. Мы не раз сходились на ринге, когда наши отцы изволили устроить очередные деловые посиделки в имении Амурского князя.

— А подавители? — воскликнула незнакомка из строя девушек, также наблюдавших за происходящим.

— Подавители? — деланно хмыкнул Иванов. — Мы что, в детском саду, что ли? Ефремов! Бой!

Семен не стал бросаться в драку сразу. Расставив ноги на ширине плеч, он вытянул опущенные руки в стороны, и между сомкнутых в кулаки пальцев вспыхнули черные энергетические когти. Каждый сантиметров под двадцать. Не просто так их зовут тиграми — эти штуки режут сверхпрочные металлы, как воздух.

Я чуть напрягся, заставляя пространство вокруг себя подрагивать. Кокон защиты выдержит несколько атак, потом придется собирать его заново. Но и Семену потребуется время, чтобы воссоздать родовое оружие.

Ефремов усмехнулся, а затем зарычал и ринулся в бой.