Романов #10

Глава 19

Выборг, резиденция князей Соколовых.

Михаил Викторович внимательно выслушал дочь, вращая в руках пустой бокал. Нетронутая бутылка с коньяком стояла на столешнице, но глава рода на нее даже не смотрел.

— Значит, Невские решили нас продавить, — произнес князь Соколов, не глядя на Анну Михайловну. — Разыграл ссору, чтобы подослать к нам якобы все потерявшего старшего сына. А ведь тот, между прочим, еще официально обручен.

На губах князя заиграла усмешка. Было заметно, что происходящее доставляет Михаилу Викторовичу несомненное удовольствие. Он, как показалось княжне, даже помолодел немного от услышанного.

— Емельян Емельянович сказал, что разрыв помолвки — дело решенное, — вставила дочь бывшего министра иностранных дел. — Невеста его предупредила на балу об этом.

Михаил Викторович усмехнулся, все еще не глядя на Анну Михайловну.

— Интересно, во сколько это Невскому встало? — спросил он, после чего перевел взгляд на княжну. — Ты ведь не веришь, что эта задумка с вашим браком — на самом деле идея старшего Емели?

— Я полагаю, он искренне в это верит, — кивнула та.

И тут Анна Михайловна не лгала. Емельян Емельянович действительно производил впечатление человека, поверившего в свои идеи. Вот только княжна Соколова, изначально настроенная против наследника Невских, увидела в этом его предложении не возможность, а крайне подозрительную попытку манипуляции.

— Великий князь Невский — не наивный дурак и сам по себе, а уж с возможностями «Оракула» предугадать действия своего сына может не хуже, чем я, — заговорил князь Выборгский. — Сама посуди — внезапно старший сын теряет статус наследника, а перед этим его невеста отказывается от помолвки? С чего бы вдруг ей так поступать?

— Они рассчитывали, что великий княжич станет губернатором, — предположила Анна Михайловна. — Однако Емельян Сергеевич прямо перед балом передал все московские дела цесаревичу. Вряд ли об этом было известно заранее…

Михаил Викторович улыбнулся, глядя на дочь.

— Емельян Сергеевич — не тот человек, который пускает подобные вопросы на самотек, — сказал он. — Да, с Василием Невский жестко подставился, но остальных сыновей выпускать из ежовых рукавиц не станет.

Князь Соколов замолчал, после чего отставил пустой бокал и вновь обернулся к Анне Михайловне.

— Лишившись кресла губернатора, великий князь тут же сменил наследника, — сказал он. — Потому что Георгий Емельянович превратился в основного кормильца семьи. И терять его Емеля не захочет. Отсюда и такой показной союз с Демидовыми.

— Деньги? — вскинула бровь княжна.

— Будущее, — ответил ей отец. — Уже сейчас ставка государя не на Рюриковичей, а на простых князей и бояр принесла свои плоды. И ты и сама прекрасно знаешь, что для нас, Рюриковичей, подходящих кандидатур, с кем можно было бы заключить выгодный брак, не такой уж и большой выбор. Пока великие князья смотрели на них, как на людей второго сорта, царь князей и бояр обласкал, возвел на должности. А Рюриковичей половину перебил, другую рассорил. Выживет тот род, который зацепится за эту новую волну. И Емельян Сергеевич уже выбрал себе Демидовых — старая династия, не просто обласканная властью, но и имеющая возможность перечить самому государю. То, что такому роду, как Невские, и нужно.

Анна Михайловна кивнула, показывая, что услышала слова отца.

— Но как это соотносится с Емельяном Емельяновичем и его предложением? — спросила она после короткой паузы.

— Да напрямую, — махнул рукой Михаил Викторович. — Великий княжич берет в жены княжну Соколову, ты становишься Невской. Емельян Сергеевич не потерпит, чтобы ты вновь, как в браке с немецким принцем, осталась Соколовой. Ваши дети — тоже будут Невские, но уже с полными правами на Выборг и все остальное наследство. Вот тебе и финал нашей вражды — Невские просто сожрут нас, прибрав к рукам все, что у нас осталось.

— Полагаешь, великий князь снизойдет до одобрения нашего брака? — приподняла бровь дочь. — Старая вражда так просто не забывается. Я бы предположила, что он скорее изгонит старшего сына после попытки к нам посвататься.

Михаил Викторович покачал головой.

— Не такой Емеля дурак, чтобы сыновьями разбрасываться, — возразил он. — Все-таки старший великий княжич не таков, каким был Василий. Это от младшего Невского избавиться было легко и выгодно всем, включая самого великого князя.

Вновь повисла небольшая пауза, после которой Анна тяжело вздохнула:

— Так какой ответ мне ему дать?

Глава рода взглянул на дочь и улыбнулся.

— Скажи ему прямо: пока Емельян Емельянович помолвлен с княжной Луговой, диалога между нами не выйдет. А вот когда официально расстанется со своей невестой, пусть приходит снова, — князь Соколов улыбнулся. — А лучше — пусть пришлет сватов, как полагается, с одобрением великого князя.

Анна улыбнулась.

— Но выгонять его из Выборга не станем? — уточнила она.

Михаил Викторович махнул рукой.

— Хочет великий княжич пополнять наш бюджет, проживая в одной из самых дорогих гостиниц Русского царства, я мешать не стану, — усмехнулся он. — В конце концов, тот факт, что ему не отрезали содержание, доказывает, что Емельян Сергеевич за сыном следит и обо всех его телодвижениях знает. А раз не вмешивается, то его ненаглядный сынок действует по плану отца. Даже если сам об этом не догадывается.

* * *

Московский особняк князей Луговых.

Глава рода Сергей Александрович Луговой встречал гостя в игорной комнате. Князь совсем недавно перешагнул рубеж пятидесяти лет, но выглядел лет на десять младше. Сказывались и хорошие гены, и тот факт, что Сергей Александрович вел достаточно здоровый образ жизни.

Вошедший в помещение гость при виде князя растянул губы в дружеской улыбке.

— Сергей Александрович! — раскинув руки, он обнял хозяина особняка и похлопал его по плечам. — Сколько лет, сколько зим! Давненько я в столицу не заглядывал!

Князь Луговой указал гостю на кресло, возле которого был развернут небольшой бар с закусками. Сам Сергей Александрович спиртного не употреблял, но проявить уважение к старому другу это не мешало.

— Все дела, Иван Васильевич, дела, — произнес он, пока прибывший по его зову мужчина садился в кресло. — Как ты поживаешь? Как семья?

Пока задавал вопросы, князь лично плеснул гостю коньяка и придвинул тарелку с нарезанным угощением. Сам же взял себе бокал с виноградным соком.

— Да ты знаешь, грех жаловаться, — ответил ему нижегородский боярин. — После того, как Стремневы отдали сына государю, я начал им очень активно помогать с банкротством компании, которую Игорь вел. Через пару месяцев моей «помощи» Стремневы будут вынуждены компанию срочно продавать. Естественно, в мое владение.

— Ого! — приподнял брови в наигранном удивлении Сергей Александрович.

— Да, цена пока что высокая, но если так и дальше пойдет, я их скоро по миру пущу, и выбора у Стремнева не останется, — с хищной улыбкой продолжил свой рассказ Иван Васильевич. — А с семьей у меня все замечательно. Ты, как я слышал, тоже неплохо дочь пристроил? Великой княгиней станет?

При этих словах своего гостя хозяин особняка чуть усмехнулся.

— Вот тут тебе, Ваня, неверно доносят, — сказал он, после чего сделал короткий глоток сока, не без удовольствия наблюдая, с каким жадным вниманием на него смотрит боярин. — Великий князь теперь уже не губернатор, и для меня интереса не представляет. Так что мы разорвем помолвку с его старшим сыном. Ну и, разумеется, когда встал вопрос, куда пристроить мою девочку, я сразу же вспомнил, что у тебя есть три балбеса, которым хорошая невеста и родство с семьей князя Тамбовского будут кстати.

Иван Васильевич взглянул на своего собеседника серьезнее. Было видно, что предложение не вызывает у него бурного восторга, однако нижегородский боярин был заинтересован.

— Звучит очень соблазнительно, Сергей Александрович, — произнес он, чуть покачивая головой, — но я же знаю, что такой умный и прозорливый человек, как ты, князь, и шагу не сделает без выгоды для себя. В чем подвох?

— Никакого подвоха, — жестом отметая подозрения боярина, заявил князь Луговой. — Ты сам сказал, Стремневы вот-вот продадут тебе свою компанию. Ее я вижу в качестве подарка на свадьбу наших детей. Естественно, со своей стороны я тоже кое-что преподнесу.

Иван Васильевич несколько секунд смотрел в сторону, обдумывая слова своего старого друга. Боярин не первый раз вел дела с князем Тамбовским, и прекрасно понимал, что внакладе никто из них не останется. Вот только разрыв помолвки с великим княжичем сейчас смотрелся крайне подозрительно, как и скоропостижное обсуждение новой свадьбы.

— Что ж, пока я не вижу особых препятствий, — заявил боярин. — Нам давно было пора породниться и держаться друг друга. Наш-то князь, нижегородский, совсем мышей не ловит уже. И я подумываю, почему бы не получить столь интересный титул. Что скажешь, Сергей Александрович?

Князь намек на то, какого именно приданого ждет от него старый друг, понял и хмыкнул.

— Положим, это возможно, Иван Васильевич, — заметил он. — Но ты сам понимаешь, если нынешний ваш князь не удержит власть в своих руках, начнется серьезный передел. Кто будет выкрикивать твое имя на княжение из других бояр?

Ввязываться во внутреннюю распрю Нижнего Новгорода, являясь его соседом, Сергей Александрович не собирался. Денег дать, нужных людей прислать — это одно. Но официально выступать от своего имени? Это приведет лишь к тому, что протеже Сергея Александровича точно окажется не у дел — предателей никто не любит.

— Вот за это ты не беспокойся, князь, — приподнял ладони в успокаивающем жесте Иван Васильевич. — Мне не хватает только трех голосов, чтобы перевесить Стремневых. А кроме них конкурентов-то и нет. Да и сам понимаешь, Стремневы сейчас обанкротятся, и голоса им купить нечем будет.

— Их сын — цесаревич, — покачав головой, напомнил князь Тамбовский. — Вмешается своей волей, и что тогда делать будешь?

Однако гостя такой вариант совсем не испугал.

— А я тогда покажу на все Русское царство, кого защищает цесаревич, и пусть потом Игорь Михайлович меня посмеет тронуть, — заявил нижегородский боярин. — На его прошлого отца у меня уже достаточно преинтересного материала собрано. Я, конечно, отдам его, как только получу мясную компанию Стремневых, я все же человек чести. Но если цесаревич решит вмешаться, я его приемную семейку сожру с потрохами. Ты меня знаешь, князь, я свое никому не отдаю.

Князь Луговой улыбнулся в ответ на эти слова.

— Тогда давай-ка детальнее все обсудим, — предложил он. — И начать стоит с того, какого именно из сыновей ты за мою красавицу отдавать будешь.

* * *

Красноярск. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

«Монстр» выкатился из ворот особняка, и, рыча двигателем, резко набрал скорость. Машины сопровождения первыми вклинились в общий поток автомобилей.

Я сидел на заднем сидении и читал последнюю сводку новостей из царских лабораторий. Работа шла ни шатко ни валко, люди старались, прогресс имелся, но — небольшой. Учитывая, сколько им предстояло еще переделать, ничего удивительного, хотя темпы и не радуют.

Иван Михайлович Соколов сообразил, что по аналогии с моим «Роем» можно в корне изменить дорожное движение. И, насколько я понял, уже начал какие-то разработки в этом направлении, однако у него нет ни «Роя», чтобы им воспользоваться сразу, ни «Оракула», чтобы его разработать.

Мои же проекты по роботизированной военной технике упирались в главную проблему — отсутствие нормальной связи на большей части поверхности планеты. Что толку от танка, который сам ездит, если он слеп как крот, и ничего не может с этим поделать? Спутники должны этот вопрос закрыть.

Казанский Институт Современных Технологий, чьи наработки я вновь использовал для будущих спутников, уже давно со своей частью работы справился. Род Романовых с КИСТом вновь расплатился, и я добавил премию от себя. Вот уж кто действительно умеет меня порадовать.

— Князь, подъезжаем, — предупредил меня Виталя, поворачивая руль вправо.

Машины закатились на территорию гостиницы, где нас уже готовы были принять в свои заботливые объятия сотрудники.

Вновь меня встретил управляющий, и я также был проведен в зал гостиничного ресторана, предназначенный для благородной публики. Здесь уже накрыли обильный стол и ждали только моей команды, чтобы позвать постояльца составить мне компанию.

— Зовите, — распорядился я, опустившись в кресло во главе стола.

Долго ждать не пришлось, и уже минуты через три в зал вошел твердой походкой боярин Орлов. Виталий Семенович быстро оглядел помещение и двинулся ко мне навстречу — как только адмирал вошел, я поднялся на ноги, чтобы поприветствовать героя царского флота.

— Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич, — первым обратился он ко мне.

Я протянул руку и пожал крепкую кисть помолодевшего мужчины. Теперь Виталий Семенович уже не походил на старика, со дня на день ожидающего смерти. Единственное, что сохранилось у боярина — это его выправка.

Коротко остриженные волосы без намека на седину, никаких морщин на лице и руках. Глаза смотрели на меня внимательно, ничуть не щурясь от яркого света, да и в целом адмирал тянул лет на сорок пять, не больше. По сравнению с тем, каким он был на трансляции возвращения флота в порт, просто небо и земля.

Откровенно говоря, даже его сын, Василий Витальевич, выглядел гораздо хуже, чем глава рода Орловых.

— Рад вас видеть, Виталий Семенович, — ответил я, жестом приглашая адмирала устраиваться за столом. — Вижу, вы довольны принятым решением.

О том, что он мог отказаться, я мысль допускал. Понятно же, что Орловы за такой подарок станут очень сильно должны Романовым. Однако адмирал сделал правильный выбор, и теперь, явившись в Красноярск по моему личному приглашению, рассчитывает на то, что я выставлю цену.

— Да, Дмитрий Алексеевич, крайне доволен, — подтвердил Орлов, опускаясь в свободное кресло первым. — Вы сделали мне чудесный подарок. И, насколько я понимаю, не одному мне. Это весьма достойно с вашей стороны.

Я сел на свое место и кивнул, дожидаясь, когда боярин окончит речь.

— Однако я человек чести, и не привык оставаться должным, — произнес Виталий Семенович. — Так чем я могу вам быть полезен, Дмитрий Алексеевич?

Улыбнувшись, я не стал торопиться с ответом. У меня сегодня не было времени, чтобы как следует перекусить, так что на совместную трапезу я адмирала пригласил не просто так.

— Предлагаю сначала утолить голод, Виталий Семенович, — предложил я. — А о делах можно поговорить и после. Вы, я надеюсь, задержитесь у меня в Красноярске, чтобы посмотреть княжество?

Глава рода ответил, чуть наклонив голову.

— Петр Васильевич на данный момент прекрасно справляется с управлением нашими делами, — сказал он. — Так что на три дня я совершенно свободен, Дмитрий Алексеевич.

У меня были небольшие планы на верфи Орловых. В моем княжестве есть судоходные реки, и пустить по ним грузовые корабли для облегчения логистической нагрузки на мои земли было бы достаточно выгодно. К сожалению, от прошлого владельца, великого князя Измайлова, мне достался не флот, а ржавые ведра, эксплуатировать которые было просто опасно.

Пока мы наслаждались едой и обменивались ничего не значащими репликами, я наблюдал за тем, с каким удовольствием боярин насыщается. Кажется, помимо хромоты и общего старения, у Виталия Семеновича нашлись и проблемы с желудком. Иначе объяснить, почему боярин смаковал практически каждый кусочек, я не мог.

— Реки у вас, Дмитрий Алексеевич, — произнес адмирал, когда мы перешли к десерту, — действительно неплохи. И в свое время, если память мне не изменяет, в великом княжестве Красноярском все было прекрасно с флотом. Но это было давно, и я не слышал, чтобы корабли обновлялись.

— В этом моя основная проблема, Виталий Семенович, — кивнул я. — Мне приходится практически заново создавать всю инфраструктуру, а это требует времени и денег. С учетом того, что вы — прекрасный специалист, и у ваших верфей есть возможность взять на себя исполнение моего заказа, я полагаю, искать другого исполнителя мне не придется.

В глазах боярина мелькнула едва заметная искорка. Кажется, я сумел его удивить.

— Вы намерены купить у нас корабли? — уточнил он. — Честно признаться, я думал о том, чтобы предоставить вам их взамен на мое омоложение.

Я покачал головой.

— Что вы, Виталий Семенович? Разве я мог оставить вас без помощи, когда лекарство у меня под рукой? Я поступил так не ради выгоды, а только для того, чтобы род Орловых остался столь же верным союзником Романовых, как и прежде. Мы должны держаться вместе и помогать друг другу.

В этот момент в дверь осторожно постучались.

— Войдите, — разрешил я.

Охранник вошел с подносом на руках. На серебряном блюде лежало толстое письмо. От множества печатей на нем практически не осталось свободного места.

— Доставили только что из вашего московского особняка, — сообщил охранник, прежде чем оставить послание на столе и удалиться.

Естественно, раз мне принесли конверт, он прошел все полагающиеся проверки. Так что можно было безбоязненно вскрывать и изучать содержимое.

Орлов хмыкнул, прежде чем я взялся за корреспонденцию.

— Мне оставить вас, Дмитрий Алексеевич? — деликатно предложил он.

— Не стоит, Виталий Семенович.

Это письмо я ждал с того дня, как ожившая царица со мной поговорила, и оставил указания, если придет заграничная корреспонденция, сразу же доставить мне в руки.

Я извлек на свет несколько исписанных аккуратным почерком листов и, проглядев содержание послания, улыбнулся.

Ключники, отметившиеся каждый своим перстнем, предлагали мне к ним присоединиться.