Романов. Том 7

Глава 23

Самолет мягко коснулся шасси взлетно-посадочной полосы и, еще раз подпрыгнув, побежал по ней ровно. Скорость постепенно снижалась, мимо пронеслись постройки аэропорта. Заснеженное пространство вокруг казалось гладким, как доска, сливаясь в сплошное белое пятно. И только вышка, в которой сидели диспетчера, темнела на фоне обесцвеченного мира.

Наконец, машина замерла, и к нам бросились сотрудники аэропорта. Сопровождавшие нас боевые самолеты пошли дальше, напоследок передав мне поздравление с возвращением. У них своя база, и садиться на гражданской территории никто их не заставлял — военное положение было отменено после окончания мятежа.

Поднявшись со своего места, я прихватил свой рабочий ноутбук. Остальные вещи заберут слуги рода Романовых, которые будут обслуживать меня все время моего пребывания на территории Демидовых. Так договорились между собой князья, а я не возражал.

Погода снаружи была по-зимнему суровой. Крепкий мороз давил, заставляя людей кутаться в теплую одежду по самые глаза. А ледяной ветер выдувал любое тепло с такой скоростью, будто мы на Крайнем Севере.

Но меня это, разумеется, не касалось. Покров защищал меня от холода, а при необходимости я мог воспользоваться силовым полем. Так что я легко спустился по трапу и кивнул приехавшему меня встречать Ивану Тарасовичу — секретарю деда. Вокруг готовых к выезду машин сгрудилась дежурная охрана Демидовых. Их сейчас сменит отряд Романовых, уже вышедших из моего самолета.

Слуга быстро раскрыл передо мной дверь моей машины и поклонился.

— Дмитрий Алексеевич, с возвращением, — произнес слуга.

— Спасибо, Иван Тарасович, — ответил я, бросая ноутбук на другую сторону сидения. — Для меня были какие-то распоряжения от князя?

— Приказано вас встретить и передать отчеты по делам, — ответил тот, подавая мне планшет. — Заблокирован на ваш личный отпечаток, — предупредил меня секретарь Руслана Александровича. — Иных инструкций у меня нет.

— Благодарю, Иван Тарасович, — приняв аппарат, сказал я, прежде чем закрыться внутри машины.

Охрана уже сменилась, и можно было ехать. Виталя, прилетевший со мной, уже занял место за водительским сидением. Мой Слуга подышал на свои мозолистые пальцы, разогреваясь после короткого перехода от самолета к автомобилю.

— Все в порядке? — уточнил я, глядя на то, как мой шофер растирает ладони.

— Конечно, княжич. Сейчас мигом вас домчим, — заверил он, заводя двигатель.

— Как приедем, сразу же покажись целителю, — велел я. — Не хватало еще, чтобы самый верный мой человек без пальцев остался.

— Спасибо, княжич, — ответил тот. — Но морозы тут что-то совсем запредельными стали. Вроде и смотришь прогноз погоды, а все до костей промерзаешь за пять минут на улице.

Строго говоря, это я не подумал, что своих людей нужно держать под силовым полем. Мне-то никакого ущерба холод не нанесет, а вот для них прыжок из относительно теплой столицы на промозглый Урал должен быть куда более заметен.

— Остальных это тоже касается, — продолжил я. — Всем провериться у целителей, провести инвентаризацию. Если где-то не хватает, сразу доложить. Нам в этих снегах теперь не один месяц бегать по сугробам. Мои люди должны быть готовы.

— Разумеется, княжич, — ответил Виталя, снимая машину с тормоза.

Мы, наконец, двинулись с места.

Этот эпизод напомнил мне, что пора завести нового помощника. Раньше всеми подобными делами занималась Кристина. Но больше она мне не Слуга, а боярине Татарской прислуживать князю, решая за него бытовые проблемы, уже как-то невместно. Да и не выберется она из Казани теперь очень долго. Там она под постоянным контролем целителей, чтобы выносить недавно зачатого ребенка.

— Вам нужен помощник, княжич, — заметив, как я смотрю на его все еще красные пальцы, сообщил Виталя. — Нельзя за всем уследить самому.

Да, но дело-то не в этом. Я отдалился от своих людей. А это чревато последствиями. И пусть сейчас это все вылилось в крохотный инцидент, о котором никто даже и не вспомнит иначе как «очень было холодно». Но перестав учитывать нужды своих людей, я очень быстро их лишусь.

— Посмотрим, кто у нас есть, когда приедем, — кивнул я, принимая решение.

Мне нужен человек, который будет полностью зависеть не только от рода Романовых, но и от меня. При этом достаточно образованный и опытный, чтобы решать возникающие проблемы. Подобных кадров всегда нехватка, и найти по объявлению здесь не получится. Придется устраивать поиски среди уже подчиненных Романовым людей.

Но, в отличие от бесконечных столичных интриг, это приятные хлопоты. А потому я дал «Оракулу» задачу обнаружить такого человека среди подданных нашей семьи. И пусть на этот раз это будет мужчина.

Взяв в руки переданный секретарем деда планшет, я разблокировал его и погрузился в дела княжества. Помолвка — это замечательно, но моих обязанностей наследника никто не отменял.

Погрузившись в чтение отчетов и докладов, я и не заметил, как мы въехали на территорию моего особняка. Оторвал взгляд от документов, только когда Виталя сообщил, что мы на месте.

— Спасибо, — сказал я и покинул машину, не забыв рабочий ноутбук.

На крыльце, завернувшись в меховой тулуп, меня встретил мой управляющий.

— Доброй ночи, Дмитрий Алексеевич, с возвращением вас!

Пар, вырывающийся из его рта, окутывал голову столь плотно, что я даже лицо разглядел с трудом.

— Здравствуйте Василий Васильевич, — улыбнулся я в ответ. — Проходите внутрь, не будем мерзнуть.

Мы вошли в особняк, и пока я закрывал за нами дверь с помощью дара, увидел, как машины укатили на подземную парковку. Вручив плащ ожидавшему меня слуге, я тут же кивнул управляющему.

— Василий Васильевич, надеюсь, горячий ужин меня ждет?

— Разумеется, Дмитрий Алексеевич, — заверил тот. — В голубой столовой уже накрывают. Выслушаете мой доклад по делам вашего особняка там?

— С удовольствием, — ответил я.

И пошел вслед за управляющим. В помещениях горело минимальное освещение — глубокая ночь все-таки, и большая часть обитателей особняка давно спит. Василий Васильевич был обязан оставить только тех, чья служба могла потребоваться прямо по моему прибытию. Так что ничего удивительного в том, что нам по пути никто так и не встретился.

— Садитесь, Василий Васильевич, — заняв место во главе стола, распорядился я. — Заодно согреетесь.

Управляющий не стал отказываться. Так что уже через минуту мы оба потягивали горячий чай. Передо мной выставили токмач, который был практически тут же мной вычерпан, и сменился элешем. Так же к моему чаю прилагались и кош теле. И пока Василий Васильевич докладывал о прошедших на участке изменениях, я наслаждался вкусной едой. Повар расстарался, угождая моим предпочтениям, и у него начало получаться гораздо лучше.

— А что с полигоном? — уточнил я, когда управляющий закончил рассказывать о ранее заказанных мной проходах.

— Работы ведутся, Дмитрий Алексеевич, — ответил тот с легким наклоном головы. — Как мы и обсуждали, строители сперва занялись заказанными вами улучшениями. Так что закончить должны примерно двадцать четвертого.

— Это хорошо, — кивнул я. — Благодарю, Василий Васильевич, за вашу службу. Я рад, что Руслан Александрович отправил вас ко мне в помощь.

— Благодарю за высокую оценку моей работы, Дмитрий Алексеевич, — стараясь держать лицо невозмутимым, произнес он.

Хотя я прекрасно видел, что похвала ему крайне приятна.

— Завтра в первую половину дня я буду занят в особняке Демидовых, — предупредил я. — А после обеда, скорее всего, буду работать из своего кабинета. Если будут какие-то гости или просьбы — перенесите их на вторую половину дня.

— Будет исполнено, Дмитрий Алексеевич, — отозвался он, а потом с явным сомнением в голосе добавил: — Но прошу простить, княжич, может быть, вам стоит завести хотя бы секретаря?

И он прав. В его изначальные обязанности управляющего особняком вести мои дела не входило. Впрочем, когда найму помощника, я все затраты Василию Васильевичу компенсирую достойной премией.

— Так и поступлю, — кивнул я. — А теперь спокойной ночи, Василий Васильевич.

— Доброй ночи, Дмитрий Алексеевич, — поклонился тот и первым поднялся из-за стола.

Поднявшись к себе в покои, я еще несколько часов занимался бумагами княжества, и только убедившись, что все в полном порядке, и мне даже ни на кого хмуриться не придется, я все отключил и лег спать.

Московская резиденция кайзера Германского рейха .

Кайзер Германского рейха был человеком ни добрым, ни злым. С самого рождения его воспитывали как будущего правителя. И глядя на своего деда, принц Герберт мог сказать, что Вильгельм фон Бисмарк был достойным монархом, который правил железной рукой, но и одаривал щедро.

Сам Герберт больше увлекался научными исследованиями, чем обязанностями принца. Но и о своем долге никогда не забывал. Как и о том, насколько далеко простирается вольница множества родов, во главе которых стоял его величество фон Бисмарк. Слишком много свободы было у аристократии Германского рейха, и они с радостью вцепятся в глотку своему же правителю, если только дать им повод обвинить его в слабости.

А потому Герберт вполне смог оценить подарок, который ему сделал Романов. Не сразу, разумеется, а лишь после того, как эмоции улеглись.

Открыто угрожать Германскому рейху не мог себе позволить ни один аристократ. И резкие, совершенно не сдержанные слова русского княжича заставили его высочество разозлиться всерьез. Но он мог держать себя в руках и сохранять трезвость мышления.

Именно благодаря этой своей черте, приобретенной в ходе долгой работы с учеными разных отраслей, Герберт фон Бисмарк прекрасно понимал, что Дмитрий Алексеевич мог потребовать от принца Германского рейха за примирение подарить ему оборудование. Но вместо этого Романов просто стал очередным клиентом лабораторий и фабрик великой страны.

Пришлось бы платить самому, теряя лицо перед обществом. Как же! Бисмарк унижен и оскорблен, да еще и не кем-то равным по положению, а всего лишь графом из дикой Московии. Оскорблен и вынужден за это еще и заплатить!

После подобных сплетен пришлось бы действительно устраивать поединки и убивать одного за другим. И в итоге род кайзера не только получил бы пощечину, но и приобрел бы открытых врагов. Единство великой державы, ставшей передовым промышленным центром Евразии, оказалось бы уничтожено.

А теперь Герберт фон Бисмарк вернется с победой.

— Чем занимаешься, дорогая? — отложив планшет с докладом кайзеру, спросил его высочество, глядя на супругу.

Анна Михайловна сосредоточенно листала что-то на телефоне. Лицо супруги было хмурым и недовольным. Как Герберт уже убедился, это не предвещало ничего хорошего.

— Ищу подарок для будущей княжны Романовой, — нехотя отозвалась она.

Принц вскинул бровь, но спрашивать, чем именно недовольна при этом великая княжна, не стал. За не такое уж и долгое время в браке он прекрасно осознавал, что лучше избегать советов в истинно женских делах. Вместо этого его высочество обдумал вопрос со своей стороны.

— Вы подруги? — уточнил он.

Анна Михайловна холодно усмехнулась, поднимая взгляд на супруга.

— Однажды она меня победила. Но теперь это в прошлом, и хоть между нами и нет дружбы, такая союзница в Русском царстве мне пригодится.

Герберт фон Бисмарк хмыкнул, после чего заговорил:

— Княжич Романов прислал мне список оборудования, которое используется в медицинских лабораториях. Его невеста создала универсальную плазму. Может ли быть, что он делает ей такой подарок?

Анна Михайловна кивнула.

— Запросто, это же Романов. Они несколько поколений правили Русским царством, и хотя теперь не имеют того положения, но живут так, будто до сих пор царствуют.

Принц вновь усмехнулся.

— В таком случае полагаю, у меня найдется подарок для тебя, дорогая.

Великая княжна тепло улыбнулась в ответ. Так могла бы улыбаться змея, прежде чем нанести смертельный укус.

— И что же ты хочешь посоветовать, дорогой?

— Дарить ей нечто столь же прикладное не имеет смысла, княжич Романов уже взял это на себя. Кроме того, Михаил II никогда не позволит столь ценному ученому покинуть пределы страны, так что и имущество в Германском рейхе дарить бесполезно. Но мы можем обеспечить ее проектам зеленый свет на рынке нашей страны.

— Зачем это тебе? — уточнила Анна Михайловна. — Со стороны звучит так, будто ты готов признать, что русская княжна обошла твоих любимых умников.

Принц покачал головой в ответ.

— О нет, дорогая, — сказал он. — Получив ее работу в свои руки, мы сможем разобрать ее, изучить. И улучшить, чтобы перехватить лидерство. Естественно, мы не будем просто копировать ее изобретения и результаты работы. Но любая научная разработка ведет за собой немало побочных исследований. Вот их-то мы и перехватим, и так как Германский рейх станет первым, кто ими занимается — а это, безусловно, будет именно так, ведь лучшие специалисты на моей стороне — вся выгода от этих побочных исследований, вся слава и весь престиж достанутся нам.

Соколова покачала головой. Вслух она этого говорить не стала, но подумать о том, что все, кто пытался нажиться на Романовых тем или иным способом, в последнее время очень плохо кончают, не преминула.

Свое будущее она уже обеспечила. И даже став вдовой, легко конвертирует полученное в дар имущество в прибыль. И вернется к отцу в Русское царство. С таким приданым, которое окажется в ее руках, выйти замуж выгодно для себя и для рода Соколовых будет совсем не сложно.

— А ты успеешь все оформить, дорогой? — уточнила она. — Помолвка уже послезавтра, и мы туда не приглашены.

Принц кивнул.

— Завтра все будет готово, а к празднованию бумаги уже будут в руках княжны Романовой.

Говорить о том, что Дмитрий Алексеевич наверняка раскусит шитый белыми нитками план его высочества, Анна Михайловна не стала. Если кролик сам скачет в силки, кто она такая, чтобы отговаривать его?

Немецкая уверенность в том, что они — лучшие люди на свете, слепила ее супругу глаза. И после того, как Герберт фон Бисмарк уладил свои отношения с княжичем Романовым, казалось, принц совершенно потерял способность критически мыслить.

— Спасибо, это отличный подарок, — подскочив к супругу, великая княжна обвила его руками за шею и запечатлела поцелуй на его губах. — Мы можем передать твои бумаги с моим братом. Иван Михайлович как раз приглашен и не откажет любимой сестрице в маленькой помощи.

А сама Анна Михайловна завтра же съездит к отцу и обо всем доложит. Быть супругой принца, имеющего все права на престол, это одно дело. Но быть женой самоубийцы, решившего играть с княжичем Романовым — совсем другое.

А после того подвала, из которого ее чудом вытащил его высочество Герберт фон Бисмарк, великая княжна Выборгская поняла, что слишком любит жизнь, чтобы рисковать ее потерять из-за глупца, с которым знакома всего несколько месяцев.

Кремль, кабинет куратора Царской Службы Безопасности .

Емельян Сергеевич дослушал диалог принца и великий княжны Выборгской, после чего долго тер подбородок.

Как только Иван Михайлович доставит подарок Герберта фон Бисмарка в руки княжича Романова, можно будет считать, что война с Германским рейхом начнется через несколько часов. Дмитрий Алексеевич мог сам пропустить этот разговор, но он не мог не понять, в чем истинная цель принца.

И обязательно сделает так, чтобы Герберт фон Бисмарк поехал домой в гробу. Если останется, что в него положить, конечно.

Допускать такой конфликт между странами было никак нельзя. Русское царство еще не готово воевать с Германским рейхом. Так что следовало немедленно доложить государю.

Княжич Романов ни в коем случае не должен получить этот проклятый подарок.

— Государь, беда, — произнес Емельян Сергеевич, как только Михаил II взял трубку.

— Слушаю, — ответил царь.

— Принц решил поиграть с Романовым.

Несколько секунд государь обдумывал слова главы ЦСБ, после чего прорычал:

— Ко мне немедленно с записью. И вызови Соколова. Вместе будете решать, как не допустить этого идиотизма!