Ровно в полночь

Глава 22

Эш

— Ты не можешь спать весь день.

Я приоткрыла глаза и увидела нависшего надо мной полностью одетого мужчину.

Уинстон Константин.

Мой злодей-любовник.

— Сколько сейчас времени? — пробормотала я. — Когда ты встал?

— Некоторые из нас встают с птицами, — он схватил одеяло и сдернул его с меня. — Или лучше сказать: с одной невозможно громкой птицей. Как ты спишь в таком шуме?

— Это не шум. Он поет.

— Ему бы следовало брать уроки. Вставай и иди в душ, — Уинстон погладил меня по животу, где по-прежнему виднелась надпись маркером.

«Грязная шлюха Уинстона».

— Я завезу тебя домой по дороге в резиденцию Константинов, — произнес он, направившись к моему шкафу. — Позвони, если твои придурочные братья снова решат доставлять тебе неприятности.

— Сводные братья, — поправила я его. — Папа с Мэнди тоже будут там. И ее стилист.

— Хорошо, — Уинстон снял с вешалки платье и бросил его на кровать. — Надень это и те босоножки, в которых ты на днях ходила. Телесные, от Джимми Чу. Мне очень понравилось, как с ними смотрятся твои икры.

Я села на колени и залюбовалась Уинстоном. Он снова был безупречно одет, на костюме не было ни единой пылинки. Однако его движения показались мне резкими, что я приняла за нервозность.

Спустившись с кровати, я даже не стала пытаться прикрыть наготу — он ведь итак уже все видел — и подошла к нему, обняв со спины. Сначала Уинстон напрягся, но затем немного расслабился.

— С днем рождения, Уин.

Он позволил обнимать его добрых секунд тридцать, прежде чем решил освободиться. Уинстон не очень-то любил объятия. Очевидно, эта его черта лишь обострялась, когда он нервничал.

— У нас нет времени. Мама захотела, чтобы я пришел пораньше выпить с ней и сфотографироваться. Все ради «ярмарки тщеславия», — он подошел к комоду и сложил лежавшие там вишневые конфеты в аккуратную стопку, а потом снял мой телефон с зарядного устройства. — Развлекусь, пока тебя жду.

Как бы мне ни хотелось забраться к нему на колени и вместе посмотреть вчерашнее видео, мне нужно было принять душ и одеться. Если я хотела выглядеть достойно личной помощницы и любовницы Уинстона, то должна была приложить некоторые усилия. Не стоило давать его матери дополнительные боеприпасы, на случай если она итак не станет питать ко мне симпатий. У меня хватало ненавистников.

Быстро приняв душ, я закатала влажные волосы в пучок, прекрасно понимая, что стилист захочет помыть их сам. Отказавшись от макияжа, я стала надевать нижнее белье, прислушиваясь к эротичным звукам нашего соития. Уинстон прислонился к косяку, смотря запись на телефоне с ухмылкой на лице, а его член натягивал брюки. Мой злодей выглядел так сексуально, что мне захотелось его съесть. Одевшись, я подошла к нему и глянула на экран. Уинстон дошел до той части, где вбивался в мою задницу так, будто меня ненавидел. Мои щеки вспыхнули при виде нас на записи. Мне тут же захотелось посмотреть все видео.

— Мы можем опоздать, — пробормотала я, глянув на Уинстона сквозь ресницы.

Он стиснул зубы, его голубые глаза блеснули.

— Я очень хочу услышать сейчас твои стоны, пока буду врезаться в твою ноющую задницу, но у меня есть обязательства. Если вечером на приеме ты доставишь мне удовольствие, я вознагражу тебя членом в твое прекрасное горло.

— Обещаешь? — я облизнула губу.

— Я всегда выполняю свои угрозы, — рыкнул он, его губы скривились в порочной усмешке. — Ты уже должна была понять это, как никто другой.

*****

Когда я вошла в особняк, внутри царила суета. В гостиной одевали тройняшек и что-то доделывали уже на ходу. Папу было нигде не видно. Как только я начала подниматься по лестнице, Мэнди, уже полностью одетая в вечернее платье с глубоким декольте, чуть меня не сбила.

— Эш, ты серьезно? — рявкнула она. — У нас всего несколько часов до прибытия лимузина. Иди наверх и сделай уже что-нибудь с волосами!

Я удивленно вскрикнула, когда Мэнди схватила меня за предплечье, впившись ногтями в кожу, и потащила вверх по ступеням.

— Мэнди, ты меня покалечишь!

— Для этого и создана косметика, дорогая. А теперь иди приводить в порядок волосы, — огрызнулась она, таща меня в спальню.

Я бросила сумку на кровать и хмуро глянула на нее.

— Где стилист?

— У нее возникли семейные дела, — Мэнди улыбнулась мне так же, как и ее сумасшедшие сыновья. — Похоже, ты сама по себе. Не вздумай меня опозорить.

— Невероятно, — пробормотала я. — Когда подъедет лимузин?

— В пять. Если к этому времени ты не будешь готова, я приказала тут же уезжать. Ты не сможешь сделать из моей семьи посмешище, явившись поздно.

Сейчас была лишь четверть третьего, у меня хватит времени принарядиться. Конечно, я не смогу выглядеть так шикарно, как могла бы в случае со стилистом, но должна постараться. Я могла лишь надеяться, что матери Уинстона этого будет достаточно.

— Пока, Мэнди, — отрезала я. — Мне пора собираться.

Она окинула меня ледяным взглядом, а потом быстро вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Я пошла в ванную досушивать волосы. Это заняло, казалось, целую вечность, поскольку они были длинными и густыми. Решив сделать свободные локоны, я взяла выпрямитель для волос и стала прорабатывать каждую прядь. Я потратила полтора часа на то, чтобы мои волосы выглядели лучше, чем после любого стилиста. И осталась вполне довольна получившимися упругими локонами.

Я нервничала из-за предстоящего приема, но также и была взволнована. Мне хотелось доказать Уинстону, что я могла составить ему достойную партию, и что он мог мной гордиться.

Я сделала небольшой перерыв в сборах, хотя было уже почти четыре. Накраситься и одеться — дело недолгое, но я все равно не смогла бы долго бездельничать. Сев на кровать, я взяла телефон и написала Уинстону.

Я: Веселишься?

Уинстон: Бесконечно.

Я: Ты просто скучаешь по мне.

Уинстон: Не льсти себе.

Я: Врун. А стилист меня не дождался.

Уинстон: Давай пошлю тебе другого.

Я: Я не полная идиотка. Вполне могу сама позаботиться о макияже и прическе.

Уинстон: Пришли мне фото.

Я: Меняю на одно твое.

Он послал мне селфи, хмуро глядя в камеру. Позади него в роскошном внутреннем дворике толпилась тонна журналистов. Я улыбнулась, увидев, каким несчастным он выглядел. И отослала ему свое селфи с улыбкой.

Я: Мне еще предстоит сделать макияж и надеть платье. Лимузин будет здесь в пять.

Уинстон: Не могу дождаться того момента, когда увижу тебя при полном параде, сознавая, что позже заставлю тебя задыхаться и давиться моим членом.

Я послала ему несколько смайликов с высунутым языком.

Я: Пришлю тебе фото, как только закончу. Готовься меня хвалить.

Уинстон: Ты единственная девушка из всех, которых я знаю, кто бесстыдно напрашивается на комплименты. Знаешь, они обесцениваются, когда их вытаскивают силой.

Рассмеявшись, я положила телефон на кровать и вернулась в ванную, чтобы сделать макияж. Я уже почти закончила приготовления, когда в спальню ворвалась Мэнди.

— Ты готова, Эш? Ради всего святого, лимузин будет здесь через пятнадцать минут!

Я отстранилась от раковины и на мгновение замерла, изучая свою работу. Определенно лучше, чем мог бы сделать любой стилист. Я использовала духи и только потом вышла к Мэнди, увидев ее хмурое выражение лица. Она поспешно расстегнула молнию на сумке и вытащила мое красивое платье.

— Это позор, а не платье, — съязвила Мэнди. — Ты хоть понимаешь, что все женщины там будут демонстрировать свое декольте, бедра и руки? А ты вырядишься, как монашка.

— А ты понимаешь, что это платье выбрал мне Уинстон? Ему оно понравилось, как и я в нем.

Она с прищуром окинула меня взглядом.

— Клянусь жизнью, мы с твоим отцом никак не можем понять, что он в тебе нашел. Бэррон думает, что все дело в сексе. Ты молода, а он уже нет. Я пыталась объяснить, что мистер Константин ценит еще твой ум и способности, но Бэррон и слышать об этом не желает. Честно признаться, я и сама не верю. Твой отец теперь в ужасе, что ты расклеишься после того, как мистер Константин выставит тебя. Поддашься своим подростковым эмоциям и будешь цепляться за него, пока не получишь судебный приказ, запрещающий даже подходить к нему близко, — она сорвала платье с вешалки и направилась ко мне. — Ты не имеешь права делать ничего такого, что бы опорочило нас перед Константинами. Положение нашей семьи не должно пострадать из-за тебя. Если он действительно влюбится, пусть делает предложение.

— Я сама могу одеться, — проворчала я, не зная, что ответить на стервозный монолог. В последнее время она была со мной очень мила, поскольку хотела наладить отношения с семьей Уинстона. И так грустно думать, что папа считал, будто Уинстон просто использовал меня ради секса.

«Он ведь не использовал, верно?»

Я постаралась отогнать плохие мысли. У нас с Уинстоном что-то зарождалось. Нечто, что мне отчаянно хотелось получить. Может, изначально наши отношения и начались благодаря деньгам и желанию приказывать, но они уже менялись. Особенно после прошлой ночи.

Раздраженно фыркнув, я сняла с себя выбранное Уинстоном платье, которое надела утром, и откинула его на кровать. Развернувшись, я протянула руки к Мэнди, чтобы она отдала мне вечерний наряд. Она скользнула взглядом по моему телу, без сомнения оценивая, что моя грудь не вываливалась из бюстгальтера, как ее искусственная. Когда она вдруг шумно вдохнула, я закатила глаза. Наверняка она сейчас скажет, что мне нужна липосакция или еще что-нибудь унизительное.

— Да что с тобой не так?

Я опустила голову, проверяя, и замерла, увидев написанные на животе слова. От смущения кровь прилила к щекам.

— Это была просто игра, — выдавила я.

— Твои игры рушат нашу семью, — рыкнула Мэнди. — Мне противно даже смотреть на тебя. По-настоящему противно.

— Уинстону — нет, и это все, что должно тебя волновать, — огрызнулась я. — Я сама оденусь.

Она снова выбежала из моей комнаты и хлопнула дверью. Попытавшись справиться с дрожью, я натянула платье и аксессуары. Это потребовало акробатических усилий, но я все же застегнула молнию сзади. Решив, что теперь готова составить Уинстону достойную пару, я отослала ему пару снимков. Он не ответил. Очевидно, занят на фотосессиях.

— Ты расстроила маму, — раздался вдруг зловещий голос.

Обернувшись, я увидела, как в комнату вошел Скаут в сопровождении своих монструозных клонов. Все они были одеты в смокинги, в которых выглядели куда старше. Где-то в параллельной Вселенной у девушки подкосились бы колени от вида разодетых в пух и прах красивых парней. Мои же ноги отказались держать меня совсем по иной причине.

От страха.

— Убирайтесь из моей комнаты, — воскликнула я, скрещивая руки на груди. — Сейчас же.

Салли подошел ближе и провел пальцем по моей шкатулке.

— Нет, мы здесь, чтобы присматривать за тобой вместо мамы.

— Она так разозлилась, что заставила Бэррона лично отвезти ее на вечеринку, — произнес Спэроу, закрывая за собой дверь. — Это значит, что мы поедем на лимузине вчетвером.

— Я лучше возьму Uber, чем поеду с вами, идиотами, — прошипела я. — Идите к чертовой матери из моей комнаты.

— И просто отпустить тебя после такого? — спросил Скаут, в его голосе послышался лед.

— Какого такого? — потребовала я.

— Ты лишила нас мест в Гарварде, — он размял шею. — Когда мама узнает, что натворил твой бойфренд, то уничтожит тебя.

— Я не понимаю, о чем ты, — я замерла.

«Что Уинстон натворил?»

— Срань Господня, — воскликнул Салли, открывая мою шкатулку с драгоценностями, чем прервал разговор о Гарварде. — Здесь много наличных.

— Не трогай, — выдавила я.

Он засунул все деньги себе в карман и рассмеялся.

— Уже тронул. Это награда нашедшего.

Скаут шагнул ко мне, а я попятилась. Тогда он взял мой телефон и протянул его мне.

— Разблокируй.

— Нет.

— Не испытывай меня, сестренка, — рыкнул Скаут, его глаза стали почти черными из-за одолевавшего его безумия. — Разблокируй чертов телефон.

— Зачем? — воскликнула я, мой голос дрожал.

— Мама сказала, что ты платная шлюха, — сказал Спэроу, роясь в моей сумке и доставая ноутбук. — Это так?

— Не трогай мои вещи! — я бросилась к Спэроу, но меня перехватил Скаут, больно сдавив запястье.

— Позволь ему сделать то, что положено старшему брату. Он просто тебя проверит, — Скаут толкнул меня к Салли, который тут же обхватил меня руками.

— Отпусти меня! — я начала брыкаться, но все было безрезультатно.

— Скажи пароль, — потребовал Спэроу.

— Пошел ты.

Скаут опустился передо мной на колени и схватил меня за руку. Я вскрикнула, когда он прижал мой палец к телефону. Экран разблокировался. Черт. Возьми.

— Не надо, — попросила я.

Скаут поднялся и стал рыться в моем телефоне.

— О, сестренка, ты действительно облажалась.

Слезы подступали к глазам, но я силилась их сдержать.

— Не твое дело.

— Если наша сестра становится чертовой проституткой, это наше дело, — рявкнул Скаут. — А ты еще и больная сука. Дерьмо.

Я заплакала, услышав свои стоны на записи. Грязные слова Уинстона. Удары ремня. Мои крики. Я почувствовала, как твердый член Салли стал давить мне на задницу, а Спэроу присоединился к Скауту, чтобы посмотреть видео.

— Он платил тебе за секс, — произнес Скаут обманчиво спокойным голосом. — Скажи Спэроу свой пароль, чтобы он мог проверить твой счет.

— Что вы хотите? — спросила я сквозь слезы.

— Просто посмотреть, сколько стоит влагалище нашей сестры.

— И что потом? — потребовала я.

— А это уже от тебя зависит, — глаза Скаута сверкнули. — Мое молчание можно… обговорить.

Я всхлипнула и все же сказала свой пароль. Спэроу сел на кровать и стал постукивать по клавишам. Через пару мгновений его глаза расширились, едва не выпав из орбит.

— У нее здесь больше ста тысяч, — присвистнул Спэроу. — Какая высокооплачиваемая шлюха.

— Мы все заберем, — рыкнул Скаут. — До последнего цента. И ты по-прежнему останешься у нас в долгу за то, что погубила наш шанс попасть в Гарвард.

— Возьмите, — выдохнула я. — Просто… не говорите никому о том, что видели. Пожалуйста.

Скаут молча забарабанил по клавиатуре, и вскоре телефоны у всех троих издали звуковой сигнал, оповещая о поступивших на их счет деньгах.

— Больше тридцати тысяч каждому, — довольно улыбнулся он. — Бедная Эш теперь разорена. Ей придется усиленнее раздвигать ноги, чтобы снова собрать нужную сумму.

— Просто уходите, — попросила я. — Лимузин уже наверняка приехал. Пожалуйста.

— И ты не поедешь с нами? — спросил Скаут, выгнув бровь.

— Я сама доберусь.

— Без денег и друзей. Когда твой любовник уже на вечеринке. Как ты планируешь добраться? — спросил он. — Пешком?

— Я что-нибудь придумаю, — выдохнула я.

— Спэроу, задержи лимузин. Мы с Салли тут разберемся.

Я не знала, что это значило, но не хотела в этом участвовать. Закричав, я снова стала вырываться.

— Уинстон, прости, но я не приду на вечеринку, — вслух проговорил Скаут, очевидно, набирая сообщение на моем телефоне. — Хотя мне было приятно использовать тебя ради денег, но я больше в них не нуждаюсь. Теперь братья будут за мной присматривать.

— Он поймет, что это не я, — воскликнула я.

— Но ты все равно не пойдешь на этот прием, — пожал он плечами.

Когда Скаут направился ко мне, мои глаза расширились от страха. Он схватил меня за волосы, на укладку которых я потратила столько времени, и потянул вперед. Его губы накрыли мои, даря жестокий и болезненный поцелуй. Я ощутила, как закровоточила нижняя губа. Затем, вырвав меня из рук Салли, Скаут швырнул меня на пол.

— Найди ножницы, — рявкнул он.

Я поднялась на колени и попытала отползти в ванную, но Скаут со всей силы ударил меня ногой по спине. Закричав от боли, я упала. И вскрикнула снова, когда на мне стали разрезать платье.

— Если ты шлюха, то должна одеваться соответствующе, — объяснил Скаут таким тоном, словно действительно был моим старшим братом.

Я рыдала и брыкалась, но парни были слишком сильны. И я была в меньшинстве. По ногам прошла холодная дрожь, когда материал там грубо срезали. Перекатив меня на спину, они продолжили измываться надо мной и платьем. Юбка длиной до пола исчезла, теперь ткань заканчивалась высоко на бедрах. Салли сел на меня сверху и приставил ножницы к горлу.

Я застыла, когда он провел лезвием по моей шее, а потом стал резать ткань, делая такой глубокий V-образный вырез, что почти полностью обнажил меня. Вернулся Спэроу и схватил меня за руки, удерживая их над головой, а Салли передвинулся, прижав к полу мои ноги. Я проиграла эту битву и громко рыдала, не в силах остановиться.

Лицо Скаута скривилось, став по-настоящему маниакальным, когда он начал резать ткань, прилегавшую к моему животу.

— Мама была права, — пробормотал он, вырезая прямоугольник, чтобы показать своим братьям слова, написанные маркером на моей коже.

Затем Скаут поднялся, став возвышаться надо мной.

— Отпустите ее.

Как только мои руки и ноги освободили, я свернулась калачиком, желая спрятать от них свою уязвимость. Однако Скаут схватил меня за волосы и рванул вверх, поднимая на ноги, а потом потащил за собой в ванную и распахнул дверцу душевой кабины. Меня охватила паника, едва я представила, что все повторится, как в прошлый раз. Я стала сопротивляться, но он все же забросил меня внутрь. Колени проехались по плитке, больно оцарапавшей кожу.

— Грязным шлюхам следует почаще мыться. Сиди и не двигайся, — Скаут включил душ, и меня окатило ледяной водой.

Вода стала стекать по волосам, а я как завороженная смотрела на измазанные кровью плитки. Все тело била крупная дрожь, но я сидела неподвижно, прислушиваясь к шагам тройняшек. Я не знала, как долго здесь просидела, но, в конце концов, услышала, как хлопнула дверь.

— Помогите, — прохрипела я.

Дверь душа вдруг распахнулась, и кто-то выключил воду.

— О, бедная-бедная девочка, — раздался глубокий мужской голос. — Давай найдем тебе полотенце.

Спустя некоторое время вокруг меня обернули полотенце и подняли на руки, а потом донесли до кровати и положили поверх простыней. Мужчина сел рядом со мной, убирая мне волосы с лица.

Темные глаза. Темные волосы. Темные намерения.

Я знала его.

Парень из клуба.

Лео Морелли.

— Мне хотелось снова тебя увидеть, — сказал Лео, проведя большим пальцем по онемевшей нижней губе. — Что могло заставить Уинстона Константина продать здание стоимостью тридцать восемь с половиной миллионов, которым он очень-очень дорожит? И продать Морелли? — он рассмеялся. — Я даже не знал, что попало мне в руки в тот вечер в клубе. Стоило утащить тебя оттуда и держать взаперти.

Я зажмурилась, слезы все продолжали течь по щекам, когда сказала то единственное, что сейчас хотела, но даже не могла надеяться.

— Т-ты м-можешь п-позвонить У-Уинстону?

— Открой глаза, милая.

Глаза явно были красными и болели, но я все же подчинилась. Его улыбка была прекрасна. Страшная, но красивая. Лео погладил меня по волосам, как раненого котенка, но его жесткие глаза поблескивали, выдавая то, что он что-то задумал.

— З-зачем ты пришел? — выдохнула я.

— Я твой новый лучший друг, — он усмехнулся. — Новый приятель, Лео.

— Я не стану с тобой спать, — прошипела я, сердито глядя на него.

Лео усмехнулся.

— Поверь, у меня нет желание собирать объедки со стола Константина. Но я хочу кое-что дать тебе.

— Что?

— Молчание.

— Не понимаю.

— Потому что ты всего лишь напуганная маленькая девочка, — объяснил Лео. — Которой нужно, чтобы ее братья молчали о том, что нашли на ее телефоне, — он повертел мой мобильный в руке, а затем сунул его в карман своей рубашки. — Мое молчание тоже можно купить.

— У Уинстона достаточно денег, — выдохнула я. — Сколько ты хочешь?

— А у нас тут бизнес-леди, — протянул он, забавляясь моим тоном. — Но некоторые вещи бесценны, — Лео потянул за мокрую прядь моих волос. — Мне нужны не деньги Уинстона, а его разум. И ты, девочка моя, завладеешь им. У меня есть вопросы. И когда я приду с ними к тебе, ты должна будешь дать мне ответы.

Доносить секреты Уинстона, его личную жизнь и деловые отношения Лео Морелли — в высшей степени предательство. На такое я никогда не подпишусь добровольно.

— А если я откажусь? — бросила я, подтягивая полотенце.

— Я сделаю много больше, чем поставлю тебя в неловкое положение, милая, — он хищно улыбнулся. — Я уничтожу Уинстона Константина и всю его семью.

Уинстон будет раздавлен.

И его мать.

А еще бедный Перри.

На моем телефоне достаточно материала, чтобы устроить самый большой скандал, который когда-либо знал Нью-Йорк. Я даже не была уверена, законна ли хоть половина того, что мы вытворяли.

«Черт».

Мне нужно действовать с умом. Я не могла просто бросить вызов одному из самых жутких монстров нашего города без последствий как для себя, так и для всех остальных.

Мне нужно думать, как Константины.

Может, Лео Морелли посчитал меня слабой напуганной девочкой, которая станет подчиняться его приказам, но он ошибся. Я не так бесхарактерна, как могло показаться, особенно учитывая мой внешний вид в данный момент.

— У меня есть одно условие, — пробормотала я.

— Только одно?

— Позволь мне позвонить. Сейчас.

— Думаешь, твой сказочный принц спасет тебя, если сможешь до него дозвониться?

Уинстон был злодеем, а не принцем.

Но все обдумав, я решила не звонить Уину. Мне не хотелось ставить его в неловкое положение перед всеми теми людьми и семьей в его день рождения только затем, чтобы он попал в возможную ловушку Морелли.

Нет, у меня был другой план.

— Таковы мои условия.

— Если заикнешься об этом разговоре, — прорычал Лео, поднявшись и начав расхаживать по комнате, — я разошлю ваши записи на все новостные каналы. У тебя не будет никакого будущего.

Я пристально изучала этого страшного человека. Он сжимал челюсти, а его глаза поблескивали от… чего-то. Волнения. Нервозности. Страха. Последнее мелькнуло и тут же исчезло. Вероятно, большинство людей боялись смотреть на него так пристально, а потому не замечали эмоций, которые он старательно подавлял.

Но я увидела.

Этот злодей не всегда был страшен, жесток и ужасен. Иногда он выглядел уязвимым, мягким и нежным. Я смогла понять это только потому, что, похоже, уже влюбилась в одного злодея.

«Я вижу тебя насквозь, Лео Морелли, нравится тебе это или же нет».

— Оставайся верен своему слову, и я сдержу свое, — я села и сбросила с себя полотенце, потянувшись к сумочке, чтобы найти визитку. — Позволь мне позвонить.

Лео подошел, встав рядом со мной, чтобы наблюдать за каждым действием. Телефон больше не требовал кода для разблокировки, а значит, Скаут уже сменил мои настройки. Если бы Лео не дышал мне в затылок, я бы постаралась снова поставить пароль или же удалить все записи и еще что-нибудь. Однако я лишь набрала номер и позвонила.

— Алло?

— Перри, пожалуйста, ты не мог бы меня забрать. Мне нужно поехать на прием.

На линии повисло молчание.

— С тобой все в порядке? — наконец, спросил он.

— У меня возникли неприятности с платьем. У твоих сестер случайно нет лишнего?

Мне не хотелось, чтобы ужасная троица вела себя на приеме по случаю дня рождения Уинстона так, словно у них было преимущество, и они победили.

— Посмотрим, что я могу сделать.

— Так быстро, как сможешь, — выдохнула я. — Я напишу тебе адрес.

— Считай, что я уже в пути.

Лео забрал у меня телефон и снова положил к себе в карман, а потом принялся изучать меня, от него буквально веяло силой. Наконец, он погладил меня по макушке.

— Не заставляй разрушать твою жизнь, ведь я сделаю это, не моргнув глазом. Может, мне и нужна лазейка к Константину, но в случае чего ты исчезнешь в мгновение ока. Я ясно выразился?

— Кристально.

Лео подошел к банке с моими вишневыми конфетами и взял горсть, насыпав себе в карман.

— Я выйду с тобой на связь, мисс Эллиот. Скоро, — с этими словами он вышел из моей комнаты, даже не оглянувшись.

У меня забрали все деньги, телефон и ноутбук. Уничтожили и пригрозили окончательно испортить жизнь, если не подчинюсь. У этой истории не могло быть счастливого конца.

Я глубоко вздохнула, заставляя себя трезво мыслить. Морелли считали, что я запуганная слабовольная принцесса, которой они могли манипулировать. Заставить подчиняться.

Однако существовал лишь один человек, кому я это позволяла.

Уинстон Константин. Настало время принцессе спасать злодея…

Конец