Роза на ветру

Глава 17

Терять ему было нечего, от этого и отсутствовал страх. Но Амир всегда трусился за свою шкуру. Навряд ли он задумывался о том, что его брат может пустить ему пулю в лоб, в то время как я думал об этом всерьез.

— Я здесь не для того, чтобы тебя напугать, а разъяснить.

Посадив Илину на диван, встал напротив Амира.

— Брат! Если ты мне брат, то не пошел бы к шакалу с просьбой поиметь меня, — сам не узнал свой голос.

— А что я должен был сделать? Умолять тебя? — вскочил с кресла, повышая тон. — Да ты земли под ногами не чувствуешь. Все перед тобой голову склонили, я лишь хочу равноправия.

— У тебя было равноправие.

— Нет. Мать все свободное время уделяла тебе! А отец брал на важные встречи.

— Она уделяла мне свободное время, потому что основное занимал ты.

Всегда наши ссоры заканчиваются воспоминанием о детстве. Амир постоянно болел, и мама не отходила от него. Стоило ей посмотреть в мою сторону, как он начинал жаловаться на свои болячки или придумывал новые. Отец таскал меня по совещаниям, вбивая в детскую голову взрослые задачи. Кажется, я пригласил слишком много зрителей для этого представления.

— На ее похоронах ты даже не заплакал! — Амир заходил слишком далеко.

— Заткнись! — достал пистолет, направляя на брата.

— Тяжело воспринимать правду? — продолжал рыть яму.

— Ты не знаешь правды, не знаешь, что я чувствовал в то время. Тебе две нянечки слюни подтирали. Она умерла у меня на руках! У меня! — срывал голос до хрипоты.

— Давай, убей меня! — похлопал по груди. — Я тоже умру на твоих руках, а ты себя потом пожалеешь, — снял ствол с предохранителя.

— Не надо, Кирьян! Он твой брат, не делай этого.

Мою уверенность сломил нежный голос. Он мягким лепестком коснулся моей души и упал на ее черном дне, пуская слабину по телу. Что ты творишь со мной?

Чувствовал, как стоит за спиной, слышал, как дрожит ее голос. Она боялась видеть смерть так близко, а я заставлял. Готов был проститься с последним членом семьи, в то время как она ее давно лишилась. Было проще, если б она подлила керосину, как умела это делать.

Опустив пистолет, услышал облегченный выдох Амира. Она спасла тебе жизнь, глупая тварь. В шаг лупанул локтем ему в бороду, выключая его сознание. Он тушей упал на кресло.

Развернувшись, поймал трусливый взгляд Агапа. На эту свинью тоже были планы, но сегодняшний день мне осточертел! Хотелось вернуться домой и, уткнувшись носом в волосы Илины, провалиться в сон.

Сжав крепче холодную сталь пистолета, прострелил ногу брехливому псу.

Забрал свою малышку и отправился домой.

Утром проснулся один. Ее сторона была холодной. И чего ей не спится? Возможно, сбежала к себе, чтобы побыть одной. После вчерашнего не удивительно — ее реакция была довольно спокойной, но я понимал, что это только снаружи. Внутри у нее происходил хаос.

После душа спустился на кухню, где обнаружил свою пропажу. Уткнувшись, она что-то рисовала. Подойдя ближе, рассмотрел обнаженную девушку, нарисованную графитом. Ее руки и ноги были связаны терновыми ветвями.

— Не знал, что ты рисуешь, — присел на соседний стул. — Да еще и так красиво.

Она долго не отвечала, только когда закончила штриховать тени.

— Знаешь историю про розу и вьюгу?

Я отрицательно покачал головой.

— Слушай:

Мне приснилась роза на ветру,

Шаткая, с шипами по стволу.

Хмурилась погода, торопясь,

Острыми снежинками кружась.

Роза молит вьюгу:

«Пощади, дай мне радость людям принести».

Ей сказала вьюга:

«Замету, чтобы не досталась никому».

Она рассказывала, находясь не здесь. Только присутствовало тело, а разум находился за пределами нашего пространства.

— У этой истории два смысла, — начала пояснять она. — Вьюга убила розу, потому что она сильная и не замечает ничего под собой. Ей не важна любовь, и она не знает жалости. Или наоборот — вьюга знала, насколько жестокими бывают люди, поэтому замела розу, сохраняя ее для себя.

Пронзила золотым свечением глаз.

— Какой у нас с тобой смысл, Кирьян?

Я поражался тому, сколько мыслей она держала в голове. Удивлялся, сколько в ней скрыто талантов и доброты ее сердца. Сколько раз она переносила боль через себя — трудно представить.

— Не обязательно во всем искать смысл.

— А как жить?

— Нужно уметь выживать. И тогда смысл у истории иной.

— Либо выживешь, либо нет.