Русальная ночь

Глава 10

Вследствие алкогольного опьянения, дальнейшее Лёнька помнил смутно. Кажется, кто-то крикнул — «Наших бьют»! Кажется, били Серёгу, а может это Серёга бил всех, а Юрик помогал и науськивал местных, на других охуевших местных. Ноги сами понесли его в клуб. Там дрались. Разобрать: кто против кого? — было невозможно. Да ещё песня эта…Драка под песню, а может быть и из-за самой песни… Ярость! Его ударили по лицу и он сам не заметил как озверел. Приложил, первого попавшегося, от души так, что тот отлетел в сторону.

— Бери свою метлу, полетели на шабаш.

— Возьми с собой апокалипсис — символ наш.

— Сегодня настаёт Вальпургиева ночь…

Парни дрались и пинались. Кто — против кого? Все кричали. Матерились. Кто-то кого-то оттаскивал, уговаривал, слышался плач. Отовсюду раздавались угрозы и взвизги. Какой-то тощий, на шарнирах попытался пробить Серёге с вертухи, но промазал и падая зацепил своих. Лёнька встал было в боксёрскую стойку, но в этот момент сзади прилетело пустой бутылкой по голове. Тресь! Ну, он точно почувствовал этот звук и лёгкое головокружение. Потом вроде бы его волокли за ноги и утрамбовывали в коляску, а рядом пристроилась Машка и отказалась уходить несмотря на возмущённые вопли Юрика.

— Ты ещё чё за Одуван? Пошла вон — швабра!

— Юрик, ты охуел? Я Маша!

— Да хоть простокваша. Такси, только до Благовещенска. Вали домой — дура!

— Юрец, это Лишай. Она… Типа… Свой. — (голос Серёги).

— Серьёзно? Лишай — девочка? А ну покажи сиськи? Я не верю!

— Щас! Раскатал пельмень, двигаем отсюда, а то за нами уже гонятся.

Дальнейшее Лёнька уже не помнил. Он не то уснул, а не то потерял сознание.

*****

Он пришёл в себя от прикосновения влажной тряпки и открыл глаза. Первое, что увидел это звёзды сияющие на небе, а потом появилось встревоженное Машино лицо.

— Пить, — прохрипел Лёнька.

— Тебе с газом или без? — уточнила Маша. Кажется, она издевалась над ним.

Ленька машинально вытер ладонью лицо и зашевелился. У Маши была в руках мокрая тряпка. Они были на пляже, а неподалёку Юрик и Серёга разводили костёр.

— В горле пересохло, — оглянувшись на товарищей пожаловался он.

— Щас, будет тебе вода, — пообещала девушка и крикнула в сторону костра. — Ребзя, накидайте побольше дровишек. Чё вы там возитесь?

— Не учи учёного, Одуван. Дождик же был. Ветки сырые, — огрызнулся Юрик.

— Раньше вы с одной спички разжигали.

— Так раньше и ты нормальным пацаном была. Времена меняются.

— А чо, я вам в таком виде, меньше нравлюсь? — подбоченилась Маша.

— Не то слово. Причёска особенно впечатляет. Хорошо что твои старые лишайные дела Серый вспомнил. Ну, а какой, теперь из тебя Лишай? Ты скорее…Это как его…

— На овцу рыжую похожа, — подсказал Серёга.

— Да. Хочешь новую кличку? Овечка Долли — к примеру?

— Иди в жопу! — посоветовала Машка.

— А пустишь? — хихикнул в ответ Юрец.

— Ой-блиин! Ясно. Теперь придётся за языком следить, согласно своему гендеру, — покачала головой девушка.

— Ребят, не издевайтесь. Воды. Пить хочу, умираю! — вмешался страдающий Лёнька.

— Ну тогда ползи к костру, ихтиандр, а я щас к мотоциклу за лимонадом сбегаю, — предложил Серёга.

Лёнька кое-как поднялся на ноги. Всё тело болело. Как они тут оказались? Как доехали? Он присмотрелся к реке и чуть не сплюнул от досады заметив знакомый мост. Снова они на чёртовом омуте!

Машка побежала следом за Серёгой и скрылась в темноте. Лёнька устало опустился возле костра и принялся себя ощупывать. Вроде не сломано ничего? Всё на месте.

— Рассечение над бровью, а так — норм, — подсказал Юрик.

— Чёрт! Дедушка меня точно убьет! Лучше бы фингал под глазом. Сильно заметно?

— Не, не сильно. Так, морда лица немного опухла, — успокоил его товарищ и увидев как расстроился Лёнька поспешил сообщить. — Щас, тебе, Одуван, бровь лично зашьёт. Она за аптечкою побежала.

— Чего?

— Так, а чё — нет? Она же в меде учится. Мы тебя специально возле реки бросили, чтобы она тебе харю протереть могла и костёр для операции подготовили. Дедушка ничего не заметит, хотя… Футболку застирать всё же придётся.

Лёнька опустил глаза и обнаружив испачканную в крови футболку застонал от горя. Как эту кровь отстирать? Новая же футболка. По кой хрен он её на танцы надел?!! Надо было приходить в рванине. Ведь так и знал, что драка случится.

— А ты её замочи в водичке, пока кровь не высохла, а потом просто покрасим всякой краской. Будет оригинально, — посоветовал следивший за ним Юрок.

Лёнька стянул с себя футболку. Вздохнул и поплёлся к воде. Хоть стирай — хоть не стирай. Бесполезно. Кровь не отстирывается. Сидевший у костра Юрик посоветовал оттирать пятна мокрым песком. Лёнька, не долго думая, так и сделал. Вернувшаяся с чемоданом к костру Машка была крайне возмущена. Лёньку обозвали придурком, а потом и Юрика за компанию. Ему пришлось бросить футболку и подчиниться требованиям рыжей девушки. Он покорно сел там где она ему указала, чтобы света было достаточно для операции. Серёга вручил ему бутылку тёплой минералки. Лёнька жадно выпил её всю не оставив товарищам даже капельки. Машка открыла чемодан и присвистнула:

— Придурки — откуда такое богатство?

Чемодан походил на медицинский артефакт из будущего. Внутри оказалось множество отделений с пузырьками, ампулами, таблетками, медицинскими бинтами, пластырями. Были даже хирургические инструменты. А ещё внутри поддерживалась определённая температура. Это был чемодан — холодильник.

— Он на аккумуляторах что-ли? Странно. Никогда такого не видела. Хотя, может меня до сих пор штырит? — бормотала она осторожно перебирая инструменты.

— Ребят, а откуда такое…А? — Лёнька тоже не поверил своим глазам.

— У археологов одолжили. Забыли вернуть. Пацан соседский на улице коленку расшиб, а мы у них и попросили пластырь. Им некогда было и они вручили нам этот чемодан. Мы, честно, оттуда только пластырь с зелёнкой взяли. Побоялись остальное трогать, — признался Сергей.

— Вот и правильно, что не трогали. Во! Ампула с рогипнолом. Да за такое и посадить могут. А это у них, чё? Ни хуя себе археологи живут! — восклицала Машка. Она восхищённо перебирала содержимое чемодана.

— Ты, это, особенно там не балуйся. Нам ещё этот чемодан возвращать надо, — забеспокоился Юрка.

— Да не бзди. С таким девайсом я ему не то что бровь, всей вашей банде жопы зашью.

Юрка от таких слов посмотрел на Машку с некоторой опаской, а та не обращая ни на кого внимания ласково приказала:

— Давай, подставляй лицо Лёнечка, чинить тебя будем.

— А это…Не больно? Может само заживёт? — напрягся Лёнька.

— А тебе ли уже не похрену? Как по морде получать — так ему не больно было, а как лечиться так мы сразу испугались?

— Ну, мы вам мешать не будем. Отойдём тут в кусты, покурить, — сообщил Сергей наблюдая за подготовкой к операции, — пробормотал Сергей и кивнул головой Юрику, давай, валим отсюда.

Они отошли подальше и спрятались в кустах. Юрик закурил.

— Принесла её нелёгкая. Как только проворонить сумели?

— Просто ты опять проявил невнимательность. Лишай — парень. Всех убрать. А это оказывается не парень, а вон оно чё, Михалыч. Чё будем с ней делать? Морок?

— Не. Пусть остаётся. Скучно будет нашему Иванушке-дурачку без подружки. Мы тоже, не всегда сможем быть рядом, а так — у него будет постоянный интерес. Вон он, как на неё зырит. Влюбился уже.

— А Галька? Она постарается убрать конкурентку. Может лучше…

— Нет. Пусть остаётся. Утоплые на неё поползут как мухи на Бритни Спирс.

— Кстати об утоплых. Они приближаются, — доложил Сергей вглядываясь в темноту.

— Шестеро?

— Угу. Как ты и предполагал они сменили тактику и теперь планируют загонять свои жертвы к реке.

— Тогда уводи их подальше, а я пока быстренько Лёньку и Одуванчика обдурю.

— А если с воды нападут?

— Блин. Значит один глаз на нас, другой на Арзамас. Придумаем что-нибудь. Действуй!

Лёньке было нисколечко не больно. Машка работала очень ловко и каждое её прикосновение было таким приятным. Он посмотрел ей прямо в глаза и тут неожиданно в его голове заиграла музыка, он услышал ту самую песню под которую они танцевали медляк. Лёнька забыл про всё на свете. Во всей вселенной остался только этот момент. Он и она у костра и эта песня.

В это время, где-то неподалёку в перелеске Валера и Денис расправлялись с утопленниками. Они работали сноровисто, дело было привычное. Мертвецы пёрли напролом выставив вперёд руки и стремились поймать свою добычу, чтобы потом утащить к воде и там утопить. Всё это было друзьям хорошо известно. Сто раз они так уже делали, ничего нового. Титановые штыри вонзались в сгнившие головы мертвецов. Удар — отскок. Уклонился и ударил следующего. К сожалению, быстро заложные умирали, только когда удар наносился под челюсть. Снизу вверх. А вот если в глазницу, то это лишь замедляло движения ожившего покойника. Ну так, под челюсть — это ещё как прицелиться надо, если твой противник постоянно лапами машет и старается укусить.

Укусов и царапин они опасались больше всего. Трупный яд заложного мог серьезно навредить здоровью. Потом, если вовремя не вколоть антидот, можно было запросто откинуть копыта. Применять проклятия против заложных тоже было бессмысленно. Утопленники плевали на любое колдовство и магию, так горячо обожаемых ведьмами. На разум воздействовать бесполезно, у заложных мозг — понятие абстрактное. Поэтому только металлический предмет в самую незащищенную часть тела. Если бы тут рядом не было свидетелей они бы не церемонились. Неподалеку был схрон с огнестрельным оружием, но раз поблизости Лёнька, тут уж ничего не поделаешь. Пришлось по старинке. Разбираться самым простым и эффективным способом.

— Шестой! — провозгласил Денис пригвоздив последнего утопленника прямо к дереву. Утопленник махал руками, открывал рот демонстрируя гнилые зубы и злобно шипел на своего убийцу.

— Показушник, — проворчал Валера. Титановый штырь пробил голову насквозь и застрял в дереве. Специально, поди, такой удар нанёс, чтобы похвастаться. Силушки приложил немеряно.

— Ну, ты так не сможешь.

— Больно надо, — Валера огляделся и пересчитал мертвецов. — Так. Всё правильно. Шесть. Братьев по прежнему нет.

— Я тебе говорил, что она их при себе держит. Остаточные инстинкты, — Денис немного полюбовался своей работой, а потом вторым титановым штырём прикончил утопленника.

— Кто последний намусорил тот и убирает, — ехидно заметил Валера.

— Я чё это один буду делать? Они тяжёлые.

— Ладно, не ной. Завтра приберёмся, после завтрака.

Они убедились, что все утопленники достаточно мертвы, а потом сложили все тела в одну кучу и прикрыли сверху ветками.

— Надо возвращаться, а то как бы наши голубки не увлеклись. Слишком сильный ты наложил морок, — переживал Денис.

— Там, в чемодане, презервативы есть. Дело молодое.

— Ой дурак. А русалка в омуте значит спокойно смотреть на это будет? А если вылезет? Тогда карачун нашей работе.

— Пошутить уже нельзя. Если так невтерпёж — так беги первый. Нормально там всё. У Валер- Васильича на мороках знак качества и ни одной жалобы за десять лет. Только спасибы одни…

— Я щас вспомню тебе пару случаев…

— Давай-давай, забыл уже Шарик хозяйскую доброту, на хозяина гавкнуть решил? Как бы случайно тебе не гавкнуться…

*****

Опасения Дениса оказались напрасными. Машка закончила накладывать швы на побитого Лёньку и когда Юрик с Серёгой подошли к костру они обнаружили их тихо сидящими рядышком у костра. Лёнька и Маша смотрели на Чёртов омут. Маша рассказывала.

— Галя всегда считала себя королевой. Конкурсы красоты. Косметика. Она участвовала, ну ты помнишь, в одном. Победила. Кубок привезла. Мечтала стать манекенщицей. Братья сгубили её. Тётка созналась, что однажды…Они сильно напились и изнасиловали её. Она действительно была беременна, а братья…Ну эти…Кирилл, Костя и Потап…На тебя всё свалили…Хотела сделать аборт. Она даже тайком ходила к Дарьице, а потом сошла с ума и… Может и к лучшему, что её братьев совесть замучила? Все утонули. Ужасная смерть.

— Вы про утопленницу что-ли? Так не было аборта. Только слухи, — подал голос Юрец.

Машка испуганно оглянулась.

— Ага, а ты, типа, в курсе. Свечку держал?

Она пыталась спрятать свой страх под маской развязности.

— Ну, не держал, только про аборт, так или иначе бы узнали. Такого в тихушку не провернёшь. Всё равно бы, в больницу там, к врачу.

Машка фыркнула:

— Много ты понимаешь. В таком интимном деле. Бывает, что на дому делают. Дедовским способом.

— Тогда уж бабушкиным. Братья насиловали её это, конечно, правда. Только способы изнасилования у них были экзотические. Они рассчитывали заработать с её красоты, портить сеструху по настоящему не входило в их планы.

— Откуда тебе это известно?!! — возмутилась рыжая девушка.

— А чё ты думаешь, мы дружить перестали так резко? Братья до каждого докапывались — кто типа с Галькой гулял? Лёнька первый — на кого злые языки ярлык молодого папаши повесили. Все они ходили к Дарьице. Вот оттуда, с неё, всё и пошло. Отсюда и инфа: Галька от Лёньки залетела. Давайте сделаем аборт, а потом, от стресса, у Гальки кукуха поехала. А потом у братьев по синей лавочке.

Юрик замолчал и все дружно посмотрели на Лёньку. Он поёжился.

— Целовались мы только с ней, вы чего? Поклясться могу если надо.

— Да я просто объяснил все неловкие моменты. Чё-ты? Хорошо отдохнули, размялись, выпили, футболку проводили в далёкое плавание. Лишай-молодец. заштопала тебя…

Лёнька мгновенно понял о чём идёт речь и рванул к берегу. Точно! Пропала его футболка.

— Да, пииииии….Да, как так-то!!! Аааааа!!! — разнёсся его горестный крик над чёртовым омутом.

— Лёнь, ну ничего же страшного не случилось. Швы я тебе наложила и их снимать даже не придётся, хорошая хирургическая нить, — попыталась утешить его Машка.

— Да как я без футболки домой. Дед убьёт, — всхлипывал Лёнька.

А гадкий Юрик ухмыляясь протягивал ему пакет. Очень большой пакет. Из магазина пятёрочка.