Русские идут

ГЛАВА 26 НУ, А КАК СТРЕЛЬБА ПОЙДЕТ, ПУЛЯ ДЫРОЧКУ НАЙДЕТ

Франчук и Гнат – последний сидел за рулем подержанной «ауди» – ехали по «рязанке». Они направлялись в подмосковное Лытаркино, где находится одна из сьемных квартир, куда только днем сегодня подьехали последние трое «хлопцив» из числа тех, кто прошли спецподготовку на секретной базе в Крыму, под Севастополем. Проехали Люберцы, как вдруг на мобильный телефон Гната неожиданно прозвонил Сам.

Гнатенко, управляя иномаркой левой рукой, правой прижал трубку к уху.

– Добрий… – отозвался он на прозвучавшее в трубке приветствие. – Спасибi, почуваюся непогано… Вам потрiбен Микола? А ось я йому зараз трубку передам!..[38]

Франчук взял у него сотовый.

– Слухаю!.. Так, це я, шановний… Що? Так… так… я чую вас дуже добре!.. Вiрно, я з ним тiльки вчора балакав… Зрозумiв… але ж… Добре, зробимо все, як ви кажете!..[39]

Он дал отбой. Цедя под нос матюги, вернул трубку Гнату. Тот несколько удивленно поинтересовался:

– Шо-то не так, Мыкола?

– Шеф лаеться на меня, шо я проигнорировал ЦУ от цього «янки»… Того, шо вчора мне прозвонил!

– Ну так прозвони йому! – Гнат свернул на нужный поворот. – Ты хоть запомнил, Мыкола, тот номер, шо тебе продиктовали?!

– Та ще не жалуюсь на память…

Франчук достал из кармана куртки мобилу и стал по памяти набирать номер контактного телефона, который вчера утром сообщил ему Джон Мэллоун, прозвонивший из Киева.

Абонент ответил на третьем гудке.

– Здравствуйте… а Пал Палыча можно к телефону? – произнес Франчук по-русски «условную фразу».

– Я вас слушаю, – сказал незнакомый мужской голос, в котором прозвучал легкий иностранный акцент. – А кто говорит?

– Вам привет от племянника Ивана из Ростова! У меня от него вам небольшая посылка. Куда мне подьехать?

– Отлично! – сказали на другом конце линии. – Я ждал звонка еще вчера!..

Значит так, друже… Я сейчас назову тебе «городской» номер. Позвонишь из ближайшего таксофона! Мы сможем говорить откровенно, линия будет – «защищена»…

Через несколько минут «ауди» свернул к придорожной автозаправке: здесь имелся таксофон, а заодно можно и долить в бак бензина…

Когда Франчук, закончив разговор с «Пал Палычем», сел в машину, у него было хмурое лицо.

– То що вони кажуть? – спросил Гнат. – Якi будуть роспорядження вiд керiвницьтва?[40]

– Хочуть, щоб ми показали – товар лицем!

– Що? В реальному дiлi? Так швидко? Ти ж казав, Микола, що почнемо через декiлька днiв?[41]

– Та нi… Завтра ранком – смотрини! Буде «Iван»… та ще новий куратор!. – Он скривил губы. – Вони, майбуть, думають, що ми тут всi грошi про мiж собою «порозпилювали»!.. Що ми водимо керiвництво за нiс!.. Ну то й файно! Хай самi переконаються, що нашi хлопцi всi на мiсцi! I що ми готовi дати мокалям в пику прямо тут, в москальскiй столицi![42]

«Большой сбор» был назначен сравнительно недалеко от того места, куда они ехали тем вечером – на одном из обьектов, расположенных близ подмосковного Лытаркино.

Обьект этот на деле представляет из себя небольшой пакгауз, числившийся некогда за Минобороны. Вернее, за одной из дислоцировавшихся здесь частей Московского военного округа, которая в середине девяностых была расформирована (а все, что можно было продать, включая помещения – было распродано). К нему, этому уже довольно ветхому складу, когда-то вела отдельная ж/д ветка, но рельсы давно сняли и о «железке» напоминали лишь полусгнившие, трухлявые шпалы, да еще грузовой пандус.

Пакгауз, о котором идет речь, находится за восточной окраиной города, неподалеку от полигона, на котором проводят свои тренировки и «перестрелки» те, кто любят поиграть в ненастоящую войну, в «войнушку», как они сами обычно выражаются. Всякие ряженые в «милитари», со стволами, имитирующими боевые стрелковые системы, соревнующиеся преимущественно в страйкбол и в пейнтбол…

Строение это, не представляющее собой сколь-нибудь серьезного коммерческого значения, – хотя до МКАД отсюда немногим более двадцати километров – нынешней осенью оформил в субаренду Гнатенко. Опять же, этот ветхий пакгауз ему и даром не нужен. Но его попросили подыскать как раз что-то именно в таком вот духе: чтоб было недалеко от российской столицы, и чтобы сам обьект был не слишком на виду, чтобы он располагался не в самом людном месте, а как раз – наоборот.

И за эту услугу с ним тоже щедро расчитались наличными…

«Стрелку» забили на девять утра. Мыкола Франчук прозвонил всем своим людям, осевшим к этому времени на трех сьемных квартирах. И предупредил, чтобы к назначенному сроку все они без исключения подьехали в условленное место.

Снаряжение для будущих акций было припрятано именно в этом старом пакгаузе близ Лытаркино. Амуниция, большую часть которой удалось прикупить в одной из соседних областей, хранилась в двух тайниках, которые Гнат, имеющий большой опыт строителя, оборудовал – разобрав полы – собственноручно. Дюжина автоматов АКСУ, запасные патроны и рожки к ним, полтора десятка пистолетов ПМ… Двенадцать комплектов экипировки по сезону… Легкие кевларовые бронежилеты…Портативные рации «моторола»…

Короче, там, в этих тайниках, аккуратно разложенное по ящикам и водонепроницаемым мешкам, имелось все, что только могло понадобиться для проведения тех акций, что были запланированы организаторами этой опасной затеи.

На место предстоящего смотра добирались по двое и по трое. Одни воспользовались автобусным сообщением, другие – пригородной электричкой, сойдя на платформе, расположенной примерно в полутора километрах от «обьекта». Ключи от всех замков и запоров еще два дня назад были переданы Гнатом Франчуку, ну а тот вручил их своему заместителю. Который, кстати сказать, только вчера посетил обьект, – где по ночам бдит поставленный туда Гнатом сторож из своих, из западенцев, приезжаюших в Москву на приработок – после чего доложил Мыколе, что все в «полном порядке»…

Гнат приехал за Франчуком на сьемную квартиру с небольшим опозданием. Оправдывался тем, что ночью был снегопад, что машина едва завелась, что у москалей нет нормальных дорог, что замучили проклятые пробки.

Мыкола понял, что Гнат немного трусит. Если бы не обещанное ему солидное вознаграждение, он, возможно, вообще «откосил» бы, предпочтя на данном этапе уйти как бы в сторону. Но Гнатенко оч-чень любил «грошi», и эта его страсть к деньгам оказалась сильнее лукавства и осторожности.

Мыкола не стал пенять своему местному приятелю за то, что тот опоздал. И, тем более, не счел нужным выказывать вслух свои подозрения. Без Гната и его связей ему, Франчуку, и его людям, будет очень сложно выполнить те задачи, которые нынче перед ними стоят.

А задача такая: загнать каленую занозу под сердце клятым москалям, заставить «русского медведя» отбиваться от целой своры более мелких – но злых и кусучих – хищников. Которые, по мысли разработчиков операции и по мнению самого Франчука, пренепременно начнут нападать, травить его со всех сторон, отвлекая, забирая всю «медвежью силу» на борьбу с этой стервенеющей на глазах сворой…

Планировалось совершить еще как минимум две акции, подобных тем, что была проведена на днях в подмосковном Ж. Но только более крупных, предполагающих наличие множества пострадавших среди тех, на кого нападут. Оптимально, с человеческими жертвами (об этом есть кому позаботиться). Одна такая акция планируется шестого января, вторая двумя сутками позже – восьмого, в воскресенье.

Обе – на окраинах уже самой Москвы, на многолюдных рынках, где, как в Ж., держат свои торговые точки «иноверцы».

Если в результате этих «разогревающих» акций удастся добиться высокого накала внутри проживающих в столице и в подмосковном регионе этнических групп, исповедующих преимущественно ислам, то можно себе представить, что будет твориться спустя еще два дня, в священный для всех мусульман праздник Курбан-Байрам!..

Акции-то будут осуществлять от имени и под лозунгами этих дурачков, этих «полезных идиотов», которые бреют себе головы, носят «бомберы» и часами готовы смотреться в зеркало, вытягивая правую руку в нацистском приветствии!..

Вот пойдет заруба-то! И не с «нациками», не с этими бритоголовыми отморозками, ассамими властями, как московскими, так и с федеральными…

В этот день, десятого января, наверняка будет преогромное скопление верующего народа… да хотя бы в той же соборной мечети на проспекте Мира! Вряд ли власти решатся после случившегося, после того, как станет известно о «погромах», и о жертвах, – а они будут – запретить местной мусульманской общине проведение публичных мероприятий религиозного характера. Нет, на такой решительный шаг, опасаясь еще большего взрыва, они не пойдут. Другое дело, что постараются усилить по максимуму меры безопасности, введут «усиление», перебросят в столицу и область подкрепление из числа сотрудников правохранительных органов из соседних регионов и областей…

Вот тогда-то настанет черед бойцов, которых «натаскивали» несколько месяцев, готовили именно для такого рода акций. Любую информацию в России можно купить. Были бы только желание, мозги, чтобы не «залететь» по глупости, а главное – «грошi». Сведения, касательно тактики действия российского милицейского спецназа в самых различных ситуациях, в том числе и в ходе разгона «несанкционированных» публичных мероприятий, давно уже не секрет. А то, что считается «секретом» или «гостайной», покупается за наличные оптом и в розницу…

В местах, где скапливаются десятки тысяч людей, а особенно верующих, переполненных религиозными чувствами, либо гневом и яростью, любой выстрел может вызвать необратимую цепную реакцию.

А если по толпе верующих начнут стрелять российские омоновцы в масках? В этот же день взорвется не только Москва и область, где проживает до трех миллионов «иноверцев», но и весь Кавказ, и все поволжские автономии!..

В первые минуты и даже часы посеянного ими в Москве хаоса и паники «хлопцям» будет сравнительно легко исчезнуть.

Если все получится именно так, как задумано, то, возможно, вообще обойдется без жертв среди «своих». А если кто-то и погибнет, то он будет внесен – покамест тайно, чтоб враги не прознали – в мартиролог героев Украины, отдавших жизнь за свободу и независимость родной страны от ненавистного москальского ига.

Во что бы то ни стало надо решить поставленную перед ними задачу: сорвать подписание полномасштабного «газового» соглашения, фактически лишающего – в ближней перспективе – украинцев контроля над трубопроводными системами и их собственного ТЭКа. И вызвать внутри России волну кризисов такой силы, чтобы у москалей все их усилия уходили на то, чтобы потушить пожар в собственном доме. А эта передышка, этот временной задел поможет партии «оранжевых» окончательно сделать Украину независмой от восточного соседа, уйти от него… да хоть в Европу.

Порвать со своим прошлым царской и советской поры, уйти окончательно, уйти – навсегда.

Гнат свернул с дороги, ведущей в Лытаркино, на короткий, метров всего в полтораста, проселок. Среди заснеженных деревьев показалось грязно-серого окраса строение. «Смотр», наверное, будет серьезный: ведь в этом рискованном деле нельзя позволить себе и малейшей промашки. Вероятно, новый «куратор» захочет лично переговорить с «хлопцями», а также осмотреть образцы оружия и экипировки.

«Только вот странно – вглядываясь в лобовое стекло, подумал про себя Франчук – что все двери пакгауза закрыты, а возле строения не видно транспорта, на котором сюда предполагали приехать Мэллоун и новый куратор…»

Гнат подкатил почти вплотную к торцу пакгауза, к тому месту, где по лестнице можно подняться на пандус.

– Шось никого я тут не бачу?! – сказал он озабоченно. – А дэ ж наши хлопци?

Словно в ответ на этот его недоуменный вопрос, как-то разом, одномоментно все, что окружало их, вдруг пришло в движение!

Из-за угла пакгауза – там было им определено место для засады – вынеслась разом группа спецназовцев… В бронниках! В камуфляже! В пуленепробиваемых шлемах! Вооруженные короткоствольными то ли «кедрами», то ли «кипарисами»!!!

Гнат только рот разинул от изумления. Все его мышцы на время парализовал страх. Франчук, для которого случившееся тоже было подобно грому и молнии в ясный день, взглядом затравленного волка смотрел прямо перед собой. Спецназ, – ни у одного из бойцов не было отличительных знаков – почему-то не стал действовать по подьехавшему к пакгаузу транспорту. Вместо того, чтобы, воспользовавшись эффектом неожиданности, «штурмануть» тачку, вытащить из салона и уложить мордой в землю двух пассажиров, шестеро спецназовцев – оставаясь метрах в пяти или шести – взяли «ауди» в полудужие и изготовились к стрельбе…

Франчук, мозг которого все еще отказывался верить в то, что видели его глаза, резко обернулся. Путь к отступлению тоже, как выяснилось, отрезан; откуда-то взялся массивный микроавтобус и перегородил дорогу, по которой они подкатили к пакгаузу…

– Та що ж це таке?.. – простонал Гнат. – Ти як хочешь, друже… а я… Я знати нiчого не знаю… I моя хата с краю!

Он уже намеревался выйти из «ауди», – с поднятыми над головой руками – и даже лихорадочно размышлял, какие «отмазки» ему лучше придумать, чтобы отбрехаться, когда начнутся допросы… Но тут вдруг произошло то, чего не ожидал ни он, ни его приятель Мыкола Франчук…

Один из спецназовцев, очевидно, старший, голосом подал команду.

От группы отделились двое. В унисон передернули затворы. Выверенная автоматная очередь – промахнуться с такого растояния невозможно – прошила боковое стекло «ауди». И разнесла голову водителю, который так и не успел осознать, что же здесь в действительности происходит…

Франчук, из груди, из горла которого вдруг вырвался наружу утробный вой, с лицом, забрызганным кровью и мозгами соратника, рывком, помогая себе локтем и плечом, распахнул боковую дверцу… и даже успел наполовину высунуться из проема…

Второй спецназовец сбил его очередью на землю; затем, подойдя чуть ближе, произвел контрольный в голову.

Прошло около часа.

…Задержанных по одному поднимали с пола внутреннего складского помещения, где они лежали в рядок, – со скованными сзади руками, с нашлепнутым на губы куском пластыря и полотняным мешком на голове, из-за которых они немного походили на арестованных ку-клус-клановцев. Гнали через ворота по пандусу, стаскивали по ступеням, вталкивали в один из трех грузовых фургонов, которые несколько минут назад подьехали к месту событий.

К этому времени уже были взломаны полы и найдены оба тайника – с оружием и экипировкой.

Генерал Шувалов контролировал эту «точечную» спецоперацией с первых минут. У него были совершенно уникальные полномочия, и в эти минуты он воистину наделен способностью решать вопросы жизни и смерти – своей волей, данной ему властью, решать без суда и следствия.

Стоя чуть в стороне, в компании двух своих одетых в штатское сотрудников, он наблюдал за тем, как действуют привлеченные им «силы и средства».

Трупы двух убитых мужчин все еще находились там, где их настигла смерть. Водитель сидит в кресле, ткнувшись простреленной головой в приборную панель. Человек, которого он сюда доставил, лежит на земле возле «ауди» в лужице собственной крови…

Шувалов подумал про себя, что будь ситуация несколько иной, эти двое, скорее всего, остались бы живы. Оружия у них при себе не оказалось; да если бы и было, еще не факт, что стали бы отстреливаться до последнего патрона, или подорвались бы гранатой (как это случалось на Кавказе).

Задержанные уже подтвердили, что один из убитых ни кто иной, как Мыкола Франчук. Другой – некий Гнатенко, про которого тоже кое-что уже известно. При Франчуке нашли российский паспорт с мастерски переклееным фото. Документ был проведен через ПВС Московской области – кто-то из «паспортистов» опять сядет за взятку или «пособничество». А еще нашли служебное удостоверение капитана милиции, старшего оперуполномоченного УР (уголовного розыска) райотдела города Шахты Ростовской области…

Да, в иной ситуации их бы задержали, заковали в браслеты, «оформили» строго по закону и отвезли в то же Лефортово, в СИЗО, где им устроили бы допрос с пристрастием.

Можно было бы раскочегарить гр-р-рандиознейший скандал, обвинив не только украинских ультранационалистов, но и все нынешнее «оранжевое» руководство в подготовке терактов на территории Российской Федерации.

И придать этому вот делу такую окраску, так все это негодяйство пропиарить в собственных и мировых СМИ, что померанчевые имели бы крайне бледный вид.

Но. Есть одно существенное «но».

Этого делать сейчас нельзя. Категорически нельзя, просто – невозможно.

По одной, но очень весомой причине: громкий скандал сейчас не в интересах Москвы. И не в интересах «Газпрома», делающего все, чтобы перестроить управление энергопотоками, а заодно и денежными реками, которые во многом утекают сейчас в карманы разных «посредников».

Пока еще не подписаны важнейшие соглашения между «Газпромом» и «Нафтогазом», такой скандал был бы выгоден только тем силам, которые мечтают сорвать эту стратегическую сделку.

Следствие, конечно, будет проведено, но широкая общественность ничего об этом не узнает. Одиннадцати задержанным будут предьявлены обвиненения в рэкете, в создании организованной преступной группы, в вымогательстве денежных средств от членов украинской диаспоры, в распространении наркотиков, наконец (если так будет решено).

Но в одном их не обвинят наверняка: в планировании и подготовке теракта, то есть в том, чем они в действительности занимались.

Была еще одна серьезная причина, приведшая к такому решению – «исполнить» этих «западенцев».

Так уж случилось, что возникла необходимость скрепить договор с двумя новыми «агентами влияния», которые дали согласие на сотрудничество с одной из российских спецслужб.

Сделать это следовало так, чтобы никто из них не решился до конца дней своих нарушить слово, перешагнуть через данные им обязательства.

Для такого рода договоров и расписок самые надежные чернила – человеческая кровь.

Двух мертвяков отсняли в разных ракурсах: для фото и видеорахива.

Пришла пора убирать отсюда «ауди» с пулевыми отверстиями и забрызганным кровью салоном. А также увозить тела двух убитых при «попытке оказать вооруженное сопротивление силам правопорядка» мужчин – Франчука и Гнатенко.

Шувалов подошел поближе к простреленнной, с открытыми настежь дверцами иномарке.

Некоторое время он стоял молча. Потом, не зная, как еще выразить свое отношение к случившемуся, с досадой сплюнул на испятнанную кровью землю.

– Увезите тела в спецморг! – распорядился он. – И хорошенько приберитесь здесь после себя… чтоб не осталось никаких следов.