Русские – не славяне?

Глава 22 Аварский выход

Между тем мы почти забыли о части славян — и в «узком», и в «широком» смысле. Тех, что осталась на территории будущей Руси.

Но, собственно, тут и говорить пока не о чем. Славяне в «узком» смысле — восточная часть пражско-корчакской культуры — миролюбиво сидят себе на землях Волыни. Часть их в свое время приняла участие в движении на Империю, «спустившись» вдоль восточных склонов Карпат до низовьев Дуная, где начала превращаться в ипотешти-киндештскую группировку. Но уходят, как мы знаем, всегда не все. И часть славян продолжала функционировать в родных местах, не вмешиваясь в южные авантюры соотчичей.

Остальные потомки венедов продолжали себе жить спокойно. На севере развивалась культура псковских длинных курганов, которую принято олицетворять в летописных кривичах. Но остается открытым вопрос, насколько кривичи были «наши» — и вообще славяне. Есть немало основательных соображений, трактующих кривичей чуть ли не как потомков балтов — метисных с венедами. Судя по тому, однако, что латыши русских и поныне зовут «krievi», у самих балтов имелась на этот счет другая точка зрения. Впрочем, еще одно балтское племя — ятвяги называли русских словом drygi. Лингвисты связывают это с древнерусскими дреговичами (< балт. *Dreguva).

Но есть еще одно соображение, которое довольно сильно ставит под сомнение как венедские, так и балтские корни кривичей. Дело в том, что когда кривичи однажды, в конце VII века, вслед за схлынувшей в Балтику Ладогой пришли к этому озеру и основали здесь крепость, ныне часто именуемую Любшанской, то оная крепость оказалась похожей на дунайские образцы. Точнее, на тамошние укрепленные пункты провинциально-римского характера. А римскую строительную культуру и технологии лесные венеды принципиально унаследовать не могли. Значит, кривичи — люди дунайские по происхождению. Часть «праго-корчакцев»? Но те тоже не занимались строительством провинциально-римских крепостей подобного вида. И по времени появились с гаком лет на двести позже, нежели такие крепости строиться перестали.

Так кто тогда кривичи? Какой-то предславянский народ, который, как венеды, отошел в леса от постгуннского хаоса?

А помните —

Они проявились в «венедской» зоне, бесспорно, — но были ли они венедскими? «Киевцы» ли убежавшие их оставили? Или, может, остатки «пшеворцев»? Тогда все сходится — и крепость, и провинциальноримскость, и княжеские погребения, которых не было у «киевцев»…

В общем, оставляем знак вопроса. Конечно, впоследствии за время своих скитаний-уходов то от гуннов, то от освирепевшего климата, то от балтов, которые выглядят в истории вечными тихушниками, — но которых почему-то вечно все обходили по периметру… — во время своего путешествия по балто-венедскому приграничью кривичи не могли не поднабраться многого и от тех и от других. В том числе генетически. Но факт, что еще в конце IX века, когда происходила история с Рюриком и русами, приладожские жители четко различали славян и кривичей. Те даже в бытовом смысле, кажется, плохо совмещались. Во всяком случае, в любшинской крепости славянского элемента весьма мало, а для того, чтобы тот появился в соседней скандинаво-кривичской Ладоге, славянам пришлось город сперва взять и жителей его вырезать. Но и в дальнейшем и здесь славянские и кривичские элементы практически не смешиваются.

Как бы то ни было, Восточная Европа развивалась по своим лекалам и в целом развивалась мирно. Впервые за последнюю тысячу лет — со времен скифов-пахарей — это пространство не сотрясалось топотом вражеской конницы и вторжениями западных агрессоров. Но…

Все снова изменилось. И спусковым крючком новых пертурбаций опять стала степная конница. Это были авары, которые около 550 года появились на Кавказе, где вступили в контакт с римлянами (см. рис. 41).

Рис. 41. Миграция аваров на средний Дунай. Ареалы культур: а — пеньковской: б — ипотешти-кындештской; в — пражско-корчакской и суковско-дзедзицкой; г — аварская культура в Среднем Подунавье: д — направления аварской миграции; е — северная граница Византийской империи

Правда, на сей раз кочевники не бросились на земледельцев леса и лесостепи. То ли силенок у авар — а так звали новых номадов — было маловато, то ли не привлекли их могучие богатства «пеньковцев» и «колочинцев» с их землянками и горшками, но проскакали авары по краю славянских земель вдоль Лукоморья мимо да и обрушились на Дунай.

В 561 году под руководством кагана Байана-Баяна они где-то здесь столкнулись с антами и повели с ними долгую и изнурительную борьбу. Длилась она 40 лет, но закончилась полным уничтожением антов и вынесением их из истории ногами вперед.

Кто были авары этнически — так точно и неясно. Некоторые относят их, как уже говорилось, к иранцам. Сомнительно, если честно. Да и имя у одного из князей аварских было тюркское — Байан (или Баян). Точнее даже, согласно лингвисту Е. Хелимскому, имя Баян (греч. Βαϊανός) — тунгусо-маньчжурское (эвенк., негид., маньчж. bajan; ороч., удэг., ульч., орок. baja(n-), нан. baja~ богатый, богач).

В любом случае достаточно достоверно, что тюркоидные, монголоидные типы составляли у авар высшую часть общества, элиту. Что-то сродни более поздним татаро-монголам: полная этническая сборная солянка, но во главе всего стоят и всеми повелевают подлинные, чистые монголы.

Во всяком случае авары точно не носили «нашу» гаплогруппу R1a.

Политическая история их каганата — история беспрерывных войн, множества военных стычек и ограбления побежденных народов. Еще в 570 году авары начали войну с Византией и вторглись в ее пределы, но их натиск был отбит. В 573 году авары вынудили Византию заключить мир при условиях выплаты тою ежегодной дани. Но все равно Константинополь штурмовали. На саксов ходили. Франков задирали.

И со славянами авары не поладили. Славянские переговорщики тоже разговаривали поначалу с аварами не то что не менее нагло, чем анты, а просто по-хамски:

Убийство послов — это больше даже, чем война. Это пощечина, которая смывается только кровью. После этого длительная борьба за покорение славян была запрограммирована. И закончилась в итоге победой авар, что и ознаменовалось забегами колесниц с дулебскими женами вместо коней, о чем есть знаменитый и прелестный рассказ из «Повести временных лет»:

И в дальнейшем славянам приходилось грустно. В хронике VII века, составленной Фредегаром, это ярко показано:

Добрые господа, ничего не скажешь… Правда, в конечном итоге победили и выжили славяне, в то время как авары «изгибоша».

И вот какой эпизод показывает закономерность такого итога.

В 567 году, благодаря уже описанному вмешательству в войну лангобардов с гепидами, авары стали контролировать бассейн Тиссы в Восточной Венгрии, Западной Румынии и Северной Югославии (Банат и Бачку). Умные лангобарды, позвавшие авар на помощь, сполна получили их благодарность: в итоге кочевники вытесняют их с родины, из-за чего те и уходят в Италию. Это позволило аварам распространиться по долине Среднего Дуная в Паннонию, Моравию, Богемию и Германию вплоть до бассейна Эльбы.

Но! Конечными бенефициариями этих успехов стали славяне. Ибо пока катавшиеся на их женах авары бились со всеми, портя окружающим настроение и вызывая ответные санкции, славяне занимали живую землю. Почву. Поля.

Авары воевали. Пусть и руками славян. Но славяне — селились.

Дальнейшая история авар и их жизни и смерти нас не очень интересует. Замечу лишь, что в конечном итоге они со славянами сжились. Примерно так же, как позднее с ними сжились русы: правители и верхушка — авары, низы и данеплательщики — славяне. Одни — угнетатели, другие — угнетенные. Вот только на земле сидят именно угнетенные, и тыл для угнетателей образуют они.

Или бьют им в спину. По невероятному совпадению — именно тогда, когда с фронта подступают враги…

В 623–624 годах славяне восстали. Фредегар:

Как раз в это время —

Но как-то так получилось, что встал Само во главе славян —

В результате образовалось первое славянское государство во главе с этим самым Само. И просуществовало до его смерти 35 лет. Воюя успешно с франками, тюрингами, аварами.

Ненадежность угнетенного славянского тыла авар показывала себя и во время вторжений болгар, и во время войн с франками. Даже позднейшая гуманизация аварского режима не помогла укрепить государство, и в 791 году они были побеждены Карлом Великим, а несколько позже и разгромлены окончательно его сыном Пипином Коротким.

Но нас во всей этой истории интересует одно: в результате аварских зверств, войн и агоний на Русскую равнину в поисках менее занимательного существования начали прямо выливаться потоки дунайских славян.

Сначала конвульсии прошли по дулебам. И значит, эти проблемы затронули уже «нашу» территорию. Ибо дулебы археологически тождественны волынянам — уже летописным представителям пражско-корчакской культуры. А летописные волыняне, в свою очередь, археологически представляют один массив с летописными древлянами и с летописными же полянами.

Стало быть, аварские художества с дулебами затронули непосредственно население будущей столичной области Древней Руси.

А когда авар победили франки и сами хлынули на Дунай — не ради же освобождения славян они старались! — уже массы народа вынуждены были оставить земли на Среднем Дунае. Там теперь Австрия, бывшая Восточная марка Франкского государства.

И двинулись эти массы туда, где ничего не кипело, где было относительно пусто и где не имелось никакой государственной власти. На Русскую равнину они пошли.

И, скорее всего, именно тогда пришельцы и занесли сюда гаплогруппу I1b — гаплогруппу автохтонного балканского населения, культурно ославяненного совсем недавно, в ходе инфильтрации в Византию.

И началось тогда вот это самое, о чем писал русский летописец:

Вспомним еще раз: до этого момента никаких летописных (это надо подчеркнуть — летописных!) славян на территории будущей Руси не было! Только кусок того «языка», которым залезала на Волынь пражско-корчакская культура. Всех остальных можно сколько угодно называть славянами, праславянами, славянскими пранародами, — но ни по летописи, ни по археологии (ибо не «праго-корчакцы»!) они ими не были.

Возможно, их называли венедами. Возможно, как-то еще. Но факт тот, что оставшиеся здесь осколки киевской культуры вели вполне независимое от праго-корчакских славян существование. И представляли собою, по сути, продолжение автохтонной линии арийцев — индоевропейцев — ностратических охотников на мамонтов. Кем они стали бы, эти люди, не вторгнись сюда славяне? Мы не знаем. Ведь тут произошла такая же славянизация местного населения, как на Балканах. Не столько физически ассимилировали его славяне, сколько оно принимало их культуру и язык. А там, где не принимало, славяне действовали в характерной для себя манере:

И чем стала бы интернациональная Ладога без славян — уже не узнать никогда…

Впрочем, так ли это принципиально? Всех ли ославянили пришельцы? А может, это они сами стали частью местной цивилизации? Генетика-то как раз это и говорит! И получили «мы» от них только —

Да и то еще неизвестно, в каком объеме.

Славяне сами по себе выделились из «киевцев» не так уж давно, чтобы языки успели кардинально разойтись. Русский диалект славянского ведь и сегодня заметно отличается от польского, чешского или сербохорватского. Возможно, он и тогда не был вполне славянским.

Так что, может, весь этот «славянский язык» — всего лишь выдумка древнего киевского книжника. Или, точнее, обобщение. Попытка свести к одному знаменателю похожие друг на друга племена, оказавшиеся под властью русов. А какой это знаменатель? Да тот, что пришли с Дуная, угнетаемые так и не идентифицированными волохами! А на самом деле племена эти разные, разного происхождения, качеств и менталитета. А мы тут только зря огород городим…

Что ж, это нетрудно проверить. Рассмотрев поближе летописные племена «русских» славян.