Русско-японская война 1904—1905 гг.

Глава V Крепость Порт-Артур. – начало военных действий

Квантунская область. – Соображения об укреплении Артура. – Состояние крепости к началу войны. – Гарнизон. – Начало военных действий. – Действия на море. – Адмирал Макаров.

16 марта 1898 года в Порт-Артуре был поднят русский флаг и прибывший на пароходе «Саратов» батальон наших стрелков занял казармы, очищенные китайскими войсками. Уступленная нам часть Ляодунского полуострова (к югу 39° 25՜ северн. широты) была наименована Квантунской областью.

Ляодунский полуостров, на южной оконечности которого лежит Порт-Артур, имеет форму треугольника, который вдается в Желтое море, образуя на востоке Корейский, а на западе Ляодунский заливы. Ляодунский полуостров заполнен горами.

В 50 верстах к северу от Порт-Артура полуостров сильно суживается, и полоса суши, имеющая здесь лишь около трех верст ширины, образует так называемый Цзиньчжоуский перешеек, соединяющий северную часть полуострова с южной или собственно Ляодун с Квантуном.

Порт-Артур расположен на северном берегу обширной, но довольно мелководной бухты, соединенной с морем лишь одним узким проливом. Как город, так и бухта лежат в котловине, окруженной со всех сторон горами.

Прибрежные высоты, прикрывающие бухту со стороны моря, указанным выше проливом делятся на две части: к западу от пролива лежит гористый Тигровый полуостров; к востоку – находится Золотая гора, от которой к востоку, вдоль морского побережья, тянется цепь холмов, сохраняющая это направление до Крестовой горы, где высоты сворачивают к северу. Наивысшие точки прибережных высот достигают 82 сажен.

С востока и северо-востока, начиная от Крестовой горы и вплоть до долины р. Лунхэ, котловину Порт-Артура окаймляет полукругом высокий Драконов хребет; к северу и востоку хребет этот отбрасывает ряд длинных отрогов, перерезанных в разных направлениях глубокими и обрывистыми балками и оврагами, придающими местности весьма пересеченный характер.

К западу от долины р. Лунхэ лежит группа высот Зубчатой, Обелисковой, Капонирной и Ястребиной, сильно командующих над долиною Лунхэ и прикрывающих Порт-Артур с севера.

С запада Порт-Артурскую котловину окаймляет цепь холмов, заканчивающаяся на берегу моря высотой Белый Волк, связывающей эту цепь с высотами Тигрового полуострова.

Высоты, окаймляющие Порт-Артур со стороны суши, в свою очередь, окружены целым рядом других высот.

Непосредственно с севера к ним примыкает хребет Панлуншань, в юго-западной части связанный с системой горы Высокой (горы Угловая, Трехголовая, Передовая, Длинная и Дивизионная), причем местность здесь носит крайне пересеченный и дикий характер. В частности, гора Высокая (99 саж.) командует здесь над всей местностью; с нее видна, как на ладони, вся бухта и большая часть города.

К западу от Порт-Артурских высот лежит горный и труднодоступный массив Лаотешаня, заполняющий всю оконечность Квантунского полуострова к югу от Голубиной бухты. Высшие точки Лаотешаня (200 и 218 саж.) командуют над Порт-Артуром и всеми его окрестностями и являются лучшими наблюдательными пунктами на всем полуострове. Наконец, в 2‑х верстах к востоку от Драконова хребта, близ бухты Тахэ, лежат горы Сяогушань (60 саж.) и Дагушань (91 саж.), с вершин которых открывается обширный кругозор на подступы к Драконову хребту. К северу от горы Дагушань тянется хребет Волчьих гор. В начале, на протяжении 5 верст, хребет этот сохраняет северное направление, а затем круто сворачивает к западу и тянется в этом направлении вплоть до полуострова между бухтами Луизы и Десяти Кораблей. Волчьи горы, отдельные вершины которых возвышаются более чем на 100 саж., совершенно скрывают от взоров с высот, окружающих Порт-Артур, все, что делается к северу от них, сильно командуют над лежащей перед ними долиной и совместно с Дагушанем представляют ту естественную линию обороны, на которую должны были быть вынесены форты.

Как военный порт, бухта Порт-Артура обладает существенными недостатками. Пролив, соединяющий ее с внешним рейдом, имеет лишь около 150 сажен ширины, при фарватере около 70–80 сажен, причем здесь развивается сильное течение, затрудняющее движение крупных судов. Глубина входа в бухту около 28 фут. в малую воду, почему броненосцы могут входить или выходить из гавани лишь 2 раза в день, во время приливов, когда уровень воды поднимался на 9—10 фут., причем, благодаря свойствам прохода, операция эта происходит крайне медленно. Для стоянки больших судов по своей глубине был пригоден лишь так называемый Восточный бассейн; остальная часть бухты мелководна и только небольшая ее часть к западу от Тигрового хвоста была углублена для стоянки броненосцев.

Ко времени занятия нами Порт-Артура укрепления его, построенные китайцами, состояли из береговых батарей и 10 редутов, соединенных высоким валом (китайская стенка) на восточном склоне Драконова хребта, между Крестовой горой и долиной Лунхэ. На всем фронте к западу от долины Лунхэ было построено лишь 3 батареи. Китайские укрепления были хорошо применены к местности, но в боевом отношении оказались мало годными, будучи сложены из камня, лишь сверху покрытого тонким слоем цемента.

Таким образом, приходилось организовать всю оборону Порт-Артура заново. Первоначальные соображения об организации обороны Порт-Артура были составлены местным начальством уже в 1898 году, вслед за занятием Квантуна; соображения эти сводились к необходимости выноса пояса фортов на Волчьи горы.

Вслед за этим, в октябре 1898 года, в Порт-Артур прибыл ген. Кононович-Горбацкий, командированный для подробной разработки вопроса об его укреплении.

Образованная под его председательством комиссия предполагала укрепить Дагушань, Драконов хребет, г.г. Угловую и Высокую и холмы на западном берегу бухты. Минимальный гарнизон крепости был исчислен в 20 батальонов.

Проект комиссии ген. Кононовича-Горбацкого был представлен военному министру в апреле 1899 года, но дальнейшего движения не получил, ибо образованное к этому времени, по настоянию министра финансов, «Особое междуведомственное совещание», обсуждавшее предстоящие расходы по укреплению и обороне Квантуна, признало требования Военного министерства чрезмерными.

В итоге, в 1899 году, для составления окончательного проекта укрепления Порт-Артура, был командирован военный инженер, полковник Величко, которому было указано – при составлении проекта крепости считать гарнизон последней лишь в 11 300 человек при 150 орудиях.

Обстоятельство это объясняет отчасти сокращение до крайности крепостного обвода и отказ от выноса обороны вперед.

По проекту полковника Величко, Высочайше утвержденному в январе 1900 года, оборонительные сооружения крепости должны были состоять из: а) линии приморских батарей, б) линии сухопутных укреплений и батарей и в) центральной ограды.

а) Приморский фронт должен был состоять из 22‑х батарей, а на вооружение его предположено было поставить 124 орудия.

б) Линия сухопутной обороны, протяжением в 19 верст, долиною Лунхэ делилась на два сектора: 1) Восточный фронт (протяжением в 8 верст) и 2) Западный фронт (11 верст).

На восточном фронте предположено было возвести 3 долговременных форта, 5 долговременных укреплений облегченного типа, 2 долговременные батареи и 3 укрепления временной профили, а 10 батарей проектировалось возвести в период мобилизации. При этом укрепления решено было возвести по линии, укрепленной еще китайцами на восточных отрогах Драконова хребта.

На западном фронте (от долины Лунхэ через Зубчатую, Капонирную, Ястребиную и далее по холмам, что к западу от бухты, вплоть до Белого Волка) предполагалось возвести: 3 долговременных форта, 2 долговременные укрепления облегченного типа, 4 долговременные батареи и 3 укрепления временного типа. Постройка 7 батарей была отнесена на мобилизационный период.

в) Центральная ограда, которой предположено было обнести с востока Старый город и порт, должна была состоять из непрерывного вала со рвом и 4 люнетами.

Сверх того, во вторую очередь работ было намечено устройство спорных пунктов и батарей на Дагушане, Панлуншане и Угловой.

На вооружение всей крепости предполагалось назначить 542 орудия и 48 пулеметов.

Все эти оборонительные работы решено было закончить к 1909 году, и они должны были обойтись около 15 миллионов рублей. В действительности, к 1904 году было отпущено на оборонительные работы лишь 4,6 мил. рублей, или менее ⅓ потребной суммы; вспыхнувшая в 1904 году война застала крепость в довольно печальном состоянии. Почти совершенно закончен был приморский фронт, на сухопутном же фронте дела обстояли несравненно хуже. К этому времени здесь были вполне закончены лишь 1 форт (№ IV), 1 укрепление и 3 долговременные батареи; вчерне закончены – 3 форта (№ I, II и III) и 2 укрепления и только что начаты постройкой 1 форт (№ V) и 1 долговременная батарея.

Наконец, закончена была центральная ограда. Это сооружение, расположенное у подножия сильно командующего над ним Драконова хребта, преследовало лишь узкую цель – обеспечить город и порт от прорыва мелких партий противника и серьезного боевого значения иметь не могло, хотя и поглотило довольно значительную сумму.

Все остальные сооружения существовали лишь на бумаге.

Из предполагавшихся 542 орудий и 48 пулеметов фактически состояло только 375 орудий и 38 пулеметов, причем готовых к действию орудий к 27 января находилось на вооружении приморского фронта 116, а сухопутного – 8.

Плачевное состояние крепости усугублялось наличием построенного к этому времени в 35 верстах от нее коммерческого порта Дальнего.

Порт этот, построенный заботами министра финансов на берегу Талиенванского залива, являлся исключительно коммерческим портом и конечным пунктом Великого Сибирского пути. К 1904 году Дальний, стоивший свыше 20 миллионов рублей, представлял прекрасный порт с набережными, молами, доком и мастерскими. Однако устроители его, очевидно, совершенно упустили из вида, что беззащитный порт в случае войны с Японией может сделаться легкой добычей для противника и оказаться в его руках весьма неприятным и опасным соседом для созидаемой на Квантуне крепости.

К началу военных действий гарнизон крепости составляли: 4 трехбатальонных полка вновь сформированной 7‑й В.С. стрелковой бригады (8200 нижних чинов), 2 батальона Квантунской крепостной артиллерии, Квантунская саперная рота и 1 сотня казаков. Всего 12 100 нижних чинов. Сверх того, в крепости случайно находились 3¾ батальона 3 и 9‑й В.С. стрелковых бригад, предназначенные к отправлению в Маньчжурию. Кроме гарнизона крепости в пределах Квантунской области, – в г.г. Дальнем и Талиенване и на Цзиньчжоу, – находились: 2 батальона 5‑го В.С. стрелков. полка, 4¾ батальона 4‑й В.С. стрелковой бригады и 2 батареи; всего – 7200 нижних чинов.

Организация управления крепостью также не была закончена. В августе 1903 года состоялось назначение генерал-лейтенанта Стесселя комендантом крепости. Ни плана обороны, ни плана мобилизации крепости составлено еще не было.

В течение трех первых месяцев войны гарнизон крепости и войска Квантунской области были укомплектованы запасными и усилены новыми формированиями. 7‑я и 4‑я В.С. стрелковые бригады были переименованы в дивизии, и все полки последней развернуты в трехбатальонный состав. Одновременно 4‑й дивизии была придана 4‑батарейная 4‑я В.С. стрелк. артил. бригада, а 7‑й дивизии 3‑батарейный 7‑й В.С. стр. артил. дивизион. Крепостная артиллерия была усилена 3‑м батальоном и, наконец, в крепость прибыла вновь сформированная Порт-Артурская минная рота. Вновь сформированные части начали прибывать на Квантун с февраля месяца и к половине апреля все прибыли на место. К этому времени на Квантуне состояло: 9 трехбатальонных полков, 3 запасных батальона, 7 полевых батарей, 1 рота сапер, 1 минная рота, крепостной военный телеграф и 1 сотня казаков, всего – свыше 43 тысяч нижних чинов.

4 марта в крепость прибыл новый комендант ген.-л. Смирнов, а ген.-л. Стессель должен был принять 3‑й Сибирский корпус. Но вслед за этим ген.-л. Стессель был назначен начальником Квантунского укрепленного района, то есть района Цзиньчжоу – Порт-Артур, с подчинением ему ген.-л. Смирнова. Этим было создано в Порт-Артуре двоевластие, которое породило между двумя высшими начальствующими лицами взаимное недоверие, что, конечно, не могло отразиться благотворно на деле обороны крепости.

С 18 января, ввиду осложнившейся политической обстановки, наша Тихоокеанская эскадра была выведена на внешний рейд, и в ночь с 26 на 27 января 1904 года там находились 7 броненосцев и 4 крейсера; два миноносца были высланы в море для охраны эскадры, а остальные миноносцы и крейсера стояли в гавани.

Вечером 26 января японская эскадра крейсировала в 60 милях от Порт-Артура; в 6 час. 30 м. вечера адмирал Того выслал для минной атаки нашей эскадры под Порт-Артуром 11 миноносцев. Хотя миноносцы эти и были обнаружены нашими дежурными миноносцами, но последние, в силу данной им инструкции, огня не открывали, а повернули к своей эскадре, куда подошли одновременно с японцами. Появление японских миноносцев на внешнем рейде было для нашей эскадры полной неожиданностью, и около 11½ час. ночи японские миноносцы совершенно безнаказанно произвели минную атаку на наши суда. Только после первых мин, выпущенных японцами, на нашей эскадре поднялась тревога, и она открыла огонь по противнику. В результате броненосцы «Ретвизан» и «Цесаревич» и крейсер «Паллада» были подорваны японскими минами и вышли из строя.

Насколько в крепости не ожидали столь внезапного начала войны, свидетельствует тот факт, что на запрос штаба крепости о причинах стрельбы морской штаб наместника сообщил, «что производится практическая стрельба, отражение минной атаки».

Таким образом, с первого боевого выстрела на Дальнем Востоке обстановка сложилась для нас крайне неблагоприятно, ибо выход из строя двух наших лучших броненосцев сразу же обеспечил за японской эскадрой превосходство сил.

В 10½ часов утра 27 января на горизонте против крепости показалась японская эскадра, состоявшая из 6 броненосцев и 10 крейсеров. Наша эскадра начала сниматься с якоря.

Вскоре неприятель, подойдя к крепости, в кильватерной колонне двинулся параллельно береговым батареям и открыл огонь сперва по ним, а затем по нашей эскадре. Эскадра и батареи стали отвечать японцам, причем наименьшая дистанция при стрельбе батарей была около 7 верст. Бой продолжался 40 минут, после чего японцы стали медленно удаляться.

У нас выбыло из строя на батареях 6 нижних чинов и на эскадре 4 офицера и 117 нижних чинов. 6 наших судов получили некоторые повреждения, но сухопутным батареям японский огонь вреда не нанес. У японцев от нашего огня пострадали 4 броненосца и 4 крейсера и выбыло из строя 63 человека.

Наши батареи выпустили лишь 150 снарядов; адмирал Того в своем описании боя 27 января указывает на неоднократные попадания в суда своей эскадры; после этого боя японская эскадра, кроме миноносцев, всегда держалась от наших батарей на почтительной дистанции.

С 27 января, когда крепость была объявлена на осадном положении, было приступлено к мобилизации войск и с лихорадочной поспешностью началось усиление крепостных верков. Тогда же начались работы по усилению укреплений Цзиньчжоуского перешейка.

Период военных действий на Ляодуне до 20 апреля был посвящен японцами исключительно операциям на море, долженствовавшим подготовить и обеспечить высадку их армий на Ляодунском полуострове.

Операции эти свелись к попыткам заградить нашей эскадре выход из Порт-Артура при помощи специально приспособленных для этой цели судов, а также к бомбардировке порта и эскадры через Лаотешань. Помимо этого, их миноносцы и заградители деятельно устанавливали по ночам мины на рейде перед крепостью.

Первая попытка заградить выход из гавани была произведена в ночь с 10 на 11 февраля. Для этой операции было приготовлено в Японии 5 коммерческих пароходов, нагруженных камнем, залитым цементом, а в трюмах были заложены мины, проводники для взрыва которых были выведены наверх. Суда эти должны были дойти до входа в гавань, бросить там якорь и, взорвавшись, затопиться.

Заградители своевременно были встречены сильным огнем наших батарей и хотя и достигли прохода, но заградить его им не удалось.

Такую же неудачу потерпели попытки японцев заградить выход из гавани, предпринятые в ночь на 14 марта и в ночь на 20 апреля.

26 февраля к Лаотешаню подошли японские броненосцы и, циркулируя параллельно западному его берегу, начали через Лаотешань обстреливать порт и суда нашей эскадры, стоявшие во внутреннем бассейне, причем выпустили свыше 150 снарядов, но чувствительного вреда ни крепости, ни городу не нанесли. Подобного рода бомбардировки были повторены японцами 9 марта и 2 апреля, но результаты их также были несущественны.

С 25 февраля в жизни Порт-Артурской эскадры наступил крутой перелом к лучшему, ибо в этот день в крепость прибыл новый командующий эскадрой, вице-адмирал Макаров. С его приездом работы по исправлению поврежденных судов пошли быстрым темпом, в порту и на судах было устранено много технических упущений, а, что самое главное, вся эскадра, не исключая броненосцев, приучилась быстро выходить на внешний рейд и маневрировать в море. Адмирал Макаров сразу сумел поднять дух эскадры, приунывшей от прежних неудач, и надеялся, по исправлении всех судов, вступить с японцами в решительный бой.

К несчастью, 31 марта России суждено было понести тяжелую и невознаградимую утрату в лице адмирала Макарова, погибшего на внешнем рейде с броненосцем «Петропавловск», который в этот день наткнулся на одну из японских мин, установленных ночью миноносцами противника, и менее чем в две минуты затонул. На такую же мину наткнулся тогда же и броненосец «Победа», но его успели ввести в гавань.

Гибель адмирала Макарова трагически отозвалась не только на судьбе нашей эскадры, но и на ходе кампании, ибо в создавшейся тяжелой обстановке повести эскадру на успешную борьбу с японской эскадрой мог только флотоводец исключительного таланта, энергии и мужества, каким был покойный Макаров.