Рыжее наказание для плохих мальчиков

Глава 10

Иган не выходил из нашей хижины весь оставшийся день. Обрабатывал и зашивал раны, поил больных отварами. Он не отказался даже осмотреть девушек с затопленного корабля. Одна получила сотрясение, еще одна наглоталась воды, у остальных были ушибы и ссадины.

Я не отходила от него ни на шаг. Ассистировала, попутно следя, как бы его не понесло на флирт. Надо признать, мой док вел себя крайне профессионально. В меру улыбчивый, очень компетентный и чуткий ко мне. Фактически при каждой пациентке награждал меня легким поцелуем, сразу с ходу давая понять дамам, что его сердце занято. В лоб, в висок, в щеку, в кончик носа или руку — не имело значения. Одного прикосновения его губ к моей коже хватало и мне, и им.

К закату дым развеялся. На Синларе снова стало свежо и чисто. Корабли давно отбыли в другом направлении. И только дюжина молодых женщин, согласившихся попытать счастье за свободу своей общины, напоминала о том бое, что мы пережили, на удивление, без потерь. Они разместились в долине, ловко разбив тут палаточный лагерь с костром и кабаном на вертеле. Эти красотки были приспособлены ко всему. Нигде бы не пропали. Мы вернули им только ножи, но этого было достаточно, чтобы мужики боялись к ним приблизиться. На ужин они пригласили только меня.

— Иган, ты уверен, что мне стоит идти? — уточнила я, когда мой док сказал, что не против, если я поужинаю отдельно.

— Я не думаю, что они опасны. Они смотрят на тебя с обожанием, — улыбнулся он, устало садясь на кровать и разматывая бинт.

— Я не о том. Ты ранен. Я беспокоюсь.

— Не волнуйся. Я лягу спать. Все равно любовник из меня сегодня так себе, — засмеялся он, при этом потерев занывший висок. — Только пообещай, что не разрисуешь себе лицо. Эта краска несмываемая.

— Меня трудно втянуть в секту. — Я помогла ему снять брюки и лечь. Накрыв одеялом, поцеловала в губы — долго и нежно. — Я быстро. Немножко посплетничаем, и вернусь.

— Я тебя не тороплю.

Конечно, он меня не торопил. Он даже ждал, когда я уйду, чтобы спокойно отдохнуть.

Я погасила свечи, взяла корзину с овощами и отправилась на девичник. При мысли, что у меня есть шанс обзавестись подругами, которые не будут норовить изнасиловать меня или скинуть со скалы, было радостно на душе. Я буквально летела к ним, подгоняемая азартом познакомиться поближе.

Наши гостьи чувствовали себя, как дома. Их стиранные жилетки и набедренные повязки сохли на натянутых промеж деревьев веревках, а сами дамы разгуливали в топах и шортиках.

— Я Аника, — представилась мне их лидер. Умытая и без боевого настроя она оказалась куда моложе, чем я думала. Моя ровесница, не старше. Наверное, еще ребенком попала в море, вот и выросла воинственной амазонкой.

— Октавия, — ответила я, садясь на бревно перед костром.

— Мы в курсе, — заулыбались девушки, раскладывая по чашкам мясо и овощи. — Его высочество принц Ранстор рассказал нам о тебе.

— Да? — хмыкнула я, оглядевшись. Нигде в темноте его высочества не было видно. Успел пошушукаться с девчонками, пока я помогала Игану.

— Тяжело было тут одной среди мужчин? — Подмигнула мне Аника.

— Они вам скажут, что тяжело было им со мной одной, — улыбнулась я, беря у нее чашку. — Они считают меня грубой, хамоватой дикаркой.

— Теперь они изменят свое мнение, — дружно засмеялись девушки, располагаясь вокруг костра.

Мы приступили к ужину, слушая завораживающие звуки: треск хвороста, шелест трав, журчание ручья, писк зверушек. Иногда девушки делились впечатлениями — кто-то говорил о вкусной еде, другие не верили, что у них под ногами земля. Но в конце концов все разговоры свелись к моим волосам, и мои новые подруги уговорили меня заплести их в сотню косичек. Это лучше, чем сделать тату на лице, поэтому я не отказалась.

— У тебя шикарные волосы, — повторяли они, в несколько рук плетя косу за косой.

— Только с ушами осторожнее, — попросила я. — Они у меня единственные.

— Мяу… — раздалось из одной палатки, и все замерли. — Мя-а-а-у…

— У вас кошка? — удивилась я, отчего девушки напряглись. — Да расслабьтесь вы, я ее не спалю.

— Майра, снова твоя выходка? — застрожилась Аника.

Девушка с густой челкой, падающей на глаза, нырнула в палатку и вытащила оттуда небольшого пучеглазого котенка. Прижимая его к груди, вернулась к костру и села рядом со мной.

— В бухте много кошек. Этот малек от меня не отстает. Пришлось брать с собой. — Погладив его, она чмокнула маленькую головку промеж ушек и выпустила его на землю.

Потоптавшись возле хозяйки, котенок обнюхался, медленно подошел ко мне и стал тереться о мои ноги. Нежный, мягкий, теплый пушистик, от прикосновения которого во мне начала зарождаться какая-то вера, что мы можем победить.

— Да ты мой сладкий. — Я взяла его в руки, усадила на свои колени и стала поглаживать. Разомлев, котенок замурчал и прикрыл глазки, обволакивая все вокруг щемящей нежностью.

Норлинг последний козел, раз положил начало этой войне против кошек. Как можно истреблять этих прекрасных мурчат?! У него нет ни ума, ни сердца!

— Это что, настоящая кошка? — Появление Ранстора заставило котенка перепрыгнуть с моих колен в объятия хозяйки, которая тут же прижала его к себе и отвернулась, пряча от принца.

Я подскочила на ноги и обернулась.

— Ты его напугал!

Ранстор задержал на мне взгляд. Секунду просто смотрел, потом улыбнулся:

— Красиво.

Девушки только закончили с косичками, и теперь я выглядела как-то по-новому. Жаль, что первым меня увидел не Иган.

— Я просто купался на источнике. Шел мимо, решил заглянуть узнать, все ли в порядке, — оправдался он, а я скрестила руки на груди, скривив уголок рта.

Мог бы не вешать лапшу на уши. Явно заявился поглазеть на полуголых женщин. Даже сам не стал особо одеваться. Только тонкие подвернутые брюки поверх мокрого тела. Голый торс, прилипшие к шее волосы и полотенце через плечо.

— Майра, можешь не бояться, — сказала я. — Его высочество всю жизнь мечтало увидеть настоящую кошку. — Я шагнула вперед и, проходя мимо Раснтора, шикнула ему: — Надеюсь, он исцарапает все твои кубики. Спокойной ночи, девочки! Увидимся утром! — добавила уже громче и направилась к нашему с Иганом дому, оставляя за спиной полившиеся рекой сладкие голоса покоренных обаянием принца девушек.

Представляя, как он будет тискать котенка, заодно клея себе девиц, зубы до скрежета стиснула. Обделенные мужским вниманием, они всей толпой с радостью обогреют его в эту ночь. А он, как нарочно, по погоде обнаженный появился из темноты. Всем своим видом продемонстрировал, что ему не страшны холодные синларские ночи. На всех огонька хватит.

Запнувшись о корягу на тропинке, едва не упала. Спасли чьи-то жадные руки, подхватившие за талию и резко дернувшие меня назад. Лопатками прижалась к твердой мужской груди и ощутила его рваное дыхание на своих ушах.

— Приревновала? — смакуя каждый звук, прошептал Ранстор, сильнее прижимая меня к себе.

От его алчущих объятий у меня кишки скрутило. Едва косточки не затрещали. Слишком загребущими оказались его руки, да и на аппетит этот принц не жаловался. Тот еще прожорливый боец, хоть в войне, хоть в любви.

— Еще чего! — усмехнулась, вложив в свой тон максимум небрежности и скуки. — У вас проблемы с самооценкой, ваше высочество. Она завышена.

Развернув меня к себе лицом, он облизнулся, посмеиваясь.

— Ты всегда была остра на язычок. А с этими косами еще и выглядишь воинственно.

— Да и настроена я агрессивно, — похвасталась ему своей готовностью отбрить его.

Правда, Ранстора мое признание ничуть не оттолкнуло. Не зашли ему неудовлетворенные гостьи. Потрепался с ними. Может, и пытался заарканить парочку, но что-то пошло не так. Я сидела в нем червоточиной. И не знаю, гордилась я этим, или боялась.

— От тебя теперь все будут без ума. Устоишь? — хмыкнул он, обволакивая мое лицо своим взглядом, словно смазывая сладким кремом.

— Я ничего не сделала, чтобы все вдруг с катушек слетели.

— Ты спасла Синлар. Солдаты даже выступили в мою защиту, когда Тартис собрался вернуть меня в клетку. Они молчат. Не признаются вслух, но я-то знаю, что зерно веры в Шрайка уже дало в них ростки. К нашему прибытию к побережью Северного Полесья за тебя выступят горой. И мое войско, и эти боевые девчата.

— Не за меня. За Шрайка.

Ранстор поджал губы, ничего на это не ответив. Его взгляд стал проникновенным, пополз вниз — на ключицу, плечи, обтянутую тонкой тканью платья грудь. Горячие ладони властно разместились на талии и пояснице. Дыхание отчетливо сбивалось от захватывающего его волнения.

Я кожей чувствовала, как он борется с самим собой. Он состоял из частей, противоречащих друг другу. Одна оставалась верной деду. Другая лезла в защиту войска. Третья жаждала меня — обладать мной, подчинить, отнять у Игана, сделать своей навеки. Но какие бы попытки унизить или даже уничтожить это третье «я» он бы ни предпринимал, идея, засаженная в его голову, с каждым днем становилась сильнее. Его бомбило, когда он видел нас с Иганом. А еще он явно ненавидел себя, что не мог переключиться на других девушек.

— Я тебе сейчас кое-что скажу, а ты пообещай выслушать, не перебивая, — неожиданно сказал он, став на мгновенье мягче. — Когда ты появилась на Синларе, я увидел в тебе оружие против деда. Представил, как подпортил бы монаршую репутацию, подарив трону наследника от женщины-кошки. А чтобы не привязываться к тебе, решил обойти всю романтику стороной.

— Да, я помню, как ты подстроил мою встречу с Иганом, чтобы я узнала у него о своей овуляции, — напомнила я с обидой.

— Я не знал, что я бесплоден. Я же никогда раньше не планировал детей. Не было возможности проверить. А сейчас я, как никогда, жалею об этом недостатке.

— Ну да, — горько усмехнулась я, — позлить деда не получится.

— Не поэтому, а потому что из-за моего бесплодия шансы Игана удваиваются. В тебе же заложено материнство. Ты на подсознании ищешь самца, способного подарить тебе ребенка. К нему тебя тянет, каким бы он ни был. Слабый, робкий, неуклюжий, нерасторопный, кривой, косой, располовиненный. Ты будешь цепляться за него, даже если придется ждать его с очередного похода, в одиночку справляясь с домом и детьми.

Досада, с которой говорил Ранстор, саднила больнее ножа. Я была уверена, что он напал снова трахнуть меня, и не была готова к его исповеди.

— Зачем ты говоришь все это, если изначально видел во мне оружие против Норлинга?

— В какой-то момент я понял, что ошибся. Я не хочу что-то доказывать деду, воевать за корону, производить на свет его наследников. Я просто хочу хоть на мгновенье почувствовать, каково это — когда тебя любят.

— За твоей спиной полураздетые амазонки, заряженные расстрелять тебя стрелами своей любви.

— Они видят во мне принца. Вот что их возбуждает. Ну и голод, который толкнет любую из них даже под коня. А ты не такая… Ты избирательна.

Голос, как шершавый бархат, пройдясь по мне, оставил дорожки мурашек. Ранстор преклонялся перед моей стойкостью. Притащив сюда из прошлого бесчисленное количество провалов в любви, я не пустилась во все тяжкие, пользуясь случаем и развлекаясь с каждым понравившимся солдатом. Я посвятила себя Игану, каждый день вымаливая прощение за ту мимолетную слабость, что я позволила себе наедине с Ранстором.

Но до этой секунды я считала свою упертость сущим наказанием. Из-за нее Шрайк сбил остров с курса, отказался нам помогать и вообще заявил, что такое войско ему не нужно. Однако после откровений Ранстора во мне зародилась гордость за себя. Сама в шоке, как мне удалось противостоять им?! Оглядываясь назад, пришла в ужас, но была довольна, что в итоге я добилась своего законного места на Синларе. Я обрела всеобщее уважение и не упала в грязь лицом.

— Да, Ранстор, — ответила я, выскальзывая из его объятий. — Я избирательна. Поэтому ты должен знать, что я не брошу Игана.

С трудом отведя от него глаза, развернулась и бегом побежала домой. Именно домой — туда, где у меня был общий уютный уголок со своим любимым мужчиной.

Не снимая платья, забралась на кровать, залезла под одеяло и устроилась на груди своего мирно посапывающего дока. Кончиком носа пройдясь по его коже, прикрыла глаза. Я ненавидела себя за это, но не могла отрицать, что Иган был у меня не единственным любимым мужчиной. Но тот, за чью спину я пряталась, в чью руку вцеплялась, когда на нас напали «варвары», был только что мной отшит…