С единственным заклинанием

Глава 12

Три дня пролетели незаметно. Пятерка за пятеркой искатели приключений уходили в горы. Каждый вечер к ужину собиралось все меньше и меньше народу.

Замковая оружейная опустела, хотя выдавались главным образом плохо заточенные ржавые клинки. Когда Тобас наконец решил, что ему тоже не помешает меч, он провел в оружейной больше часа, угрожая дворцовому оружейнику то магической местью, то неснимаемым проклятием. Но это не помогло: запуганный хранитель хлама предложил на выбор пяток заржавленных клинков весьма сомнительной закалки.

От словоохотливых двоморцев Тобас получил подробное описание чудовища, согласно которому дракон был: синим, серебряным, черным или зеленым, от сорока до ста футов длиной. Одна женщина заявила, что дракон летает, другая сообщила, что он читает стихи своим жертвам, прежде чем их сожрать. Большинство сходилось во мнении, что дракон покрыт сверкающей чешуей и изрыгает пламя. Но никто даже представления не имел, как можно одолеть такую тварь.

Иностранцы, к которым обращался Тобас, не выразили желания взять в свою команду чародея. Во всяком случае, ни один говорящий по-этшарски. Только болезненного вида принц из некоего королевства, именуемого Тэт-Корун, передал через переводчика о своем согласии. Тобас подумал и отказался — языковой барьер создаст дополнительные проблемы. Принц не говорил даже по-двоморски. Как объяснил переводчик, родной язык Его Высочества — корулианский, кроме него принц владеет только Торговым наречием, поэтому находится практически в полной языковой изоляции. Тобас пожалел принца, но не настолько, чтобы составить ему компанию.

Больше всего Тобасу хотелось бы присоединиться к кому-нибудь из волшебников, но и они не проявили к юному чародею никакого интереса, Колдун не говорил по-этшарски. Теург знал несколько фраз, главным образом религиозного содержания, и вообще отнесся к Тобасу подозрительно. Юноша догадался, что жрец путает чародейство с демонологией и, естественно, опасается представителей этих профессий.

Все ведуны прекрасно говорили на этшарском. Причем только один учил язык обычным способом, остальные по мере необходимости использовали магию. Ведуны вообще обладали способностью мгновенного овладения языками. В других магических школах подобное встречалось крайне редко и достигалось большими трудами.

Впрочем, возможность общения в данном случае не играла роли. Ведуны работали в команде, поэтому очень вежливо, но четко и недвусмысленно дали понять, что им не нужен чародей с его магическими предметами, заклинаниями и ритуалами. Похоже, они считали чародейство чем-то устаревшим и ненадежным.

Тобас, в свою очередь, относился к ведовству довольно скептически. Он слышал, что ведуны очень ограничены в своих возможностях и обычно влачат нищенское существование, не выдерживая конкуренции с чародеями, ворлоками, колдунами и прочими магами, которые часто становились весьма состоятельными и могущественными людьми.

Конечно, от единственного известного ему заклинания пользы немного, но с идеей объединиться с ведунами юноша простился без сожаления.

Попытки Тобаса поближе познакомиться с Алоррией также оказались неудачны. Вокруг принцессы крутилось столько авантюристов, что поговорить с ней наедине не было возможности. К тому же на ее мать, королеву Альрис, заявление о принадлежности к Гильдии Чародеев не произвело никакого впечатления. Она запретила дочерям уделять кому бы то ни было особое внимание. В конце концов каждую из них мог взять в жены любой драконобоец, и близкое знакомство с кем-то другим до свадьбы могло плохо отразиться на дальнейшей семейной жизни.

Тобасу показалось, что Алоррия несколько огорчилась, когда королева-мать заставила принцессу отойти от него и побеседовать с другим искателем приключений. Юноша очень понадеялся, что так оно и есть, и он не ошибся.

В первый вечер Тобасу даже в голову не пришло, что в Двоморе есть королева, но, начиная со следующего же утра, Ее Величество Альрис Двоморская ни разу никому не дала забыть о своем существовании. Король и его приближенные отвечали за страну в целом, а королева и Лорд Гофмейстер — за замок и его содержимое, включая людей. Именно королева и Лорд Гофмейстер определяли, где кому спать, когда кому есть, кто может пойти к оружейнику, кто может практиковаться в фехтовании или магии и кто с кем может разговаривать. Тобас выяснил, что он, простолюдин, не имеет права общаться с некоторыми членами королевской семьи. Король с королевой, конечно, делали все что угодно. Принцессы получили некоторое послабление в свете предстоящего замужества. Вдовствующей королеве-матери не могла приказывать даже королева Альрис. Но троих младших сыновей — Дернет и Альрис произвели на свет не только девиц — старательно держали в стороне от авантюристов-плебеев, всячески поощряя к общению с иностранными принцами. Однако иностранные принцы постоянно находились в компании плебеев, строя планы охоты на дракона, и поскольку настоящий дворянин был слишком хорошо воспитан, чтобы откровенно игнорировать кого бы то ни было, положение двоморских принцев оказалось весьма незавидным.

Кроме того, у Дернета имелись две сестры и брат, который постоянно жил в Двоморе со своей женой. Эта четверка никогда не покидала своих покоев, и никто, возможно, ничего о них не узнал бы, если бы не попытка ограбления.

Самой первой сформировалась команда из трех этшарцев, которых Тобас отнес к категории негодяев, и двух жителей Малых Королевств совсем не королевской крови. Всю эту компанию Тобас встретил в оружейной и обратил внимание, что они взяли рапиры, а не мечи и целый набор ножей. Такое оружие скорее годилось для нападения на человека, чем для битвы с драконом. Но поскольку оружейник не придал этому никакого значения, Тобас счел за благо промолчать.

Все приготовления вроде бы были закончены, но пятерка продолжала слоняться по замку, игнорируя любые вопросы и насмешки. Так продолжалось вплоть до последней ночи, тринадцатого числа месяца Цветной Листвы.

Тобас дремал в своей голубятне, когда услышал чьи-то истошные вопли. Сквозь сон до него медленно дошло, что вряд ли кому-нибудь, кто хоть раз видел королеву, придет в голову развлекаться таким манером посреди ночи. Что-то произошло.

Он прислушался. Внизу шла какая-то перепалка. Тобас натянул куртку и поспешил вниз, где угодил в самый центр настоящего бедлама. Юноша растерянно озирался и с некоторым изумлением обнаружил в толпе незнакомые лица, имеющие явное фамильное сходство с королем.

Минут через пятнадцать с оттоптанными ногами, оглохнув от крика, он вернулся к себе наверх.

Утром выяснилось следующее: Арнен с приятелями вовсе не собирались сражаться с драконом. Они изначально планировали украсть призовые деньги, а заодно и все ценности, которые подвернутся под руку. Слоняясь по замку в поисках казны, бандиты набрели на маленькое крыло замка, куда никого не впускали и откуда никто никогда не выходил. Располагалось это крыло непосредственно рядом с покоями королевской семьи. Заранее договорившись, в последнюю ночь перед началом охоты, когда все уже спали, пятеро молодцев проникли в закрытые комнаты. Но вместо золота обнаружили там двух пожилых женщин, которые, решив, что их собираются изнасиловать, подняли крик.

Неудачливые воришки кинулись врассыпную. Принцессы Садра и Шаша — дородные девицы лет пятидесяти, вооружившись кочергой и подсвечником, бросились к брату, Дебрелу, за помощью. Именно его вопли и разбудили Тобаса.

Жена Дебрела, Шен, увидев золовок в своей спальне и не разобравшись что к чему, решила дорого отдать свою жизнь и с истерическим визгом понеслась в Зал Аудиенций, а по дороге заблудилась.

Король, королева, их отпрыски, а также дюжина приближенных проснулись от шума, причем у каждого нашлась своя версия происходящего. Результатом явилось то самое невероятное столпотворение, которое и имел удовольствие наблюдать Тобас.

В конце концов королева-мать, перекричав все свое семейство, навела порядок, а Лорд Гофмейстер выстроил в ряд всех простолюдинов. Двух воров поймали сразу, третьего, Корла, сына Корла, спрятавшегося в большом котле на кухне, обнаружили утром повара, оставшиеся двое — Арнен и наемник из Малых Королевств — сумели выбраться из замка и бежать.

Все это дело показалось Тобасу ужасно глупым. Он, конечно, понятия не имел, как хранят золото, но уж наверняка оно не занимает целую комнату! Не говоря уж о целом крыле! Вполне хватит и сундука. Если, конечно, золото вообще существует. Юношу одолевали сомнения. Больно уж странной выглядела вся эта охота. Где-то здесь таился подвох. Но где? Тобас обратил внимание, что некоторые искатели приключений уходят, плюнув на эту глупую затею. Может быть, они правы? К его удивлению, среди ушедших была и Азрая. Неужели девушка поумнела? Наверное, горный воздух и смена обстановки пошли ей на пользу.

Тобас так и не решился поинтересоваться у кого-нибудь из придворных, почему охоту решили провести таким странным образом и почему не пригласили специалистов. Ему казалось, что это было бы разумнее, чем отправлять на поиски дракона разношерстные слабые группки.

Неудавшееся ограбление обсуждалось все утро, но Тобаса гораздо больше занимала его собственная судьба. Он подрядился сразиться с драконом, то есть взял на себя обязательство как минимум пойти в горы и посмотреть на это чудовище. И Тобас был твердо намерен хотя бы сделать вид, что выполняет условия контракта. Хотя бы просто потому, что иного способа выжить в Двоморе или иной возможности безопасно выбраться отсюда нет. Он выйдет из замка с четверкой компаньонов и некоторое время побродит с ними по горам. Если им настолько не повезет, что они столкнутся с драконом, он сделает все возможное, чтобы помочь убить его. Во всяком случае, это все, на что он способен в данной ситуации. Однако команды, которая захотела бы принять его к себе, так и не нашлось. А уже настал последний день — завтра первый день месяца Сбора Урожая.

К полудню народу в замке заметно поубавилось. Король лично обошел обеденные залы, затем вернулся туда, где сидели оставшиеся этшарцы — Тобас, Перен, Арден и Эльнер, — и сообщил:

— В замке осталось девять охотников. Получается две группы — в одной пятеро, в другой четверо. Здесь вас четверо, и в Малом зале — еще пятеро. Это окончательное решение?

Все переглянулись. Некоторое время этшарцы пристально смотрели на Тобаса.

— У меня нет возражений, Ваше Величество, — произнес Тобас, нарушив затянувшееся молчание.

— Мы не возражаем против помощи чародея, — добавил Перен, игнорируя недовольные взгляды Эльнера и Ардена.

— Значит, решено. — изрек Дернет. — Мы бы не послали против этого дракона в одиночку даже чародея.

— Ваше Величество очень заботливы, — вежливо проговорил Тобас. Остальные промолчали. Когда король удалился, юноша с некоторой опаской покосился в сторону своих компаньонов. Но те ковырялись в своих тарелках.

Три часа спустя четверка собралась во дворе замка. У ног драконобойцев лежали мешки с продовольствием, а над головами нависли свинцовые тучи.

— Думаю, больше мы тянуть не можем, — буркнул Арден.

— И не надо. Мы все в сборе. Пойдем и убьем дракона. — Эльнер решительно закинул мешок за плечи.

— Можно подумать, это так просто, — хмыкнул Тобас.

— Да, просто. — решительно ответил Эльнер. — С твоей магией, силой Ардена и моей хитростью можно считать, что дракон уже мертв. Надеюсь, нас никто не опередит. У принцев есть лошади, а мы пешие. Лучше поторопимся, если хотим получить награду.

— Да ну? — — ехидно отозвался Тобас. — Ты действительно уверен, что все будет так легко и просто? Ты за кого себя принимаешь? За Валдера Магический меч?

Эльнер ошарашено глянул на Тобаса.

— Насколько я знаю, Валдер с драконами не сражался, — вмешался Арден.

— Но он убивал демонов. А раз так, он наверняка мог убить и дракона, — уточнил Перен.

— Не важно, кого убивал Валдер. Этого дракона убью я, и никто другой, — упорствовал Эльнер. — Это совсем нетрудно.

Тобас не верил своим ушам:

— Да что ты вообще знаешь о драконах?

— Уж во всяком случае больше, чем ты!

— Ха!

На этом разговор временно увял. Выдержав паузу и решив, что страсти уже улеглись, Перен спросил:

— Ты можешь перенести нас, чародей?

— Нет. Я знаю только магию огня.

— Жаль, но спросить-то все равно стоило, — пожал плечами альбинос. Закинув мешок за плечи, он двинулся к воротам.

Выйдя из замка, юноши остановились, созерцая мрачный пейзаж и серое небо.

— Куда пойдем? — спросил Арден.

— На север. Он бродит к северу от замка. Там его видели — и там он нападал, — ответил Перен.

— А север — это где? — поинтересовался Эльнер. Тобас помнил расположение замка, но, чтобы удостовериться, взглянул на небо. В это время Перен ткнул пальцем направо.

— Туда.

Тобас согласно кивнул.

— Вверху в этом направлении идет дорога, — заметил Арден.

— Вряд ли драконы ходят по дорогам. Зачем же нам по ней идти? — усмехнулся Эльнер.

С этим никто не спорил, и четверка двинулась напрямик, обойдя пару домов и холм, на котором стоял замок.

Тобас попытался отвлечься от запаха навоза, озирая окрестности. Горы поражали воображение. Они походили на огромные накрахмаленные белые колпаки. Как же высоко им придется забраться! Юноша опустил глаза как раз вовремя, чтобы заметить первые капли дождя, упавшие ему на нос.

К заходу солнца, промокнув до нитки, они миновали первый перевал. Кругом стоял лес. Четверка решила заночевать на первой же обнаруженной полянке. Когда-то это был двор маленького домика, обгорелый остов которого стал предметом очередного спора. Можно использовать для укрытия скособоченные стены домика или нельзя? В конечном итоге все остались снаружи и в мрачном молчании натянули две небольшие палатки.

Арден с Эльнером мгновенно заползли внутрь. Тобас некоторое время глядел на них из-за полога, затем поинтересовался:

— Эй! А как насчет ужина?

— А что такое? — высунулся Эльнер.

— Кто-то должен собрать дров.

— Для чего? Костер нам под таким дождем не разжечь! А ужин можно съесть и холодным.

Тобас извлек кинжал и немного серы.

— Лично я, — заявил он, — собираюсь есть горячий ужин, даже если для этого потребуется изжарить кого-нибудь из вас! — С этими словами он сотворил заклинание, и маленький кустик возле локтя Эльнера вспыхнул ярким пламенем. — После ползания по этим горам мы все заслужили на ужин что-нибудь горячее, верно? Костер для меня не проблема!

Эльнер тупо смотрел на куст, полыхающий под дождем, а Перен произнес:

— Схожу за дровами.

Едва альбинос исчез за деревьями, Тобас пожалел о содеянном. Продемонстрировав свои возможности, он воздвиг вокруг себя стену. Это могло оказаться серьезной ошибкой. Неизвестно, сколько ему придется пробыть в компании этих людей.

И что же, во имя богов, делать дальше. Эльнер, кажется, абсолютно уверен, что они быстренько найдут и убьют разгуливающего где-то в горах дракона. Тобас так же абсолютно был уверен в обратном.

Конечно, если Тобас прав и чудовища поблизости не окажется, их дальнейшая судьба туманна.

Твердыня Двомор оказала гостеприимство драконобойцам. Если они вернутся с пустыми руками, вряд ли их встретят с распростертыми объятиями. Таким образом остаются только две возможности; либо до бесконечности бродить по горам в поисках дракона, либо идти куда-нибудь в другое место. Тобас предпочел бы другое место, но обсуждать эту возможность с остальными пока рано. Эльнер, убежденный, что именно ему предназначено убить дракона, наверняка откажется. Арден последует за большинством.

А вот о Перене Тобас ничего определенного сказать не мог. Альбинос неразговорчив и неохотно высказывает свое мнение. Тем не менее он идет вперед, поэтому предположительно собирается преследовать дракона.

Может быть, несколько дней лазанья по горам, стертые ноги и мокрая одежда вразумят эту троицу, думал Тобас, ожидая возвращения Перена.