С единственным заклинанием

Глава 29

Во второй половине дня шестого числа месяца Снегопадов года 5221 Тобас из Тельвена и Каранисса с Гор вступили в законный брак на пустынной вершине холма где-то в восточном Двоморе. Импровизированная церемония, обращенная к любым богам, которые могли бы ее освятить, была проведена в присутствии Перена Белобрысого, единственного свидетеля, о чем на куске коры по всем правилам составили соответствующую запись.

— Глупо, — заметил Перен, подписываясь под этим своеобразным документом. — Вы вполне могли потерпеть до Двомора.

— Я не хочу ждать. А то Каранисса еще, чего доброго, передумает.

— Или ты передумаешь! Решишь жениться на этой своей принцессе, Алоррии Двоморской!

— Вместо тебя? Никогда! — воскликнул Тобас, стискивая ее в объятиях.

— К тому же Алоррия скорее всего уже замужем за каким-нибудь здоровенным храбрым драконобойцем. И он ей уже до смерти надоел, — прокомментировал Перен, спускаясь с вершины холма, где они провели маленький ритуал.

— А если нет, может быть, она выйдет за тебя, раз я теперь занят, — выдвинул идею Тобас, следуя за ним в обнимку с новобрачной.

— Может быть. Но я предпочел бы ее сестру Тиниру. — Перен говорил совершенно серьезно.

— Ты всегда отличался дурным вкусом, — поддел его Тобас.

— А почему бы тебе не жениться на обеих? — предложила Каранисса.

— Хорошая мысль. Но я пока что не убил дракона.

— Это все мелочи! — засмеялся Тобас. Каранисса улыбнулась, но тут же вздрогнула: — Мы что, действительно можем встретить дракона?

— Да нет же, — поспешил заверить ее Тобас. — Наверняка кто-нибудь уже прикончил эту несчастную тварь, и все принцессы получили по мужу.

— А жаль, — не удержался Перен. — Золото нам бы ох как пригодилось.

— Это верно, — согласился Тобас.

Перен ушел вперед, и новобрачные остались наедине. Некоторое время они шли молча, но наконец Тобас не выдержал.

— Почему ты передумала? — внезапно спросил он Караниссу. — Ты сказала, что не выйдешь за меня, пока мы не выберемся из замка. Мы выбрались, но почему ты так быстро согласилась.

— Сама не знаю. Когда я увидела этот огромный Мир вчера утром и услышала рассказ Перена, мне стало очень одиноко. Здесь все такое странное, чужое... Я поняла, что не смогу в одиночку противостоять опасностям. А с тобой я не одна. Когда я впервые увидела тебя стоящим перед воротами замка, услышала твой голос, ты понравился мне настолько, насколько, думаю, никогда не смог бы понравиться Перен. Я колдунья, а колдуньи знают многое... Едва я посмотрела на тебя в этом Мире, как сразу поняла, что могу тебе доверять. И я люблю тебя. Действительно люблю, я теперь это твердо знаю, и мои чувства к тебе никогда не изменятся.

— О! — смутился Тобас. — Это хорошо, потому что я тоже люблю тебя. Я знаю, что это так, хотя и не владею колдовством.

Воцарилось пронизанное чувственностью молчание, затем Каранисса спросила:

— А когда мы дойдем до коттеджа, в котором ты оставил гобелен?

— Вероятно, вечером, — прикинув, ответил Тобас. — Он находится вот за этими двумя холмами в конце маленькой долины. — Он посмотрел вперед. — Если, конечно, я не ошибаюсь.

Идти оказалось гораздо меньше. Уже через час они поднялись на голую вершину второго холма и в дальнем конце долины увидели коттедж.

Перен, сидя на камне, поджидал отставшую парочку.

— Так где ты видел дракона в прошлый раз, Тобас?

— Вон там. — Юноша указал на вершину справа от них.

— Это где клубится дым?

Тобасу стало нехорошо. Тонкая струйка дыма поднималась из-за высокой груды камней и растворялась в прохладном осеннем воздухе.

— Да, — хрипло проговорил он и потянулся за атамэ. Точно услышав их голоса, из-за нагромождения камней высунулась блестящая сине-зеленая голова дракона. Немигающие змеиные глаза уставились на путников. Едва Тобас успел это осознать, чудовище вылезло из укрытия, расправило огромные крылья и, неловко взлетев, направилось прямо к ним.

— Боги! — взвизгнула Каранисса. Она отшатнулась назад, споткнулась и со всего размаху рухнула на камни. Тобас наклонился, чтобы помочь ей встать, но Перен грубо рванул его за плечо.

— Тобас! — заорал альбинос, указывая на дракона. — Он летит прямо на нас!

— Знаю! — рявкнул Тобас, все еще пытаясь дотянуться до жены. — Пусти меня!

— Да сделай же что-нибудь!

— Что? Все, что мы можем, это удирать! — Он резко выдернул руку.

— Ты же тогда остановил его своим заклинанием!

— Да не остановил я его! И заклинание действует, только когда у этой твари рот открыт!

Дракон был уже почти над ними. Тобас оглянулся. Даже если он сможет поднять Караниссу, даже если она цела и может бежать, им ни за что не успеть добраться до ближайших деревьев.

— О боги! — пробормотал Тобас, доставая щепотку серы.

Огромные сине-зеленые крылья, казалось, закрыли все небо, когда тварь распростерла их над головами своих жертв. Все трое, окаменев, смотрели вверх, нисколько не сомневаясь, что их приключениям пришел конец.

Чудовище раскрыло пасть в подобии издевательской ухмылки. Понимая, что это скорее всего его последний шанс, Тобас сотворил заклинание.

Морда дракона вспыхнула, и бестия взревела от ярости, но на сей раз не только не остановилась, но даже не замедлила движения и изрыгнула пламя в ответ.

Тобаса вдруг осенило. Взрыв в доме Роггита! Предостережение в Книге Заклинаний Деритона! Во что бы то ни стало нужно повторить заклинание.

Тварь спустилась пониже и, раскрыв крылья, зависла в воздухе. Внезапный порыв ветра сбил Тобаса с ног. Длинный язык пламени лизнул его щеку.

Желтое пламя, вырывающееся из пасти дракона, уже слепило глаза, когда Тобас наконец нащупал мешочек и выхватил щепотку серы. Тварь изогнула шею и, разинув истекающую слюной пасть, как бы прикидывала, которая из трех окаменевших от ужаса жертв самая аппетитная.

Тобас отчаянно пытался взять себя в руки. Если он собьется, неверно произнесет хоть одно слово или его руки будут слишком сильно дрожать, заклинание не сработает.

Он сосредоточился, сделал два простых жеста, произнес заклинание и бросил «Триндлов Огонь» прямо в горящую морду дракона.

То, что произошло потом, Тобас помнил довольно смутно. Яркая вспышка и чудовищный грохот оглушили и ослепили его. Голову и глотку дракона словно разнесло изнутри. Во все стороны полетели кроваво-красные куски мяса и забили фонтаны крови. Осколки нижней челюсти полетели в одну сторону, дождем осыпавшись на камни, а оставшаяся часть страшной развороченной головы отлетела в другую, с силой стукнувшись о торчащий скалистый уступ. Огромное тело с грохотом рухнуло на землю в нескольких дюймах от несостоявшихся жертв. Растопыренная передняя лапа задела Перена и опрокинула его на спину. Тобаса с Караниссой засыпало ошметками драконьего мяса. Все трое были залиты дымящейся вонючей кровью.

Крылья дракона дернулись в последний раз и замерли навсегда, огромный малиновый глаз моргнул и начал стекленеть.

Тобас обнаружил, что сидит на земле, Каранисса лежит справа, а Перен — слева, Вокруг валялись развороченные остатки дракона.

— Ик! — только и произнес Тобас, с отвращением оглядев поле битвы.

И потерял сознание.