С появлением Дрю

Глава 20

Я проснулась в крепких объятиях и с ощущением, что прижимаюсь к каменной стене. Нежные поцелуи коснулись моей шеи и плеча.

Я моментально открыла глаза. Солнечные лучи раннего утра проникали сквозь закрытые жалюзи. Слабые воспоминания о событиях прошлой ночи вертелись в голове, и ни одна из них не остановилась, чтобы стать полноценным видением.

Кто в моей постели?

И почему он целует меня?

Объятия ослабли, и его руки скользнули по бокам, поглаживая меня через юбку. Почему я до сих пор в юбке?

— Доброе утро, — промурлыкал Дрю.

Внезапно на меня нахлынули воспоминания. Я позвонила ему. Он приехал. Я пыталась раздеться. Он меня остановил.

О, Господи.

— Что творится в твоей голове? — посмеиваясь, спросил он хриплым ото сна голосом. — Я практически могу слышать, как крутятся шестеренки в твоей голове.

— Мммм.

У него перехватило дыхание, и он перестал поглаживать меня.

— Ты не помнишь прошлую ночь, — это был не вопрос. Это была суровая реальность.

— А что было?

Он отстранился всем телом так, что мы больше не соприкасались.

— Блядь.

— Мы определенно не занимались сексом, — я перевернулась, на мгновение сраженная тем, как шикарно он выглядит без футболки в моей постели. — Почему?

Дрю запустил пальцы в волосы, его глаза вспыхнули.

— Я не мог воспользоваться тобой, — от этой мысли он с отвращением скривился. — Если это произойдет, то ты должна на сто процентов это понимать и быть согласной.

Я кивнула, и судорожно начала думать, что же сказать. Что-нибудь, что прекратит эту неловкость, окружающую нас.

— Скажи мне, о чем ты думаешь, — Дрю был серьезен и даже нервничал.

Мне хотелось ответить честно, но когда он находится так близко, это оказалось гораздо сложнее сделать. Я отвела взгляд.

— Я не знаю, как мне забыть. Я хочу. Действительно хочу. Но моя мечта об Олимпийских играх так долго была единственной мечтой, — я снова посмотрела на него. — В итоге, мечты больше нет, и именно ты отнял ее... я постоянно думаю об этом. И когда пытаюсь отбросить эти мысли, я остаюсь с пустотой. И ничто не делает меня счастливой.

Он кивнул. Я знала, что ему трудно слышать это, но ему нужно знать, как все для меня запутано.

— Я ценю то, что ты пытаешься сделать. И мне хочется верить, что ты делаешь это для меня, а не для того, чтобы облегчить свою собственною вину, — мои глаза начали слезиться. — Но я просто... просто не знаю.

Я ожидала, что он встанет, соберет свои вещи и уйдет. Но он этого не сделал. Вместо этого он медленно придвинулся, обнимая меня своими руками и прижимая к своей груди. Я прижалась щекой к его теплой коже и слушала ритмичное биение сердца. Я задумалась, всегда ли оно бьется так быстро, или это мои слова так повлияли на него.

Мы не говорили. Просто лежали, погрузившись в собственные размышления.

Чего я не могла понять, и, наверно, никогда не смогу, каким образом человек, который принес в мою жизнь столько боли, также является единственным человеком, который может унять ее.

— Мне бы хотелось, чтобы я не был твоей самой большой ошибкой, — сказал Дрю.

От его комментария все мысли вылетели из моей головы.

— Ты не ошибка.

Он усмехнулся.

— Просто мне бы хотелось, чтобы ты нашел другой способ, как выйти из драфта, — как я ни пыталась сопротивляться, но слезы все равно полились из глаз, скатываясь по щекам на его голую грудь. Это то, о чем я молчала. Потому что, когда он разрушил все мои мечты одним эгоистичным поступком, он чуть не потерял свою собственную жизнь.

Свою жизнь.

Это не только обо мне и о том, что я потеряла. Это еще и его необходимость причинить себе увечья. Его отчаянье. Его одиночество.

— Я был слабаком, — его голос надломился от волнения. — Я слабак.

— Ты был напуган и одинок. У тебя не было никого, кто помог бы тебе.

— Я хочу, чтобы это была ты.

Я глубоко вздохнула.

— Я тоже.

Я могла чувствовать его тело и взгляд, направленный на меня сверху вниз.

— Энди?

Я подняла голову, положив подбородок на его грудь, и посмотрела на него снизу вверх. Должно быть, это ужасное зрелище — я вся в слезах и с потеками туши на щеках.

— Я хочу заслужить тебя, — он погладил пальцем мою щеку, стирая слезы. — Я хочу быть всем, в чем ты нуждаешься и всем, чего ты когда-либо хотела. Я хочу быть кем-то, в ком ты никогда не усомнишься. Кому ты доверишься. Кого захочешь любить всю оставшуюся жизнь.

Я закрыла глаза, его слова одновременно обжигали и приводили в восторг. Как обе эти эмоции могут быть такими сильными? Как я могу быть такой противоречивой? Искренности в его глазах и словах достаточно, чтобы сломать меня. Но я уже сломлена.

Открыв глаза, я отстранилась от его груди, нуждаясь в некотором расстоянии. Нуждаясь в том, чтобы все это имело смысл. Его слова. Его чувства. Его действия. Чтобы видеть его реакцию, я приподнялась на локте так, что теперь мы находились на одном уровне.

— Почему я?

Он прищурился.

— Почему не ты?

— Да ладно, Дрю. Я слышала истории от Эйвери. Со мной тебе пришлось потрудиться. Хотя есть девушки, которые не создают таких сложностей. Что такого во мне?

Я не думала, что такое возможно, но он прищурился еще сильнее.

— Ты не понимаешь, насколько ты великолепна?

Я склонила голову набок.

— Вранье.

Дрю резко отодвинулся.

— Я серьезно.

Я недоверчиво разглядывала его.

— Мне некуда торопиться, — я не напрашивалась на комплименты. Если он настолько убежден, что нуждается во мне, что я для него единственная, то мне нужно понять, откуда это исходит.

— Я уже говорил тебе об этом в пляжном домике. Ты настойчивая. Мне нравится, что ты не отвернулась от меня… и прежде, чем ты что-то скажешь, тебе, возможно, нравится думать, что ты уже отвернулась, но я знаю, что глубоко внутри — нет.

— Медсестры и врачи не отворачивались от тебя. Почему я, Дрю?

Он вздохнул.

— Мне нравится, что ты не миришься с моим дерьмом. Что не спускаешь мне все с рук. Ты держишь меня в узде.

— Это делает Эйвери. Почему ты хочешь меня?

Дрю закрыл глаза. Он задумался над вопросом или придумывает выгодный ответ?

— Ты заботилась обо мне, когда никто другой больше этого не делал.

Когда он открыл глаза, в них была искренность и правда.

— Ты не должна была. Никто не принуждал тебя, и ты не ждала ничего взамен. Ты просто заботилась. И, наверное, будешь отрицать, но тебе было не все равно, Энди. Я слышал это в твоем голосе. Видел это в твоем разочаровании во мне. Ощущал это в твоей нерешительности, когда ты думала возвращаться или нет.

— Но появилась Бетти, — напомнила я ему. От этого воспоминания мои внутренности все еще выворачивало. — Мне показалось, ей было не все равно.

— Ты права. Ей было не все равно. Всем им было не все равно. Но никого из них не волновал я. Никого из них нет рядом сейчас, когда я не собираюсь стать профессиональным футболистом. Никого, кроме тебя.

Я отрицательно покачала головой. Должно быть что-то большее. Большее, чем просто его непоколебимая уверенность.

— Я не уверена.

— Черт возьми, женщина, — раздраженно проворчал он. — Моя жизнь без тебя лишена смысла.

Дрю посмотрел мне прямо в глаза, убеждаясь, что я внимательно его слушаю. Но я придиралась к каждому слову.

— Это всегда была ты. С тех пор, как я очнулся и увидел тебя, держащей меня за руку, я знал, что это ты.

— Но разве ты не видишь, что для меня это не имеет значения?

Он усмехнулся.

— Думаю, что это не так. Я видел сны.

Я в замешательстве нахмурилась.

— Какие сны?

— Когда я был без сознания. Скорее не сны. Больше похоже на воспоминания.

Я выпрямилась и мое сердцебиение ускорилось.

— Какие воспоминания?

— Мы... на крыше... — Дрю прикрыл глаза, словно искал в своем подсознании детали, которые не мог вспомнить. — Пицца... Выпитые шоты...

Я боялась даже дышать, чтобы случайно не остановить то, что происходит.

— Ты сказала, что ненавидишь меня, но я знал, что это не так. Затем я...

— Затем ты… что? — прошептала я.

Я заметила эмоции, которые редко видела в его глазах. Смущение.

— Обтер тебя губкой.

Воздух покинул мои легкие, а по щекам потекли слезы. Я не была сумасшедшей.

Знала же, что я не сумасшедшая.

И пока я не понимаю этого — и не думаю, что когда-нибудь захочу разобраться — но я знаю, что у Вселенной свои секреты. Действительно ли я хочу подвергать это сомнению, когда все сработало в мою пользу?

— Я знаю, это не имеет никакого смысла.

— Имеет, — я потянулась и обхватила его лицо своими трясущимися ладонями. — Как бы безумно это ни звучало, но это имеет значение. Почему ты не рассказал мне раньше?

— Потому что ты не хочешь иметь со мной ничего общего. Я сделал так, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего. И хотя из-за этих снов я чувствовал себя ближе к тебе, именно твое упорство и решимость прорваться сквозь мои стены заставили меня понять, что ты тот человек, который будет держаться рядом со мной. Не потому, что ты что-то ждешь от меня. Вот что дало мне понять, что ты нужна мне. Ты особенная, Энди. Особенная.

Что-то среднее между смехом и рыданием вырвалось из меня.

— И когда я пытался оттолкнуть тебя, я был зол. Зол на себя за то, что сделал тебе больно. Зол оттого, что ты поймала меня посреди этого бардака. Зол на себя за то, что влюбился в единственную девушку, которая никогда не будет моей.

Мои руки опустились на его плечи, и я склонила голову, впервые заметив мальчишеские черты его лица. Черты сына, которого не любили, так как нужно было любить. Черты спортсмена, который находился под слишком большим давлением, когда это было последнее, чего он хотел. Черты парня, который не уверен, кому можно доверять, когда каждый человек в его жизни чего-то хотел от него.

— Я здесь и я твоя, Дрю.

Он нахмурился, выглядя слишком уязвимым, чтобы принять мой ответ.

— Но я хочу тебя в своей жизни, а не только прямо сейчас.

Я кивнула.

— Я знаю.

Дрю уставился на меня так, словно я сошла с ума.

— Думаю, что ты все еще пьяна.

Я отрицательно покачала головой.

— Впервые за долгое время, думаю, что я практически в своем уме. И начинаю чувствовать больше, чем просто боль.

— Ты не можешь быть уверенной.

Он сейчас пытается отговорить меня? После всего, что он сказал, чтобы убедить меня?

— Я уверена.

— Будет нелегко. Я настоящий мудак.

— Так и есть, — рассмеялась я.

Дрю рассматривал меня своими великолепными зелеными глазами.

— Но я этого хочу.

Я прикусила нижнюю губу и кивнула.

— Я тоже.

Его улыбка становилась шире, пока он медленно придвигался — так медленно, что я уж подумала, что он никогда не доберется до меня.

— Я хочу тебя, — заверил он меня, прежде чем, наконец, медленно, но решительно прижался своими губами к моим. Этот поцелуй нёс облегчение. Перемирие. Наше будущее.

Дрю отстранился так, что теперь мы соприкасались носами, и кончиками пальцев провел по моей щеке, на которой была ссадина. Он неотрывно смотрел на то место, несомненно, помня, где была царапина и как она там появилась.

— Эй, — я подняла свои руки, запуская пальцы в его волосы на затылке. — Все в порядке. Я в порядке. Мы в порядке.

Он перевел взгляд с моей щеки к глазам, мгновенно смягчившись.

— Мы в порядке. И мы собираемся быть очень даже в порядке вместе.

— Ты так думаешь?

— Я знаю, — ответил он хриплым голосом, от которого я мгновенно возбудилась.

Я села, пока он с любопытством рассматривал меня.

— Означает ли это, что мы пройдем первую базу? — я стянула свой топ через голову и бросила его на пол.

Уголки его губ приподнялись, когда Дрю перевел взгляд на мой черный кружевной бюстгальтер.

— О, я бы сказал, что, как минимум, и вторую.

Опустив руки, я стянула юбку по ногам и отбросила ее на пол.

— А что, если я стремлюсь к третьей?

— В таком случае, дорогая, ты получишь то, что хочешь, — Дрю с ухмылкой стянул свои боксеры.

— Итак, хоум-ран на карте? — засмеялась я. (Примеч. хоум-ран (англ. Home run) — разновидность игровой ситуации в бейсболе).

— Думаю, ты забыла, что я футбольный парень. И мы используем другие термины, — он игриво рванулся вперед, заставляя меня упасть на спину и накрывая своим телом. — Офсайды, — растопырив пальцы, он обхватил меня за бока своими большими ладонями и медленно провел вниз от лифчика к бедрам. — Первый и десятый, — его пальцы переместились на резинку моих трусиков, медленно продвигаясь все ниже. От легкого прикосновения его пальцев оставался великолепный отпечаток онемения.

— Может быть, уловка квотербека, — его средний палец проскользнул в мои трусики и погрузился во влажные складки, — или защита.

Моя голова упала на подушку, когда его палец медленно заскользил вверх и вниз.

К ожиданию того, что он сделает в следующую секунду, добавилась дрожь, охватившая все мое тело, и потребовалось приложить огромное количество усилий, чтобы не застонать, когда его палец скользнул в меня и обратно. Без предупреждения он добавил еще один палец, создавая то же самое великолепное ощущение, прежде чем снова погрузиться вовнутрь. Пока его пальцы двигались во мне, он использовал свой большой палец, чтобы приласкать мой пульсирующий клитор.

Боже, как хорошо.

Я приподняла бедра, немного не уверенная в том, чего хочу больше — объездить его руку или заставить побыстрее оказаться во мне.

— Полагаю, это называется перехват паса защитой.

Дрю улыбнулся, отчего уровень моего возбуждения поднялся еще выше.

— На самом деле, это скорее рывок пасующего.

Я рассмеялась.

— А есть шанс, что мы будем двигаться в сторону тачдауна?

— Это не гонка.

— И не футбол, но мне нравится наша игра.

Продолжая улыбаться, он вытащил из меня пальцы и осторожно раздвинул шире своим коленом мои ноги.

— У нас будет все время мира, — пообещал Дрю, прижимая свою напряженную длину к моему центру.

— О, ты так думаешь? — я обхватила ладонями его лицо и притянула к себе, настойчиво целуя, когда он лениво толкнулся в меня бедрами.

Дрожь прошла по моему телу, когда я скользнула руками к его затылку и потянула за волосы, притягивая ближе, глубже, облизывая его рот, словно пытаясь поглотить его целиком.

— Сними их, — сказала я напротив его губ.

Я опустила руки, когда он снова сел на колени, сдергивая мои трусики и швыряя их на пол. Свесившись с кровати, он схватил свои джинсы из той же кучки и порылся в кармане. Найдя то, что нужно, он надорвал небольшой пакетик зубами.

Я наблюдала, как он раскатывает презерватив, наслаждаясь этим зрелищем больше, чем когда-либо прежде. Но с удивительным телом Дрю и видом того, как перекатываются мускулы, пока он двигается, как же я могла не быть в восторге — и чертовски сексуально озабоченной?

Я поманила его пальцем, изо всех сил стараясь быть соблазнительницей, которой даже отдаленно не была. Дьявольский огонек вспыхнул в его глазах, когда он пополз ко мне, и его тело накрыло мое. В этот раз я почувствовала все его тело с головы до ног, когда он прижался лицом к моей шее, скользя ртом по моей коже и оставляя влажные поцелуи. Я ощутила, как его затвердевшая длина скользнула по влажности между моих ног.

Откинув голову, я вздохнула, и мое тело загудело от удовольствия. Уверена, он хотел продлить это. Хотел не спешить. Хотел насладиться ощущениями каждый раз, когда, не входя в меня, скользил по моим влажным складочкам. Каждый раз он нарочно задевал клитор, и все мое тело трепетало. Снова. И снова.

Пальцами я впилась в гладкую кожу его спины, а затем скользнула руками к его бедрам, пытаясь держаться крепче и получать удовольствие, которое он дарит каждой клеточке моего тела. Но вскоре его старания, приносящие удовольствие, превратились в пытку. И каждое скольжение, каждый поцелуй, каждое прикосновение его рук к моей коже становилось слишком интенсивным. Слишком дурманящим. Слишком сильным.

Я подтолкнула свои бедра ему на встречу.

— Дрюююю. Я больше не могу терпеть.

Он отстранился и посмотрел в мои глаза.

— Видишь ли, вот здесь, я думаю, ты ошибаешься, — он намеренно погрузился в мое тепло и без усилий продвинулся вперед, подразнивая меня. — Думаю, что ты можешь выдержать намного больше.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь насладиться его игривостью.

— Видишь, — сказал он хрипло и сексуально. — Знал же, что ты можешь это сделать.

— Ненавижу тебя, — солгала я, так как мое тело грозило самопроизвольно воспламениться.

— Я не верю тебе, — пробормотал он, продолжая свои великолепные движения бедрами.

Мои глаза округлились.

— Пожалуйста, Дрю, — да-да. Это было хныканье. — Прекрати.

— Прекратить? — каждая частичка его тела перестала двигаться. — Это действительно то, чего ты хочешь? — он скатился с меня и лег рядом, подперев голову ладонью, а его массивный бицепс появился у моего лица.

Это странно, что мне хочется облизать его?

— Я имела в виду, прекрати меня мучить, — выдохнула я.

— Не думал, что мучаю тебя, — сказал он абсолютно невинно. Но если серьезно, после того, что он сделал, он был совсем не невинен.

Подонок.

Повернувшись на бок, я потянулась за спину и расстегнула застежку лифчика. В эту игру могут играть двое. Сдернув с себя лифчик, я бросила его на пол, затем легла на спину, закинув руки за голову, и стала ждать.

Взгляд Дрю упал на мою грудь, затем почти сразу же он посмотрел мне в глаза. Вот тогда-то я увидела. Его неистовую страсть. Его желание. Его нужду. Осознание, что я полностью его. Это все, что потребовалось. Он завалил меня на спину, удерживая в клетке своих рук.

— Женщина, ты станешь причиной моей смерти, — Дрю толкнулся бедрами, подарив множество желаемых мурашек, по которым я скучала. Затем, без каких-либо поддразниваний, он глубоко вошел в меня, заполняя собой.

Со стоном, я выгнулась навстречу ему, потираясь грудью о его твердую грудь. Скользнула ладонями вниз по его спине, по тугим мышцам, двигаясь к глубокой ямочке на пояснице, а затем и к его идеальной заднице. Ногтями я впилась в его гладкую кожу, притягивая ближе к себе, глубже в себя, наслаждаясь его теплом во мне. Каждый раз.

— Боже, — выдохнул он мне в шею. — Что ты делаешь со мной?

— Позволяю тебе вернуться домой, — выдохнула я.

— Ты забываешь. За тачдаун квотербек может получить дополнительное очко, — рычание в его голосе и ощущение его тела, заполняющего меня, практически отправило меня к пику. — И прямо сейчас я получу два дополнительных очка, — он протянул руку и щелкнул пальцем там, где я больше всего жаждала.

Раз. Два раза. Три. И я вознеслась к небесам. Дрожь пронзила мое тело, и я начала задыхаться. По каждому нерву в моем теле словно прошел ток, покалывая в кончиках пальцев на руках и ногах. Откинув голову назад, я хватала ртом воздух.

Дрю продолжал толкаться в меня, пока его тело не сотрясла дрожь, а затем он всем своим весом опустился на меня. Всем весом. И мне очень понравилось ощущение каждого миллиметра его твердого тела. Его грудь вздымалась так же, как и моя. Сердца быстро бились в унисон. Мы были единым целым. И впервые за долгое время у меня появилась надежда. Надежда, что я нашла кого-то, кто выполнит свои обещания. Надежда, что меня будет достаточно, чтобы заставить его остаться.