Я знала.

Мямля, как всегда, копался в мусорном баке. За этим уже обычным для него делом его и застал дворник Степан. Здоровенный мужик частенько гонял от мусорки бомжа, которого жалела и подкармливала Зинаида, дама его сердца.

Степан уже более пяти лет вздыхал в сторону проходящей по двору миловидной женщины неопределенного возраста. Зиночке можно было дать 30, но только со спины, а вот с фасада ей было далеко за 40, но это совсем не смущало деловитого дворника.

Именно из-за симпатии и жалости Зинаиды этому бомжеватого вида парню и доставалось от грозного хранителя двора. Вот и сегодня Степан раздавал тумаки, молотя парня по спине и голове. Мямля только прикрывался грязной рукой и мычал, а потом и совсем завалился в грязную лужу, образовавшуюся от гниющего мусора.

— Фу, погань немытая, еще и в дерьме извозился, — дворник смачно плюнул на бомжа и удалился по своим делам.

Мямля растер грязь и кровь по лицу, отчего стал еще страшнее.

Его не принимали городские бомжи и гнали от себя, так что этот двор был единственным местом его обитания и кормежки. За домом находился пустырь, на котором Мямля соорудил себе жилище из ящиков и коробок, выброшенных жителями, старый матрас служил ему постелью, а вход в это подобие жилья был просто завешан драным ковром. От дождя его спасал яркий рекламный плакат. Еще в прошлом году во время штормового ветра он подобрал его и завернул свою хибару им, как конфету в фантик.

Сколько ему лет и кто он, Мямля не помнил, как и не помнил того, как оказался на улице. Огромный шрам пересекал его голову от лба до затылка и часто болел на изменение погоды. За это его местные называли еще и барометром. Заслышав, как Мямля воет в своей берлоге, жители готовились к дождю или снегу, в зависимости от времени года. На зиму Зинаида открывала для него подвал и пускала зимовать к себе в кладовку, отгороженную еще ее покойным мужем для хозяйственных целей. На это Степан только ругался на чем свет стоит, но не смел выгнать постояльца с зимней квартиры. Обычный сентябрьский день обещал быть солнечным, но у Мямли разболелась голова еще с самого утра. Да и тумаки от Степана добавили боли в его многострадальную голову. Охая и кряхтя, бомж поднялся, обтер стекавшую с него вонючую жижу и отправился в свою берлогу. Что-то воняло так, что дышать стало совсем тяжело, Мямля закашлялся и, закрыв лицо грязным рукавом, снова погрузился в сон. Разбудил его какой-то грохот и крики людей. Обхватив голову руками, бомж выбрался на воздух и сел, открыл рот от удивления. На его пустыре теперь стояли аккуратные домики, а в усадьбах цвели яблони. Мямля заполз за свою хибару и уставился заспанными глазами на дом, в котором жила Зинаида. В общем, там и смотреть особо было не на что, кроме этого дома больше ничего не было. Ни парка, ни соседних домов и даже остановки трамвая, на которой бомж иногда поджидал свою благодетельницу с работы. Ничего, кроме дома и двора. Бомж тер глаза, колотил себя по и так болевшей голове, но ничего не менялось. Даже заполз в хибару и снова выполз, но дачные домики не исчезли с его пустыря, а дом остался одиноко стоять в окружении высоких деревьев.

Тяжело поднявшись на ноги, Мямля поплелся к дому, из которого слышались истошные вопли. Женщина орала в своей квартире так, как будто ее резали. Уже на подходе к дому бомж узнал голос Зинаиды и ускорился. Дверь в ее квартиру была выдрана и валялась на площадке, загораживая проход в квартиру. Перемахнув через преграду, Мямля очутился в темной прихожей, где и наткнулся на Степана, навалившегося на вторую выдавленную им дверь, из-под которой истошно орала Зиночка.

В полумраке помещения что-то подробнее было невозможно разглядеть, и недолго думая бомж вцепился в плечи дворника мертвой хваткой, пытаясь отодрать его от орущей где-то под ним женщины. Степан как-то странно урчал и сильно вонял тухлятиной.

Мгновенно отреагировав на навалившегося сверху человека, дворник попытался вывернуться и схватить обидчика, но Мямля, сам не понимая как, перехватил амбала за подбородок и свернул ему голову. Раздался хруст позвонков, дворник задрыгал ногами и через минуту затих. Из-под него раздалось всхлипывание и нытье, которое вернуло Мямлю к реальности. Он слез со здоровяка, лежавшего теперь горой неподвижного мяса, и, осознав, что наделал, сполз по стенке, теряя сознание.

Кто-то плескал ему в лицо воду и обмахивал веером, таким большим красивым японским веером.

Женщина причитала и уговаривала его очнуться, ее голос он узнал бы из тысячи других... Зинаида, да, именно она сейчас обмахивала веером потерявшего сознание Мямлю.

Он вытер мокрое лицо рукавом и открыл глаза, перед ним порхал ярко-красный веер с белыми птицами.

— Красивый какой у вас веер, Зиночка, — бомж подал голос.

Женщина отскочила от него, сильно испугавшись.

— Ох, очнулся и не урчишь, ну слава богу, с тобой всё нормально, — женщина протянула Мямле руку и коснулась его лица.

От этого прикосновения у бомжа всё поплыло перед глазами, и его беззубый рот растянулся в идиотской улыбке.

Совместными усилиями они выволокли сильно вонявший труп дворника в подъезд и прикрыли дверью проход. Степан как-то сильно подрос и успел отрастить когти на руках, теперь они больше походили на лапу гориллы, а также где-то потерял штаны (возможно, его намерения к хозяйке квартиры стали более похотливыми).

Мямля удивился тому, что голова убиенного им Степана имела большую шишку, которая теперь была вскрыта и зияла черной пустотой.

Ведь в квартире они с Зинаидой были одни, Мямля задумался.

А вот то, что в этой голове отсутствовало серое вещество, его совсем не удивило. Но делиться с Зиночкой он этим открытием не стал во избежание травмирования психики этого интеллигентного цветочка.

Уже вечером Зиночка разогрела на газовой горелке суп и накормила Мямлю, преподнесла ему изящную рюмочку с мутным, плохо пахнущим напитком (который бомж выпил, даже не нюхая), он мало что понимал в происходящем и тупо пялился на обстановку в ее квартире, и отвратительный вкус напитка его не смутил.

— Ну вот так получается, что мы с тобой, Мямля, иммунные и здесь одни остались. Степан первым обратился и сожрал всех остальных, и на меня напал, — женщина закатила глаза, заново переживая трагедию.

— А ты вовремя подоспел и свернул его тупую башку, — продолжила свой рассказ женщина.

Как сожрал? — Мямля непонимающе уставился на Зиночку, сидевшую напротив него за столом.

Женщина протянула ему потрепанную книгу и раскрыла первую страницу.

— Вот здесь всё написано про этот мир, куда мы с тобой попали. Я, когда ее прочитала, сразу поняла, что это не просто выдумка автора, а предупреждение. Уж очень реалистично написано, и такое не придумаешь, — женщина сунула книгу в руку Мямли.

— Обратившийся дворник подарил нам споран, дав шанс выжить. Такая вот в этом мире взаимосвязь. Твари жрут людей, чтобы своими потрохами из наростов дать выжившим лекарство.

Теперь и ты ее внимательно прочитай, а я пока соберу нужные для тебя вещи.

И, немного задумавшись, добавила: «Свои я давно собрала».

Мямля посмотрел на обложку и вслух прочитал название книги: «СТИКС» — миры Артема Каменистого.

Если история понравится читателям, напишу продолжение.

Загрузка...