Сахара

ТЕРРИТОРИЯ, ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ГРАНИЦЫ САХАРЫ

«Великая пустыня!» Так называлась северная часть Африканского континента на средневековых мореходных картах. Это обозначение сохранялось в течение столетий, прежде чем название «Сахара» (правильнее «Сахра» — «Красно-коричневая»), относившееся прежде к западной и средней части засушливой области, распространилось и установилось для обозначения всей пустыни— от моря до моря.

Сахару часто сравнивают с морем, и это сравнение в определенном смысле подходит к ней и сегодня. Ибо, как корабль всегда держит курс, ничего не ведая о водах, в которых он плывет, так и поступки человека в Сахаре независимы от того, ведет ли он своих верблюдов от источника к источнику или прокладывает на автомобиле путь от оазиса к оазису. В стороне от дороги нет ничего, решительно ничего, кроме смерти и тлена. Вряд ли существует хотя бы один шанс на спасение для заблудившихся караванов, для пассажиров, автомобилей или самолетов, ибо вынужденная остановка или посадка во враждебной человеку пустыне почти всегда означает смерть.

Только с самолета можно охватить бескрайнюю даль Сахары, увидеть оазисы, в которых живут люди. Это совсем крохотные участки по сравнению с гигантскими нетронутыми областями. С первого взгляда кажется, что все здесь вымерло. Понадобятся недели, а может быть, и месяцы, чтобы понять всю ту жизненную силу, которая таится здесь как ни в какой другой засушливой области. Поэтому-то география «Великой пустыни» так красочна и пленительна, и мы можем разделить чувства Т. Моно, когда он, проведя долгую жизнь в одиночестве, занимаясь исследованием Сахары, назвал ее «Прекраснейшей пустыней земли».

Иссушенной солнцем суше, расположенной между Атлантическим океаном и Красным морем и между Средиземным морем и Биляд-эс-Судан («Страной черных»), по понятным причинам дали наименование «Великой пустыни»; ведь она занимает площадь в семь или даже в девять миллионов квадратных километров, если отнести сюда также и соседние полузасушливые области. Чтобы реально ощутить это пространство, достаточно мысленно представить себе расстояние от восточного до западного края Сахары, которое значительно превышает путь от Лондона до Ньюфаундленда, и от северной до южной границы пустыни, которое больше, чем расстояние от Дании до Туниса.

Рассматривая Сахару в пределах географии всего обитаемого пространства земли, можно представить ее себе как крайний юго-западный тупик засушливого пояса, простирающегося от Мавритании до Монголии. Пустыня занимает окраинное положение обширной области, азиатская часть которой, по-видимому, была родиной скотоводства и земледелия. В Африке она является барьером, как бы разделяющим два мира.

Определить границы отдельных районов Сахары — сложная проблема, которой занимались многие исследователи; сложная, хотя бы потому, что в науке нет даже точного определения понятия пустыня. Используем ли мы для этой цели количество осадков, силу испарения, отсутствие водостока, растительный покров и т. п. — неясности все равно останутся. Ближе всего мы подойдем к этому понятию, если будем считать пустыней пространство, климат которого в современную эпоху все еще продолжает сохранять определенный, лишь данной местности свойственный характер.

На Западе границы пустыни могут быть очерчены более четко, чем в переходной зоне, где пустыня упирается в море. Несколько более богатая растительность не может, впрочем, и здесь нарушить общей картины свойственного пустыне ландшафта.

На севере за пределами Сахары остается растянутый в форме полуострова выступ, который окружают близко расположенные к морю складчатые Атласские горы, а также врезающаяся в Средиземное море возвышенность Киренаики — Барка, представляющая собой не совсем удачное повторение горных цепей Атласа. И здесь и там почву еще покрывает кое-где вечнозеленая растительность. В Марокко (в районе Антиатласа, севернее вади Дра и далее на востоке на склонах Атласских гор Алжира, повернутых к югу) ландшафт уже становится пустынным. У залива Габес пустыня достигает северного побережья.

На участке между заливом Габес и Бенгази, южнее гор Триполитании и Туниса, рельеф принимает пустынный характер.

Определить южную границу пустыни сложно уже потому, что Сахара в степной области создает новые формы ландшафта. Переходные зоны носят название «сахель». Это арабское слово, которым принято называть берега морей. Мы ограничиваем пустыню полосой суши с изогиетами между двумястами пятьюдесятью и сотней миллиметров, где пустыня и полупустыня смешиваются со степью.

Оазис долины Нила не характерен для необитаемых засушливых районов и не играет какой-либо роли в определении границ пустыни Сахары, которая оканчивается на востоке, у Красного моря. Здесь разрывается сахаро-арабский пояс — термин, который во многих отношениях ближе к действительности, чем понятие чисто африканской Сахары.

Однако где бы мы ни провели границу Сахары, нигде более в мире не найдется такого обширного пустынного пространства. Это — наиболее крупный естественный ландшафт засушливого пояса земли. Сахара по своей протяженности равна целому материку. В ее пределах находились также и крупнейшие неисследованные области земли, но с 30-х годов XX века ведущее место стало принадлежать Антарктиде.

ИСТОРИЯ И ЦЕЛИ ИССЛЕДОВАНИЯ САХАРЫ

Еще в середине XIX века Александр Гумбольдт полагал, что Сахара представляет собой огромную, покрытую песком поверхность, простирающуюся до самой Индии.

Наши знания о «Великой пустыне» пополнялись очень медленно, хотя в непосредственной близости от нее находились страны древней культуры, где жили люди, ревностно занимавшиеся наукой, да и моря на ее границах, прежде всего на востоке и севере, были очень рано освоены для судоходства.

Несмотря на это, туманные представления древних о том, что Сахара — придаток мира и необитаемый южный край света, — сохранялись еще в течение долгого времени, даже после того, как военные экспедиции римлян глубоко продвинулись в негостеприимные засушливые области и, вероятно, даже пересекли их границы.

Мусульманские географы средневековья, тесно связанные со своей арабской родиной, не боялись полной опасностей пустыни и знали кое-что о Сахаре[1]. Однако враждебная исламу Европа, не знакомая к тому же с арабской письменностью, не замечала их сообщений. Даже после проникновения в XV веке белых поселенцев в тропическую Африку, когда европейский купец Мальфанте достиг оазисов Туат в Сахаре, а португальцы открыли торговую факторию в отдаленном Адраре, в центральной части Западной Сахары, весь обширный массив пустыни продолжал еще оставаться для Европы Terra incognita. И если европейцы на своих картах изображали раньше на месте Сахары каких-то странных и диких существ, то с карт второй половины XVIII века исчезают и эти рисунки, остается только огромное белое пятно. Только в конце XVIII века предпринимаются первые попытки научного исследования Сахары.

Вначале эти исследования шли лишь по проторенным путям и ставили своей целью измерение расстояний.

Отсутствие достаточного количества баз на западном и восточном побережье не позволяло вести научные работы в широком масштабе, и речь могла идти только о разведке в меридиональном направлении. Ученые храбро пробирались с севера в глубину пустыни, в море песка и камня. Примерно для половины пионеров пустыня стала могилой. Ф. Хорнеман, который в XVIII веке впервые пересек Сахару, умер в 1805 году на Нигере. Такая же судьба постигла в следующем году Мунго Парка. Ленг, который спустя двадцать лет прошел Сахару от Триполи до Томбукту, также не смог завершить свои исследования; он был убит. Более счастливым оказался Р. Кайе, который в 1828 году пересек западную часть пустыни. Почти всю Сахару удалось в 1822–1824 годах пройти англичанам Ауднею, Денхаму, Клаппертону.

С большой экспедиции Г. Барта (1850–1855) началось детальное исследование Сахары. В течение длительного времени его книга, а также работа француза X. Дюверье оставались единственными источниками сведений о центральных районах пустыни. Затем последовали экспедиции Е. Фогеля (1855), Г. Рольфса (1860–1879), Д. Нахтигаля (1869–1874), Э. Ф. Бари (1875–1877), О. Ленца (1880), Ф. Фуро и Лами (1898–1900). В XX веке исследование Сахары продолжается. В западной части полевые работы проводились преимущественно французскими военными. Ожьера написал поучительную хронику 1900–1930 годов «Военные признания». В Центральной Сахаре К. Килиан (1922) был первым, кто сумел определить структуру массива Ахаггар. Ту же работу провел Тильо (1912–1917) в отношении Тибести. Экспедиции Хасанейна Бея и француза Брюно дё Лабори в 1923 году исследовали топографию восточной части Сахары.

Во время первой мировой войны исследователи Сахары получили современное средство передвижения — автомобиль. С его помощью они стали проникать в далекие сериры. Совершая полные приключений автомобильные рейсы из Каира, преодолев многие тысячи километров, египетский принц Кемаль-эд-Дин, а позднее Л. Э. Элмаси и другие расширили наши знания о восточной пустыне. Затем наступила очередь аэрофотосъемки, и коллекция карт масштаба 1:1000 000, выпущенных в 30-х годах, в определенной мере завершила топографический обзор Сахары.

Однако бесстрашные исследователи самых различных национальностей продолжали свои усилия, чтобы снять покрывало тайны с «Великой пустыни». Экспедиции К. Ст. Сэндфорда, К- А. Баньоля, И. Болла, П. А. Клейтона в Восточную Сахару дали не только более подробные сведения о топографии, но и исследовали даже структуру грунтов. Во главе ливийских исследователей с 30-х годов стоит геолог А. Дезио. В Центральной Сахаре проводили исследования морфолог X. Кантер, В. Мекелейн, а также специалист по климатической геоморфологии X. Вайс, который занимался, кроме того, еще и важнейшей в условиях пустыни проблемой водного хозяйства.

Д. Заворнин подвел в Южном Алжире итоги своих гидрологических исследований, а Р. Капо-Рей наряду с другими работами дал подробное описание восточного алжирского эрга. Р. Фюрон описал ту смешанную область, откуда берет начало Западная Сахара, где Д. Дюбиеф собрал неоценимые метеорологические наблюдения.

Белые пятна на географических картах Сахары становились все меньше и меньше, хотя еще в 1945 году на карте Баньоля появилось совершенно новое песчаное озеро Каланшо, площадью в семьдесят тысяч квадратных километров, а за год до этого восточный эрг был впервые пересечен Йоумсом.

Последнее большое белое пятно стер француз Т. Моно, по-видимому самый значительный ныне здравствующий исследователь Сахары, который еще в 1934 году начал свои смелые путешествия верхом по самым пустынным уголкам Сахары, а в 1958–1960 годах в южном районе западной части пустыни разведал настоящее «белое пятно». Тогда он установил еще один «мировой рекорд» в песках пустыни: прошел по безводной области, сопровождаемый лишь двумя местными жителями с пятью верблюдами, сначала девятьсот, а потом полторы тысячи километров.

Мы смогли назвать только несколько отдельных имен участников увлекательной истории последних полевых исследований в Сахаре. Сейчас детальной разведкой местности начали заниматься целые организации, такие, как «Энститю де решерш саарьенн», «Энститю франсэ д’Африк нуар», «Дирексьон федераль дэ мин», и отдельных исследователей заменили небольшие отряды.

Очень много дала исследователям аэрофотосъемка. Однако и сейчас еще в Сахаре есть такие особо опасные районы, исследование которых сопряжено, несмотря на всевозможные современные вспомогательные средства, с большим риском. Еще и в наши дни несовершенные карты могут стать роковыми. Достаточно вспомнить хотя бы трагическую смерть английского арабиста Реф-ковского, который в 1958 году погиб от жажды всего лишь в пятидесяти километрах от Вау-эн-Намус.

Тематика научных полевых работ в Сахаре практически неисчерпаема. Весьма многообещающей для исследователя является область эргов; во внутренние районы песчаных морей никогда еще не ступала нога человека — ни ученого, ни местного жителя, и, по-видимому, принятая сегодня морфология дюн должна быть решительным образом пересмотрена.

Интереснейшими проблемами занимаются гидрологи, изучающие огромные запасы подземной воды, которую французы называют «напп», обнаруженные во многих местах Сахары. Насколько велики запасы воды, дремлющие под землей на разных горизонтах? Как они Перемещаются? Верно ли, что вода, которую мы сегодня пьем в Эль-Голеа, выпала на землю в виде дождя, быть может, еще в начале нашей эры? Сообщаются ли водопроводящие пласты, расположенные в сотнях километров друг от друга? Сколько сохранилось воды с тех времен, когда пустыня была менее засушливой?

Возможно, мы хищнически расходуем драгоценную воду. В Сахаре очень много старых источников, которые постоянно используются человеком. Однако пополняются они очень медленно за счет запасов воды древнекаменного века. Зеркало этих источников скорее всего постепенно понижается, причем некоторых — еще с античных времен.

Мы ничего не знаем о притоке воды из более влажных окраинных областей. Не определено, откуда получают воду многие издавна известные артезианские источники. Таким образом, в недрах Сахары происходят весьма таинственные процессы.

Поскольку решение подобных вопросов имеет крупное экономическое значение, то и исследование Сахары в целом практически все больше определяется экономикой. Еще перед второй мировой войной там была проведена разведка нефти. Позднее в точках, значительно удаленных друг от друга, была проведена геологическая разведка и обнаружены железная руда, медь, олово, редкие металлы, такие, как вольфрам и тантал. Весь мир насторожился, когда в конце 50-х годов в далекой пустыне Большого Сирта буровые инструменты достигли нефтеносной зоны, которую можно сравнить лишь со знаменитыми месторождениями на Среднем Востоке — в Кувейте и Саудовской Аравии; в 1964 году Ливия обогнала Алжир по уровню и добыче нефти. Прокладка трубопроводов в Ливии относительно проста, так как места добычи находятся невдалеке от побережья.

Добыча нефти, руды и воды в Сахаре привела в пустыню технических работников, что безусловно является одной из предпосылок индустриализации. Фирмы, занимающиеся бурением, нарушают покой пустыни. Разведчики подземных богатств и воды помогают друг другу. Руду в Тиндуфе нашел, например, геолог, искавший воду. Письменные отчеты ученых прошлого сменились практическими работами, исследованием профилей, различными анализами. Разведчики недр пустыни не всё, однако, сообщают миру. Многие открытия надежно покоятся в архивах фирм[2].

Географы должны подробно изучить всю пустыню с учетом причинных связей между отдельными ее районами. Начало описанию всего пространства Сахары было положено в 20-е годы Е. Ф. Готье, который создал ставшую впоследствии классической работу «Сахара». В последующие годы появились монографии, описывающие отдельные области пустыни. X. Шиффере с помощью группы ученых делает попытку обработать и обобщить все, что стало уже известно о Сахаре. Однако, несмотря на участие в этой работе ЮНЕСКО и созыв международных конгрессов по проблемам засушливых областей, современная география «Великой пустыни» до сих пор еще не создана.

КЛИМАТ

Сахара была пустыней уже в незапамятные времена. Об этом свидетельствуют найденные здесь отшлифованные ветром зерна палеозойских песчаников. Однако в истории Сахары встречались периоды, когда ее покрывали саванны или леса. Проблема климата пустыни в ее недавнем геологическом и историческом прошлом — один из самых спорных вопросов нашего времени.

В последний ледниковый период климат Сахары был более влажным, чем сейчас. Мы полагаем, что там, где над раскаленными, покрытыми гравием эргами проносятся бури, бросая нам в лицо кварцевый песок, пятьдесят или сто тысяч лет назад были обширные мелководные илистые озера, которые, возможно, окружал тростник и покрывали кувшинки. Рыбы плескались в теплой воде, а в прибрежных зарослях мимозы скрывались различные животные, напоминающие диких зверей сегодняшней Тропической Африки. Человек эпохи палеолита мог ловить рыбу и охотиться вдали от своего жилья, его не связывали источники воды, подобные современным оазисам. Но когда жара и недостаток воды становились невыносимыми, человек и зверь покидали пустыню. Они ожидали, когда климат вновь улучшится. С. Хусейн метко сравнивала Сахару с большой губкой, которая оживает, впитывая влагу, и погибает, высыхая.

Этот процесс повторялся многократно, но мы сейчас еще не в состоянии точно сопоставить изменения климата в Сахаре с изменением климатических условий за ее пределами. Бесспорно, что в связи с таянием ледников Европы в последний ледниковый период в Сахаре снова наступила фаза засухи, которую неолитический человек ощутил, по-видимому, за десять тысяч лет до нашей эры. По всей территории пустыни находят самые разнообразные орудия труда, которыми древний человек пользовался в эпоху палеолита.

С течением времени климатические условия продолжали ухудшаться, причем мы не можем сказать, сколь значительна в этом процессе лепта, внесенная деятельностью человека. Полузасушливый период можно, видимо, отнести к восьмому-третьему тысячелетиям до нашей эры. В это время человек занимался сначала одной охотой, а потом — в первую очередь в Феццане — также скотоводством и земледелием. Изменился климат не сразу, и, когда гараманты на лошадях и боевых колесницах пересекли Сахару, напав на богатые прибрежные города севера, пустыня была несколько менее сухой, чем в настоящее время. Сейчас, по расчетам французских ученых, пески наступают на юге, ежегодно продвигаясь вперед почти на километр.

В этом районе достаточно самого незначительного преобладания влажности или засушливости, чтобы создать подходящие окружающие условия для существования живых существ или уничтожить их. Моно указывал, что жирафа могла бы при незначительном изменении климата вновь обитать в Адраре или Тибести; как установил К. В. Бутцер, район, где выпадает пятьдесят миллиметров осадков в году, уже позволяет ей существовать. А разве даже в наши дни слоны не доходили до Мавритании (17°15′ с. ш.)? И разве корова, труп которой нашел в 1933 году Элмаси на абсолютно заброшенном плато Гильф-Кебир, не казалась пролежавшей всего лишь несколько лет? Изменения климата, в результате которых люди, животные и растения приходили в пустыню и уходили из нее, были безусловно небольшими.

При наступлении засухи жизнь цеплялась за островки влаги в море пустыни. Отдельные представители животного мира, которые живут сегодня в Сахаре около воды, могли появиться извне. Когда-то в давние времена яйца или личинки, которые дали им жизнь, могли быть занесены ветром или перенесены птицами. Однако большинство их после последнего резкого ухудшения климата остались здесь запертыми в узком пространстве и уже не в состоянии его покинуть. В крошечных озерках вади Рир встречались рыбы, родиной которых было озеро Чад, а в вади Хаггар — рыбы из Северного Алжира. В Западной Сахаре, в вади Хаггар и Эннеди, были обнаружены крокодилы, которые, словно пленники, жили в озерах, никогда полностью не высыхавших со времени прошедшего более влажного периода, хотя испарение в этих районах пустыни ежегодно поглощает многометровый слой воды, а глубокие «гельтас» — воронки с дождевой водой — высыхают в течение кратчайшего времени. Чем питались эти крокодилы, неизвестно. Находка их стала сенсацией!

Необычайно сухой воздух современной Сахары, особенно вблизи от поверхности грунта, в первую очередь— следствие пассатных воздушных течений. Немалую роль играет здесь и рельеф пустыни. Таким образом, климат и рельеф в совокупности превращают в ад землю пустыни. Конечно, важным фактором является широтное расположение Сахары в пределах северных тропиков. Около 30-й параллели воздушные массы, поднявшиеся над экватором, опускаются к земле. В этом месте не бывает дождей, так как воздух у поверхности нагревается. Пассат, который, поддерживая равновесие, поднимается над землей к экватору, также остается сухим, ибо он приходит из более высоких широт или проносится над обширными участками земли. Зимой вся эта система тропической циркуляции воздуха с помощью солнца ориентируется на юг, а летом — на север. Направленный к экватору фронт пассатных ветров, которые под влиянием вращения Земли из северных переходят в северо-восточные, передвигается вперед и назад; то же самое происходит и с северным фронтом приходящих на континент с юга юго-западных муссонов. Перемещение ветрового пояса в зависимости от положения Солнца обусловливает диаметрально противоположное давление воздуха летом и зимой.

Если зимой северный и северо-восточный ветры стремительно проносятся к югу над охлажденными пространствами Сахары, то северная часть пустыни может кое-что получить от средиземноморских зимних дождей, которые при всех условиях достигают гор Хаггара (Ахаггара). Однако направленные с запада на восток цепи Атласа препятствуют прорыву главной массы влажного воздуха. Летом в Сахаре, которая в это время года прогревается очень сильно и воздух над ней особенно разряжен, при восходящем потоке во время наивысшего положения Солнца может выпасть так называемый зенитный дождь, пришедший с расположенного параллельно Гвинейского побережья (30° широты). Южные летние осадки, зарождающиеся в Судане, где происходит формирование погоды, проникают иногда до плато Аира и Тибести. На Атлантическом побережье обильные осадки не выпадают, поскольку редкие западные ветры охлаждаются проходящим вдоль берега Канарским течением; поэтому в более теплую западную окраинную часть Сахары они могут принести туман, но не сколько-нибудь сильный дождь, и понизить температуру. Будущим исследователям-метеорологам, которым предстоит научиться управлять воздушными потоками, прежде всего необходимо выяснить, какое влияние оказывает так называемый центральносахарский порог на формирование климата.

На земле нет такого места, где вообще не бывает дождя. Однако во внутренних районах Сахары есть пространства, где этого события нужно ждать годы, а то и десятилетия, да и то дождь идет только на высоте и ни одна капля не достигает почвы. Правда, в таких местностях совершенно неожиданно могут пройти ливни, что приводит к сильным наводнениям, при которых в течение нескольких секунд большие площади покрываются толщей воды высотой в человеческий рост. Говорят, что в Сахаре утонуло больше людей, чем погибло от жажды. Часто также сильные и неожиданные дожди образуют мощные потоки воды с песком и камнями, которые гонят впереди себя валы из щебня. За триста восемьдесят дней работы экспедиции Ф. Фуро в Северной и Южной Сахаре только трижды было зарегистрировано появление росы. Особенно важны для исследователя знания о возникновении росы, которая играет огромную роль в жизни растений открытой пустыни. Ф. Колльманшпергер считал, что в Центральной Сахаре вообще не бывает росы. Однако это утверждение не представляется верным, так как во время второй мировой войны мы наблюдали осенью в Ливийской пустыне обильное ее образование. Перед восходом солнца вода капала с брезентов наших автомобилей, а когда их встряхивали, то целыми литрами стекала на песок. По-видимому, в первые утренние часы в Сахаре росы выпадает намного больше, чем это иногда кажется. Резкое падение температуры ночью усиливает конденсацию испарившейся грунтовой воды, а парящие в воздухе частицы конденсируют даже ничтожные количества содержащегося в атмосфере водяного пара. Роса, безусловно, играет роль в образовании так называемой пылевой коры — тонкого затвердевшего слоя, который покрывает сверху несвязанную пыль. Образование ее объясняется увлажнением песка и последующим быстрым его обезвоживанием.

Если судить по максимальной среднегодовой температуре, то Сахару можно, пожалуй, считать самой жаркой областью земли. Измерения, согласно которым в течение непрерывного периода в сто шестьдесят один день температура ежедневно достигала 37,8 °C, говорят о том, как раскаляется пустыня летом. Максимальная температура воздуха в тени в Сахаре пока еще точно не определена; Эз-Завия в Ливни удерживает мировой рекорд: по измерениям, проводившимся с сентября 1922 года, она удерживается в пределах + 58 °C. Неизвестно, однако, было ли при этом измерении в достаточной степени исключено излучение тепла с поверхности земли.

Температура камней, особенно если они черные, вследствие поглощения и накопления тепла от лучей полуденного солнца может приближаться к температуре кипения воды. Насколько я знаю, наивысшая температура поверхности в Сахаре, измеренная Ожьера, составляла 78 °C, а на побережье у Лоанго — якобы даже 84 °C.

Из-за сильного нагрева почвы в околоземном слое атмосферы образуются более или менее разграниченные слои воздуха, на стыках которых лучи света преломляются, что приводит к возникновению миражей. В полуденный зной на горизонте ровного пространства пустыни появляются колышущиеся воздушные озера или большие водные поверхности. Миражи возникают и перед восходом солнца, когда воздух насыщен пылью. Этот редкий феномен кажется совершенно реальным. Автор вместе с женой наблюдал его один-единственный раз в персидских пустынях незадолго до восхода солнца. В течение нескольких минут был виден ландшафт, расстояние до которого составляло примерно пятьдесят километров. Однако сообщения о фата-моргане как таковой, то есть о кажущемся отражении различных ландшафтов, не существующих в окрестностях, следует принимать с осторожностью.

Благодаря отражению эффекты освещения могу! быть совершенно сказочными. Баньоль наблюдал мираж в Восточной Сахаре. По его словам, у дюн, расположенных в один ряд, нижняя часть была словно отрезана, а золотые вершины, высоко поднимающиеся в воздух, создавали какое-то фантастическое впечатление. Речь, конечно, шла о феномене, родственном тому, который я сам однажды видел в Центральной Сахаре, — вершины ряда дюн отражались в воздушных озерах. Все это создавало такое впечатление, словно над миражем появлялись и исчезали отливающие золотом шары, напоминающие цветные фонарики.

Солнце регулирует всю жизнь Сахары. Излучение при редкой и незначительной облачности, высоких температурах, малой влажности воздуха и отсутствии растительного покрова достигает очень высоких значений. Инженеры уже в течение длительного времени обсуждают вопрос о создании в Сахаре солнечных электростанций.

Для суточной и годовой кривой тепла характерны большие скачки. Колебания температуры воздуха могут превышать 30 °C в сутки. В декабре — феврале ночью нередко бывают заморозки, а на возвышенных местах температура опускается до — 18 °C. Из-за чрезвычайно сильных суточных и годовых колебаний температуры средние величины теряют свое практическое значение.

Хотя регулирование температуры тела в Сахаре проходит с большим трудом, как высокие, так и низкие температуры переносятся все же относительно легко. Благодаря отдаче тепла поверхностью тела в сухом воздухе тридцати-сорокаградусная жара не вызывает неприятных ощущений, так же как и низкие температуры, ибо солнечные лучи и их отражение обусловливают кажущееся «эмоциональное» повышение температуры. Как это ни странно, но в Сахаре люди в течение года больше страдают от холода, чем от жары.

По опыту автора, из всех атмосферных явлений в Сахаре тяжелее всего действуют на человека продолжительные бури. Ветер пустыни вызывает подлинные страдания уже тогда, когда воздух прозрачен, но еще труднее он переносится, когда несет мелкие частицы породы — песчинки. Пыльные бури случаются чаще, чем песчаные, так как Сахара, пожалуй, наиболее мощный источник пыли на земле. Пыльные и песчаные бури представляют собой величественное зрелище. Они похожи на быстро охватывающие все вокруг пожары, клубы дыма от которых поднимаются высоко в небо. С бешеной силой несутся они через равнины и горы, выбивая на своем пути каменную пыль с разрушенных скал.

Бури оказывают на людей самое различное воздействие. Чаще всего еще до их начала человек испытывает неприятное ощущение, словно над самым ухом работает сушилка для волос. Может быть, причина этому электрическое поле, которое движется перед фронтом приближающихся воздушных масс, проявлением чего считается отрицательный заряд пространства.

Частицы, несущие заряд, могут быть настолько малы, что их не видно невооруженным глазом. Гнетущее воздействие приближающейся неистовствующей бури можно объяснить также уколами приносимых ею крупинок пыли, песка и кристалликов соли, а также мглой, иногда сгущающейся до полной темноты и вызывающей подавленное состояние.

После жарких дней с бурями воздух в Сахаре сильно электризуется. Если в это время в темноте скинуть одно одеяло с другого, то пространство между ними освещается иногда потрескивающими искрами. Не только из волос, одежды, но даже из острых железных предметов можно извлечь электрические искры, как из заряженных лейденских банок.

Бури в Сахаре зачастую обладают необычной силой: скорость ветра достигает, по мнению некоторых исследователей, пятидесяти метров в секунду и более. Известен случай, когда во время бури верблюжьи седла отбросило на двести метров. Бывает, что камни величиной с куриное яйцо ветер передвигает, не поднимая их с земли. Знание режима ветров очень важно для путешествий по Сахаре. Однажды в феврале в эрге Шеш буря в течение девяти дней держала Ожьера под скалой. Знатоки Сахары высчитали, что в пустыне в среднем из ста дней только шесть бывают безветренными. К сожалению, нам мало известно о возникновении и законах движения отдельных ветров. Один ли только «торнадо», сферой господства которого является юго-запад и южная часть центра Сахары, приносит дождь в ее обширные области? Играет ли он такую же роль, как и влажный южный ветер в Нубийской Сахаре, Так называемый «хариф»? Еще более разрушительны хорошо известные местным жителям и пользующиеся дурной славой горячие ветры на севере Сахары, приходящие из центра пустыни, которые за несколько часов уничтожают урожай. Эти ветры, называемые «сирокко», дуют чаще всего в начале лета, в Марокко их называют «шергами», в Алжирской Сахаре — «шехилями», в Ливии «геблями», в Египте — «самумом» или «хамсином». Они не только перемещают песок и пыль, но и нагромождают горы мелкой гальки[3].

Довольно безобидны возникающие на короткое время смерчи. Это — вращающиеся воздушные потоки, принимающие форму труб, которые возникают прежде всего в дневные часы за счет местного нагревания выжженной земли. Они становятся видимыми благодаря вздымаемой пыли. К счастью, эти «песчаные дьяволы», танцующие, словно призраки в пустыне, лишь изредка наносят ущерб. Бакстон описывал, как один человек был выхвачен смерчем из своей палатки, брошен на землю, где и остался лежать с переломанными ребрами. Иногда песчаные трубы отрываются от земли, продолжая свою жизнь в высоких слоях атмосферы. Летчики встречали пылевые смерчи на высоте тысячи пятисот метров.

Ветер может донести пыль в виде сухого дождя до Центральной Европы, а также Атлантики — то есть до 40° западной долготы. В этом случае сфера воздействия пустыни распространяется на две тысячи километров. Там, где в Сахаре царит штиль и воздух наполнен пылью, возникает известное всем путешественникам по пустыне явление — «сухой туман». В этом случае солнце стоит высоко в небе, но не дает тени. Иногда видимость совершенно теряется. Шюдо рассказывал, как однажды обычно очень пугливые газели во время сухого тумана около Тимиссао спокойно шествовали в караване между верблюдами и людьми.

РАЗНООБРАЗИЕ ФОРМ И СИЛЫ ПУСТЫНИ

В Сахаре есть озера. Шиффере насчитал двадцать шесть озер с общей поверхностью около восьмидесяти квадратных километров. Это самые «хрупкие» образования из всего разнообразия форм ландшафта, созданного сухим климатом пустыни, реликты давно минувшей «эпохи озер». Среди ландшафтов Сахары озеро Вау-эн-Намус отличается редкой красотой. В центре круглой котловины, имеющей диаметр около пяти километров, поднимается громадный крутой коричневый конус лавы с огромным воронкообразным кратером. Центральный пепельный конус окружен кольцом великолепных озер, каждое из которых имеет свой цвет водной поверхности — синий, ядовито-зеленый, красный.

Почти все озера, существовавшие в Сахаре, не выдержали «смертельной борьбы» за существование. Они представляют собой болотистые «шотты», родственные пустынному типу персидских «каиров», где довольно плотный, прозрачный как стекло слой соли покоится на толстом илистом основании, или гораздо более часто встречающихся «себхов», то есть ровных как зеркало, лишь кое-где покрытых водой тарелкам глины, которые сверкают, когда на их поверхности выделяется соль.

Ландшафт Сахары более всего характеризует пылевая пустыня, сформированная водой или ветром. В низинах она образуется путем выветривания скального основания. Это — мягкая рассыпчатая почва, напоминающая пудру, в которую, проломив тонкую корочку на поверхности, легко проваливается нога. Такая почва — маленькая копия пылевых пустынь Луны — пользуется в Сахаре дурной славой, особенно если пыль образуется из разрушенных мергелей. В этом случае путешественники называют ее «западней смерти». Чаще всего ее можно обнаружить издалека по характерной зеленой окраске.

Сахару часто называют «морем». Название это обязано, однако, своим происхождением не «шоттам» или «себхам» и не пылевым пустыням, а «эргам», дюны которых, словно волны океана, смыкаются позади пришельца, предпринявшего попытку пересечь пески. Вопреки распространенному мнению, дюны покрывают не более одной седьмой (или даже менее) поверхности Сахары. Можно пересечь поперек всю пустыню, не встретив ни одной из них. Дюны представляют собой наносные зыбучие пески. Они встречаются вблизи от мест их зарождения в виде неподвижных, мертвых или реже подвижных песчаных холмов, распространяющихся по широко разветвленной сети вади — сухих русел. Там, где пески лежат мощным слоем, они образуют сплошные песчаные моря, покрывающие большие пространства земли.

Песок чаще всего состоит из чистого кварца золотисто-желтого цвета всевозможных оттенков; иногда слои железа окрашивают его в интенсивно красный цвет, а включения черных магматических пород — в темный. В низинах Аукера (Западная Сахара) из-за гипсовой пыли песок почти белый, и его, как пепел, трудно взять в руки.

Самые мелкие песчаные наносы называются песчаной зыбью. Родственные образования возникают в случае, если вода течет по песку. В пустыне песчаная зыбь создает причудливую сеть или решетку, как это бывает и с крупными песчаными образованиями, с запутанным строением поверхности которых мы познакомились лишь после того, как на службу исследователю дюн пришла аэрофотосъемка. Сейчас мы знаем, что в отличие от многих других пустынь, где наиболее распространенной формой дюн являются поперечные серпообразные барханы, дюны Сахары — это длинные и прямые валы, между которыми часто остаются открытые для ветров долины очень большой длины. Естественно, возникновение известных нам форм дюн нельзя объяснить только горизонтальными перемещениями воздуха. Для объяснения возникновения сети дюн Маджабат-эль-Кубра, образующих правильные клетки, или «мастодонтов» среди дюн — огромных песчаных пирамид Южного Алжира — должны быть привлечены и другие факторы, такие, как анабатические ветры и электрическое напряжение, возникающее между отдельными песчинками.

В Сахаре преобладает каменистая пустыня. Свыше семидесяти процентов ее площади покрыто крупными обломками камня (пустыня «хамада») и более мелким щебнем (пустыня «серир»). Обе возникли в результате поверхностного выветривания. Там, где плоские скалы разрушились под действием ветра и все мелкие частицы унесены, остались голые обломки камней с острыми краями. Как будто ссыпанные с неба, они покрывают землю до самого горизонта. Очень трудно проехать через «хамаду» на машине. Бесконечные равнины, покрытые камнями, требуют не только максимальной выносливости машин, но и героических усилий людей. После часов или даже дней борьбы с камнями пустыни теряется всякое ощущение великолепия пейзажа.

Такими же бесконечными, как и «хамады», представляются «сериры», словно кем-то аккуратно замощенные и подметенные. В Западной Сахаре их называют «рэгами». Здесь постоянно чувствуешь себя как бы в центре плоского диска, не имеющего ни одного ориентира. Чтобы определить направление движения в «серире», не обойтись без компаса. Здесь все неизменно, разве что перемещаются тени от крупного щебня, выбитого ветром из песка. Этот щебень защищает от дальнейшего выдувания нижележащие слои почвы и издает странный металлический звук, если, проходя мимо, столкнуть его с места. На абсолютно плоских участках пустыни теряется всякое чувство расстояния. Здесь не найдешь никакого ориентира, свидетельствующего о том, что ты продвинулся вперед. Передвигаясь по песку, путешественники с вожделением ждут малейшего изменения монотонной, бесконечной равнины. С чувством своеобразного облегчения смотрит человек на канаву, возникшую вследствие эрозии, или на некоторый подъем почвы. После однообразной плоской поверхности даже незначительный перепад песка становится событием.

Однако в Сахаре встречаются глубоко и причудливо изрезанные ландшафты. Плато Тассилин-Аджер прорезано каньонами. Некоторые из них, как, например, каньон Тамрита, при ширине сто метров достигают семисот метров глубины. Между Джанетом и Ратом процесс выветривания образовал колонны высотой в восемьдесят метров. Французы называют их «форе дё пьер» — «каменный лес». Вся сильно развитая сеть долин Сахары, словно лучами расходящихся от центрального массива Ахаггара, относится к тому времени, когда обильные воды текли в глубинные внутренние районы из расположенных вдали закрытых бассейнов. Однако кроме водосборного бассейна Нила в дождливое время ледникового периода водосток, по-видимому, никогда не был так велик, чтобы реки могли достигнуть моря.

В Сахаре встречаются и такие формообразования, которые возникают в первую очередь из полого залегающих, имеющих незначительные тектонические нарушения покрывающих слоев и которые больше нигде на земле не представлены на таком большом протяжении и в столь классическом виде: это — террасный ландшафт. Пологие ступени образуют многочисленные террасы, которые в общей сложности занимают, наверное, половину поверхности пустыни. Чаще всего перед террасами располагается многокилометровая зона скал, которые обнажают профиль террасы. Захватывающее зрелище представляют собой котлообразные ущелья и амфитеатры, врезающиеся в плоскогорье, а также вытянутые в виде языка горы, подножья которых выходят на разных расстояниях на равнину, постепенно отделяясь от массива и превращаясь в отдельные горы-«спутники». Их поверхность все еще покрыта тем же твердым слоем, что и соседнее плато, а одинаковая высота и ровная последовательность расположения пластов свидетельствуют об общем происхождении. Однако верхний слой почвы долго не выдерживает; он постоянно выветривается и гора-«спутник» постепенно превращается в островерхий конус. Наконец, распадается и он, и ветер быстро разносит во все стороны последнюю щебенку.

Горные цепи Сахары могут быстро превратиться в юры обломков, и только самые высокие пики из твердой скальной породы возвышаются над покрывающим их плато насыпью из продуктов собственного разрушения; в других местах осколки камней разрушаются, в этом случае горы образуют на ровной поверхности как бы группы островов. На пути от Гильф-эль-Кебира к оазисам Куфра Элмаси попал в настоящий сказочный город из мела и песчаника, который он назвал «Джананат-эш-шайтан» — «сад дьявола». В его воображении вставали густые рощи пальмовых стволов, конические хижины, снежно-белые дома и башни. «Пальмами» были выветренные колонны песчаника, «хижинами» — отшлифованные круглые меловые конусы, а «домами и башнями» — высокие глыбы скал с дугообразными отверстиями, которые выглядели как разрушенные ворота.

В Сахаре встречаются также и скальные образования, достигающие высоких гор, куполообразные горы, состоящие чаще всего из кристаллических пород, и зубчатые горы с ярко выраженным геологическим строением. Острые вершины, изъеденные трещинами, соперничают своими формами с такими доломитами, как, например, пик Лапперин, иглообразная вершина Фуко или другие вершины массива Ахаггара. В противоположность сложившимся представлениям изменчивость рельефа в Сахаре очень велика. Перепад высот между лежащей ниже уровня моря впадиной Каттара и горой Эми-Куси составляет три тысячи пятьсот сорок девять метров, причем обе точки отстоят друг от друга едва ли на тысячу четыреста километров по прямой.

Наряду с широко распространенными формами часто наталкиваемся в «Великой пустыне» на странные — мелкие и мельчайшие — формы рельефа местности в районах, где количество осадков не превышает ста миллиметров в год. Существуют причудливые «грибовидные», «столообразные» скалы, а некоторые из них похожи на балдахины и выглядят так, словно их создали искусственно. Склоны скал превращены в огромные органы с плотно прилегающими друг к другу трубками. В породе часто пробиты отверстия; некоторые из них: так велики, что могли бы служить жильем для отшельников. Есть также стены с сотами, каменными решетками или гирляндами, украшенными шишками. Иногда кажется, что из обломков скал пальцами великана вылеплены какие-то фигуры. Путешественники, проезжавшие через плато Муйдир, рассказывают, что, наблюдая созданные из песчаника образования, они словно побывали в волшебном зоопарке, полном сказочных зверей.

Землю пустыни могут покрывать выветренный щебень и железосодержащие породы в форме шаров, колец, мисок и чаш; встречаются «изборожденные камни», на которых поднимающиеся солесодержащие воды вытравили сеть тонких бороздок; или скалы, отшлифованные ветром, несущим песок и пыль, с красиво ограненными поверхностями, которые может покрывать так называемый «пустынный лак». Если более твердые породы оказывают сопротивление выветриванию и шлифовке, то они иногда выступают над поверхностью и выглядят как подушки для иголок, как, например, кусок известняка с включениями первобытных моллюсков. Находят кристаллы солей, имеющие форму шнурков, розеток или маленьких колонн; известны нежные раскрывшиеся «гипсовые розы» — любимый сувенир туристов, напоминающий им о путешествиях по Сахаре. Продолжить перечисление подобного рода редкостей, созданных природой, можно без особого труда.

Всеми силами, участвующими в создании разнообразных форм ландшафта, управляет огнедышащее солнце. Испарений бывает здесь больше, чем выпадает осадков. Растворимые вещества выводятся из пород, скудная поверхностная влага становится соленой или солоноватой, создается корка или наст, которые из-за наличия железа или марганца одевают пустыню в «коричневую вдовью одежду». Наряду с солями, исподволь разрыхляющими почву, решающую разрушительную роль играет инфляционный разрыв породы вследствие ритмического перехода от интенсивной дневной жары к ночному холоду. Разрушаются самые прочные скалы, и нигде не образуется такого количества камней всех размеров, как в пустыне. Если же над грудами щебня проносится ветер, то мелкие подвижные частицы часто переносятся на огромные расстояния. При этом неразрушенная и разрушенная породы формуются и отшлифовываются, принимая самые фантастические формы. Размельченная в песок и собранная ветром в кучи порода может быть вынесена из пустыни только в виде пыли, причем исключительно ветром, но не водой, так как вода испаряется уже до того, как выходит за пределы засушливого пространства. Только такая чужая для Сахары река, как Нил, не принимая притоков, может пересечь границу пустыни в гордом одиночестве.

Таким образом, Сахара — это огромное сухое пространство, покрытое щебнем, в котором как в мозаике объединяются возникшие разными путями различные формы ландшафта. В одной области богатство форм определяет ветер, в другой — вода, потоками идущая вдоль пластов или перерезающая их в виде бессточных бассейнов. По сравнению с другими пустынями ареалы шлифовки песком в Сахаре представляются ограниченными. По существующим оценкам, типы пустынных районов, в формировании которых преимущественное значение определяла вода, занимают свыше половины всего пространства Сахары. Это, пожалуй, слишком много, если учесть широко распространенные пустые породы и дефляционные покрытия.

В зависимости от высоты и рельефа, строения пород и почв ключом к пониманию процесса формирования поверхности служит климат, главным образом сухой, роль которого становится все более и более понятной по мере продвижения от окраинного полузасушливого переходного пространства ко все более четко прослеживающейся пустыне.

В областях с количеством осадков до трехсот миллиметров в год еще сохраняется линейная эрозия[4], как и на совершенно влажных участках. Однако уже в умеренной пустыне, где количество осадков составляет около ста миллиметров, лишь периодически появляются текущие вади, которые заканчиваются в бессточных бассейнах или солончаках. Сухая степь превратилась в полупустыню. В зоне пустыни с весьма нерегулярными дождями и с особыми условиями солнечного освещения главным фактором служит физическое выветривание; ландшафт образуют крупные и мелкие обломки камней. По верхним слоям почвы и крупным трещинам на камнях можно заметить, что тяга испарения очень велика. Незначительная, самая скудная растительность удерживается только в вади или низинах, где близко к поверхности подходят грунтовые воды.

В центральной пустыне осадки почти никогда не выпадают и высота слоя потенциального испарения достигает шесть — восемь миллиметров в год. В этих частях Сахары, полностью лишенных растительности, поверхность затвердевшая (с сохранившимися следами воды исключительно редких осадков), что, безусловно, приводит к уменьшению воздействия ветра.

Причины возникновения некоторых форм пустынного ландшафта Сахары остаются, однако, неясными и до сих пор. Климатические условия здесь во многих отношениях иные, чем в других, особенно азиатских не пассатных пустынях, которые представляют собой обособленные пространства, где действуют особые метеорологические и вследствие этого геоморфологические процессы. В центральных, коренных районах Сахары с особенно сильным испарением рельеф, по-видимому, сложился в связи с тем, что поверхность уплотненной пыли не разрушается ветром, в то время как в самых суровых частях других засушливых районов решающим фактором является ветер, выдувающий всю пыль и обнажающий почву до самого основания.

Такой крайне суровый климат вряд ли проявляет свое действие еще где-либо в такой сильной мере, как в «Великой пустыне». Но взаимодействие элементов климата и физико-географических условий, обусловливающих богатство форм ее рельефа, неясно.

Нелегко понять закономерности возникновения и расчленения этой пустыни на отдельные области и тем самым определить силы природы, которая, словно исполинский космический скульптор, создала облик Сахары и продолжает его преобразовывать.

ГЕОЛОГИЧЕСКОЕ СТРОЕНИЕ И ПРИРОДНЫЕ РАЙОНЫ

В мире безмолвия и смерти находки некогда живых свидетелей доисторических эпох особенно трогают за душу. На нас произвело большое впечатление, когда по ту сторону Бу-Ханифия, среди руин песчаниковых холмов и лежащих вокруг обломков камня мы впервые увидели окаменевшие стволы деревьев всевозможных размеров. Как и в некоторых других районах Сахары, здесь когда-то стоял лес, который вследствие перемещения земной коры опустился в море или вошел в соприкосновение с подземными водами; затем он был погребен под слоями песка и воды, окаменел, а позднее, снова поднявшись на поверхность, попал под воздействие ветра.

Геологический фундамент Сахары состоит из кристаллических сланцев, гнейсов и гранитов, во многих местах выступающих крупными массивами на поверхность в виде куполов. На этих докембрийских образованиях покоятся отложения палеозоя. На большом протяжении они почти не разрушены и образуют столовые ландшафты из нубийского песчаника или же залегают пологими волнами, со временем переходящими в террасы.

После длительного периода континентального смыва наступила транспрессия мелового периода. Наиболее распространенные песчаники этого времени располагаются большей частью горизонтально. На них образованы многие нагорья Северной Сахары. За отступлением мелового моря в Восточной Сахаре последовало наступление моря третичного периода. В конце эоцена оно доходило почти до Тибести. В Триполитании более интенсивное наступление моря началось только в миоценовый период. Сдвиги пластов известняка, происходившие в третичный период, продолжались до последнего времени, так как силы внутреннего напряжения не пришли еще в равновесие и составляют существенный элемент процесса образования рельефа. Сеть сухих долин напоминает о ближайшем геологическом прошлом. Признаки воздействия периодов плейстоцена, кажется, отсутствуют или совпадают с современными только лишь в центральной пустыне. Это, видимо, означает, что для данных мест характерен типично пустынный климат.

На сбросах запечатлены разнообразные проявления вулканической деятельности. Выходы газов и водяного пара, содержащего серу, а также гейзеры на склонах горы Тарсо-Ахон (плоскогорье Тибести) указывают на то, что деятельность эта продолжается до сих пор.

Тысячи квадратных километров пространства Сахары покрыты излившейся лавой; однако есть также и высокие вулканы с бросающимися в глаза кратерами. Лишь некоторые образования с кольцеобразно поднятыми краями обязаны своим происхождением ударам метеоритов. К таким относится описанный Моно кратер Авелла около Атара в Западной Сахаре и другие.

Западная Сахара. Здесь, на территории около миллиона квадратных километров, то есть вдвое больше, чем территория Франции, нет ни одного значительного горного массива. Центр области занимает низкое нагорье, сложенное из кристаллических пород, которое в районе плато Эль-Эглаб достигает высоты семисот метров. Горы расположены на поверхности плато островками. Широкие пониженные участки, окружающие центральное выступающее плато, покрыты песками эрга Игиди на севере и эрга Шеш — на юге, под толстым слоем которых скрывается его основание.

Старые породы, там, где они не покрыты дюнами, уходят под плоскогорья крутыми уступами, спадая от центра антиклинали. Такие уступы, или террасы, образовались в районах Эль-Ханка и Адрара в Мавритании. Их слагают известняки и песчаники.

В центре синклинали, в оазисе Тауденни, находятся известные уже с древнейших времен залежи каменной соли. В средние века здесь была оживленная промежуточная стоянка караванов, направляющихся из Марокко в Судан. Простирающийся на восток от оазиса Тауденни пользующийся дурной славой серир Танезруфт и примыкающие к оазису с запада и юга покрытые мертвыми песками пониженные районы Эль-Джуф из-за своей большой протяженности оказались особенно сложными для исследования.

Оазису Тауденни западнее плоскогорья Адрар противолежит плоская впадина Тиндуф. Ее центром служит абсолютно гладкая хамада шириной двести километров, покрытая известняками мелового периода. Северная граница Тиндуфа проходит вдоль Вади-Дра, источники которого питаются снегами Высокого Атласа, а русло несет значительное количество воды частично по поверхности, частично неглубоко под землей. Вулканической деятельности, так широко проявившей себя в Центральной и Восточной Сахаре, на западе почти незаметно, за исключением недавно открытых отдельных гейзеров.

Западная Сахара — это район, в котором почти нет оазисов и не живут люди. Здесь на протяжении длительного времени наиболее высокая температура в году. Лежащие в течение столетий прямо на поверхности выходы соли свидетельствуют о минимальном количестве осадков.

Центральная Сахара. Центр ее образует сильно приподнятое нагорье Ахаггар. Оно представляет собой кристаллический остаточный массив со средней высотой восемьсот метров, который, однако, повышается широкими уступами и имеет разломы, в результате чего отдельные его цепи возвышаются над основанием на две тысячи метров. Особенно высоко поднятая глыба — Атакора — увенчана многочисленными остатками вулканов. Узкий базальтовый уступ Тахат достигает высоты свыше трех тысяч метров. Форма гор разнообразна: хребты с острыми зубцами вершин сменяются похожими на колокола глыбами, куполами и довольно часто встречающимися иглообразными вершинами с кратерами. Своеобразный дикий ландшафт производит угнетающее впечатление.

Сахарский щит опоясывает состоящий из палеозойских осадочных пород ступенчатый ландшафт, называемый местными жителями «Тассили», который сохранился лишь в виде отдельных обломков. Между последними ступенями террасы и центральной горной системой простирается широкая зона кристаллических пород, над ко торой поднимаются отдельные горы и целые группы гор самых различных типов. К этому террасно-пластовому обрамлению относится также расположенное в трехстах километрах к северо-востоку от Атакора и про резанное глубокими каньонами плато Тассилин-Аджер где период относительной влажности закончился, по-видимому, только во времена неолита. Об этом говорит наличие оставшихся здесь рыб и жалких крокодилов, а также встречающийся кое-где средиземноморский кипарис. Французский офицер, который впервые его открыл, назвал кипарис Cupressus dupreziana. Насколько нам известно, это самые старые деревья на земле; их возраст насчитывает четыре тысячи семьсот лет.

Здесь произрастает и другой ботанический реликт времени иных климатических условий — оливковое дерево. Оно растет вдалеке от себе подобных и отдалено от них сотнями километров знойной пустыни.

Массив Ахаггар имеет два вытянутых к югу отрога, лежащих на границе с полупустыней, — плато Адрар-Нфора высотой около девятисот метров и плато Аир, возвышающееся до тысячи восьмисот метров. Первое, менее монолитное, прорезано широкими, проходящими через гранитные ущелья долинами; второе из-за поднимающихся над кристаллическим остаточным массивом вулканов получило название «Сахарские Альпы». Обширные, малопосещаемые районы наносов и песчаные равнины разделяют оба плато.

К северу от нагорья Ахаггар до Атласа простирается обширная область площадью в восемьсот тысяч квадратных километров, часто называемая Алжирской Сахарой. Соединенная с побережьем тропами и автомобильными дорогами, она является той частью «Великой пустыни», которую наиболее часто посещают путешественники. Свыше шестидесяти процентов всей поверхности Алжирской Сахары занимают известняковые плато и скопления песка. Вдоль всего северного края плато Тас-силин-Аджер, по другую сторону от переходящих один в другой артезианщод горизонтов Тидикельта простираются лишь слабые меловые хамады. На западе это хамада Тадемайт, в центре — хамада Тингерт и на востоке — Хамада-эль-Хамра. Оазис Туат можно считать одним из центров фоггарного[5] орошения удивительной оросительной системы грунтовыми водами из подземных штолен, наклон которых меньше, чем наклон поверхности, в результате чего они пересекаются с ней и таким образом приносят воду на поля.

Пески большого Западного Эрга — очень молодое образование в спускающихся с Атласа долинах, большей частью состоящее из отложений. Цепи песчаных дюн чаще всего имеют дугообразное расположение с открытыми между ними участками твердой глины и точно указывают направление пассатных ветров. Морфология дюн скрывает еще много неизвестного. В районе Огурд-Торба высота песчаных гор, по данным М. Ларно, составляет триста метров. Как и дюны южноаравийской пустыни Урук-эль-Убайд, а также восточного района пустыни Деште-Лут в Иране, они относятся к самым высоким песчаным образованиям земли. Дюны большого Восточного Эрга представляют собой пересекающиеся друг с другом ряды барханов и причудливо разветвляющиеся цепи с непохожими одна на другую песчаными горами; это объясняется частыми изменениями направления ветров в зимний период, вызываемыми антициклонами. Из юго-восточных окраинных областей Восточного Эрга особенно хорошо описаны песчаные горы — беспорядочно разбросанные пирамидообразные возвышенности, которые, как кажется, стоят на своем месте и никогда его не меняли; это, по-видимому, происходит не только из-за ветровых условий, но также и за счет электрического притяжения песчинок и влажности внутри массы песка, что упрочняет его, превращая в монолит.

Между Западным и Восточным Эргами с севера на юг простирается поднимающаяся порогом возвышенность Мзаб (Гардая), на которой в XI веке «мусульманские еретики» — мазабиты — вырыли свыше трех тысяч колодцев; она делит на две части предгорье Сахарского Атласа. Воду дает не массив Ахаггар, а Атлас. Там, где когда-то по поверхности земли неслись потоки, теперь сухо, воды рек постепенно ушли под землю и текут далеко на юг, до оазисов Гурара.

Наиболее благоприятная и самая богатая зона во все?! Сахаре — полоса артезианских источников в Вади-Рир. Это район «Моря Заворнина», место, где загорелась фантазия исследователей и было положено начало опровергнутой затем гипотезе о существовавшем когда-то Сахарском море. Меньшее значение по сравнению с этой обетованной страной имеет район, называемый «дорогой пальм», лежащий вокруг Туггурта по западной окраине Западного Эрга на низменности протяженностью в четыреста километров, вдоль которого проходит самая важная транссахарская автомагистраль. Примерно на такую же длину, как «дорога пальм», вытянулся район оазисов, расположенный уже на границе пустыни — в алжиро-тунисской Сахаре. Это крупная продольная впадина с шоттами[6], проходящая с запада на восток. Она входит в пределы Сахарского щита. Шотты Меруан и Мельгир этой впадины расположены ниже уровня моря (-31 метр).

Восточная Сахара. «Центрально-сахарский порог», идущий от массива Ахаггар к нагорью Тибести, ведет в Восточную Сахару, которая преимущественно охватывает районы Ливии, Египта и Нубии.

Ливийский бассейн, если брать его в целом, представляет собой плоскую, обширную котловину. Там на юге, где монотонная по окраске известняковая поверхность триполитанской равнины круто обрывается, начинается Феццан. Необитаемое каменисто-песчаное плато с древней столицей городом Мурзук, который сотни лет назад был центром исследования Сахары, разделяют две большие, покрытые песчаными дюнами котловины — Эдейен-Убари и Мурзук. Особенностью этого ливийского внутреннего района являются обширные, мрачные выходы базальтов в горах Эль-Харудж-эль Асват и Джебель-эс-Сода. Это — зона активной вулканической деятельности длиной свыше тысячи километров, которая пересекает Ливию и Феццан и тянется от побережья Триполитании на юго-восток. К ней относится также группа отдельных молодых вулканических образований, центр которых — Вау-эн-Намус.

На юге с плоской и голой равнины круто поднимается вверх нагорье Тибести — родина племени тубу. Под Основанием щита лежат каменисто-песчаные плато, прорезанные глубокими долинами. Над ними простирается слой лавы и вздымаются вверх глыбы вулканов, таких, как Эми-Кусси (3415 м), высочайшая точка Сахары, состоящая из еще сохранившихся трахитов, и Тусиде (3265 м) — обе с огромными кратерами. Песчаники Ти-бести вновь появляются на плато Эннеди, преддверии Суданской зоны и окраины бассейна. На многочисленных извилистых долинах и в обрывистых ущельях плато каждый год с мая по август торнадо поднимают дикие смерчи, пользующиеся дурной славой. Поднятая смерчами вода часто обрушивается каскадами в труднодоступных горах и несется оттуда мощными потоками вниз.

Бассейн озера Чад, разрезанный возвышенностями на многочисленные котловины, достигает на севере плато из песчаника, которые соединяют нагорье Тибести и плато Тассилин Аджер. Минимальную высоту над уровнем моря здесь имеет не озеро (240 м), а котловина Боделе (160 м). Сухая долина между озерами и этой котловиной длиной свыше шестисот километров в настоящее время заблокирована передвигающимися дюнами. В недалеком прошлом озеро Чад на севере врезалось в дюны на протяжении свыше тридцати километров по берегу, на сорок-шестьдесят километров дальше, чем сейчас. С течением времени во многих залитых водой долинах между дюнами осел плодородный ил. Некоторые долины уже отделены от озера дамбами и благодаря испарению превратились в культурную почву. Здесь разработан простой метод получения плодородной земли (по типу польдеров в Голландии). Западная часть бассейна Чад включает в себя изборожденную складками местность Тенере (Тинири) — «наружную» или «внешнюю страну» («по ту сторону пастбищ»), северная часть которой относится к самым пустынным районам Сахары. Ее покрывают мертвые пески. Это — область постоянного столкновения северных и южных ветров.

Не менее пустынной, лишенной источников воды и полностью запущенной после прекращения древнего караванного сообщения является местность между Эннеди, Тибести и Феццаном — на западе и Нилом — на востоке. В этом районе сейчас нет даже кочевников. Ландшафт пустыни здесь имеет столовую и ступенчатую форму, подвержен сильным выветриваниям, вызываемым кристаллизацией солей, с очень незначительными признаками водно-ледникового происхождения. У южного основания пустынного плато, расположенного недалеко от моря, через оазис Сива, который некогда посетил Александр Македонский, проходит тектоническое понижение, переходящее в обширную, покрытую засоленными глинами впадину Каттара (-134 м), самую глубокую на всем Африканском континенте.

В центре равнинной Восточной Сахары, там, где сходится египетская и ливийская граница, возвышается массив (до 1900 jh), сложенный из основных горных пород, с горами Джебель-Абиод и Джебель-Аркену, открытыми только в 1923 году. Он состоит из кристаллических сланцев и послекарбоновых интрузивных пород (гранитов) и образует скопления крупных глыб. Еще позднее на северо-северо-востоке было открыто крупное плато Гильф-эль-Кебир. Изрезанное во всех направлениях вади, оно с высоты свыше тысячи метров понижается к северу, постепенно переходя в огромное песчаное море Восточной Сахары.

Это «море» принадлежит в основном к тому типу, где проносящийся ветер располагает дюны в продольном направлении. Закрытой остается песчаная область, расположенная южнее зоны оазисов Ауджила-Джерабуб.

Полностью изолированные, длинные и узкие, но труднопроходимые пояса дюн представляют собой очень своеобразное, еще не объясненное явление. Они такого же типа, как и дюны в районе Абу-Мухаррик, которые при длине шестьсот пятьдесят километров в некоторых местах имеют ширину всего лишь восемь километров. Наряду с дюнами центр этой части Сахары, которая долгое время была недоступной для исследования, образует абсолютно ровный безводный и не имеющий никакой растительности серир Каланшо, занимающий шестьдесят тысяч квадратных километров; здесь пустыня окончательно сглаживается аридными процессами. Этот серир закрывает дорогу к потерявшемуся в необъятной дали архипелагу высохших оазисов Куфра, когда-то бывших оплотом сенуситов. По пяти очень разным по величине впадинам Куфра нельзя, однако, сделать вывод о их тектоническом происхождении.

Совершенно другие условия на низменности, где раскинулась восточноливийская группа оазисов — от Бахария до Эль-Харджа. Отмеченная поднятиями слоев породы, служащая источником воды в период интенсивных осадков, с рельефом, образованным ветром в более позднее время, Новая Долина», так же как и впадина Каттара, надежда египетской программы развития орошения.

В пустыне, расположенной восточнее Нила и глубоко прорезанной многочисленными вади, сквозь столообразные пласты, выгнутые вверх в направлении эритрейского грабена[7], проступает основная горная порода. Она достигает высоты две тысячи метров, а затем круто обрывается к берегу Красного моря.