Сахара

ЖИВОТНЫЙ МИР

Ни одно полезное исследование животного мира Сахары не должно упускать из вида некоторые принципиальные положения.

Во-первых, Сахара, хотя до известной степени ее фауна и кажется свойственной только ей одной, представляет собой всего лишь одну из больших пустынь с ограниченными жизненными условиями, которые более или менее широкими зонами располагаются на нашей планете. Однако в отличие от других пустынь, которые могут образовывать автономные животно-географические области, Сахара простирается далеко на северо-восток и там граничит с сухими зонами Ближнего и Среднего Востока, соприкасаясь, с одной стороны, с Северо-Западной Индией, а с другой — с Центральной Азией.

Во-вторых, жизнь, замирающая на какое-то время в самых сухих районах локальной пустыни, никогда не исчезнет на широких пространствах. Поражает тот факт, что бедный по своему видовому составу животный мир представлен в Сахаре внушительным числом отдельных особей (например, саранча или другие представители животного мира). Незначительное число форм и большое количество отдельных видов, таким образом, не исключают друг друга.

Монотонность пустыни, действительно характерная для огромных пространств, все же не дает оснований говорить об отсутствии разнообразия очагов и форм проявления жизни. Случается, что разные путешественники, хотя они возвращаются из одной и той же пустыни — Сахары, сообщают совершенно различные сведения. Одни говорят, что «видели небольшие неиссякшие водоемы с рыбами, лягушками, крокодилами, креветками и даже медузами», что «в этот же день встретили стадо павианов и несколько коз», «видели следы слонов в саванне, покрытой акациями», «наблюдали аистов, дроф или цапель». Другие же, наоборот, «прошли расстояние, такое же, как от Вены до Кёльна, не встретив других птиц, кроме жаворонка и ворона, и не увидев млекопитающих, кроме антилопы аддакс, ушастой лисы и нескольких мышей»; «пересекли Танесруфт на протяжении свыше пятисот километров и не видели никакой другой жизни, кроме скопища муравьев, небольшой стрекозы, погибшего кузнечика и нескольких мух».

Подобного типа противоречия можно сразу же понять, если принять во внимание такие факторы, как тип вегетации, общие условия в зависимости от климата и времени года, физико-географические особенности (например, рельеф местности) и, наконец, специфические условия и образ жизни различных видов животных.

Рассмотрение темы, посвященной животному миру Сахары, предполагает прежде всего определить то многообразие климатических зон, которое в пустыне предоставляет животным больше жизненных возможностей, чем это можно было бы предположить, опираясь на старые народные легенды, повествующие о Сахаре как дне высохшего моря, покрытом голыми, бесплодными дюнами.

Перечислить эти очаги жизни совсем нелегко. Сначала необходимо отделить районы, где есть вода (постоянно существующие или иногда пересыхающие водоемы, а также источники), от совсем безводных. Последние, в свою очередь, необходимо подразделить на основные и соответственно второстепенные типы. Например, можно выделить следующие формы: вади и низины, где собирается просачивающаяся вода, в которых в связи с их повышенной влажностью растительность более богата; подвижные субстраты, такие, как песок, встречающийся в очень различных видах, от рыхлых насыпей, отдельных дюн до крупных массивов, покрытых дюнами (эрги), плотные субстраты, то есть твердую почву, чаще состоящую из щебня (рэги), и, наконец, настоящие скальные субстраты (грубая галька, груды крупных и мелких камней, скалы, каньоны, горы). Оазисы с их пальмовыми рощами, садами, поселками образуют особую группу: она дает приют животным, которые хуже переносят засуху, чем животные «настоящей» пустыни, и могут поэтому лишь условно называться «сахарскими».

С учетом всех этих факторов следовало бы отделить обитателей пустыни, которые способны переносить постоянную засуху, от так называемых «сахарских» видов, которые вследствие благоприятных местных условий экологических островов или благодаря своей особой приспособленности в меньшей степени подвержены воздействию крайних температурных условий, а также режима влажности. Считают, что среди примерно четырех тысяч видов животных Сахары лишь около пятисот пятидесяти, то есть десять-двенадцать процентов, — «чисто сахарские» обитатели.

Ф. Бернард составил следующую таблицу, которая показывает, что число типичных для Сахары животных изменяется от группы к группе:

* Эти виды изредка можно встретить также и в других местах, иногда даже в оазисах.

Из этой таблицы видно, что лишь относительно немногие виды являются «чисто сахарскими» и что даже общее количество животных Сахары в расширенном понимании этого слова остается незначительным по сравнению с районами, не относящимися к пустынным, не зависимо от того, имеют ли они умеренный или тропический климат (четыре тысячи видов в Сахаре против примерно тридцати тысяч в Северной Африке).

Несмотря на большое число отдельных особей некоторых видов, в Сахаре по сравнению с другими пространствами количество живой материи на определенной площади (то, что экологи называют «биомассой») незначительно. Для копытных число биомассы равно 0,003—1,9 килограмма на гектар, а в центральноафриканских и восточноафриканских саваннах — до 235 килограммов на гектар.

Не удивительно, что в разделенной на отличные друг от друга зоны пустыне, которая по размерам равна Европе и точно перекрывает границы двух биогеографических регионов (умеренного палеарктического Евразии и палеотропического), встречаются разнообразные типы животных. Наряду с «обычными» сахарскими типами, которые распространены от североафриканской до суданской степи и от Атлантики до Красного моря, встречаются особи, обитающие в окраинных северных и южных районах Сахары и продвигающиеся оттуда в глубь пустыни. При этом следует учитывать и те виды, которые связаны, во-первых, с морским побережьем как Атлантики, так и Красного моря; во-вторых, с горами; в-третьих, с пресной водой. Наконец, внутренние нагорья Сахары (Ахаггар, Тибести) образуют замкнутые области обитания животных, настоящие биологические острова, создающие возможность очень интересной дифференциации животного мира.

Кроме того, Сахара имеет большое влияние на миграции птиц из Европы в Тропическую Африку. Если многие виды птиц пролетают над атлантической частью Сахары, над ее центром или над долиной Нила, то они не избегают также и самых пустынных мест. Из того факта, что многочисленные стаи птиц постоянно пролетают над Тенере, можно сделать вывод о влиянии наследственности. Ибо Тенере наряду с Маджабат-эль-Кубра, Танесруфтом и Ливийской пустыней является одним из самых сухих регионов Сахары. Такой маршрут полета должен был быть выработан в климатически более благоприятную эпоху, когда эти места были менее опасны для жизни и здесь было где отдохнуть и найти пищу. Во всяком случае трупы перелетных птиц не являются редкостью; научная экспедиция в районе Тенере обнаружила мумифицированные останки перепелок, горлиц, городских и деревенских ласточек, горихвосток, серебристых цапель, чирков-трескунков, совы-сипухи и красной цапли.

Если животный мир Сахары рассматривать в пространстве, то его с не меньшим основанием следует рассматривать и во времени. И действительно, в течение четвертичного периода (плейстоцен) Сахара пережила ряд климатических колебаний со сменой влажных периодов интенсивных осадков и более сухих периодов с меньшим количеством осадков. Изучение этих циклов, даже в локальном масштабе, а также соотношение изменчивости климата по сравнению с другими районами Африки или Европы, которое пытались определить опытным путем, далеко не закончено. Качественные показатели с привлечением пыльцы, а также стратиграфических и все более многочисленных археологических находок, датировка которых основана на радиокарбонном методе, пока еще не позволяют сделать определенные выводы в отношении больших пространств и дать точную последовательность периодов. Однако картина проясняется все больше и больше. Ясно, что было несколько влажных периодов, которые создавали благоприятные условия как для проникновения представителей средиземноморской фауны, так и тропических форм. Кроме того, речные и болотные отложения, оставшиеся от этого времени, содержат останки ископаемых животных.

ВИДЫ ЖИВОТНЫХ

При описании фауны Сахары следует иметь в виду, что лишь весьма незначительное число видов распространено по всей ее территории. Большинство из них привязано к определенным местам или, что одно и то же, к географическим областям. Поэтому в какой-то определенной точке Сахары, естественно, обнаружишь лишь фауну, соответствующую именно данному месту, маленькую, иногда крошечную частицу фауны всей пустыни. Почти из шестидесяти видов млекопитающих меньше половины можно причислить к подлинным обитателям пустыни. Остальные встречаются в Сахаре только в тех районах (оазисы, влажные участки, горы), где природа создала для них соответствующие условия. Если из фауны Сахары изъять обезьяну-гусара (Erythrocebus patas), которая не проникает во внутренние районы, то для пустыни остается характерен только лишь один вид обезьян — тибестийский павиан, который обитает в долинах юго-западного склона нагорья Тибести, где преобладает довольно обильная растительность типа растительности суданских саванн.

Антилопы представлены здесь антилопой аддакс (Addax), типично пустынным животным, и саблерогой антилопой (Oryx), животным степного Судана, которое в незначительном количестве встречается, по-видимому, в атлантической части Сахары. Антилопа аддакс, которая когда-то была широко распространена от Атлантического океана до Нила, стала сейчас очень редкой. Она еще встречается в Ливийской пустыне и в Маджабат-эль-Кубра. Там я однажды в течение дневного перехода насчитал более пяти тысяч следов антилоп. Эти животные жестоко преследуются, так как их вяленое мясо ценится очень высоко. Старый способ охоты с собакой и копьем был вытеснен охотой с шомпольными ружьями, а затем с самозарядными винтовками, что еще больше увеличило добычу охотников. Как на антилопу аддакс на равнине, так на кручах Тибести, Ахаггара и мавританского Адрара охотятся на горных козлов; в некоторых районах они уже истреблены полностью.

Из газелей встречаются три вида: широко распространенная газель Доркаса, дюнная газель, или газель Лодера, встречающаяся среди крупных дюн Северной Сахары, и крупная газель Дама, или Мохора; последняя обитает преимущественно в степи, хотя может проникать очень далеко в пустыню, в особенности в атлантическую часть Сахары.

Из насекомоядных встречаются только гигантские землеройки (Elephantulus), ежи и несколько видов летучих мышей. Грызуны составляют самую многочисленную группу. Это сахарские зайцы, дикобразы, тушканчики, различные мыши.

Из хищников наиболее широко известны шакал и феннек, маленькая лиса с большими ушами; к ним также относятся: песчаная лиса (Vulpes ruppelli), гепард, медоед (Mellivora), полосатая гиена и различные кошки. Иногда в районе Сахары можно увидеть даже пантеру и гиеновидных собак.

Птицы, которых можно встретить в Сахаре, не всегда местного происхождения; в определенные времена года более половины видов птиц перелетные. В оазисах можно обнаружить некоторых птиц Тропической Африки, как, например, сенегальскую горлицу (Stigmatopelia senegalensis), голубя (Oena capensisj. Насчитывается всего лишь несколько десятков видов птиц, характерных только для пустыни; среди них сахарский пустынный снегирь (Bucunethes githagineus), пустынный- воробей [Passer simplex), сахарский длиннохвостый дрозд (Argya fulva), жаворонок с серповидным клювом (Alaeтоп alaudipes), белогузый чекан (Oenanthe leucopyga), бурый ворон (Corvus ruficollis), дрофа (Chlamydotis ипbulata). Самая распространенная птица — пустынный ворон. Даже в суровых и безводных районах стоит разбить лагерь, как пара этих птиц уже садится поблизости в поисках пищи. Как можно заключить по часто встречающимся остаткам яичной скорлупы, прежде здесь весьма часто встречался страус; сейчас он стал уже редкостью, а в Северной Сахаре полностью истреблен.

Рептилии представлены прежде всего многочисленными ящерицами: бахромчатая ящерица из рода Acanthodactylus и пустынный гонщик из рода Eremias встречаются повсюду. В песке обитает сцинк (Scincus officinalis), хвостокол (Uromastix acanthinurus) — крупная плоская травоядная ящерица с колючим хвостом, живет в камнях, устраивая там свое гнездо. Есть здесь пустынный варан (Varanus grseus), близкий родственник нильского варана (Varanus niloticus). Промелькнули сообщения и о крокодилах — реликтах более влажного прошлого. Их видели в Центральной Сахаре, в степной окраинной области Мавритании и в районе Эннеди. Область распространения тропической черепахи (Testudo calcarata) простирается на север до окраинных районов пустыни.

В Сахаре встречается много змей, хотя на песке чаще всего видны только их следы. Иногда это безобидная колубрида (Psammophis), но чаще всего гадюка или церастес (С. cerastes и C.vipera), способ передвижения которых и соответственно следы исключительно своеобразны. Они служат предупреждением путнику, идущему босиком или в сандалиях. Земноводные — ля тушки и черепахи — по своему образу жизни привязаны к районам, где вблизи постоянно есть вода; это иногда палеарктические виды, как, например, озерная лягушка (Rana ridibunda), черепаха, меняющая панцирь (Bufo viridis), а иногда тропические виды.

Рыбы обнаруживают иногда родство с палеарктическими, но в основном с тропическими видами, входящими в ихтиофауну Нигера, Чада и Нила, в частности сомы (Clarias) и зубастые карпы (Hemichromis и Tilapia). Само собой разумеется, что рыбы могут существовать только в постоянных, неиссякаемых водоемах, чаще всего в естественных, заполненных водой впадинах, в скалах, так называемых «гельтас», иногда в небольших ручьях или же в подпочвенных водах (артезианских бассейнах, реках, в так называемых «фоггарах»). Ракообразные в общем и целом встречаются редко: в горах Северной Сахары, на Атлантическом побережье, то есть там, где достаточно влаги, где выпадает роса и есть мокрицы. В непересыхающих реках встречаются маленькие креветки, а в вади Рир — даже один из видов крабов. Пересыхающие реки дают возможность существования только тем видам, яйца которых способны выдерживать и переносить сухой период (Apus, Branchipus и Estheria}.

Арахниды представлены некоторыми видами пауков, клещей (из которых многие паразитируют преимущественно на верблюдах) и многочисленными скорпионами. Насекомые бесчисленны [(тараканы, богомолы, цикады, кузнечики, жуки (в особенности двести двадцать видов тенебрионидов)] и относятся к самым различным отрядам: двукрылые, бабочки, перепончатокрылые (семьдесят пять видов муравьев), клопы.

Из-за недостатка влаги сухопутные моллюски имеют небольшое распространение; улитки есть только в северных окраинных районах, на южной окраине и на морских побережьях. Из водных беспозвоночных необходимо назвать медузу (в районах Тибести и Мавританского Адрара) и губку (в Центральной Сахаре).

И наконец, в больших количествах во влажных местах встречаются простейшие. Даже кажущиеся абсолютно бесплодными почвы Сахары могут содержать многие виды бактерий, водорослей или грибков.

ОБРАЗ ЖИЗНИ ЖИВОТНЫХ

Как же живут все эти животные, как они справляются с возникающими перед ними изо дня в день трудностями, как преодолевают опасности сурового климата?

Сушь и высокие температуры летом—.самый характерный признак пустыни, где среднегодовое количество осадков на обширных пространствах может быть менее двадцати, десяти и даже пяти миллиметров, то есть достигать величин, составляющих одну сотую центральноевропейских; пустыня — это районы, в которых две капли воды могут выпасть с промежутком в три-четыре месяца, два дождя (пять миллиметров на квадратный метр) пройти раз в 17 лет, а между двумя ливнями (десять миллиметров на квадратный метр) проходит тридцать лет; районы, где температура воздуха может достигать 57 °C в тени (Тиндуф, 12 июля 1936 года), а песок на солнце накаляется до 72 °C и выше. При этом, однако, нельзя забывать, что в Сахаре бывают также и морозы и что в районе Тибести была отмечена температура —18 °C.

Что касается животных, обитающих в засушливой зоне, которые не живут в воде и не любят влагу, то они подразделяются на многие виды. Прежде всего это те, кто постоянно ходят на водопой; их число ограничено в связи с малочисленностью открытых водоемов за пределами оазисов и незначительным количеством непересыхающих небольших озер. К ним относятся, с анатомо-физиологической точки зрения и сам человек, а также обезьяны (Аир и Тибести), по-видимому, горные козлы, затем зерноядные птицы, такие, как сахарский пустынный снегирь (Bucanethes githagineus), пустынная овсянка (Fringillaria striolata), скалистый голубь (Columbia livia) и рябок (Pterocles). Пьют эти виды лишь изредка, нерегулярно или могут вообще обходиться без питья, если пища (растения, насекомые, мелкие позвоночные) дает им достаточно воды. Это относится к газелям и антилопам, к пустынной лисице и дрофе, к ящерицам и ядовитым змеям.

Совершенно другой пример — независимые от воды зерноядные грызуны, такие, как пустынный тушканчик (Jaculus) и мыши (Gerbillus spp. Meriones). Живут они ночью и не подвергаются поэтому воздействию сильного дневного зноя. Они компенсируют потерю влаги за счет незначительного содержания воды в экскрементах и неожиданно высокой концентрации мочи, которая в четыре-пять раз превышает такую же концентрацию у человека. Очень малое количество влаги организм этих животных получает за счет частичного окисления полученной пищи. Эта особенность, не известная ни одному другому млекопитающему, делает мелких грызунов коренными млекопитающими пустыни.

В то время как мелкие грызуны, весящие от пятнадцати до ста пятидесяти граммов, избегают воздействия солнца, благодаря своим подземным постройкам, микроклимат которых значительно менее жаркий и сухой, чем на поверхности, крупные млекопитающие, подверженные воздействию зноя, сухости и ветра, для температурного регулирования должны затрачивать значительное количество воды. К таким животным в первую очередь относится верблюд. В условиях Сахары — это одногорбый дромедар. Верблюд, не теряя аппетита, может переносить потерю воды (тридцать процентов и более веса собственного тела) по крайней мере вдвое больше, чем большинство млекопитающих. У человека такая потеря вызвала бы тяжелые нарушения деятельности организма и, по всей вероятности, смертельный тепловой удар. Если верблюд снова напьется, то он очень быстро восполнит понесенную потерю воды. Так, например, один верблюд за девять минут выпил сто три литра воды, а другой в два приема — сто восемьдесят шесть. Применительно к человеку весом в шестьдесят пять килограмм это было бы равносильно принятию тридцати четырех литров жидкости. Когда животное выпивает столько воды, оно всего лишь восстанавливает равновесие; таким образом, речь идет не о «создании запасов». Верблюд, так сказать, пьет не впрок,　а пополняет потерянное.

В противоположность общепринятому мнению верблюд не имеет каких-либо анатомических особенностей, аккумулирующих запасы воды. Не оправдывает себя и легенда о воде, якобы собирающейся в горбу. Верно, однако, то, что желудок верблюда содержит влажную питательную кашицу, по консистенции напоминающую густой суп, из которой может быть получено определенное количество питьевой воды[18]. Такая же особенность характерна и для аддакс, зеленый сладковатый желудочный сок которой мне приходилось неоднократно пробовать. Следует также добавить, что верблюд может значительно сократить потери воды за счет мочи, помета и испарения через легкие и кожу. Моча животного может быть концентрированной, и при определенных обстоятельствах мочевина перед выведением может, по-видимому, частично переводиться в протеины под воздействием желудочных бактерий.

Таким образом, если организм большинства млекопитающих стремится за счет испарения, даже ценой большой потери жидкости, избежать чрезмерного повышения температуры тела, то для верблюда такая терморегуляция не имеет жизненного значения; решающим для него является рациональное использование воды. Поэтому если других млекопитающих можно назвать расточителями влаги, то верблюд в противоположность им — скряга. И он может себе это позволить, так как его «несовершенная» терморегуляция допускает безопасные колебания в пределах 6 °C и более. Эти свойства дают верблюду возможность переносить тяготы жизни в пустыне и объясняют, почему верблюды могут проходить зимой безводные участки расстоянием около девятисот километров, что соответствует двадцати двум или даже двадцати семи дням пути. По-видимому, антилопа аддакс, которая в противоположность верблюду даже летом может довольствоваться водой, содержащейся в растениях, еще лучше приспособлена к условиям пустыни; однако ее физиология пока не изучена.

Что касается прямого облучения солнечными лучами, то оно не всегда имеет приписываемое ему экологическое значение, поскольку многие животные в действительности избегают опасного для жизни повышения температуры тела (например, до 40–45°), перенося активный период своей деятельности на ночь и используя днем относительно прохладные гнезда. Достаточно большому жуку или ящерице незначительно приподняться над землей, пусть даже на один или несколько сантиметров, чтобы затем почувствовать заметное снижение температуры в тени. Когда птицы сидят на деревьях, кустарниках или на скалах, они охлаждают свой организм. Летаргический летний сон, в который впадают некоторые грызуны и, по-видимому, также пустынные ежи, безусловно является защитной мерой против эксцессивного ухудшения окружающих условий (например, уменьшения количества пищи).

Большую дискуссию вызвала проблема «пустынной одежды». Почему многие виды животных Сахары окрашены в блеклые цвета песчаных оттенков? И можно ли в этом случае говорить о какой-либо маскирующей окраске, например, грызунов, которые прячутся на целый день и активны только ночью? Не идет ли речь о воздействии на пигменты шерсти определенных физических факторов? Необходимо также подумать и над тем, почему в Сахаре существует бесчисленное количество видов животных, не менее приспособленных к условиям жизни в пустыне, чем окрашенные под ее цвета. Это, например, абсолютно черные жуки, бурые вороны, черноголовые чеканы (Oenanthe). Нельзя также забывать, что ландшафт Сахары не везде имеет желтый цвет. Ничто так не напоминает гигантские угольные склады, как многие сахарские холмы. Если действительно есть причинная связь между частотой повторения блеклой окраски и географическими данными местности, то мы должны признать, что связь эта для нас пока еще не объяснима.

Ветер, который дует в Сахаре, не чаще и не сильнее, чем где-либо, но ощущается резче, так как вся местность открыта, также прямо или косвенно воздействует на животный мир. Он создает удобные гнездилища, навевая холмики песка вокруг каждого кустика; переносит на большие расстояния крылатых насекомых, а также семена или с помощью «эолова дрейфа» собирает в углублениях дюн различные органические остатки.

Некоторые зоологи наряду «с пустынной одеждой» пытались открыть у животных Сахары ряд морфологических, якобы полезных приспособлений. В качестве примера приводилось удлинение отдельных органов, а у млекопитающих также и гипертрофия костных ушных раковин на черепе. Действительно, если обратить внимание на ноги некоторых животных, то они безусловно свидетельствуют о приспособлении к определенному типу почвы, то есть к песку. Но что касается ушных раковин, то недавно высказанная гипотеза об этой гипертрофии указывает на нее не как на реакцию на сухость климата, а скорее как на приспособление к большим расстояниям, разделяющим отдельных животных друг от друга: с помощью гипертрофии слух становится острее и тем самым вырастает вероятность взаимного обнаружения.

Большинство из шестидесяти видов наземных муравьев в часы зноя прячутся в убежищах, и только насекомые четырех видов бегают и на ярком солнце по раскаленной почве. Лишь один-единственный обычный «серебристый», или иначе «алюминиевый», муравей песчаных почв прошел, кажется, особое развитие, меняя свою окраску и скорость передвижения.

ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР И ЖИЗНЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО

«В пустыне живет тот, кто может ее переносить». Из всего животного мира, который насчитывает четыре тысячи видов, около трех тысяч привязаны к более или менее влажным местам обитания. Из тысячи типично пустынных видов только шестидесяти пяти удается обитать в самых сухих зонах. Это, например, мухи, черные жуки (тенебриониды), один из видов муравьев (Мопоmorium salomonis) и богомолы из подсемейства Eremiaphilinae, единственной обитающей только в Сахаре группы животных, выходящей за рамки одного рода.

Число эндемических родов в Сахаре не очень велико. По видам же эндемизм, то есть ограничение распространения данной областью, составляет в среднем сорок пять процентов. Эта цифра довольно значительна. Для тех же групп в Северной Африке (Атлас) она составила бы около тридцати шести процентов, а на Корсике — тридцать семь процентов, если учитывать и жуков. Большую цифру дает Австралия. Ее раннее отделение от материка обусловило средний эндемизм фауны свыше семидесяти процентов.

Несмотря на длительный период существования суровых условий пустыни, в Сахаре вряд ли возникли местные зоологические типы. Самые устойчивые и лучше всех приспособленные виды — чуждого происхождения, то есть пришедшие из окраинных степей на севере, северо-востоке и юге. Идет ли речь об автохтонных элементах (семьдесят шесть процентов скорпионов, тридцать восемь процентов жуков тенебрионидов) или о пришлых, тяжесть окружающих условий эффективно и беспощадно «просеяла» кандидатов на существование в Сахаре. Лишь относительно небольшому числу видов удалось приспособиться, причем иногда с удивительным успехом. Любопытно, что малочисленность видов была перекрыта количеством индивидуумов.

Жизнь даже тех видов, которые преступили воздвигнутый на пороге пустыни биологический барьер, постоянно оставалась под угрозой. Неравномерность осадков чаще всего препятствовала «нормальному» периодическому циклу: ведь понятие времени года исчезает перед началом засушливого периода на год или даже на ряд лет. После долгой засухи, — которая в некоторых местах при определенных обстоятельствах длится годами, может выпасть проливной дождь и вызвать наводнения, водопады со склонов гор, покрыть равнину озерами и лужами и повсюду открыть дверь чудесной весне. Там, где всего несколько недель назад лежал голый, бесплодный, иссушенный песок, вызывая картину полнейшей безнадежности, повсюду начинают прорастать семена, терпеливо ждущие благодатного дождя, и земля покрывается травой и цветами. Пробуждается жизнь животных: выползают насекомые, а вслед за ними благодаря росту запасов пищи появляются звери, питающиеся мясом, а также человек с его стадами. Человек торопится. Ему необходимо действовать быстро, ведь через несколько месяцев пастбище снова иссохнет, и кто знает, на сколько времени? Его будущее должно быть обеспечено до того, как жизнь снова исчезнет, замрет, уйдет, зароется в почву, законсервируется в семени, в корневище, в куколке бабочки.

Тяжелые условия пустыни, особенно в Сахаре, создают совершенно своеобразное впечатление, отличное от того, которое вызывают все другие земные обитаемые пространства: живой ковер не только изнашивается, он разрывается и обнажает минеральный эпидермис нашей планеты. Жизнь может сохраниться здесь только при определенных условиях, из которых физиологические более важны, чем морфологические. И лишь немногим группам животных, а среди этих групп только определенным видам удалось к этим условиям приспособиться.

Защитные силы организма, противостоящие враждебным атакам окружающей среды, а иногда и реликтовое распространение видов животных, которые в настоящее время представляют собой остатки фауны вчерашнего дня, говорят о том, что зоология Сахары во многих отношениях имеет единственный в своем роде и исключительно интересный характер. Этот гигантский эксперимент природы безусловно достоин тщательного изучения. Следует только пожелать, чтобы оно было закончено до того, как вмешательство человека, которое становится все более ощутимым даже в Сахаре, и особено безответственное уничтожение крупных животных, приведет к весьма печальным последствиям.

А ведь антилопы апдакс тоже имеют право жить.