Самая лучшая месть

Глава 51

Ближайший к городу участок Боулдер-Каньон-роуд представляет собой двухполосное чудо инженерного искусства, плотно обнимающее далекие от плавных контуры реки, несущей воды с заснеженных вершин Скалистых гор к далеким просторам равнин. Всего лишь в нескольких сотнях ярдов от города дно каньона уходит вниз, в вечную тень круто поднимающихся ввысь скалистых стен. В зависимости от времени года каньон привлекает толпы пеших туристов, байкеров, любителей пикников, скалолазов и бездельников.

В обычные летние вечера машин на Боулдер-Каньон-роуд не так уж много, и большинство их владельцев — либо возвращающиеся домой после работы жители расположенных выше в горах мелких городков, либо игроки, направляющиеся в центры местной индустрии развлечений в Блэкхоке и Сентрал-Сити.

Свернув с шоссе на уходящую вверх незнакомую дорогу, Кельда внимательно наблюдала за вытянувшимися за ней автомобилями. В том, что за ней следили, она почти не сомневалась. Полотно оставалось мокрым после недавнего дождя, и Кельда ехала осторожно, потому что, во-первых, не была уверена в чужой машине и, во-вторых, надеялась рано или поздно увидеть «хвост» в зеркале заднего вида. Миновав отель «Красный лев», она заметила позади себя внедорожник с яркими и мощными, как лазеры, фарами и чуть дальше четырехдверный седан «мицубиси».

Приглядевшись, Кельда обнаружила одного пассажира во внедорожнике и полное отсутствие таковых в «мицубиси». По прошествии нескольких минут к неспешно ползущей вверх веренице присоединился спортивный «лексус». Некоторое время он послушно тянулся в хвосте парада, но потом его владелицу перестала устраивать роль аутсайдера, и она резко пошла на обгон, выбрав для маневра далеко не самый широкий отрезок.

По прошествии не отмеченных никакими событиями двадцати минут, завершив подъем на высоту восьми тысяч футов над уровнем моря, Кельда подъехала к водохранилищу Баркер возле Нидерланда, пользующегося дурной славой городка, охраняющего вершину каньона. В процессе подъема возглавляемая Кельдой группа возросла еще на две машины, модели и марки которых ей не удалось определить из-за наступивших сумерек. Оставалось надеяться, что получить о них хоть какую-то информацию позволят огни Нидерланда.

Следовавший за ней от самого Боулдера внедорожник притормозил возле стоянки у ресторана. Почти сразу же после этого два неопознанных автомобиля ушли на юг, в сторону шоссе № 72. И только седан остался с Кельдой после того, как она свернула на север, к Уорду. «Мицубиси» упорно сохранял дистанцию в сто футов. Если это «хвост», подумала Кельда, то вряд ли ему доведется покинуть ряды правоохранителей добровольно.

Она подумала о Билле Грейвсе. Но Билл никогда бы не действовал так прямолинейно. Если же в седане все-таки он, то… Вывод был очевиден: Билл хотел, чтобы она знала — он здесь.

Кроме них двоих, в Уорд, похоже, никто не стремился. Как, впрочем, и из него. Движение по 72-й севернее Нидерланда вообще не отличалось интенсивностью. Ни днем, ни ночью. Она попыталась развернуть лежащую на пассажирском сиденье карту и едва не пропустила поворот на Чиф-Крик, успев вывернуть руль в самый последний момент. Признаки цивилизации попадались все реже.

Шансы на то, что «мицубиси» последует за ней, Кельда оценивала как пятьдесят на пятьдесят.

Он свернул.

— Чтоб тебя, Билл! Это же не твое дело.

Воспользовавшись моментом, когда преследователь исчез из виду за изгибом дороги, Кельда добавила газу и пошла в отрыв. Пролетев второй, а потом третий поворот, она резко притормозила. «Форд» развернуло так, что он почти перегородил полосу. Кельда выскочила из машины, отбежала на несколько метров и укрылась в канаве, за громадным булыжником. Легкий как перышко «ЗИГ-зауэр» уже был в ее руке.

«А если это не Билл?»

Через несколько секунд на дороге появился автомобиль. Не седан. Машина остановилась. Водитель осторожно выступил в темноту. Это был мужчина в серых брюках. Вид стоящего поперек пустого «форда», очевидно, смутил его.

Лица мужчины Кельда не видела. Силуэтом он напоминал Билла Грейвса. За одним исключением. В левой руке незнакомца ничего не было, а Билл, видя перед собой явную ловушку, никогда бы не вышел из машины без оружия.

Хотя если он знал, что засаду устроила Кельда, то мог и не вытащить пистолет.

Пока мужчина медленно обходил «форд», Кельда выбралась из канавы и зашла ему в тыл. Когда их разделяло не более трех футов, она прошептала:

— На колени.

Мужчина рухнул на колени с такой поспешностью, как если бы он был католиком, представшим вдруг перед папой римским.

— Лечь. Лицом вниз. Положить руки так, чтобы я их видела.

Незнакомец подчинился.

И тогда Кельда увидела красный гипс.

— О нет! — простонала она.

— Боже, как я надеялся, что это вы, — сказал доктор Грегори. — Теперь-то мне можно подняться?

Глава 52

Оставив Сэма Парди и красную «веспу» у Центра психического здоровья, Кельда остановилась у «Идеального рынка» на Северном Бродвее. Прихлебывая из бутылки охлажденный чай и пережевывая безвкусный сандвич с индейкой, она поглядывала в окно «форда» и думала о том, осталось ли у нее в запасе что-то еще. Машина смотрела на юг, и небо над хребтом, где еще недавно вскипали грозовые облака, было хотя и темно-синим, но чистым.

В сумочке подал голос телефон.

Увидев номер на дисплее, она замерла от изумления, но на всякий случай — его телефоном мог воспользоваться кто-то еще — ответила официально:

— Кельда Джеймс.

— Это я, детка, — прошептал Айра. — Похоже, я все испортил. Тут появились парни с ружьями, и мне пришлось брать ноги в руки. Думаю, он смылся.

— Кто смылся?

— Ты знаешь. Наш парень. Тот, с которым мы хотели побыть наедине. Он смылся.

— Он… как-то выбрался из… комнаты?

— Да. Выбрался из комнаты. Получилось не очень хорошо, и мне требуется твоя помощь. Мне очень требуется твоя помощь.

— Что надо сделать?

Кельдой овладело удивительное спокойствие. Она поняла главное: Том и Айра живы.

— Приезжай и забери меня.

— Где ты?

— Возле Уорда. У меня там домик, о котором я тебе никогда не рассказывал.

— Ты в той… комнате? Ну, там, где вы были вдвоем?

— Да, там. Я неподалеку от той комнаты. Комната вообще-то на улице. Это все очень сложно, Кельда.

— Но ты-то в домике?

— Нет. Я в лесу. Боюсь, что за домом наблюдают. Они вывели из строя мою машину.

— Кто эти парни с ружьями?

— Не знаю. Они просто вышли из лесу и сразу стали стрелять.

— Тебя они видели?

— В лицо — нет. Видели дом и машину.

— И машина? А наш парень… он ушел?

— Я в этом почти уверен. Или же его взяли те двое, с ружьями. Не знаю.

— Ему известно, кто ты?

— Нет. Я был осторожен.

«Ты был осторожен».

— Как они выглядели? Те двое?

— Я их плохо рассмотрел. Было уже темно, и шел дождь. Все случилось очень быстро. Они белые. Немолодые.

— Копы?

— Не знаю. Может быть.

— Но они назвались, Айра?

Его «нет» предшествовала короткая заминка.

— Нет?

— Нет.

Кельда уже рассудила, что если бы те двое были полицейскими, Айра не сказал бы ей этого. Он бы подумал, что она не захочет впутываться в историю с копами и просто не приедет.

— Айра, скажи, ты имеешь какое-то отношение к тому, что произошло с… со стариком?

И снова мимолетное колебание.

— Он просто оказался там, где его не должно было быть. Я не хотел…

— Как мне тебя найти?

— Я не хотел обижать старика. Ты мне веришь?

— Как мне тебя найти?

— Знаешь дорогу к Брейнард-Лейк? Это в Индейских Пиках.

— Кажется, я была там однажды.

— Ну вот. Сначала доедешь до Уорда. Дальше делай вот что. — Он подробно расписал маршрут. — У тебя есть оружие?

— Ты сам знаешь, что оно всегда со мной. Я хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня.

— Только скажи.

— Пока я буду добираться туда, подумай, что будет дальше. Ладно? Я не знаю, что ты уже сделал, поэтому просчитай следующий шаг.

— Хорошо, я так и сделаю. Можешь на меня положиться. Я люблю тебя, детка.

Кельда закрыла телефон и достала из сумочки карту. Ей понадобилось не более минуты, чтобы понять: добраться до места можно двумя маршрутами. Одна дорога была короче, другую она знала.

Незнакомая машина и ненадежная машина — выбор был предопределен. С Бродвея Кельда свернула влево в направлении Каньон-бульвара.

На Пайн-стрит, где ее остановил красный свет светофора, телефон снова зазвонил. Она решила, что это снова Айра, и ответила, не взглянув на экран.

— Кельда, это я, То', 'о'огите 'не. 'ожалуйста, 'о'огите 'не. 'ы 'ожете 'не 'о'очь?

Глава 53

Разговор с Лорен подействовал на меня не лучшим образом: я зачем-то стал перебирать папки на столе, выронил ключи от машины и еще долго не мог найти сотовый, затерявшийся в образовавшейся на столе неразберихе. Все это время вишнево-красный панцирь на руке как будто посмеивался надо мной. Признаться, я плохо представлял, как справлюсь с машиной на узкой, извилистой дороге, имея в своем распоряжении всего одну здоровую руку. «С двумя руками и на новенькой „мини“ — другое дело. — Я мечтательно улыбнулся. — Эх…»

От моего офиса на Уолнат-стрит до Каньон-бульвара всего один квартал. Еще девять кварталов от центра, и бульвар сужается до двух полос, которые начинают вынужденно повторять изгибы горного перевала, носящего название Боулдер-каньон.

Едва увидев перед собой высящиеся с обеих сторон темные скалистые стены, я понял, что принятый впопыхах план нуждается в серьезной корректировке. Прежде всего нужно было позвонить, и я свернул на Перл-стрит. Даже Лорен вряд ли назовет меня самым ловким парнем в Западном полушарии, а уж шансы на то, что мне удалось бы совладать с сотовым и одновременно удержать машину на скользком после дождя асфальте, практически равнялись нулю. Да и прием в горах оставлял желать лучшего.

— Дайана, — сказал я, услышав щелчок. — Это Алан.

Дайана Эстевес не только верный друг и надежный деловой партнер, но еще и прекрасный психотерапевт. Ее советы помогали мне не раз.

— Откуда ты звонишь? Тебя плохо слышно!

Позитива не бывает без негатива — Дайана никогда не отличалась ангельским терпением.

— Ничего удивительного. Я возле Парка. Мне нужен совет.

— Конечно. И вот тебе совет: никогда не звони из горного каньона. Ничего не получится.

— Спасибо. Но дело серьезное, так что настройся соответственно, ладно? У тебя есть свободная минутка?

— Я как раз решаю, что взять Раулю на обед. Что случилось?

— Мне позвонил пациент. Сказал, что у него проблемы… с какими-то людьми. На него вроде как напали. Ситуация еще не разрешилась, и опасность не миновала. Он хочет, чтобы я приехал за ним и вытащил его оттуда. Это где-то в горах, возле Уорда. Парень, который помогает ему, подтверждает, что мой клиент… в плохом состоянии. Проблема в том, что люди, которые ему угрожают, полицейские и он не хочет, чтобы я обращался в полицию.

— Черт возьми, Алан, как тебе только удается попадать в такие переделки? Я не знаю другого такого человека…

— Дайана, мне нужна консультация. Пожалуйста, помоги. Я знаю, ты можешь, в тебе это есть.

— Параноидальное состояние?

— Скажем так, он очень напуган. Но для этого есть веские причины.

— Психологического или практического плана?

— И те и другие.

Она фыркнула, заменив одним звуком целое предложение, которое могло бы звучать примерно так: «Не могу поверить, что ты позволил себе впутаться в…»

— Есть ли основания предполагать, что он попытается втянуть тебя в нечто рискованное с точки зрения закона? Прежде чем ответить, хорошенько подумай.

— Пожалуй, — не совсем уверенно пробормотал я.

Дайана буркнула что-то вроде «дерьмо», шумно вздохнула и задала следующий вопрос:

— Ему действительно угрожает опасность?

— Судя по тому, что я знаю, да.

— Почему тот парень, о котором ты упомянул, не может отвезти твоего клиента в безопасное место?

— У него нет машины.

— Понятно. Тебе нужен совет? Вот мой совет: позвони в полицию. Не езди туда. Не делай этого, Алан. Если клиенту угрожает реальная и неминуемая опасность, ты имеешь право распоряжаться конфиденциальной информацией так, как считаешь необходимым.

— Я так и думал, что ты скажешь это.

— Похоже, ты меня не слушаешь и собираешься поступить по-своему, не так ли? У тебя есть дочь, Алан. Алан? Даже не…

— Я думаю.

— Не езди туда! Слышишь? Не…

Потерявший веру в себя и свою профессию врач, тот, кому на все наплевать, с готовностью воспользовался бы предложенным Дайаной выходом и благоразумно внял ее предостережению.

Но я не хотел быть врачом, которому на все наплевать, которому ни до чего нет дела.

Каждое утро, поднимаясь с кровати, я со страхом всматривался в свое отражение, цепенея от ужаса при мысли, что превратился в такого врача.

Связь с Дайаной стала хуже, но не настолько, чтобы помешать разговору. Тем не менее я закрыл крышку телефона. Но уже через несколько секунд снова откинул ее и набрал домашний номер Сэма Парди. Его жена, Шерри, наверное, услышала что-то в моем голосе, потому что сразу передала трубку Сэму.

— Да, — сказал он.

— Я нашел Тома Клуна. Точнее, он нашел меня.

Он воспринял мое сообщение примерно так же, как отнесся бы к прогнозу метеоролога, обещающему еще один жаркий день.

— Круто. Что ж, игру ты выиграл. Это хорошая новость. Но призовой фонд пуст, и это плохая новость. Почему ты звонишь мне? Захотелось похвастаться? Ты ведь все равно не скажешь, где Клун, верно? Но будь добр и передай ему кое-что от меня, хорошо? Если он хочет получить назад свою игрушку с мотором, то ему придется вернуться в город и заполнить кое-какие бумаги. Передай, что это займет не менее недели.

— Сэм, я звоню тебе, потому что мне нужна твоя помощь в одном… запутанном деле.

У меня ушло две минуты на то, чтобы изложить ему суть разговора с Томом. Особенно заинтересовало Сэма упоминание о пчелах, змеях, напалме и уроках страха. Он задал несколько вопросов, на которые я, к сожалению, не смог дать удовлетворительных ответов. Один из них звучал так: «Абсолютно ли он уверен, что к пыткам причастны полицейские?»

— Том сказал, что парни, которые появились там в конце, назвались полицейскими.

— А ты что думаешь?

Я понимал, что он хочет услышать мое мнение о степени адекватности Клуна.

— После того как Том освободился, какие-то полицейские ему действительно угрожали. Ну, ты понимаешь, из-за того убийства.

— Почему я об этом ничего не знаю?

— Клун не стал никому сообщать. Не хотел. Посчитал, что ему не поверят. Он вообще старался не привлекать к себе внимания твоих коллег. Принимая во внимание все обстоятельства…

— Но тебе-то рассказал?

— Да.

— И ты, взвесив все на весах своей мудрости, решил удержать эту информацию при себе.

— Сэм, пожалуйста.

— Ты веришь Клуну? Перестань. Мне нужны факты. Ты же ничего не даешь.

— Я верю Тому. Хотя и не во всем.

— А тот парень, который сейчас с ним? Как он тебе показался? В порядке?

— Да. Говорил вполне связно, разумно. Я так понял, что он из бывших военных. По-моему, на него можно положиться. Сказал, что Том неважно выглядит.

— Вот как?

— Да. Его, похоже, покусали пчелы. И от него пахнет бензином. Насколько я могу судить по нашему короткому разговору, он с трудом разговаривает. У него распухли губы, а одна пчела даже залетела ему в рот.

— Дело дрянь. Ты сказал, он сейчас в Уорде, да? Ты бывал в Уорде, Алан? Это что-то вроде перевалочной станции по дороге на Марс.

— Я бывал в Уорде. И мне там даже понравилось.

— Это потому что ты не коп, — проворчал Сэм. — Где ты сейчас?

— Возле Парка. Следующий пункт — перевалочная станция по дороге на Марс.

— Поедешь по Боулдер-каньону?

— Собирался.

— Не дури. Тебе, как всегда, повезет: приткнешься к какому-нибудь бензовозу или еще чему похуже и будешь тащиться в гору до самого утра. Со мной такое уже случалось. Ты же этого не хочешь? Послушай меня. Выезжай на Девятую и не прогадаешь.

— Я уже у Каньона.

— Хочешь, чтобы я поехал с тобой?

В его устах это прозвучало не вопросом, а обвинением.

— Да, так было бы лучше.

— Уорд находится за пределами моей юрисдикции. Я там никто. Или ты думаешь, что я могу вот так запросто вскочить в седло и въехать в город с саблей наголо?

У меня не было времени оценить нарисованную Сэмом картину.

— Все, что тебе нужно сделать, это позвонить шерифу округа и сказать, что ты расследуешь дело о нападении на старика Клуна. Он с радостью даст тебе разрешение допросить любого, кого ты только пожелаешь. И ты, Сэм, знаешь это не хуже меня. Шериф даже не приставит к тебе одного из своих помощников в качестве няньки.

Сэм хмыкнул.

— Ну, что?

— Ты бы не знал ничего этого, не будь твоя жена заместителем окружного прокурора, верно? Знаешь, ты ведь не настолько умный.

Он напрашивался и явно делал это умышленно. Но я сдержался.

— Ладно, я буду дома еще минут десять. Хочу дождаться Саймона с бейсбола. Догоню тебя минут через десять-пятнадцать. А еще лучше, подожди меня где-нибудь по дороге к Ли-Хилл. Поедешь со мной.

Я бы так и сделал, если бы не отчаяние, так явственно звучавшее в голосе Тома.

— Нет, Сэм, я не могу тебя ждать. Встретимся в Уорде. Мне понадобится несколько минут, чтобы подготовить Клуна к твоему прибытию. У тебя есть чем записать? Продиктую, как добраться до домика Боки.

— Парня зовут Бока? Что еще за имя такое? А фамилия?

— Собираешься его проверить?

— Конечно. Я всех проверяю. Такое у меня хобби.

— У меня нет его фамилии, только имя. Запомни, Бока живет в Уорде.

— Спасибо, а то я уже забыл. Ладно, буду искать Боку из Уорда. Это же так просто. Кстати, ты знаешь, что означает «Бока»?

— Нет. Впрочем, по-моему, такое слово есть в испанском. Означает «рот».

— Рот? Шутишь? Таких имен не бывает.

— Сэм, ты будешь записывать?

— Послушай, я не задержусь, — сказал он, когда я закончил. — Саймон вот-вот вернется. Ты бы все-таки подождал меня. Знаешь, мне почему-то кажется, что стоит только тебе ввязаться в это дело…

— Я уже ввязался. И что?

— Сам знаешь что.

— Нет, не знаю.

— Ты обязательно попадешь в какие-нибудь неприятности, вот что. Кто-то начнет стрелять. Где-то взорвется бомба. Или разразится чума. Такая уж у тебя карма.

Спорить с ним я не мог. Неприятности действительно не обходят меня стороной.

— Откровенно говоря, Сэм, я бы вообще предпочел никуда не ехать. Но так надо. Увидимся в Уорде.

— Я и не думал, что ты меня дождешься.

— Ты молодец, Сэм.

— Никакой я не молодец, а полный идиот.

Воспользовавшись советом друга, я свернул на Девятую улицу, проехав всего в двух кварталах от дома Парди и преодолев соблазн завернуть к нему.

Как он и предсказал, машин на Ли-Хилл-роуд почти не было. А еще через тридцать минут, когда за спиной остался подъем на три с лишним тысячи футов, Кельда Джеймс поставила меня на колени.

Глава 54

После того как Кельда опустила пистолет и разрешила мне подняться, мы вместе — она впереди, я следом — преодолели оставшиеся мили. Дом Боки находился недалеко от реки, у не обозначенного на карте ответвления шоссе, соединявшего Боулдер с озером Брейнард.

Ни я, ни Кельда не рискнули подняться к дому по уходящему круто вверх и усеянному камнями проселку, который Бока, возможно, называл «подъездной дорожкой». Мы оставили машины внизу и проделали последнюю часть пути, примерно пятьдесят ярдов, пешком. Деревья в характерном для такой высоты сухом, суровом климате редко вырастают большими, но сосновый лес показался мне удивительно густым, небо было запорошено звездной пылью, а от чистого, невероятно прозрачного воздуха пощипывало в горле. Так вот почему люди предпочитают жить здесь, подумал я. Легкие у меня горели после быстрого подъема, как будто тело напоминало о том, что разница между восточной и западной границами округа Боулдер, по крайней мере вертикальная, составляет более полумили.

Кельда почти не запыхалась, но мне показалось, что она прихрамывает.

— Как… ваши… ноги? — отдуваясь, спросил я.

Она покачала головой, открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом снова сомкнула их, сделала быстрый вдох и проговорила:

— Ноги болят. Но это не значит, что я собираюсь сесть. Это не значит, что я собираюсь вернуться домой. Они болят. Но они болят почти всегда. Идемте, нам нужно найти Тома.

— О'кей.

Ее враждебность немного удивила меня. Будучи ближе к дому, я сам постучал в дверь.

Нам открыл на редкость приятный темнокожий мужчина. Глубоко посаженные черные глаза излучали внутреннее тепло, которое как будто окутывало его мягким сиянием. Он протянул руку:

— Здравствуйте, я Бока. Пожалуйста, входите. Вы, должно быть, доктор. А вы, — он слегка повернул голову, — агент ФБР. Том рассказывал мне о вас.

— Приятно познакомиться, — сказала Кельда. Что-то в этом человеке — его красота? глаза? манеры? — смягчило ее, как тепло смягчает сливочное масло.

— Мы очень благодарны вам за все, что вы сделали для Тома, — добавил я, протягивая левую руку. Дыхание мое уже почти нормализовалось, так что длинное предложение далось без труда.

— Я не сделал ничего такого, что выходило бы за рамки простой любезности. Могу я взглянуть на ваши документы? Пожалуйста, не обижайтесь.

Фэбээровский значок Кельды выглядел куда представительнее моего водительского удостоверения, но Боку удовлетворило и то и другое. Он даже нацепил очки, чтобы разобрать мелкий шрифт. Очки на цепочке висели на могучей шее. Вернув документы, Бока огорошил нас совершенно неожиданным заявлением.

— Спасибо. Но, боюсь, Том ушел.

— Что? — скорее, устало, чем удивленно воскликнула Кельда.

Похоже, она и не ожидала, что вечер закончится благополучно и все пройдет гладко.

Бока провел ладонью по седеющей шевелюре и внимательно посмотрел сначала на нее, потом на меня, как будто решая, можно ли нам доверять. Пригласив нас в дом, он, однако, так и остался стоять в проходе.

— Минут пять назад у моей двери появился какой-то человек. Когда я вышел поговорить с джентльменом, Том, наверное, решив, что злоупотребляет моим гостеприимством, вылез в окно и исчез.

— Этот человек представился?

— Нет, не представился.

— Пожалуйста, расскажите мне о нем. Все, что помните.

Кельда взяла инициативу в свои руки и не давала мне вставить и слово.

Бока кивнул, а когда заговорил, я был очарован его спокойствием, взвешенностью каждого слова, глубиной интонаций. Впечатление было такое, что он декламирует выученный наизусть текст.

— Это худощавый мужчина в новых джинсах и серой, без узора, рубашке. На всем следы грязи. И… — Бока помолчал, подыскивая подходящее выражение, — у него лягушачьи глаза.

— Лягушачьи глаза?

— Да, они у него такие выпученные, навыкате. Как у лягушки. И… о да! — С этим «о да» тон голоса моментально изменился с тенора на баритон. — У него пороховые ожоги на голове.

— Где именно? — моментально спросила Кельда.

Я так и не понял, почему месторасположение пороховых ожогов так важно.

Бока поднял руку, расставил средний и указательный пальцы и приставил их к голове — средний в правом верхнем углу лба, на границе волосяного покрова, второй чуть ниже и ближе к правому виску.

— В этих местах, мэм.

— Почему вы решили, что это именно пороховые ожоги? — не отступала Кельда.

— Потому что это были пороховые ожоги и еще потому, что от него пахло порохом. Мне хорошо знаком этот запах.

— Вы можете описать его? Этого человека? Сильный, с мощными, как… как вон те поленья, бицепсами? — Она указала на аккуратную стопку поленьев в нескольких футах от крыльца. Каждое из них было примерно шести-восьми дюймов в диаметре.

— Нет, мэм, я не назвал бы его сильным. Скорее наоборот.

— Высокий? Худой?

— Да, довольно высокий, но пониже доктора.

Бока коротко взглянул на меня и слегка наклонил голову.

— Волосы? Длинные, короткие? Какие?

— Короткие. Зачесаны назад.

Я уже догадался, что, задавая вопросы, Кельда имеет в виду вполне конкретного человека. Но возможно ли это? Или Том сообщил ей что-то такое, о чем не рассказал мне?

— Он назвал себя?

— Нет. Только сказал, что заблудился, и попросил разрешения воспользоваться телефоном. При этом он пытался заглянуть в дом.

— Он был вооружен?

Бока убрал руку за спину, достал что-то из заднего кармана брюк и предъявил нам. На его широкой ладони пистолет казался игрушечным.

— Это было у него в кобуре на лодыжке. Я немного занервничал и забрал пистолет себе.

— Забрали у него пистолет? Вот так взяли и забрали?

— Я немного знаком с боевыми искусствами, мэм. Ничего особенного, пришлось лишь помочь ему потерять равновесие. Все остальное не составило большого труда. Как я уже сказал, он не слишком физически сильный человек.

— Я могу забрать у вас оружие? Не возражаете?

— Ничего не имею против.

Она взяла пистолет, проверила, заряжен ли он, и положила в сумочку.

— Где сейчас этот человек?

— После того как я обезоружил его, он вывернулся и убежал в лес. Похоже, не собирался никуда звонить.

— А Том? У него есть оружие?

Прежде чем ответить, Бока внимательно посмотрел на Кельду, как будто искал в ее лице что-то особенное. Может быть, уверенность. Потом сказал:

— У него с собой ружье, мэм.

Воспользовавшись паузой, я поспешил вмешаться в разговор.

— Бока, нам нужно знать все, что рассказал вам Том. Можете уделить нам несколько минут?

Кельда покачала головой.

— Я должна найти Тома. Иначе будет поздно. — Она взглянула на Боку: — Я приехала сюда на чужой машине. Можете одолжить мне фонарик?

Мне очень хотелось спросить, что она имела в виду, когда сказала «иначе будет поздно», но тут Бока кивнул:

— Да, мэм.

А потом Кельда взяла фонарик и, не говоря ни слова, вышла в ночь.

Сделав несколько шагов, Кельда повернулась и, обратившись ко мне, попросила никуда не звонить и не звать никого на помощь.

Мне это не понравилось, но когда я открыл рот, собираясь предъявить свои аргументы, она сказала:

— Вы не обо всем знаете, Алан, поэтому не усугубляйте ситуацию.

Я едва не рассмеялся.

В доме Боки была всего одна комната. Ниша в задней ее части служила ванной; за полупрозрачной шторой просматривалось дорогое современное оборудование. Одну стену целиком занимали книжные полки. Дорогих книг я не заметил — в основном дешевые, в бумажных обложках. И все по крайней мере открывали. Единственным источником света была лампа на тумбочке у кровати.

Подбросив в стоящую в углу печь дров, Бока указал на стул:

— Пожалуйста, садитесь.

Я сел к деревянному столу. Бока опустился на край кровати. Кровать была аккуратно застелена. Не знаю почему, но мне это показалось странным. Не думаю, что я стал бы заправлять постель, живя в одиночестве на полдороге к небу.

Наверное, он заметил, что я смотрю на лампу.

— У меня на крыше установлены панели солнечных батарей. А на всякий случай есть бензиновый генератор. Я много читаю. Слушаю джаз. Если не считать этого, электричество мне не так уж и нужно. А согреться можно и дровами. Их здесь хватает.

— Здесь очень красиво.

— Да. Вы сломали руку?

— Споткнулся о собаку. Я немного неуклюжий.

Его взгляд смягчился.

— Вы ведь психолог, да? Так сказал Том.

— Да, сэр. Точнее, психотерапевт.

Бока подался вперед:

— Том… он психически неуравновешенный? Поэтому он…

Мне не хотелось, чтобы этот приятный человек задавал вопросы, на которые я не мог ответить. Прежде чем Бока успел продолжить, я поднял руку.

— Том рассказал вам, что с ним случилось?

— Можно и так сказать. Кое-что я уже знал. Бывая в городе, я читаю газеты. Том рассказал кое-что.

— Да, ему через многое пришлось пройти. А когда человек через многое проходит, это так или иначе сказывается на нем.

Мои слова подействовали на него совершенно неожиданно — Бока вздрогнул, как от удара. Восстановив самообладание, он медленно закатал рукава рубашки. Сначала левый, потом правый. У локтя я увидел татуировку. Совсем простую. Черные, в дюйм высотой, римские цифры — «IX–XI». Под каждой — вытянутая, словно стекающая, ярко-красная слеза.

Мне вдруг стало трудно дышать, как будто к сердцу подвесили гирю. Я сглотнул подступивший к горлу комок и кивнул, не сводя глаз с мускулистой руки этого достойного, сдержанного человека, который, не сказав ни слова, прочитал мне, может быть, самую драматичную главу своей жизни.

— Вы ведь недавно в Колорадо, Бока?

Он чуть улыбнулся.

— Да. Да, сэр. Я здесь меньше года. Когда-то я жил… на восточном побережье.

Вспомнив его рассказ о человеке с пистолетом, я спросил:

— Полицейский?

Он покачал головой.

— Пожарный?

Он кивнул.

«О Господи!» — подумал я.

Бока не для того проехал две трети страны и уединился в домике на высоте девяти тысяч метров над уровнем моря, чтобы какой-то чужак расспрашивал его о причинах добровольной ссылки. По крайней мере я так решил. Можете назвать это интуицией.

— Том не сумасшедший. Он лишь пытается приспособиться к новым условиям. После того что случилось с ним в последние дни, ему придется кое в чем начинать сначала.

Мне показалось, что Бока немного расслабился.

— Вы ведь не уверены в нем, верно?

— Не понимаю, о чем вы.

Конечно, я прекрасно все понял, но не хотел отвечать на этот вопрос.

Бока не стал притворяться, не стал ходить вокруг да около. У меня сложилось впечатление, что если он когда-то и умел исполнять этот танец, все необходимые движения вылетели у него из головы еще до того, как успела осесть пыль 11 сентября.

— Вы не уверены в том, что не он убил ту девушку. Вот в чем вы не уверены.

«Какую девушку? Ту, в округе Парк? Или другую, которую ее подруга звала Джонс?»

Я хотел спросить его об этом, но не стал. Я еще знал, как ходить вокруг да около. И этот танец у меня неплохо получался. Почему бы не исполнить его с Бокой?

И все же мой собеседник не ошибся в своих подозрениях. Хотя Том и утверждал, что никогда не был на Гавайях, я вовсе не был в нем уверен. Рассказ Кельды о дневнике Джонс, в котором та поведала о своих страхах перед Томом, не выходил у меня из головы. Подозрения Сэма Парди подкрепили мои собственные. Сомнения в отношении Тома, зародившиеся вскоре после первой встречи с ним, росли в последние часы как грибы после дождя.

— Не обижайтесь, доктор, но Том нуждается в вашей помощи. А сомнения нужно отбросить в сторону.

— Знаю.

Я действительно знал, что Том нуждается в моей помощи. Однако в глубине души сомневался, что искренность моих чувств соответствовала искренности слов.

— Людям иногда приходится делать то, в чем они не уверены. Во имя гуманности нам приходится иногда протягивать руку. Иногда приходится делать шаг в темноту. Этот шаг может вести в никуда, но мы все же должны его делать.

У меня перехватило дыхание.

— Спасибо.

— Да.

Он рассеянно потер локоть.

Может быть, этим бессознательным жестом Бока приглашал меня к разговору о своей татуировке, может быть, ждал возможности рассказать о том, как сам когда-то протянул руку и сделал шаг в темноту. Но я решил, что в отсутствие более явно выраженного желания самым лучшим будет двинуться дальше.

Дальний удар грома эхом разнесся между Индейскими пиками.

— У нас здесь каждое лето бывают муссоны. Вы знаете об этом? Иногда приезжие даже не знают, что в Колорадо бывают муссоны.

Он поднял брови:

— Муссоны? Как в Индии? Это когда все время идет дождь?

— Ну, не все время, но часто. Бури приходят в июле из Мексиканского и Калифорнийского заливов. Когда сегодня вечером началась гроза, я принял ее за начало сезона муссонов. В этом году в горах было необычайно сухо.

— Муссоны? — задумчиво повторил Бока. — Меня все предупреждали о зиме. А вот о муссонах не рассказывали.

— Если вы не фермер, то беспокоиться из-за них не стоит. Фермеры — другое дело. Мало дождей — плохо. Много дождей — тоже плохо. Град — плохо. Молния может создать настоящие проблемы. Но большинство из нас их почти не замечают. Обычные летние дожди.

Он смотрел в сгустившуюся за окном черноту с такой напряженностью, как будто ждал, что вот сейчас, с минуты на минуту, из-за Передового хребта придет муссон.

— У вас есть соседи, Бока?

Он взглянул на меня, как мне показалось, с подозрением, и я подумал, что переход на уровень тривиальной беседы ни о чем немало его озадачил.

— Ближайший домик в полумиле отсюда. По уик-эндам туда приезжает какой-то парень. В другие дни в доме никто не живет. Второй сосед еще дальше. — Бока улыбнулся. — Могу я предложить вам чаю? Плита горячая, так что это займет всего пару минут.

— Нет, спасибо. А вы знаете того парня, вашего соседа?

— Нет, сэр, не знаю. Молодой человек. Приезжает на зеленом внедорожнике, который часто моет. Люди в городе говорят, что его имя Оливер. Но мы с ним никогда не разговаривали. Ни разу.

— Пока Том был здесь у вас, он рассказывал о чем-то еще? Что-то такое, что помогло бы нам понять, как быть дальше?

— С годами непоколебимых истин становится все меньше. Но я хорошо знаю, как выглядит лицо страха. Когда Том вошел в эту дверь, у него было такое лицо. — Голос моего собеседника снова перешел с тенора на баритон. — Страх был пеленой в его глазах. В его словах я слышал песню недоверия. Дух его сгибался под бременем отчаяния.

Он цитировал что-то. Строки из некоего гимна, который читал или сочинял после того, как сам побывал в аду. Я считал, что знаю, что такое ад. Это то, что было в секторе Газа.

Я видел ад по телевизору.

Словно отвечая на мои мысли, Бока продолжил:

— Том — человек, который прошел половину пути в ад, и он еще не уверен, что сможет вернуться.

— Даже так?

— Он постоянно говорил, что в последние дни ему давали уроки страха.

— Уроки страха?

— Да, сэр. Вы проходили когда-нибудь урок страха, доктор? Том прошел его здесь, на этой самой горе. Я видел это по его лицу. И, видит Бог, в моей жизни их хватало.

— Я не знаю… не понимаю, о чем вы.

— Поймете. Поймете, когда придет ваше время постичь урок страха.

Резкий сухой треск пронзил ночь.

Я вздрогнул. Бока не шевельнулся. Но его глаза наполнились слезами.

— Боюсь, это был выстрел.

— Ружье?

— Я бы сказал, пистолет.

Он поднялся и прошел в дальний угол комнаты.

Я отметил, что Бока старается держаться подальше от двери.

— Мне нужно посмотреть, как там Кельда и Том.

— Если вы не против, я бы предпочел остаться здесь. — Он выдвинул ящик стола и достал что-то. Это был свисток. Бока подал его мне. — Свистните один или два раза, и я позвоню девять-один-один. Извините, но большего я сделать не могу.

«Поймете, когда придет ваше время постичь урок страха».

Когда я закрывал за собой дверь, что-то подсказало мне, что это время пришло.

Глава 55

Гроза умчалась, оставив в качестве напоминания о себе свежий и почти влажный воздух. Выйдя из домика Боки, я поежился от ночной прохлады.

Глаза постепенно привыкали к непроницаемой темноте, уши — к тишине. После того как выстрел разрушил иллюзию покоя и безопасности, тишину не потревожил ни один звук. Ничего — ни призыва о помощи, ни вскрика боли, ни хриплого, затрудненного дыхания, ни торопливых, наугад, шагов.

Я слышал, как бьется сердце. В ушах звучало предостережение Дайаны.

«Не ходи туда. У тебя есть дочь».

Может быть, воспользоваться предложенной альтернативой? Остаться в доме и никуда не идти.

Айру? Ох, Айра. Ребенок. Что она будет делать, когда найдет Айру? Даже короткого разговора с Бокой оказалось достаточно, чтобы понять: Айра не сумел замести следы. А след Айры неминуемо выводил бы охотника на нее.

Этот след грозил ей катастрофой.

Кто был тот человек, который вышел к дому Боки? Кельда считала, что это один из тех копов, которые устроили ей с Томом засаду по дороге из тюрьмы. Но где в таком случае второй? Тот, с мощными бицепсами? Прехост? Где Прехост?

Найти одного из копов означало найти и второго. И хотя Бока отобрал пистолет у худого, она не сомневалась, что оружием они не обделены.

Первым насторожившим ее звуком стал хруст сухой веточки. Кельда моментально бросилась на землю и распласталась в канаве у дорожки.

Олень? Медведь? Лев?

Хотелось бы. Но Кельда знала, что такая удача не для нее.

Второй звук напоминал стон человека, получившего сильный удар в живот.

Она вскинула руку, направив пистолет в ту сторону, откуда донесся звук. «ЗИГ-зауэр» весил никак не меньше арбуза.

Прошло пять секунд. Десять. В ногах пульсировала боль. Кельда подумала о пакетиках с замороженным горошком.

Внезапный вскрик перерос в затяжной крик, с которым неизвестный несся из леса к дороге. Шум, тени, силуэты — информации оказалось слишком много, и мозг Кельды не успевал перерабатывать все поступавшие в него разрозненные данные.

Бежавший, похоже, повернул в ее сторону.

Из темноты прозвучал надсадный голос.

— Стой, мать твою! Или буду стрелять! Стой!

Голос не принадлежал Айре. И вряд ли принадлежал Тому. И все же Кельде показалось, что она узнала его; это был голос человека из зеленого пикапа, того, кто две недели назад «провел» ее из Боулдера до Лафайета.

Голос человека, произнесшего «Добрый вечер, дорогуша».

Вероятно, это был один из тех двух полицейских, скорее всего тот, которого звали Хоппи, или же кто-то еще, кто-то совершенно незнакомый, кто-то, о существовании кого она и не догадывалась.

Черный силуэт на дорожке замер.

— О'кей, я стою. Не стреляй, — взмолился он.

Кельда узнала голос — Айра. И по голосу поняла — Айра до смерти напуган.

Встав на четвереньки, она продвинулась чуть ближе, но была вынуждена остановиться, когда из леса появилась вторая фигура.

— Не шевелись, мать твою! Понял?

Голос определенно принадлежал хозяину пикапа.

— О'кей, о'кей. Только не стреляй. Ладно?

Страх Айры расползался холодной, липкой волной.

— Ты кто?

Коп тоже был напуган.

— Оливер Ли, — не сразу ответил Айра.

Оливер и Ли — так звали двух его попугайчиков.

— Какого черта ты здесь делаешь? Зачем тебе Клун? Какого дьявола ты посадил парня в загон?

— Это была шутка. Розыгрыш. Ну, понимаете…

— Ни хрена я не понимаю. Что ж это за шутка такая?

— Ну, мы просто решили поквитаться…

— Кто «мы»?

— Я. Не мы. Я.

— Ты сказал «мы».

— Да? Я хотел сказать «я».

Не идти означало, что я предоставляю двум своим пациентам — Кельде и Тому — решать эту проблему своими силами. Моя работа, напомнил я себе, состоит в том, чтобы помочь им выжить после того, как они выберутся живыми из выпавшего на их долю испытания. Этого. Или следующего. Или того, что обрушится на них потом.

Как там сказала Дайана? Наша задача не в том, чтобы помогать людям становиться лучше, а в том, чтобы готовить их к следующему испытанию.

Я не знал.

Соблазн вернуться в машину и подождать Сэма Парди был велик. Я дотронулся до свистка. Подай знак — и через четверть часа в лес нагрянут решительные парни из службы шерифа округа Боулдер.

Но Том Клун не доверял решительным парням из службы шерифа.

И Кельда Джеймс ясно дала понять, что их появление здесь нежелательно.

«Кому я могу довериться?»

Не Тому. И не Кельде. Что-то подсказывало, что я могу довериться Боке. Но если дело дойдет до решительных действий — а этот момент стремительно приближался, — по-настоящему довериться я мог только одному человеку, Сэму Парди.

Я стал спускаться по почти невидимой в темноте дорожке, напряженно вслушиваясь в обступившую меня со всех сторон тишину, ловя малейшие сигналы постороннего присутствия.

Грохот второго выстрела разорвал ночь. И почти одновременно я услышал взвизг ударившейся о камень пули. Сердце дернулось в груди, как будто зацепилось на бегу за корягу.

«Урок страха, — подумал я. — Время пришло?»

Да, пришло. Бока оказался прав. Оно пришло и я это понял.

Не колеблясь ни секунды, я поднес к губам свисток и с силой подул в него.

И уже в следующее мгновение за спиной у меня прозвучал дрожащий голос.

— Кто здесь?

Том Клун был еще жив.

Жалея о том, что рядом нет Боки, я двинулся в направлении голоса.

Это и был мой шаг в темноту.

Глава 56

Жжение в лодыжках достигло той степени интенсивности, при которой Кельда уже не понимала, испытывает ли ощущение обжигающего жара или леденящего холода. По костям ног как будто стучали плотницким молоточком. Две таблетки перкосета, которые она проглотила по пути, оказали примерно такой же эффект, как пара леденцов.

Спускаясь в темноте по подъездной дорожке от дома Боки, Кельда тем не менее не включала фонарик, чтобы не выдать себя. Через каждые несколько шагов она останавливалась и прислушивалась.

Темнота давила, и Кельде отчаянно хотелось воспользоваться фонариком, но она знала, что луч света сразу же сыграет роль магнита для черной дыры в глубине каждого из затаившихся в лесу стволов. Чтобы подавить страх, Кельда попыталась решить, кого бы ей хотелось найти в первую очередь.

Тома? Конечно, найти Тома было совершенно необходимо, но что ему известно? О чем он смог догадаться? Что смог узнать? Что рассказал ему Айра?

— И за что ты решил с ним поквитаться?

— За то, что Клун сделал до того, как угодил в тюрьму. Это… старое дело. Ладно, отпустите меня. И я сразу исчезну. Больше вы меня не увидите. Все кончено, мы с ним квиты, никаких проблем. Отпустите меня.

— Где мое ружье?

— Ружье? Не знаю.

— У тебя его нет?

— Нет.

— Врешь?

— Не вру.

Глаза уже достаточно привыкли к темноте, и Кельда видела, что Айра стоит, протянув руки, показывая, что у него нет никакого ружья. Интересно, как это коп за один вечер ухитрился потерять и пистолет, и ружье? Надо же так постараться. Но еще интереснее, где он потерял своего напарника.

— Держи руки так, чтобы я их видел.

Полицейский пытался продемонстрировать уверенность и способность держать ситуацию под контролем, но чем дальше, тем больше демонстрировал собственный страх.

Айра вытянул руки.

— Так что же он сделал? Клун? За что ты хотел отомстить ему?

— Он убил девушку.

— Ну да, убил. За это его и посадили. Но ты-то за что ему мстишь?

— Он убил еще одну девушку. Я… я ее знал, — тихо ответил Айра.

Кельда забеспокоилась. Пока то, что рассказал Айра, не содержало какой-то опасной для них обоих информации и не давало копу возможности установить личность самого Айры. Но если он пойдет дальше…

— Осторожнее, детка, — шепнула она одними губами. — Пожалуйста, осторожнее.

От Айры ее отделяло примерно двадцать ярдов, от полицейского чуть больше, около двадцати пяти. Было бы неплохо подобраться ближе, но риск перевешивал потенциальное преимущество.

— Не шутишь? Клун убил еще одну девушку?

Кельда отметила, что тон незнакомца изменился. Сообщение Айры явно пробудило его интерес.

— Да, он убил ее через несколько недель после того, как зарезал Айви Кэмпбелл.

— Что?

Вопрос прозвучал с тем оттенком удивления, которое граничило с насмешливым презрением. Таким же тоном коп мог бы добавить «Да ты рехнулся!».

— Клун встречался с ней, с этой другой девушкой, — пояснил Айра. — Она жила в Денвере. После того как она с ним порвала, он принялся угрожать ей, а потом последовал за ней на Гавайи. И там… Клун убил ее там.

Молчание растянулось секунд на десять. Наконец незнакомец сказал:

— Нет, парень, он никого больше не убил. И Клун не летал ни на какие Гавайи. Ты ошибаешься, приятель, и вообще несешь какую-то чушь.

— Я знаю, о чем говорю, — заупрямился Айра. — Клун убил ту девушку.

— Тогда почему я об этом ничего не слышал? Где твои доказательства? Что у тебя есть против него?

— Ее дневник. Там говорится, что он преследовал ее. Что он прилетел вслед за ней на Гавайи. Она видела его там. А потом… потом она погибла.

— Он перерезал ей горло?

— Нет, нет. Он…

«Нет, Айра, нет!»

Незнакомец, который, возможно, был копом, надолго задумался.

— Так ты говоришь, он убил ее на Гавайях? — медленно спросил он.

— Да.

Снова молчание. Заговорив, незнакомец уже не скрывал скептицизма.

— И когда это случилось?

— Вскоре после убийства Айви Кэмпбелл. Точнее, через девятнадцать дней. Да, ровно через девятнадцать дней.

Коп рассмеялся:

— Ты сам не знаешь, что плетешь. Клун не мог ее убить. Ты попал пальцем в небо. Клун никого не мог убить на Гавайях. Признайся, что ты сам все это придумал. Только что сочинил, да?

Теперь удивился уже Айра. И не он один. Кельда тоже ничего не понимала.

— Что?

— После убийства Айви Кэмпбелл в округе Парк мы все время держали его под наблюдением. Клун с самого начала был нашим основным подозреваемым. Он встречался с ней, он лгал нам, его отпечатки были там, где их не должно было быть. Мы следили за ним со второго после убийства дня. Конечно, он мог исчезнуть на пару часов, оставался без присмотра, когда спал или работал, но у него абсолютно не было времени незаметно сесть на самолет, слетать на Гавайи, убить там кого-то и вернуться. Сколько он, по-твоему, там был? На Гавайях?

— Несколько дней. Три или четыре. Меньше недели.

— Невозможно, — рассмеялся коп. — Ты, придурок, поджаривал не того парня.

Кельда отчаянно хватила ртом прохладного воздуха — оказывается, все это время она вслушивалась в разговор, затаив дыхание.

— Нет! Не может быть. Он убил ее! — забормотал Айра.

Полицейский продолжал смеяться.

«Неужели мы могли так ошибиться? Неужели мы мучили ни в чем не повинного человека? Айра, как же так?»

Ей хотелось вскочить, закричать, но вместо этого Кельда заставила себя еще сильнее вжаться в землю и напрячь слух.

— Я не мог ошибиться, — настаивал Айра. — Не мог. Я знаю, как шло расследование. Я видел досье. В нем ничего не сказано о том, что за Клуном велось какое-то наблюдение. В первые недели за ним никто не следил. Он вполне мог слетать на Гавайи. Клун даже брал отпуск на работе. Я все знаю. Я сам все проверял. Я составлял графики. Он убил ее. Он.

«Черт! — подумала Кельда. — Куда тебя понесло, Айра! Осторожнее. Не дай заманить себя в ловушку. Не сболтни лишнее».

Больше всего ее беспокоило отсутствие второго полицейского. Отсутствие информации ограничивало свободу маневра. Ситуация шла к развязке, и Кельда прекрасно понимала, что, если Айра не изменит тактику, ей придется вмешаться, чтобы не позволить ему сказать чересчур много.

— Ты прочитал досье? — спросил коп. — И как же это тебе удалось? Как оно попало к тебе? Это же закрытая информация. Нельзя просто прийти в участок и снять копию досье. Тем более если речь идет об убийстве.

Айра понял, что проговорился.

— Мне его показали, — неуверенно пробормотал он.

— Кто?

— Друг. Один друг…

— Из полиции округа Парк?

— Да.

— Я сам оттуда. Скажу больше, это я вел наблюдение за Томом Клуном начиная со следующего после убийства дня и до его ареста. Не один, конечно. И вот что я тебе скажу. Не было суток, чтобы я не видел Клуна. Он никуда не ездил, тем более на твои райские острова. Я бы знал, если бы он там побывал. Можешь мне поверить.

— Вы… вы ошибаетесь… В досье ничего об этом не говорилось. Ни о какой слежке. Я читал. Я проверял все даты. У него была возможность…

— Ты прав в одном, — перебил его коп. — В досье действительно ничего такого не было. Потому что я сообщал не обо всем. Потому что мне хотелось самому поймать этого ублюдка.

«Боже, мы устроили ад невиновному», — снова подумала Кельда.

Айра попытался перехватить инициативу и перейти в наступление.

— А что вы сами делаете здесь? Почему вы здесь? И что вам нужно от меня?

— Ты нам не нужен.

«Нам». Кельда насторожилась.

— Тогда что вам нужно от Клуна?

«Хорошо, Айра. Думай, думай. Не отпускай его. Дави вопросами. Делай так, чтобы он говорил».

— Мы копы. Он преступник. Вот так, придурок. А больше тебе знать не положено.

— Вы ошибаетесь. Вы не знаете, что делал Клун. А я знаю.

— Я ошибаюсь? — взорвался коп. — Это я ошибаюсь? Ты просто дерьмо. Ты даже не знаешь, во что влез. Но я сделаю так, что ты еще пожалеешь…

Какая-то тень мелькнула между деревьями на краю леса. Кельда заметила ее. И Айра тоже.

В следующее мгновение его силуэт исчез.

Вспышка выстрела высветила дуло револьвера. И тут же звук шагов бегущего человека. Еще одна вспышка.

Шаги замерли.

Из-за спины у Кельды, со склона холма, на котором стоял дом Боки, донесся пронзительный свист.

А еще через две-три секунды запищал телефон. «Проклятие!»

Кельда нырнула в лес, одновременно пытаясь выключить не вовремя подавший голос аппарат. Тьму расколол третий выстрел.

На сей раз стреляли в нее.

Она спряталась за деревом и поднесла сотовый к уху.

— Что?

— Я услышал звонок, — прошептал Айра. — Ты здесь, детка. И мне очень, очень нужна твоя помощь.

Глава 57

Кельда глубоко вдохнула и громко крикнула:

— Я специальный агент ФБР! Всем бросить оружие! Всем!

Ответом был сухой треск выстрела. В тот же момент пуля вошла в мягкую землю в ярде от ее ноги. Кельда крепче вжалась в дерево.

Полицейский из округа Парк знал, что перед ним агент ФБР, и все же стрелял в нее.

«Почему?»

Откуда-то из леса долетел голос Тома Клуна.

— Кельда? Это фы?

И тут же крик Айры:

— Мне здесь и спрятаться негде!

Второй выстрел прозвучал раньше, чем Айра успел договорить.

За криком Айры и выстрелом последовала сбивчивая скороговорка Тома:

— Ты же тот 'арень! Это ты учил 'еня штраху!

Оглушительное «бах!» — Кельда узнала дробовик — поглотило эхо револьверного выстрела.

В наступившей тишине отчетливо прозвучал приглушенный стон.

Чей?

Она не знала.

Страх почти парализовал ее.

У кого оружие? Кто стрелял?

Кто хорошие парни и кто плохие? На кого положиться?

Тьма окружала ее, сомнение сдавливало душу. Кельда повернула голову к дорожке.

Неужели пришел ее час?

Глава 58

Услышав выстрелы, я пригнулся пониже и осторожно двинулся в лес, туда, откуда слышался голос Тома. Каждый следующий выстрел превращал меня в статую. И лишь когда от склона отскочило эхо последнего — мне показалось, что палили из пушки, — я грохнулся на землю, вжавшись щекой в теплую, мягкую почву.

В наступившей вслед за этим тишине я слышал, как колотится в груди сердце и как ветер шевелит ветви сосен. Только это. Ничего больше. Перед последним выстрелом Том успел крикнуть что-то вроде «Ты же тот 'арень! Это ты учил 'еня штраху!»

Урок страха.

Как там сказал Бока? Когда придет время, я сам все пойму?

Время пришло.

Я понял это, когда выстрелы разрубили тьму, как мачете разрубает плоть.

Прошла, наверное, вечность. Наконец чей-то голос произнес:

— Я поднимаюсь и выхожу на середину дороги! Не стреляйте! Я бросаю оружие.

Я не видел того, кто сказал это, и не знал, сделает ли он то, что пообещал. Трудно что-то увидеть, когда лежишь на земле, не поднимая головы.

Прошло секунд двадцать.

— Том? Это вы? — спросила Кельда.

Впереди, ярдах в двадцати или тридцати от меня, кто-то зашевелился.

— Да! — прокричал в ответ Том.

— Есть здесь кто еще? — спросила Кельда.

Никто не ответил.

— Я специальный агент ФБР, — сказала она, — и я не положу оружие. Всем выйти на дорогу. У вас есть десять секунд. Ясно?

Том крикнул, что ему ясно. Незнакомый мужской голос повторил его слова.

Кто-то пробирался по лесу. Я слышал, как потрескивают сучки у него под ногами, как шуршат отводимые в сторону ветки.

Чьи-то пальцы сжали мою лодыжку, и кто-то невидимый прошептал:

— Ш-ш-ш. Ни звука.

Сердце словно резко расширилось и наткнулось на грудную клетку.

— Черт бы тебя побрал, Сэм!.. — прохрипел я.

Его губы оказались так близко, что я почувствовал горячее дыхание.

— Извини, что опоздал. Игра затянулась, и Саймон пришел позже, чем я ожидал. Что тут, черт возьми, происходит, а? Ты слышал? Кстати, ты давно здесь?

— Минут десять, — прошептал я. — По-моему, там только что кого-то застрелили.

— Да, из ружья. Я так и понял. Оставайся на месте. Похоже, здесь явно нуждаются в моих услугах.

Глава 59

Сэм позвал меня через десять минут.

Увидев прыгающие за деревьями лучи фонариков, я направился к ним.

Подойдя к Сэму, я уже приготовился задать ему парочку вопросов, когда тяжелый шум винтов приближающегося вертолета заглушил все прочие звуки, нарушавшие ночную тишину на склонах Индейских пиков.

Поманив меня рукой, Сэм продолжал вычерчивать лучом какую-то фигуру, по-видимому, подавая знак пилоту зависшей над краем леса черной машины.

Кельда стояла ярдах в десяти от него на узкой дороге, поднимающейся к дому Боки. В руке у нее тоже был фонарик, но его луч упирался в землю у ее ног, выхватывая из темноты тело незнакомого мужчины.

Она не пыталась ему помочь и даже смотрела не на него, а куда-то в сторону.

Значит, он мертв.

В голове вертелись десятки вопросов. Кто этот человек? Как он умер? Кто его убил? Почему? Но гул вертолета обрекал меня на молчание.

Подойдя ближе, я увидел еще одного мужчину. Он сидел, прислонившись спиной к тополю, с заведенными за спину руками и понуро опущенной головой. Присмотревшись, я увидел, что запястья его перехвачены широкой лентой.

Внезапно с вертолета ударил мощный луч прожектора, осветив всех собравшихся на крохотном клочке у края подступавшего к дороге леса.

Вот тогда только я и увидел Тома. Точнее, догадался, что это Том.

Он лежал, свернувшись в комок, на земле футах в пяти от Сэма.

И был похож на кучку мешков, брошенных за ненадобностью в лесу. А еще точнее, на кучку мешков, которыми проезжавший мимо водитель попытался — второпях и безуспешно — прикрыть разлагающуюся тушу какого-то лесного зверя.

— Сэм? — окликнул я, подходя еще ближе. — Том… мертв?

«Чамп-чамп-чамп», — ответили рубящие воздух стальные лопасти винта.

Луч прожектора ушел в сторону, а еще через несколько секунд и сам вертолет исчез за макушками деревьев в направлении дома Боки.

— Сэм, — повторил я, неуклюже ныряя под низкую ветку тополя. — Это Том? Что с ним?

— Спасательная служба прислала за ним вертолет. Думаю, с ним все обойдется. Оставайся там, где стоишь, Алан, и не подходи ближе. Ты меня понял?

Голос Сэма не давал оснований считать, что он шутит.

Я остановился, потом на всякий случай сделал шаг назад.

— А кто тот человек на дороге?

— Пока не знаю. Никаких документов при нем нет. Насколько мне удалось выяснить, это он издевался над мистером Клуном.

— А другой, у дерева? Это он застрелил парня на дороге?

— Парень у дерева, тот, что со связанными руками, утверждает, что является помощником шерифа округа Парк. Уж и не знаю, насколько ему можно верить.

— Но почему он застрелил того, на дороге?

— Не он. Его застрелил Клун. У Клуна был дробовик.

Я взглянул на Кельду. Она стояла абсолютно неподвижно с застывшим, ничего не выражающим лицом.

Наверное, адреналина в крови уже не осталось, потому что сообщение Сэма оставило меня почти равнодушным. Если я что и чувствовал, то лишь неимоверную усталость.

Я шагнул в темноту и нашел страх.

Сделал ли я что-то полезное? Помог ли кому?

Бока сказал, что иногда шаг в темноту может вести в никуда.

Наверное, так случилось и со мной. Я сделал шаг, который вел в никуда.