Самое важное подчеркну-2 (СИ)

Глава 20

Урожай успели снять до сезона дождей. Запасы посчитали, прикинули и магистры предложили, что в город мы больше ни ногой. Дружно решили, все вместе. Я тоже так думала, меня опередили. Неизвестно, по какому поводу маги Совета придумают еще праздники, поэтому покивала.

Продуктов нам хватает.

Круп набрали больше, чем съедим за полгода, каши варим только на завтраки. Лепешки из муки — к обеду, раз в день, но есть же хлебное дерево. Соли, сахара и растительного масла вообще с запасом, а все остальное дает остров в достаточном количестве.

Кролики-капы в трехэтажных просторных клетках далеко от озера, ухаживаем за ними по графику.

Поймали и разводим птичек, похожих на перепелок, и даже яйцами, правда, совсем маленькими, для меня непривычными, себя обеспечиваем.

Братская рыболовная артель пополнилась двумя членами: магистром Павием и Орестом. Они не выдержали и тоже примкнули к нашим азартным чудакам. Ловят то морскую рыбку, то озерную, как уж решат.

Картофель, капуста, перцы и томаты у нас особенно вкусные, и урожаи радуют. Трав и приправ изобилие. Насушили фруктов. Ягодами до следующих урожаем тоже запаслись, в основном, правда, заморозкой.

Нет, за продукты я уже не волнуюсь.

Конечно, нам не хватает многого.

Прежде всего — одежды, обуви и просто ткани на всякие нужды. Мы не раздеты, старшее поколение в теплых мантиях, вязаных жилетах и шапочках.

Вэлла очень быстро учится, своих мужчин обвязывает уже сама.

Бытовая магия нам всем в помощь. Мастер Марук создает условную обувь, а я довожу до приемлемого уровня. Но выбор минимален и скуден, и все время возникает необходимость то в одном, то в другом. От чего-то отказываемся, что-то вызывает грустный смех, а иногда и гомерический хохот.

Зато я научилась создавать банки и вазочки, ящички и шкатулки, пояса, ремни, подошву, особые стельки. И веревки, они нам всегда нужны.

Категорически не хватает книг.

Травники Вэллы я притащила сразу, она оставляет в общем доме то первый том, то второй, то третий попеременно, для всех желающих.

У магистра Павия с собой оказалось два учебника по стихийной магии, дорогих ему как память: один с первого курса, один с последнего — и это все. Зато Орест уже может задать стихийнику грамотный вопрос.

Я нашла подходящее дерево и вырезала несколько дудок. До флейт им, как мне до Водяны, но все-таки. Иногда по вечерам, раз в пять-шесть дней, я играю или пою под ритмичное постукивание желающих. Просят играть чаще, но я отговариваюсь, дабы музыкальные встречи не стали обыденностью. Правильно думала раньше — музыка спасает, а как меняет настроение!

Кроме того, по вечерам мы собираемся в общем доме, магистры рассказывают интересные истории или читают лекции, адресованные всем. Упор делаем на историю Арагвы, целительство и растительный мир. То один магистр, то другой сообщают интересные факты о переселении. Я иногда вставляю реплики между делом, аккуратно направляя беседу к нужным мне темам:

— А вроде магистр Павий иначе рассказывал о портальщиках, я сомневаюсь, что они все ушли на новую землю…

Интересно, как меняются магистры. Братики лучше себя чувствуют, и дело не только в совместной магической подпитке, которую мы регулярно повторяем. Они перестали бояться воровства, внезапных болезней, нищеты и голода. Самый главный страх — одиночество: если умрет кто-то один из них. А теперь живо интересуются всем, что их окружает, и очень рады, если они кому-то нужны.

— На Водяну? Почему, Наташа, сомневаетесь? — деловито вмешивается Павий. Стихийник тоже успокоился, а то уж совсем загнобили деда за полгода отсутствия внука. В отличии от порывистого некроманта и обстоятельного целителя, он рожден быть лидером, и частенько получается так, что руководит братьями. — Я так и говорил. Из магов, известных по хроникам, то есть титулованных, сильных и незаурядных — ушли все до единого. Понятно, кто-то из учеников не спешил, может, особо ценные вещи собирал.

— Артефакты?

— Книги, учебники, родовые артефакты. Знаю, что ремесленники просились с семьями. А что есть семья того же портальщика или артефактора? Совсем не обязательно получить дар родителей, может, в деда удались, или в прабабку. Например, дочь-кулинар с мужем и детьми, а муж хлеб выращивает. Сыновья-строители с женами, а жены шьют, вяжут, плетут. Отправлялись-то огромными семьями, с племянниками, дядями, троюродными тетками, со всеми, с кем поддерживали искренние родственные отношения. Очень много стекольщиков ушло и ювелиров. Знаю, что животных забирали, особо ценные породы. Не удивлюсь, если Водяна нас обогнала по развитию. Переселились самые умелые и забрали с собой самое лучшее.

— Естественный отбор?

— Ишь как придумала назвать. Получился своеобразный отбор, да. Неожиданный.

— Почему неожиданный? Магистр, представьте, вы переезжаете в новый дом. Вы возьмете с собой дранный половик и старое корыто? Нет, вы заберете все лучшее, к тому же там ограничение по весу.

— Наташа, портальщики умудрились лучшие породы коров, свиней и лошадей перетащить! Про птиц даже не говорю. Обошли они ограничения.

— Ну да, определенный этап на Водяне, получается, пропустили, сразу планка была повыше, чем средняя по Арагве. И как потом здесь жили? Посчитали — прослезились?

Магистры засмеялись.

Некромант только не смеялся:

— Мы же родились гораздо позже, сама понимаешь, сколько поколений было до нас. Думаю, сейчас мы едва-едва догнали уровень до переселения. В лучшем случае. Хотя иногда попадаются очень интересные вещи, необычные, теперь такое не делают.

— Это нормально. Север одним славится, Юг другим, Запад третьим. Восток вообще своеобразный, у них все по-своему. А главную задачу переселения — сохранение власти тех Советов и резкое уменьшение преступности — действительно достигли?

— Конечно, нет! — хмыкнул некромант.

— Нет, Наташа, — подтвердил и стихийник, — мне учителя рассказывали, что первые годы мало кто по-настоящему работал, все кинулись подбирать ценности на брошенных островах.

— А, мародерство?

— Не знаю, что это за понятие, — не выдержал целитель, — просто уносили все подряд, выламывали, выбивали и утаскивали. До сих пор находятся такие острова, где есть брошенные дома. Наш безлюдный остров без развалин — приятное исключение, раз собственность Совета, — мы договорились, о призраках без прямой необходимости не рассказываем, поэтому магистр Ран скосил глаза на Павия и не продолжал тему находок, — что касается старой власти… никто не ожидал, что так много народа соберется уходить. Даже портальщики не ожидали. Цифры скрывают, но что ушло не меньше половины населения — точно. А из тех, кто остался… Магистры все время между собой выясняли, кто достойнее и войдет в Советы. Выбирали не самого сильного, талантливого или умного, а того, чья кандидатура, так или иначе, устраивала всех. И золотая сотня с особыми привилегиями возникла. Первое время представители этих родов были фактически неподсудны, ну, пальчиком погрозят или оштрафуют. Все лучшее — им. Командные должности. Самые богатые острова. Строят что-нибудь с оплатой из казны Советов: корабли, мосты, да что угодно — опять только их приглашают. Они и пошли вразнос. Но как только меняется власть, так сразу другие в первых рядах, а прежних начинают зажимать или отодвигать подальше. Или… еще хуже. Была сотня, а потом уже полсотни… если бы не придумали эти привилегии, может, и родов насчитывалось бы гораздо больше. И сговоров с пиратами не было бы. Да что тут говорить, не будем об этих преступниках, будь прокляты те, кто идет с ними на сговор…

Но меня пираты очень интересуют, и я опять аккуратно перевожу тему, получаю ответы, сопоставляю и думаю.

Насколько все сложно на Водяне, а здесь, на Арагве, еще хуже, просто чудовищно. С пиратами, оказывается, связаны многие. Советы в том числе. По сути, все так или иначе на службе у пиратов. Рассказы потрясают и, понятно, что преступные группировки здесь правят.

Идеалисты не выживают, их травят. Появилась целая каста своеобразных чиновников, совершенно беспринципных. Им все равно, кто у власти, они подстраиваются и легко меняют убеждения на прямо противоположные, поддерживая при этом связь с пиратами. Магистры чуть не плачут, каждый из них пострадал от этой касты, и мне приходится опять менять тему. Но даже эти обрывочные сведения помогают понять мир, в котором так неожиданно для себя оказалась.

Требуемые карты уже готовы полностью — я прыгаю по всему острову и таскаю за собой магистров, то одного, то другого. Магистр Тан случайно наткнулся на дикого кабанчика, пошли по следам и обнаружили небольшое стадо. Всего двенадцать особей, темненьких, худых и невысоких. Мы даже их стали подкармливать, а двух безнадежно хромых поросят незаметно утащили и бессовестно съели, устроив настоящий праздник. Больше нельзя, их совсем мало.

А еще разведали, где живут наши орангутаны, но они подпускают только меня. Теперь приношу им всякие вкусности. Сделала емкость для свежей воды у скромного ручейка. Забавно, они приняли как должное, глиняный таз, нисколько не удивились, и терпеливо ожидали водички, кротко сидя за моей спиной.

Наконец, я сообразила, почему именно в общем доме так быстро разряжались мои артефакты на холод — их полюбили самочки орангутанов, наделенные магией. То, что многие животные, особенно птицы, имеют магию, я и раньше знала. А тут магистры лечили одну самочку, кровь собрали, и ахнули: прямо магическое существо!

В погодных артефактах для домов есть одна тонкость: именно они, в отличие от многих других, создаются как рассеиватели. Холод или тепло медленно-медленно сочатся, согревая или охлаждая. Нет, бытовых регулирующих артефактов, самых простых, мы наделали довольно много, они есть в каждом доме, но только здесь из них поступает первородная магия, как оказалось, наиболее им близкая.

Наши магические обезьяны сначала прибегали по необходимости: кому подлечиться, кому к кондиционеру, кому детку успокоить. А потом, с появлением аналогов обогревателей в домах магистров, видать, сравнили первородную магию с любой другой и выбрали общий дом окончательно.

Для продуктовых запасов пришлось строить обычную кладовку, обижать животных я запретила. Заряжают артефакты в кладовой все, кто свободен, кроме меня, а бывший холодильник в подвале теперь остужает или греет комнату в зависимости от погоды, ибо наши обезьянки любят комфорт.

Ну что делать, хожу и заряжаю артефакты специально для них. Холодильники отдельно, а мухи, тьфу ты, обезьяны, теперь тоже отдельно. Мастер Марук сколотил им основы для диванов, матрацы набили травой, кинули одеял, и получилась подвальная комната с полноценными жильцами, которые все время меняются.

Увидел бы кто — удивился. Кроме моей семьи, конечно. После агураков или других наших питомцев вряд ли бы кто засомневался в моем здравии.

А здесь магистров пленили своей сообразительностью орангутаны.

Зато с мастерами беда. Марук ворчит, Вэлла молчит и смотрит на меня, когда я отворачиваюсь, очень грустно. Зеркал я сделала два, и пожалела: то в одном, то в другом вижу, как она на меня смотрит, вздыхает и покачивает головой.

Очень стыдно, но случайно услышала разговор:

— И деньги получил за сдачу жилья?

— Конечно!

— А… покупки для меня на эти деньги?

— Белье и юбки? Нет, зачем свое тратить. Я монеты хорошо продал. А наши деньги отправил зятю, пусть закупает материалы.

— На дом?

— На дом. Наташа права в одном — у каждой семьи должен быть свой дом.

— А мы живем на чужие деньги, при этом лучший дом — у нас.

— А мы работаем. Ты варишь.

— Варим по очереди.

— Но вы с сыном чаще, вас двое. А я занимаюсь деревом.

— Наташа больше нас всех занимается и домами, и деревом, и шитьем, и вообще всем.

— Разве я ее заставляю? Полгода уже прошло, еще четыре раза по столько — и мы уйдем от этих высокородных. По-моему, ей больше нравятся старики и обезьяны, им создаются особые условия. Обезьяны в доме проживают! Обезьяны! Хорошо, никто не знает из титулованных. Наверное, она не зря думает про защиту. Вот пусть и защищаются. Без нас. Главное — интересы семьи и свобода Ореста. Я прав, детка?

— Прав, Марук…

Я не сразу сообразила, что там за голоса. Звучали привычно, как телевизор на кухне. Тут дошло — какой мне телевизор?! Вслушалась, подошла поближе к звуку, не выходя из подвала, ткнулась носом в вентиляцию, ну и получилось, что подслушала. Тихонько ушла, чтобы ничего не брякнуло, и решила, что извиняться нет смысла. Ни мне, ни им. Не за что.

Марук прав: чем бы я ни занималась, тоже думаю о семье. Магистров слушаю внимательно и понимаю, что надеяться мне в этом мире не на кого. Если портальщики и существуют, то они скрываются, а уж те, кто знает путь к Водяне… мне их не найти. На поиски и жизни не хватит.

Остаются призраки.

Еще не знаю, каким образом с ними договариваться, а то, что у них где-то зафиксированы координаты Водяны, не сомневаюсь.

Неделю назад с ними в очередной раз повидалась и поняла, что магистр Тан тоже прав — просто так меня с Арагвы не выпустят.

— Моя Леди, здесь много дел. — Моя Леди, мы подбираем вам женихов. Род следует преумножать. — Мы уже кое-где побывали, подбираем. — Нам некогда искать точки Водяны, моя Леди, но вам мы всегда рады.

И морды призраков такие прохиндейские, и тон хамоватый. А у меня с хамами разговор отрепетирован давно.

Как только в разговорах я подбираюсь к Водяне, призраки живенько сворачивают на местных женихов. Я начинаю злиться, они ругаться и меня стыдить — не понимаю нужд рода!

— А вам не кажется, что своими требованиями вы один раз уже потеряли молодежь рода? Насколько мне известно, представители рода Наррац не были замешаны в основном конфликте. Но одними из первых шагнули в другой мир, при этом, кроме них, было вполне достаточно сильных портальщиков. Вас ничего не наводит на размышления?

— Ну что вы, моя Леди, разве должны юные девы думать о чужих мирах. — Моя Леди, теперь вы здесь, они вас не найдут, мы проследим, они чужие. — Они нам совершенно чужие, моя Леди.

— Это вам они чужие, а я родилась на Водяне!

Но призраки слышат то, что хотят.

— Моя Леди, необходимо на острове сделать много подвалов. — Много подвалов для нас, моя Леди, и где бы вы ни были, мы будем рядом. — Моя Леди, мы же не можем без вас выходить, подвалы необходимы!

Это да, лежат мумии на полочках и отдыхают, а их призрачные тела могут выйти только в подвалы или по моему приглашению. Значит, к ним не тороплюсь, пока не договорюсь об обмене. Им подвалы на острове, я же все равно его теперь не брошу. А мне Водяна, где моя семья. Рукотворный подвал один на весь остров, и тот занят орангутанами, так что лежать призракам и ждать меня, как праздника!

То, что я должна постоянно приходить, поддерживая связь после ритуала, помню еще с факультатива.

Пожалуй, украшу им полочки, мстительно думала я. Маруку как раз делать как столяру и плотнику нечего. На оба дома и мне, и стихийнику доски готовы, и стрел уже вполне достаточно. Пусть занимается деревянной резьбой, размеры дощечек примерно десять сантиметров на тридцать, количество укажу. Красота получится немыслимая!

Буду приходить, старательно украшать очередную полочку, и гордо уходить. А то, что узоры им совершенно не нужны — откуда мне знать, правда же?

Дел так много, а мы со всем нашим уважением к призракам!