Самоучитель по ловле Бен Ладена

Клоуны старой Руси

В старину работников как нанимали? Сажали всех за длинный стол и смотрели, кто как ест. Кто смешно ест – того в клоуны, кто не смешно – ну, там, ложкой пищу в рот кладет, а не в лоб – того в трактористы. Все, конечно, старались в клоуны попасть. Работа – не бей лежачего. А уж если пришлось бить (ну, мало ли – настроение плохое или кто-то не так взглянул), то и это у клоунов в охотку – такими, знаешь, огромными ботинками в бочину херак-херак! Словом, не жизнь у клоунов, а сплошная малина. Правда, потом хоронят такого клоуна не в гробу, а в мешке, и называют это «мешочек со смехом». Ну да про такие вещи кто при жизни думает? Надо узнать еще, в чем трактористов хоронят…

Короче, в старину все будущие работники старались кушать смешно. Тут уж кто во что горазд! Один попкорн попой ест, другой макаронину вокруг детородного органа наматывает – мол, с вилкой перепутал, а третий и того хлеще – яйца на сковородку положил, сам от боли кричит, но жарит. Еще бы! В клоуны-то всем охота, а конкурс – мама моя! Вся деревня на единственное клоунское место в районном шапито. И ведь никто, зараза, в трактористы не хочет. Уж и льготы им ввели, и руки после работы мыть разрешили, и даже трактор на бригаду выделили – хоть ты тресни! Никого в трактористы не заманишь.

Один хотел, правда, но как восемь лет исполнилось – пе­редумал. Сразу как узнал, что в трактористах пахать надо, пошел в сельсовет и председателю колхоза морду набил. Все еще потом удивлялись – как так, восемь лет, а уже такой смышленый. Знает, где сельсовет.

А что? Все правильно. У тракториста разве жизнь? Утром в трактор, вечером – под трактор. Перед смертью – Почетная грамота с надписью «молодец» или «молодец с занесением». А после смерти монумент с эпитафией «Он пах родную землю!»

То ли дело – клоун! И нос в табаке (ну, это для смеха), и рот (это по неаккуратности). И все ему сходит с рук. А что с него взять? Это же клоун. Ну, ограбил магазин, ну, урожай поджег на полях – так что его за это, как тракториста – в тюрьму?! Нет и ещё раз нет! А ещё раз попадётся – всё равно – нет! Ведь клоун – это артист! Он живёт в вымышленной стране, по вымышленным законам!

Рано утром просыпается клоун в туалете и идет укладываться в кровать. По дороге глянет за окно – привет трактористам! А то приспустит шелковые штаники и ягодицами на дорогу посмотрит. А на них-то – батюшки! – глаза французской помадой нарисованы: один подмигивает, другой лейкопластырем заклеен – смешно! Улыбнутся трактористы с завистью – у них-то на ягодицах ничего, кроме мозолей, не нарисовано, да и то не помадой, а сиденьем трактора. Но обижаться тут не на кого: в молодости учиться надо было, и кринку молока не в себя вливать, а на голову.

Проводив трактористов на поля, клоун некоторое время дремлет в той позе, в которой их провожал – «пантера на водопое» или «бегемот в запое», а потом неторопливо падает на пол плашмя, и уж тут спит, как младенец, – то есть, свой организм во сне совершенно не контролирует. Хорошо клоуну, привольно!

Но вот пробило полдень, и нашего клоуна уже не узнать. Фу ты, ну ты – что за франт! Одна штанина красная, другая синяя, пуговица на ниточке аккуратно болтается, в прическу свежая солома вставлена и все это залито одеколоном из клаксона – держитесь, девушки! Это клоун Филя по улице идет пантомимическим шагом, то есть, шагает широко, а двигаться – не двигается. Он, своего рода, в засаде. Сам и рыбак, сам и червяк – ишь, как извивается! Какая тут красотка устоит? Разве только та, что пьяных не любит… А таких в деревне нет. Они все в город уехали, да и скатертью дорога. Пусть там своих инженеров (это городские трактористы) лимонадом потчуют: «Откушайте лимонаду „Фанта“, Савелий Игнатьич!» – «С удовольствием, Алевтина Марковна!» Тьфу! Урбанизация окаянная…

То ли дело возле колодца! От девичьих улыбок вся деревня светла – это хмельной клоун Филя девушкам глазки строит! Ему нетрудно – они ж у него нарисованы. А где – мы уже говорили. Но вот первая красавица деревни не выдерживает и приглашает артиста к себе в горницу. А там – понеслось!

Достанет тут уж Филя свой клоунский… Что такое? Что за удивление? Да! У клоунов всё должно быть клоунское! В том числе и презерватив с бубенчиком! Неудобно – зато весело! И вот достаёт свой клоунский причиндал Филя и в красавицу его запихивает! А та хохочет-заливается! А Филя всё пыхтит – тут дело нешуточное: клоун клоуном, а за такое удовольствие и попахать не грех! Ой, Филька-Филька, беда ты для девчонок, ой беда! Ох, и наплачется же та баба, что за тебя по большой любви выскочит, с такой-то твоей клоунской эрекцией и цирковой эякуляцией!

За шашнями да шутками время незаметно тянется. Оглянуться не успели, а Филя уже на улице мальчишкам фокус показывает – возьмет их деньги и водки купит. Потом выпьет, сдаст пустую бутылку, и ап! деньги вернет. Не все конечно, но ведь на то он и клоун, а не фокусник, чтобы помнить, у кого сколько брал.

А там и вечер – пора в шапито на работу. У входа в шапито афиша висит, на которой разноцветными буквами красиво намалёвано «Весь вечер на манеже клоун Филя». Но не сказано, в каком состоянии. И после «весь вечер» не добавлено «а то и всю ночь». Этим Филя пользуется, и состояние его очень весёлое. Он выходит на арену и падает! Пройдёт два шага и снова падает! Все смеются, а Филе не до смеха – он к себе в гримёрку хочет пройти, но сил уже нет, и он засыпает прямо на арене. Как младенец.

Вот как раньше жили на Руси! Как работников нанимали! А сейчас… Что сейчас?.. Только и осталось, что телевизор смотреть да вздыхать, какую великую страну мы потеряли! Как умудрились? Ведь такие клоуны были! Одни имена чего стоят: Филя, Михася, Карандаш, Фломастер, Табурет, Ленин-младший… А мы… Эх!..