Счастливого Рождества с Джуди

ГЛАВА 5

Джуди

Я бы восприняла слова Кента как оскорбление, если бы его зубы не прикусывали в этот момент мочку моего уха, а нога не оказалась между бедер. Из-за всего этого мне трудно было думать. Нет, я должна сделать то, на что решилась бы любая здравомыслящая женщина — оттолкнуть его. Но, ох, кого я обманывала? Я бы не оттолкнула его. Тяжело дыша, я пальцами вцепилась в его волосы. Мне было интересно, как далеко Кент зайдет на этот раз. Чуть раньше, в шкафу, я была уверена, что он займется со мной любовью, и когда Кент отстранился, мне пришлось сдержать стон из-за потери его горячих рук, обжигавших мои ноги.

— Рядом с тобой я теряю рассудок, — пробормотал он. Его голос звучал почти сердито, но когда его губы спустились на мою шею, его поцелуи ничуть не походили на злые.

— Я тоже теряю, — с придыханием призналась я.

— Ты заставляешь меня забывать, черт тебя дери, — Кент зубами прикусил мою шею, и я застонала. — Я не хочу забывать, а ты все равно заставляешь меня это делать.

— Я просто хочу, чтобы ты обрел покой, — пробормотала я. — Ты ведешь свою войну с разумом и всегда проигрываешь. Пришло время махнуть белым флагом, Кент. Признай поражение и двигайся дальше. Ты должен быть в мире со своим прошлым, тогда ты сможешь шагнуть в будущее.

— Я не могу, — прохрипел он, слегка отстранившись. Теперь наши лица были в дюйме друг от друга. — Ты так просто это говоришь, но на самом деле все не так. Кроме самой трагедии, это самое худшее, с чем я сталкивался, — Кент поцеловал меня в уголок рта. — Мне нужно было напиться до потери сознания, Джуди. А не затаскивать тебя в свою супружескую постель и быть с тобой накануне годовщины их смерти. Твое присутствие здесь туманит мне разум. Понимаешь?

Его слова не задумывались как жестокие, но мне все равно стало больно.

Я собиралась пробормотать извинения, но Кент обрушился поцелуем на мои губы. Он целовал меня с таким отчаянием, словно наш поцелуй и был ответом. Я простонала прямо в его губы, когда его рука скользнула мне под свитер. По телу пробежала дрожь. Кент благоговейно коснулся моих ребер, потирая кожу большим пальцем. Я хотела, чтобы его руки поднялись выше, ласкали меня и раздевали. Желала, чтобы Кент Кауфман обрушил свои стены и позволил мне войти внутрь. Чтобы он мог заняться со мной любовью.

— Такая красивая, — прохрипел Кент, его рука скользнула выше под свитер, пока не накрыла грудь под бюстгальтером.

Я громко простонала, когда Кент оттянул вниз чашечку, а его большой палец провел по моему твердому соску. Он ущипнул его, заставив меня вскрикнуть, а сам усмехнулся у моих губ.

— То, что я хочу с тобой сделать… — Кент вдруг замолчал, его голос был хриплым и глубоким.

— Так делай, — мой тон был храбрым, хотя я испытывала что угодно, но только не это.

Его рука скользнула мне за спину, и Кент умело расстегнул бюстгальтер одной рукой. Как только косточки ослабили поддержку, он снова накрыл ладонью мою грудь. Я ощутила, как намокли мои трусики, и стала извиваться от раздиравшей меня жажды. Будучи девственницей, я не знала, как попросить желаемое. Я знала лишь, что хотела Кента. И в любом случае, он меня получит.

Я застонала, когда Кент убрал руку с груди и стал опускать ее к моим штанам. Какое-то мгновение он возился с кнопкой и молнией, а потом просунул руку внутрь. Когда его палец скользнул по моей киске поверх трусиков, я вздрогнула от удивления.

— Как хорошо, — прошептала я.

— Это? — прорычал он, надавив пальцем, из-за чего я выгнула спину на кровати.

— Даа, — прошептала я. — Там.

Он стал неспешно тереть пальцем вокруг одной точки, пока я не стала извиваться от удовольствия. Я могла поклясться, что вокруг засияли звезды, когда выкрикнула его имя. Наслаждение тут же пропитало все нервные окончания. Вот что означало получить оргазм. Я слышала, как женщины говорили о нем, но до сих пор никогда не испытывала ничего подобного. Моя бедра дрожали, я чувствовала себя невесомой.

— Ты уже кончила, а я едва тебя коснулся, — пробормотал он возле моих губ.

— Прости, — выдохнула я.

Кент вдруг рассмеялся.

— Прости? Это было чудесно, милая.

Я лежала расслабленно, пока рука Кента не пробралась под мои трусики. Его пальцы скользили по влажным складкам в поисках входа. Когда он погрузил в меня палец, я вскрикнула от удивления. Кент вышел и снова вошел, принявшись скользить там, растягивая и наполняя меня. Готовя к его члену. Я ощутила испарину на коже, несмотря на прохладу в комнате. Нам мешала одежда, и мне захотелось, чтобы она исчезла. Я хотела, чтобы между нами ничего не было, когда он войдет в меня.

— Ты девственница, — произнес он, вставляя в меня еще один палец. — Это я могу сказать точно, ты такая узкая.

— Это плохо?

— Нет, — прорычал Кент. — Это делает тебя еще большим искушением, которое я просто не в силах игнорировать.

— О, как хорошо, — поддразнила я его. — Ведь знаешь, как мне не нравится, когда ты меня игнорируешь.

Мои слова заставили его замереть, и я почувствовала себя глупой, что испортила момент. Я была готова себя ударить, но вдруг Кент продолжил свое занятие. Его пальцы пытались проникнуть в меня как можно глубже. Когда он загнул пальцы и прижал ладонь к тому месту, об которое терся, подарив мне недавно оргазм, я задрожала от предвкушения. Из-за его действий я ощутила волну удовольствия. Сжав внутри его пальцы, я закричала.

— Вот так, — протянул он, — расслабься и позволь мне заставить тебя кончить.

Едва слова слетели с его губ, мой мир снова взорвался. Реальность, казалось, вращалась вокруг меня.

— Это лучшее Рождество в моей жизни, — прошептала я, переполненная удовольствием.

Кент напрягся и резко отвел руку. Мне тут же стало холодно и одиноко, как только он вышел из комнаты. Стыд заставил меня спешно поправить штаны и застегнуть бюстгальтер. Стало лишь хуже, когда вдруг включили электричество. Я купалась в свете словно затем, чтобы все увидели, как меня только что отвергли. Едва приведя себя в порядок, я выбежала из комнаты на поиски Кента и обнаружила его прислонившимся лбом к закрытой двери.

— Кент? — прошептала я. — Я что-то не так сказала? Или сделала?

Он вздрогнул от моих слов.

Я медленно подошла к нему и положила ладонь на спину.

— Не закрывайся от меня. Пожалуйста.

Он повернулся так быстро, что я едва не упала, отскочив, но Кент также стремительно обхватил меня руками, удерживая перед собой.

— Тем вечером я остался дома, Джуди. Остался, позволив жене везти нашу маленькую дочь к Санте. Она позвонила мне и сказала, что едет домой, на заднем плане я слышал рождественскую музыку. Дороти была в восторге от праздника. Я никогда еще не слышал ее такой счастливой, — его голос сорвался. — Мы попрощались, и я стал заворачивать подарки, черт их побрал. Подарки. Пока в мою жену врезалась другая машина, а потом Дороти истекала кровью в снегу, я завязывал банты на коробках. Пока кровь покидала тело Сьюзан, я пробовал ветчину, — Кент вздрогнул. — Шериф объявился на моем пороге и сказал, что их больше нет. В одну секунду они еще были здесь, а в следующую уже нет.

На глаза навернулись слезы, и они покатились по моим щекам. Я почувствовала боль в сердце, когда он продолжил.

— Украшения, которые Дороти так старательно развешивала, стали постоянным напоминанием о моей потере. Однажды утром я решил, что с меня хватит и… — Кент замолчал и повернул ручку. — Я бросил все сюда.

Он прошел в комнату и включил свет. Сперва мне показалось, что это кладовка под рождественские украшения, но потом я осмотрелась и поняла, что это детская. Комната Сьюзан. Искусственная елка, украшения и все остальное было просто брошено в эту комнату, не заботясь об аккуратности. Неоткрытые подарки мешали свободно ходить. Все здесь было в беспорядке, служа ужасным напоминанием. Мое сердце едва не разрывалось за Кента.

— О, мне так жаль, — я взяла его за руку и сжала в своей ладони. — Я не хотела навязывать тебе воспоминания.

Он выдернул руку.

— Но ты это сделала. Знала, как все это для меня болезненно, однако продолжала.

Кенту было больно, потому я позволила ему просто выплеснуть эмоции, но не отступила.

— Ты должен знать кое-что и обо мне, — сказала я мягко, снова приближаясь к нему. Кент не сопротивлялся, когда я вновь взяла его за руки. — Я росла без Рождества. Мама умерла, когда мне было пять, а тетя никогда не справляла праздник. Я всегда мечтала о Рождестве, как в кино. Знаю, глупо и по-детски, но мне хотелось сидеть под елкой и открывать подарки.

Он стиснул челюсти, переведя на меня взгляд, его глаза были налиты кровью и поблескивали от раздиравшей его боли.

— Тогда вперед, мисс Холланд. Счастливого Рождества, — Кент махнул на нераспечатанные подарки, разбросанные повсюду.

— Я не это имела… — нахмурившись, я замолчала.

Его гнев погас, когда он столкнул со стула какое-то украшение и тяжело опустился на сидение.

— Я не могу двигаться дальше. Ты права. Не мог, потому что все это ждало меня за дверью целых пять лет. Просто… — Кент зажал пальцами переносицу, и по его небритой щеке побежала слеза. — Просто открой их. Это все для них, и их следует раскрыть.

Сглотнув, я постаралась справиться с эмоциями и опустилась коленями на пол. Самый близкий ко мне подарок был завернут в ярко-красную фольгу и перевязан белым бантом с оборками. «Для моей драгоценной Сьюзан». Мое сердце почти разрывалось, когда я осторожно разрывала бумагу. Из коробки на меня смотрела улыбающаяся кукла.

— Она была слишком маленькой, чтобы играть с такой куклой, но у Сьюзан были такие же светлые волнистые волосы. Мы с Дороти думали, что она полюбит ее, когда вырастет, — прохрипел Кент, смотря на меня слезящимися глазами.

— Должно быть, она была очень красивой, — произнесла я, проведя кончиком пальца по коробке. — Что ты хочешь сделать с подарками после того, как мы их раскроем?

— Бросить их в мусорное ведро, — отрезал он, а потом нервно рассмеялся.

Я поджала губы, стараясь удержать рвущиеся с губ слова, но провалила это испытание.

— Моя тетя Джорджина работает в больнице, и каждый год там находятся дети, нуждающиеся в игрушках и одежде. Ты мог бы пожертвовать их.

Кент сглотнул, и его ноздри расширились.

— Дороти бы это понравилось.

— Думаю, я бы с ней подружилась, — произнесла я с улыбкой. — Кажется, она наставляла тебя на путь истинный.

Губы Кента дернулись, он почти улыбнулся.

— Ты бы ей понравилась. И она бы тебе тоже. Вокруг Дороти витала определенная аура, — он вдруг перевел на меня пристальный взгляд. — Похожая витает и вокруг тебя.

Я приняла это как комплимент и улыбнулась, прежде чем взять в руки еще один подарок. «Для Дороти». Я вопросительно посмотрела на Кента, и он просто кивнул. Вздохнув, я принялась открывать коробку. Внутри был красивый шарф с ярко-оранжевым и коричневым рисунком.

— Это было бы отличным пожертвованием в «Армию Спасения». Они всегда ищут вещи и разные аксессуары, — произнесла я, аккуратно складывая мягкий шарф.

Кент не ответил, взглядом прожигая во мне дыру. Выпрямив спину, я потянулась за следующим подарком. Когда мы распакуем их и приберем эту комнату, его душа обретет покой. Кент Кауфман пять лет жил с болью в сердце. Пришло время ему обрести мир с самим собой. За всей его грубой внешностью скрывался хороший человек, и он заслуживал того, чтобы двигаться дальше.

— Это тебе, — произнесла я, протягивая ему подарочный пакет.

Кент сжал челюсти и долго смотрел на меня, я испугалась, что он не выдержит. Но когда я стала отстраняться, Кент склонился вперед и забрал из моих рук маленький подарок.

— Для Кента, — прошептал он, и его карие глаза снова наполнились слезами. Кент был не так аккуратен с подарочной бумагой, как я до этого. — «Cricket^[5]», — рассмеялся Кент. — Она купила мне бутановую зажигалку, хотя ежедневно спрашивала, когда я брошу курить.

— Это очень мило, — я подняла еще один подарок с его именем.

Кент открыл все свои подарки, улыбаясь сквозь слезы. И наблюдал за мной со вспыхивавшей болью в глазах, когда я открывала все остальные. Наконец, мы закончили, и я вопросительно посмотрела на Кента. Он поднялся со стула и подошел ко мне, старательно обходя беспорядок вокруг. Кент протянул мне руку, и я без колебаний ее приняла. Поднявшись, я тут же оказалась в его объятиях.

— Джуди, — пробормотал он, приблизив губы к моему рту, — спасибо тебе.

У меня не было ни секунды для ответа, прежде чем Кент меня поцеловал. Его касания были сладкими и нежными. Меня никогда не целовали с таким обожанием, и оттого теперь у меня просто подкашивались колени. Когда я покачнулась, Кент крепко обвил руками мою талию, а потом его ладони скользнули вниз, и он прижал меня сильнее, поднимая вверх. Мне показалось правильным обвить его ногами, и судя по рыку, который издал Кент, именно этого он и хотел. Кент вынес меня из детской и направился по коридору обратно в свою спальню. Там он поставил меня на ноги и тут же с каким-то отчаянием стал стягивать с меня свитер. Кент осмотрел мое тело горящим взглядом, от которого я чуть не воспламенилась.

— Ты невероятная, — восхищенно произнес он, проведя ладонями по моим ребрам.

— Могу сказать про тебя то же самое, — мои губы тронула застенчивая улыбка.

Кент завел руки мне за спину и расстегнул бюстгальтер, уже второй раз за этот вечер, но теперь Кент тут же снял его с меня, отбросив на пол. Склонившись, он нежно поцеловал мой сосок. Я едва не задохнулась от этого, вцепившись пальцами ему в волосы.

— Кент, — пробормотала я, — прежде чем мы это сделаем…

Он обвел языком мой сосок, и я тихо застонала.

— Да?

Я вздрогнула, когда его горячее дыхание, казалось, пронзило все мои нервные окончания.

— Я, ох, я…

Кент отстранился и нахмурился.

— Что-то не так?

— Нет, — заверила я, ладонями обхватив его щеки. — Просто хотела, чтобы ты знал: я не какая-то девчонка, спящая со всеми вокруг. Ты уже очень долго мне нравился. И то, что сейчас происходит, для меня особенное. Если ты ищешь лишь разрядку, возможно, нам следует остановиться, пока все не зашло еще дальше.

Его улыбка могла стать моей погибелью.

— Это больше, чем разрядка, милая. Я хочу снова начать жить. С кем-то, кто тоже мне давно нравился.

Я удивленно воззрилась на него.

— Я никогда тебе не нравилась.

— Если ты мне не нравилась, почему я всегда соскребал лед с лобового стекла твоей машины, чтобы тебе самой не приходилось этого делать? — бросил он вызов, приподняв бровь.

— Я думала, это мистер Уайтхолл. А это был ты? Все эти годы, каждый раз, когда шел снег?

— Я не мог позволить мистеру Беку завоевать твое сердце, — улыбнулся он.

— Ты мог хотя бы рассказать мне, что пытаешься выиграть, — проворчала я, но все же улыбнулась в ответ.

— Пытаюсь?

— Вы еще не выиграли, мистер Кауфман. Но ваши попытки мне нравятся.

— Уверяю тебя, — хрипло проговорил он, положив ладонь на мое бьющееся сердце, — это будет принадлежать мне. Вы никуда от меня теперь не денетесь, мисс Холланд.